Так лучше. Серия: А в попку лучше

Рассказ " It's Better This Way " англозычного автора imhapless

Всем героям рассказа вступающих в интимные отношения больше 18 лет.

Пока я скакала на своем молодом приятеле по сексу, с каждой минутой мы все больше стонали, ругались и обильно потели. Я прижимала свои бедра к его бокам, в то время как он одной рукой массировал одну из моих сисек, а другой изо всех сил теребил мой клитор. По мере того, как его толстый член двигался в моем маленьком влагалище, ставшем еще плотнее из-за анальной пробки в моей заднице, все более интенсивные импульсы передавались по всей моей нервной системе. Когда он кончил в меня, это было похоже на взрыв римской свечи. Как раз перед тем, как моя эйфория привела меня в коматозное состояние, я услышала, как он простонал: - Ты классно трахаешься, Джастин!

Джордж, безумно любящий, хотя и шовинистичный, до неприличия богатый отец, и Грейс, мать - светская львица, воспитали меня в вере, что брак - это благородная цель. На самом деле, не просто "благородная", а "необходимая" для женщины из высшего общества. Конечно, это должен был быть кто–то, кого мои родители считали себе равным, а это означало, что он должен был быть из "солидной" семьи с большими деньгами.

Моя мать была великолепна отчасти потому, что в подростковом возрасте ей сделали пластическую операцию на носу, а также потому, что она сделала первоклассную операцию по увеличению груди. Судя по подготовительным фотографиям, которые она оставила, на мой взгляд, она выглядела потрясающе даже до косметических работ. Мой отец выглядел просто замечательно, но в их кругу это было в порядке вещей. У мужа были деньги, а у жены была привлекательная внешность.

Я унаследовала некоторые из лучших черт моей матери и несколько плохих черт моего отца, поэтому в подростковом и в зрелом возрасте я всегда выглядела прилично. Однако нос у меня был не такой уж фантастический, что-то среднее между настоящим носом моей матери и носом, сделанным после пластической операции. Большинство людей считали меня "симпатичной", возможно, с фигурой "девятка"; никто не считал меня красивой. - Джастин, я не понимаю, почему ты не хочешь сделать пластику носа. Ты бы понравилась утонченным мальчикам гораздо больше, - так повторяла моя мама каждый месяц, когда мне было около двенадцати.

В детстве я часто задавалась вопросом, были ли Джордж и Грейс моими настоящими родителями не из-за внешности, а из-за их ценностей. Я думаю, что, поскольку меня в основном воспитывала замечательная няня по имени Ханна Гимлер, а не они, я выросла гораздо менее материалистичной и более гуманной, чем они. Проблема была в том, что моего старшего брата Кента тоже воспитывала Ханна, и он оказался лишь немногим лучше моих родителей.

Мои родители, особенно Грейс, относились к людям, которые не принадлежали к их социальному классу, либо как к невидимкам, либо как к дерьму. Клянусь, никто из Джорджа, Грейс или Кента не знал фамилии Ханны. И это несмотря на то, что из уважения к Ханне, когда мы были на публике, я называла ее "миссис Гимлер". Хотя я делала это не по этой причине, в этом были свои преимущества. Это давало всем понять, что я вежлива и забочусь о других людях. Меня любила каждая няня, с которой мы когда-либо общались, и Ханна отдала бы за меня свою жизнь.

Я тоже относилась с достоинством ко всем остальным. Например, у нас была конеферма с двумя низкоквалифицированными работниками по имени Джо Джейкобс и Сэм Краун. Управлял ею придурок по имени Джон Типтон. Как и в случае с Ханной, никто в моей семье, кроме меня, не знал фамилий Джо и Сэма. Они были примерно на десять лет старше меня, и хотя я начала называть их "мистер Джейкобс" и "мистер Краун", они настаивали, чтобы я называла их "Джо" и "Сэм". Я настаивала, чтобы они называли меня "Джастин", а не "мисс Моргентау".

И снова, не пытаясь расположить их к себе, я стала тем, за кого они отдали бы жизнь. Хотя я всегда нравилась им, однажды это "нравится" превратилось в преданность.

Мне было четырнадцать, когда в четверг днем, сразу после школы, я привела свою лошадь Барбозу обратно в конюшню после прогулки верхом. Я нашла Джо и Сэма в задней части конюшни, где они перекусывали. По-видимому, они получили пищевое отравление после совместного обеда.

Видя их состояние, я сказала им, что они должны прекратить работу на сегодня.

— Мы не можем, Джастин, потому что нам нужно закончить нашу работу сегодня, - сказал Джо в перерывах между приступами.

— Да, - продолжил Сэм, пытаясь вести себя спокойно, хотя, очевидно, это ему не удавалось, - если мы не остудим и не почистим Барбозу, не накормим остальных пятерых лошадей и не уберем в стойлах к семи часам, когда придет мистер Типтон, нам задержат зарплату.

— У меня сегодня нет домашней работы, - сказала я, улыбаясь, - идите прилягте, а я позабочусь об этом.

— Мы не можем позволить тебе это сделать! - Воскликнул Сэм с самым потрясенным выражением лица, какое я когда-либо видела.

— Вы не только можете, но и сделаете это, - сказала я, легонько шлепая их по задницам хлыстом для верховой езды и приговаривая: - Кыш, кыш.

Они еще немного сопротивлялись, но я видела, что они действительно чувствовали себя ужасно, поэтому ушли.

К 6:30 я сделала примерно девяносто процентов того, что нужно было сделать, но не была уверена, что успею закончить вовремя, когда Сэм и Джо вернулись в конюшню. Они выглядели немного лучше.

— Большое тебе спасибо, Джастин, - сказали они в унисон, рассматривая мою работу. Они не могли поверить, что я сделала так много, но я действительно усердно работала. Теперь они были теми, кто посылали меня "кыш", говоря, что они достаточно здоровы, чтобы закончить. Когда я увидела их на следующий день, они сказали мне, что закончили к тому времени, как приехал Типтон, и я приобрела двух друзей на всю жизнь.

