Жюли и ванна продолжение. Тематика: Ванна спермы

От автора 18+

***

Начало приключений Жюли: Сто розог

Накануне Жюли получила жестокую порку розгами от матери и ее любовника

Парижское утро перестало быть тихим. За окном толпа веселый парижан идет смотреть на гильотину, выставленную на площади революции и смотреть, как падут головы очередных жертв ненасытной машины.

Солнечный луч проникнул через занавеску, сквозь зашторенное окно и забегал по стенам комнаты. Еще очень рано, он прошелся по мебели, по потолку, упал на одеяло, под которым досматривала сны пятнадцатилетняя девушка.

После пережитого накануне наказания она долго не могла уснуть, а теперь надо было вставать.

Осветив лицо, солнечный луч разбудил юную  Жюли.

– Самое интересное, что после маминой порки с участием ее любовника я жива! – Жюли вставать совсем не хотелось. – И к чему мне приснилась гильотина?

– Доброе утро, Жюли! –  слуга Пьер зашел и открыл оконную занавеску.

Солнце, заглянув в комнату, залило стены и пол!

– Доброе утро, Пьер! – Девушка сладко потянулась и сбросила с себя одеяло.

Батистовая ночная рубашка голубого оттенка,   прозрачная с вышитыми белыми   лилиями  казалась практически отсутствующей на юном теле, но капельки засохшей крови на тонкой ткани напоминали о недавнем наказании.

Пьера она давно не стеснялась: после увольнения почти всех слуг и служанок он, как мог, работал в доме.

– Я приготовил вам ванну!

– Спасибо! –  Приоткрыв глаза и зевнув, девушка не торопилась покинуть покидать кровать.

"А ведь Этьен смотрел  на меня на как на нашкодившего ребенка, а как на женщину!" – Откинув одеяло, девушка провела ладонями по  бедрам, на которых, стараниями мамы и Этьена остались чувствительные следы, и внутри появилось неведомое доселе желание узнать свое тело.

– Однако, пора в ванну! – Жюли  смотрела на свои руки, пытаясь, побороть те ощущения, что возникли в её в теле, – будет больно!

Ванна стояла в соседней со спальней комнате, Жюли одеваться и обуваться не стала.

Пьер из комнаты ушел, и никто не мешал девушке изучать свое тело и последствия жесточайшей порки.

"Рубашка присохла к телу! Может, в рубашке в ванну лечь? Нет, сниму!" –  Жюли набравшись храбрости, решилась снять ночную рубашку и погладить себя везде перед зеркалом.

– Я думала, будет хуже! –  Жюли сняла через голову рубашку со следами крови положила на кресло.

В большом зеркале отражалось нагое очаровательное светловолосое создание с хорошеньким, но капризным личиком.

–   Стройное юное тело! –    девушка увидела себя с головы до ног, –   со следами  после вчерашнего наказания.

Всей одеждой на ней осталось узкая алая ленточка на шее, дань революционной моде.

Следы розог уже потеряли вчерашнюю яркость, но их было очень много. Кровавые просечки за ночь покрылись корочками. Некоторые корочки после снятия рубашки, вновь кровоточили.

–  Господь, простит меня, грешную, за маленький грех? – Пальчиком она погладила  низ живота, но услышав шум толпы за окном задернула занавеску...

То чуть прижимая, то просто поглаживая, она осторожно водила по пальцами по плоскому животику и вспоминала подробности урока от мамы Андель и ее любовника Этьена.

–  Je suis bonne! Mais ils ont coup; fort! (Я хороша! Но высекли сильно! –  франц)

Погладив   ноги, и прислушавшись к звукам в доме, Жюли продолжала изучать места, где розги терзали тело, и где теперь особенно приятно проводить пальцами.

Она провела по ягодицам, бокам, животу, чуть набухшим грудям надавливая пальчиками и просто водя по пушку внизу живота, почувствовала, как потеплело там.

– В ванну, так в ванну! – развязывая модную красную ленточку на шее, и немного робея, Жюли пальчиками нащупала девичью грудь.

Ленточка змейкой свернулась на ночной рубашке.

Повертевшись перед зеркалом, оценив еще раз результат вчерашнего наказания,   она легла в теплую воду.   Пьер, прекрасно зная о вчерашней жестокой порке, заварил цветки ромашки и добавил их в ванну.

Следы от розог стали немного зудеть в теплой воде, но Жюли по собственному опыту прекрасно знала, что теперь они продут быстрее.

– Ah, c'est bon! (Ах, до чего же хорошо! Франц.) Мокрые волосы девушки разметались в воде.

Перед глазами встал образ Этьена, брутального любовника мамы.   Небольшая, но под ласками нежных пальцев, она стала набухать. Колющее чувство в соседнем сосочке подсказало, что пора поласкать и второй.

– И по ним  вчера тоже попало! – Сидя в ванне, она провела пальчиком по  нижним губам, и  на мгновение остановилась. – И Этьен всё видел, и сам добавил!

Теплая вода снимала боль, но не снимала воспоминаний вчерашнего дня.

Приятное прикосновение собственных пальчиков  к низу живота в теплой ванне ей понравилось.

Следы от розог уже не болели, а тихонько зудели, напоминая  о суровом наказании за вчерашнее поведение за столом.

