Папа, что такое оргазм? эпизоды с Максом. Серия: Инцест папа и дочь рассказы

…

Появившийся только к обеду, с пакетами конфет, Максим, сразу же становится центром всеобщего внимая... А я, к своей горечи, понимаю, что, на счёт последнего дня сегодня, товарищ его, как я где-то надеялась, не пошутил… Но, вся группа сейчас бегает, по затоптанной, до цементной уже плотности, площадке, за раздающим лакомства, их вожаком…

Поэтому я, пока звёздный час поглотил его с головою, провожу время, с привязавшимся уже ко мне, тоже, самым верным его дружбаном… В отсутствии «хозяина», расслабившегося не отходить от меня, сегодня, весь день. И перемещающегося по разным скамейкам. За, безуспешно пытающейся, в предчувствии недоразумений с Максимом, дистанцироваться от него, мной....

Секретная демонстрация раскрытия автоматическим щелчком золотого с часами браслета, ещё при появлении моём с утра, завершила поражение мальчика до самых глубинных фибр его души... И действует, само собой, куда более магнитичней, заветных для всех сейчас, Максимовых конфет… Так, что по широко раскрытым, ошеломлённым глазам его, я вижу, как, вчера ещё отчитывающий меня, живущий идеями Максима, ребёнок, оробел совсем... И сидит со мной на скамейке, в дальнем от всех ребят и воспитателя, уединённом углу площадки. Под, закрывающими куполом, высокими, с сочной, последних дней мая листвой, клёнами, как в кабинете у директрисы. Ровненько сложив на торчащих из шортиков, коленках, ладошки. Совершенно искренний и верный, в простой белой маечке, пацанчик, смотрит на меня взглядом полным обожающего восторга и любви... Как будто признания его в чувствах Максима, вчера, были, как ему хотелось бы, чтоб я верила, больше от него самого…

-Я для тебя маленький, да? -он начинает издалека.

-Нет. -уверяю его я... Даже не думающая об этом, я жду, когда же и до меня, снизойдёт, совсем уже выше крыши, востребованный сегодня, Макс.

-Тебе, Оксана, сколько лет? Когда у тебя день рождения?

-Шесть… 12 января.

-Максиму тоже шесть. -тяжело выдыхает мальчик. -У него 15 марта день рождения, ... был уже… А мне только пять, … ещё… -виновато сжавшись, мальчик признаётся мне, как в чём-то, совершенно, для него непотребно противозаконным всем вселенским законам… Всецело видом своим он даёт, мне теперь, понимание, что претендует на меня, куда больше, чем просто одногруппник.

А обременительное это открытие, для занятой мыслями о другом, как будто бы возлагает на меня ответственность. И, перед обоими теперь, невозможную... Но вынуждающую смотреть, на так переживающего за свои признания, друга Максима, теперь иначе. Не на, как, докучающий и приставший ко мне, банный лист... Эмоции его становятся мне тоже теперь где-то важны. Ещё не понимаю какие и на сколько, но я точно сопереживаю ему.

-Мне 6 будет в ноябре, аж... -очень расстроен он этим фактом.

-Ну, и что?… Это 4 месяца всего. -скинув для убедительности, что немного, месяц, я подбадриваю его.

-Больше пяти! -Уточняя конкретную дату рождения, он показывает, что хоть и благодарен, но честный, и не дурак…  Давно, и не раз уже, всё посчитал…

-Это вообще не важно!

-Ты честно, Оксана, говоришь? -всё ещё беспокоится он.

-Да! -я говорю, честно. Но, честно скорее для него, а не себя… И мы молча, пока он, полный за это признательности, пялится на меня, сидим какое-то время рядом, дальше.

-Андрей! -вырывает его окликом, из 10-минутрой, смущающей уже меня, его обездвиженности, разрываемый голодающим пролетариатом, конфетный Бог, Макс. Но, тот не реагирует.

-У меня сейчас сердце выпрыгнет. -признаётся мне парень, имя которого, к моему стыду, я наконец-то узнала. -Я сидел и двигаться не мог. Ты меня гипнотизируешь. -тяжело выдыхая, и отчаявшись взять, он, прижимает мою руку к своей груди. -Вот!... Прости, я тоже в тот другой сад перейду. –с отчаяньем, что сегодня он предатель, наконец-то, мальчик даёт мне понять, что говорить не о венценосном своём друге, а о себе, у него вынужденно сейчас последний шанс.

В груди его действительно стучало так, как будто там мчится паровоз... Как будто он только, что начал жить, и сердцу его нужно было нагнать, упущенных уже им, ради жизни другого, целых шесть почти, без пяти месяцев, его детских лет... Как примочку, Андрей не выпускает, прижатую к его груди, мою ладонь. Из которой льётся успокаивающий, благоденствующий ему свет… Сейчас, и он тоже: ясно видел, ясно чувствовал, и ясно всё понимал…

-Благодарю. -проговорил он откуда-то из глубин своего духа, не детское слово... Поскольку мальчик тут слился с ним воедино. И всем своим маленьким телом ощущал великий свой, поистине, духовно бесконечный, потенциал. -Я вот там через улицу с Максом в доме живу. Его квартира на четвёртом, а моя на первом этаже. -Андрей назвал адрес. -Приходи к нам!.. Ты где живёшь?

-Я там, -показываю я в противоположную сторону. -Я не в квартире, я в доме живу. У реки, знаешь, в частном секторе, там, внизу?

-Возле реки прямо? -в не по возрасту накрывающих его каждый день, открытиях, ребенку казалось фантастичным абсолютно всё, что было связано со мной. -Здорово!.. Только меня к тебе не приведут. – я вижу, как он моргает, пытаясь скрыть, налившие его глаза слёзы. -Мои родители далеко, я с бабушкой живу. Она болеет, за мной мама Максима смотрит. -Пожалуйста, приходи к нам!.. Пообещай, что придёшь. Я буду очень ждать!.. … …

-Это вам! -недовольный ожиданием, впервые не прибежавшего сразу, приятеля, Макс, подошёл сам. И озабоченный происходящим, положив на крашеную уже много раз за существование сада в разные цвета, растолстевшую от этого, скамейку, между нами, пакеты. С оставшимися в них шоколадными трюфелями. И, впервые, не боясь за свои глаза, уставился прямо на меня… Но, не выдержав невинной моей улыбки, перевёл тут же, претенциозный взгляд, на Андрея… Взяв, из моих рук, заветную, в красивой красной фольге, конфетку, который, поскорее поспешил, тут же, встать. -Мои себе можешь взять. Мужчинам сладкое вредно, разрушает дух. -оставив мне пакеты, уверенно заявляет Максим, показывая тем временем жестом Андрею, что им надо серьёзно с ним перетереть…

Глядя на него, и Андрей тоже, смущаясь, что так опрометчиво поспешил взять ранее, отдаёт обратно мне, свой шоколад.

-На, Оксана, мою тоже, -я чувствую, что сладости перепадают ему крайне редко, чтобы за подрывание духа переживать... И понимаю, что оба мальчика делают сей жест исключительно ради меня. Так по-разному, оба красиво... Что мне скорее хочется сохранить эти конфеты на всю жизнь на память, нежели съесть…

В последний уже раз, Макс зовёт друга за нашу сине-зелёную веранду. Сооружение, на которое ни один ребенок, ни на одной площадке, ни одного в мире сада, по своей воле никогда не ходил. Вероятно, что и строили эти веранды, по какой-то интуитивной наводке, исключительно для жизни за...

А в отсутствии теперь, парней, ко мне набегает, недоевший немного ещё, наш пролетариат. С недоумением по какой такой привилегии, мне вдруг столько «пирожных», когда у народа тут и хлеба-то нет. И раскулачивает меня так, что только конфета Андрея, всё ещё, как маленькое, я сравниваю, сердце, лежащее у меня в ладошках, и остаётся цела.

-А ты свою чего не ешь? Если не хочешь отдавай!

-Я не могу. Это не конфета. Это сердце!

-Чьё это?!!!

-Двух ангелов.

-А почему одно?

-Потому, что у них одно. Они раньше одним были. Просто разделились потом…

Через продолжительное довольно уже время, мальчишки выходят из своего убежища… Вид у побледневшего полностью Андрея, безысходный. Если его и не пытали, то определённо он пережил подробнейший, с пристрастием, допрос.

-Золото грязный метал, негатив на себя собирает. Лучше серебро носить. – Ненадолго сбавив возле меня скорость, выдаёт своё экспертное мнение Максим… Я вижу, что он, демонстрирует нам потерю доверия. Которую мы должны оценивать результатом, по правилам должной быть ревности, к плетущемуся за ним, и прячущему от меня глаза, другу...    -Покажи!

-Вот! -надевая украшения, я плавно вожу своей ручкой, перед, делающим холодный вид, Максом.

-Тебе-королеве, для статуса, и золото тоже положено носить. Но лучше с камнями!.. Синие сапфиры- камни монархов... Я видел в прошлой жизни, когда ты королевой была, вся в золоте и камнях, ходила. – как бы между делом, беспристрастно, Макс поддаёт жару моей особенности, перед несчастным Андреем. -Корона с изумрудами и рубинами у тебя была. Они тоже энергетически сочетаются хорошо.. Тёмно-зелёные и малиновые… В волосах у тебя тут были украшения с камнями вплетены. -Чувственно придавливая, Максим медленно гладит меня по волосам, с, как бы, ничего не значащим, на глазах у изумлённого друга, лицом.

6-летний мудрец стесняется стесняться, а это в свою очередь помогает ему побеждать…

-Здесь были камни. -отрывая, в полуобороте уже, руку, чтобы идти, как обычно изображал он передо мной, делового, дальше. Но неожиданно трогает меня, и с другой стороны. Спускаясь по косичке вниз, на плечо и к груди. -Тут тоже украшения были… -тут же отрывается он от меня, прочь.

-Он сказал, что поставил нас на мушку. -шепчет мне за спиною, чтобы, Макс не видел, озабоченный Андрей.

-Что это значит?

-Что он ещё не решил, как с нами поступит... Он пока не будет 15 минут с нами говорить.

-А как он узнает сколько времени прошло?

-Он сказал он почувствует… -чтобы не компрометировать меня в глазах Макса более, с виноватым за испытание, лицом, Андрей тоже от меня отходит. С разных теперь сторон площадки, мы оба ждём, когда пройдёт время наказания нам, за неверность… Наблюдая, как сам Максим, весело доказывая что-то нам, тусит теперь со всеми подряд.

Имея при себе часики, 15 минут, я, конечно, засекла… Не сомневаясь, что и Макс, с его-то сверхспособностями, за временем, раз сказал так, тоже следит. И подергивая коленками на одном месте, ожидаю уже давно подошедшего по времени, моего помилования… Но он, активно прощается на глазах у меня с парнями, потому, что в калитке у площадки, только, что показалась его мама, чтобы забрать.

А следом, с другой стороны, и моя тоже, как никогда рано, и не кстати сейчас, подошла…

-Мама, спроси Максима маму про мастера. Она вон там стоит. -показываю я на девушку, с видимой мне, такой же, как у Макса, защитой. Под которой сияет, почти такой же яркий, как и мой, шар.

Мамочка смотрит на, как старшеклассницу юную и стройную, очень женственную девчонку. Со счастливым, обожающим лицом, наблюдающую, как популярен, обнимающийся на прощание с парнями, её сын. И, конечно, сразу зачисляет её в конкурентки, на непревзойдённый свой пьедестал. За который редко, на самом деле, приходится; почему, ещё больше хочется, воевать…

-Она его, что в 10 лет родила? -высокомерно мать ставит сомнительные плюсы своей солидности. -Идём, мне нужно домой скорее, к бабушке гости придут, -мать нагрузилась уже, как обычно, продовольствием.

-Подожди немножечко! -прошу я её, ожидая, что Максим вспомнит, и про меня… Но тот, по-прежнему занят пожинанием лавров. И, только стоящий возле его матери, послушный, и не решающийся подойти, Андрей, я вижу, что очень сопереживает мне. Ровно так же, он ожидает снисхождения к нему, моего. Но, хорошо понимает, что злить Макса вниманием ему, я больше не буду... -Максим сегодня последний день в садике. -надеюсь я, что у мамы найдётся немного понимания. Но, та, направление моего внимания просёкши, чувствует, как опять покачнулся, вдруг, пьедестал. На звёздность другой семейки играть она не намеренна.

-Ну и что? -выдавливает из себя она.

-Я больше его не увижу! -от внезапного осознания вдруг всей катастрофы, отчаянно смотря, на счастливого, не видящего меня, впереди, мальчика, задыхаясь, я начинаю реветь. И уже в повороте, к резко дернувшей меня, чтобы идти матери, пытаясь ещё устоять, я вижу, как срывается с места Андрей.

-Оксану мама уводит! – с криком, накидывается он, на смотрящего теперь уже, в шоке, на меня, Макса. -Она тебя ждала, ждала!!!... А ты???!!! -Андрей тоже в истерике.

-Тоже мне беда! -психанув, моя стерва быстро тащит, еле успевающую перебирать ногами, меня, к выходу... Пока у меня на какое-то время сильно темнеет в глазах. Я чувствую, как будто что-то черное, уже бывшее раньше, очень сильно бьёт меня по центру груди. И увидев демонически страшный, красный, посреди тёмного, засасывающего меня пространства, свет, я думаю, что умираю. Пронизывающий загробный в теплом летнем дне, холод, с ощущением ужаса, пробирает меня до корней волос…

Потом, совсем не чувствуя тела, я вообще не понимая, как долго, просто лечу, за тащащей меня, матерью. В какой-то момент отпускающей уже меня… В глазах у меня теперь побелело так ослепительно ярко, что вообще ничего нет. И только что-то, как звук порвавшейся резиновой трубки, при каждом вздохе клокочет в груди, и держит этим моё сознание в том, что я понимаю, что я ещё есть.

-Ты чего встала? -откуда-то, я думаю спереди, я слышу недовольный голос родительницы.

-Очень ярко, я не вижу куда идти… -сквозь грохот в ушах, пытаюсь я объяснить, но сама себя не слышу.

-Держись за ручку сумки! Мне Колю нужно держать, он маленький. Вы же мне так будете бесконечно плестись. -мама, оказывается успела уже забрать, двухлетнего моего брата, с другой группы сада. Но это я, в теле отсутствую, пропустила вообще.

-Я не вижу… Где ручка?

-Совсем тупая, Оксана? -Мать сама кладёт мою руку на сумку. И цепляясь за неё, не чувствуя ног, инерционно лечу я, так дальше.

Толи мать так несётся, толи шатает меня, сконцентрировавшую сейчас всю волю, чтобы переставлять ноги, не отставая от неё.. Но опрометчиво сложенное в один теперь карман золото, начинает цокая от тряски, звенеть. А я, в оставшемся на площадке, оторванном от меня сейчас, сознании, ещё помню, что не попрощалась с дорогим мне самым мальчиком. И телом своим, разрываясь и задыхаясь, снова начинаю рыдать.

-Ааа! -мать передразнивает меня. -Ты, что всю дорогу будешь мне ныть? Сама то знаешь из-за чего?.. Что там у тебя в кармане?

Не чувствуя тела, и совершенно не способна ничего ей сейчас объяснять, я, как-то бессознательно достаю украшения. И чувствую, как вертолётом теперь, вернувшись, сильно кружится у меня, голова. На секунду я вдруг вижу, что мы давно уже вышли из сада на улицу…

Молча я выкладываю золото, в, вырвавшую мне только что, сердце, ладонь... И теряя, извергающий теперь мне упрёки, голос матери, воткнувшей нож в мою первую любовь, я быстро ухожу глубже в обморок, теперь совсем…

-Я вызываю «Скорую»! -я ощущаю резкий запах нашатыря, и откуда-то совсем из далека, как из глухой трубы, слышу голос детсадовской медсестры. -У неё все признаки инфаркта миокарда.

-Разве бывает у детей инфаркт? -противоречит её мать. -Может обойдётся?

-Бывает!.. Гораздо чаще, чем принято считать… -Нервничает медсестра. -я не могу так рисковать. У неё пульс нитевидный, конечности холодные… Такой холодный липкий пот при инфарктах. И давление критически низкое. -она снова подносит мне нашатырь, и я, как будто всплывая вверх, из глубокой этой трубы, открываю глаза.

-Мама, почему ты опять в садике? Мы разве не ушли? Почему ты так стоишь? -опять в головокружении, я не понимаю, что лежу на скамейке.

-Помолчи немножечко, милая, я тебе сердце послушаю, потом будешь говорить... Ты можешь глубоко дышать?.. -молодая медсестричка дрожит вместе со мной. -тебе холодно, да?.. Срываясь с места, она несется в кабинет, чтобы звонить «03». -Смотрите за ней… -кричит она моей матери на бегу.

-Мама, у тебя же сумка тяжёлая, как ты меня принесла. -из разговора, собравшихся вокруг людей, я поняла, что потеряла сознание.

-Тебя мужчина с улицы принести мне помог. -объясняет мне она. -Ты упала на него. -очень смутно, я припоминаю, как уже падая, уклонилась на смотрящего на меня, понимающего, что что-то не так, прохожего.

-А ты ему спасибо сказала?

-Да.

-А я когда скажу?

-Он ушёл уже.

-Он не меня обиделся? Поэтому ушёл?

-Нет.

-Я вызвала машину. Сказали будут через 10-15 минут…-вернулась очень переживающая медсестра. -У неё шумы в сердце, как будто там что-то порвалось.

-Что ты чувствуешь? -закручивая манжету тонометра мне на руку, она снова, обращается ко мне.

-Я чувствую, что хочу к Максиму... Он скоро уйдёт.

-Давление ещё низкое, но уже гораздо лучше. -комментирует она маме. -Если у неё разрыв клапана, но, думаю, лучше её поднять. Из клапана может кровь литься... Избыток крови в сердце сейчас, может ещё больше навредить… Лучше, чтоб кровь сейчас в ноги пошла. Ты можешь сесть или встать?

-А, что может быть, если кровь из клапана течёт? -уточняет у неё, помогая мне встать, родительница.

-Разрыв желудочков сердца. -уточняет медсестра.

-И?

-Оперировать срочно нужно. В таких случаях минуты живут…

-Мама, можно я сейчас к Максиму пойду?.. А-то я так, и не попрощаюсь, если умру…

-Нет. Медсестре за тобой надо сейчас смотреть…Это опасно, не понимаешь?

-Пусть идёт, если может…-немного поколебавшись, и выдав мне ватку с нашатырём, заключает медсестра. -Я всё равно ничего сейчас больше сделать не смогу… Если, почувствуешь, что опять плохо, то сразу это вдыхай… -Инфаркты часто бывают от переизбытка чувств… Может её это успокоит. -объясняет она своё решение, не понимающей матери. -Я пойду ещё раз позвоню.

Пошатываясь, я прохожу метров 10, на опустевший теперь почти и тихий, в отсутствии прощальной шумихи, участок прогулок нашей, старшей группы.

-Почему ты вернулась? -весьма удивлённая моему появлению, интересуется воспитательница.

-Где Максим? -сама уже понимая, что поздно, я снова сильно расстраиваюсь.

-Они ушли давно уже. -сопереживающая мне, вдруг, всегда казавшаяся ранее, строгой, она обнимает, снова начинающую меня, плакать. И просто успокаивая, гладит по голове. А я, чувствую, что, несмотря ни на что, мне становится легче дышать. Как будто, именно эти простые, человеческие объятия, только и были необходимы мне, для исцеления сейчас. Как будто с ними в меня снова возвращается жизнь и вера, что кому-то я дорога. И что жить, тогда, смысл есть.

-«Скорая» приехала. -подходит к нам, совсем не решительная, теперь, мама. -Пошли, Оксана, они посмотрят тебя.

Но, успокоившись сейчас, не хочу, и не могу, я, даже оторваться ещё с минуты, от нежно гладящей так, воспитательницы. Умиротворение которой, наполняет меня живительной, тёплой силой… Так, что мне становится теперь очень спокойно и хорошо.

-Оксана, тебя врачи ждут.

В гораздо теперь лучшем состоянии, я отрываюсь, наконец, от оживившей меня, но озабоченной этим, я вижу, женщины. Как будто и не было, вовсе, со мной ничего…

…

-Давление нормальное! -заключает доктор «Скорой». Пульс тоже… Бледновата немного, но нарушений я не вижу... Вы фиксировали показания? -обращается он к медсестре.

-Конечно! -показывает та медкарту.

-Очень странно. С такой историей я должен, конечно, взять её в стационар… В детской больнице для инфарктов оборудования нет. Это только в Кишиневской… Можем её в отделении у нас пока понаблюдать. До утра полежит. По ситуации по ходу будем решать. Инфаркт миокарда может циклично проходить, это не предсказуемо. От получаса до нескольких недель, то лучше, то опять приступ может быть…

-Оксана, поедешь в больницу. Я Колю домой отведу, бабушке на стол для гостей приготовлю, и приеду. -объясняет мне мать.

-Не-ееет!!!

-Ну, что нет?.. Надо так! Через часа 3 я приеду к тебе.

-Я без тебя не поеду никуда!.. Я боюсь!

-Тетя с тобой будет. Всё будет хорошо… -наставляет меня мать.

-Нет!.. Нет!!! -я дёргаю руками.

-Оксана, я не могу бабушку подвести, ты должна понимать!

-Я её в панике не возьму!.. Ей совершенно нельзя сейчас переживать! Езжайте с нами. -объясняет матери медсестра.

-Ну, куда я поеду? Ещё и этого ребенка с собой таскать?.. Он и так уже от всего устал. Не могу сейчас.

-Тогда забирайте домой!.. Что я могу ещё вам сказать, если вы и слышать не желаете всей серьёзности ситуации? У вас же, всё что угодно важнее её, мамаша, да?.. Сердечный приступ в 6 лет, это просто удивительно должна быть какая семья! -врач мужчина, попытался объяснить матери, куда категоричнее медсестры.

-А по какому праву вы на меня тут голос повышаете? Я на вас и пожаловаться могу! -мать включает парторга.

-Не будь я на работе, то я б тебе, суке, сейчас сам по морде бы врезал, хорошо. Я и то понимаю, что с ребенком. Пусть эта значит умрёт, зато хоть тот не устанет, да?… -отвечает ей, вышедший покурить, водитель «Скорой». На которого неодобрительно сразу же смотрит, медсестра.

-Успокойся, Веня! Ещё хуже сделаешь… Не видишь она какая. – шепчет, отводя его за машину медсестричка. Пока медработник детского сада, тоже не зная, что сказать, в шоке смотрит на мою мать.

-Хорошо, заберу домой значит, раз разрешаете. Идём, Оксана, дома полежишь. -мама добивает медицинский персонал.

-Вам придётся отказную госпитализировать подписать. Я на себя уголовную ответственность, если ребенок умрёт, брат не буду.

-Давайте, подпишу… Нечего меня тут пугать. Не умрёт никто… Я, что дочь свою по-вашему не чувствую? -оскорблённо мать даёт расписку врачам.

-Да, мы видим, что ты чувствуешь. -Ядовито откликается стоящий за машиной опять, водитель. -Ну, и сучья же у тебя, девочка, мать… Я, конечно, всякое за 27 лет на «Скорой» повидал…

-Вы далеко живёте? -интересуется медсестра. -Ей не нужно сейчас ходить.

-Смотря, как она идти будет… Минут 40, мне в магазин надо ещё зайти. -моя маман заставляет присутствующих всех, широко раскрыть глаза.

-Веня, пожалуйста, отвези их домой… А-то она точно в магазин же её, не дай Бог, поведёт. -медсестричка в шоке.

-Я что такси что ли?.. Бензина на вызовы под зарез выдают. За свои я буду его потом покупать?.. Пусть вызывает…

-Нет у меня на такси денег. -отрезает мать. -Мы и сами дойдём. Давайте закругляться уже. Сколько можно? Мне некогда. Опоздала уже везде.

-Ну, Веня! -медсестра умоляюще смотрит на вставшего в позу, как и мать, теперь водителя.

-Коля, если я умру, можешь мой велосипед себе взять... Скажи папе, что я разрешила. А-то он мне сказал не давать никому… -на всякий случай, я оставляю, завещание, перепуганному всем уже, двухлетнему брату. -А папе копилку мою отдай, там немножко денежек есть. Пять копеек большие, жёлтые. И 2 десяточки белые, и ещё «двойка» и «тройка», желтые тоже. Двушка, я хотела сказать…, и… Мама, как три копейки коротко называются? Трюшка, что ли? -я смеюсь ... -Только скажи папе, Коля, чтобы он маме ничего не давал. Она меня не любит... -думая, что тихо, шепчу я стоящему в метре от меня, брату. Но по сменившемуся с недовольного, на недовольное-про, выражению лица матери, понимаю, что все прекрасно услышат. -Ой!.. Я, мама, не хотела, чтобы ты слышала, извини… А ты положишь часики со мной в гроб, пожалуйста? Бабушка сказала они мои! Я Максиму их показывала, не хочу вам оставлять… Куда люди идут, когда умирают, мама? К другой маме?.. А можно выбрать какую я захочу?...

-Поехали! -Прокрутив кривой рукояткой стартера спереди, совсем старенького рафика, Веня громко заводит машину. И быстро вскакивает, после моих слов, на сидение. -Ты права, не с кем говорить… Расстреливать надо таких матерей. -он ужасно расстроен.

-Веня!... -умоляет его помолчать медсестра. Садитесь, пожалуйста, в машину. -теперь ещё она уговаривает, скривившуюся, и думающую надо ли, мать. -Пожалуйста! -повторяет она.

-Коля, хочешь на машине домой поехать? Смотри, какая большая!

-Хо-чу! -тихо проговорив, мой братик, тоже, надуто смотрит на мать... И зная, что, в отличие от меня, он ей ценен, я, тоже желающая прокатиться, быстро таким образом, решаю вопрос. Мать соглашается сесть в машину…

-Садись, со мной на переднее сидение, я буду тебе пульс проверять. -Просит меня, медсестра. -А вы на зад, заходите. -Она показывает на место рядом, с отвернувшимся от матери, врачом. И мать, водружается с братом во внутрь. Ожидая, когда севшая, и достающая уже тонометр медсестра, выйдет снова, чтобы закрыть за ней дверь. Мы трогаемся.

-Я могу вам дорогу говорить! -вы так расстроились. Потому, что не знаете? -я вижу, как водитель надорван, моим монологом на улице.

-Я свою дочку 17-летнюю, вот этими руками от рака похоронил! -Громко, навзрыд, говорит он моей матери!.. Только поэтому тебя, тварь и везу!.. Такая девочка у неё, чудесная!

Протянув свою руку, медсестра, гладит водителя по плечу. – На дорогу смотри, хорошо?..

Я, сидящая между ними, предлагаю ей погладить Веню вместо неё самой. Потому, что вскоре, как он замолчал, она отвлекается, чтобы ещё раз, померить мне давление и пульс.

…

-Спасибо! -выхожу я из подъехавшей к нашей калитке, машины.

-Оксана, ты им спасибо, за то, что они меня оскорбляют, говоришь? Устроили балаган… Иди, в постель ложись… Не вставай весь вечер. А то они мне ещё, что-нибудь подписать принесут. -не говоря ни слова привезшим её людям, мать, перемещается из машины во двор. Где к нам выходит из дома бабушка.

-Что случилось? -напугано, интересуется она.

-Ничего!.. У Оксаны голова закружилась, а медсестра в саду психованная через чур.

-Бабушка, к тебе гости сегодня придут?

-Они уже были.

-И что ты их не покормила из-за меня, да?

-Они и не собирались есть. Торт принесли, и пачку чая, даже, к нему... Мы и так посидели хорошо. Хочешь тортика кусочек?

-Бабушка, ты видишь, как у меня тут светит красиво, так?.. Светом розовым таким? -я показываю себе на грудь. -Это у меня от инфаркта так началось… Мне очень нравится как. У меня тут нежность, бабушка, светится. Этот свет меня так любит! Мне так хорошо, я прямо танцевать хочу.

-Не вижу я, как светится ничего, Оксана... Какого ещё инфаркта?

