Самое сексуальное в женщине. 17. Из книги Женщины извращенки порно

Она не любила, когда ее отвлекают от работы, но он не мог отказать себе в удовольствии просто наблюдать за ней. Ведь с момента их первой встречи и по сей день основной причиной его неугасимой страсти к ней было то, что распаляло его сильнее ее прекрасного тела, близких к идеалу черт лица, длинных густых огненных волос, ее невесомых касаний. Его сводил с ума ее ум. Простой диалог с ней или пылкий спор приводили его в состояние, которое граничило с пиковым. В эти моменты ее лицо, озаряясь особенным светом, становилось настолько прекрасным, что он, не имея способности выразить это словами, брал ее на руки и нес в постель, где в течение нескольких часов воспевал оды ее красоте. Но сегодня что-то пошло не так.

Мало того, что она весь день была не в настроении, так еще и прогнала его из своего кабинета, аргументируя это тем, что само его присутствие ей мешает.

Не понимая, что происходит, он все же решил не лезть на рожон и удалился, а после обнаружил ее сидящей на балконе, рассматривающую отсутствующим взглядом нетронутый бокал вина.

-Я что-то сделал не так? - Спросил он, так и не решаясь зайти на балкон.

-Нет, за нас все решила природа. Время, которого у меня остается все меньше и меньше.

-Мария…

-Что Мария? - Она так сильно ударила бокалом о стол, что он едва не треснул. - Уже тридцать восемь лет Мария и мне от этого не легче. - Она резко поднялась и обернулась к нему. - Может все и надо было оставить там, на том пляже? Мне 36, тебе 21 и мы оба на грани развода. Мы так удачно нашли друг в друге причину. А после… , - она осушила бокал одним глотком и с силой бросила его на пол, где он рассыпался градом хрустальных осколков. - А после я, зная, что ни к чему хорошему это не приведет, не хотела переезжать к тебе, но ты был так настойчив, что в итоге я согласилась. И вот мы живем здесь уже два года… Мне 38, а тебе 23…

-Да причем здесь возраст, Мария? - Он попытался обнять её, но она вырвалась из его рук, оттолкнув его.

-А он всегда будет причем, Ванечка. Каждый божий день это будет давить на меня все сильнее и сильнее. Мне плевать, что думают и говорят эти люди. Причина в другом… Я чувствую себя воровкой, отнимающей у тебя молодость, в угоду своему эгоизму. Нужно было прогнать тебя сразу, как только ты впервые появился на пороге моей квартиры. Нужно было вести себя по-взрослому и не идти у тебя на поводу…

-Да, что ты говоришь, я же люблю тебя. - Он выглядел потерянным, как щеночек заблудившийся в лесу.

-А мне кажется, что тобою движет совсем иное чувство.

-Я бы полгода мотался из Москвы в Питер, обивал бы порог твоего дома, ночевал бы под твоими окнами, как брошенный пес, чтобы иметь возможность перекинуться с тобой парой слов, если бы не любил тебя? - В сердцах выкрикнул он.

-В твоем возрасте свойственно путать страсть с любовью…

-Что? - Только и мог выговорить он. - Это же…  все… все… ради тебя… - На глаза наворачивались слезы, но смахнув слезинки рукой, он, сделав глубокий вдох, продолжил. - Что я такого сделал, чтобы заслужить все это? - Спросил он, чувствуя подступающий к горлу ком.

-Просто выбрал не ту. - С наигранным равнодушием ответила она.

-Наигралась в мамочку, а теперь выбрасываешь за ненадобностью? - Ему хотелось орать в голос, но вместо этого он говорил неестественно тихо.

-Вань, но зачем все усложнять, давай расстанемся. - На её лице появилась чудовищно искусственная улыбка. - Давай расстанемся. Закончишь университет, займешься делом, которое тебе по душе, снова женишься…

-Если все дело в том, что ты больше не хочешь замуж, то я и не настаиваю, поживем так… мне не важны эти формальности. Если это тебе не нравится, я больше не буду тебя об этом спрашивать.