– Наказали! И ни капельки сострадания к моей молодости и красоте! Неужели у меня нет права на капризы? Я же представительница второго, дворянского, сословия, но это не спало меня от порки! У нас и королей и королев секут!   А я ведь читала кое-что у Маркиза Де Сада! –  Жюли подумала, что найди мама у нее эту запрещенную книгу, досталось бы ей втрое больше.

"Тереза-философ" тоже играла в ванне пальчиком и не видела в этом ничего плохого! Там у меня где-то должен быть волшебный бугорок. А он у меня есть?

Девушка провела по нижним губам опять, и бугорок нашелся.

от прикосновения к нему она вздрогнула.

Ощущение стало более приятным, но не столь тревожным.

– Не пожалела меня мамочка! Этьен вот пожалел! У них l'amour – любовь(франц.) Но как больно!

Тихо постанывая, девушка села в теплую воду,   ладошками сжимала  груди, то спускаясь рукой ниже, то вновь поглаживая, сжимая сосочки.

"Это не розги!" – Ласка самой себя показалась ей чем-то необыкновенно новым.

– C'est injuste! (Несправедливо! – Франц.) Неужели девушки заслуживают только розги, но не заслуживают удовольствия? – Теперь ей этого хотелось самой. На полочке возле ее кровати лежало зеркало, и девушка решила изучить себя, рассмотреть.

Лежа в маленькой ванне, девушка слегка раздвинула ножки и закрыла глаза. Обычно  выполняя гигиенические процедуры на биде "французской лошадке", она не обращала внимания на на то, что у нее между ног. Сейчас, поле перенесенной порки и в теплой воде ее интересовало всё.

Водя пальчиком по горошинке  она всё чаще останавливалась там,   прислушиваться к своим ощущениям.

Лежа в теплой воде, чуть дыша, переводя дыхания и еле слышно постанывая, Жюли продолжала ласково гладить между ног, испытывая новые ощущения. Это привело ее в восторг.

Сама по себе мысль о  вчерашнем наказании розгами возбуждала Жюли, отвлекая от остатков тех неприятных ощущений от розог мамы Анжель и ее любовника Этьена, которые бесстыдно и жестоко терзали ее тело.

Пальчик под теплой водой  скользил туда-сюда.

Думая о том, чем Этьен занимался алькове с ее матерью, она закрыла глаза и, приоткрыв ротик, продолжала ласкать себя там, вспоминая подробности вчерашнего наказания, а теплая вода добавляла приятных ощущений.

"Вчера было так больно, будто кожу разрезали ножом и я вертелась и кричала. –  возбуждение и интерес переросли в желание. – и мама с Этьеном это нравилось! Но неужели девушкам только боль, в взрослым все остальное?"

– Des coups de feu!   (Жгучие розги! Франц) – Теплая ванна вызвала желание не только стереть неприятные воспоминания, изведать, что-то новое, что-то необычное, о чем бесстыдно писал маркиз Де Сад. Кружа пальчиками и играя, прикасаясь,    губкам, то к найденной горошинке девушка второй рукой нащупала грудь.

Одновременно играя с грудкой и промежностью Жюли почувствовала, как из самого дна  лона, мягко разливаясь, по телу пробежала волна, легкая едва заметная волна.

Это не чуть не остановило ее, и она продолжала наслаждаться своим телом, мечтая о том, что рано или поздно ее будут касаться не розги, а нежный и ласковый мужчина.

Ее дыхание сбилось, превращаясь в глухой стон. Ей было приятно, захватить  пальцами горошинку, сжимать и разжимать, но теперь хотелось просто полежать и понежиться в теплой воде.

Казалось, внутри ничего не предвещало повторной бури, но тут появился слуга Пьер.

– Жюли, ваша мама с утра уехала, и поэтому можете позавтракать без этикета, как вдова Капет!

Он поставил на край ванны поднос с чашкой какаю и двумя круассанами.

Взгляд слуги бесстыдно блуждал по  обнажённому юному  и мокрому телу.

– Мне надо отойти по делам! Приятного аппетита!

Какао и круассаны были восхитительны, и Жюли ненадолго забыла о пережитых ощущениях.

"Второй дворянский класс все-таки имеет свои преимущества! Ванна! И  какао в ванну подают!"

Вспоминать, как жена Людовика  XVI  стала вдовой Капет, и что происходит на площади Революции девушке совсем не хотелось.

– Жюли, – Пьер вернулся в комнату с большим полотенцем и флаконом в руках. – Пора выходить! Сейчас я обработаю ваши ранки!

Жюли встала в ванне во весь рост.

Он помог девушке вылезти из ванны, и от шеи до пальчиков ног растер спиртовым лосьоном для тела!

"Надо же! Не так давно от нас ушли служанки и мне приходится принимать ванну с участием Пьера! И что он со мной делает?"

От жгучих укусов по иссеченным местам и нижним губам гигиенической жидкости миг острого внезапного, обволакивающего наслаждения накрыл ее с головы до ног. Она на мгновение окунулась в сладкий мир и, дрожа всем телом, улыбнулась Пьеру, чувствуя, как пульсация под ладонью слуги на сладком грешном месте не прекращается.

– Жюли, от розог еще никто не умер! – старый слуга заметил, что нежный румянец возбуждения лег на  щечки Жюли и это ей явно понравилось.

– Пьер, а я красивая?

– Очень! –  стоя на коленях, он  растирал полотенцем ножки девушки, пальчики на ногах, которые дрожали...

Теги: оргазм в ванне

***

Окончание: