Фактор страха

Этим солнечным майским днем Ника с Геннадием проснулись раньше обычного. Ника была в эйфории: это был первый день ее декретного отпуска. Она сладко потянулась, прижалась к Геннадию и радостно заявила:

- Вчера был мой последний рабочий день. Как я хочу, чтобы это был последний рабочий день в моей жизни!

Геннадий с опаской посмотрел на жену.

- О чем ты подумал? Я имею в виду последний день в этой организации.

- Я уж испугался…

- Ты же знаешь о моих планах.

- Никусь, давай не будем строить планы. Нам сейчас надо думать о другом.

- Согласна, но все же хочется это отметить.

- У меня есть на этот счет отличная идея. – сказал Геннадий немного растеряно.

- Ой, только не на дачу! Я устала и не хочу делать уборку в доме и в саду. Давай прогуляемся в Разлив, полюбуемся пробуждением природы, послушаем жабьи концерты, пообедаем в рестике. Ты как на это смотришь?

- Я тебя не узнаю, любимая! Ты же не любишь ходить по ресторанам.

- Но сегодня я готова поесть чужие кулинарные шедевры, там есть неплохой ресторан.

- У меня есть идея, которая тебе понравится гораздо больше.

- И какая?

- Леха, мой друган институтский, тот, что в Кронштадте живет, купил, наконец, моторную лодку и приглашает покататься по заливу, порыбачить.

- Как здорово! Никогда не каталась на моторной лодке. Поехали!

- Здорово то здорово, но мне нужна твоя помощь.

Гена ласково погладил Нику по круглому животу, уткнулся в ее плечо. Ника провела ладонью по его небритой щеке, умильно улыбаясь.

- Как психолога?

- Увы, вот такой я дурак. Леха уже давно приглашает, а я все отнекиваюсь.

- В чем же дело?

- Меня сильно укачивает, и думаю, что проблема психологическая. В детстве с отцом мы рыбачили, у меня клюнула щука, я потащил и не удержался, упал за борт и чуть не утонул. Жилеты тогда не принято было носить, а плавать я не умел. Да и сейчас, как ты знаешь, не умею. Боюсь выглядеть непривлекательно. Меня будет тошнить. А если вообще паническая атака случится?

- Ты хоть знаешь, что такое паническая атака, умник?

- У меня бывало в реанимации от гипоксии, я же тебе рассказывал. А ты творишь чудеса! Ведь синий цвет у меня больше не вызывает тревогу, может и морские прогулки я полюблю…

- Дурачок! Звони своему приятелю, а я буду собираться.

- Нет уж, постой! Вдруг я умру сегодня… Последний секс в моей жизни должен быть таким…

Гена не договорил. Его губы впились в губы Ники. Она пожалела, что не успела почистить зубы, но было уже все равно… С увеличением срока ее сексуальное желание только возрастало. Последнее время Нику мучила бессонница, и несколько раз за ночь стали нормой для будущей мамы. Заниматься сексом в любимых позах стало проблематично. Для остроты ощущений пришлось приобрести игрушки. Обычно Ника ложилась на бок и щекотала себе эрогенные зоны вибромассажером, но этой ночью батарейки сели.

Геннадий ласкал упругую грудь с твердыми набухшими сосками, припадал к округлому животу, желая услышать биение сердца ребенка, посыпал поцелуями округлые формы, спускаясь все ниже и ниже. Волны возбуждения, как волны бушующего моря, накрывали Нику с головы до пят. В голове шумело, бархатная кожа покрывалась потом. Ласковые руки Геннадия продолжали нежно поглаживать женственный живот, слегка располневшие крепкие бедра, линию когда-то тонкой талии. Оказавшись во власти наслаждения, Ника сразу поспешила перевернуться и встать на четвереньки. Геннадий опешил, не ожидая таких акробатических этюдов от беременной жены.

- Я в твоей власти! – кричала Ника сбившимся голосом.   – Быстрей! Возьми меня!

- Ты уверена? – спросил на всякий случай Геннадий, зная, что Ника не любит жестко.

Ответа не последовало. Геннадий медленно и осторожно погрузился во влажное чрево, начал аккуратно двигаться, постепенно наращивая темп. Ника стонала, двигаясь навстречу ему.

- Ты не устала? После трех раз ночью я могу долго.

Ника только рассмеялась в ответ.

******

Алексей был грузным лысым мужчиной с красным лицом, веселым и бодрым, и очень разговорчивым. Этакий толстяк-добряк-весельчак. Он крепко пожал руку Геннадию, галантно поцеловал изящную Никину ручку и пригласил гостей пройти к причалу.

- Прошу вас взойти на борт моего драккара! Сегодня мы поиграем в викингов. Моя жена прозвала меня Олафом Толстым. Ты, Геныч, будешь Хальфданом Черным, а ты, Никусь, его супругой королевой Рагнхильдой.

