Деревенская любовь - 18 или Истории про любовь

О чём эта книга?

В этом повествовании рассказывается о любви в 1980 - е годы. Я знал такие случаи из жизни о чистой любви. Но в этой повести есть два откровенных эпизода, которые не хотелось бы показывать несовершеннолетним людям. Здесь я привожу только начальные главы повести.    

Глава 1.

Дмитрий Шитов, красивый парень, вернувшийся недавно со службы в Советской Армии, сидел на лавочке возле своего дома. Служил он в морфлоте, поэтому на нём была летняя, безрукавая тельняшка. Деревенский пейзаж, знакомый с детства, навевал на него тоску. Старые деревянные дома, окружённые садами, давно пустовали, в них уже никто не жил. Деревня Дубово, состоящая из пятнадцати домов, была вымирающей, все парни и девушки старались уехать в город, но ему не хотелось отсюда уезжать, было жалко покидать свою малую Родину. Ещё десять лет назад здесь кипела жизнь, двенадцать человек детей из этой деревни, ходили в Мошковскую школу, на центральную усадьбу совхоза «Возрождение». Теперь в Дубове остались пять пожилых женщин, включая его мать. Она в настоящий момент находилась на работе и должна уже вернуться назад. Дима недавно (в десять часов утра) проснулся и, сидя на лавочке, дожидался её. Где-то под карнизом дома чирикали воробьи, и затем, по очереди они стали перелетать на электрический провод, протянутый от столба к дому. Он поднял голову и, со скучающим выражением на лице, наблюдал за птичками.

Вскоре пришла мама, Нина Петровна. Она трудилась на телятнике, расположенном за километр отсюда.

– Ну, что, проснулся? – спросила она сына. – Когда хочешь на работу устраиваться?

– Ой, мам, я ещё не отдохнул. Только две недели прошло, как я приехал из армии домой. Дай ещё погощу у тебя хотя бы месяц.

Мать ничего не сказала и ушла в дом. Прошло полчаса и она, выглянув в окно, позвала сына завтракать. Дом у Шитовых был, как и большинство деревенских домов, бревенчатый, в три окна с фасада. С боку к дому была пристройка с крыльцом, а сзади находился двор для скотины. Мать держала корову, телёнка и куриц.

Войдя через крыльцо в дом, Дима увидел на столе кипящий самовар и большую сковороду с жареной картошкой. Рядом стояла тарелка с творогом, тарелка с куриными яйцами и кринка с молоком. Ему мать положила картошку из сковороды в тарелку и подала вилку.

– Давай, сынок, кушай, а потом мы поговорим, – сказала она, и налила себе в гранёный стакан кипяток из самовара, а из фарфорового чайника подкрасила его чаем. В картошке Дима обнаружил грибы и спросил:

– Когда ты успела грибов набрать?

– Пока шла с телятника домой, в березняке нашла, штук десять подберёзовиков.

Пятнадцать лет назад Нина Петровна работала учительницей в начальной школе, а потом школу закрыли, когда учеников стало совсем мало, и ей пришлось работать в совхозе телятницей. Её мать тоже была учительницей, а дед Нины Петровны до революции являлся купцом. В селе Яковлевское до сих пор стоит его бывший магазин. Несмотря на нынешнее своё положение, она считалась в деревне интеллигенцией, и все местные жители по старой привычке величали её по имени и отчеству, Ниной Петровной.

Закончив завтракать, она обратилась к сыну:

– Ты всё где-то пропадаешь, а я занята своими делами и ещё не успела, как следует поговорить с тобой. У тебя какие планы на будущее? Ты до армии мечтал стать учителем, а сейчас говоришь, что будешь устраиваться на работу?

– Да, мама, отец советует мне окончить курсы трактористов и работать вместе с ним в нашем совхозе. Трактористы хорошо зарабатывают.

– Не в деньгах счастье, Дима. Я хочу, чтобы ты стал образованным человеком и жил в городе. Вот твоя старшая сестра Ира учится в пединституте. Сейчас она на каникулах и вместе с другими студентами работает в стройотряде. Не обязательно тебе быть учителем, выбирай любую профессию. А к своему отцу больше не ходи и не слушай его. Он бросил нас, поступил, как предатель. Если ещё раз пойдёшь к нему, то я очень на тебя обижусь.

Сын не сразу ответил и сидел, насупившись. Помолчав немного, он сказал:

– Но я не к отцу хожу, а к его приёмной дочке Людмиле. Она мне нравится, и я хочу на ней жениться.

– Ты ещё совсем не погулял, – возразила мать, – ранние браки заканчиваются разводами. Людмилу я хорошо знаю, она не красавица, полная и груба на язык. И, к тому же, она тебя старше на три года. А мужчинам нравятся девушки моложе.

Мысленно, про себя, Дима подумал: «Людка обещала, что переспит со мной. Мне больше ничего и не надо. А другие девчонки недотроги». Но вслух он сказал маме иное:

– Хорошо, мама, я с тобой согласен. Ты мне не дашь немного денег, а то я ребятам задолжал?

– Нет, не дам тебе денег. Опять придёшь домой выпивши. Я не хочу, чтобы ты спивался, как твой отец. И никуда сегодня не ходи. Надо баню нашу подремонтировать и вообще работы в доме много. Я одна с хозяйством не справляюсь, последнее время поясница стала болеть.

Нина Петровна была властной женщиной. До службы сына в армии она много поработала над его воспитанием и добилась от него беспрекословного повиновения. Однако теперь, вернувшись из армии, он заметно изменился и попал под влияние отца и Людмилы. И это мать настораживало. От «добрых людей» она знала, обо всех похождениях сына и с кем он общался. В деревне все люди на виду, и шила в мешке не утаишь.