Мне никогда не нравился Типтон, потому что он казался ленивым и плохо обращался с Сэмом и Джо. Однако мой отец почему-то считал его замечательным человеком. Когда мне исполнилось шестнадцать, я возненавидела Типтона, потому что он начал отпускать двусмысленные замечания и в какой-то момент шлепнул меня по заднице.

Я была поражена, что мой отец не поверил мне, когда я рассказала ему о комментариях и действиях Типтона. - Ты, должно быть, что-то неправильно истолковала, - сказал Джордж. - Я знаю, что тебе не нравится Джон Типтон, потому что он заставляет ленивых сотрудников соблюдать все правила, но он прекрасный человек.

Это было задолго до появления айфонов с приложениями для записи, Интернета или легкодоступных высокотехнологичных "жучков". Однако во время моей следующей поездки в город, потратив часть своих карманных денег, которые я обычно раздавала, я купила маленький магнитофон, который только что появился на рынке. В следующий раз, когда я осталась наедине с Типтоном в амбаре, я записала его комментарии, которые на этот раз граничили с грубостью, включая комментарий о том, что у меня прекрасная задница.

В тот вечер я прокрутила запись своему отцу. Ему это не понравилось, но он все равно не знал, что делать. Впервые в жизни я сорвалась на него. - Или ты уволишь этого придурка, или я уйду.

— Джастин... - начал он.

— Пошел ты! - закричала я.

— Ты не можешь так со мной разговаривать, - закричал он, как только оправился от шока, но к тому времени я уже была за дверью. В тот конкретный момент я была рада, что я маленькая богатая девочка, потому что запрыгнула в "Мустанг", который мне подарили на шестнадцатилетие, и помчалась к дому моей тети Клэр. Она была разведенной младшей сестрой моего отца и единственной из родственников моих родителей, с кем я могла по-настоящему отождествлять себя. Она жила примерно в пятнадцати минутах езды и была рада приютить меня.

На следующий день, в субботу, мой отец выяснил, куда я делась, и, когда я отказалась разговаривать с ним по телефону, выкроил время в своем плотном графике – о чем он напомнил мне в ту же секунду, как приехал в дом тети Клэр, – чтобы повидаться со мной.

Я снова шокировала его, когда моими первыми словами к нему были: - Мне плевать на твой плотный график. Ты уволил этого засранца Типтона?

— Ну, милая... - начал он. Тетя Клэр не дала ему закончить.

— Я прослушала запись, Джордж. Не будь гребаным идиотом. Немедленно уволь этого сукина сына!

Тетя Клэр была одним из немногих людей в жизни, с которыми мой отец не хотел связываться. Это было что-то из их детства, в чем я никогда не была посвящена.

— Хорошо! Теперь ты пойдешь домой, Джастин? - Сказал Джордж.

— Я собираюсь нанять нового управляющего конефермой, - заявила я, скрестив руки на груди и придав лицу суровое выражение.

— Ха-ха, милая. Тебе всего шестнадцать, и ты ничего не смыслишь в бизнесе, - покровительственно произнес он.

— Может, и нет, но я знаю о людях больше, чем ты когда-либо сможешь себе представить, - с вызовом ответила я. Затем я посмотрела на тетю Клэр и спросила: - Можно, я поживу здесь, пока не закончу среднюю школу, тетя Клэр?

— Конечно, ты можешь, Джастин, - с улыбкой ответила она.

Джордж попытался испепелить нас с Клэр взглядом, но не смог. Я не знаю, было ли это потому, что он любил меня, потому что видел во мне потенциал, потому что хотел держать меня подальше от Клэр, или потому, что ему было бы неловко, когда его друзья узнали бы, что его дочь сбежала, но он смягчился.

После собеседования с несколькими людьми я наняла Риту Сантос, сорокалетнюю испаноязычную женщину, в качестве управляющего фермой. Джордж был не слишком доволен этим, пока через три месяца не понял, что конеферма работает лучше, чем когда-либо, при меньших затратах, поскольку его приятель Типтон воровал у него. Он косвенно извинился передо мной, и это было лучшее, на что он был способен.

После окончания средней школы, несмотря на несколько серьезных проблем с родителями, хотя и сотни мелких, я поступила в элитный университет. Хотя у меня были неплохие оценки, я не была суперзвездой, как большинство моих одноклассников. Однако у Джорджа были деньги и влияние, так что было предрешено, что я поступлю. - Чтобы найти подходящего мужа, Джастин, тебе нужно познакомиться с джентльменами подходящего типа, - так моя мать объяснила необходимость моего поступления в престижный университет.

В моем колледже было немного разнообразия. Мне особенно нравился один "разносторонний" парень по имени Джейсон. Он был совершенно эпатажным, получал стипендию и происходил из семьи среднего класса. Он был очень способным и хотел стать адвокатом по бракоразводным процессам. Наверное, это называется "Семейное право". У него были другие взгляды на брак, чем у моих родителей. Он считал, что это отстой.

— То есть, другими словами, если бы ты пригласил меня на свидание, это было бы не с намерением, возможно, в конечном итоге жениться на мне, да, Джейсон? - Однажды спросила я его, когда мы горячо обсуждали эту тему.

— Черт возьми, нет, Джастин! - был его ответ. - Если бы я пригласил тебя на свидание, то только в надежде трахать тебя как можно чаще, но, конечно, не с намерением в конечном итоге жениться на тебе.

Моя мать пришла бы в ужас от такого комментария. Я просто рассмеялась и сказала: - Надеюсь, ты хотя бы принесешь презервативы, - а затем ушла. Я действительно позволила Джейсону трахнуть меня дважды, но только дважды. Физически это было приятно, но, поскольку эмоционально я этого не хотела, на этом все. Однако мы остались добрыми друзьями.

В конце концов я познакомилась с парнем по имени Томас (не Томми и не Том) Карнеги, который интересовался женитьбой и соответствовал представлениям Джорджа и Грейс о подходящем муже. Он поступил в тот же элитный университет на два года раньше меня, происходил из старых семей, живших через два пригорода отсюда, и его родители состояли в том же загородном клубе, что и мои. У нас была очень пышная и дорогая свадьба, когда мне был двадцать один год. Я только что окончила колледж, а ему было двадцать три. Он только что закончил бизнес-школу.