-Ваня… Ванечка… Ванюша… - Она положила руки ему на плечи. - Я не люблю тебя… я никогда тебя не любила… Ты правда веришь в то, что это все было серьезно?

-Зачем ты мне врешь? - Он слишком хорошо ее знал, чтобы не заметить, что прячется под маской равнодушия. - Я не недостаточно повзрослел? Ты не видишь во мне мужчину? Тебе мало того, что всю ответственность за нас двоих я взял на себя? Хорошо, если этого мало то, что я должен сделать еще?

-Вань…

-Не нужно мне лгать. Ты можешь врать кому угодно и даже самой себе, но меня ты не обманешь. Если бы я был ребенком, которого ты во мне видишь, я бы хлопнул дверью и ушел, но я здесь и буду ждать, того момента, когда ты захочешь сказать мне правду.

-Я не люблю тебя… вот и вся правда… - Спокойно ответила она и, обойдя его, вышла с балкона. - Я поживу немного на даче, если ты не против, а потом уладив все дела, уеду домой.

-Что ты несешь? - Прошипел он сквозь зубы. - Если бы я знал, что ты утратила ко мне интерес, то отпустил бы не задумываясь, как бы больно мне не было, но ты сама веришь в этот фарс?

Она ничего не ответила. Больше всего на свете ей хотелось впечатать его в стену и превратить боль рвущую ее изнутри в нечто физическое и осязаемое, но так уже было, и чем все это закончилось. Разводами, отношениями на расстоянии, ее переездом. Она просто молча стояла, смотря сквозь него.

-Я не могу больше тебя видеть, как ты этого не понимаешь? - Она выглядела настолько измотанной, будто не спала трое суток. - Потому что жить вместе, встречаться, заниматься любовью с тобой было так просто пока не появилось нечто иное.

-Мы все решим… все обдумаем… безвыходных ситуаций не бывает…

-Зачем это нам, Вань… Я смотрю на тебя и думаю лишь об одном, как же я хочу, чтобы у нас был сын… с глазами как у тебя… с твоей улыбкой… Зачем это, Ванечка, но у тебя же вся жизнь впереди… оставь это в прошлом… у меня нет больше времени…

-Разве я не говорил тебе, что я хочу от тебя ребенка? - В недоумении спросил он.

-Какой тебе ребенок, ты сам еще ребенок. Ванечка, давай расстанемся, не надо мне этого чувства вины… Это не мелодрама… Это жизнь…

-Ты мне даже шанса не даешь, да? Хорошо, все же всегда, как ты хочешь. Хочешь бросить, бросай… Найдешь себе другого и будешь от него всю жизнь нос воротить. Я другую себе найду, женюсь на ней тебе на зло. А счастье-то где? И мы будем несчастны и дети наши. И у дочки моей не будет твоих глаз и вздернутого носика. И у сына твоего не будет моих глаз и улыбки. И любить мы друг друга не перестанем. За это ты вину не будешь чувствовать? Это тебя мучить не будет, когда ты будешь ложиться в постель с мужчиной, которого ты не любишь и не хочешь? Такой жизни ты нам желаешь? Не любишь, уходи… Я против твоей воли тебя держать не буду… Вещи твои соберу и отправлю курьером, сейчас извини, я слишком устал. - Он ушел в свой кабинет, а она вернулась на балкон.

Собрав осколки, она, закутавшись в плед, села в кресло, не понимая, что на нее нашло. Просидев так пару минут, она направилась к его кабинету. К его удивлению дверь была открыта. Постучав, она зашла…

-Сколько раз за эти два года ты говорила мне, что ты меня не любишь? - Спросил он, вертя в руках шариковую ручку. - А все потому, что тебе просто страшно… страшно от того, чему это может стать причиной… Так вот мне тоже страшно, но я не перестану делать все, чтобы показать тебе как сильно я тебя люблю… Ради этого я даже отпустить тебя готов, если тебе это нужно. - Она подошла к столу за которым он сидел. - Если бы я был ребенком, я бы даже, не пытаясь тебя понять, разорвал бы наши отношения, но я не ребенок, Мария, и я понимаю тебя… понимаю как тебе страшно… понимаю чего ты боишься, но мы справимся с этим вместе… нам осталось еще чуть-чуть… Доверься мне, я тебя не подведу.