Услышав отказ матери, дать ему денег, Дима изменился в лице. Он понял, что опять попал под её строгий контроль. Ему не нравилась такая ситуация, хотелось иметь близость с любой девушкой, но на его горизонте была только Людмила. В чистую и настоящую любовь он не верил и считал, что о настоящей любви пишут только в книгах и показывают в кино. В жизни такой любви не бывает. Такие рассуждения он слышал в армии от сослуживцев и видел с детства плохие отношения между своими родителями.

Закончив разговор, мать повела сына ремонтировать баню, которую раньше построил отец. Рубероид на крыше прохудился, и они вместе стали крышу перекрывать. Он подставил лестницу и полез наверх, а мать её придерживала и подавала ему рубероид гвозди, молоток и всё необходимое. Так, вдвоём они проработали почти весь день. Она брала его с собой даже на работу в телятник, чтобы он был у неё на виду. Сыну она специально сказала, что у неё болит поясница и вообще жаловалась на своё плохое самочувствие.

В предыдущие дни Дима приходил домой с гулянки поздно. На этот раз Нина Петровна заставила его лечь раньше, чтобы завтра взять его с собой на работу. Ночью ему приснилось, как они с Людмилой целовались, и затем случилось то, о чём он мечтал. Во сне этот процесс выглядел несколько не реально, поскольку Дима был девственником и никогда не видел полностью обнажённых женщин. Во время сна у него произошло произвольное извержение спермы, и он сразу проснулся. В трусах было мокро и липко. Неприятно и стыдно было сообщить об этом матери. Но оставаться в сырых трусах он не мог.

Услышав от сына такое сообщение, Нина Петровна с озабоченным видом сказала: «Тебе Дима надо обратиться к врачу, это не нормально». И выдала ему другие чистые трусы. Но Дима успокоил её:

– У меня раньше это уже несколько раз было и я, как видишь, жив. Друзья мне рассказывали, что с ними тоже такое явление случалось. Просто мне надо срочно жениться.

По дороге к телятнику мать спросила:

– Ты в армии бывал в увольнении?

– Бывал, но всего два раза. Я же на корабле служил, и нас редко отпускали на берег.

– А когда ходил в увольнение знакомился с девушками?

– Пытался, но эти знакомства были коллективные, потому что мы с ребятами вчетвером ходили в кино и после сеанса познакомились с группой девушек. Мы с ними гуляли по городу и болтали о всяких пустяках.

Мать догадывалась, что сыну хочется любить, но не понимала всей мужской физиологии, потому что сама была женщиной. Она строгим голосом сказала:

– Вот поступишь в институт и там познакомишься с хорошей девушкой. А чтобы туда поступить, надо уже начинать готовиться к вступительным экзаменам, а не пить с друзьями водку.

После работы в телятнике она вновь читала сыну нотации. Говорила, что надо внимательно выбирать себе друзей и не надо общаться с пьяницами.

Глава 2

Однажды, когда мать пришла с работы, то с порога сообщила сыну: «Дима, у меня есть для тебя хорошая новость: к нам в совхоз из города прислали группу красивых девушек на заготовку сена. У тебя есть возможность с ними познакомиться, и забудь о Людмиле».

Сын отложил в сторону учебники, потому что начал готовиться к вступительным экзаменам. Он подошёл к маме, поцеловал её и спросил:

– Как же я смогу с ними познакомиться? Приду в поле и буду им мешать работать?

– Нет, конечно, – улыбнулась Нина Петровна. – Девушки, наверняка, вечером придут в Мошковский клуб. Вот там ты с ними и познакомишься. Только будь трезвый. Я, в своё время, не знакомилась с парнями, от которых пахло спиртным. Но, чёрт меня попутал, познакомиться с твоим отцом. Теперь я об этом очень жалею.

Дмитрий верил маме и решил прийти в клуб трезвый. Нина Петровна выдала ему пять рублей, чтобы он смог отдать долги друзьям. Погода всю неделю стояла очень жаркая и сухая. Поэтому Дмитрий оделся легко, был в тельняшке-безрукавке и чёрных брюках, входивших в комплект морской формы. Кроме формы матроса у него другой одежды пока не было. Бескозырку он не стал надевать, к вечеру солнце опускалось к горизонту, и голову уже не напечёт. Был он чуть выше среднего роста, широкоплечий, с мускулистыми руками, натренированными на службе в армии. Мама сама, собирала его в дорогу и приговаривала: «Какой красавчик. Все девушки будут у твоих ног. Только смотри не выпивай».

Село Мошково, в котором находилась совхозная контора и клуб, было не большое, в основном состоящее из одноэтажных деревянных домов. Но в центре села располагались пять старых, кирпичных, двухэтажных зданий. И среди этих зданий стояла полуразрушенная церковь. Клуб был деревянный, построенный из досок и щитов с утеплителем. Его построили недавно, лет пять назад. Снаружи он выглядел нарядно, покрашенный голубой краской.

В клубе демонстрировались каждый день фильмы, и к девяти часам очередной сеанс должен заканчиваться, но к приходу Дмитрия оттуда доносились звуки из динамиков, значит, фильм ещё не закончился. Возле клуба стояли трое парней, знакомые Дмитрию. Они тоже были легко одеты, в рубашках с короткими рукавами, и слегка выпивши. Валька Смирнов держал в руке недопитую бутылку водки.

– Здорово, пацаны, – протянул им руку Дима. Парни пожали его руку и один из них с завистью произнёс: «Смотрите, какой у нас бравый матрос появился! »

Все заулыбались и начали по этому поводу шутить. Дима обратился к Валентину и протянул ему пять рублей: «Я тебе должен четыре рубля, а на рубль потом мне нальёшь. Сегодня я пить не буду – у меня желудок прихватило». Парни ему поверили, и предлагать выпить, не стали. Но тут пришёл Гришка Парфёнов, на его руках синели наколки. Он недавно освободился из мест лишения свободы. Это был не высокий худощавый парень, лет двадцати пяти. Он увидел не допитую бутылку и выхватил её из рук Вальки Смирнова.