Конечно, из-за свадьбы не обошлось без споров. Мои родители настояли на пышной свадьбе и приеме, и хотя я хотела чего-нибудь поменьше, я была готова согласиться, при условии, что это не будет мероприятие в "черных галстуках". Однако я настояла на том, чтобы пригласить Ханну, Джо, Сэма и Риту, хотя Ханна теперь работала в другой семье (в няне не было необходимости, поскольку у Джорджа и Грейс не было маленьких детей), а конеферма была продана пару лет назад, хотя Рита, Джо и Сэм остался там. Мои родители возражали, потому что, как лаконично выразилась Грейс, "они не из одного класса с нами". Кроме того, Сэм был чернокожим, а Рита - латиноамериканкой, что, по мнению моих родителей, было еще одной проблемой.

После того, как приглашения были напечатаны, я в недвусмысленных выражениях сказала Джорджу и Грейс, что либо четверо бывших сотрудников будут приглашены и что они купят костюмы для Джо и Сэма, либо большой свадьбы не будет. - Позвоните мне, когда примете решение. Если вы примете отрицательное решение и разошлете приглашения, это станет для вас самым большим позором в жизни, - сказала я им.

Я рассказала об этом тете Клэр, у которой теперь был парень на пятнадцать лет моложе ее, и я знаю, что она позвонила Джорджу. Позже она рассказала мне, что сказала Джорджу только одну вещь, после чего повесила трубку. - Джордж, Джастин очень серьезно относится к этому. Это ее гребаная свадьба, а не твоя. Либо ты соглашаешься, либо я устраиваю небольшое сборище у себя дома, и я не знаю, будет ли она в настроении пригласить тебя с Грейс. Насколько это тебя смутит? Держу пари, это еще более унизительно, чем присутствие чернокожего рабочего на вашей вечеринке!

Джордж и Грейс не только уступили, но и сделали вид, что это отличная идея.

Мой друг Джейсон, который пришел на свадьбу, несмотря на свое отвращение к браку, позвонил мне, как только получил приглашение, чтобы предложить заключить брачный контракт. Он учился на первом курсе юридической школы, преследуя свою мечту. Когда мне исполнилось бы двадцать семь, я получала доступ к двум трастовым фондам, оба из которых были очень солидными. Я спросила об этом своего отца. Я была удивлена, когда он сказал, что "было бы оскорблением для семьи Томаса предложить что-то подобное", поэтому я пропустила это мимо ушей, несмотря на предостережение Джейсона о "Плохом решении".

Свадьба была замечательной, хотя и несколько претенциозной и чрезмерной. На ней было много людей, которые мне действительно были небезразличны. Половина гостей, Джордж и Грейс, заслужили похвалу за то, что пригласили Джо, Сэма, Ханну и Риту. Раздались искренние аплодисменты, когда в своей речи, в которой я поблагодарила всех за все, что они сделали для меня за эти годы, я от души поблагодарила Ханну. Я также не забыла потанцевать с Джо и Сэмом.

Если быть честной с самой собой, то сейчас я понимаю, и, вероятно, поняла бы тогда, если бы все еще не находилась под влиянием своих родителей, что, хотя Томас мне нравился и, возможно, в некотором роде я действительно любила его, я не была "влюблена" в него. Я не уверена, что для него я была чем-то иным, кроме как необходимым условием для продвижения по карьерной лестнице. Секс с ним был хорошим, хотя фейерверки на Четвертое июля были не из приятных, и мы ходили на классные вечеринки.

Моя мать не могла понять, почему я работала, когда была замужем за Томасом, ведь мои родители, даже если бы я не трогала свои трастовые фонды, были бы готовы субсидировать мою свободную жизнь. Однако я не думала, что поступила в колледж только для того, чтобы ходить на обеды и благотворительные балы. Я хотела внести свой вклад в развитие общества, поэтому работала торговым представителем фармацевтической компании. У меня было подходящее сочетание внешности и ума, чтобы быть более успешной, чем большинство, хотя и не выдающейся.

Томас не достиг моего уровня успеха в карьере. Он был скорее общительным, чем трудолюбивым, и у него не было настоящего интеллекта. В конце концов, я узнала, что он едва закончил аспирантуру.

Примерно через четыре с половиной года брака я начала подозревать Томаса в измене. Поскольку это было задолго до появления легкодоступных и незаметных HD-камер и звукозаписывающих устройств, поймать изменников было сложнее, чем сегодня. Однако, поскольку Томас был не самым острым инструментом в этом деле, а я была достаточно умна, терпелива и предана своему делу, мне хватило небольшого старомодного расследования, чтобы убедиться в этом.

У меня было еще одно преимущество. Поскольку я от природы была дружелюбна ко всем, а Томас - нет, у меня были лучшие отношения с некоторыми женщинами в его офисе, чем у него. В частности, с Сьюзен Джеймс, одним из менеджеров по работе с клиентами в его офисе. Я довольно быстро подружилась со Сьюзен после того, как познакомилась с ней на нескольких мероприятиях в офисе Томаса. Однажды мы со Сьюзен вместе ходили по магазинам, а в другой раз - в кино, когда наших мужей не было в городе. Я пригласила Сьюзен на ланч.

После обмена любезностями я перешла к делу. - Сьюзан, я думаю, что Томас мне изменяет. Что ты можешь мне сказать?

— Джастин, я взяла за правило не сплетничать и не давать информацию, если я сама не знаю, о чем говорю, - ответила Сьюзен. Затем, широко улыбнувшись, продолжила: - Но я честно отвечаю на вопросы.

На моем лице появилась хитрая улыбка: - Я знала, что есть причина, по которой мне нравится эта женщина, - сказала я себе. - Ты слышала какие-нибудь сплетни о том, что у Томаса роман с кем-то из сотрудников?