Она смотрела на него как-то странно. Ему казалось, что он теряет ее, ведь в ней не осталось ничего кроме усталости…

-Я хочу от тебя ребенка, Ваня. - Безжизненно констатировала она. - Светленького мальчика с голубыми глазами и каждый раз, когда он будет улыбаться, он будет напоминать мне о тебе, о том как сильно я тебя любила, но я не останусь с тобой. Я не могу больше так… не могу… - Она говорила тихо и без интонации, как робот. - Сделаешь мне ребеночка, Вань? А может это будет миленькая девочка с огромными голубыми глазами, я буду заплетать ей косы. У нее будут ямочки на щеках совсем как у тебя и вздернутый носик как у меня. - Она говорила все тише и тише, пока, совсем обессилев, не упала в кресло.

-Ну, мы же не сможем сделать это за один день, правильно? - Спросил он, становясь рядом с ней на колени и взяв ее руки в свои. - Ты же побудешь со мной еще немного? Позволишь мне тебе помочь хотя бы на первое время?

-Я уйду сразу как только узнаю, что беременна. - Ответила она, высвобождая свои руки.

-Хорошо. - Он встал, а после взяв ее за руку, помог подняться и ей. Она с трудом держалась на ногах, будучи совершенно измотанной. - Хорошо. - Повторил он, поднимая ее на руки. - Я о тебе позабочусь. - Поцеловав ее в макушку, он прижал ее к себе, она даже не попыталась обнять его. - Ты устала, тебе просто нужно отдохнуть. Нет ничего плохого в том, если ты хотя бы на минуточку позволишь себе расслабиться. - Выйдя из кабинета, он понес ее в спальню. - Ты же потому не видишь во мне мужчину, что не даешь  мне им быть. Боишься, что я отниму у тебя твою драгоценную свободу. А, если бы ты позволила мне, то поняла бы, насколько тебе стало бы легче, ведь все, что я делаю, я делаю для того, чтобы ты была счастлива. Я вырос еще задолго до встречи с тобой… Я искал такую как ты и, совсем отчаявшись, нашел. Позволь мне заботиться о тебе, оберегать тебя… Я очень тебя прошу… У меня у самого почти не осталось сил, ты разбиваешь мне сердце, но даже разбитое в дребезги, оно не перестанет тебя любить…

-Ванечка, а кто у нас будет: мальчик или девочка? - В полузабытьи спросила она.

-Сначала мальчик, а потом девочка. Как мы и хотели… Два прекрасных ангелочка. Тебе просто нужно отдохнуть, расслабься, позволь мне позаботиться о тебе, ты совсем устала.

Он уложил ее на постель и сел рядом с ней.

-Ты же не уйдешь? - Спросила она, сильно сжав его руку.

-Вот, чего ты больше всего боишься. - Ответил он, ложась с ней рядом. Он обнял ее, прижал к себе, гладя по голове. - Я же люблю тебя… почему ты не веришь?..

Успокаивая ее, он боялся, что, проснувшись утром, не найдет ее рядом с собой в постели. Что она опять сбежит и на этот раз так далеко, что он уже не сможет ее найти.

Положив руку ей на плечо, он повернул ее так, что она легла на спину. Она казалась хрупкой и маленькой, совсем обессилев от своей внутренней борьбы. Это хлопковое белое платье в крупный черный горошек с шнуровкой крест на крест на груди. Он потянул за ленточку, и аккуратный бантик развязался. Он хотел ослабить шнуровку, но она снова сжала его руку в своей.

-Не дай мне уйти. - Попросила она, отпуская его руку. - Без тебя все не так… без тебя все иначе… все тускло и серо…

Он начал вынимать тонкий белый шнурок из круглых металлических петель. После протянул его ей.