– Это ты мне оставил? Спасибо братан, я с удовольствием выпью.

– Пей, не жалко, – с опаской сказал Валька. Было заметно, что он побаивался Гришку. Тот в три глотка, из горлышка, допил содержимое бутылки и откинул её в сторону. Потом он уставился на тельняшку Димки и противным голосом громко в блатной манере закричал: «Ссыте ему на грудь, он не может жить без моря! » На эту его шутку никто не засмеялся. Тогда он вынул из кармана поношенных брюк свинцовый кастет и ударил им по стене клуба, отчего в доске стены появилась дырка. Дима был в курсе, что Гришку, пока он служил в армии, посадили на два года за драку. Но лишение свободы, как видно, ему уроком не стало. Он постоянно искал повод, с кем бы подраться.

Наконец фильм закончился, и на улицу из клуба стали выходить люди. Народу в кино было не много. После вечернего фильма всегда устраивали танцы. И в этот вечер несколько молодых людей сдвинули ряды стульев в сторону от сцены, чтобы освободить место для танцев. По бокам просторного зала тоже поставили кресла и на них уселись несколько бабушек. Они были постоянными зрителями, любили смотреть, как молодёжь развлекается. Дома им не сиделось. Билеты, как в кино, покупать не требовалось, за исключением воскресения. Почти каждое воскресение из села Яковлевское привозили в этот клуб ансамбль с электромузыкальными инструментами.

Заведующая клубом, женщина лет сорока, поднялась на сцену, включила радиолу и поставила пластинку с танцевальной музыкой. Однако никто танцевать не стал. В зале было ещё мало молодёжи: несколько взрослых парней и более десятка школьниц, лет пятнадцати – шестнадцати. Дмитрий на этих школьниц не обращал внимания. Вскоре пришли ещё несколько десятиклассников, учившихся в местной средней школе. И следом за ними появились не знакомые девушки, в пёстрых платьях, с ухоженными причёсками. Дима понял, что это и есть те девушки, о которых говорила мать. Он стал внимательно их разглядывать, и зачем-то пересчитывать, насчитал двадцать человек. Все ему понравились, он не мог выбрать самую красивую из них. Девушки сели на отодвинутые кресла и весело что-то обсуждали между собой. Вот несколько школьниц решили идти танцевать под ритмичную музыку очередной пластинки. Музыка была зажигательной в ритме твиста. Дима тоже вышел к школьницам и встал вместе с ними в круг. Все под ритм подпрыгивали, махали руками, каждый танцевал в своём стиле, но соблюдая единый такт.

В зале стало душно, и на улицу открыли дверь, чтобы проветрить помещение. Приятели Дмитрия, ещё не танцевали и позвали его покурить. Он не курил, но тоже вышел на улицу освежиться после энергичного танца. Там они разговорились и задержались, а незнакомые девушки, выглянув в двери, позвали парней танцевать. Такое приглашение им понравилось, тем более девушек было гораздо больше, чем парней. Танцевали опять быстрый танец, выстроившись в большой круг. Напротив Димы танцевали несколько девушек, и ему больше понравилась та, что повыше ростом своих подруг и наиболее стройная. Она была славянской внешности, со светло-русыми, волосами, связанными на затылке в хвост, голубоглазая с курносым носиком и нежными, правильными чертами лица. Следующий танец был медленный, и он пригласил её.

– Как тебя зовут? – спросил он, держа её за талию.

– Наташа. А тебя?

– Меня Дима.

После этого они танцевали молча, и она всё плотнее прижималась к нему. Он ощутил через лёгкое платье её груди, живот, и в брюках у него что-то стало набухать. Его словно электричеством прострелило. По всему телу пошла непонятная дрожь, и возбуждение нарастало с каждой минутой. У него возникло опасение: «Все заметят, как мои брюки оттопырились, это же позор». Бабушки, сидящие по сторонам зала, пытливыми взорами сверлили молодёжь, и ему казалось, что смотрят именно на него. Его охватило смущение, и от этого его возбуждение быстро прошло. Танец закончился. Он спросил Наташу, отойдя с ней в сторонку: «Ты где-то учишься или работаешь? »

– Я работаю продавщицей в продовольственном магазине, – ответила она. – Нас из этого магазина трое, а другие девушки из других городских магазинов. В прошлом году я поступала в институт, но не прошла по конкурсу.

Пока они разговаривали, к ним подошёл Гришка Парфёнов. Он выглядел совсем пьяным и агрессивным.

– Пойдём со мной на этот танец, – грубо сказал он Наташе и схватил её за руку. Она хотела отказаться, но Гришка силой повёл её в центр зала. Дима растерялся, он был трезвый и трезво оценил обстановку, побоялся драться с Гришкой, понимая, что тот может воспользоваться кастетом. Поэтому он остался стоять на месте. Но так стоять ему пришлось не долго, к нему подошла другая девушка и уверенным тоном пригласила: «Пойдём танцевать…» Они прошли к центру зала, и он старался держать её на расстоянии от себя, чтобы опять не возбудиться.

Наташа, тем временем, танцевала с Гришкой. Она была выше его, но Парфёнову было всё равно. Он громко разговаривал, разбавляя свою речь матом: «Я могу убить кого угодно, если тебя обидят…! »

Бабушки уже направили свои взоры на Гришку и, что-то обсуждали между собой. Затем к Гришке подошла заведующая клубом. Она отвела его в сторонку и долго его уговаривала покинуть клуб. Наконец, он ушёл, но не далеко. В одиннадцать часов вечера танцы закончились. Городские девушки всей группой отправились к себе на ночлег, а местная молодёжь пошла, их провожать. Поселили девушек руководители совхоза в двух новых щитовых домах, которые недавно были построены на окраине села. Гришка всю дорогу приставал то к одной, то к другой девице и явно их напугал. Димка поговорил с Валькой Смирновым, и они решили побить вдвоём Гришку, чтобы тот не выделывался. Но в последний момент Валька струсил и ушёл домой. Девушки тоже заперлись в своих домах, поэтому Дмитрию Шитову пришлось в расстроенных чувствах возвращаться к себе в деревню.

Глава 3

Когда он пришёл домой, то мать не спала и сразу поинтересовалась:

– Ну, как, с кем-нибудь познакомился? Он рассказал ей, что познакомился с Наташей, но всё испортил Гришка Парфёнов.

Они долго обсуждали Гришку, но потом мать сказала, что надо спать, а то завтра ей вставать рано на работу. Вскоре с её кровати послышалось сопение, а Дима никак не мог уснуть. Перед его глазами вновь всплывал образ Наташи, её нежные черты и соблазнительная улыбка. Уснуть ему удалось лишь под утро.

На следующий день Шитов занимался домашними делами по хозяйству, заготавливал для своей коровы сено и вечером вновь пошёл в село Мошково, расположенное за пятьсот метров от деревни Дубово. Пришёл он раньше, чем вчера, к семи часам и решил посмотреть фильм: «Операция Кобра». Перед фильмом он встретил возле клуба свою одноклассницу Машу, которая с матерью уехала жить в город. Она выглядела какой-то замученной, на ней было заношенное лёгкое платьишко. Она сообщила, что приехала в гости к тёте Насте, в деревню Дубово. Оказалось, что она вышла из деревни раньше, чем Дима, и если бы они знали о своём решении идти в кино, то шли бы вместе. В зрительном зале они сидели рядом. Маша безумолку рассказывала о своей судьбе, что недавно родила девочку от любимого человека, но он оказался женатый и не смог на ней жениться.

У Димы вдруг возникло радостное возбуждение: «Вот кто даст мне осуществить моё желание, о чём я давно мечтаю», – подумал он. Однако вдруг вспомнил о Наташе. Он понадеялся, что она придёт в клуб на танцы. Наташа ему очень понравилась, а Машу он решил оставить про запас: «С ней я ещё успею закрутить любовные отношения», – решил он и спросил:

– Маша, ты надолго приехала к тётке погостить?

– Думаю, побыть у неё неделю, если не выгонит, – ответила она, вздыхая.

После окончания фильма, как всегда начались танцы, но Маша поспешила обратно в деревню и на танцы не осталась. По её словам тётка отпустила её ненадолго и согласилась понянчиться с ребёнком. Скоро надо Маше дочку кормить грудью. Дмитрий в душе пожалел свою одноклассницу. Но подумал, что не стоит с ней связываться, иначе придётся на ней жениться, и потом воспитывать чужого ребёнка.

Как и ожидалось, на танцы пришли городские девушки, но в меньшем количестве, чем вчера. Наташа тоже пришла. Однако, пришёл и Гришка Парфёнов, и уже был изрядно выпивши. Все парни-завсегдатаи тоже уже были на месте, в том числе и Валентин Смирнов. Он принёс к танцам бутылку водки, чтобы выпить для храбрости. Сам он работал в совхозе и деньги у него имелись. Выпивши, парни более уверенно вели себя с девчонками. Димке он тоже дал выпить несколько глотков прямо из горлышка. Выпивали они за углом клуба. Туда пришёл и Гришка, но ему водки не досталось. Тогда он схватил Валентина за ворот рубашки и хотел кулаком ударить по лицу, но Димка удержал его руку и стал закручивать её за спину. Смирнов тоже набросился на обидчика, и вместе они повалил его на землю, попинали ногами не сильно, затем отобрали кастет, и Валька далеко забросил свинцовую игрушку, в высокую траву. С этого момента Гришка больше в клубе не появлялся.

В зале послышалась музыка, и парни зашли в клуб, чтобы осмотреться. Был Дмитрий, как и вчера, в тельняшке, среди парней он заметно выделялся. И Наташа сама подошла к нему. Не здороваясь, она спросила:

– Где этот Гришка? Я его боюсь. Если он придёт, то я уйду домой. Ты меня проводишь?

– Конечно, провожу, – пообещал Дмитрий, – только Гришку мы с другом сейчас побили и он ушёл.

Наташа облегчённо вздохнула, и на её лице появилась та неповторимая улыбка, которая запомнилась Диме. Всю ночь он эту улыбку вспоминал. А теперь мог наблюдать наяву. Объявили дамский танец, когда девушки могут сами приглашать парней.

– Пойдём, потанцуем, – предложила Наташа. Но Дима вспомнил, как вчера сильно возбудился во время танца и сказал:

– Что-то не хочется, лучше давай погуляем на улице, а то здесь душно и жарко. Она согласилась, и они вышли из клуба. На улице солнышко опускалось к горизонту, но жара ещё не утихала.

– Искупаться бы, – сказала Наташа и посмотрела своими голубыми глазами на Диму. Он с радостью поддержал желание девушки, и повёл её на местную речку, расположенную за селом. Он решил, что она хочет похвастать своей идеальной фигурой, а возможно, и хочет заняться с ним любовью на лоне природы. Поэтому он повёл её подальше, где бы никто их не видел. Предвкушение любви опять его сильно возбудило. Он держал одну руку в кармане брюк и придерживал свой не послушный «писун». Так в детстве его орган называла мама.

Наташа всю дорогу беспечно болтала, рассказывала о том, как они с девчонками сегодня строили стога сена и, как это было весело.

– У меня всё тело до сих пор чешется от сена, и надо бы мне помыться, хотя бы в речке, – говорила она.

Пришли они к такому месту, где у берега росли кусты. Ещё до службы в армии Дима любил здесь рыбачить. В это засушливое лето речка сильно сузилась и обмелела, потому что давно дожей не было.