— Да, - с улыбкой ответила Сьюзен.

— Тебе следовало бы стать юристом, - рассмеялась я. – Ладно. Какие были слухи?

— Он трахается с Кэрол Нил из бухгалтерии на третьем этаже.

— Кэрол замужем?

— Нет, она разведена.

— Ходят ли слухи о том, почему она развелась, и если "да", то расскажи мне об этом, - хихикнула я.

— Потому что она изменила своему первому мужу.

— Кто-нибудь утверждает, что располагает информацией, подтверждающей сплетни или слухи?

— Три человека трижды видели, как Томас и Кэрол возвращались с "ланча" в отеле "Мариотт", расположенном в двух кварталах от офиса, в помятой одежде, с растрепанными волосами или с выражением "только что трахались" на лицах. Одна женщина говорит, что видела, как они целовались и лапали друг друга на лестничной клетке между третьим и четвертым этажами.

— Секретарша Томаса, Лилиан, когда-нибудь говорила что-нибудь по этому поводу или как-то реагировала, когда это обсуждалось в ее присутствии?

— Насколько мне известно, она никогда ничего об этом не говорила. Однако, когда в моем присутствии кто-то откровенно заявил, что, по ее мнению, Томас и Кэрол трахаются, Лилиан промолчала и отказалась отвечать на любые вопросы о ее мнении или осведомленности. Ее неспособность защитить Томаса говорит о многом, поскольку она защищает его, когда люди ставят под сомнение его компетентность или личность.

— Когда, по словам кого-нибудь, они в последний раз видели их в отеле "Мариотт"?

— Два дня назад, - немедленно ответила Сьюзен.

— В тот вечер он был "слишком уставшим" для секса и, вернувшись домой, сразу же принял душ, - сказала я себе.

— Спасибо, Сьюзан, - сказала я с улыбкой, хотя внутри у меня все разрывалось. Затем я сменила тему.

В тот же день я отпросилась с работы и поехала повидаться с Джейсоном. Он изменил свое расписание, чтобы встретиться со мной. Джейсон только что стал партнером в крупнейшей семейной юридической фирме в городе, и это был поистине головокружительный успех.

Джейсон немедленно приступил к действиям. Он пригласил своего любимого частного детектива встретиться со мной и начал проводить финансовый анализ Томаса и его семьи. - Прежде чем что-либо предпринимать, мы должны быть уверены, - предупредил меня Джейсон, - что ты не попадешь впросак, потому что, хотя супружеская измена и имеет некоторое влияние, оно невелико, и если у него нет трастового фонда, о котором он заявляет, или он меньше чем тебя заставляли верить, ты можешь в конечном итоге субсидировать изменника.

Два дня спустя детектив получил убедительные доказательства посещения Томасом и Кэрол гостиничного номера, в том числе записи стонов, которые были сделаны из-за двери их номера.

Я поехала к своим родителям домой, чтобы рассказать им об этом романе и о том, что я собираюсь развестись с Томасом. В очередной раз я была ошеломлена, обнаружив, насколько их мораль отличается от моей.

Я впервые поругалась со своим отцом. После того, как я рассказала ему о ситуации, хотя и не назвала имени женщины, он сказал: - Ну, Джастин, ты же знаешь, что парни такие. Я уверен, что он любит тебя, и пока он сдержан, ты не должна позволять этому тебя беспокоить.

— Другими словами, мама может трахаться с другими парнями, пока она сдержанна? – выругалась я.

Он сильно покраснел, а затем продолжил: - Послушай, дорогая. Поговори с ним об этом и скажи, что это тебя беспокоит. Я уверен, что тогда он остановится.

Я выбежала из кабинета. Однако, как только я вышла, мне захотелось еще раз накричать на Джорджа. Когда я повернулась, чтобы вернуться в кабинет, я увидела, что он отвернулся в сторону и поднимает трубку телефона, чтобы позвонить. Это вызвало у меня подозрения.

Я тайком сняла трубку в гостиной как раз в тот момент, когда на другом конце провода зазвонил телефон, поэтому я уверена, что Джордж не знал, что я на линии. Он звонил Томасу. То, что он сказал, поразило меня еще больше.

Я была так зла, что не могу точно вспомнить, что было сказано. Однако суть сказанного никогда не покинет меня. Джордж сказал Томасу, что я знаю об измене, и посоветовал ему попросить у меня прощения, а затем последовал решающий удар: - В будущем тебе нужно быть более сдержанным, Томас.

Хотя я все еще кипела от злости, я все же решила поговорить с матерью. Ее ответ был еще более замечательным. - Джастин, такое случается. И у твоего отца, и у меня были романы. Заведи их сама, и тебе станет легче. Верность - это удел только среднего класса, а не таких людей, как мы.

Комментарии родителей придали мне решимости. Я намеревалась перевезти свои вещи из дома, который принадлежал нам с Томасом. Когда я приехала туда, Томас уже ждал меня.

— Дорогая, – сказал он (он никогда так меня не называл, всегда "Джастин"), – Я должен тебе кое в чем признаться.

— Что это? - Холодно ответила я.

— Я оступился. У меня был короткий роман с другой женщиной. Я действительно не знаю почему. Ведь, как ты знаешь, я так сильно люблю тебя. Но это было недолго, а теперь все кончено. Чувство вины снедало меня, поэтому я должен был сказать тебе, - сказал он с большими глазами и проникновенным выражением лица.

— Ты просишь прощения? - саркастически спросила я.

— Да, дорогая, - сказал он, безуспешно пытаясь взять меня за руку.

— Если есть хоть какой-то шанс на это, "дорогой", тогда ты должен сказать мне, кто это и как долго это продолжается, - сказала я, скрестив руки на груди.

— Это Эллисон Берк. Ты знаешь, она из загородного клуба, и продолжалось всего две недели.

— А как же Кэрол Нил? - Спросила я себя.

— Она единственная, и это действительно было так давно? - Спросила я гораздо более мягким тоном, пытаясь понять, не станет ли он откровенно врать.

— Да, безусловно, - таков был ответ, раскрывший его характер.