-Перевяжи мне запястье, если ты захочешь, чтобы я оставил тебя, просто снимешь его с моей руки. - Она взяла шнурок в руки, два раза обернула его вокруг его запястья и завязала на плотный узел. - Видишь, я здесь с тобой… - Положив ладонь на ее бедную горячую щеку, он подарил ей легкий поцелуй.

-Но в ванной тебе придется его снять. - То ли в шутку, то ли всерьез заметила она.

-Отныне мы будем принимать ванну вместе. - Ответил он, погрузив свою кисть под платье, его ладонь легла на ее грудь, слегка сжав ее. - Скажи мне это, пожалуйста…

-Знаешь, о чем мой новый проект?...

Пока она рассказывала ему в деталях про сюжет своей новой книги, он нежно мял ее грудь, целуя губы, подбородок и шею.

-Продолжай, пожалуйста. - Попросил он, целуя ее плечи и стягивая платье с ее груди, превращая его в некое подобие пышной юбки.

Она продолжала, а его губы перешли к ее тонким ключицам. Спустившись к ее груди, он с любопытством слушал о философии жизни, которую она называла просто “новый проект”.

Этот океан научных терминов, накопленных десятилетиями научных знаний, жизненного опыта, внутреннего опыта, переработанный ее разумом в красивую речь, превращал его в спящий тысячелетиями вулкан, который проснулся и уже никому не дано остановить его извержения.

Не снимая с нее платья до конца, а так и оставив его на ее талии, он лег на спину и потянул ее на себя.

-Только не молчи, пожалуйста. - Попросил он, скрывая свои ладони под юбкой ее платья, где они легли на ее тонкую талию. - Говори. - Положив руки ему на грудь, она продолжала рассказывать ему обо всем, чем хотела бы поделиться. - Продолжая держать ее за талию, он медленно управлял ее телом.

-Ты знаешь все, что мне нужно. - Сказала она, когда его руки легли на ее бедра.

-Я знаю, что тебе нужно. Сколько тебе нужно. Расслабься, я сделаю все сам. Ты же этого хочешь. Ты же знаешь, что я тоже этого хочу. Хочу, чтобы ты увидела звезды, сияющие в миллионах световых лет от нас. Только говори, прошу тебя, говори.

Перевернув ее на спину, он положил ее ноги себе на плечи. Юбка платья собралась на талии. Тяжело дышать, она продолжала говорить, то и дело сбиваясь и прерываясь на его нежные, невесомые и горячие как воск поцелуи.

-Я знаю что тебе нужно. - Прошептал он, укладывая ее на живот. У него никак не выходила из мыслей картинка, как она, вот так вот, обнаженная наполовину сидит в мужском седле на вороном коне с блестящей лоснящейся шерстью. Поймав себя на мысли, что даже, спя с ней, он представляет ее же, он удивился причине ее страхов. Обняв подушку руками, она слегка приподняла таз, отдав штурвал тихоокеанского лайнера снова в его руки. И почувствовав тяжесть его тела, сжала подушку сильнее. Кому-то необходимо широко расставить ноги, кому-то, напротив, плотно их сжать. Именно это она и сделала, когда его грудь коснулась ее спины. Она медленно подавалась к нему навстречу, то приподнимая, то опуская таз, его пальцы, погрузились в нежные лепестки ее бутона. Только так он мог подарить ей самые яркие ощущения. Не важно, что было ранее. Что понравилось другим. По-настоящему она чувствовала его только тогда, когда он был сзади. Даже ее любимая поза наездницы не приносила ей столько удовольствия, как эти медленные покачивания на волнах. Глубоко, узко, медленно, внутренняя и внешняя стимуляция одновременно. Она никогда не стонала под ним, за исключением редких моментов. Покачиваться на волнах, а после заведя бедра под его колени, ложиться на его руки, открывая для его поцелуев лишенную чувствительности грудь, целуя которую, он практически лишился сознания.