-Микарда этого… Какого-то... Я не помню. Ты знаешь, какая у инфаркта фамилия, бабушка?

-Не знаю. Наташа, что она говорит?.. У кого инфаркт? -переживая бабушка зовёт мать.

-Я не знаю, мама, что она говорит. Наверное слышала где-то… Нет ни у кого инфаркта. Все здоровы.

-А «Скорая» зачем? И в постели лежать, если здоровы все? Я так испугалась, когда увидела, еле до калитки дошла.

-Оксана, иди сюда, мне твоя помощь нужна. -подзывает меня к себе, подальше от бабушки, мать… И настрого запрещает ей, и кому-либо ещё, о том, что в садике произошло говорить. Под угрозой того, что я-то маленькая здоровая, а вот бабушка уже в возрасте, и от переживаний инфаркт у неё таки может случиться настоящий. А не, как у меня… Что она может и умереть.

И, что бабушка- её мама. И каково бы мне было, если бы у меня мама умерла?.. Что, если с бабушкой, что-то из-за меня случится, то она мне такого никогда не простит!..

- И с папой тоже, мама?..

-Да, и с папой!

- И с Колей?..

-С Колей, тем более. С Колей я тебя сама сразу убью.

-А с тобой, если из-за меня, что-то случится, мама?

-Этого тебе, Оксана лучше, вообще, даже, и не представлять. С того света достану. -Мать сделала, недовольное-Pro-Xtra-Ultra-Plus-800 «лицо».

-Мама, не делай так, а то ты на бабайку похожа. Папа может бросить тебя такую… Будешь потом меня в этом обвинять… Я одна тебе не нужна, мама, да?

-Ты девочка!

-Девочкой быть нельзя, что ли?

-Это преступление… –как обычно, доходчиво, она всё мне объясняет, доводя меня опять до тахикардии, и горьких слёз.

-Мама, у меня тут, в сердце, уже не так, как раньше... -я останавливаюсь, потому, что с отдышкой опять, мне трудно, сквозь, захлестнувшие эмоции очередной боли, объяснять. -Меня тут, кто-то целует... -с благодарностью этому кому-то, я немного успокаиваясь, выдыхаю. -Ты меня больше не убьёшь, мама. Я с этим, что у меня внутри теперь, всё, мама, выдержать смогу...

……………

-Как ты себя чувствуешь? -интересуется на следующий день, взявшая отгул, и пришедшая только к концу дня, воспитатель детского саду. -Зачем к тебе «Скорая» приезжала?

-Мама сказала не говорить никому, что у меня голова просто закружилась. -пытаюсь я одновременно не говорить, как велела мать. И в тоже время ответить, как бы я думаю, это сделала ты…

-Я так странно себя вчера ощущала, когда ты со мной стояла... -всем видом воспитатель показывала, что я её обеспокоила. -Я чувствовала, как будто из меня выливается что-то в тебя. Никогда такого не чувствовала… -Она была растерянная. -Я потом такая уставшая была, еле до дома дошла. Спала весь вечер и сегодня ещё, без задних пол дня... Как-то мне не по себе, не знаю, что думать даже. Ты знаешь что это было?

-Я тоже не знаю. -развела я руками. -Можно я пойду домой? Мама пришла. -мать чтобы её не спрашивали о случившемся, остановилась подальше.

-Да, иди конечно. -воспитатель одновременно и тянулась, как буд-то во мне было что-то  её, и побаивалась меня.

-Мама, нам сегодня в эту сторону нужно идти… -пытаюсь, выйдя на улицу, направить её, в необычном для нас, направлении. -Мы к Максиму пойдём! Он там живёт.

-Ты больше ничего не придумала? Что мы там делать будем?

-Я с ним побуду, а ты с мамой его про мастера поговоришь.

-Не буду я с этой... -она сделала паузу. -говорить. Не может, Оксана, у нас с ней быть общих тем. Забудь про этого мастера уже, я тебя прошу. Это последнее вообе место, куда я когда-то пойду.

-Ну, ладно, мы только записку оставим им, тогда… У тебя ручка и бумажечки кусочек в сумке есть? А-то я вижу, что их сейчас дома нет… Там пустая квартира, они от мастера не пришли, наверное, ещё. Там только Андрея бабушка внизу.

-Ты не можешь, Оксана, видеть. Тебе кажется.

-Это тебе, что я не могу, кажется.

-Никто не может видеть, что в чужой квартире!.. Ты фантазируешь… И, что мы в записке напишем там? -мать закатывает глаза.

-Я могу видеть... Там вот, я показываю рукой левее- стол, и занавесочка на окне, до подоконника только. Они там кушают... Тут- большая комната с диваном. Не таким, как у нас. Он такой деревянный, как будто скамейка. – я не знаю, как объяснить.

-Она, что скамейку с улицы украла, и спит на ней? Не удивлена! -мать сама точно не понимала, за что, так ненавидит другую. О, которой, даже, и не знала ничего.

-Нет, мама, красивая такая, стильная, из светло-жёлтого дерева... И тёмные, такие, подушки с бахромой, на ней лежат... Там ещё на них кисточки висят. Тахта, по-моему, называется… А за ним, там вот, если в ту сторону…- жестами я всё показываю. -Максима комната ещё… …

-Не бывает светло-жёлтого дерева, Оксана! -ей не нравилось, как я описываю домашний уют, конкурентки. Которая никогда её не видела, и даже представить не могла, что конкурирует с ней.

-А как сказать? Светлое дерево?.. Я сейчас в словаре синонимов посмотрю. -удивляю я мать словами. -Можно охра сказать, но это не то… Янтарный, золотистый, желтовато-белый, бежевый…Вот, мама, это соломенный цвет!

Родительница подозрительно уставилась на меня…

-Мы напишем, что я позже с папой приду, чтобы они дома нас ждали… … …  А мы можем мама, Андрею под дверь ещё записочку подсунуть, чтобы Максим не видел? Я только «Привет» и «Оксана» ещё, чтобы он не обижался на меня, напишу… Он меня замучил своими мыслями уже, всё время слышу, как он обо мне думает… Максим это тоже чувствует… … А виновата получаюсь я... Я к нему тоже не подошла, когда он ждал, как Максим ко мне… Думаешь у него тоже инфаркт был?

-С двумя сразу крутишь? Вообще хорошо… Не было у тебя никакого инфаркта, хватит уже.

-Нет, я с Максимом… … А Андрей со мной…-я тяжело вздыхаю. -Максим на нас обоих обиделся. Нет, другое слово… … Он был злой?.. Нет, и это не правильное слово... Подожди, я сейчас в словаре синонимов, как нужно сказать посмотрю.

-Словарь синонимов? -повторяет мать. -Ты откуда такие слова знаешь?

-Разувериться, обмануться, охладеть, потерять интерес… -перечисляю я. -Разочаровался он, мама, в нас!.. -я пропускаю вопрос, ошарашенно смотрящей на меня, мамы. И продолжаю. -А я, вообще, не хотела так... Ты даже не понимаешь, мама, как это всё теперь тяжело… Я их тут обоих чувствую, где у меня свет появился вчера. После того, как у меня сердце лопнуло. -я кладу руку себе на грудь. -У меня тут не так, как было теперь. Ты видишь, мама, какой красивый тут у меня свет?

-Очень интересно! -ехидничает она. – Не вижу я света… А с папой ты зачем туда пойдёшь? -мать перешла к более ей насущному.

-Ты же не хочешь с Максима мамой говорить… А ему она понравится. Она не такая, как ты…

-И какая же я у вас?

-Мама, правду хорошо или плохо говорить?

-Хорошо.

-Старая и злая ты.

-Ты нас решила без папы оставить, да?.. Я значит им старая... Ну хорошо, я запомню. -тот факт, что она злая, мать не напрягал... Даже лучше помогал запоминать…

-Надо было, мама, сказать, что правду не хорошо говорить… Может папа на Максима маме женится? Она ему больше подходит. Я тогда тоже с ними жить буду… Ты от нас хоть отдохнёшь. Ты, всегда, уставшая у нас, вся такая… Идём мама, мне очень надо туда!

-У Максима, что папы нет?

-Я не знаю. Он там с мамой только, где я вижу в квартире живёт.

-Ты, Оксана, что не понимаешь, что за парнями бегать нельзя? У тебя совсем гордости никакой?.. Думаешь на тебе кто-то женится, такой?

-Мама, сколько в школе учатся лет?

-Десять.

-Вот, мама! Мне ещё чтобы кто-то женился, садик закончить надо, и школы 10 лет, хотя бы... Ты зачем мне сейчас о гордости, старой своей, уже говоришь?

-Потому, что мудрости жизни тебе, сейчас учиться надо... Потом уже поздно будет. -мать, победила, и ведёт меня, задумавшуюся, домой.

Концентрируясь на зеленом заборе детского сада, я пытаюсь разглядеть в узких пробелах между досками, оставшихся в саду детей. Получается какая-то похожая на черно-белые фильмы с Чарли Чаплином, прерывистая картина траекторий их передвижений, на зеленом фоне.

-Я всё поняла, мама!.. Эти режиссеры такие хитрые! Они думали, что я не пойму, как они снимают черно-бело-зеленое кино... -пытаюсь я поделиться инсайтом, разоблачения секрета создания особых фильмов, убеждённой, что таких не существует мамочке. Но кино моё прерывается, неожиданно упавшим откуда-то с неба, на грудь мне, молоденьким кленовым листком.

-Смотри, мама, я листочку понравилась!.. Он ко мне прилетел! – успеваю я прижать к себе, собирающийся уже упасть, симпатизирующего, салатного цвета дружка.

-Ну, ты совсем, Оксана, дурочка, что ли?.. Нельзя понравится листочку! Неужели тебе, и этого не понятно???... Он, просто, с дерева упал.

-Мама, какой сегодня месяц-число?

-Число месяца, Оксана!.. -она кривится моему разговору. -28 Мая.

-Вот, мама!.. А листья падают осенью, жёлтые, когда... Как он мог, не жёлтый, просто упасть? Он только вырос!.. Его ветка-мама держала за ручку, как маленького ещё… Я ему просто очень, понравилась, вот он и сорвался, ко мне… Как собачка маленькая, знаешь?.. Мама, ветка-мама, сильно будет переживать? Подожди немножко, я посмотрю. -Задрав голову, я пару минут, пытаюсь разглядеть с какой, в кроне огромного клёна, ветки, мог упасть ко мне листик...

-Ты идёшь?.. Что ты там смотришь, можно узнать? -не понимает мать.

-Я ищу откуда он упал… Сейчас, мама, я уже почти везде посмотрела… … А-аа!.. Вот, ветка-мама, где!.. Она говорит, что она его со мной отпускает. Она доверяет мне, мама... –делаю я вывод, по наклонившейся вдруг в мою сторону, одной из ветвей, в высоких кленовых кронах. Неспроста закрывающих, как я полагаю, только половину неба. Оставляя другую половину открытой, чтобы на улице не было темно… -Она кивает мне так. -Склоняя голову к груди, я изображаю для матери одобрение ветки-мамы.

-Оксаа-ана!.. -я слышу, как моя мама, в отличие от ветки, не может ни одобрить, ни подобрать в своём уме, как описать отношение своё к моему поведению... И надменно мне, поясняет. -Ветер подул, поэтому ветка качается.

- Ты мама недоумеваешь от неосёдлости моей фантасмогории.

-Что я делаю? -у неё лезут глаза на лоб.

-Я сказала, как ты чувствуешь... Фигеешь, то есть. Если коротко… Так ты понимаешь? -ещё больше я напрягаю маман. -А-то ты не знаешь, как это думать надо, что ты чувствуешь про меня… Что ветер, мама, только на одну ветку подул, по твоему, да?.. Все деревья ветер не трогал, а вот там в глубину самую дерева залез, чтобы одну ветку покачать?.. Это ты, мама- дурочка, а не я…

-Ты меня ещё, и оскорблять теперь будешь? Я тебя, между прочим, родила! -она надулась на неадекватную свою, какую-то там, дочь.

-Мама, у тебя, что ещё дочка есть?.. Почему ты её от меня скрываешь? Она, что одна где-то живёт?.. И папа не знает даже? -я начинаю переживать за брошенное моею матерью, дитя. -Как ты могла её оставить?!! В кусты ты её, что ли бросила?.. Бедная девочка!.. Она маленькая?.. … Нет, старше меня должна быть, - рассуждаю я. -раз ты её до папы родила…

-Какая девочка, Оксана, что ты, вообще, сегодня несёшь?.. Никого я не бросала!

-Ты меня, мама, обманываешь!.. Я слышала, как ты подумала -неадекватная дочь. -Давай мы пойдём, сейчас прямо, заберём её!.. Где она теперь, ты хоть знаешь?

-Кто она?

-Дочь неадекватная твоя.

-Оксана, я что в слух подумала, да? Извини, я не хотела так говорить. -напрягается мама. -Это не красиво, я признаю... … -она начинает сомневаться в себе. -Я что правда вслух сказала?

-Нет, ты не говорила… Ты так думала.

-Ты не можешь слышать, что я думаю… Так не бывает.

-Я не могу, но слышу, мама…Она, что плохая была? Ты поэтому её бросила, да?.. Нельзя так, мама, с детьми поступать!.. Она же может с травмой вырасти, понимаешь? На людей обиженной!.. Она, вообще, может убийцей потом стать! Как ты жить будешь, если она людей начнёт убивать? Ты об этом подумала, хоть?.. Она в милиции скажет, что это ты её бросила, и тебя в тюрьму посадят, вместо неё… И правильно сделают!.. … … -я обескураживаю всё ещё шокированную тем, как я узнала, что она подумала, мать. -Или, нет, мама, не успеют посадить… Она у милиционера, там, в зале суда, пистолет отберёт. Убьёт и его, и женщину на скамейке за ним…, и судью ещё...   Не убьёт, в ногу ранит только... И, тут, немножко ещё- с жалостью я показываю. -плечо поцарапает. Через рукав пуля пройдёт, но кровь всё равно течь будет, мама!.. А она побежит, и тебя ещё убьёт… - я почти уже рыдаю, представляя, как тоже осиротею… -Это ты думаешь, что она наш адрес не знает. А она уже давно тебя выследила... И в бабушку выстрелит, тоже. За то, что она тебя так плохо воспитала!.. И себя тоже, от горя, что такая несчастная у неё судьба, застрелит в конце… -в моей голове столько трупов, что в моменте я, и не знаю уже за кого переживать… Посему решаю, что правильнее всего, в первую очередь, позаботиться об уцелевшей, как-то в перестрелке, себе… -Я же тоже, мама, сиротой останусь тогда… У неё ведь на мне патроны закончатся…Она уже так, подойдёт ко мне близко, я руки подниму, а пистолет так-пых, только щёлкнет тихо…

-И, что, ты тоже убийцей станешь? -мамочка в ауте.

-Я нет!

-И почему? Ты у нас правильная, одна?

-Мама, ну она же тебя убьёт, уже. Не могу же я второй раз, ещё… Или можно так?.. -я задумалась, чтобы разобраться… -Мама, можно 2 раза человека убить? Или нельзя?.. … Знаешь, мама, папа тоже останется живым. Он на работе будет, когда она стрелять нас придёт. Он сперва так плакать будет, что всех убили. А потом, меня найдёт, и обрадуется… Я с ним к маме Максима пойду. Тебе мёртвой всё равно будет уже, да? -интересуюсь я, устроит ли её такой вариант похода к Максиму… Но мать, не пытающая уже вникать, просто идёт вперёд…

-Мама, подожди!.. А как называются дети, которых женщина без папы родила? Без мужа, т. е…

-Внебрачные что ли? -поясняет она.

-А неадекватная- это не внебрачная, мама?

-Нет.

-А!.. Значит я не так поняла, мама... Я думала у тебя внебрачная дочь, до папы была… А неадекватная, что значит?

-В словаре синонимов посмотри. -мамочка наивно подумала, что выкрутилась.

-Хорошо, я смотрю, мама! –притормозила я в роли, листающей книгу, пантомимы. -Сейчас я до «Н» дошла почти. Тут страниц просто много… -Неразумная, чудаковатая, иррациональная, неуместная, беспочвенная, нелепая, безумная… Сама ты мама это всё! Поняла?.. И ненормальная ещё!.. -пугаю я до предела, ошарашенную моими необъяснимыми для неё действиями, мать. -А я сверхспособная! Я человек-upscale…

-Что ты?

-Это по-английски, мама. Хотя, ты и по-русски, это не поймёшь… Я люди-про. Я сигма-девочка, сверхчеловек!.. Я не могу быть неадекватной. Я адекватнее вообще всех. Так понятно?.. Мама, ты знаешь, ещё, таких, как я, людей?

-Каких это?

-Я же только, что рассказала…Гениальных, словарь синонимов тебе говорит… Фемо-ниальных… Нет не так…, подожди, мама, я выговорить не могу, я ещё раз словарь синонимов послушаю.   И повторю… Фе-номи-и... Фено-ми---на-льных...- с трудом, но я справилась со словом… -Ты знаешь, мама, таких?.. Отведи меня к ним, мама? Мне надо с ними поговорить.

-И, о чём же?

-Мне нужно план личного развития на эту мерную реальность откорректировать с ними. Я сама не справляюсь, я маленькая ещё… Потому, что я не должна была сейчас тут быть. Произошел сбой, понимаешь?.. Я сюда без плана на жизнь пришла. А мне нужен план.

-И зачем он тебе?

-Чтобы эффективно с жизненными задачами справляться, мама. Призвание своё выполнять. Призвание очень важно, мама, выполнять. Люди несчастные, если не реализуют свой божественный потенциал. Понимаешь, мама? Или ты хочешь, чтобы я несчастной всю жизнь была?

-Каждый человек сам своё счастье куёт.

-Ага, мама, конечно! Тебе папа счастье купил! А ты теперь ходишь счастливая и о моём счастье не заботишься совсем. Не красиво так, мама!.. Слово «Счастье» не склоняется в Предложном падеже. Ты знала, мама? О ком, о чём – о счастье! Не вздумай мне писать о «счастьи», никогда! Не позорь меня безграмотностью, хорошо мама? Чтобы мне за тебя не краснеть потом нигде…

-И когда же мне папа счастье купил? Что-то не помню! Мне казалось. Я сама всего добивалась в жизни.

-На той неделе, ты меня с садика забрала, мы шли, и там лифчики, возле магазина, импортные, продавали. Помнишь?.. Ты мне сказала бежать домой, у папы деньги взять…

-И?

-Папа сказал –«Ого! ». У меня столько и нет сейчас… Я тогда с отложенных на телевизор новый возьму. Не знаю, что там твоя мама думает… И сам к тебе пошёл. Сказал: -Сиди, Оксана, дома! Я такие деньги тебе лучше не дам. А то, мало ли, на тебя бандиты нападут… Я сам схожу, матери, счастье её куплю…

-Я тебе сказала 17 рублей у него пойти попросить. Я кошелёк на работе в столе тогда забыла… Ты зачем ему сказала 185? Он решил, что он мужик никчемный, что там вся очередь за лифчиками по 185 рублей стоит. Он один жене денег, жмёт…

-Я думала, мама я тебе 185 рублей принесу, ты лифчик себе за 17 купишь, а сдачу мне отдашь… Ты же мне, иногда, когда на мороженое 20 копеек даешь, если у тебя 15 нет, сдачу взять разрешаешь…

-Действительно. Совсем, Оксана, одно и то же… -У мамы опять поднимаются брови. -Так, я не понимаю, Оксана, тебе, что для счастья, тоже лифчик надо купить? У тебя даже груди нет ещё.

-Нет, я сказала уже меня надо к гениальным людям-про отвести… И лифчик тоже можно. Я качельку для куколок сделаю из него… Для двух сразу получится. Не надо будет им в очереди стоять…Уже какое никакое, мама, счастье!

-Что-то я не видела, чтобы ты с куклами играла. Я, как купила, так они на полке и стоят.

-Так, как же мне мама играть, если мне качельку сделать не из чего?

-Ну, покорми их, спать уложи. Покачай. Они же дети твои.

-Вот по этому мама и не играю, что травмировать их не хочу. У детей счастливое детство должно быть, понимаешь? Есть и спать это первичные физиологические потребности по пирамиде Маслоу. А есть же ещё потребности в безопасности, в любви… Уважении, познании. Эстетические потребности! Потребность в самоактуализации- наивысший уровень. Но это тебе, мама, рано ещё…

-Что ещё за Маслоу?

-Это американский учёный. Психолог, мама, Абрахам Маслоу. Он создал иерархическую модель потребностей, по теории мотиваций. Он был убеждён, что человек живёт хлебом единым, только в условиях, когда хлеба нет… Понимаешь, мама? Когда еды вдоволь, появляются более высокие потребности, управляющие сознанием, а не физиологией одной! И так, человек, шаг за шагом, приходит к потребности в саморазвитии- наивысшей из потребностей.

-То есть мне нужно импортный лифчик тебе купить. Чтобы ты кукол качала в нём?

-Ну, хотя бы старый какой-нибудь уже дай…

-Качелька -всё, что детям для счастья надо?

-Нет конечно. Брильянты ещё им, мама, нужны… Хотя бы небольшие. 17 карат хотя бы… А то я если больше скажу, ты сразу возмущаться, что нечего их баловать начнёшь… Ты, мама, думаешь, что дели если маленькие, то дурные? Не понимают, что в жизни ценно, да?..

-Я думала детям литературу читать и вкус к искусству, а не к бриллиантам надо прививать. Творчески развивать…

-Мама, ты можешь сколько угодно Моцарта и Бетховена слушать. Если ты при этом в концертном зале без бриллиантов сидишь, то будешь сидеть на соседях по сторонам их разглядывать. И ненавидеть себя… Всю музыку так и пропустишь… Дети без бриллиантов завистливыми и злыми вырастают. Только и думают, где бы чего украсть… Без бриллиантов, мама, даже Ростроповича слушать тяжело… А у него-то какая музыка душевная! Знаешь это, громко так: -«Па-Ба-Ба-Б-аАААм! »… Мне очень, прямо, нравится, мама!

-Я всегда думала, что это Бах!

-Вот видишь, как я без бриллиантов перепутала, мама. Потому, что отвлекалась по сторонам… Ты же у меня даже часы мои забрала! Но я сейчас исправлюсь. Бах Иоганн Себастьян -немецкий композитор, органист, капельмейстер, музыкальный педагог. Капельмейстер, мама, это мама руководитель хоровой капеллы. А то уже думаешь, что я что-то не так говорю… Рассказать тебе ещё про Баха, мама?..

-Нет.

-Очень зря, мама. Человек, между прочим, более тысячи музыкальных произведений во всех значимых жанрах своего времени написал. Кроме оперы.

-И чего он так оперу-то не любил.

-Я не знаю, там написано так… И что он великий мастер полифонии. Хочешь я посмотрю, что такое полифония, мама?

-Это что вс словарь синонимов тебе говорит?

-Это из интернет источника, мама. В 2024 году…

-Оксана, я старый лифчик я тебе дам... А бриллианты, извини меня, вырастишь сама себе будешь организовывать… -мать решила в совсем непонятном не разбираться, и вернуться назад…

-Как мама я буду их организовывать?

-Пойдёшь работать. Будешь покупать себе, что захочешь…

-Я -работать?.. – я встала на месте, поскольку давно меня так ничего не озадачивало…- Мама, я девочка!..

-Сейчас девочка. Вырастишь жениной будешь. В нашей стране женщины имеют одинаковые с мужчинами права…

- Нет, мама!.. Я всегда буду девочкой, сколько бы мне ни было лет. Я уж точно не для работы родилась!..

-А, что такого плохого в том, чтобы работать? Пользу людям будешь приносить.

-Я мама, если работать начну, то польза у людей сразу и закончится вся… Любое производство сразу встанет из-за меня… Я к обеду только проснусь, уже опоздаю на пол дня. Потом приду, мне покушать надо будет. Потом отдохнуть захочу, 20 минут, чтобы обед усвоился организмом хорошо. На солнышке надо будет погулять… Не буду же я 8 часов в душном помещении, как все, сидеть! Заботиться надо о своем здоровье, мама… Чтобы красивой быть, и директор компании тебя любил…

-Кто любил?

-Это, другими словами, директор завода мама, если на твоем языка, понятно тебе?... Просто я в компании буду работать. Там будет самый главный президент- папа мой. А директор мой Максим, мама… Меня её зам. директора будет тоже любить. Но я только Максима люблю… … И так, я до конца дня собой заниматься буду... Сотрудники там, собрание соберут, будут обсуждать, зачем я, такая, не для труда рождённая, им там нужна… А меня же директор Максим любит итак уже... Встанет он, и скажет: -У меня идея есть! Давайте я ей зарплату повышу, за то, что она вообще на работу не приходила, не отвлекала, тут, нас?… И все с ним согласятся. И выдохнут громко, так… -Фуууууууууууууу… И домой довольные пойдут… А-то они так замучаются со мною уже... Я же, мама знаешь? Ещё их, и ногти мне красить, буду там по очереди всех заставлять… Представляешь, мама, им работать надо. А я лак для ногтей, красивый такой, достаю. И говорю: -Чья там сегодня очередь ногти мне красить?.. А они же все хотят прикоснутся, хотя бы к краешку, красивых моих, ногтей… Они, мама, прямо драться начнут, чтоб только покрасить… Так, что они очень рады будут, когда директор мне зарплату повысит, чтобы не приходила, и не разрушала сплочённый их коллектив… Они ещё скажут, чтобы он меня в санаторий на море, на весь сезон отправил, куда-нибудь, подальше только от них… Они сами за море мне заплатят, чтобы только работать им не мешала. Они, мама, как ты, работать будут любить…  А потом через 3 месяца, что меня не будет, они так соскучатся! Будут думать, где же, Оксана- красота наша? Хоть бы на ногти её посмотреть… А-то ничего и красивого в жизни не видим… Тогда директор мне новую должность придумает. Сделает мне место красивое такое с креслом большим, на входе в компанию… Чтобы я мидела там и ногти демонстрировала, когда люди проходят. 2 часа в неделю. Чтобы сотрудники компании в эмоциональном тонусе, вдохновлённые роботали… Будут мне за это специальную зарплату, самую большую платить. Потому, что это очень важно, чтобы люди на работу, как на праздник, мама, шли…

-Я, конечно, её не слушала, чтобы кому-то за демонстрацию ногтей зарплату платили, Оксана… Но, чувствую, что тебе, такой, будут…

-В тебя скоро, тоже, мама, директор завода Плешкан влюбится. Но ты, вместо того, чтобы на курорте на море сидеть, впахивать будешь, с утра до ночи…

-Оксана, откуда ты знаешь этого мужчины фамилию?.. Я что говорила?.. Я на могла этого говорить, он только сегодня в обед документы на рассмотрение принёс…

-Я не только фамилию, я и имя, мама знаю. Его Пётр Васильевич зовут. Он твоим любовником будет, мама… Папа, по крайней мере будет думать так… … И тебя сделает партийным секретарём… Я, мама, папе пока не скажу ничего, если ты хорошо себя будешь вести, мама, со мной… Будешь, мама?..

Не отвечая мне, совсем уже озабоченная, она, просто идёт вперёд… Размышляя, что ей дествительно запал этот незаурядный, яркий мужчина. И, что, не известно ещё, пройдёт ли он на должность. Поскольку есть ещё один кандидат…

-Пройдёт, пройдёт, мама. Не переживай… Он же, как мой Максим, только лучшим может быть… У меня, мама, генетика, как бы ты меня ни не любила, всё равно твоя…

Подстёгнутая, на это мной, мама, погружается в свои мысли, о моральном её, но непосильном уже, сопротивлении, влюблению своему сейчас в П. В. Плешкана. О роли в её жизни моего отца. Где и в чём, она поспешила с выбором. И грустно поглядывает, думая, что успела завести двух детей, на меня…

-Почему ты сказала, что я тебя не люблю, Оксана?