- Ты всегда любил всякую историческую муть… - сказал Гена, с недоверием и опаской взбираясь на борт моторной лодки размером с крупный легковой автомобиль.

- А что, очень даже романтично и поэтично получилось! – возразила Ника. – Только вот во времени мы слегка не совпадаем… Хальфдан является твоим прапрапрадедом, Олаф, и у вас разница почти в триста лет. А твой прапрадед Харольд Прекрасноволосый родится только в июле.

- Ника, неужели ты хочешь сказать, что придумала имя нашему ребенку? – спросил Гена, улыбаясь.

- С подсказки Олафа Толстого… А что, неплохая идея. Сейчас такие имена в моде.

- Идея то неплохая, но только ему не в кого быть Прекрасноволосым. – пытался возразить Гена, проведя рукой по своим редким волосам.

- В маму! – тут же нашелся Олаф.

Два короля и королева надели жилеты. Олаф сел за штурвал, Хальфдан и Рагнхильда расположились на корме. Драккар плавно отчалил от берега бороздить просторы Варяжского моря.

Яркая Ника, в бирюзовой куртке и оранжевом жилете, подставила весеннему солнышку свое уже изрядно загорелое лицо, наслаждаясь равномерным покачиванием на волнах. Геннадий сидел, вжавшись в скамью, с испуганным лицом зеленоватого цвета.

- Геныч, ты что такой хмурый? – спросил Алексей. – Хотя, что я спрашиваю… Ты всегда таким был. Тебя ведь и в универе Черным называли. Вечно ты мрачный ходил, страдавший от несчастной любви. И как ты, Никусь, такая красавица и умница, терпишь этого малохольного зануду…

- Куда мы курс держим? – спросила Ника.

- Хочу закинуть невод за фортами ближе к южному берегу.

- А тебя за …опу не схватят?

- Что?! Не успеют! В моем драккаре 150 лошадиных сих, между прочим.

Олаф Толстый зашелся гомерическим хохотом, изрядно добавив при этом газу.

- Геныч, ну что ты все время молчишь? Расскажи, как дела твои. Так давно не виделись! Знаете, ребята, мне вот интересно… Как вы, ну это… Вот у нас с женой из-за моего пуза только догги-стайлы получаются…

Алексей снова залился смехом и еще больше втопил газ.

Ника с Геннадием переглянулись с ухмылочкой. Геннадию было не весело. Тошнота сильно подступила к горлу, и он, не выдержав, склонился за борт.

- Ну ты, Геныч, даешь! Хоть бы предупредил, что ты морской болезнью страдаешь. Выбрали бы день, когда полный штиль. Что-то ты совсем, приятель… На вот, запей. Элитный ром – настоящий пиратский напиток! – Алексей протянул Геннадию флягу.

- Штиль тут не поможет. – возразила Ника. У него страх с детства. Вот мы и поплыли, чтобы трахнуть страх. Плывем на юг!

- Ух ты! А я и не знал… А ты, Ник, прям бесстрашная!

- Не совсем… Я тоже хочу трахнуть свой детский страх. Плывем на южный берег!

******

Закинув сети в нужных местах, Алексей наловил несколько килограммов отменной корюшки. Многие предвзято относятся к этой рыбе, но не коренные Питерцы! Даже не любящие рыбу осетины, живущие в Петербурге, с удовольствием лакомятся этой нежной ароматной рыбкой. К сожалению, из-за дамбы в Финском заливе ее стало значительно меньше, но упрямые рыболовы все же находят рыбные места. Рыбный надзор пытается ловить браконьеров, но нашим викингам сегодня повезло.

- Предлагаю двинуть к Липовскому пляжу и там устроить пикник. – внес идею довольный Алексей. – Там классное местечко, дюны с белым песком и народу сейчас мало.

- А далеко еще? – с надеждой в голосе спросил измученный Геннадий.

- Километров двадцать плыть вдоль берега.

- Меня сейчас снова стошнит! Пожалей меня, не гони на всех парусах!

- Потерпи чуток! Сейчас проедем это проблемной место…

- Стоп! Остановись, мне дурно, дай отдышаться.

- Здесь лучше не останавливаться. – пробормотал Алексей себе под нос, но все же снизил обороты.

Лодка остановилась. Гена дрожащими руками поднес ко рту флягу с ромом и сделал небольшой глоток. Ника обернулась назад и окинула взглядом берег. На берегу небольшой бухточки вдалеке между соснами виднелся промышленный объект: незамысловатые серые здания, трубы, парящие градирни, мощная линия электропередач, идущая вдоль берега. С виду все очень мирно… Но в недрах этих простых строений работают адские агрегаты по тысячи мегаватт каждый. Работать они будут вечно. До конца времен и после конца света. Ни Богу, ни черту не известно, когда им придет конец.

Ника встала, посмотрела на двух королей, достала смартфон и протянула его Олафу.

- Сфоткай-ка нас здесь!