– Вот мы и пришли, – показал он на кусты. – Здесь нас никто не побеспокоит.

Когда они приблизились к реке, то оба потрогали воду. Она была тёплая, как парное молоко. Наташа немного смутилась и сказала: «Я не знала, что здесь есть речка и не взяла с собой из дома купальник. На мне обычные трусики и лифчик. Ты мог бы отвернуться, а я сниму платье и войду в воду. Потом и ты, согласен? ». Дима согласился и отвернулся. Но его сердце сильно забилось, он уже не владел собой и повернулся к Наташе. Она стояла спиной к нему и снимала платье. Её трусики голубого цвета с короткими штанинами свободно сидели на ней, и не обтягивали попу. Белый лифчик был застёгнут на спине застёжками. Он подошёл к ней и обнял её сзади. Его «писун» через двое трусов упёрся в её зад. Наташа резко повернулась:

– Ты что делаешь? Хочешь меня изнасиловать? – с испугом произнесла она. – Не надо, я буду кричать.

– Ну, что ты, я просто хотел тебя поцеловать. Извини, не вытерпел.

Дима чувствовал, что от сильного возбуждения, у него опять произойдёт извержение спермы, и он в брюках и тельняшке бросился в воду. Прохлада воды успокоила его, и возбуждение стало утихать. Наташа продолжала стоять на берегу, в трусиках и белом лифчике.

– Наташа, иди, окунись. Я не буду к тебе приставать, – позвал он её.

Девушка не решительно подошла к воде и медленно стала погружаться. Затем Дима вышел на берег и разделся до трусов, а брюки и тельняшку выжал и развесил на кустах. Сам он остался на берегу и наблюдал, как Наташа зашла на самую глубину, но вода достигла ей только до шеи. Она присела, помыла волосы, и поплыла по-собачьему. Её красивая попа выглядывала из воды. Она посмотрела на Диму и спросила:

– Ты разве не будешь купаться? И он тоже вошёл в воду. Она игриво начала его брызгать, а он отвечал ей тем же. Затем он поймал её и поцеловал в губы. Но не в засос, как рассказывали парни в армии. Там после отбоя моряки хвастались друг перед другом о своих победах на любовном фронте. Дима многое из этих разговоров помнил, но всё равно целоваться по-настоящему не умел. Наташа это поняла. Потому что он после поцелуя в губы, чмокнул её в щёчку. Они долго полоскались в воде, пока не начали сгущаться сумерки. Выйдя на берег, Наташа стала прыгать на одной ноге, чтобы вылилась из уха вода. При этом трусики сильно сползли и обнажили попку. Она их быстро поправила, а у Димы «писун» опять оттопырил трусы.

– Ты опять хочешь меня изнасиловать? – показала она на его оттопыренные трусы.

– Нет, но если ты мне дашь, то не откажусь.

– Я ещё девушка и хочу сохранить свою девственность для будущего мужа, – сказала она.

– Это похвально, так выходи за меня замуж прямо сейчас, – предложил он.

– Мы же с тобой знакомы только второй день. Чтобы жениться надо полюбить друг друга, а не сношаться, как зверушки с первым попавшимся, – стала убеждать его Наташа. – Вот ты меня совсем не знаешь, а ведь у меня скверный характер. Так многие мои подруги говорят. Тебя я тоже не знаю. Может ты алкаш. Сегодня от тебя пахло перегаром, хотя вчера ты был трезвый. Кто тебя знает. Может, ты будешь пить, когда поженимся.

Дима слушал её, а сам никак не мог успокоиться. Он стал её умолять отдаться сейчас и клялся, что обязательно на ней женится. Однако девушка не соглашалась.

– Тогда погладь мой «писун» и он спустит прямо в трусы, – попросил он. – После этого мне будет легче. Спаси меня, пожалуйста!

– Ну, хорошо, буду тебя спасать. Ложись спиной, на траву.

Дима лёг, а девушка склонилась над ним и стала трогать его член через мокрые трусы. И действительно, через несколько секунд, из него выплеснулась струя спермы, от чего трусы в этом месте приподнялись.

– Неужели так быстро? – удивилась Наташа.

– Спасибо тебе большое, пойду стирать трусы, – с облегчением сказал Дима и, сняв их, голый пошёл к реке.

– Ты тоже можешь раздеться и выжать свои трусики. Мне уже всё равно, – предложил он. Наташа так и сделала, зашла за куст и стала выжимать своё бельё. Затем они пошли, не спеша, в сторону села, во влажной, не высохшей, одежде. Над полем, по которому они шли, опускались сумерки. Дима чувствовал себя счастливым и влюблённым в эту милую девушку. То, что между ними произошло, для него означало почти интимную близость. Она стала для него родным человеком, и он решил доверить ей свои тайны. Дмитрий Шитов начаначал рассказывать о себе, все подробности его жизни, про родителей, как они разошлись, о службе на флоте, как он повидал полмира в плавании по морям и многое другое. Они сели на лавочку возле дома, куда Наташу с девочками поселили, и долго беседовали. Он даже сделал ей комплимент, что она очень похожа на красавицу актрису Елену Проклову, из фильма «Единственная». Недавно этот фильм показывали в клубе. Наташа сказала, что видела этот фильм уже несколько раз.

– Ты, конечно, преувеличиваешь, – возразила она, – я на Проклову не похожа. Каждый человек индивидуален.

В разговоре он спросил, когда они смогут пожениться. И объяснил своё состояние:

– У меня, Наташа, критический возраст. Мне пора жениться, иначе я заболею. У меня член встаёт против моей воли. Он мне не подчиняется.

– А как же другие парни? – удивилась она. – Другие могут управлять своим организмом? Например, рука тебе подчиняется?

– Мне все руки и ноги подчиняются, кроме этого дурачка. Нас мужчин так природа устроила, чтобы человеческий род не выродился.