-Я хотела сказать сперва, ненавидишь, мама. Но мне тебя жалко стало. Хоть ты, и подумала, тогда, что лучше бы не рожала меня, и сейчас свободной была… Мне же и себя, мама, тоже жалко, так, понимаешь?.. -я наливаюсь слезами. -Я сказала не любишь, поэтому, чтоб ни мне, ни тебе… Я бы не хотела, мама, оказаться на твоём месте, сейчас, между двух огней выбирать… Но, я ещё маленькая об этом думать. Я потом, мама, вырасту, тоже на твоём месте побуду… Не так, может, катастрофично, как ты…Трудно сказать. Мне приворот, один там мудак, никчёмный сделает. Я, мама, не понимаю эти слова… Это я из тобой из будущего, моими мозгами там с тобой говорю. Я тогда тоже замужем с маленьким ребенком буду… Но, я справлюсь, потому, что он ничтожество, мама будет, и я это буду понимать. И жена его тоже пришибленная, решит, что я его по своей воле прямо полюбила. Предлагать пожить с ним мне будет… Сущности, мама, чем ничтожнее, тем больше о себе мнят… Видела бы ты уродов этих, семья гномов… Это не Илья, мне нужно, тут, сказать. Ты сейчас не поймёшь почему, ты потом в будущем это поймёшь. Я это в книге напишу всё… Ты с чем-то согласишься, с чем-то нет. Но мне всё равно будет, книга будет тогда приоритетнее. Так ты меня уже доведёшь… Умные поймут, а дураков, мы не встретим, мама.

-Почему мы их не встретим?

-Потому, что я так мама, хочу… Ты потом позже, мне будешь говорить-умный поймёт, дурак не спросит. А я, по-моему, сейчас запрограммирую. Это называется перефразировать, мама. И, как я сказала, так и будет... Так, мама, великие волшебницы говорят. Чтобы у них всё получалось… Так вот, я не договорила, мама, там. У меня это будет, потому, что ты в другой жизни меня прокляла, и магии наделала… Но я это завершила сейчас, теперь, я не встречу ни одного, мама, дурака… А тебя, просто карма накроет, за то, что ты мне испытание устроила. Между любовью и гордостью, этой старой, твоей, выбирать… Не отходя от кассы, как говорят, получаешь… Почувствуешь, как это… Не, бойся, не всё будет плохо, ты, и, что хотела, тоже, получишь. Красиво зазвездишь, мама, только с приправами горькими… Красивое слово зазвездишь, мама, да?..

-Да, Оксана, только без приправ, хотелось бы…

-Тогда, скажи Оксаночка, а не Оксана. И без приправ, мама, зазвездишь...

-Не могу я так сказать, прости.

-Вот, поэтому, мама… Твоя карма напрямую связана с отношением ко мне.

-Меня мама не называла нежно, и я тоже не могу.

-Почему? Бабушка меня же Оксанушка и Оксаночка зовёт. Почему она тебя не называла?..

-Не знаю. Не называла, и всё… Ты -мама, делает акцент. - у неё любимый ребенок. Из всех её детей и внуков.

-А ты у кого любимая, мама?

-А я у папы твоего любимая.

-А папа у тебя, мама, да?

-У меня Коленька любимый.

-Сложная какая жизнь, штука, мама, да. Взаимной любви, что вообще не бывает?.. Ну, всё, мама я больше не буду из будущего сейчас говорить, хорошо?.. Мне, мама, очень тяжело сейчас твои мысли слышать, это для ребенка, понимаешь, мама, ту мач!

-Что это, Оксана?

-Ту мач! -это чересчур значит, мама… Понимаешь, мы ролями поменялись. Это ты мама, должна мне объяснять, и любви учить, а не я тебя... Так для кармы не хорошо… Давай я, пока, в клиновый листик посмотрю, а ты сама подумай там…

Обнаруживая, что всё ещё держу листочек в руке, я оставляю её, в этом выносе мозга в космос, с самой собой…

-Он так сильно ко мне рвался, мама, что порвался. У него тут дырка, посередине… Как у меня, тут..., посередине тоже, вчера была... –я снова говорю про сердце… И, приставив лист к лицу, начинаю смотреть через разрыв в нём, на дорогу… Но, почему-то вижу, оголённую теперь, со стекающей по лицу водой, себя… И слова Андрея: -Смотри, какой у неё-… он борзо выговаривает. -Ло-бок сочный!.. Вот это я понимаю, лобок!.. Не то, что в книжке, там…

Потом вижу, как Максим сильно толкает кореша в плечо: -Не смотри на неё, я сказал!.. Для тебя там других полно… Злой, он, тоже, пытается посмотреть, но его ослепляет мой свет… А пока он отворачивается проморгаться, Андрей продолжает:

-Максим, она повернулась!.. Я вижу персик её!..

-Ты не понял???!!! -Макс толкает друга так, что, обдирая кожу и грохоча, тот скатывается по шиферной стенке душа, с возвышения, где они стояли до сих пор... Пугая девочек и нянечку, внутри душевой. -Мы так не договаривались!.. Всё пошли…, вставай!.. Скажи спасибо, что у меня глаза болят, а то я бы тебе больше, ещё… -злобно шепчет он. -Вмазал… Вообще бы прибил! -Максим нервно уходит вперёд.

-Мама, -догоняю я её. -Что такое лобок?

-Что? -не уверенна, что не ослышалась, в своих тяжёлых сейчас инсайтах, она в чём-то даже рада, что я её отвлекла...

-Ло-бо-оок! -я повторяю внятней.

-Лубок может быть? Это стиль в народном творчестве… Ты где это слышала?

-Сейчас…-пытаясь понять, что, там происходит, я остановилась посреди вытоптанной в гравии, у зарослей под забором, тропинки вбок. И снова всматриваюсь, в разрыв кленового моего листа. -Нет, мама! Это точно не стиль!.. Это Андрей Максиму говорит. -Смотри какой у неё лобок!..-всё ещё, не до конца соображаю, я, что происходит... Потому, что сознание моё скачет, туда-сюда. Я, то чувствую на себе льющуюся воду, то вижу себя там же, но совсем из другого ракурса. Через глаза моих пацанов.

-Ты, им что в трусы смотреть себе, что ли давала? -выдаёт мне, не знающая, как ещё расценивать такое объявление, мать. -Ты, вообще, думаешь, что делаешь?.. Я тебя дома в угол, на соль, на колени поставлю. Вообще, не понимаю, что за дура у меня растёт…

-Маааа-ааа-мммааааа! -пугаю я её возмущённо-резко выкриком. -Они за мной в душе подглядывали! Знаешь, как папа это называет?.. Говнюки! – сваливаю я на отца, моё ругательство. -Я в медпункте была, мне коленку зеленкой медсестра мазала. Все девочки в летнем душе уже были, нам на улице делали. Знаешь, где кухня, мама, там, в садике, сзади?.. Я последняя уже пошла… А они там, ждали сбоку всё время, что я в медпункте была. Когда, и я пойду… А потом за душ пошли, и в дырку в стенке смотрели… Вот, папа бы сказал им, говнюки, мама!.. Такие, говнюки, мама, папа бы сказал!!! – с досадной злостью, я завершаю.

-Интересные слова они, конечно, знают... -рассуждает мать.

-Они в книжке прочитали. -я продолжаю смотреть в лист. -Там картинка такая. «Женские половые органы» написано.

-Что фотография прямо? -напрягается мать…

-Нет, мама… Нарисовано. Схема -это называется… Мама половые органы, это на полу которые, что ли? Пятки где?.. Как этот изгиб в ноге, на полу, который, называется, мама?.. -вот тут, присев, я показываю ей руками. - Эти, тут ноги снизу, как называются, мама?

-Стопы?

-Да!.. Половые органы -это стопы?.. Да, мама?

-Да! -радуется она, тому, как удачно, я объяснила себе всё сама.

-А лобок -это, где пятка, да, мама?.. Я не понимаю, мама, где там пятка на картинке. Там снизу кружочек и подписано «анальное отверстие». Стрелочка такая, со словами, знаешь, мама?.. Потом повыше ещё, тут, написано- «половая щель»... Мама, где на стопе щель, я не понимаю, ничего!.. Между пальцев, что ли, щель? Между большим и остальными, да, мама?.. А-то там, только одна она, должна быть… Между остальными пальцами не должно, мама, щелей быть? У меня не правильная стопа, мама, что ли? Скажи мне правду, пожалуйста, а то я теперь буду переживать…

-Правильная у тебя стопа.

-А где щель эта быть должна, тогда?

-У тебя её ещё нет. Позже появится… -Мамочка опрометчиво было подумала, что легко соскочила с темы.

-… И, ещё, мама, там написано «половые губы». У стопы, что губы быть должны, ещё, да?.. -меня накрывает неутешительным инсайтом, что со стопами у меня явно проблема. Мать, что-то не договаривает… Может роняла меня в грудном возрасте, или витамины не те дала… -Стопа, что говорить ими может, даже?.. -с секунду я размышляю.

-Чем?

-Гудами половыми, чем же ещё… Мама, почему ты не учила меня разговаривать стопой?.. Ты, что хочешь, чтобы я у тебя недоразвитая была, что ли? Чтобы с меня все дразнились, да?.. Говорили: посмотрите на эту девочку, она даже стопой говорить не умеет!!! Ужас!!! Что у неё за мать, такая, была?!! -мне становится до слёз себя жалко…

-Что значит была???... Я ещё, вообще-то, у тебя есть.

-А, когда они говорить так начнут, ты, тоже, ещё будешь, мама?.. Может они будут говорить была, потому, что тебя не будет уже? Я мама, ещё девочкой буду, я боюсь, если тебя не будет уже.

-Это когда?.. -она наслаждается моими переживаниями.

-Скоро уже, наверное, когда в школу пойду. Там и вскроются мои дефекты, все…  Что ты там от меня ещё скрываешь, не знаю… В школе знаешь дети какие умные?.. Так и будут говорить- Что у неё за мать такая, есть ещё?!!   Я на тебя тогда обижусь, мама, вот!.. Лучше тебе мне до школы красивую речь стопы начать развивать… И ещё… Ты, мама сама на колени на соль, встань дома, хорошо?..

-А мне это зачем?

-Я видела, как папа руку в трусики тебе совал!.. Ай-яй-яй, мама!!! -делаю я презрительное, напрягшейся матери, лицо. -Ты на меня своё перекладываешь.

И 38 секунд дальше, мы идём с ней молча. Вдоль стареньких, всё ещё уцелевших от новостроек вокруг, очень низких, цветастых домиков, с покосившимися местами заборчиками полисадников. Как будто бы чутко, охраняемого тут, высокой стеной забора большого маминого завода, совсем тихого, с проходной тропинкой сквозь него, райка. От совсем другой уже, развивающейся вокруг новой, и стремящейся казаться высокой, индустриальной жизни.

-Я, тут, 38 секунд думала, мама, и знаешь, что я поняла?… -я снова останавливаюсь на неасфальтированной дороге вдоль стены забора, чтобы пробить пальцем, как кондуктор в троллейбусе, дурки в большом листе лопуха в углу белой стены заводского забора. -Максим меня сам Андрею разрекламировал…

-Ты посчитала сколько секунд ты думала?..

-Нет, я засекла… Мне было интересно на сколько эффективно я мыслю, мама. Будет ли у меня цейтнот…Знаешь, как в шахматах? Мама, сколько дурочек в талончике в троллейбусе делают?

- Не знаю я ни о шахматах ничего… Ни дырки в талонах не считаю, прости. -в моменте мамочка задумывается, была ли она тоже в детстве такой. И когда, и у всех ли, заканчивается это внимание ко всему, что она даже не представляет, что можно держать в своём внимании…

-Цейтнот -это недостаток времени для обдумывания ходов в шахматной партии.

-И ты, я так понимаю, в 38 секунд вложилась… -она ухмыляется.

- Да, я же сказала. Я получила осознание, мама… Максим меня Андрею разрекламировал.

-Это, что ещё, за слово такое?..

-Это, как реклама в телевизоре, знаешь?

-Так про людей не говорят, только про вещи. Ты, что думала, и секунды считала, Оксана? Как ты их засекла?

-Через 15 лет начнут, и про людей тоже так говорить... Нет, мама, у меня внутренние часы есть… Ты же золотые у меня забрала, мне пришлось внутренние настроить, свои…

-Оксана, пойми уже, ты не можешь знать, что будет через 15 лет! – мать отрезала серьёзно, только это. Информация про внутренние часы её, можно было сделать вывод, не так сильно напрягла.

-А как тогда надо правильно рекламировал сказать?

-Смотря, что ты имеешь ввиду… Показывал он тебя Андрею, наверное ты хочешь сказать…

-Нет, мама! Это не тоже самое… Он меня не просто показывал, понимаешь? Он знаешь, как хвастался мною всё время перед ним?!!

-Как?

-Подожди, у мен словарь синонимов, как раз на «Р-ыы» открылся сам… -картавлю я мою нелюбимую букву… -Он знает, что ты раздражаешься, когда ждёшь, что я его листаю. А он же мне добра желает… Он же в меня, тоже, мама, влюблён. Я, вообще, всем нравлюсь, кроме тебя... … … Синонимы «рекламировать», мама, это: обнародовать, экспонировать, -снова даю я маме повод, настороженно замереть, от произносимых мною, не детских терминов. -анонсировать, прославлять, афишировать… Нет, это всё не совсем тоже самое, мама… Максим меня Андрею рекламировал… - я настаиваю на своём варианте. - Он всё время ему рассказывал, как я.. Как же это слово?.. Сейчас, подожди, мама… …Словарь синонимов сказал, что мне необязательно смотреть, он мне может сам в слух говорить… Максим Андрею говорил, какая я бесподобная, яркая, прекрасная, отличная, эффектная, несравненная, изящная, превосходная, понимаешь, мама?..

-Скромная ещё скажи… -рекомендует мне она.

-Нет, мама скромная -это не про рекламировать. Как ты можешь не понимать?.. Это не синоним, это антоним! Это в другом словаре… Он красный. А этот синенько-зеленоватый, такой… Изумрудный, он подсказывает мне… Вот послушай, тут есть ещё: потрясающая, превосходная, мама. Я уже говорила это слово, я не помню? Великолепная одним словом…  По-моему всё… Тут просто в нескольких местах, иногда повторяются слова… Нет, мама, вот ещё роскошная, дивная, божественная, потрясающая, … Ничего себе, какая я мама! Да?.. Не понимаю, как ты меня можешь такую не любить?..

- А про меня там что-то есть? –родительницу опять качнул её пьедестал…

-Нет, мама, словарь синонимов говорит, что во-ооаабще ничего…

-Что ни слова на весь словарь, прямо?

-Вот, он подсказывает одно слово для тебя нашёл. Раз ты так сильно хочешь…Он говорит, что ты «посредственная»… Это как, мама?.. Ты, что про тебя, мама, по средам только можно говорить? Сегодня, какой, мама, неделя-день?

-День недели… -поправляет она. – Пятница сегодня.

-А!.. Значит, поэтому, словарь синонимов про тебя не может говорить. Про меня тут «красивая» написано ещё… Такое простое слово пропустила, надо же… Красивая, мама, слово и простое, и ёмкое, понимаешь? Сразу всё понятно… А-то остальные, эти все такие, кричащие, мама, слова, а о чём не всегда и понятно… Мама, блестящая и блистательная -это не одно и то же, ты знаешь?.. Я только, что поняла!

-Да?.. И, как же, ты это поняла?

-Блестящая- блёстками, такими, розовенькими и золотистыми блестит. Я чуть не сказала золотыми… Часики мои на блёстки пустят, ещё, я так не хочу… Синими ещё, иногда блестеть может.

-Кто твои часики на блёстки пустит?

-Ну, кто там, золото на блёстки забирает у людей?.. Я ещё не знаю. У меня, мама, жизненного опыта недостаточно, чтобы такое знать… Ты знаешь?.. … Или нет, не говори мне, мама!.. Хорошо, что ты не успела, ещё, сказать. А, то, бы я знала, и поверила тогда…

-И что бы было?

-Я бы могла это материализовать. Я, мама, во что верю, то и создаю… Давай золотых блёсток не будет бывать?.. Нет, так неправильно говорить. Не будет бывает?.. -у меня не получается правильно совместить эти слова... -Мама, ты знаешь, как я хочу правильно сказать?..

-Я, по-моему, ничего уже не знаю, по сравнению с тобой…

-Как «не бывает» в будущем времени, единственном числе, мама, сказать?   Это глагол, мама… Знаешь?.. Тут падежи не надо знать. Падежи для существительных… Это части речи мама. Как прилагательные, наречия, …местоимения ещё… Знаешь, мама, как сказать?

-Оксана, я тебя боюсь. -мама была готова уже от меня бежать. -Такое в детском саду не учат…

-Ну, хорошо мама, не знаешь, и ладно… Я про блистательная, там, не договорила ещё… Блистательная- не блёстками блестит… Мама, блистки бывают?..

-Не слышала я такого… У тебя, наверное, всё бывает, Оксана…

-Кроме золотых блёсток, мама. Они не бывают у нас, хорошо?.. Мы договорились?..

-Хорошо. -жёсткая атеистка, мать, словила себя на мысли, что готова крестится…

-Мама, Бог есть! Ты подумала, что его нет… Так, вот, мама! Максим меня рекламировал... Он всё делал, чтобы Андрей в меня влюбился, понимаешь?.. А потом нас виноватыми в этом обвинил. Мама, виноватыми обвиняют, или не так надо сказать?.. Мама, я же Андрея не замечала даже, вообще… Я даже имени его… … Нет, не так, мама. Тут надо громко так, с возмущением сказать: -Имени его!... Потому, что я делаю особенный акцент, на этом, мама, понимаешь?.. И добавить потом уже. –«…не знала!.. До последнего дня!.. » … Пока Максим не крикнул: -Андрей! … Зло он так крикнул на него, мама… Ты, мама, правильно сказала, надо мне эту твою… гордость старую, иметь. Не достоин он меня. Вот!.. Ему, мама, просто всё лучшее надо, а не я… А я просто лучшая, мама… Вот!

-Ну, наконец-то… -мать продемонстрировала, что была удовлетворена.

-Нет, мама, ты неправильно думаешь… Ты думаешь, что ты победила, и всё. Вопрос закрыт… А я не про это говорила…

-И про, что же ты говорила?

-Я, про то, что мне тоже самый лучший нужен, понимаешь?.. Такой же, как я... А ему, ещё, до меня развиваться, и развиваться… Он не умеет ни ухаживать достойно, ни чувствами своими владеть…

-Как сложно-то всё…

-Он, мама, разовьётся! -очень вдруг радуюсь я. - Я вижу! Потом… Вот, тогда, и приходит пусть… Я пока не буду энергию тратить на него…

-Какую энергию?

-Психическую, мама… Это значит эмоциональную… И сексуальную тоже не буду, пока. Ты знаешь, мама, что такое сексуальная?

-Ты, что не знаешь, что тратить на него не будешь?

-Я теорию, мама, знаю. Она у меня в каузальную память загружена. Это опыт моей души… Душа у меня древняя… А, тут я ещё маленькая, чтобы понимать… Просто у нас с тобой настройки разные. Ты тело, и даже не демаешь, что у тебя есть какая-то там, где-то душа. А я душа, со всей её вечной памятью, и чувствованием единства со всем мирозданием, в этом детском сейчас теле. Это очень трудно совмещать… Я должна жить, как твоя маленькая дочка, и учиться у тебя. А я, мама, триллион раз древнее тебя. Ты вообще не можешь мои духовные потребности понимать… Что такое секс, мама?

-Это когда взрослые люди любят друга. -она задумывается о сказанном мною.

-Вот, я подожду, мама, когда Максим разовьётся. Тогда только у нас будет секс. Этот… Ты только не забудь, меня к нему 15 марта 1988 года отвести…

-А это ещё зачем? -она уже ничему не поражается.

-У него день рождения будет. К нему Андрей приедет, с другого города... Он тогда будет в другом городе жить. И в этот день вернётся, опять в бабушкиной квартире жить. Я тоже с ними встретиться захочу… Я просто увидела сейчас, что они дома. И подумала, что они от мастера уже пришли. А это не сейчас, это потом будет… Они взрослее там, у Максима в комнате сидят. У него плакаты на стене висят уже, и гитара есть, там. Сейчас ещё не так всё… … …

-Оксана, ты что посчитала какой будет год, когда Максиму 12 лет будет? Ты так считаешь хорошо?

-Я мама и считаю хорошо, конечно, тоже... Только у них, там, календарь на стене, прямо передо мной висит. Там сверху «1988 год» написано. Мама Максима сердечко нарисовала на 15 Марта… Но, я и так знаю, когда. Мне Андрей уже их дни рождения ведь сказал… … … Они так рады, что встретились там…  Встретятся, мама, я неправильно сказала. Это будущего времени глагол. 2-е спряжение, изъявительное наклонение, 3-е лицо. Чаще всего в предложениях встречается в форме сказуемого. Но, может быть, и другим членом предложения, в зависимости от контекста... … -зависнув над большим гладким булыжников посреди тропы, я не замечаю материнского ступора… И стираю носком розового сандаля с него бороздками пыль. Так, что он становится похожим на торчащий из земли бочок полосатого арбузика… -Я тебя буду просить, мама, отвести меня к ним. Но ты не захочешь… Ты скажешь, что мы адреса не знаем... Я тебе скажу, что я по внутреннему «джипиэсу» легко их найду. Это компас у меня внутри такой… А, ты мне не поверишь! И скажешь, что это не удобно, так без приглашения приходить... Я ещё 8 марта вспомню, что у Максима день рождения скоро, и буду неделю так сильно этого дня ждать! -я вздыхаю… -Там, на нашем календаре отрывном в 88м году листки дубу отрывать… Там будет день трактористов сельского хозяйства, 11 Марта. Трактористы ещё в других хозяйствах, мама, бывают?.. И потом, ещё, несколько листиков без праздников. А на Максима день рождения будет день рыболова-спортсмена… Мама, папа, когда на рыбалку ходит, он что спортом занимается, что ли? Я думала, он там сидит только, и пиво пьёт… Или пиво пить- это, тоже, спорт такой?

-У него, да, спорт… -мать в коем веке улыбнулась. Оксана, не пачкай сандалии. Носки обдерёшь.

-А почему у папы тогда пузо, он говорит от пива растёт? Что у него «мамон», он говорит, уже такой!.. От спорта разве люди не худеют, мама?.. Или это у него пресс просто, большой такой?.. -меня осеняет в догадке. -Мамон, мама, это пресс, да???

-Да, он у нас накаченный такой. -стебётся она.

-Ничего себе, папа, спортсмен какой!.. Рыбалов-спортсмен, я хотела сказать, какой!.. Молодец у нас, мама, папа, да?.. -я выражаю, непомерное, мужественному родителю, уважение… Так вот, мама, ты меня не поведёшь к Максиму на день рождения. Мне будет так горько от этого… Я тогда платье зеленое надену, и в виде астрального фантома, сама к ним приду. Я там в комнате у окошка, как голограмма стоять, и сиять им буду… В зелёном, и вокруг розовом шаре красивом таком... Они сперва мимо пробегут, не заметят, пока я хорошо уже не проявлюсь. А потом Андрей меня увидит... … Он в первое мгновение не узнает меня… А, потом, удивлённо так скажет: -«Оксана???!!!... …  Какая ты красивая!!! Ты, как богиня!.. », и Максима сразу же позовёт...   И добавит ещё: - Да, ты же и так богиня. Нам мастер говорил, что ты Персефона- богиня Олимпа… Максим, там, мама, будет подарки от папы своего открывать. В коробках красивых, таких... У него есть папа, он просто в Америке, мама, живёт… Его маме визу туда не дают, поэтому, они тут сами пока... А у Максима волосы будут кучерявые потом. И у меня тоже с 12 лет волосы кудрявиться станут. Правильно так, мама, сказать?..

-Можно и так…

-А, как ещё можно?

-Виться будут волосы. -мать решила тоже побыть словарём синонимов… Она шла совсем напряженная.

-Я из шара выйду тогда, и с ними подарки Максима смотреть пойду… Так, что не сможешь ты меня не отвести к ним, мама, как бы ты не хотела… Вот!.. … … Только потом, у меня энергия, мама, будет заканчиваться. Мне надо будет вернуться в тело, а я не буду знать, как… Я сознание потеряю там, мама… Максим с Андреем побегут, мастера позовут. Он мне поможет в тело вернуться… А ты скажешь, что я тебя напугала. После того, что сама меня не отвела к ним, ещё!!!   Что я, как кукла с открытыми глазами, сидела ровна, без пульса, улыбалась, и не дышала и шевелилась вообще… А я тебя предупрежу, чтобы ты скорую не вызывала, что я просто из тела ненадолго уйду… Мастер скажет Максиму с Андреем, что такое могут делать, только великие духовные учителя. Что он о таком читал только, но сам не видел раньше никогда. Что это транс-цен-детальный опыт, мама. –почти правильно я выговорила. -Мама, дрочу -это нежность, да?

-Что ты говоришь? Я не поняла… -весьма озабоченный вид матери, сливал теперь её побледневшее лицо, с кремового цвета сатином платья. Отличаясь от него лишь отсутствием фиалковых цветочков.

-Мама, тебе нужно цветочек на щеке нарисовать, …вот такой маленький. -я указываю на один из принтованых на её одежде. -Чтобы ты с платьем вместе стильная была… Только большой не рисуй, а то аляписто будет… -я добиваю её чувством стиля. -Максим, мама, когда в 3 года, первый раз в садик к нам пришёл, я тогда на горке сверху стояла… Знаешь, как я люблю, так, как королева на возвышении стоять. Чтобы видеть всех… Он сразу всем так понравился, мама. Очень!.. Он светился так ярко, и все в группе бегать за ним начали сразу. И смеяться. Он всех счастливыми, как будто сделал… А я не бегала, я сверху смотрела... … И тогда, он прямо по скользкой горке, трудно так, ко мне наверх тоже, залез... И сказал так радостно, мама: -Персефона, это, что правда ты?!! … Я ему ответила: -Меня сейчас, Оксана, зовут!.. Но, я знаю, что ты имеешь ввиду… А Максим сказал: -Я тебя с другой жизни помню!!! Ты же моя огненная королева! Я так тебя люблю!!!... У меня к тебе, Оксана, нежность!.. … А я, мама, спросила: -Что это, нежность?.. А он сказал, что он хочет меня по головке погладить. Что ему его мама сказала: «Максимчик, иди сюда, я тебя по головке поглажу. Всем людям в этом мире нужна нежность! »… Мама, тебе тоже нежность нужна!

Я вижу, как она задумалась, и снова порозовела в лице…

-Теперь мама, тебе не нужно цветочек рисовать. У тебя уже лицо не, как платье, мама… Оно более персиковее такое, румяненькое. Оно теперь хорошо у тебя с сумкой и босоножками, сочетается… Ты у меня, мама, стильная! Элегантно так, ты умеешь менять лицо... Хочешь я словарю синонимов передам, в среду тебе это, подробнее рассказать?.. …

-Я, Оксана, не дождусь уже прямо среды. Представляю, что на меня после посредственной ещё посыпется…

-Хорошо, он сказал, что тоже не дождётся… Мне прямо столько тебе всего выложить чешется, почему-то он так сказал… Ты, мама, тогда сразу в реальность вернёшься, он говорит. А-то, ты в нескончаемых иллюзиях о себе погрязла… Он тебе поможет из астрала твоего вернуться…. Астрал, мама, это за пределами сознания твоего… Там, где ангелы ещё живут… Максим, мама, там Великий Архангел Метатрон! А я -Королева Миров!.. Меня там все Высшие Силы, мама, любят…

-Очень интересно! -её опять перекосило… -И зачем мне оттуда возвращаться, раз там так прекрасно?

