Дрезден доллс - Койн оперейтед бой

Елене Ландер

" Шило Маккензи мастерски управлялся именно шилом, отчего и получил, видимо, свое прозвище уже после второй ликвидации приговоренного Судом Кенгуру, этого поистине кошмарного изобретения Дома Хлодвига, объединяющего профессиональных нищих Хитрова в крепко спаянный союз ...

- Никто не поверит.

Я настолько увлекся негритянской работой, что даже не услышал топота Пастухова, наш мастодонт, как втихомолку звали редактора и хозяина газеты, все сотрудники от швейцара и до первого заместителя, оглушительно грохотал ярко начищенными галошами даже на приеме у архиерея, политесная ловкость и обширные связи газетчика вынуждали и генерал - губернатора закрывать глаза на столь вопиющее нарушение приторного этикета, введенного еще при блаженной памяти Павле Петровиче, а нам, то выпивающим в кабинетах, то спящим на редакционных диванчиках, этот топот служил внятным сигналом встряхнуться и принять вид чрезвычайной занятости.

- Из наших читателей, разумеется, никто, - оглянулся я на Пастухова, тяжко облокотившегося мне на плечо, - но это в порядке эксперимента, Иван Абрамыч. Вон, сам Чехов написал пару рассказиков для ярославских издателей клюквы, а я чем хуже ?

- Ничем, - усмехнулся редактор, проходя в свой кабинет. - Вы даже лучше, Владимлексеич, для меня, по крайней мере, мне Чехонте ваш, кстати сказать, ни копейки выгоды не принес, а вы прямиком карманы набиваете.

Я не стал с ним спорить, ведь действительно, с моим появлением в столице тираж вырос в три раза, мои криминальные репортажи всегда опережали конкурентов, а спортивная колонка, с таким трудом буквально выцарапанная у Пастухова, увеличила количество постоянных подписчиков ровно на тысячу.

"- Предатель ! - загремел Бром О*Берим, хватая младшего из Логайров за горло. - Как посмел ты смотреть на Катерину ?

Глава Дома Хлодвига оторвал цепкие руки карлика от горла и швырнул тщедушное тело в угол. Из незаметной дыры в стене высунулась усатая мордочка серенькой мышки с ярко - зелеными глазами. Сочувствующе кивнув Брому, мышь обернулась на герцога и вот он уже скакал по комнате, визжа от ужаса и отбиваясь от ринувшихся на него разноцветных искр, появляющихся из ничего.

- Не шали, дочка, - прокряхтел карлик, поднимаясь, - мы здесь важные вопросы решаем.

- Я уж вижу, - рассмеялась Гвендолейн, помахивая хвостиком, - валяться в углу - что может быть важнее ...

- Да что за чепуха !

Пастухов, вернувшись из кабинета, вновь стоял у меня за спиной, читая из - за плеча.

- Никакая не чепуха, - отвечал я ему, отвлекаясь на папиросы, - а литературно - негритянский труд. Коала же обещал рыжей Ландер через Глостера превзойти сразу всех фэнтезийных писак, вот я и исполняю. Взял в основу Кристофера Сташеффа, а там видно будет.

- Ничего там не будет, - рявкнул Пастухов, таща меня к окну. - А вот тут уже есть.

Я отдернул вишневого цвета штору, выглядывая на площадь. Посреди площади, прямо возле столпа с короной стоял какой - то кургузый мужик в пиджаке, щетинистый и смешной.

- Неуловимый Шендерович, - прошептал Пастухов, трясясь от страха, - вышел - таки на площадь. Сейчас каяться будет.

- О прости мя, Бог Иакова, Исакова и Саакия ! - орал щетинистый, приплясывая. - Не оправдал доверия аз ! Сдулся аки гад распоследний ! Смешил людей, смешил, пока не вперся в говно палитицкое.

Со всех сторон сбегались доброхоты. Славилась Масква издревле именно неугомонностью насельников, всегда готовых хоть бунт бунтить, хоть кабак разнести по бревнышку, а хоть вот и послушать забавного человека. Первой бежала, размахивая руками и квохча курицей, знаменитая Маня - дурочка, за ней, ухватившись за ее подол, семенил Митенька уродливый, вещий пророк Кукуевской слободы, напророчивший самому Лефорту знаменательное знакомство, что и сбылось в точности, стоило царевичу Петру заглянуть мимоходом в веселый дом Монса.

- Бей ! - рычал прасол Онфим, поспешая на площадь с оглоблей наперевес. - Убивай !

- Никак бунт, ребята, - перемигивались бегущие, - будет у нас теперь винца вдоволь, атаманы - молодцы.

Увидев неуловимого, народ опешил. Постоял недолго да и разошелся кто куда. Кто вино пить, кто на рыбалку.

- Вот о чем писать надо, - назидательно произнес Пастухов, задергивая штору. - А вы экпериментируете.

- Надоело о говне этом не то, что писать, слышать и видеть уже не могу, - ответил я ему, усаживаясь за стол. - Пока лавку какую не взломают, не прирежут кого, пока гандикап не грянет - с места не сойду.

Пастухов пожал плечами, удаляясь в свой кабинет, а я продолжил негритянскую работу.