Если до нашего небольшого разговора я была на 90% уверена, что разведусь с Томасом, то теперь я была уверена на 100%, поскольку у него была вторая женщина, с которой он трахался, и он беззастенчиво лгал.

Я ничего не сказала, поднялась наверх и собрала свои самые важные вещи. Пока я занималась этим, Томас пытался меня урезонить, что разозлило меня еще больше. Особенно неприятным был его комментарий, когда я выходила за дверь: - Ты же знаешь, дорогая, что в этом штате не принято разводиться по чьей-либо вине, и в случае развода тебе придется разделить со мной свои трастовые фонды.

— Спасибо за юридическую консультацию, Томми, - ответила я, на что получила от него каменную реакцию. Он терпеть не мог, когда его называли иначе, чем "Томас".

Я прожила неделю в отеле, пока Джейсон продолжал свое расследование. Томми-бой звонил мне каждый день. Он старался быть милым. Он даже сказал, что это больше никогда не повторится. Я отвечала на его звонки, но просто говорила ему: - Мне нужно о многом подумать. Если я решу развестись с тобой, ты узнаешь об этом первым.

Примерно через неделю после моей "встречи" с Томми-боем Джейсон завершил свое расследование. Его расследованию способствовало то, что я смогла предоставить номер социального страхования Томаса и множество дополнительных финансовых данных из наших налоговых деклараций и из информации, которую он хранил дома в письменном столе, но ключ от которой было легко найти.

Расследование Джейсона показало, что у Томаса, скорее всего, не было ничего, кроме символического трастового фонда, и что Комиссия по ценным бумагам и биржам США проводила расследование в отношении его отца. Вероятно, все "состояние" его семьи, которое, вероятно, было построено как карточный домик, окажется под угрозой.

— Это проблема для тебя, - сказал Джейсон, - потому что он может получить почти половину твоих многомиллионных трастовых фондов.

Видя отчаяние на моем лице и понимая, что я жалею, что не послушала его, а не отца, и не подписала брачный контракт, Джейсон сказал со злобной улыбкой: - Но есть способ, если ты готова.

— Что это? - Спросила я, оживляясь.

— Если имеет место физическое насилие со стороны супруга, то по законам этого штата насильник не может забрать ничего из того, что он не принес в брак. Он когда-нибудь бил тебя?

— Однажды он действительно толкнул меня, но утверждал, что это был несчастный случай, и, возможно, так оно и было. Мне все же пришлось обратиться в отделение неотложной помощи.

— Кто-нибудь был свидетелем этого?

Я начала говорить "нет", когда он прервал меня. - Может быть, твоя старая няня, Ханна, была свидетельницей этого? - скорее утверждал он, чем спросил.

Я просто хитро улыбнулась и сказала: - Может быть. Я спрошу ее об этом.

— Но этого все равно недостаточно. У него вспыльчивый характер?

— Да, если нажать на нужные кнопки, он может взбеситься, - ответила я, вспоминая о том, что в прошлом делали другие, а иногда и я, и что выводило его из себя.

— Вот мой план, - усмехнулся Джейсон, вставая из-за стола и садясь рядом со мной.

План заключался в том, чтобы заручиться поддержкой четырех "маленьких людей", как назвали бы их мои родители и Томас, из моего прошлого. Четыре человека, которые сделали бы для меня все, что угодно: Ханна, Джо, Рита и Сэм.

Я позвонила Томасу и сказала, что хочу встретиться с ним в местном парке, где есть возвышение, с которого открывается вид на несколько столиков для пикника. Он с готовностью согласился. Встреча была назначена на учебный день, когда в школе шли занятия, так что, скорее всего, в парке, где стояли столы для пикника, больше никого не было.

Томас, сияя улыбкой, подошел к уединенному столику, за которым я сидела, и не заметил ни детектива с телеобъективом на возвышении, ни двух всадников позади него.

— Я так рад, что ты согласилась встретиться, дорогая. Мы сможем все уладить, - сказал Томас, садясь напротив меня.

— Ты правда рад, Томми-бой? – ухмыльнулась я.

— Почему ты меня так называешь? Ты же знаешь, что я это ненавижу, - был его раздраженный ответ.

— Черт. Это очень плохо, Томми-бой, - ответила я, все еще улыбаясь.

Притворяясь счастливой и время от времени смеясь перед камерой, я выплескивала на него все, что, как я знала, могло его взбесить. Большинство комментариев были неправдивыми, но задуманными как провокационные.

Я назвала его безмозглым говнюком. Я сказала ему, что секс с ним всегда был для меня тяжелой работой и что я надеюсь, что он удовлетворял своих шлюх больше, чем меня. Я передала ему письменные показания Ханны, в которых она клялась, что была свидетелем того, как он толкнул меня на пол, а затем обозвал сукой и шлюхой без каких-либо угрызений совести или попыток помочь мне подняться. Я сказала ему, что у меня были романы с настоящими мужчинами, а не с такими безвольным мудаком, как он, в том числе с двумя черными парнями одновременно, которые трахали меня до бесчувствия. Я сказала ему, что из-за своей прошлой распутной жизни я заразилась венерическими болезнями и что теперь они, вероятно, есть и у него, а он делится ими со своими шлюхами.

Он злился все больше и больше. Он поднялся на ноги и велел мне заткнуться. Когда он это сделал, я спросила: - Когда ты в последний раз трахал меня, тебе понравилось, что какой-то черный бездомный кончил в меня за несколько часов до этого? - С этими словами он сорвался. Он ударил меня по лицу.

Делая вид, что выпрашиваю у него пощады, я сдержалась и сказала: - Ты такой слабак без члена, что даешь пощечины, как неженка.

Он замахнулся на меня кулаком. Я уже успела отскочить в сторону и упасть на землю, когда он замахнулся, так что удар пришелся мне вскользь по макушке. Однако для камеры это выглядело бы так, будто он сбил меня кулаком на землю.

