Витухновская как образ родины - сестрицы

Сутки я искал картинку, достойную увенчать смешные стремления Витухновской стать владычицей морскою, а учитывая, что легендарный образ России - старуха, в отличие от юной мадемуазель, кель шант лё блюс, олицетворяющей Белль Франс, в процессе поиска постепенно пропитывался, сам того не замечая, антифеминистским духом, проклиная вздорных кошелок, непременно желающих осчастливить все человечество принудительным веганством и лесбиянством, которое, как известно, хуже пьянства. Потому - то я порешил, что куда как более пристойный и точный образ России - мужик, холоп, раб, зря, что ли, в английском наречии слово, обозначающее раба, имеет истоком наименование всего этого гнусного племени славян. А Витухновская, стало быть, наездница такая, чоткая, в чорном, латекс или кожа, уж как сама пожелает, хлыстик, все дела. Погнали.

- Ничего я удваивать не буду, - журчит высокомерным контральто на оттопыренное от патриотизма и лютости яро багровеющее ухо холопа наша Алина Ляксандровна, - я вообще все вэвэпы отменю за непонятностью для электоратчиков. Коалу вот лучше назначу руководителем моего предвыборного штаба, он прямо укажет недобросовестным, что голосовать надо хером.

- Фембои будут править вашим миром, - вполне разумно предполагает раб, выходя на оперативный простор, где вся страна, мать вашу так, встала с колен в позу чотко и строго догги - стайл.

- А, мамыньки ! - восклицает Дита фон Тиз, вполне ожидаемо присовокупляясь к оргии садо - мазохистического духа, развертывающегося перед моим воспаленным вожделением к нашей Чорной иконе нутряным взором. - Китаёза !

Это она правильно. Раз кто - то сам по своей воле встал в позу раком, то непременно кто - то пристроится сзади. Раньше там стояли политруки - жиды и комиссары - евреи, потом американцы и евросоюзники, теперь же стратегией плешивого гения Кремля там занял свое целесообразное место китаец, получая с этого ублюдочного разъединенного народца за всю х... ню. На хлеб цена ? На овес цена ? Так какого х... я ?!

- У китайцев херы мелкокалиберные, - нашептывает коварный коала на розовое ушко нашей Императрицы кошек и котов, пригревшись на груди прелестной еврейки и родной сестрицы в слове русском, - айда сменим их на, скажем, немцев.

- У ниггеров поздоровше, - задумчиво почти соглашается Витухновская, шпоря раба и разворачивая его человеческим лицом в сторону северогерманского социализма, - жаль, что чорные.

- А мы их перекрасим ! - тут же находится неунывающий ни в каких ситуациях коала, подпрыгивая немного на внушающих уважение покатостях и выпуклостях, присущих всякой настоящей товарищу женщине. - Подрядим креативную жидовню с Первого канала, даже Машку Шарапову можем позвать, они и разукрасят чорных людей в веселенький цветочек.

- Не свинью, - противоречит мне претендентка на престол, - а тупую пё... ду Тицкую, ее прерогатива - то разукрашивать все в веселенький и бойкий цветочек.

- А вы не задумывались, ваше степенство, - подает голос раб, задирая свою гудящую думами невеселыми о судьбах демократии в России голову вверх, к нам, - отчего вас и Готфрик этот вот ушастый никогда не наименовывал тупыми пё... ми.

- Да мы ими и не являемся, - пожимает плечами моя любимка и муза, снова разворачивая холопа.

Так мы и катались, через годы, через расстояния, повторяя говенно - кровавую листуар пур лямур нашей уё... ной родины, будто обреченной тысячи лет бегать по кругу за своим хвостом, пока иные народы от хвостов отказывались. Атавизм, хули.