-Ну, я, мама, тебе намекнула же уже… Что любят там меня…, а не тебя, с таким вот, как сейчас лицом... Дальше уже догадайся сама, как-нибудь… Напортачила ты там делов, словарь синонимов говорит… … Так вот, мама!.. Я там, когда с Максима дня рождения в тело опять вернусь. У него на кровати, где я сидела моя энергия останется. Он, когда спать ляжет, свет выключит, она светиться будет неоновым таким свечением. Как кусочек северного сияния, мама, такой… Максим ляжет рядом с ним, и будет обнимать, как будто это я… У него столько нежности, мама, там ко мне будет. Она из него прямо выливаться будет… Из такого краника, как канатик. Там, где у нас пися? У тебя, мама, тоже вырос такой канатик для нежности? И у меня вырастит потом?

-Это, только у мальчиков вырастает.

-А девочки, что не такие нежные, да, мама?..

-Мы свою нежность по другому выражаем.

-Как мама?

-Мы детей рожаем. И кушать мужу готовим…

-Я, мама ребеночка Максиму рожу, ладно. Если он сам не сможет родить… А готовить мужу, я конечно совсем не хочу.... Я мечтаю там, чтобы он в ресторан покушать сам меня приглашал. И мы потом целовались после, на свидании. Возле парома... Я видела там жених с невестой целовались, когда их фотографировали на свадьбе… И шампанское пили, ещё.. Я, что не нежная, мама, если готовить не хочу?

-Если ты целоваться хочешь, значит нежная.

-Готовят значит, мама, те, кто целоваться не хотят? Так получается?

-Иногда, Оксана, и хотят. Даже очень…Только не с тем, кому готовят... Ты, если сможешь, то конечно, лучше по ресторанам ходи. А то, как обслуживать мужика начинаешь, то целовать и не хочешь уже. -про себя мама подумала ненавидишь… -Ты умнее меня, хоть. А то, я не знала, что нужно, о ресторане и пароме мечтать… Борщ варить и стирать научилась, а мечтать нет.

-Можешь теперь начать мечтать по ресторанам, мама, ходить. Мне не жалко, если ты как я мечтать будешь.

-Теперь, Оксана, мне уже лучше не мечтать… Расстраиваться только…

-У Максима там, мама, всё одеяло в этой нежности прямо будет. Он его своей маме постирать даже не даёт… Чтобы она не догадалась, какой он у неё мальчик нежный. Он, мама, стесняться будет… А потом мой свет этот будет каждую ночь меньше становится. И через неделю такое маленькое совсем пятнышко останется, он уже обнимать не сможет. Туда только краник этот свой для нежности воткнёт, и он скажет, так: -Отсоси у меня, Оксана… И я, тогда, от счастья умру, прямо сейчас… Если ты это сделаешь... Нафиг мне жить без тебя?.. … И свет мой после этого, мама, исчезнет сразу, растворится уже совсем… Максим прямо так отчаянно вскрикнет, ночью, там: -Ну, куда же ты, Оксана, от меня опять ушла!.. … Его мама даже в другой комнате проснётся, и будет переживать. Что я ему приснилась опять. Она знает, что я ему всё детство снилась… Он ей всё рассказывает, мама, сейчас… … А Максим потом с другом напишут песню про меня. Он её там, на гитаре будет играть и петь… Я тебе сейчас спою, мама, слушай:

Ты вошла без стука в жизнь мою…

Королева полная огня!

Как же я поверь тебя люблю,

Всё, что хочешь, только для тебя.

Как назвать мою любовь к тебе?

Этот дар полученный с небес…

Словно солнце ты в моей судьбе,

Ослепила детской жизни смех…

Мы уже взрослее, так и что,

Тем сильнее, я тебя хочу!

Без тебя, Оксана, день и ночь,

Я на свет твой маленький дрочу.

Я не знаю, что сказать ещё…

Ты мне снишься очень много лет.

С этим светом я тогда, мечтал,

Может сделаешь ты мне минет…

Я влюбился лишь тебя узрев,

В самый первый день тогда в саду.

Помнишь, как признался я при всех?

Как же сильно я тебя люблю!!!

Ты тогда сказала: - Ну и что?

Меня любят ангелы и Бог,

Только самый лучший мальчик на Земле,

Может прикоснуться до моих колен…

И я понял сразу, это я!

Буду самый лучший для тебя!

Если только будешь лишь любить,

Также сильно ты меня, как я…

Красиво, мама, да?..

-Да. -согласилась она. -Раз Максим тебе песни пишет, ещё, и красивые такие. И жить без тебя не хочет… То, и на ресторан заработает, для тебя. Правильно, ты мечтаешь. Поторопилась я с выводами видно, о нём… Мой папа тоже маме красивое писал…, и карьеру делал. Вдохновение у него было… А от твоего папы романтики не дождёшься. Не умею я вдохновлять его…, ещё и тебя учу. -она расстроилась.

-Ты, мама, папе скажи просто, что он самый лучший для тебя, и ты только его любить будешь. И он для тебя горы свернёт… Ты просто его постоянно ставишь перед фактом, что дедушка лучший. А он его догнать прямо не может… Дедушка, мама, для бабушки лучший. Как ты не понимаешь? Для тебя твой мужчина должен быть… Я тогда, в первый день Максима в садике, переспросила, мама, правда ли он будет самым лучшим? Не забудет он, что он мне обещал?.. А Максим сказал, что он не обещал мне ничего. Что он сказал, что будет лучшим, только, если я буду любить его так же, как он меня уже любит… А я его люблю, он сказал, мама, как он сам себя любит, только. Что он меня больше любит…  И я сказала, что он может не переживать, ему можно быть самым лучшим. Что я буду его любить, так, что у меня без него сердце лопнет... Вот так, мама… Поняла, как надо, чтобы тебе песни пели и водили в ресторан? Он должен быть неповторимым самым, тогда только запоёт…Ты можешь так папу любить?

-Оксана, давай мы молча до дома дойдём? У меня голова от тебя болит… Ты меня пугаешь… Я не знаю, что мне думать об этом всём… Я завтра позвоню к невропатологу, проверить тебя запишу…

-Мама, знаешь?.. У нас 2 глаза, чтобы смотреть. И один, чтобы видеть… Тебе надо интуицию развивать, а не меня по врачам водить, поняла? Зря я разоткровенничалась с тобой, фригидной такой… Ты мне завидуешь только, надеюсь, что максима мама не услышит про свидение по парома… Я только, что поняла, что он меня слушает, и ей рассказывает… А-то ты это прокляла уже… Что такое фригидная, мама?

-Замолчи, я сказала! Чтоб я, до дома, не слышала больше тебя!.. Скажу папе, чтоб ремня тебе всыпал. Давно, что-то не давал, обнаглела совсем... Советы она мне будет по развитию давать, ещё…

В следующие минут 10, мы выходим уже на асфальтированную дорогу. Молча проходим вдоль въездных ворот для производственного сырья маминого завода, откуда сильно пахнет прелыми томатами для производства томатной пасты. Мама здоровается с курящими рабочими со стеклотарного цеха. Рыжий мужчина, мамин коллега, подмигивает мне и гордо хвастается маме, тем, как никогда ударно много, было закручено сегодня банок. Что склады и цех заставлены под завязку., выражается он. Только бы вывозить успевали. Завод выдавал передовые темпы на славу нашей кормилице Союза Молдавии… Урожаи собирались по нескольку за сезон. В огороде, этой весною, пустил ветку и зацвел черенок, ручки, забытой там с осени лопаты… Студенты со всего СССР ехали на подработки в наши плодородные, чернозёмные, процветающие земли. И многочисленные туристы, тоже с радостью, посещали красивый и зелёный, южный у реки Днестр, городок…

Подходя уже к нашей улице, мы встречаем мою бабушку. Которая неспеша, в отличие от торопящей меня, матери, прогуливается после работы. Сочетая в себе несовместимые, полноту и аристократичность, с уложенными всегда, как в довоенные годы, волнами, заколотых большим роговым гребнем в раковину, волосами. Бабушка носила на работу строгие, темного цвета шерстяные сарафаны, и яркие с кроем, завязанного в бант, галстука, шёлковые в цветах, блузы к ним... Наслаждаясь последними днями ласкового майского вечера, она выглядела особенной, какой-то сегодня, другой… В воздухе вокруг стоит резковатый аромат, отцветающей уже, нагретой солнцем, сирени. И доносится ещё, очень сладкий и опьяняющий, в белых кистях сейчас, с молодыми листочками, акаций... В частном нашем секторе мальчишки, топчут сверху свежую кучу, высыпанного у дороги, песка. Кто-то из соседей ругает их, чтоб не растаскивали его… Кошка куда-то тащит, пищащего полосатого, с вздутым пузиком, котёнка… Оставя меня с бабушкой, мама, радуясь, что освободилась, спешит скорее домой, начать готовить для семьи ужин…

-Бабушка, ты вся так светишься необычно! Я тебя такой не видела никогда… У тебя, что-то особенное сегодня случилось, да? – интересуюсь я, у задумчиво-счастливой, молча идущей, уже какое-то время, как отстранённой от меня рядом, её.

-Ой, Оксаночка, прости, задумалась… Не могу просто поверить никак… Иду всё и думаю, неужели так бывает? Почему я, тогда?.. Представляешь, в лотерею я выиграла. -она говорит с придыханием. -Пя-ааать ты-ыысяч!.. -счастливо у неё заслезились глаза. -Это за 3 года зарплата моя, Оксанушка! Ты понимаешь, как много?

-Вот здорово, тебе повезло бабушка! -я искренне восхищена. -Я, как тебя увидела, то сразу поняла, что у тебя что-то очень особенное. А мама побежала скорее, не заметила ничего… -Ты теперь 3 года работать не будешь, да, бабушка?

-Да, с чего это?.. Буду, конечно. Что мне дома одной сидеть весь день, что ли? Скучно так, я не смогу… Я люблю работать, внучка…

-Это значит, бабушка, ты по предназначению живёшь.

-Не знаю, милая. Живу, как сердце мне говорит… Добро стараюсь делать людям. И они мне тоже, помогали всегда. Не враждую ни с кем, сама… А там уж, если кому не нравлюсь, то это уже Бог им судья.

-Ты бабушка мудрая… Не то, что мама. Поэтому тебя Бог и вознаградил, так…

-А с мамой, что не так?.. У мамы работа ответственная, она устаёт.

-У тебя, бабушка, тоже работа ответственная. Тебе эти новобранцы, с их родителями недовольными, такие, иногда, возмущения предъявляют. Нервные… Я иногда вижу… Как будто это ты всё это с армией против них сама, специально прямо затеяла…

-Да, Оксаночка… Там отец одного мальчика карту его военную порвал, и засадить меня в женскую тюрьму с убийцами угрожал на днях, если я новую заведу. Милицию военком вызвал… Как будто я не завести могу. Меня тогда её раньше его посадят… Не знаю с кем лучше, с убийцами, или предателями родины сидеть… -бабушка думает про себя. -Я его, конечно, и понимаю. Они все распределение в Афганистан бояться сейчас получить. Раньше парни в армию стремились так, это же почётно было. Девушки с отслужившими встречались. Считали, что они мужчины настоящие, защитники, можно с такими семью завести. Надёжные ребята, школу жизни раз прошли… Раньше армия, Оксана, для мальчиков школой жизни была... А последний год, когда не понятно, зачем им там с дикарями этими, варварами… -бабушка замолчала… - Там, Оксаночка такое, что не хочу тебе говорить. Я была бы рада не знать. Военком эти карты афганцев заполняет после работы остаётся, сам, чтоб я не переживала.

-Ты бабушка подумала, что он их заполняет-то… А тебе потом всё равно их утром, в картотеку, по алфавиту раскладывать. И ты там, эти метки, красные и зелёные видишь. Аж кровь стынет у тебя… Извини бабушка, я не специально подслушиваю. Я просто не знаю, как не слышать… Что за красные метки, бабушка, там ещё?

-Это, Оксаночка, у тех солдатиков, кто на небе уже, на карточках. -она тяжело вздохнула.

-У ангелов, бабушка, да?

-Да, должно быть ангелы они теперь. Надеюсь, что есть там тот рай где-то, о котором верующие говорят. -она снова додумывает объяснение про себя.

-Там, бабушка, свободное пространство божественной любви… А зелёные метки?

-А это у полу-ангелов, Оксаночка…

-Они, что в трансформации ещё, да?.. Ты бабушка подумала, что ты не знаешь, как без ног и без рук ангелы, живые ещё называются… У них крылья там вместо рук и ног, ещё маленькие пока? Растут ещё, только?.. Перья, как у цыпляток маленьких только, короткие такие, у них ещё, да, бабушка?

-Надеюсь, Оксанушка, они с этой трансформацией, такой, справятся, как-то… И мамы их тоже… Хорошо хоть свои семьи они, не завели пока. Про тех, что не с военкомата распределяются, взрослые, я хоть не знаю, ничего. Карьеру делают мужчины военные тяжело так, мотаются с семьями по стране. Своего ничего не наживёшь, с этими распределениями вечными. А потом их, туда ещё. И дети сироты пенсию грошовую, если получат ещё… Если в предатели или пленные не определят, генералы хитрожопые, за взятки... Всех, кто мешает им жировать, честных, и высылают туда… -я снова ловлю молчаливую добавку. -Я и войну пережила, и по гарнизонам с дедушкой полжизни моталась, но мы то, хоть понимали, за что воюем. А сейчас я так рада, что у меня дочери родились. Хоть дедушка о сыне и мечтал… Не дай Бог, ребенка туда отправить. Я сама бы, если могла, эти карты все порвала… Мы воевали, чтобы дети наши в мире жили. Знали бы что такое будет теперь, может и не выиграли войну…

-У тебя бабушка дети в мире живут.

-Чужие дети, Оксана, тоже дети… Мы в такое время жили, что все дети свои были. Мы работали, страну после войны поднимали. Кто дома был, тот, и соседских всех кормил, и заботился. Мы доверяли друг другу, одной семьёй все соседи жили. И проблемы и радости общие были на всех… Это сейчас уже, каждый себе живёт. Вроде и времени совсем мало прошло, а так люди изменились… Злые, какие-то, стали…

-Бабушка, я там в картотеке у тебя, её жёлтых карточек вижу, немного.

-Эти сразу полу-ангелами родились… Их в армию не берут. Они автомат держать не могут, перьев слишком много.

-Ты, бабушка, подумала, что не удивишься, что и в инвалидных колясках в афган отправлять начнут. Им всё равно автоматы не дают там, так по горам в белых халатах бегать отправляют… У них перьев так много, что на колясках возить надо, да? А халаты белые, потому что, только вместо рук и ног перья выросли пока? Тут на теле нет ещё? Это чтобы они ангелами себя уже чувствовали, привыкали, да?

-Да. Давай, Оксанушка, ты не будешь в картотеку смотреть туда, хорошо?

-Ладно бабушка. Ты тогда, хотя бы за своих детей не переживай… У мамы на работе, спокойно так всё. -поворачиваю я тему, чтобы её отвлечь… Она там выкройки из Бурды вырезает полдня, -я преувеличиваю беззаботность рождённых бабушкой дочерей. -потом в столовой супчик с фрикадельками поест, или перчик фаршированный, красивенький самый себе выбирает. У них там готовят очень вкусно!.. Это ты с собой еду носишь. А у мамы там прямо ресторан… И вяжет потом, после обеда, сидит рукавчик к кофте… Свяжет половинку, потом распустит… Широковат думает, но делать, то что-то надо, за зарплату тут. Буду перевязывать… … И то она, злая всё время… Мама, просто бабушка чужой статус в прошлой жизни украла. И живёт так, не на своём месте. Её душа не стремится к тому, что в её жизни происходит. А мозг, вроде, как и рад, что хорошо. Только внутри пусто, не светится ничего… Понимаешь?

-Не очень, Оксаночка.

-Она, бабушка, думает, что всё у неё само складывается. Что люди её ценят и уважают, поэтому всё так… А внутри у неё разбаланс сплошной. Она не может вспомнить, что её душа хочет. Она папу не любит, и меня тоже… И на работе, так же. Не понимает, почему всё так хорошо, а она несчастна. Трудно бабушка чужую жизнь жить... Когда по не своей дороге идёшь, то, чтобы на свою выйти, сперва ещё, и назад, в начало вернуться придётся. А это сложно так, когда у тебя уже семья, и устроено всё...

-Не думала я, что мама твоя несчастная. Но может ты, и права. Настроение у неё какое-то, серьёзное всегда… Только Коле одному, и улыбается…

-У неё, бабушка, только Коля потому, что по душе… А ты с душою всегда жила. Ты даже, когда тебе трудно в жизни очень было, счастлива всё равно была. Ты этот опыт, ценила. Потому, что ты знаешь внутри, в душе тут, - я показываю на грудь, -для чего тебе это. А мама нет… Она думает ещё, что ты её не любишь. Потому, что ты её ласково не называешь, как меня.

-Так она мне сама запретила, в детстве ещё. Я в садик за ней пришла, а она там в короне ходит из бумаги. Я её зову: -Наташенька, я пришла!.. А она мне с презрением таким прямо: -Вы, мама, меня в лице общественности дисквалифицируете. Ваше высочество или величество, Наталья Владимировна, называйте отныне меня… Я думаю, ничего себе заявки мне, в 5 лет. Потом хоть, разрешила Наташей её звать… А то, я стояла в саду, пока она сама не заметит меня, не знала, как позвать…

-А мне, бабушка, нравится, что ты меня нежно называешь так. Я люблю нежность. Мне кажется, королевой быть это не значит над другими возноситься. Я если выше быть хочу, то просто на горку в садике залажу. Или стул на стол ставлю и там сижу, другим свечу… Тебя, бабушка, Бог выигрышем вознаградил, потому, что ты по сердцу живёшь... Он таких детей своих, мудрых, балует. Он ведь, о таких, в любви живущих, и мечтал… Чтобы всё во вселенной у него гармонично и в любви было, надо чтобы все и жили, как ты сказала. Как сердце велит…

-Что вознаградил, то спасибо, конечно, ему там.

-Он не там, где-то, бабушка. Он здесь, в груди у нас у всех, и живёт… Как сердце велит, это и есть как он хочет, поэтому… Понимаешь? Это одно и то же…

-Да, ты, наверное, права, дорогая моя… Я на книжку деньги положу пока, позже пригодятся. Замуж вот выходить будешь, когда, Оксаночка, машину тебе куплю… Не говори никому, что я выиграла, хорошо? Обещаешь?

-Аня, бабушка раньше меня же, замуж выйдет. Через 2 года уже, бабушка… И другие внучки у тебя старше меня, ещё… Сколько у тебя, бабушка, внуков?

-Внуков 6 уже. А любимая только ты одна… Не хочу я другим покупать. Аня меня не слушается, нахалка выросла… Я тебя из всех детей люблю. Ты необычный ребенок, чуткий. Не такая, как они все. Ты, что-то, всегда больше видишь других. Я не всегда понимаю всё, но просто чувствую так… У Ани на уме только, как парня побогаче себе урвать… Она думает мужчине надёжному, умному, вертихвостка сильно нужна.

-Ты бабушка думаешь, что тебе тогда на работу не надо было. Когда она в 15 лет парня знакомиться с тобой хотела привести... Что ты к дедушке в госпиталь, а не на работу пошла… Ты того бугая, самоуверенного, на улице с ней видела. И, что, не поверишь, никогда, что он с ней не спал тогда, уже… Она на людях на него вешалась прямо, лапал у «Прогресса» прямо её, где хотел. Что ты из магазина вышла, её окликнула, она и не услышала, в таком экстазе была.... Ты думаешь, мне что им, после того, что он знакомится придёт, постель что ли самой теперь стелить? Хотя бы до восемнадцати, что ли, подождала… Они, что бабушка, такие уставшие были в экстазе этом их, спать хотели, да? У них бессонница ночная, да, бабушка?

-Бес у неё точно. – думает она. -Так расстроилась, что Наташа его не так встретила. Что через месяц с другим уже, бегала… Сейчас, я уже и не считаю. Сама пусть, как знает живёт… Она думает дедушка твой прямо сразу имел всё. Мы вообще без ничего женились, мужчине ещё доказать, что ты надёжная дано, чтобы он что-то делал ради тебя… Ты только не веди себя уж так, Оксана, потом. А то, мне машину на свадьбу вообще, некому будет дарить. Невесты непорочные подарки получают. В этом и смысл весь, невестой быть… Зачем тогда вообще иначе, свадьбу играть, если и так половой жизнью давно живут?

-Ты мне Волгу, что ли, бабушка, купить хочешь? Да? – я радуюсь. -Ух, ты!!!

-На Волгу не знаю, хватит ли... Я не интересовалась сколько машины стоят, никогда… На Жигули точно, должно хватить.

-Спасибо тебе, большое, бабушка, что ты так любишь меня! Для меня это очень много значит!.. Только у меня не будет свадьбы… Но, всё равно муж хороший у меня будет, ты не переживай…

-А ты откуда знаешь это? Почему у тебя свадьбы не будет, вдруг?

-Потому, что, как ты сказала, бабушка. Аня тебя не слушается... И мне тоже, достанется от глупости её… Она с плохим парнем связалась одним, он нам проблем наделает… Только, ты и поэтому не переживай. Его душа меня из прошлых жизней любит, поэтому чтобы он не делал там, у меня всё равно муж хороший будет… Он просто сам не слышит душу, как мама… И несчастный, поэтому. А дать любовь другим, когда ты её сам не помнишь, тоже невозможно, понимаешь?.. Я, бабушка, ясновидящая, могу будущее видеть… Я раньше не знала, как это называется. Я думала, что все так могут… Но мне Андрей в садике объяснил.

-Ясновидение, Оксаночка, это особенный дар! -она приобняла меня, -Это люди Богом поцелованные. Святые… Если ты у меня такая, то я этому больше, чем выигрышу даже рада, поверь…

-Спасибо, бабушка! У меня будет машина красивая очень, дорогая, как ты желаешь мне. «Ягуар» называется.

-Я о такой и не слышала, никогда. Это какой завод выпускает?

-Это, как в твою молодость «Победа», бабушка, была. -объясняю я. -Особенная такая, эксклюзивная, не для всех... Не советского производства. Импортная… Она у меня ещё рычать так будет, как кошка дикая. Так, -РРррррррр-ррррр!.. И спереди кошечка красивая, такая блестящая будет. Их на новые модели уже не будет делать, а мне сделают... Мне будет очень нравиться, бабушка… Я тебя с благодарностью буду тогда вспоминать, что исполнилось твоё мне желание. Я книгу даже, об этом дне сегодняшнем, напишу…

…….

Следующее, выходное субботнее утро, я посвящаю активному разминанию стоп... … Активно тру и массирую их руками. Делаю физические упражнения на растяжку, и хожу на носках.

-Оксана, ты решила у нас в балерины пойти?

-Да, возможно мне, и это тоже понадобится, мама… Пока, что я, как в аэробике, мышцы разогреваю, для начала. Мне очень много придётся же, их для развития тренировать... Мама, у нас есть гетры такие, длинные? Как в аэробике по телевизору, знаешь?.. Мне нужно очень хорошо мышцы прямо разогреть, чтобы они эластичные очень, были…

-Гетр у нас нет, Оксана… Попроси бабушку связать тебе. У меня есть красные нитки, красивые. Хочешь?

-А можно мы пока бабушка свяжет, от старого свитера или кофты, каких-нибудь, рукава отрежем? Чтобы гетры мне из них сделать, мама?.. Я всегда, когда аэробику смотрю, тоже такие хочу.

-Интересный ты выход придумала… Я не знаю, хочу ли портить одежду для этого. Посмотрю позже, есть ли у нас что-нибудь подходящее для тебя.

-Мне, мама, сейчас очень надо, уже!..

-Сейчас я занята, извини. Возьми пока бабушкины носки, шерстяные. Они тебе длинные будут, почти, как гетры эти, твои.

-Хорошо!.. – отвечаю я. Но обнаруживаю, что взрослые шерстяные носки слишком широкие, чтобы держаться на моих худеньких ножках. И чтобы они не сползали, напяливаю сперва, в пять слоев, мои, обычные... Когда в комнату в это время заходит отец.

-Чем занимаешься, дочь? -он видит странную картину.

-Ноги, папа делаю толще, чтобы бабушкины носки не спадали с меня... Мне, папа, нужно мышцы разогреть хорошо. -жалуюсь ему, я. -Понимаешь, мама мной не занималась, пока я маленькая была. Стопы мне не развивала… У меня теперь из-за этого, дефект речи стопы... Я не хочу, папа, чтобы надо мной в школе смеялись все, потом. Буду сама себя развивать…

-Чего у тебя дефект? -уточняет папочка, не ослышался ли он.

-Ну, вот, смотри. У меня ни анального отверстия, ни половой щели, на стопе нет… Не раскрылись у меня они! Может теперь, и не раскроются уже, вообще… Из-за мамы всё!.. -я выражаю обиду. -Папа на какой стопе они должны быть? На правой, или на левой? Или может на разных???... На одной губы, а на другой щель, да?.. Меня теперь оперировать надо?.. Вскрывать их? Я так боюсь к врачу идти, папа. Ты можешь сам там, где надо мне вскрыть?..

-Я пойду сейчас у мамы уточню, на какой у неё... -выходя из комнаты к матери в кухню, отец уже, прилично так с меня, ржёт…

-Чего она там несёт?.. -интересуется он у матери.

-Пусть занимается ребёнок. -отвечает та. Ноги красивые будут.

-Я, Наташа, не уверен вообще, что именно это её цель… Ты бы с ней поговорила, что ли. А-то, мне как-то не удобно, девочки рассказывать, что у неё там и где. Ладно был бы пацан, я бы даже и на себе, может, показал… Хотя тоже не факт…

-Что ты хочешь от меня, Толя? -не понимающе мама, уставилась на отца. -Она аэробику учит, что я ей должна там рассказать? Как ноги за голову закидывать, что ли?

-Ну, похоже, что ноги за голову закидывать, она совсем не для аэробики уже собралась... … Та ладно, с тебя спроса конечно ноль. Ты сама до сих пор ничего не поняла… Попробую, как-нибудь сам.

Отец возвращается обратно ко мне. И застаёт уже, со спрятанным ранее при походе на кухню, в носок ножом в руках…

-Ты чего тут делаешь, дочь? Алле!?. -взволнованно он смотрит, как я намереваюсь разрезать себе ногу.

-Собираюсь духом, папа… Ты же мне в помощи отказал…

-Оксана, дай сюда нож. От греха подальше… Я тебе сейчас объясню, как-нибудь, что к чему… -папа глубоко вдыхает, думая, как начать. -В нашей стране, дочь, вскрывать половую щель до восемнадцати лет противозаконно вообще-то. Тем более родителю. За это в тюрьму сажают… Статья есть такая в уголовном кодексе…

-Правда, папа?..

-Да!.. -Отец не оставляет сомнений. -Бывают, конечно, варианты, что и раньше вскрываю… Но, чаще всего плохо это очень заканчивается, Оксана. Непутёвая у таких девочек потом жизнь… Хорошо, если тоже тюрьмой не закончится. Или до наркомании вообще не дойдут… Тяжело им потом по наклонной пойдя, без наркотиков…, или водки, хотя бы, …морально это переживать… Часто и жить, вообще, не хотят. Кто вешается, а кто в окно, там, выходит… … Раньше во времена твоей бабушки, вообще, до свадьбы если щель вскрыли, то всё- камнями на улице закидают… Сейчас, с этим проще, но тоже лучше вскрытие попридержать… Неизвестно какой там тебе мужик попадётся, ещё… Какая моча ему в голову стукнет потом…

-А анальное отверстие, когда вскрывать, папа, надо? -я выдыхаю, что хоть с первым можно пока расслабиться…

-А это, дочь, можно, и вообще не трогать… Это на любителя. На речь стопы вообще не влияет никак... Многие всю жизнь не вскрывают, и рады вполне. Так живут хорошо… А, кто вскрывать начинает, то бывает, что увлекаются сильно порой. Потом у хирургов коллекции предметов всяких, вскрывающих копятся. Хоть музей открывай… Я вот тебя, тоже, с ножом, вовремя, застал… А-то бы, может, и в госпиталь ехать пришлось. Там в стопе такие вены, что кровь фонтаном хлыщет.