Как только я приземлилась, я услышала звук горна. Это заставило Томми-боя прервать атаку. Из-за холма показались Сэм и Джо верхом на лошадях, которых предоставила им Рита. Сэм трубил в горн, а у Джо в руке была сабля. Томми-бой не успел пробежать и трех метров, как они набросились на него и велели сидеть, пока не приедут копы, иначе они его проткнут.

Детектив приехал на своем мотоцикле вскоре после "всадников". Томми-бой не заметил его, и детектив намазал мне нос, лоб и уши фальшивой кровью – много фальшивой крови. Затем, когда я притворилась, что почти отключилась, он сделал несколько снимков.

Детектив показал Томми свой пистолет и велел ему оставаться на месте, в то время как всадники радостно поскакали обратно к трейлеру за холмом. Позже я поговорила с Сэмом и Джо и поблагодарила их, а также Риту за то, что они согласились это сделать. Они сказали мне, что это было самое веселое, что у них было за последние годы, и что для них большая честь хоть немного отплатить за доброту и уважение, которые я всегда к ним проявляла.

Приехали копы, увидели меня, поговорили с частным детективом, который сказал им, что снимал, потому что я боялась своего жестокого мужа, и увели Томаса в наручниках. Его делу не помогло и то, что, когда копы уводили его, он крикнул мне: - Я доберусь до тебя, гребаная сука. Детектив позаботился о том, чтобы эта цитата попала в полицейский отчет.

Я обратилась в клинику, где лечащий врач была клиенткой Джейсона. Она "обработала" мои раны и написала язвительный отчет о тяжести моих травм.

После того, как адвокату Томми-боя была предоставлена копия фильма, фотоснимки, полицейский отчет, письменные показания Ханны и заключение врача, Томас был рад признать себя виновным по одному пункту обвинения в насилии в семье и получить тридцать дней тюремного заключения, 100 часов общественных работ и два года испытательного срока.

После этого развод прошел быстро и легко. Мы разделили доходы от продажи дома. Каждый из нас расторг брак с трастовыми фондами, с которыми мы вступили в него (у него было около 25 000 долларов, у меня - около 15 000 000 долларов), и в любом случае алиментов не было.

Я слышала, что Томми-боя уволили. Что Комиссия по ценным бумагам и биржам предъявила обвинение его отцу, и что его семье пришлось отказаться от членства в загородном клубе. Мне было наплевать, но моим родителям было не наплевать. Они утешали меня, говорили, что с самого начала подозревали, что он был паршивцем из плохой семьи, и делали вид, что поддерживали меня.

С тех пор у меня с родителями не было ничего, кроме поверхностных разговоров. Меня тошнило от их ценностей, претенциозности и идиотизма. Я тоже чуть было не "развелась" с ними, но сохранила отношения только ради моих бабушки и дедушки, брата (который, хотя и не был самоцелью, был не так плох, как они) и тети Клэр.

На следующий день после того, как мой развод был оформлен окончательно, я пришла к Джейсону солнечным днем незадолго до полудня. Его секретарша Мэйбл, вероятно, была сбита с толку, когда я появилась с пылесосом в руках и в плаще. Джейсон отказался брать плату за свои услуги. Я оплатил свой счет за услуги частного детектива, оформление документов, ксерокопирование и т. д. Я получил квитанцию, на которой была не только дата, но и проставлен штамп о времени, а затем отправилась в офис Джейсона.

Он был рад меня видеть и встал, чтобы поприветствовать. - Я пришла оплатить счет, - сказала я, обнажая свое тело и распахивая плащ.

— О, черт, Джастин, - простонал он, широко раскрыв глаза. - Меня бы лишили лицензии, если бы я занялся сексом с клиентом.

— Я знаю это, придурок, - хихикнула я, застегивая плащ и кладя ему на стол письмо с увольнением его с должности моего адвоката с 12:01 того же дня. - Подтверждаю это, признавая, что ты больше не мой адвокат, - усмехнулась я. Он так торопился, что, потянувшись за ручкой, уронил ее на пол. В конце концов он взял одну и нацарапал на письме свою благодарность. Я отнесла его Мейбл, чтобы на нем были проставлены дата и время.

Вернувшись в кабинет Джейсона, я закрыла его дверь, заперла ее на ключ, включила пылесос на полную мощность, чтобы никто за дверью не услышал, что происходит внутри, и сняла плащ. Пока я стояла там голая, он нажал кнопку на своем коммутаторе и сказал: - Мэйбл, отмени мою встречу за ланчем, - а затем выскочил из-за своего стола.

Я подняла руку, чтобы остановить его приближение, и посмотрела на часы.

— Мои часы, синхронизированные с официальным американским атомным временем, теперь показывают, что сейчас... - тут я сделала двухсекундную паузу, - 12:02 пополудни. Давай сюда свой член.

После того, как Джейсон несколько минут целовал и терзал меня, пока я расстегивала его ремень и молнию, я повалила его на диван. Не отрывая взгляда от его глаз, я стянула с него боксеры и взяла в рот его уже возбужденный член. После того, как я заставила его стонать и тяжело дышать, я встала, оседлала его и опустила свою насквозь мокрую киску на его стоячий член.

У меня не было секса с тех пор, как я узнала об измене Томаса, потому что я не изменяла и никогда не буду изменять во время брака. Поэтому я была готова выебать его до полусмерти.

Я скакала на Джейсоне, как на тарзанке, лихорадочно двигая тазом и сжимая его член своими вагинальными мышцами. Он изо всех сил массировал мои подпрыгивающие сиськи, но добился лишь частичного успеха, так как я была вертлявым дервишем. Когда мы одновременно испытали оргазм, он был практически непревзойденным по интенсивности. Наши нервные системы словно замкнулись, когда я рухнула на его вздымающуюся грудь.

Не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы прийти в себя, но его член все еще был во мне, когда я это сделала. Я медленно встала, что заставило его кончить, и от этого по нашим спинным мозгам пробежала дрожь. Я снова опустилась на колени, взяла в рот его размякший член и облизала его дочиста, вызвав многочисленные стоны удовольствия.

Как только он кончил, я встала с широкой улыбкой на лице и снова надела плащ.