И Наташа ему обещала, что если их дружба продолжиться, то к новому году они поженятся. На прощание Наташа предложила ему поцеловаться, но Дима отказался, сославшись на свою возбудимость: «Мне, Наташа, будет не уснуть, если мы поцелуемся. И тебе надо выспаться, тебе тоже завтра придётся работать».

Нина Петровна очень переживала за сына, она желала ему счастья. Всё время она была занята и мало с ним общалась. Когда смогла с ним поговорить, то спросила, что нового он узнал о Наташе. Дима пояснил:

– Она ещё мало рассказывала о себе, но сообщила о своих родителях, что её отец работает заместителем председателя исполкома городского районного Совета. А мать главный бухгалтер на предприятии. У Наташи есть старший брат. Вот и всё, что мне известно. Я тебе уже говорил, что сама она работает продавщицей в продовольственном магазине.

– Как же такие важные родители и не смогли добиться, чтобы дочку не посылали на заготовку сена? Это странно, – удивилась Нина Петровна, – возможно, она всё сочинила про родителей. Ты хорошенько присмотрись к ней, – посоветовала мать, – и пригласи к нам, я сама с ней поговорю. В тот момент, пока мать разговаривала с сыном, в дверях появилась Ирина, старшая сестра Димы. Был полдень, они только что отобедали, и щи ещё не остыли. Родственники радостно её обняли и пригласили за стол.

– Как хорошо, что ты приехала, – радовалась мама, – но сегодня воскресение, и я не ожидала, что ты приедешь. Ты теперь надолго вернулась?

Ира ела с азартом щи и кивала головой: «Да, мама, буду до первого сентября». Завершив обед осушением целой кринки молока, она радостно сказала, что соскучилась о домашнем молоке. Затем внимательно посмотрела на брата. «Ты, Дима, возмужал, совсем взрослый стал. Я три года тебя не видела».

– Ты тоже хорошо выглядишь, красавица, – сделал комплимент ей Дима. Матери надо было идти доить свою корову, и они остались в доме одни, сели рядом на лавку и долго беседовали. Брат рассказал сестре о своей любви к городской девушке, и попросил совета, как ему с ней себя вести.

– Вы с ней целовались? – спросила Ирина.

– Один раз я её поцеловал, но потом передумал. Зачем возбуждать напрасно себя и её. Она не хочет близости, до свадьбы.

Сестра подумала и говорит: «Мы с моим женихом и целуемся и близость у нас есть. А сколько времени вы знакомы?

– Всего два дня. Но она мне очень нравится. Она всех красивей на свете и даже красивее тебя. Пойдём сегодня в клуб на танцы, и я тебя с ней познакомлю, – предложил Дима. Они договорились идти на танцы вместе, и вот, наступил вечер. До села Мошково было расстояние всего полкилометра. Поэтому они, не спеша, преодолели его за двадцать минут. Погода в этот день опять была жаркая, и они оделись легко. Ира была в ярком ситцевом платье и с вьющимися волосами на голове. Выглядела она великолепно. Как и ожидалось, в клубе устанавливали усилители для электромузыкальных инструментов. Чтобы попасть на танцы под музыку ансамбля, надо купить билеты по тридцать копеек, поэтому Дима взял у матери рубль, на билет для себя, для сестры и для Наташи. Но Наташу он не дождался. Её подруги, пришедшие в клуб, сообщили, что она с утра уехала с отцом на чёрной волге домой. Свои вещи она все собрала и больше не вернётся.

– Просила передавать тебе привет, – сказали подруги.

Шитов, конечно, был очень огорчён. Заиграл ансамбль красивую танцевальную мелодию. Электрогитары выли, словно трубы и флейты, усиливая тоску. Дима готов был заплакать, и в этот момент, сестра пригласила его на танец. Перебирая ногами в медленном танце, он прижимался к сестре и размышлял над своей не счастливой судьбой. Вдруг он понял, что к Наташе у него есть не преодолимая тяга, ему хочется быть с ней, может, это любовь?

После окончания танца поставили пластинку, потому что музыканты решили отдохнуть, но в зале под пластинку никто не танцевал. Все ждали, когда вновь будет играть ансамбль. К Шитовым подошёл Смирнов Валька, и они разговорились. С Ириной он был знаком с детства и давно не равнодушен к ней. На этот раз он был трезвый и явно настроен, приударить за Ириной. Она тоже проявляла к нему интерес. Когда музыканты вновь начали играть танцевальную мелодию, то Валька пригласил Иру на танец. Дима остался стоять в сторонке. Но вскоре к нему подошла подруга Наташи:

– Не скучай, – подбодрила она, – пойдём танцевать.

Во время танца он выяснил, где можно найти Наташу. Домашнего адреса подруга не знала (возможно, скрыла умышленно), а сообщила, в каком магазине она работает. После окончания танца, Ирина и Валентин подошли к Диме, и он сказал им, что неважно себя чувствует и хочет вернуться домой.

– Ладно, иди, – обрадовался Валентин, – я твою сестру провожу до дома, доставлю в целости и сохранности.

Дома он рассказал маме, что Наташа уехала домой и, что он очень расстроен. Не посмотрев даже новости по телевизору, он лёг спать. Мать его успокоила: «Ничего страшного, найдёшь ты свою Наташу. Я накопила тебе четыреста рублей, поезжай завтра в город и купи себе гражданскую одежду. Заодно и Наташу поищешь.

После этих слов мать тоже легла спать и быстро захрапела. Но Диме не спалось. В голову лезли грустные мысли. Где-то среди ночи он услышал возле дома голоса сестры и Вальки Смирнова. Они сели на лавочку и тихо ворковали. Очевидно, целовались. Хорошо было слышно через открытую форточку, даже их шёпот. Валька уговаривал Иру отдаться, затем послышалась возня и вскоре они затихли. Дима понял, что у них всё получилось. Он горестно думал: «Почему же мне так не везёт? Неужели я такой не красивый? »

Глава 4

На следующий день он проснулся в одиннадцатом часу утра. Мать уже пришла с работы, а Ира ещё спала на раскладушке посреди комнаты.