- Нашла на фоне чего фотосессию устраивать… Поехали, а то нас сейчас попрут отсюда!

Гена с непониманием посмотрел на жену.

- Ты что, дорогая, промышленным туризмом заинтересовалась?

Оба короля рассмеялись.

- Смейтесь, смейтесь… А это главная страшилка нашего региона! Меня этим объектом в детстве так запугали, что ночами не спала в ожидании, что это нечто взлетит на воздух.

- Ну ты даешь! – усмехнулся Геннадий. Я здесь много раз по работе бывал. Мы даже не говорили с тобой об этом.

- Не у тебя одного страхи… В девятом классе на урок ОБЖ к нам пришла одна тетенька и с умным видом стала вещать, что чуть ли не в обязательном порядке на этом объекте должна произойти авария. Даже фильм учебный показали, как бедные школьники сидят за партами в марлевых повязках. Как будто они от радиации спасут? Они от микробов-то не спасают… Еще говорила, что йод с молоком надо выпись, и будет счастье… Сама бы попробовала!

- Никусь, тебе нервничать сейчас не стоит. Поехали отсюда!

- А я и не нервничаю. Мне не страшно. Если шайтан придумал эти адские машины, то нам надо с ними жить. Ничего не поделаешь. Хотя я за более экологичные способы добычи энергии.

- А Ника права, Геныч. Я с ней абсолютно согласен. Французы к пятидесятому году планируют полностью от этого избавиться. – утвердительно произнес Алексей.

- Посмотрим, как далеко они улетят на своих ветряных мельницах! – возразил Геннадий, отпивая очередной глоток рома. – А ведь тебе, Никусь, не особо понравилось без света сидеть тогда осенью на базе отдыха… Помнишь?

- От винта! – скомандовала Ника. – Полный вперед!

******

Лодка мчалась на полном ходу. Изрядно повеселевший и, наконец, порозовевший Геннадий продолжал подкалывать Нику:

- Меня трусом считаешь! А сама-то хороша…

- Это еще не все… - сообщила Ника, улыбаясь. – Готовы услышать еще одну смешную историю? И мне не стыдно об это рассказывать.

- Ну давай, повесели нас! – в один голос поддержали короли.

- Я еще и аэрофобией страдала. Первый раз на самолете я полетела года в двадцать два. Представляете, перед полетом я у всех знакомых спрашивала парашют! Вот дура-то была!

Гена заливался смехом, окончательно забыв свой страх:

- Никусь, ты что думала, в пассажирском самолете есть катапульта?! Ну ты даешь… Представляю, как бы согнулись пополам сотрудники аэропорта, досматривавшие твою ручную кладь!

- А вот он и пляж, - сказал Олаф, направив драккар к берегу. – Драккар причалил – викинги попрыгали! Простите, но придется ноги немножко помочить… Причала здесь нет.

Два короля и королева сошли на пустынный берег.

- Какое живописное местечко! – пришла в восторг Ника. – Пошли туда, за дюны, подальше от ветра! Спасибо тебе, Леха, никогда здесь не была.

Викинги быстренько поджарили на мангале рыбу. Олаф налил себе и Рагнхильде медовухи, оставив заморский ром своему прапрапрадеду Хальфдану.

- Скёль! – произнесли друзья.

Королева, носившая наследника, отпила один глоток, затем отставила бокал и принялась есть хрустящую жареную корюшку.

- Ну ты нас повеселила сегодня, Никусь! – не унимался Геннадий, смеясь и обнимая любимую жену за плечи. – Ну это ж надо! Йод с молоком!

- Не напоминай, а то меня стошнит!

- А парашют чего стоит! Это значит, летать ты боялась, а прыгать нет?!

- Знаете, друзья мои, что я вам скажу: лучший выбор – это отсутствие выбора.

- Это точно! – произнесли короли в один голос. – Скёль!

Шутки вскоре кончились, пустая болтовня Алексея иссякла, наступила пора задушевных разговоров.

- Скажите, ребята, какие у вас планы на жизнь? Так и будете трудиться на благо Родине или, как я, в свободное плавание пуститесь? – поинтересовался вдруг Алексей.

Геннадий был скрытным, он никогда никому до конца не раскрывал все карты, даже любимой жене, но ром сделал свое дело.

- Мы с Никой на пенсию собрались.

- В сорок три года? – ну ты даешь, приятель… А хотя, у тебя ж работа типа вредная… А на что жить то будешь?

- Мы с Никой свое дело хотим открыть. Кулинарное дело. Пока только думаем над проектом. Мне еще пару лет надо отработать, а у Ники декрет.

- На свою работу я точно не вернусь. – уверенно заявила Ника. – После сорока надо уже себе позволить заниматься тем, чем нравится.

- Я с тобой абсолютно согласен, Рагнхильда! – сказал Олаф Толстый, поднимая бокал. – Скёль!

- Скёль!

******