Короче не увлекайся ты с анальным отверстием, Оксан, ладно?.. Я, конечно, не пробовал, но очень стыдно, говорят, с лампочкой в попе на Скорой, вверх ногами ехать... С открытой дверью. И включенной сиреной, особенно… -рогача, батя мой чувствует, как тема разворачивается сама… - Когда, та лампочка, ещё и горит там, Оксана… Вообще стыдно так.

-Ничего не понимаю, папа. Почему в Скорой дверь открыта?..

-Так, лампочка, Оксана, в торшер вкручена же… А он высокий, метра полтора, поэтому наружу со скорой торчит… Дверь никак не закроешь.

-А, как, папа, торшер без розетки включен?.. Там ещё стены кусок с розеткой в Скорой, да? Поэтому ещё дверь трудно было закрыть?.. Теперь понимаю…

-Да, Оксана, правильно ты всё говоришь!.. Только, я так ржать, наверное обоссусь сейчас…

-Иди пописай, папа.

-Я писать, дочь, не хочу… Но, если мы так тему развивать будем, то может и придётся… Ну, ты хоть всё поняла, что я тебе про щели объяснил?

-Нет, папа… Почему это всё в попе должно быть, если анальное отверстие в стопе? Это я совсем не поняла…

-Хорошо, давай, мы пока этот момент сексуального обучения упустим.

-Что такое сексуальное обучение?.. Мама сказала, что секс -это, когда люди любят друг друга. Правильно, папа, она говорит?

-А, мама тебя уже тоже тему объясняла? Ну, зачёт ей тогда… Выросла она прямо сейчас в моих глазах.

-Очень кратко, папа, объяснила… Вот, это, практически всё… Разве люди не сердцем любят, папа? Попа-то, тут причём?.. И торшер ещё?

-Сердцем, Оксан, конечно, любят. Только все разное… Кто-то людей. Кто-то собак… А кто-то и торшеры…

-У них, что ни друзей, ни родственников что ли, папа нет?.. Чтобы любить?

-Родственников и друзей, Оксана, в анальное отверстие любить -это вообще не по -человечески. Лучше уже тогда торшер… Давай, я тебе лучше дальше расскажу. А-то, я этот параграф сам видно не доучил. Не знаю, чем заканчивается…

-Хорошо, папа. Ты когда доучишь тогда расскажи... А пока я следующий послушаю, хорошо? Следующий ты выучил, да?

- Ну, давай, попробую следующий… Но, там дочь уже не особо про девочек. Тебе, наверное, не интересно будет…

-Ну. Ты попробуй, папа. Если не интересно, то я тебе скажу.

-Ладно, слушай… Значит, есть ещё другого пола, дочь, любители анальное отверстие вскрывать… Это я бы, пацану рассказывал… Чтоб он сразу, зашил себе там всё. Так, чтоб и в туалет по-большому, даже не ходил… Стопой этой своей… Потому, что это совсем ни в какие ворота уже… Тебя эта тема не касается, Оксана, никак. Мне слава Богу, хоть с этим с девочкой повезло…

-Ты, что, папа, Коле попу скоро зашьёшь? А по-маленькому ему можно ходить?

-Посмотрим ещё, дочь, какие он наклонности, с маминым этим, девчачьим воспитанием ему, проявлять начнёт... Чуть только, заподозрю…. -отец выдыхает. -прямо на швейной машине, сам и застрочу. Чтоб уж наверняка. Очень уж я эту тему, Оксана, не люблю… … Анальное отверстие вскрывать, это для очень продвинутых, дочь, разговорщиц стопы… Такой давай пока, подведём итог…

-Нет такого слова- разговорщиц, папа!.. Подожди, я сейчас в словаре синонимов посмотрю… - погружаюсь я. –Ты, наверное, хотел дикторш сказать... Или, ораторш, папа?.. Или можно, ещё, певиц. Певица стопой, получается, папа, нужно сказать…

-Нет. Ораторши, Оксана, уже, вообще, третий вариант. -папик ухохатывается. -Для него вскрывать не надо ничего. С рождения у всех открыто… С этим, конечно, полегче. Но, тоже, лучше не увлекайся, ладно?

-Папа, ну я же всегда мечтала петь! -расстраиваюсь я.

-Ну, ты, дочь, петь, то пой. Не вопрос… Только без микрофона пока, хорошо?.. Ну всё, я уж, как мог тебе объяснил. Надеюсь, ты всё теперь поняла... Я свой долг выполнил… -он собирается уходить.   -Надо мне пойти этот шедевр теперь обмыть. Ладно?.. Бабушкиного вина, кислого, хоть себе плесну, что ли... Не представлял даже, что у меня, так складно всё сложится. А-то, такой, мандраж был, что ты начнёшь наводящие вопросы мне задавать… Спасибо, что легко всё, так с тобой обошлось. Всем прямо желаю, таких, чудесных дочерей иметь…

-Папа, я из будущего, передаю тебе, что ты слишком самонадеян… Мне в 15 вскроют стопу…

-Что правда, что ли, Оксана?

-Да! -отчаиваясь я напрягаюсь. -Что мне в тюрьму, что ли, тогда, дорога, папа, да?..

-Ну, я, конечно, такой вариант не рассмотрел… Даже, и не знаю, что сказать. Это, как ты там сориентируешься в ситуации.

-Знаешь, что, папа?.. Вот ты всё ржёшь только, тут, я из будущего говорю… И думаешь, что ты не превзойдённый прямо, лектор!.. Никогда серьёзно не думаешь, что творишь… Сам будешь виноват! Нечего было… То есть, нечего будет… мажора в белых джинсах, навоз по огороду раскидывать…, ещё и перед гостями, заставлять… Он генерала сын будет… На мне и отыграется за тебя, идиота остроумного… И за маму нашу, пришибленную, тоже мне отвечать… Она Аниному парню воду после мытья полов под ноги выльет…

-И что?

-Узнаешь скоро, подожди ещё пару лет всего…

-Даже и не знаю, что думать… Что так прям плохо будет всё???

-Хуже некуда!.. Иди уже, пей своё вино, кислое! Сахар ты не заслужил, ещё…Ты его бабушке купил?.. С чего ты, вообще, решил, что бабушка тебе, что-то должна. Живёшь тут у неё, и выделываешься. Тёщей обзываешь… Я тебя научу, женин уважать… У тебя же всё в порядке в жизни, папочка, да?.. Ты прямо мэн крутой? Жену только скоро охмурят, у весельчака такого…

-Оксана, что происходит?.. Это ты? -папа делает акцент на последнем слове. -мне такое говоришь? Не похоже, как-то, дочь, на тебя… Как-то мне не по себе, даже… -отец стоял теперь напряженный. -Не разговаривают дети, в твоем возрасте, так.

-Теперь будут! -отвечаю я ему взрослым, злобным, демоническим; с эхом, басом… И, он весь бледнеет. -Ты, что думаешь, если я маленькая, то, и постоять за себя не могу? Можно мне неуважение своё, без конца, тут, лить?.. Иди уже, сразу водки хряпни, лучше. А-то я тебе сейчас устрою, по всем чакрам сразу, переломный для тебя, приход. Почувствуешь краеугольный момент осознания… Своей бездарности... -ошарашенный, в ауте, папа, скорее выходит из комнаты в прихожую, где мать белит потолок… И остаётся стоять там, на застеленном, забрызганной извёсткой полиэтиленовой плёнкой, пол. Не смотря, на возмущение матери ему, уйти, чтобы она его тоже не забрызгала…

А я, трачу какое-то время, чтобы стягивать с себя, не нужные, теперь, как оказалось, слои носков… И бегу просить у мамы, обещанный мне ею накануне старый лифчик.

-Мама, дай мне, пожалуйста уже лифчик, наконец-то! Ты же обещала!.. Сколько мне её ждать?

-Оксана, я занята сейчас, не видишь? -объясняет она мне, пытаясь стоя на стремянке, достать щёткой с известью, угол на потолке.

-Что жалко, да?.. Я так и знала, что ты не дашь. Ты, всегда обещаешь мне всё только… А потом делаешь вид, что забыла. Не хорошо так, мама!

-Оксана, зайди в комнату, я тебя прошу. Тут известь. Натаскаешь туда, потом пол кому отмывать?.. Мне тут папы достаточно уже… - она показывает мне на стоящего за большим куском полиэтилена, отца. -Ты, что с ним сделала?

-Мама, дай лифчик!!! Хватит врать ребенку всё время! Её и папу в это втягиваешь! Пока не дашь, я отсюда не уйду…А, то бедные мои доченьки, Изаура и Роксолана, на полке там уже полгода, как рабыни сидят. Потому, что у них качельки нет…

-Наташа, дай ей, пожалуйста! Прошу тебя… Я рядом с ней стоять боюсь. -просит её, сильно беспокоящийся бледный, отец. Вынуждая её слезть, и идти за лифчиком.

-Оксана, что за имена такие ненормальные, у детей твоих? Изаура и Роксолана? Я не ослышалась?.. Ну, и ну. -недовольная выдиранием своим из планов, она проявляет теперь так, своё раздражение. И удивляется. -Ты, где их, вообще, слышала?

-Это твои любимые сериалы будут, между прочим, мама!.. Я тебе приятное хотела сделать, детей ими назвала. А ты, как всегда, во всём плохое, только видишь. - сильно я обижаюсь, на неблагодарную, мать. -Почему папа там стоит?

-Он тебя боится. Он говорит, что в тебя демон вселился. Что надо экзорциста искать.

-А ты демона во мне, мама, не боишься? Тебе нравятся демоны, да? -интуитивно я догадывалась, что матери близко…

-Я в них не верю. Но доктору тебя покажу…Что там за сериалы, ещё? -интересуется она.

-Фильмы такие, длинные. –я беру, принесённый ею, уродливый, советский лифон… И начинаю сажать моих бедных рабынь в его чашки. Пытаясь имитировать качели. Из которой они постоянно падают.

-Мама, мои дети, так сотрясение мозга получат. Ты, что хочешь, чтобы они в инвалидных колясках до конца жизни сидели?.. Или в госпитале лежали, где-нибудь. Ну, и бабушка ты!!! … Неужели не понятно, что этот лифчик для качелек не подходит, никак!.. Он слишком мягкий, чтобы Изаурочку и Роксоланочку держать… У тебя есть деревянный или пластмассовый бюстг-халтер? – с трудом я выговариваю слово… -Так лифчик красивее звучит… Или, какой-нибудь, железный…, на худой конец?

-Железный лифчик тебе, Оксана, дать?.. Больше ничего? -психует она.

-Что и даже железный жалко?.. Ну, хоть алюминиевый, что ли… Или какой у тебя там самый простой?

-У меня только тканевые, ты уж, меня, извини. Всё? Мне можно белить идти? А то известь засохнет, пока я слушаю, какой ты бред несёшь.

Не отвечая ей, я обиженно беру своих кукол.

-Идите обратно на полку, доченьки бедненькие мои, Изаурочка и Роксаланочка, стоять. Вы сами всё видели теперь. Не будете, когда вырастите, потом, меня в несчастном детстве своём обвинять. Я всё, что могла для вас сделала. Но, со скупостью бабушки вашей, справится не в состоянии, даже демон во мне… Она и его до депрессии довела, потому, что детство, тоже, сломала…

-До чего я демона твоего довела, Оксана?

-До депрессии!.. Это, злая бабушка дочерей моих, психическое расстройство такое. Со сниженными формами настроения. Угнетёнными, подавленными и тоскливыми. Тревожными, боязливыми и, даже, безразличными, ещё!.. Для депрессии характерно снижение или утрата способности получать удовольствие, мама. Ангедония- это состояние называется. А, так же, сниженная самооценка, утрата интереса к жизни, чувство вины, пессимизм, нарушение концентрации внимания, усталость, отсутствие аппетита и суицидальные настроения… -У меня выступают слёзы жалости ко всей, живуей с таким монстром, семье. -Если ты даже демонов, мама, до такого доводишь. То, что, о нас, бедных родственниках твоих говорить? Ты же из нас всю энергию выпить можешь, как энергетический вампир.

-Всё сказала?!! -мать бьёт меня по губам. И я начинаю реветь -Вот! Посиди тут, в депрессии немного. Закончу белить, серьёзно тобой займусь. Узнаешь тогда, какой я страшный вампир.

-Что вообще всю энергию выпьешь из меня, да?

-До последнего! -выходя мама, запирает на ключ дверь в прихожую.

А я, оставшись в комнате одна, и немного погоревав о потерянной для нас душе родительницы. Решаю поискать, чтобы поставить за здравие ей, в доме свечку… Но, в поисках своих, обнаруживаю оставленный мною вчера на столе, подсохший уже немного, кленовый мой, листок.

-Папа, иди сюда! – стучу я в запертую матерью дверь. -Я хочу тебе мой листик ясновидения показать! Он мне фильмы о Максиме с Андреем показывает!.. Мама, открой дверь, мне папа нужен!

-Не открою, сиди там!

-Ну, как хочешь, я и сама могу!.. Не хотелось бы, конечно, на это энергию тратить. Но, раз ты, всё равно, собралась её высосать из меня. То, лучше уж я потрачу её тогда, на цель… -отходя на метр назад, я концентрирую свой взгляд, на замочной скважине, впереди... И, каким-то, внутренним знанием как это делается, я распахиваю двустворчатую, передо мною, дверь. Которая разлетается створками в стороны, прямо перед перепуганным до смерти, побледневшим, моим отцом.

-Оксана, как ты открыла? -поворачиваясь, спрашивает со стремянки, мама. -Я что прохо закрыла? На один оборот? Ты дверь так расшатала? Выломаешь, будешь сама чинить, поняла?.. Подай мне, пожалуйста, ведерко с извёсткой с полу, у меня тут заканчивается уже. Чтобы я не спускалась… Раз уж ты зашла. -добавляет она. – Только аккуратно, по грязному не топчись.

-Хорошо, мама, сейчас. -я беру ведро и зависаю долго разглядывать пол.

-Ну, давай уже. -снова поворачивается она. -Что ты там смотришь, стоишь?

-Я, мама, грязь на полу ищу, чтобы не наступить на неё. -Я её найти не могу, подожди… Ты не можешь мне подсказать, где она?

-Ну, вот, капли белые на полу видишь, не наступай на них.

-А, эти!.. Я просто думала грязь темного цвета. Цвета грязи, такого… А оказывается грязь и белая бывает, да, мама? Я просто не знала. -я подаю ей ведро. И поворачиваюсь к стоящему в ступоре отцу. -Папа, иди в комнату, я тебе мой видео-листочек покажу.

-Не пойду, я! -прочистив горло, он с трудом начинает говорить. -Я аж охрип от страха. -комментирует он вслух. -Она взглядом дверь взломала. Я видел, как она смотрела и где стояла, она до неё рукой даже достать не могла.

-Давай, Толя, заканчивай уже свои фантазии…, иди с ней… Я туда, где ты стоишь, белить уже перейду. -говорит ему мать.

-Папа, ты зачем, вообще, там в плёнке стоишь? Извёсткой дышешь?.. Ну, ладно, мама любит известью дышать, она у нас странная. Тебе, то зачем?

-С чего это я люблю известью, интересно, дышать? -возмущается мать.

-Ну, а зачем ещё ты это всё устроила, мама? Если не хотела известью дышать?..

-Я хотела, чтобы потолок чистый, белый был.

-Я что-то, мама, не припомню, чтобы он чёрный, или грязный, у нас был... Мама обычно говорит, что мы в обуви грязь натаскиваем на полу…Папа, ты в обуви по потолку ходил?.. Нет?.. И я, тоже, не ходила… Хотя, в принципе, конечно, могу… Я когда мама, тут закончит, потренируюсь по потолку ходить немножко, ладно. А, то я в этой мерной реальности, ещё не делала так. Потом тебе, папа, покажу... Это очень интересно! -Отец крестится…

-Не надо Оксана, пожалуйста… Мне уже и так очень интересно. Как ты говоришь там, ту мач!

-Ну я не прямо сейчас попробую… Я, пока, папа, подумаю, как энерго-магнит антигравитации создать. Чтобы центр тяжести в теле в стопы сместить, и примагнититься ими к потолку.… Ну, эту всю схему, пока создам. Мне минут 6 понадобится… если совсем уж прямо доступно, то это, папа примерно, как знаешь аквариум внутри магнитами чистят? Губку между магнитами с внутренней стороны стекла зажимают, а с внешней водят куда надо так, чтобы грязь собрать.   Вот я по форме потолка стекло энергетическое создам, и буду высшим сознанием магнитом там себя за ноги водить… Хорошо я придумала, папа? Ну там конечно всё не так просто совсем, как я рассказала. Но, я так, чтобы ты понял… Ты, папа, понял?

-Ну в целом да… Но, только, такое о своём ребенке шестилетнем осознавать, Оксана, это ту ту мач, совсем страшно…

- Не переживай, папа. Ты эти все схемы не увидишь, а то они там до Марса всё равно аж… Ты только будешь видеть меня на потолке стоящую, и всё… -я поворачиваюсь к матери. -Так, что не ври нам, мама, ты просто токсикоманка известковая... Словарь синонимов мне всё объяснил. Как это называется, когда люди любят химией, всякой, дышать... … Папа, ну чего ты там стоишь-то, до сих пор?..

- Переломный приход, Оксана, по всем чакрам, жду...   -он вовсе не уверен, что мне стоит об обещанном, напоминать… Краеугольный момент осознания почувствовать боюсь.

-А это!.. Это я из будущего пошутила просто так. Она, папа, добрая!.. Она, же, это я…

-Ну, знаешь, шуточки у тебя, дочь… Я чуть по большому, тоже, не сходил. У меня волосы дыбом встали, и волна ужаса по всему телу прошла…

-Это она просто хотела, чтобы ты немного посерьёзнее стал… Но, она говорит, что бесполезно. Ты завтра уговоришь себя, что показалось. А через 3 дня, и вообще, забудешь всё… Она там на шоппинг, папа, пошла. Это значит по магазинам пошла… … Супружеский долг, папа, исполнять. Иди в комнату, давай, папа, сюда…

-Супружеский долг по магазинам? -входя папик оживился. -Интересно… это, ещё, как?

-Это деньги мужа тратить, папа.

-Ты уверенна, Оксана, что супружеский долг именно в этом состоит?

-Она говорит, что супружеские долги у всех разные, папа… Ей супруг с прошлой жизни денег должен. А она у него ничего не одалживала, так что, ничего, и не должна… Но, тот, о котором ты подумал, она говорит, что тоже бы исполнила, с удовольствием. Только не с кем, прямо сейчас…

-Муж на работе, что ли?

-Да. В Америке. А она в Канаде, папа… Но это не важно, она говорит. Она бы с кем-нибудь, помоложе, чем он, ему долг отдала бы, папа…

-Ммм-да, уж, дочка… Весёлая ты, я вижу, у меня…

-Твоё воспитание, папа, она говорит… Она купила такую сумочку, всю в камушках красивых, и с ручками золотыми, и кисточками, тут…- я изображаю.   -Она говорит, сама не знает, зачем она ей, у неё их складывать некуда… Просто, чтобы у мужа повод повозбухать был. Что она деньги тратит… А то, захочет он повозбухать, а повода не будет. Он может и расстроится… Она же заботливая жена, она говорит… Если тебе, что-то втирают, к чему ты не причастна ещё, то нужно обязательно очень причастной стать, прямо совсем пойти, до конца… Баланс брать-давать, соблюдать, папа, нужно!.. Это Главный Закон Вселенной, она говорит. Если тебя незаслуженно обвинили- вернись! И сделай ВСЁ, чтобы заслужить!.. … Я не поняла, а ты понял, папа???

-Нравится мне, Оксана, твоя философия… Поддержать, конечно, не могу…, но понимаю хорошо…, очень, даже…

- Она сумочку купила, чтобы я Изаурочку и Роксаланочку покатала в ней. Она на качели-лодочки в парке Победы у нас похожа, она говорит. Они оттуда не выпадут… А, то знаешь, папа, мне мама даже алюминиевый лифчик, самый некрасивый свой, для качельки не даёт… Золотой, я у неё, и просить не стала… Она же его, точно, для директора держит…

-Для директора, Оксана? Это ты мне, на что намекаешь, то???

-Именно на то, что ты подумал, папа… … Она, там, сейчас линейку духов Версаче покупает. Она вспомнила, что мама мне на 12 лет подарит духи Версаче… Мама!!! -кричу я в другую комнату, -Она говорит, что до сих пор помнит аромат тот, невероятный. Что-то в тебе святое всё-таки было…

-Ты, что прямо всё видишь, Оксана, там?

-Да, папа, так же, как здесь. Там 2024 год… … Мама? -я опять кричу -Я из будущего спрашиваю, ты где брендовую косметику в Совке умудрялась брать? Она говорит, когда девчонки в старших классах в ленинградскую тушь плевали, у неё твой брасматик от Dior был… И всякая косметика французская твоя… … Хотя ты сама, мама, тоже в тушь плевала, она говорит… Мама, ты, зачем мне в тушь плевала?!!! -я возмущённо ору. -У тебе совсем совести что ли нет, мама?.. А!... Нет, она говорит, что ты себе плевала, …омерзительное зрелище было. Ей не надо было плевать, у неё всё лучшее было… … Хорошая, у нас, мама… Да, папа? -добавляю я уже тихо.

-Да, бывает… -соглашается он.

-Папа, ты можешь уши руками закрыть?.. Мне маму нужно, наши с ней женские секреты спросить… Или, давай я тебе сама закрою…- я прижимаю растопыренные пальцы к его ушным раковинам, и ору. -Мама, она спрашивает, тебе, что Плешкан, что ли фирму дарил?.. Ах, да, ты же ещё не знаешь… Ну, если, что хорошее подарит, то ты мне оставляй!

-Это, Оксана, то что ты про мать мне, раньше, намекнула, уже, да?

-Ты, папа, поверь об этом знать не хочешь…

-Лучше, наверное, всё же готовым быть?..

-Скоро сам узнаешь уже… Будешь, она говорит, жену свою с 11 вечера до 5 утра видеть. Не переживай, ночевать она, как приличная жена, домой приходить будет…

Отец напрягся…

-Давай я тебе папа, лучше, расскажу, что мне мой видео-листочек про Максима с Андреем показывает…

-А это кто такие?

-Максим парень мой. А Андрей приятель его. Ходит, вечно, папа, как раб, при нём…

-Не знал, что у тебя уже жених есть.

-Нет уже, папа… Маме всё сделала для этого. До инфаркта меня довела… Я чуть не умерла… Меня «Скорая» с садика, папа, привезла.

-Ну, это ты, конечно, придумала.

-Не придумала я, папа. Она тебе не сказала… И бабушке запретила, про инфаркт говорить. Сказала, что у меня голова закружилась просто…Ты сам, если не веришь, у бабушки спроси.

-Тёща! – отец кричит, вяжущей в кресле в зале, бабушке… К нам, что «Скорая помощь» приезжала?

-Да, Толя, была. У Оксаны голова закружилась в садике…

-Ёма-еооо, Оксана. Что правда, инфаркт, аж…, да?

-Да, папа. Мама, я думаю сама боится поверить, поэтому и врачам хамила. И в больницу со мной не поехала, сказала ей в магазин надо… Она не понимает, что инфаркт долгий может быть. Она, папа, как, и большинство людей думает, это что-то внезапное. Бах, и всё!.. Или умер, или дальше, без проблем живёшь…

-Нет, инфаркт, это очень серьёзно… При нём сердечная мышца частями отмирает, я в медицинской энциклопедии читал. Это до 2х месяцев может проходить… У нас на работе у мужика был, он месяц ходил, умирал постепенно... Хороший человек очень был. Я, тогда, энциклопедию и купил, чтобы почитать, что это.

Отец молча, взял меня на руки, чтобы я не видела его, выступивших, слёз...

-Вот смотри, папа, надо в этот разрыв смотреть. -начинаю говорить я, чтобы их тоже  не видеть, ибо невыносимо. Плотнее прикладывая кленовый лист к глазам... Потому, что эмпатия его отчаянья, накрывает теперь и меня... – Я вижу, как Максим Андрею говорит, со злостью, папа, так. Я стараюсь уйти в другую тему: -Давай, лезь, засранец, на бревно!

-Зачем это, Оксан? -в коем-то веке папа меня обнимает.

-Она говорит, чтобы ты, папа, обнимал меня чаще. А-то она такого не помнит. Что мне это очень нужно. Это очень полезно, для детской психики… -я объясняю ему. -Сейчас я получше, о чём это, там, папа, рассмотрю…

-Давай, рассмотри.

-У нас на площадке в садике бревно есть, такое, чтобы ходить… Оно уже старое очень, сгнило внутри, как губка. Когда дождь прошел, у него вода набралась, и очень скользко на нём стоять было. Прямо невозможно, папа… Я хотела испытать себя, смогу ли пройти… Понимаешь, папа? Как мама скоро, по лезвию ножа ходить, будет у нас…, и не падать…

-Ну, дочь, ты и говоришь, конечно…

-Да, она прямо идеально будет баланс держать. Супер профессионально, везде успевать… … Я там, тоже, уже половину прошла, прямо медленно совсем, так… И тут Андрей меня окликает. Я тогда, папа, даже не знала, как его зовут… Я повернулась к нему, на самом скользком месте прямо. Это, как на бревне изо льда, папа, было, стоять… А он меня спрашивает, умею ли я шнурки завязывать. А-то у него, развязался… Я даже ответить не успела, как грохнулась, папа, со всей силы прямо. Так больно! Коленки разбила все... Меня воспитательница в медпункт повела. Помнишь у меня колени зелёные были все?

-Да, припоминаю. Ужасно было, я испугался, что тебя машина сбила, какая ты побитая была... И дальше, что?

-Я вижу, как Андрей Максима спрашивает, когда я в медпункт пошла, зачем ему на бревно вставать… А Максим ему, жестко так: -Учить тебя буду, каково ей было… 5 раз… Правило у нас теперь такое будет. Всё, что ей прилетать будет, тебе в 5 раз больше. Молись днём и ночью за здоровье её. Оно теперь и твоё, тоже…

-И? -удивляется отец.

- Андрей на бревно, папа, встал, а там же скользко так... Максим его толкает, тот падает сразу на бревно, как я… Максим его за горло взял, ракой, так, и говорит ему, злобно прямо: -Ты, что, мразь, королеву шнурки завязать просил? Да?.. Быстро, залезай назад!.. И опять его толкает, папа… Говорит: -О чём твоя тупая башка, думала?!! Хочешь, я тебе её сейчас, нафиг, отшибу?.. Залезай быстро, чего ждёшь? Не выводи меня, я сказал!..

-Ничего себе, Оксана, пацан у тебя...

-Он пять раз Андрея, так, на бревне толкал. Тот падал, папа, так больно. А потом говорит ему: -Давай, шестой, чтоб точно запомнил уже…-грозно, папа, так. -И со всей силы, папа, его прямо на бревно кидает. А потом, прижимает локтем, сверху, ещё, лицом на бревно: -Ещё раз только подойдёшь к ней, фуфло никчёмное. В инвалидной коляске ездить будешь. Услышал меня?.. Андрей молчит…А Максим ему презрительно так, папа, в лицо прямо: -Не слышу ответа?!.. Папа, извини, что я плохие слова за Максимом повторяла. Я не знала, как это без них рассказать.

-Я понял… Ты, дочь, сама-то не боишься такого? Я бы не хотел переживать за тебя…

-Боюсь теперь, папа…Только его в другой садик перевели. Я его больше не увижу… - я расстраиваюсь.

-Ну, может и хорошо?

-Плохо… - надувшись совсем, я уткнулась папе в плечо.

-Ну, ты, не переживай-то так, Оксана… Знаешь, как говорят? Что твоё, никуда от тебя не денется… - папа гладит меня по голове.

-Надеюсь… - вздыхаю я. -Папа, я уже готова по потолку ходить! Хочешь посмотреть?

-Нет, дочь не надо! Пожалуйста.

-Ну, папа!!! Я такой план до Марса, там в тонких мирах, создала. Мне очень хочется… Знаешь, как мне скучно в вашей мерности, ограниченных представлений возможного, жить? Я немножко похожу и потом, если хочешь, я тебе память сотру, до этого момента обратно вот, сейчас… Хочешь?