– Ира, вставай, – стала её будить мама, – съезди с Димой в город за одеждой, ему не в чем ходить.

Автобусы останавливались в Мошкове, где находилась автобусная остановка. Автобусы ходили по расписанию, и быстро позавтракав, брат с сестрой успели на двенадцати часовой рейс.

В областной центр они приехали через полтора часа и стали ходить по магазинам. Погода изменилась, стало прохладнее, поэтому Дима оделся по полной форме моряка. На нём был чёрный летний бушлат и на голове бескозырка, на которой серебряными буквами светилась надпись «Крейсер Быстров», а на ленточках красовались золотистые якоря. На груди у него висела медаль за отличную службу на флоте и несколько значков. В магазинах и на улице прохожие на него засматривались, а две продавщицы, где они с сестрой выбирали для него костюм, шушукались: «Посмотри, какой красивый парень», – говорила одна другой.

На четыреста рублей удалось купить Диме тёмно коричневый костюм, (100рублей), свитер, брюки, две рубашки, и кое-что по мелочам – нижнее бельё, носки. Он знал, что неподалёку находится тот магазин, в котором работала Наташа. Он обратился к сестре:

– Ира, давай зайдём в магазин к Наташе, возможно, мы там её застанем.

Но она беспокоилась, что они могут опоздать на трёх часовой рейс и с вещами таскаться ей не хотелось. Но Дима её всётаки уговорил. В огромном продовольственном универмаге, куда они пришли, в этот час народу было много. Люди толпились возле прилавков, хотя рабочий день ещё не закончился. Вот, в отделе, где продавали крупу и макароны, Дима увидел Наташу. Она что-то взвешивала и заворачивала в обёрточную бумагу. Он её окликнул, и она радостно воскликнула:

– Дима, здравствуй, как ты меня нашёл?

Наташа отложила свёрток в сторонку и сказала другой продавщице постарше, что сейчас придёт и вышла из-за прилавка. Кто-то в очереди недовольно заворчал, а пожилая женщина его успокоила: «Видите к ней матросик пришёл. Дело молодое».

– Знакомьтесь, это моя сестра Ира, а это Наташа, – представил он девушек.

Наташа, увидев рядом с Димой симпатичную девушку, сразу не поняла, кто это, и на её лице было разочарование, а когда он их познакомил, она сразу заулыбалась и поцеловала его в щёку, как старого знакомого.

– Всё, Дима, опаздываем, – посмотрела сестра на ручные часы, – пойдём скорей.

Наташа проводила их до дверей и на ходу продиктовала свой домашний адрес.

– Я через три дня увольняюсь, и буду готовиться к экзаменам в институт, – сообщила она.

По дороге к остановке трамвая, Ира недовольно сказала: «И чего ты в этой Наташе нашёл, обычная девка, таких много. Вот поступишь в институт, там много девушек ещё лучше». Диме её слова не понравились, и он сделал обиженный вид. Для него Наташа была самой красивой на свете.

В областном центре у Шитовых близких родственников не было. Там жила двоюродная сестра матери Агрипина Александровна. Она, несколько лет назад, очень обиделась на всех Шитовых. Каждое лето она ездила к ним в Дубово отдыхать, как на дачу. Иногда помогала матери по хозяйству. Родственники обычно называли её сокращённо, Груня или Граня. Это имя в народе ещё сокращали, как Груша. Сама по себе Агрипина была комичной по жизни, часто шутила, рассказывала смешные анекдоты, разные истории. Однажды к Ирине пришли подружки, деревенские девчонки и начали шутить над тётушкой. Говорили ей: «Тётя Груша, хочешь грушу? » Сначала она не обижалась, но они её так достали, что она не выдержала и уехала домой. С тех пор больше не приезжала. Когда Ира поступила в институт, то останавливалась не у тёти, а у знакомых, и потом её поселили в общежитие.

В конце августа, Дмитрий решил съездить к тёте Груне и наладить с ней отношения, чтобы было, где переночевать. Жила тётушка одна в двухкомнатной квартире. Переодевшись в гражданскую одежду, свитер и обычные брюки, он поехал в город. Время было двенадцать часов дня. Он знал адрес тёти и, приехав к её дому, поднялся на второй этаж многоквартирного дома, и позвонил в квартиру. Агрипина Александровна оказалась дома и открыла дверь. Сразу Диму она не узнала, всё же давно не видела. Но потом он ей объяснил кто он, и она пригласила его в квартиру. Таким образом, они помирились, и тётушка обещала приехать к Шитовым в деревню погостить.

После посещения тёти Грани, он поехал искать дом Наташи. Адрес он плохо запомнил и долго ходил среди домов на улице Громова. Вспоминал номер дома, но так и вернулся к себе в деревню ни с чем. Решил, что Наташа сама его найдёт, если захочет. Пришлось ему смириться с этим обстоятельством.

Дима усиленно готовился к поступлению в педагогический институт, и, когда поехал поступать, то остановился у тёти на время сдачи экзаменов. Экзамены он сдал на тройки, но его приняли вне конкурса, как отслужившего в армии. А в сентябре, когда начались занятия, он случайно встретил Наташу в коридоре института.

– Наташа, здравствуй, ты как здесь оказалась?

– Я здесь учусь.

– И я тоже.

Они договорились вместе сходить на обед в студенческую столовую. Дима за прошедший период от неё отвык и вёл себя скованно, не решительно. Он объяснил, почему её не нашёл – просто забыл номер дома. После этой встречи, они стали каждый день видеться на переменах и в столовой, потому что учились в разных группах первого курса. Он учился на учителя истории, а она на учителя русского языка и литературы. В один из дней, сентября, когда они вышли из столовой, Дима спросил Наташу: «Твоё обещание выйти за меня замуж к новому году ещё в силе? » Она смутилась и в свою очередь спросила:

– А ты меня любишь?