— Как, черт возьми, я должен работать остаток дня после этого, Джастин? - пробормотал он сквозь полуоткрытые глаза.

— Ты должен был взять с меня деньги, вместо того чтобы заставлять меня чувствовать себя твоей должницей, - хихикнула я.

— Трах из милосердия, да? - усмехнулся он.

— Что-то вроде того, - ответила я. - Учитывая, какую отличную работу ты проделал, я думаю, что должна тебе еще кое-что, несмотря на то, насколько неприятным это будет для меня, - хихикнула я. - Вот адрес моей квартиры. Могу я ждать тебя около девяти вечера? - Задала я риторический вопрос. - Захвати с собой мой пылесос, ладно?

Он все еще пытался натянуть штаны, когда я выскользнула за дверь. - Ух ты, как мне хорошо! - сказала я себе. - Я избавилась от изменяющего мудака без всяких штрафных санкций, отомстила ему и получила отличный трах в придачу. Здорово!

Я трахалась с Джейсоном шесть из следующих семи ночей. Наутро после нашего последнего траха я сказала ему: - Джейсон, мой долг выплачен. Это была лучшая оплата по счетам в моей жизни. Ты действительно классно трахаешься. Ты изменил свои взгляды на брак?

— Нет, но я действительно хочу продолжать видеться с тобой. Нам ведь очень весело вместе, правда? - ответил он, обнимая меня за талию.

— Да, мы любим друг друга. Но я все еще надеюсь на серьезные отношения, несмотря на катастрофу с Томми-боем. В следующий раз я попрошу тебя составить брачный контракт. - Я крепко поцеловала его, нежно сжала его яйца и выпроводила за дверь. Он задумчиво помахал мне на прощание.

Вскоре после того, как мой развод был завершен, я получила доступ к своим трастовым фондам, основала благотворительную организацию, которая занимается верховой ездой и помогает детям-аутистам общаться с миром. Я купила конеферму, которой раньше владела моя семья, и наняла Риту, Джо и Сэма (с 25-процентной надбавкой), а также нескольких специалистов, которые занимались детьми-аутистами. Это была очень полезная работа.

Что было особенно удивительно, так это то, как многие дети, особенно мальчики, казалось, поддерживали связь с Сэмом и Джо, хотя они явно не были психологами. Сэм и Джо тоже получили от этого огромное удовольствие. Они оба в какой-то момент сказали мне, что это было так же весело, как спасать меня от Томми-боя верхом!

Я была осторожна в поисках мужа номер два. После того, как я встречалась с Джексоном Брауном около трех месяцев и сочла его приемлемым вариантом, я поручила юридической фирме, которая помогала мне с разводом, провести тщательную проверку. Хотя там было несколько вопросов, в отчете говорилось, что он был в основном чист.

Джексон также был тем, кого принимали мои родители, поскольку он был вхож в их круг общения. Что касается меня, это было его главным недостатком, поскольку я бы предпочла кого-то, кого они не одобряли. Однако мне действительно нравилось общество Джексона. Он был очень хорош в постели, и я чувствовала, что он по-настоящему любит меня.

Второй брак был заключен только после того, как Джексон подписал брачный контракт, составленный Джейсоном, и это было небольшое мероприятие в доме моей тети Клэр. Присутствовали только ближайшие родственники и несколько друзей с каждой стороны. Мне тогда было тридцать пять, ему - тридцать четыре. Я сохранила свою девичью фамилию Моргентау.

Мы с Джексоном были женаты около пяти лет, когда вдруг, как гром среди ясного неба, начали происходить какие-то странные вещи. Все странности происходили, когда Джексона не было в городе, особенно в Филадельфии. В обоих случаях я не говорила ему об этом, когда он возвращался. В первом случае потому, что забыла, а в двух последних специально.

Однажды, когда я садилась в свою машину, я заметила под ней жидкость. На самом деле, довольно много жидкости. Я позвонила в компанию техобслуживания, чтобы ее отбуксировали в гараж, где мне сообщили, что, похоже, ослабли соединения для подачи гидравлической жидкости в тормоза.

— Это необычно? – спросила я опытного механика.

— Очень необычно. На самом деле, обычно это можно сделать только намеренно, - ответил он.

— Что бы произошло, если бы я вела машину? – продолжила я, вероятно, побледнев в этот момент.

— Если бы вы попытались быстро затормозить на скорости более 100 километров в час, вы бы не смогли этого сделать и разбились, - мрачно ответил он.

Месяц спустя я проснулась посреди ночи от того, что к дому с ревущей сиреной подъехала пожарная машина. Когда я пошла в ванную, у меня закружилась голова. Я проверил детектор угарного газа, и он не выявил никаких проблем, но из-за того, что я чувствовала себя так странно, я открыла окно и высунула голову наружу. Через несколько минут я почувствовала себя хорошо, а затем пошла и провела ночь в отеле. На следующий день я попросила пожарных проверить мою спальню.

— Есть признаки повышенного содержания угарного газа в вашей спальне, но не в остальной части дома, - сказал мне пожарный.

— Это возможно? - скептически спросила я.

— Я никогда раньше этого не видел, но это возможно, если в вашей спальне был источник угарного газа. Однако я его не обнаружил, - ответил он.

— Почему не сработала сигнализация об угарном газе?

— Судя по моему осмотру, в нем болтается проволока, а также что-то необычное.

Шесть недель спустя у меня разболелась голова, что всегда случалось в начале моего вполне предсказуемого менструального цикла. Я решила принять ибупрофен, мое любимое болеутоляющее средство. Таблетки во флаконе в аптечке выглядели немного странно и были немного липкими на ощупь. Если бы не случаи с тормозной жидкостью и угарным газом, я, вероятно, приняла бы их. Вместо этого я положила таблетки в пластиковый пакет, вымыла руки и приняла аспирин. На следующий день я отнесла таблетки в лабораторию.