-Не знаю дочь… Мне, конечно, интересно, но и жутко это всё…

-Она из будущего говорит, что надо тебя сперва подготовить к тому, что будет. Программу шоу, так сказать, рассказать… Знаешь папа, как мы с мамой на концерт ходили, там программки, такие, напечатанные выдавали на входе…Я, папа, могу, напечатанную программку материализовать тут, но на это много психической энергии уйдёт. Я лучше, папа, программку тебе на словах расскажу... Я сперва по стене на потолок взойду. Пройдусь там вокруг, так... Потом прыгнуть из того угла, папа – я показываю от него дальний. -на средину потолка… А-ле оп!... Как тигры в цирке. Ты, папа, должен будешь эти слова сказать. Хорошо?..   И тут, папа, смертельный номер: когда я уже прыгать начну- мама в комнату войдёт!.. Я от неожиданности контроль цента тяжести потеряю, и вниз головой упаду.   Мама одновременно со мной в обморок, тоже, упадёт… Ты представляешь нашу маму, непрошибаемую, в обмороке, папа?

-С трудом, если честно, дочь… Программка та её у тебя, прямо скажу…

-Ну, вот увидишь маму в обмороке… Это будет гвоздь программы, папа… Мы с мамой, когда на концерте в доме культуры были, там конферансье вышел, и говорит так: И наконец-то, гвоздь нашей сегодняшней программы, блистательная и незаурядная… У нас будет наша мама, папа. Наталья Попова! Встречайте!.. Весь смак, папа… Это там после концерта в доме культуры один мужчина так говорил, что он весь смак пропустил. Потому, что поссать, он папа выходил. Это не я папа, так говорю. Это он, папа… Так, вот, весь смак моей программы в том, что это будет совершенно незабываемо! Но, ты сразу же забудешь!.. После этого мы сразу в момент, где я про Максима с Андреем говорить закончила, обратно попадём… А, то там уже не интересно будет дальше…, больницы всякие, голова моя в гипсе, мама в реанимации сперва. Потом в психушке папа… Не она одна, а все мы… - Я ему подмигиваю… - Ну, всё, смотри, я пошла!.. -на глазах у затаившего дыхание, всё ещё надеющегося, что я опять шутила из будущего, отца, я отталкиваясь от пола, прохожу по стене. И застряв, немного, в углу, объясняю ему, что на стыках плоскостей сложно удерживать центр тяжести в стопах… По этому, мне нужно перенести всю тяжесть в одну ногу и быстрым прыжком успеть переставить её, до падения, на потолок… Что у меня, в конечном итоге получается… И вот, вуаля, я хлопая, стою стопами на потолке. -Хлопай, папа, тоже! Ты, что за меня не рад, что ли?..

-Очень рад, Оксана, отец встаёт на всякий случай подо мной.

-Нет, папа, сядь! Ты всё шоу портишь! Ты же зритель!.. Сиди, смотри.

-Я боюсь ты упадёшь… Ты так красочно всё с больницами описала, что трудно просто зрителем, пойми меня быть…

-Всё равно сядь… -я прохожусь по периметру потолка. И ухожу в тот самый дальний угол, чтобы как обещала в завершении программы, прыгнуть в центр. -Как, мне папа, думаешь лучше прыгнуть: до люстры? Или может на люстре повиснуть руками, как обезьянка, знаешь?..

-Давай без лишнего экстрима, Оксана… Хотя, конечно, тут это уже неуместно говорить. До люстры только, давай.

-Папа, у нас, когда с Максимом дети будут, когда мы поженимся. Они всё время по потолку бегать будут. Мы им вообще всё будем разрешать… Хорошо, папа, смотри! -позабыв в экстазе о предсказании падения в моей же программе, сместив уже магнит гравитации к люстре, я порываюсь к заявленному прыжку. Когда в ту же секунду вдруг, открывается дверь. И лицом, к сорвавшемуся уже в прыжке, моему, проявляется, падающая в обморок от увиденного, мать. И, как и предвещалось, я тоже падаю…  Оказываясь сразу опять на руках отца, с кленовым на глазах моих листком… Продолжая, как ни в чём не бывало, разговор на тему характера Макса.

-Папа, у меня не может быть другого парня, просто, понимаешь? Я супер мега-девочка-про. Он только один такой же, как я, понимаешь?..

-Понимаю, дочка. Подобное стремится к подобному…

-Да, это один из трёх Законов Вселенной о Подобии… Первый закон: подобное притягивает подобное. Это, то, что сказал… Второй закон: Подобное порождает подобное… А третий закон, папа, звучит так: Не способное стать подобным отторгается…

-А это как, Оксана?

-Это, например, если мы ведём себя по-доброму, а кто-то в нашем окружении не способен достичь того же. То Вселенная такого человека, не соответствующего нашим вибрациям, устранит… Если женщина проявляется женственной, любящей, принимающей, а муж её, или там один из любовников, папа. Т. е. я хотела сказать поклонников…, не хочет развиваться и отвечать за неё, быть т. е. мужественным… То Вселенная сделает так, что он- говнюк такой, ты бы папа так сказал, очень скоро сам помрёт… Это для него прямо лучший из вариантов будет, папа... Не захочется ему даже самому жить потом, если, например, он обо мне не позаботься. Ты уж просто на слово поверь…

-Ну, знаешь дочь, -папочка сдерживается, чтоб не прыснуть, -ты тогда, права, конечно… Максим твой в самый раз тебе, такой. Я за вас таких вообще теперь спокоен… За себя только переживаю. Надеюсь, что я не завтра уже, по этому закону этому третьему, помру. Рядом с тобой посидев тут. Хоть бы вселенная меня в поклонники твои, по ошибке не засчитала… Я же тут ещё маме твоей поклоняюсь. Женственной, любящей, принимающей… -он иронично закатил глаза… -А листик твой этот, только про Максима кино показывает, дочь? Может мне про маму нашу, что-нибудь любящее, женственное, эротичное покрутит? Дашь посмотреть? -снимает он с моего запрокинутого вверх лица, начинающего уже подсыхать по углам, ребенка кленовой ветки.

-Посмотри, папа! Только он сказал, что 18+ фильмы не показывает. Он ещё маленький, он мне сказал… … Видишь, что-нибудь, папа?..

-Нет пока ничего, Оксана. Может мне прижать его покрепче так. -он начинает втирать мой лист себе в глаз. -Ты наверное, так на глаза им давишь, что галлюцинации начинаются, да, дочь?

-Нет, папа! Нужно вот в эту дырочку смотреть. Вот тут, где порвано, видишь?..

-И так, тоже не вижу ничего…

-Хорошо, давай я посмотрю. Если про маму, что-то будет, то я тебе расскажу… Может тебе извёстка мамина в глаза попала. Поэтому не видишь?.. Ты мне пока папа, тут ножки помассируй, я залажу и удобно усаживаюсь на стол, перед ним. А то, у меня после носков этих всех следы от резинок так и остались. Такие красивые ноги, конечно, ничем не испортишь, но тем не менее…

-Ладно, давай. -сложив себе в ладони, папа дышит на холодные мои теперь, от босого стояния на полу ими, половые органы- стопы.

-Папа, листочек мне не про маму. Он опять про Максима показывает… Это давно уже было. Максим всех мальчиков в садике собрал. И говорит им: -Слушайте меня, ссыкуны!.. Он так папа говорит… -Если, кто из вас к Оксане прикоснётся, сперва в живот буду бить. До посинения!.. Потом, когда уже встать не сможете, будете на земле задыхаться лежать, и подошвы мне на сандалях облизывать... Я для вас специально, по всем помойкам в округе в них, пройдусь… Чтоб даже, и не смотрели в её сторону, урою!!! ... -я останавливаюсь, чтобы осмыслить увиденное… -Подожди, папа, это он что про меня, что ли, говорит? У нас в садике больше нет Оксан никаких… -я смотрю на реакцию, под очередным впечатлением Максом, папы...

-Про тебя, дочь!.. После того, как ты мне про законы Подобия во Вселенной объяснила всё…, я уверен просто, что про тебя… Очень вы с Максимом твоим подобны, прямо скажу… Я бы даже бесподобны сказал…

-Я теперь только, папа, понимаю, почему со мной в садике не играет никто… Я раньше думала, потому, что они просто, реверансы делать не умеют, мне…

-Что там дальше лист твой показывает? -отец впервые заинтересовался детским садом… -А то я теперь жалею, что не забирал тебя из сада никогда. Мать один раз попросила, в вечернюю работала, и то забыл…

-Это, когда меня воспитательница, папа, домой привезла, да?.. Ты её раз приходил, помнишь? Ты меня не узнал потому, что все дети в одинаковых панамках ходили… Я перед тобой стояла, а ты везде вокруг смотрел, и сказал другу своему, что, наверное, меня уже Анька забрала… Меня потом опять, воспитательница с её мужем на жигулях домой привезла… Я бы предпочла, чтобы вы вообще меня не забирали, никогда… Колю забирайте только. А меня или Скорая, или воспитательница на машине, всё равно привезёт. Мне так больше, папа, нравится…

-Ну, ты, Оксан, не про меня. Ты там про Макса в листок смотри… Про меня не так интересно… -папочка покраснел.

-Ладно… Потом, папа, Максим сказал, чтобы девочек привели, он хочет, чтобы все играли в игру, которую он придумал... «Чего встали, бараны? Мигом, овец своих побежали собрать! » -так он им это сказал. В тот день, папа, мало в группе детей было, многих уже и забрали… Он сказал всем на 2 скамейки рядом сесть. И чтобы мальчики и девочки, поочередно клали ладони на колени, тем, кто им нравится. Кому положили, тот будет следующий… Мне было так обидно, папа. Все играли, а меня никто не выбирал. Я думала, как это я могу никому не нравиться?..   А все просто боялись, прикоснуться ко мне… Максим их так проверял, папа. Вот. Одна девочка хотела Максима выбрать, он её толкнул, чтоб она его не трогала. И другие уже его тоже не выбирали…

-М-да уж… Творческий какой, парень у тебя. Интересно придумал… А дальше, что было?

-Я вижу Максим Андрею на ухо шепчет, чтобы тот меня выбрал. Что он его не больно в живот ударит, только чтоб другие видели. Но, чтобы он застонал, как будто очень больно… Максим, папа, хотел, чтобы моя очередь была, и чтобы все видели, что я его выбрала.

-Так.. И-иии?

-Андрей ко мне руки потянул, а Максим ему в бок так кулаком, как ткнёт. Резко так прямо, папа. Тык!.. Андрей аж вниз скрутился весь вниз. Он ему не больно обещал, а сам со всей силы вмазал. И за ним нагнулся и шепчет в ухо ему: -Давай ещё пробуй, сопляк… … -я снова оторвалась от листа, чтобы посмотреть на реакцию отца.

Но тому, фильм про Максима был уже явно интереснее, чем про мамин 18+. Хотя и этот, он бы детским не назвал… Папа молча показал ладонью, чтобы я продолжала.

-Андрей опять ко мне потянулся, папа. А я его руки тоже, толкнула… Но его Максим в бок щипал, кожу выкручивал так… Чтоб он всё равно, мои коленки достал… Я, папа, не знала уже, как остановить его. Я тогда его ладони в кулаки скрутила, чтобы он меня пальцами достать не мог. И ногтями сжала сверху, со всей силы так… У него тут над косточками у пальцев, -я показываю, - прямо лунки такие остались, кожа побелела, и кровь потом потекла... Андрей, папа, альбинос, у него такая бледная кожа очень, тонкая… И Максим аж рот открыл, как у Андрея слёзы потекли… Он его всё время бил, тот терпел всегда, не плакал… А тут заплакал. Я поняла папа, что он не из-за боли заплакал. А потому, что это я сделала… Мне, папа, так плохо стало, что я так сделала… У меня тоже слёзы потекли…Я только, когда Андрей ко мне потянулся поняла, что не хочу, чтобы меня трогал кто-то, перед Максимом… Я встала тогда, и сказала так им, папа: - Только самый лучший мальчик на Земле, может к моим коленям прикоснуться… И на этом игра закончилась. Потому, что я ушла. А Максим там я вижу, листочек показывает, сказал, чтобы все убирались, тоже. Что, не развлекать их, он эту игру затеял…

-Нечего себе у вас страсти в саду, дочь…

-А на следующий день мама Максима только Андрея в садик привела… Он ко мне подошёл и показывает руки свои. А у него там вся посинело и ещё гноиться начало. Он говорит: -Знаешь, как мне больно, Оксана? Мама Максима мне ещё перекисью обработала. Оно всё так пениться и щипать стало. Так болело, что я всю ночь не мог спать… Она сказала, что Максима дома оставит. А-то, мало ли, что это Оксана бешеная ваша, она сказала, ему сделает… … Мне Я из будущего, сказала руки над Андрея руками поставить, так, сверху, папа. Что она попробует полечить его целительной энергией, через меня… Тета-волнами, она говорит. Мы так сделали, и у меня из ладоней, папа, тут, свет к Андрею на раны прямо, пошёл. И мы с ним вместе слышали, как она говорит ему: -Потерпи, мой маленький. Сейчас тебе легчи станет, котик. -нежно так очень, она ему, папа. Я, то есть там, взрослая которая, говорила: -Андрюшенька, ты мой мальчик, хороший, сладкий такой. Прости, что мы с Максом над тобой, светлым таких, издевались всё детство. Ты для меня, самый преданный во Вселенной мальчик… Оксана не хотела тебе больно сделать. Это Максим, так сильно ревновал, что её ментально заставил… Она тебя любит тоже, так же, как и его. Она сейчас этого не понимает, ещё… Вы просто знайте, детки, что иногда, бывает так, что не 2 половинки, у сердца души одной. Красиво она так сказала, папа, да. Сердце души одной… Принято так считать, что их две только, в разных людях. -она говорит. -И они друг друга найти за жизнь должны, чтобы соединить их… А у вас, особенный очень случай. Вас трое. Три сердца, как большое одно. Может вы поэтому и встретились, так рано уже, что втроём всё сильнее.   Максим разрешит тебе потом тоже, Андрюшенька, Оксану любить… … И знаешь, папа, там у Андрея от этих тета-волн её, прямо синяки все сразу прошли, и гной тоже исчез. Ранки на половину затянулись сразу.... Он такой счастливый стоял, что эти слова слышал. Ему, наверное, никто столько нежности, папа, никогда ещё, не давал… Потом она говорит, что она ему побольше так, света этого, на ранки положит сверху. Я него тут прямо как облачка из света такие горели… И чтобы он так пока, погулял, а то она не знает, как я себя чувствовать буду, если у меня энергии много на это уйдёт. Что, потом, через пару часов, она его ещё полечит… Андрей сказал, что у него и так уже не болит ничего. И побежал мальчикам показывать, что у него так быстро заживает… А потом сразу, ко мне обратно, папа, прибежал. И показывает, что у него вообще, зажило всё, представляешь? Мы даже уже найти не могли, где эти царапины были… И я тоже, так чувствовала себя хорошо, и светилась вся… Андрей сказал: -Спасибо тебе Оксана из будущего, огромное!.. И тебе тут, тоже… И улыбался так, прямо сиял весь… А Я из будущего говорит: -Вот, и отлично! Я пойду Максима маме память, про Оксану бешеную, пока сотру. Она будет думать, что у него температура была, поэтому она его дома оставила… И Максиму тоже, ревность его, полечу… Максим, папа, на следующий день в сад пришёл. И мы втроём весь день, так играли хорошо, прямо нарадоваться не могли, что мы вместе… Только чевером, словарь синонимов мне говорит, мама за кофточкой моей пошла. И всё… Счастья больше, не было у нас… Ты знаешь, папа, Андрей ведь меня с первого взгляда тоже, как и Максим полюбил. Знаешь, как это?

-Знаю, Оксана. Я твою маму тоже с первого взгляда полюбил… А кофточка твоя тут, при чём?

-Словарь синонимов говорит, что листочек нам в конце это, покажет самом. Что не время ещё…

-А там в будущем, что, Оксана, умеют лечить так? Не болеет, наверное, уже никто?

-Нет, папа, болеют… Я как здесь, папа, уникальная, так и там… В прошлом легко реальность менять, только учиться этому долго. Её было интересно, она и выучилась. Поскольку изначально способности проявлялись…. Помнишь, папа, мы ходили в луна парк за дворцом пионеров на пустыре, приезжал?.. Давно уже… Там комната смеха, с зеркалами кривыми была. Все смеялись, а мне не понравилось так! Я тебя спрашиваю: -Зачем мы сбда пришли, папа?.. А ы говоришь: -Посмеяться… А я, думаю, ну что смешного может быть, в том, что меня некрасивой показывают? Зеркала эти? … Я хотела уйти скорее… Но туда Максим с Андреем, тоже пришли... Я их не знала ещё... Андрей смеялся тоже, а Максим ко мне сразу же подошёл. Говорит: -Персефона? Ты, как тут, оказалась?

Я ему отвечаю: -Я из дома пришла…

А он спрашивает: -Что с Олимпа, прямо?

Я говорю: -Нет… С Водопроводной улицы. Нас папа привёл, с мамой… Только он ушёл уже. -тебе помнишь, папа, на работу надо было идти?

Максим меня спрашивает: -Что правда? Зевс сю-ююда приходил?

Я ему говорю: -Нет, Толик!..

Он удивился так. Потом подумал и говорит: - А, ты про местного папу, говоришь.

И тут я поняла, что мы с ним, без того, чтобы рот открывать, говорим. Мозгами только…

-Папу Зевса я плохо помню, уже… -я отвечаю ему. - Я тут, так много воплощений. Забыла даже, что телепатически общаться могу.

-Странно. -он говорит. -А я только первый раз, тут. Я и опомнится не успел, как это произошло, Персефона… Мы все на свадьбу к тебе, с лучшими дарами там, собрались. Думали же, будем, кто лучший для тебя, соревноваться. Как Зевс хотел… Там сто-ооолько ангелов собралось… Со всех миров слетелись. Я до горизонта, только белые крылья, и видел… Все тебя ждали, Персик! Вся Вселенная в подвенечном платье увидеть тебя ведь мечтала.

-Да, мне тогда, Метатрон, все только и рассказывали без конца, как любят… Потом звала сколько, не откликался, никто. Сразу забыли… В моём воплощении Королевы Маргариты де Валуя, я этот момент так описала: - Я прибывала взаперти, и никто…, даже самые близкие мои друзья, не осмеливались навещать меня. Боясь впасть в немилость… При дворе, в своём несчастии, вы всегда одиноки. А в благоденствии окружены толпой…Опала- это котёл испытаний, для настоящих и верных друзей.

-Да, я знаю. Зевс спросил нас, Персефона: -Ну? кто из вас Лучший? -Максим, папа, говорит. -Кто любимейшей дочери, достоин моей? Выходите!.. Я, конечно, сразу вперёд встал. Уриэль с Люцифером, тоже… Зевс к сыновьям своим повернулся, говорит: -А вы, что? Трусите уже теперь?.. Арес с Гермесом тоже, вышли. Но они уже поняли, что папа не в духе, и проблем нужно ждать… На Аполлона так смотрели с презрением, как будто знают что-то. Ему не оставалось ничего, тоже вышел… И другие потом, тоже, ещё…

-И что было? -дальше я, у Максима спрашиваю, папа...

-Зевс говорит: -Персефона в воплощения выпрыгнула, сегодня. -там аж гул волною пошёл. Мы в таком шоке были... Как так?.. А Зевс продолжает: -Вот, и идете теперь, все, кто вышел. Тоже, за ней!.. Там теперь и ищите! Счастье своё… И под нами порталы открылись сразу, воронки такие... Нас туда засасывать прямо всех стало. Мы вылететь пытались, но вообще, не могли… А Зевс говорит: -Это на гордыню вам урок будет! Поймёте теперь, что я тут Лучший!..   Мы без вас, распрекрасных, как-нибудь, проживём. Распрекрасно я думаю, тоже!.. И чтоб НИКТО-ООО им!.. -он громко рявкнул так, с громом. -Слышали меня???!!! Никто им там, помогать не вздумал!!! …Так он всем ангелам приказал. -И Персефоне, тоже!.. Нашла кого, шлюха, отвергнуть… И все, кто ещё тут, лучше меня себя считают, пусть туда же идут!.. … И под твоей мамой портал открылся. И Гестией. И Аидом с Посейдоном, и женой его… И под другими тоже, и с Высшего Плана ещё, богами… …  А потом, и под Зевсом самим, тоже!.. … Я всегда думал, что у него раздвоение личности. Представляешь?.. Он тебя к самому себе тоже приревновал… Ты что правда отказалась выйти за него? Ты поэтому, в воплощения пошла?

-Он мне, и не предлагал. Он же папа мой… - я недоумеваю. -Я из-за Аполло выпрыгнула. Он меня тогда, предал так… Я в таком отчаянии была. К папе побежала, посоветоваться, что мне делать, теперь. А он там сам в костюме жениха стоит, почему-то. И спрашивает меня зло так: -Ну, что, прибежала, всё-таки? Поняла, наконец-то?.. Не нашла никого лучше меня, да?.. Я ничего не поняла. Почему он издевается ещё, когда мне в день свадьбы, плохо так… Ну и выпрыгнула в портал реинкарнаций, не думая... К кому мне ещё обращаться было, если даже ему, дела нет?.. А дальше, что с вами было?

-И всё, я больше держаться на мог... Меня, как понесло куда-то, по тоннелю… И в темноте оказался потом, как замурован где-то. Так бился, чтобы вырваться, сильно… И вдруг голос слышу: -Деточка моя, кто ты там не знаю, мальчик или девочка?.. Ты зачем же так мучаешь меня… Я извне посмотрел тогда уже, и понял, что у мамы в животе… А это Рагуил. -он на Андрея, папа, показал. Под ним портал не открывался, он сам сказал: -Я может и не лучший, но Персефону больше всех тут точно люблю. Я её с вами искать пойду!.. И в мою воронку, за мной, тоже сиганул. Вот ходит за мной хвостом везде тут, теперь везде, как цуцик.… Я ему там в портале вмочил хорошо, надеялся он отклеится, вылетит куда-нибудь… А ему только видение отшибло. Не помнит вообще, кто он. Так любил тебя, что и не узнал даже… Стоит клоун, рожи в зеркало корчит, как дурак смертный… Я тебя, Персефона, буду возле выхода ждать там. Я маме только пойду, скажу… -и он Андрея за рукав так взял, и за собой потащил туда, папа.

Мы потом с мамой верблюдов пошли смотреть. Она долго так, ходила там... Я боялась, что он меня не дождётся. И побежала без мамы к выходу, сама… А там Андрей только стоял. Я спросила его: -А где твой друг?.. Он мне показал, что Максим с мамой в очереди за мороженным стоит… Я смотрю туда, а он ревнивый такой, папа, там стоит. Он аж кулаки сжал так, а потом подошел, и говорит мне: -Ты зачем с ним разговариваешь??? Это я тебя позвал, а не он!.. Подожди тут, я маме скажу, чтобы она ещё одно мороженное взяла, для тебя… И пошел уже к ней, папа. А потом повернулся, и говорит: -Не говори с ним!.. Я сейчас приду… А там у его мамы уже очередь подошла, и она его зовёт: -Максимчик, помоги мне взять мороженое, а то у меня сумка тут, ещё… А он ей: -Не называй меня так на людях, сколько раз говорить тебе! Меня МАКСИМ зовут!!!...

Я же, папа, до этого не знала, как его зовут…  А потом, мама злая, такая, что я одна убежала, нашла меня. Максима мама с мороженным подошла, чтобы я взяла. А наша мама ей говорит, что мне нельзя, я меня горло будет болеть… Максима мама красивая, такая же, высокая, как наша. Только моложе гораздо… Можешь себе представить, как нашей маме это понравилось, папа?.. Она же может только лучше всех быть…

-Это точно…-папа подтвердил.

-Максима мама переспрашивает: -Может она скушает, всё-таки? Таз я уже купила, а-то оно растает. А наша, грубо так ей: -Не надо нам от вас, девушка, ничего!.. -и потом меня за руку потащила так, быстро, на остановку. Говорит: - Ты что, Оксана, просишь чужих людей мороженное тебе покупать?.. Позор какой! Тут люди с моей работы вон ходят. Получишь у меня дома… А я её говорю: -Позор это, мама, гадость всякую самой обо мне придумывать. И потом расправой ещё за это мне угрожать. Только потому, что я слабее… Людям с твоей работы это бы точно не понравилось... Сами бы тебя, в милицию сдали. А то ты им зыбки скалишь, так твоя, мама улыбка, фальшивая называется. А сама животное… Сейчас подумаю какое, подожди. Не панда, ты. И не утконос… Ты тигро-коза, мама… А она мне говорит: -Отлично! Вот и получишь ты у меня дома, и клыками, и рогами, сразу же... Я ей, папа сказала: -Смотри в стену ими только, мамочка, пожалуйста не воткнись, когда на меня нападать разбежишься.... Я переживаю очень за тебя. Застрянешь так ещё, никто и не покормит потом. Будут все бояться, что ты копытами их лягнёшь… Не успеют в зоопарк забрать. Знаешь, как я плакать буду, если ты с голоду умрёшь? Ты мне всё-таки мама, хоть и демон. Полудикое животное такое… А она спрашивает: -И почему же только полу-дикое, а не полностью?.. Представляешь, папа, она даже не понимает, что тигро-коза, наполовину же домашняя. Может мама такая, потому, что её не доят, вовремя, папа? Козу доить же надо, а то у неё вымя болит. А тигра доить то, страшно… Как она ещё сама, половину себя не сожрала, только… - Отец мой до слёз хохочет. Но лично я не понимаю, что, собственно, в данной трагедии может быть ему смешно. Поэтому иду дальше…  -А потом ты меня в музей Котовского помнишь водил?.. – всё ещё весёлый, папа, кивает, что помнит, -Там пулемёт «Максим» был!.. -Вспомнив свое тогда вдохновение, я заговорщицки прищуриваюсь. И он уже, всё понимает… -Я тогда подумала, как же я хотела бы, чтобы тот мальчик, который, как пулемёт, папа… Ты знаешь кто, да?

-Угу…

-Что—бы то—оооот ма-ааальчик… -я медленно повторяю, -в нашем садике со мною в группе был… И знаешь, что случилось, папа?..

-Что?

-Ну, ты же уже понял, да?.. Мы в музей воскресенье ходили… А в понедельник, что папа было?.. Да, ты правильно думаешь… Максима в нашу группу мама привела… Он сперва меня не заметил, я на горке высоко стояла. А он с другими детьми бегал. А потом он на горку захотел, и ко мне поднялся, я уже маме рассказывала вчера это. И говорит мне: -Персефона?!! Это правда ты???... А я думал, что за свет там знакомый такой, наверху… И потом, он мне папа в любви признался, сразу. При всех детях, папа…

-Удивительно. Т. е. ты захотела, и он к вам в сад пришёл?..

-Не совсем, папа!.. Я вспомнила, как было... Я сперва захотела, чтобы он мне сказал, что он меня любит… А потом уже, чтобы он для этого, в садик пришёл… А то, я не знала, где он меня найдёт ещё. А в садике я каждый день же, и он точно не ошибётся, если туда придёт. Чтобы мне в любви, папа, признаться…

- А почему он тебя Персефоной называет, Оксана?.. У нас на работе парень один брошюрки раздавал, книжечки такие, кто-то сам напечатал. «Персефона- королева всех миров Вселенной» назывались. Наш тираспольский мужчина написал... Он ясновидящий там написано было в аннотации, парапсихолог... Я фантастику подростком любил очень. Прямо зачитывался, мать ночью приходила фонарик из под одеяла забирала, чтоб я ночами не читал. И на уроках потом не спал… Я так почитал быстренько в обед кусками эту книжечку. Думал после работы возьму, а их уже не осталось... Там, как женщина в будущем в Канаде, в 2024 году, книгу напишет, как она в детстве в Тирасполе у нас жила, и с архангелами дружила… А потом она королевой в Тирасполе тут станет… Представляешь?.. Только я не успел понять, почему она Персефона.