– Конечно, – серьёзно ответил он, – я не могу забыть, как мы купались на речке. Твоя фигура мне очень понравилась.

– Неужели только фигура? Может, ещё что-то понравилось? – с иронией спросила она. Так, в шутку и всерьёз, они разговаривали, пока получали одежду в гардеробной. На улице Наташа предложила проводить её домой, Дима был не против. Квартира у родителей Наташи была трёх комнатная, просторная, обставленная красивой мебелью. В тот момент, когда они пришли, дома никого не было.

– Снимай верхнюю одежду, – сказала она и затем предложила кофе.

Они посидели на кухне, попили кофе и Дима спрашивает: «Можно я тебя поцелую? Я хочу исправить свою ошибку». Наташа почему-то побледнела и пошла в большую комнату, он последовал за ней. Она села на диван и показала рукой, чтобы он сел рядом. Стесняясь, он поцеловал её в щёчку. Она повернулась к нему и, приоткрыв слегка рот, стала целовать его в губы. Ему это понравилось, и он стал целовать её в засос. Его член вновь возбудился очень сильно. Он стал думать, как ей сказать, чтобы она ему отдалась и, оторвавшись от поцелуя, предложил: «Давай прямо сейчас поженимся? »

– Нет. Я ещё не готова и тебя мало знаю. Потом у меня стал часто болеть живот. И сейчас он болит.

Она встала, взяла из серванта таблетки, и ушла на кухню запивать лекарство водой. Пока она ходила, Дмитрий посмотрел на коробочке название лекарства: «Инфектудин». Потом, уже на квартире тёти Грани, он записал это название себе в записную книжку, чтобы не забыть. Когда тётя уходила в магазин, он позвонил с её домашнего телефона в аптеку и спросил: «От чего инфектудин принимает моя девушка? » Работница аптеки пояснила, что это противозачаточное средство.

Услышав такой ответ, Дима удивился: «Зачем ей пить эти таблетки? Если она утверждает, что девственница? » И он вдруг понял, что Наташа его обманывает, сама с кем-то спит, а его держит в запасе.

Для него это стало ударом прямо в сердце, из его глаз даже потекли слёзы. Когда пришла из магазина тётя, он был на грани нервного срыва и рыдал.

– Что случилось? – испугалась она.

– Я не хочу больше жить, я покончу с собой, – всхлипывая, говорил Дима. Затем тёте удалось выжать из него причину рыданий. Узнав о случившемся, она успокаивала Диму, как могла, накапала ему валерьянки и говорила, что девушек на свете много, и он ещё встретит хорошую девушку. К вечеру он успокоился и прямо в одежде уснул на диване.

Глава 6

В институте Дима и Наташа продолжали видеться. Дима договорился с тётей Граней, чтобы она выделила им время для свидания у неё на квартире. Он пообещал ей за это добавить пять рублей к десяти, которые платил за проживание ежемесячно. Тётушка с радостью согласилась и не только из-за денег. У неё была добрая душа, она сочувствовала племяннику. В тот день, когда он договорился с тётушкой, ещё до начала занятий, он встретил Наташу на улице. Они поздоровались, и Дима с волнением ей сообщил:

– Мы можем сегодня побыть наедине. Я договорился с тётей Граней, и она уйдёт к подруге на два часа. Как ты на это смотришь?

Наташа сразу не ответила, они прошли в гардеробную, отдали свои плащи, и после этого она сказала: «Я подумаю». Потом он на каждой перемене встречал её и ждал ответа, но она всё не решалась. Наконец он применил шантаж.

– Наташа, если ты не хочешь уединиться со мной до свадьбы, то разреши мне заняться любовью с другой женщиной. Например, меня приглашала в гости моя бывшая одноклассница Маша. Она уже женщина опытная, и растит ребёнка без мужа. Надеюсь, что она отдастся мне, без колебаний. Ты мне можешь это разрешить? Я хочу быть честным перед тобой до конца.

Наташе было неприятно это слышать, но она попыталась совладать с собой и ответила: «Делай, что хочешь и можешь мне ничего не рассказывать, про твои дела с женщинами». После этого перерыв закончился, и она ушла в свою аудиторию.

Дима, конечно, обиделся на неё и не зашёл за ней, чтобы вместе идти в столовую. Но, придя туда, он увидел, что она уже сидела за столиком и помахала ему рукой, чтобы он подошёл. Вид у неё был сердитый, поэтому он понял, что назревает ссора. Однако Наташа оглянулась по сторонам и тихо произнесла: «Я согласна». Дима не обрадовался, он уже не надеялся на успех и ждал подвоха.

Вдвоём они приехали на квартиру к тёте Гране. Она приветливо встретила Наташу:

– Я много слышала от Димы хорошего о вас, Наташенька. Проходите, я сейчас вам кофе приготовлю.

Попив кофе с тётей Граней, они уже собрались уходить, не надеясь, что она оставит их наедине. Но тётушка позвала Наташу во вторую комнату, где сама спала и, где стояла её кровать. Дима слышал, как она говорила: «Можете использовать эту кровать. Простыню я постелила старую, не бойтесь её испачкать. Как, Наташенька тебе повезло, Дима золотой парень, он тебя очень любит». После этого она ушла на два часа, оставив молодых вдвоём. Наташа вышла из той комнаты, и тихо позвала его.

– Давай сначала поцелуемся, чтобы я перестала волноваться, мне как-то боязно, – призналась она и прижалась к нему. Дима обнял её и поцеловал в губы. Поцелуй был долгий, она даже своим языком трогала его язык.

Всю повесть можете купить на сайте ЛИТРЕС.

Конец фрагмента.