-Меня папа так в другом измерении над нами зовут... Это про меня невропатолог с бабушкиной работы папа написал. К которому меня мама завтра в дурдом сдавать поведёт… Это я в Канаде жить потом буду. Я там в будущем сейчас пишу роман о том, как мы тут с тобой разговариваем.

-Да??? … А почему я уже читал, он что тебя уже знает?

-Да, знает… Только я его ещё нет. Я в будущем умею в другую реальность людей переводить. Где им лучше… Его мама наша инвалидом безногим сделает, за то, что он меня в дурдом не отправит… А я его потом в другую событийную ветку переведу. Ветки, папа, иногда пересекаются, но время в них по-разному идёт… Он там уже эту книжку напишет в прошлом году…

-Запутанно как-то всё, Оксан…

-Да. -соглашаюсь я. -Давай я тебе лучше расскажу, что дальше было? Хочешь?

-Конечно, давай…

- Я потом после горки в садике, подумала: -Вот бы Максим в музей Котовского тоже, пошёл. Как бы ему пулемёт понравился!.. Раз он меня любит, то он должен обязательно… И знаешь, что, папа?

-Он, что пошёл?

-Я на следующий день в садик прихожу, а воспитательница говорит, что в музей нас сегодня поведёт… Я подумала, что в краеведческий, наверное. Я, папа, его так не люблю… Слишком много всего там, я устаю… … А она нас тоже в Котовского повела, представляешь?.. Мне там так нравится, папа! Там экспонатов мало, но все интересные самые… И пулемёт этот, прямо в центе стоит… Максим, как увидел, папа, обрадовался так. Он сказала, что его мама Максим назвала, потому, что дедушка, папа её на таком в войну стрелял. И стал показывать, как он тоже стреляет им… Он герой такой для всех там был!.. Все дети вокруг собрались, и на него смотрели. А он рассказывал так: - Там фашисты с гранатами со всех сторон подходят близко совсем уже. И сзади танки. А я на самом верху, на холме стою и мочу их всех. Они падают один за другим, и тут у меня лента с патронами заканчивает… Я быстро так меняю её, а руки от стрельбы трясутся уже, попасть никак не могу… И тут один уже передо мною фриц встаёт, чеку их гранаты вынимает, а бросить не успевает… Я по нему в последнюю секунду, как врежу так. Трааааа-тата-тата, тра-та та та… Я спереди, папа, подошла, встала, смотрела на него тоже. Мне так приятно было, что это я ему, такой сюрприз придумала… А он мне говорит: -Ну, отойди ты, Оксана!.. Не могу же я в тебя стрелять. Хочешь, чтоб я с ума потом сошёл? Я же люблю тебя... … Только знаешь, что, папа?

-Что, дочь?

-Я отошла тогда, револьверы там на полке посмотреть. Мне один очень прямо понравился так. Такой тоненький, с узором очень красивым по металлу прямо по всему. Он как будто из кружева прямо, металлического, сделан. Как будто им украшают, а не убивают, папа… Я подумала, таким, когда застреливать придут, то не: «Руки вверх! » скажут. А: «Встаньте, пожалуйста, в первую балетную позицию». -папа, скажут. -За вами красивая смерть пришла!.. Вот так, папа. -я показываю, как встать …

-Ну, не знаю, Оксан, бывает ли смерть на столько красивой, чтоб балет прямо танцевать, хотелось…- он смеётся.

-Я, папа, хотела бы себе такой пистолетик очень… И, я хотела показать кому-то, какой револьвер там красивый. А все Максимом были заняты там, только Андрей один, у окна стоял … Я Андрея позвала 2 раза, а он не откликается… Я тогда сама к нему пошла... А он мне говорит: -Отойди от меня, Оксана, пожалуйста, пока Максим не видел. Он же меня бить опять будет… Я думала Максим и не видит нас, папа. А он вдруг, как сорвётся с места, к нам прямо. Он прямо растолкал так всех, кто на пути у него стоял. И зашипел так прямо на Андрея: -Ты меня плохо понял, я вижу? Поговорим после садика. Физически. А морально готовься лучше, сейчас уже… Андрей ему отвечает: -Она меня по имени звала, Макс. Я не отзывался… А потом, сама сюда подошла! Что я должен был сделать? Под землю провалиться, что ли??? … Максим, папа: -Не плохо бы было…, -говорит… -Хочешь не буду бить тебя?.. Андрей говорит: -Конечно хочу, что за вопрос дурной… Максим: -Ах, тебе вопросы мои не нравятся? Я сейчас тебя, лярва сопливая, такое спрошу, что вообще мозг тебе выкрутит… Хочешь, имя я ей твоё в памяти сотру? Не позовёт тебя никогда больше… Что предпочитаешь, битым каждый день ходить, или чтоб Оксана тебя не узнавала?.. Андрей папа напрягся так весь. И говорит: -Ты, Максим, сам знаешь, как я Оксану тоже, люблю. Только ты мне с ней, всё равно ведь никогда быть не дашь. А память стереть, как ты ей сможешь?.. Я выбираю, чтоб она имя моё не помнила... Я не верю, что ты память ей стереть сможешь. Это ты от злости, совсем что-то странное несёшь…. Максим, папа, говорит ему: -Я, чтоб она никому не досталась больше, за пределы возможного выйду! Запомни!.. Не пожалей только о выборе потом своём… Андрей говорит: -Хорошо! Договорились… Потом мне говорит: -Я не знаю, что он там задумал. Даже если ты меня, Оксана, забудешь. Давай договоримся, что ты будешь помнить, что я тебя никогда не забуду. Хорошо?.. Я тебе, если надо будет, сердца кусок своего отдам. Ты даже, если помнить не будешь, то чувствовать меня всё равно, будешь всегда… … Максим мне, папа, правда Андрея в памяти стёр… Я только теперь понимаю, почему я удивлялась, что не знала до последнего дня, как Андрея зовут…

-Как это он тебе память мог стереть?

-Тут листочек, папа показывает. Максим взял карандаши и лицо рисует моё, на весь лист альбомный. Сперва овал нарисовал. Потом глаза так наметил. Он прямо, папа, моё лицо как будто видит на бумаге, и обводит по контуру просто. У него прямо мои глаза получились сразу, так быстро… И волосы. Он думает, что у меня цветы в волосах нужно нарисовать. Потому, что, ты свежа, как утренний рассвет, Оксана. Он так думает… А потом он губы мои обвёл, тоже. И говорит: -Вот, теперь и буду я тебя, наконец-то, целовать, Оксана. И поцеловал меня там в губы нарисованные. -я застеснялась… -Я тогда, папа, дома сидела. И почувствовала прямо, что меня целует, кто-то… Он папа красным карандашом стал мне губы закрашивать… А он плохо рисовал. Максим карандаш, так, кинул его в сторону, нервно. -Бледные, какие-то, говорит… У тебя, Оксана, губы, словно спелой вишни сок… Для меня тебя прекрасней нет! Хоть и седина уже в висок… Что за седина?.. О чём я думаю, вообще? Что это у меня за слова в голове? -он так думает, папа. -Мозги, как будто сами про тебя, Оксана, стихами говорят. Прямо песня у меня в голове, какая-то...

Тем сильнее я тебя люблю, -поёт…

До сих пор идёт по телу дрожь, если близко я к тебе сто-юу-ууууу…

Он, папа, мамину помаду пошёл взял, и стал губы мне ею красить. Жирно прямо так. Как сумасшедший, прямо, папа, со всей силы начал втирать... И там у него в голове, песня продолжается, и музыка такая, красивая очень играет: -Я люблю тебя, как любят море во-ооолны.

Этим счастьем мой корабль души напо-оооо-лнен.

В парусах играет страсти смелый ве-ееетер…

Нет тебя прекрасней в целом этом свете....

Максим думает, папа: -Любить, то я тебя люблю, голова моя правильно поёт. Но член мой, Оксана, хочет так, как будто, ты меня привораживала все жизни на пролёт… Знаю только, что ты низкое такое сделать, не опустишься, никогда… Чего он, папа, член? Он же не может быть в коммунистической партии советского союза, ещё, да?.. Не знаешь? Я тоже, не знаю… Он, папа, помаду сломал, и думает: -Прости меня, мама, так я с ума схожу… Он рисунок на лицо себе положил, папа. И стал мои губы в свои втирать прямо так. Говорит: -Целуй меня, Оксана, так чтоб я на куски разорвался. Как будто на гранату наступил… Размазал помаду так по лицу, всю, и говорит: -Фу, гадость химическая. Не вкусная, какая… Испортил всю вишню твою, Оксана… Я люблю тебя! Ты что не понимаешь? Как ты можешь урода этого по имени, ещё и при мне прямо звать??? Хотя я где бы ни был услышал, конечно… Она, папа, у меня на лбу там, человечка нарисовал и написал «Андрей», на весь лоб так… А потом резинку взял и стал стирать это. Прямо, чтоб вообще ни капельки не осталось. Там от карандаша царапины на бумага остались. Он утюг включил, и гладить стал. Он сначала аккуратно гладил, чтобы рисунок не испортить. Ему нравилось, как он меня нарисовал. А потом говорит: -Нет я уж лучше его выжгу из тебя. Прости, Оксана, если у тебя голова заболит, сейчас. Он на самую горячую температуру утюг повернул, и на лоб на рисунке мне, его поставил. А сам пошёл мамину помаду сломанную, в футляр засовывать, пока утюг греется. Он помаду там размазанную пока вытирал, со стола там ещё, утюг прямо дымиться стал. И рисунок сжёг и ткань там под ним, где его мама гладит... Мне тогда, так больно стало. Я еле до бабушки дошла, чтобы она мне мокрое полотенце на лоб, положить дала. Но больше всего, я боялась, что он мне третий глаз ещё сожжёт, папа. И я больше видеть не смогу... Понимаешь, папа, это же такой важный энергоцентр для меня. Там вся моя интуиция, со всех миров накопленный опыт…

-Что ты прямо всё чувствовала всё, что он там на рисунке делает, Оксана? -папа удивился.

-Да, папа! Так ментальная магия работает. Я бабушке плакать стала, что мне Максим горячий утюг на голову поставил. Чтобы она мне полотенце мокрое, холодное дала… Она не поняла ничего, но аспирина мне 2 таблетки принесла, и полотенце… Он так отчаянно свои чувства накручивал, что всю эмоциональную энергию сконцентрировал на мне. Поэтому получилось... Для магического воздействия, папа, нужно намерение, плюс сильный эмоциональный заряд. Я тогда, и забыла Андрея, как он хотел... Не понимала, что за мальчик с Максимом ходит. Но, я и о Максиме тоже, многое не помнила, потом. Я же его без Андрея не видела, никогда. Для меня память вся, с ними вместе связана. Нельзя было Андрея убрать, так, чтобы о Максиме логично события потом воспринимать, понимаешь, папа?...

- Да, уж, Оксана… Ну, я у тебя, конечно, не самый ласковый отец был, лупил тебя раньше. Чтобы только, мама твоя довольна была. Она говорила, что я тогда, как папа её… А Макса-то, твоего в узурпатора такого, кто превратил? Видела ты папашу его?.. Ментяра, что ли? Эти почти всех в детстве унижали, я статью по психологии читал... Они поэтому, в органы рвутся, на других оторваться чтоб... Или с Афгана вояка, контуженый какой-нибудь, дурной?

-Я из будущего говорит, что Максиму 6 лет. А Советские войска в Афганистан только полтора года, как ввели…

-И правда полтора года же всего. А кажется, Оксана, что это проклятье уже лет 10, как минимум, с нами…

-У Максима папа в Америке живёт... Он с мамой всю жизнь тут, только. Она его очень любит. Ты бы видел только, папа, с каким обожанием она на него смотрит. -Максимчик, Максимушка, Максимка, мой сладкий, -повторяю я слова мамы Максима. -Я слышала, папа, она ему так только, говорит…

-Ничего я тогда не понимаю… Может листик твой нам что-то в этом объяснит, а? -отец, которого всё время обесценивали, ставя в пример безбашенного героя-тестя, не знающего ни в чем границ. Хоть и был теперь кормильцем в доме сам, где-то внутри всё же радовался, что отца жены его парализовало, менее, чем после года женитьбы их. Зла он ему, конечно, не желал, но побаивался, даже сейчас. Шестой уже год обездвиженного… Дед мой, не смотря ни не что, всё равно был для всех вожаком, и смыслом существования... Поэтому психология того, как и в какой период жизни, мужики иные, становятся сверх-самцами, на примере Максима сейчас, заинтересовала его особенно… Поскольку сам этого ресурса не имел, но, как и любой мужчина, каким-то внутренним чувством, наглым таким, завидовал.

-Там, папа ещё тот фильм про утюг в листочке не закончился. Там чёрный такой дым прямо пошёл. А Максим воду стал лить из чайника, на ютюг в сеть включенный. Его током закоротило, прямо молния такая. Он отойти не мог… Он только думает: -Накажи меня, папа Зевс, давай. Так мне, и надо! Убей меня молнией! Чтоб я другим жить не мешал… Там Я из будущего, швабру у двери взяла, и его ею толкнула сильно. Максим упал, и прямо дышать не мог. Это, папа, выглядело так, как будто швабра просто, сама в воздух взлетела и толкнула его. Потом Я из будущего Максима там тоже энергией лечить стала. В кровать его положила и гладила ещё. А он папа её немножко видит, и думает: -Какие сиськи у тебя шикарные будут, Оксана… А она увидела, что мама его на улице к дому подходит уже. И пошла помаду тоже энергией, как новую сделала. А то, он всю сломал. И там, где пожар был, тоже почти всё исправила. Только пятно маленькое горелое осталось, ещё. Мама Максима уже ключ в дверной замок вставила, и тут швабра обратно к двери полетела опять сама, и на место там встала сама. Прямо в ту же, секунду, когда дверь открываться начала… Максим говорит маме, у него живот болел, он поэтому, прилёг. И, что он там хотел рисунок мой погладить, но утюг загорелся. Мама Максима посмотрела, что там пятно горелое. Говорит, ну ладно, давно уже эту ткань поменять надо, было уже. Как раз повод будет... Утюг старый… Она не видела ещё, что там от розетки на стене черный след горелый на полметра, под гладильной доской… Она рисунок горелый взяла, а там сверху чёрное всё, а снизу в помаде всё... Она пошла свою помаду свою открыла, а она новая вообще, как будто, и не пользовалась она ею, ещё… Она удивилась. Потом ещё на столе увидела след от помады. Максим плохо там вытер. А Я из будущего там все следы убрала, её же Максима маме не видно. Максима мама ножницы взяла, чтобы ткань там горелую разрезать на доске. Подходит, а там тоже всё, как новое. И рисунок тоже, как будто его не жгли, и помады тоже, нет на нём… Она думает, с ума я что ли, сошла?.. Потом удивилась, как Максим меня красиво нарисовал. Думает не наблюдала раньше у него талантов таких, особенно ей понравились цветы у меня в волосах… Я из будущего там, сама дорисовала ещё, папа. -Я подмигиваю ему. - Она же художница там, член канадской ассоциации художников… Мама Максима отвлеклась, потом берёт рисунок, думает его Максиму отнести надо… А там её больше цветов на нём нарисовано, и подписано красиво так: Персефона -королева всех миров вселенной… Она думает, пойду как я на свежий воздух погуляю. А то у меня, похоже, галлюцинации какие-то от нервной работы начались… У неё папа там в школе, где она работает музыкальной, столько звуков сразу от всех инструментов вокруг, что видно крыша поехала, она думает… А мне, когда рисунок чистый опять стал, хорошо так стало. Я на улицу к бабушке пошла, она там сирень срезала. Я её попросила мне тоже, как на рисунке там, цветочки сирени мне в волосы, папа тут в косичку-колосок по верху вплести. А Максим это увидел, папа из дома. И воздушный поцелуй мне так послал: -Приложив руку к губам, я показываю как. -Папа, смотри, я только сейчас заметила… Мой листочек такого же цвета, как на халатике у меня листики… А я, даже не обращала внимания, какая красивая одёжка у меня... Даже халат у меня королевский, папа, да?..

-Не понимаю, я, Оксана ничего, как ты из будущего делаешь это всё… А халатик ничего, в общем так, да… -переваривая остальное всё кино, он подтверждает. -Осанка у тебя главное, королевская. Поэтому, всё на тебе будет красиво сидеть, Оксан. Я тебе в три года так усердно спину держать дрессировал… Прости, конечно, перебарщивал. Зато сейчас вот, результат какой.

-Осанка, папа, звучит, как Оксанка... И, как овсянка, ещё… -смеюсь я сравнению. – Давай мне корону из листка, когда он фильмы все покажет сделаем? Ты, папа, в детстве думал, что кленовые листья на короны похожи…

-Да, так и думал. А ты откуда знаешь? Я и сам забыл уже давно…

-Мне словарь синонимов, папа, сказал. Что ты маме своей корону из листьев сделал, чтобы она красивой самой была… На работу ей принёс, на вокзал. Она там в поезде документы проверяла на товары на экспорт в короне твоей. -я вижу, как папа улыбается. -Давай тогда, папа, все фильмы листика посмотрим уже сейчас… А то, в корону мне трудно будет сверху смотреть… Вот он опять, про Максима показывает. Это было 2 дня до сегодня, когда, папа… Как это надо сказать?..

-Позавчера? -отец искренне не понимает, но умиляется, как умудряюсь я, манипулировать сложными понятиями. Но при этом всё время не помнить простых обыденных слов.

-Да! Позавчера, когда Максим с Андреем мне конфеты свои отдали…  Знаешь такие, в красной фольге красивые трюфеля Кишинёвские, папа? На сердца похожие… Я прямо боялась сердце Андрея скушать, когда он мне его прямо в руку тогда положил сам…. Потом там мальчики увидели, что Максим не смотрит. И тихонько подбежали так, остальные конфеты в пакете забрали все... А я на это сердце смотрю в ладошках у меня. Оно, как в крылышках ангельских, такое лежит... И говорит, что оно не только Андрея… Что, это 2 половинки сердец. Максима половика и Андрея, ещё... Потому, что это Максим такие конфеты маму купить попросил, и он первый мне своё сердце отдал… Конфету, т. е., папа… -я возвращаюсь к просмотру фильма в листе. И расстраиваюсь… -Папа, там Максим Андрея к веранде сзади так спиной толкнул. Там доски такие с занозами большими на них. Я не знаю, как, папа, сказать…

-С заусеницами? Не тёсаные, что ли в детском саду???

-Да, сзади веранды такие, не крашеные там. Он Андрея так, локтем к горлу прижал, папа, что тот аж дышать не мог. И потом ему как даст 2 раз в бок опять, папа, сюда. -я показываю правое подреберье. -Двойной хук по печени! -он говорит ему. -Это тебе за то, что к моей девушке приставал. Понял? -так он ему говорит, папа… -И ещё вот, на!.. Опять ударил. Андрей прямо кашлять стал, у него в глазах, папа, побелело… Почему он меня девушкой называет? Я же девочка ещё, папа? Девушка- это старая девочка уже, да, папа?

-Взрослая, я бы сказал… -отец опять задумался о Максиме. Не понимая уже рад он, такой его преданности мне. Или прибывает в иллюзии, относительно чего-то за кадром, ещё…

-А, понятно! Тогда я маме вчера -гордость старая, тоже не правильно сказала. Надо было спросить: -Зачем ты мне про гордость свою взрослую сейчас уже говоришь!.. А я сказала старую… Там, папа, в будущем у меня такая песня красивая звучит. Вот послушай, я тебе напою:

-Я за ним поднимусь в небо,

Я на ним упаду в пропасть…

Я за ним, извини, гордость,

Я на ним одним, я к нему одному…

Красиво да, папа? Это я так Максима маме потом, папа, в 13 лет, пообещаю его с того света достать. Хоть с неба, хоть из под земли его достану, и приведу его вам…, так и скажу… Я из будущего говорит, что мне пока не надо этого знать. Это она там сейчас делает… А дальше там, в этой песне про маму, папа,… скоро уже… -я ухожу от больного…

-Как с того света?.. -папа тут же пожалел, что успел повторить… и тоже поспешил, принять удар на себя. -Давай про маму, тогда, конечно…, раз у нас сегодня у обоих, такой день больших -он серьёзно посмотрел мне в глаза, взглядом, в котором стоял вопрос, справляюсь ли информацией, и добавил: -Открытий. Не честно будет, только тебе это всё…

-Там про маму, так, папа… Я опускаю глаза в стол:

-Понимаю, что для вида, я друзьям улыбаюсь, это не просто…

Я поставила бы точку, но опять запятая… Это серьёзно!..

Разлетаюсь от тоски на куски. На осколки… Всё без толку… День за днё-оооом, да гори оно огнё-оооооооооооом… Только мысли всё о нём, и о нём…. О нём, и о нём….

И потом куплет, опять про меня и Максима, папа:

Я за ним поднимусь в небо,

Я за ним упаду в пропасть, Я за ним, извини гордость…

Я за ним одним, я к нему одно-оооооому…..

-чувствуя, как отец напрягся, я отодвигаюсь немного от него подальше. -Какие ужасные, папа, фильмы этот листочек показывает! Я же думала он мой дружочек добрый. Он, как собачка маленькая, когда её кто-то понравится, летел ко мне сверху, и хвостиком вилял, тоже… -я так же расстраиваюсь и недоумеваю, но уже о своём... -Давай мы уже больше не будем смотреть? Я даже не представляла, сколько Максим Андрея избивает из-за меня…

-Да, дочка, не надо больше смотреть. -соглашается он, видя, что я уже готова плакать. Как и сам он, тоже бы не прочь… -Давай уже корону делай, тогда. Как там надо, ты знаешь?

-Сейчас, папа. Я спрошу у листочка. Можно ли из него корону сделать… -я советуюсь с листком о дальнейшей его судьбе. -Он говорит, что у него есть ещё один последний фильм. Про маму 18+, как ты хотел... Что он не хотел его показывать, но, если ты хочешь только покажет.

-Озадачили вы меня с листом прямо, Оксана. Я пошутил тогда. Не уверен я, что нужно тебе про маму взрослый фильм смотреть. -и без того напряженный папа, насторожился ещё больше. Думаю, что я могу увидеть её будущие свидания.

-Листочек говорит, что это не про то, что ты думаешь, папа. Но это разъяснит твои недоразумения по поводу Максима, он говорит..

-Ну, если не то, давай посмотрим. Наверное. Не уверен я, честно скажу… Ума не предположу, что он нам покажет ещё...

-Это, папа, ещё в первые дни, когда Максим в садик в 3 годика пришёл, было… Я маме тогда сказала, что у него ко мне нежность… А она разозлилась прямо так… Потом она мою кофточку из шкафчика забрать пошла. А мне на улице ждать её сказала... А там у мальчиков мяч прямо к двери полетел, когда она входила… Андрей хотел за ним побежать. Но Максим увидел, что я там стою, и сам побежал. Он хотел мне показать, как он мяч пнёт так, круто… А мама мяч этом, внутрь, в дверь толкнула, чтобы он туда, тоже вбежал… Там, папа, комната, возле входа такая, маленькая. С душем для нянечек. Они там для уборки всё хранят, и переодеваются… Мама Максима туда завела, дверь закрыла, и спрашивает его: -Это у тебя к Оксане нежность, сопляк?.. Так, папа, и говорит ему, сопляк… Он растерялся так. Не знает, как это всё понимать. А мама юбку свою задрала за пояс, сюда. -я показываю свой поясок на талии. -Потом трусы свои оттянула вперёд так. И Максима, папа, в трусы свои лицом сунула… - я в шоке останавливаюсь. -Это 18+, эротичное, папа, да?

-Не уверен… - папа демонстрирует, что хождение по потолку моё, далось ему легче, чем этот теперь, беспредельно смущающий материал. -Твой листочек ничего не путает, дочь? Там и с Маском как-то слишком было. А в такое мне, и вообще поверить, Оксан, сложно. Мне на маму напраслину думать, совсем как-то не комильфо.

-Она, папа, Максима спрашивает, понравилось ли ему у неё в трусах?.. -я вынуждена теперь разъяснять. -Он говорит: -Нет!.. А мама ему, зло так прямо: -Вот, и отлично!.. Запомнишь значит, что и с Оксаной делать так нельзя, понял меня, баран?.. Потом она, папа, за писун его подёргала, -И так тоже делать с ней нельзя! -говорит… -Повтори 5 раз, что к Оксане в трусы лезть нельзя… … Он, папа, так испугался, локтем так, закрылся от неё, и повторяет еле-еле… А она крем для рук из сумки достала. На руку ему выдавила, и говорит: -А если у тебя такое белое вылезет, и на Оксану попадёт как-то, то вообще вылижешь мне всё трусах, 5 раз тоже!.. Запомнишь мне правило пяти, сученок! Я специально их для тебя неделю менять не буду!.. И потом ему об лицо вытерла крем. И тоже, 5 раз считая, повторила так... -я смотрю на уставившегося в стенку побледневшего отца. -Молится будешь каждый день, чтобы к Оксане близко никто в саду не подходил, а ни то сам ответишь мне за всех... Вот, тебе номер шесть, чтоб уж наверняка, запомнил… Она, папа, крема почти весь тюбик на лицо ему выдавила, и размазала таким слоем толстым на глаза особенно. Сказала, это чтоб он сам сказал мне, что ослеп в мою сторону смотреть… … Потом она дверь открыла, Максим выбежал на улицу с кремом этим на лице, а там я стою. Он, папа, красный весь был, что я через крем видела... Он так, папа, несчастно мне говорит: - Не смотри на меня, Оксана, пожалуйста... И побежал к Андрею без мяча… Майку снял с себя, и стал крем вытирать… … А мама потом с кофточкой моей вышла, и сказала, что у Максима лицо на солнце сгорело, она ему помазала, чтобы ему не пекло… Я удивилась тогда, как оно могло сгореть, у нас на площадке в тени под деревьями всё. Воспитательница директрису просила рабочих с завода позвать, чтобы спилили ветки у клёнов. Чтобы дети на солнце хоть немного были, а то совсем на площадке темно… … Потом я ещё дома у мамы спрашиваю, почему у неё новый крем уже пустой? Он мне так нравится, говорю, такой нежный… А она мне говорит: -Максиму тоже очень понравился. Более, чем достаточно теперь, он нежности получил. Не полезет больше, к тебе… -я вижу, как отец ударил кулаком в стену… -Листочек папа говорит, что теперь ты знаешь, какой афганец больной, контуженный, на Максима так, повлиял… Его мама заразила демонами своими. Энерго-вирус у него такой... Папа, давай листочек обратно ветке маме отнесём, он очень плохие фильмы показывает. Не хочу я корону из него… -прошу я его, как раз, когда в комнату входит, закончившая побелку мать.

Снимая фартук, и придерживая губами шпильки для волос, она поправляет перед зеркалом на изящном старинном темного дерева трюмо, волосы, и цветастое своё платье. Выглядя так, как будто вернулась с праздника, а не побелки… И проходя далее в зал, обращается к вяжущей там крючком, узор из белого фасонного шнура с бисером, моей бабушке.

-Мама, ты можешь у вас в военкомате невропатолога попросить Оксану посмотреть? Я в детскую поликлинику звонила, у них видели психиатр только и тот в отпуск только ушёл.

-Зачем это Оксане к невропатологу, вдруг? -продолжая вязать, удивляется бабушка.

-Она Толю напугала сегодня, что тот трясся. А теперь ещё просит, чтобы он пошёл с ней лист кленовый, ветке маме его отнести.

-Наташа, что ты придумала там себе? Вон они с Толиком разговаривали сидели всё время, прекрасно так, я видела. По-моему, это очень мило, что она так, про листа маму говорит. Она же ребенок… Значит она, и о тебе тоже беспокоится, как о матери тоже…

-Она меня унижает только! Посредственная она меня назвала…

-Оксана! -снимая очки, и откладывая вязание, бабушка зовёт меня. -Ты правда так маме говоришь?

-Нет, бабушка! Это не я! Это словарь синонимов сказал. Я вообще, бабушка, не поняла, почему он про маму, только по средам синонимы может говорить. Ты, бабушка, знаешь, почему мама посредственная?

-У нас словарь синонимов разве есть? Я и не знала… Наташа, ты что правда ребенка к врачу поведёшь, потому только, что она слово не поняла? Так вы мне ещё, и не такое говорили… Я же вас к психиатрам не таскала за это…

-Бабушка, мама, что тебя обижала, да? -интересуюсь я, устроившись рядом в кресле, и рассматривая её вязание. -Так красиво у тебя получается! Изумительно, невероятно, потрясающе чудно, бабушка, словарь синоним говорит.

-Где ты, Оксана, его читаешь? Я что-то, не пойму ничего?..

-Он у меня в голове, бабушка сидит… Восхитительно у тебя получается просто! С бусинками этими, особенно чудесно. -я искренне восхищаюсь рождающейся на глазах у меня красоте. -Поразительно, как дивно играет всё... Ты где такие ниточки, бабулечка моя, родная, сказочные взяла?

-Видишь, Наташа, сколько слов хороших Оксана знает? Может это ты видишь только плохое? Тогда это не её, вообще, вина… -приобняв одной рукой, бабушка прижала меня к уютной такой себе. -Женщина хорошая, Оксанушка, попросила, воротничок ей модный к костюму связать… Муж её генерал, с дедушкой в госпитале очень мне помогал. Где-то она достала, по блату, наверное. Неудобно мне было спрашивать её… Я таких ниток, и не видела даже, никогда. Боялась начинать аж, надеюсь ей понравится…… Знаешь, что мне дочери мои, Оксаночка, устроили в детстве?.. Ой, и вспоминать стыдно! На весь гарнизон на Дальнем Востоке опозорили меня… -она провела рукой, разминая затёкшие за сосредоточением на вязании, лоб и переносицу.

-Как это бабушка?

-В шпионаже Нина с Наташей мать разоблачали… Прокладку у меня немецкого производства нашли… Позвонили на коммутатор, хорошо, что там хоть дедушкин друг работал, и бобик за ними послал. Они в КГБ звонили, преступницу перед Советской Родиной сдавать… -бабушка покачала головой, и укуталась теплее в клетчатый с бахромою, домашний жилет. – Тебе не холодно, Оксаночка? А то я не пойму, толи засиделась я без движения, кровь застыла. Толи вспоминать это, меня в озноб бросает…

- Нет, бабушка мне не холодно. Меня тут, этот свет, любящий такой, в груди греет. С позавчера ещё. Папа сказал 2 дня до сегодня, это позавчера, да?... Очень мне с этим светом нежно прямо, чувствуется, бабушка…

-Хороший какой у тебя свет этот… А мне надо чайник, наверное поставить будет… Они тогда, Оксанушка, перед казармой солдат на построении, прокладку на вытянутых руках пинцетом пронесли. И портрет мой. Красную раму из цветной бумаги вырезали, чтоб всем видно было.   По всему плацу так прошлись… С отвращением таким на лицах их, ко мне… … Дедушку премиальных лишили и на гауптвахту отправили. За разложение дисциплины в армии… Там все солдаты его гоготали с этих умниц, стоять ровно на месте не могли… Хорошо хоть не использованную ещё. А то, у меня как раз, месячные тогда были…

-А это что такое бабушка?

-Да, тебе это ещё не надо знать… Радуйся пока нет ещё. А то, как начнутся… -она вздохнула о женской доле…

-Я из будущего говорю, что лучше мне бы рассказать. А то, у меня у первой в классе начнутся. Маме мне ваты моток выдаст, и не объяснит ничего. Папа потом таким подзатыльником за то объяснит, что в мусор выкинула, что у мен 2 недели шея болеть будет, бабушка.

-Наташа, ну разве можно так?.. Я же вам объясняла всё. Откуда же ребенок это, узнать ещё, должен, по-твоему?

-Что ты мне, мама, объясняла?.. Аттестат до свадьбы не показывать? Мне только после свадьбы Толик, и объяснил, что ты имела ввиду… И Оксане тоже сегодня он сказал сексуальное воспитание провёл, она поняла всё. То, что она с будущим и словарём разговаривает тебя не настораживает?.. Лупить он её не хочет больше, так она совсем границ не знает…

-И почему это Толя лупить её должен? Мы тебя, что били когда-то? Тебя папа пальцем не тронул…

-Она бабушка папе говорит, что всё детство звёзды от кокарды, ремня армейского считала на заду… Чтобы он меня бил просит, когда тебя дома нет, … и тоже был, как папа её-герой.

-Наташа, Толя, что Оксану бил? Это уже ни в какие ворота, знаешь! Вы сами звёзды на полу выкладывали, и сидели на них, чтобы красивыми быть… В садике он тебя тогда, конечно, шлёпнул, но ты меня извини… Он тебе сказал платье надеть, чтоб твою абрикоску в трусах не видел никто. А то, укусить захотят... А ты всему саду пошла, покусать её предлагать… Там в гарнизонном саду заключенных, несколько детей водили, ещё… Те, прямо гурманы были. Сказали абрикосы со сливками вкусней. Стали показывать тебе, как крем добывать… Ты потом папе рассказала, откуда самый нежный витаминизированный крем для рук, берут… Ты Оксана, абрикоску в трусах, никому не показываешь в саду? С чего это, Толя тебя лупит?

-У меня бабушка, наверное, не выросла абрикоска, я не видела… Андрей сказал, что у меня персик где-то есть… Но я не поняла, где он… У нас в садике только мама показывает детям, что у неё в трусах, бабушка… Папа теперь, её хочет, вместо меня отлупил. Он в себя прийти не может, от того, что она с Максимом в садике сделала…

-Ну, ты видишь, как она себя ведёт?.. -мама включается в наш с бабушкой разговор. – Она у нас королева и супер-люди-про. Её нужно к мастеру отвести, шарлатану какому-то там, чтобы он ей защиту поставил. А то, у неё судьбу украдут… Позвони, пожалуйста в медкомиссию. Спроси сможет ли нас невропатолог завтра принять... Хочу убедиться, что она у нас не ку-ку… А то чёрт знает, что несёт.

- Вы с Ниной тоже в королев играли. Я за вами шлейфы носила. Вы рабыней меня назначили. Я как-то пережила… И защиты вам ставила у ясновидящей. Всё хорошо у вас сложилось, и работаете успешно, и семьи имеете. Ане вот не ставила, так и не нравится мне с кем она водится теперь… Я позвоню, хорошо. У нас там призыв закрывают сейчас, врачи, и в выходные выходят. Попрошу Юрия Семёновича посмотреть Оксаночку… Он очень человек хороший, проницательный, я ему доверяю. Симулянтов на чистую воду сразу выводит. Скажет тебе, Наташа, только, что с Оксаной всё хорошо, тебе самой стыдно будет... Но, я хоть спокойна буду… -бабушка набирает телефонный номер своей работы в военкомате, договаривается о завтрашнем визите к врачу…

-Папа!, -я возвращаюсь обратно к погрузившемуся в размышления обо всём, сегодня случившимся, улегшемуся на диване, отцу. -Меня листочек позвал, он что-то ещё хочет показать. Я сказала, что я не буду смотреть. А он говорит, что это важно очень!

-Ну, давай, уж, смотри… Меня лично, уже едва ли, ещё, чем-то сегодня, удивишь…

-Там Я из будущего, папа, посветила в последнее, что листочек показывал, тета-волнами своими. Это папа свет божественной, всё исцеляющей любви. И там сейчас Максим за мячиком побежал, когда мама за кофточкой моей пошла… Она мячик словила прямо в двери, и ему даёт с улыбкой так. Думает, какой же мальчик хорошенький, кучерявый. Прямо, как Толя в детстве мой. Она твою фотографию, папа, в 3 года вспоминает и сравнивает… Даже фигура такая же, плечистый уже малыш какой… А Максим, папа, её мысли услышит же… И говорит ей: -Я, тётя Наташа, не Толя ваш. Я вашей Оксанин Максим... Я вашу дочку Оксану же, люблю…

А, мама, удивилась так, -Откуда он про Толю знает? -она думает… Мне Оксана говорила, что у неё есть её королевский верноподданный в садике Максим. Что на Олимпе, где боги и ангелы живут, Метроном Архангел. А она там, богиня весны цветущей, как же её там?.. Что ей нужно цветы полевые дарить, её это исцеляет и окрыляет…

Максим услышал мамины мысли, улыбнулся, говорит: -Персефона её там зовут. -и к мальчикам с мячом побежал… А мама стоит ещё, и думает, удивительно всё же, как на Толю похож. Он так открыто сказал, что Оксану любит. Что Толя тоже значит, так же меня?.. У неё аж в глазах, папа, мокро так стало, от счастья. У мамы внутри, как расцвело что-то. Она думает, как же я мужа своего тоже, люблю! -она папа пока Максима моего не увидела, не понимала, какой ты очаровательный у неё…

У папы тоже стало мокро в глазах…

-А потом знаешь, что, папа?

-Что? -он теперь улыбался…

-Максим на следующее утро в садик пришёл и ко мне сразу идёт с цветочками такими придорожными. Ромашки и мелкие там, всякие светики симпатичные, ещё. Он их в траве, прямо с корнями некоторые прямо сорвал, как смог. И говорит мне: -Вот это тебе, Оксана. Чтобы ты здоровая и крылатая была. Это он про исцеление и окрыление, папа думал. Надеюсь тебе понравятся, а то их трудно было красиво оторвать. Ты из будущего сказала, что она тебе поможет красиво их употребить… А Андрей, папа, расстроенный такой был. Он сказал, что Я из будущего ему только, по секрету сказала, что я маки люблю. Он

Он Только я не каждый день буду цветы ля меня нашёл мак большой. А Максим его мысли прочитал, стоял ждал,   когда он мак в колючках достанет. А потом сказал Андрею ему его отдать. Что он для меня важней. И потом весь букет Андрея растаптал. Сказал, что раз он мак не даёт, то и не надо ему, что Оксанина мама думала вообще, знать. Пусть он

свою телепатию развивает, а не выезжает

ухаживать  за мной за его счёт. Андрей говорит: -Я, Оксана,   на выезжал. Я просто хотел приятное тебе сделать. Я и раньше тебе, помнишь, цветочек принёс? А Максим сказал, что он не каждый день  будет мне букеты собирать, хорошо? А то, мама ему сказала, что я их сейчас кину где-нибудь, засыхать, а они тоже, жить хотят…

-Ну я с ней, Оксана согласен, в общем.

-А мне Я из будущего, папа сказала, пойти у нянечки стаканчик с водой попросить. И ножницы у воспитательницы. Я корни и там, где Максим стебельки поломал отрезала и в водичку поставила на окошко. Такой красивый букетик получился… А потом мы, когда полдникали, я их на стол перед собой поставила. И нам там яйцо в мясном рулете дали, папа. Я пошла у нянечки нож попросила. Там оказывается для всех детей ножи сервировочные есть. Их нам только не дают никогда. А я хотела рулет порезать, чтобы удобно было есть… И в это время мама Максима за ним и Андреем, пришла уже, у неё работа во вторник рано заканчивается... А наш стол, где я сижу, ближе всех к двери. Она на меня посмотрела, пока ждала, чтоб Максим доел. И я слушу, как она думает: -Оксана точно, королева какая-то, как Максим говорит. Все вилками по тарелкам рулет раскрошили. А она одна с ножом сидит ровненько, кушает. Красиво так, порезала себе. И цветы перед ней. Это, что которые Максим, что ли утром нарвал?.. Я так переживала, что Максим нервничать будет, если она их кинет где-нибудь в песочнице. Я думала они с Андреем утром  из-за мака того поубивают друг друга. Максим ему говорит: -Или ты  ты мне его сейчас же отдашь, или вообще, Оксана не увидит твой букет, никогда. Андрей ему говорит: -Так не честно, я за ним в колючки там, полез, поцарапался вон весь. А Максим у него мак вырвал этот, по лепистку отрывает перед ним, и говорит: -Это так больно, когда твоя любимая, не увидит такой красоты. Андрей аж заплакал. Он всегда же улыбается, как бы не было тяжело. А Максим весь букет его остальной ещё, растоптал. -В  нашем романе, запомни! -говорит: -Ты всегда будешь второй. Я и не представляла, какой он ревнивый у меня. А Оксана, так его подарок ценит прямо… Какая молодец... ... Мама у неё такая элегантная тоже, всегда. Я прямо с неё пример беру. Тоже пояски, как у неё купила, и блузочку… Попрошу воспитательницу, чтобы пересадила Максима к Оксане за столик. Пусть манер набирается от неё…

Максим, папа, далеко от меня сидел, у окна аж с Андреем. А на следующий день он с Андреем ко мне пересели, Потому, что мы смеялись громко всегда, воспитательница до этого не разрешала. А тут сама сказала, местами им поменяться, с теми, кто со мной сидел. Нас четверо было. А потом только мы остались, втроём. Максим с Андреем так рады, папа, были… И я, конечно, тоже, что всё так теперь, хорошо!

-Там Я из будущего, папа, думает: Как жаль, что у тебя нет фотографий больше детских. Максим подростком самый красивый мальчик, и в её, и в своей школе, стал. А он правда на тебя очень похож, она поскольку твоих фотографий детских больше не видела, то и не понимала до сих пор… А она на Максима маму очень похожа, оказывается… Она там, когда Максима дома у него спасала, маму его увидела и подумала: Она прямо копия лет в 25, её. То есть, папа, моя…

………………….

-Подождите, пожалуйста, за дверью. -обращается к матери невропатолог. -Я не могу качественное обследование провести, в присутствии посторонних лиц.

-Что значит, посторонних лиц. Я, вообще-то, её мать.

-Тем более!... Человек на близкие связи эмоциональнее всего реагирует. Очень уж нам дороги, те, кто нам мозг, каждый день…, сосёт, через трубочку. -думает врач про себя. А для пущей убедительности матери, завершает: -В вашем присутствии девочка не сможет расслабиться, и оставаться вне влияния. Ваших воспитательных внушений ей... Если хотите качественную диагностику, покиньте пожалуйста, кабинет… … Или не строй из себя стерва, мать заботливую. Ты её наказать сюда, за реакции на скотство твоё же к ней, привела… Изощрённый ты энерго-вампир. Маской порядочности свои проклятья, научилась конечно, прикрывать. С виду прямо благородной, показаться можешь… -слышу я его мысли, пока мама, изображая благородную, свою эту, но думая, кому она может на него настучать, выходит всё же, за дверь…

-Привет Оксана. Меня Юрий Семёнович зовут.

-Здравствуйте. А меня вы откуда знаете, как зовут?

-Я о тебе много знаю, я Максима с Андреем, друг… Как твоё сердце?

-Вы мастер, да? Который ясновидение защищает?..   Тот к которому меня мама не хотела вести?

-Да, Оксана. Не хотела и привела… Мама твоя клоунесса та, ещё. -думает он.

-Вы люди-про, да?.. Ура! Наконец-то я вас нашла!!... Вы же поможете мне скорректировать божественное расписание моё в данной трансмерной среде? Я из плана перерождений выпала, потому, что не в том роду родилась… У меня пути предназначения нет.

-Нет, Оксана. Извини не смогу я тебе с этим помочь. Я люди-про, только. А тебе для этого нужно к людям-про-про.

-Извините, Юрий Семёнович тогда… Вы спрашивали, как моё сердце? У меня что-то такое, необычное, очень приятное тут. -кладу я руку на грудь. - Я чувствую нежность… Как когда мама Максима по головке гладит, так я чувствую… У меня тут красное слева светится, наполовину так, а тут бирюзовое тоже, красивое... А вместе малиновая такая, когда смешивается, получается… - я задумалась как это назвать. -Свето-Любовь… У меня это недавно началось… Мне от этого так приятно!

-Замечательно, Оксана!.. Я очень рад, что всё так получилось, для тебя хорошо. Это тебе от Максима с Андреем подарок такой. Навсегда думаю, теперь, они будут с тобой… … Ты знаешь, мне нужно эти карточки новобранцам заполнить, мы завтра утром по комиссии документацию сдаём. А я хотел уйти пораньше. Меня там краля одна позвала. -думает он, -надеюсь, что на еблю…и продолжает в слух. -Ты можешь там за столом посидеть немножко, сама?

-Вы, Юрий Семёнович, не договорили… Вы думаете: -Могу ли я посидеть подольше. Чтобы мама твоя. -вы подумали, -понервничала там хорошо. К другому врачу, чтоб вести тебя не захотела... Юрий Семёнович, вы поймите, это не маме нужно меня любить. Хотя это было бы, конечно, совсем прекрасно… Это мне её любить, необходимо жизненно… Понимаете, родители для ребенка - это же, его создатели. Это, по-другому можно сказать, боги его… А без того, чтобы бога- создателя своего любить, жить человеку невыносимо. Тем более ребёнку, понимаете? Некому же, тогда, свыше доверять… Ребенок ведь сам не может жить ещё, ему опора в жизни нужна.

-Да, понимаю, конечно. Ты это очень мудро сказала... Молодец!

-Хорошо, заполняйте, Юрий Семёнович, ваши карточки. То есть, ваших новобранцев карточки... То есть, я не знаю, как нужно сказать... Новобранцам самим эти карточки, вообще ведь, не нужны…  И вы бы, предпочли им, тоже их не заполнять… … Тут в военкомате у вас… -я развожу руками, -все делают, что не желают другим. И работу свою, при этом любят... Так, что, и в лотерею выиграв, ходить будут, как бабушка моя... Что это Родине так надо, думают… … А Родина сама знаете, что думает? Что её вообще никто не спрашивал. А то, она бы сказала: -Не надо, пожалуйста!.. Сил моих воевать больше нет... Подождите, пожалуйста, Юрий Семенович, я сейчас тут у вас колечки посчитаю на занавеске, сколько их. Вы это занавеской, или ширмой называете, Юрий Семёнович?

-Какой философский, Оксана, у тебя ума склад… Я полжизни думаю, почему я в этот маятник низкого астрала, чистым каждый день, вхожу и выхожу… А я на Родину оказывается, просто грехи свои сваливаю… Кольца до 16 досчитала, дальше не может. Пальцы загибает, как дитя нормально, малое. А параллельно такие суждения, между делом выдаёт…

-Я тут посмотрю быстренько, если можно, что у вас. -прохожу я в глубь, большой, не очень похожей на кабинет доктора, комнаты. Охарактеризовала бы которую, скорее, как в меру приличия захламлённый, и даже, особого мужского уюта какого-то, холостяцко-исследовательский кулуар… С решётчатым, заставленным пылящимися, немногими, предметами и свечами, почти тёмным, окном. И парой табуретов, для приёма пациентов, во вполне себе по-армейски не презентабельной, его передней части… Переходящей, за голубой ширмой-занавесью далее, в пространство вдруг, совсем другого содержания. С необычно блинным и грубым, для внутреннего помещения, скорее дворовым, но потому именно стильным довольно, как будто дизайнерской находки в этом скромном интерьере, столом… Ширма сама, походит на большую, грубой льняной ткани простынь. И креплённая металлическими кольцами на карниз, она напоминает мне, занавесь в нашем душе дома… По бокам от стола, такие же длинные, и тоже из древесного сруба, скамьи… А сзади по стенам, полки не крашенных досок, с занимательным для интересующихся тематикой, собранием книг.

-Странный, тем не менее, ребёнок. Вошла, осмотрела всё сразу до мелочей, посчитала. И текстом каким-то книжным описывает ещё. Корректирует в голове у себя его. И слова исправляет, если недостаточно плавно звучит... Запятые расставила в мыслях, с многоточиями. Как будто перечитывает, что думает…

-Юрий Семёнович, я не знала, что вы тоже слышите, что я думаю… Я думала, у меня только с Максимом телепатическая такая связь… Я не странный ребёнок, я просто девочка-супер-мега-экстра-плюс-про-про… Или девочка-про, можно сокращённо сказать… Я из будущего в 2024 году, пишет там книгу про нас сейчас. Она через меня видит, что тут у вас... Я просто помогаю ей, смотрю везде достаточно подробно для описания интерьера тут, в романе её... Она сказала, что я хорошо ей показала, что я умница. Только колечки на занавеске можно было не считать. Хорошо, а то, я там забыла, сколько после 16ти идёт дальше… И переживала, что она в книге не сможет написать… А она думает, что это для книги уже лишняя информация, понимаете?

-Ничего себе… А я думаю, почему она взрослым голосом, какие-то тексты там думает в голове... А она с собой же, пишущей роман в 2024м году, на связи. -он открывает верхнюю, из стопки, медицинских перед ним, карт…

Над столом, заставленным тоже с левого боку книгами, висит низкая лампа. Создающая тёплое, ярко освещенное по центру на нём, пространство. И особую, не заметную при входе, совсем другую, любознательную я бы сказала, для меня- девочки-про, атмосферу…

В любом случае, хоть и немного ещё смущаюсь, я решаю, что тут может быть интересно. Сам доктор сидит в неудобной какой-то, как кажется мне для него, позе. Присев на табурет, сбоку самого конца стола, и держа при этом карты на коленях. Так, как будто «на рельсах» бесконечных этих скамеек, не достаточно места и для него. А я, взобравшись на скамью, посматриваю на него, чтобы описать всё точнее... И заручившись разрешением, теперь отвлечься, поскольку обстановку себе в будущем показала уже достаточно, беру самую верхнюю из стопки нагруженных здесь, книг.

-Оксана, ты там, в будущем, как я сижу сейчас тут, писала, да? Поэтому, ты на меня смотрела? Ты ей показывала?

-Да, она сказала, что извиняется, если это было навязчиво. Она больше не будет разглядывать вас так, через меня… Она помнит, что далее вы весьма заинтересованы этой книгой были… Она разрешила мне теперь, что у вас на столе тут, посмотреть. Юрий Семёнович, вы пишите карточки, не переживайте, пожалуйста. Я тут сама побыть могу. А то, вы к крале, одной той, на еблю не успеете, пораньше уйти.

-Вот, я придурок! -думает врач. -Хоть бы подумал, какого ребенка к себе позвал… Я правильно понял, что она себе из будущего объяснила, что ебля- это суп, такой? Что меня на обед пригласили?

-Юрий Семёнович, не обзывайте себя. Вы вообще, не виноваты, что я ещё не все супы знаю. Я же маленькая, пока... Я рассольник очень люблю… И уху тоже!..   Я маму попрошу еблю мне завтра сварить. Ей, наверное, на базар нужно будет съездить… Там мясо или рыба, в этом супе?

-С рыбой я не пробовал, Оксана… С мясом только пробовал, но на костях…

-Мама, если рецепт не знает, то я тогда, у себя из будущего спрошу… Как вы думаете, Юрий Семёнович, папе ебля понравится?

-Папе точно. А тебе нет, наверное... Это для взрослых суп.

-Я из будущего говорит, что он острый очень для детей, да?.. С перцем, она говорит… Приправ в нём горячительных много… Я суп харчо уже пробовала, мама говрила тоже, что он острый. А мне понравилось…

-Этот Оксана горький совсем. Его её и с алкоголем подают…

-Юрий Семнович, вы подумали, что если б водку в шампанское не подливал, то вообще бы, ебли и дело бы не дошло… Она говорит, мама папе еблю готовила однажды… Он потом жаловался, что, как бревно, та ебля лежала… Наверное мясо жёсткое маме на базаре продали, да?.. У неё в будущем, в кулинарной порно-книге она сказала, рецепт ебли есть. Только жалко она картинку не может показать. -Я смотрю, как напрягся врач…

-Ах, она шутит так... -думает он… -Весёлая, Оксана, ты в будущем.

-Она говорит. Что я вам сейчас сама рецепт ебли, с картинкой наборов продуктов для неё, найду… У вас тут прямо. Она помнит. Она же, это я потом... -Я беру верхнюю, из ближайшей ко мне стопки, книгу.

Которая сразу же, сама и раскрывается передо мною. На специально заломленной, неоднократно просматриваемой, детсадовскими поклонниками моими, странице. С рисованной в ней, в промежутке текста, знакомой мне уже, схемой…

-Оксана, ты что там за книжку смотришь? -тут же интересуется, не имеющий никакого шанса сосредоточиться на картах, Юрий Семёнович.

-Э-нер-гети-ческий обмен при поло-вом контак-те с женщИ-ной. -Перевернув на синюю обложку, по слогам, я читаю ему название книги…

-ЖЕнщиной. -поправляет он. -Дай я, Оксана, тоже посмотрю. Он забирает книгу.

-Это же, не рецепт продуктов для ебли?.. Не понимаю, почему я из будущего, сказала вам, что я его сейчас найду?.. Это про строение стоп, Юрий Семёнович. Это половые органы, знаете, да?..

-Нет. -не сдался врач.

-На полу, которые. Там, где ногами люди стоят… То есть, женщины. Тут же, женские половые органы… Я только не знаю, чем женские стопы, от мужских отличаются. Мужские половые органы, должно быть больше, да?..

-Девушкам побольше нравятся, да… -Он согласился. -Мелким стопам и борща практически не наливают, не то, что острых каких-то, супов… -думает мой собеседник.

-Я из будущего говорит, что вам лучше, Юрий Семёнович, поискать девушек нерастянутых. Стопами большими. Новый мир ощущений откроете для себя… Влагалищное сокращение мышц практикующих, девушек... Они правда, водку не пьют, она думает... Энергетический потенциал свой, от низкочастотных вибраций, берегут… … А это строение стопы, я, Юрий Семёнович, наизусть уже знаю. Вот смотрите.   – Демонстрируя, что не смотрю на картинку во всё ещё открытой перед ним, книге, закрыв глаза, я перечисляю. -Лобок, половые губы, половая щель и анальное отверстие... Всё!..

-Быстро ты запомнила, Оксана. Мне казалось, что ты и прочитать не успела, ничего. -думает он.

-Мне папа, Юрий Семёнович, объяснил уже, что нельзя вскрывать половую щель до восемнадцати лет. А то, в тюрьму посадят.

- Молодец, папа у тебя, какой, Оксана… А я Максиму с Андреем тут, сложно так всё растолковывал, долго. Как с девушками себя вести, чтобы не посадили... Я оказывается, можно было кратко объяснить так, всё. Сказать, что до восемнадцати посадят…

-Папа мне, Юрий Семёнович, не так кратко рассказал... Он ещё про то, что некоторые люди собак любят, а некоторые с лампочками в попе уезжают на Скорой Помои рассказал… Правильно всё, да?

-Да... Давай-ка я тебе, Оксана, пять по анатомии поставлю. Тут прямо… -приподняв от удивления брови, он заполняет чистый бланк, новой, медицинской для меня, карты. -А то, я твою маму понервничать хотел заставить, а ты тут у меня можешь набраться такого. Что потом она меня нервничать заставит… Характер у неё не приведи, Господь, конечно. Сочувствую я тебе… Вижу, что и папа у тебя, тоже оригинал… Как твоя фамилия Оксана?

-А это, Юрий Семёнович, аттестат такой у вас, для меня, да?

-Да!

-Ух ты!.. Вот папа обрадуется, что у меня по анатомии пять!.. Это же я теперь настоящая самая волшебница, получается, -прищуриваюсь я, с предвкушением возможных всех для меня, невероятных самых, теперь чудес. -Да, Юрий Семёнович?

-Конечно, Оксана, ты волшебница! Ещё какая!.. За секунду у меня тут, что не надо нашла… - думает он. -Я имел ввиду, то есть, анатомию выучила… Максим с Андреем не так прямо быстро, книжку эту там, на полке нашли. А то, я и не знал, что у меня есть такая…

-А вы, Юрий Семёнович, можете мне пять по анатомии, так поставить, чтобы мама не поняла? А то, она завидовать может начинать… У неё с анатомией не очень, папа мне уже, как-то, рассказал...

-Хорошо, Оксана. Я понял... Я завуалированно тут, напишу. Мама твоя точно не поймёт.

-Отклонений от нормы не выявлено. Пациентка совершенно здорова и прогрессивно развита. -записывает он в мою карту.