Пока таблетки были в лаборатории для тестирования, на следующей неделе я встретилась с потенциальным спонсором из Филадельфии для моей благотворительной организации по борьбе с аутизмом. Я не уверена, как это произошло, но я узнала, что он был руководителем компании в Филадельфии, которую Джексон посетил на прошлой неделе. Я невинно спросила: - Вы когда-нибудь встречались с Джексоном Брауном?

— Да, - сказал он, - я познакомился с ним и его женой буквально на прошлой неделе.

— Черт возьми, только не это, - промелькнуло у меня в голове. Очевидно, что я не была с Джексоном в Филадельфии. Стараясь сохранять как можно больше самообладания, я выпытала у него информацию.

— Я никогда не встречалась с его женой. Как ее зовут?

— Мэри Браун. Очень привлекательная женщина, - ответил он.

— Действительно? Что еще вы можете мне о ней рассказать? Мне любопытно.

— Ну, она высокая. На каблуках она была выше меня, а мой рост почти ровно 180 сантиметров. У нее были светлые волосы до плеч, и она любила поговорить о футболе. Она сказала, что когда-то была профессиональной болельщицей.

Я сразу поняла, о ком он говорит, - о Мэри Энн Делойт. Мы были знакомы с ней по теннисному клубу, членом которого мы были. Она была одинока, возможно, разведена, вероятно, на три или четыре года старше меня и имела плохую репутацию. Казалось, никто не знал, чем она зарабатывает на жизнь. Мы с Джексоном общались с ней несколько раз, и хотя Джексон, безусловно, обращал на нее внимание, я не находила это странным. Из-за ее яркой внешности все мужчины в клубе обращали на нее внимание, за исключением одного парня, который просто ненавидел ее.

К счастью, спонсор так и не узнал, кто я такая. Я попросила его не упоминать обо мне Джексону, если он будет с ним разговаривать, так как я не хотела, чтобы Джексон думал, что я вмешиваюсь в его жизнь. Он согласился и выписал мне чек на 10 000 долларов на благотворительность.

Я немедленно позвонила парню, который терпеть не мог Мэри Энн Делойт. Он не хотел разговаривать, пока я не сказала ему, что подозреваю, что у нее был роман с моим мужем и что со мной происходили какие-то странные вещи. Затем он открылся и посоветовал мне проверить судимость Мэри Энн Добсон, а не "Делойт".

Я не очень хорошо умела скрывать свои эмоции, и ни за что на свете я не собиралась трахаться с Джексоном, исходя из того, что я знала до сих пор, поэтому я придумала какую-то отговорку о том, что тетя Клэр заболела и что мне нужно провести с ней несколько дней. Я позвонила ей, чтобы подтвердить свою историю, и она с радостью согласилась.

Джексон не оказал мне сопротивления, когда я рассказала ему о том, что проведу некоторое время в доме тети Клэр. Это навело меня на мысль, что он будет трахать Мэри Энн у нас дома.

На следующий день я пошла повидаться с Джейсоном. Джейсон был очень обеспокоен. - Это мне не по силам. Однако у меня есть те люди, которые могут помочь. Они дорогие, но ты заботишься о своей жизни, так что кому какое дело, - сказал он. - Я думаю, что они бывшие сотрудники ЦРУ, хотя иногда мне кажется, что они бывшие сотрудники КГБ, - продолжил он, смеясь, когда сделал замечание о КГБ.

В тот же день я встретилась с Дмитрием и Саймоном. Я выдала им аванс в размере 20 000 долларов. На следующее утро, пока Джексон был на работе, они подключили мой дом к видео- и аудиозаписям и сказали мне избегать физической близости с Джексоном. Оставаться в доме моей тети и как можно реже выходить на улицу. Они даже приставили к дому Клэр круглосуточного незаметного охранника. Сначала я подумала, что это перебор, но они убедили меня, что я в опасности и что Джексон и его шлюха могут впасть в отчаяние.

Когда Саймон позвонил мне на следующий день, чтобы сообщить, что в моем доме установлена вся электроника, он также рассказал мне о криминальном прошлом Мэри Энн. Она была мошенницей, которая отсидела несколько лет в тюрьме и однажды была арестована за покушение на убийство, хотя власти не смогли доказать это, когда их главный свидетель исчез.

Саймон также сказал мне, что он получил лабораторное заключение по ибупрофену и что оно показало наличие редкой формы яда, который вызвал бы смерть в течение семидесяти двух часов, если бы я приняла таблетки.

Джексон действительно привел Мэри Энн к нам домой, чтобы немного потрахаться в ту же ночь. Их разговор в постели был более откровенным, чем сам трах.

— Как твоей сучке-жене удается избегать наших попыток усыпить ее бдительность? - Спросила Мэри Энн. - Она когда-нибудь говорила тебе что-нибудь об этом?

— Нет, не слушал, и я бы попытался ее разубедить. Я спросил ее о пятне на полу гаража, и она сказала мне, что произошла небольшая утечка какой-то жидкости. Она сказала, что не знала, что это за жидкость, поэтому просто отбуксировала свою машину. Она сказала, что никогда не спрашивала, в чем проблема, и никто никогда не говорил ей об этом, - рассказал Джексон.

— Черт. Похоже, Кэмерон завалил нам эту работу. Должно быть, он сделал утечку слишком явной. А как же угарный газ и таблетки? - Спросила Мэри Энн.

— Не было никакого реального способа невинно заговорить об этом, поэтому я никогда не спрашивал ее о них. Таблетки все еще лежат в аптечке, так что, возможно, она просто приняла еще одно обезболивающее или у нее не было обычных головных болей, - ответил он.

— Мы должны быть более решительными. Нам нужно привлечь эксперта по "несчастным случаям", и у меня есть как раз тот человек, который подойдет для этого!

— Хорошо, милая, а теперь отсоси мне еще раз, пока мы оба будем думать о том, как потратим миллионы Джастин и больше никогда не будем работать.

С этой информацией дело было передано в полицию. Уже на следующий день они получили ордер на прослушку всех телефонов Мэри Энн и Джексона, и когда ее парень по "несчастному случаю" согласился убить меня на той же неделе за 25 000 долларов, они предварительно арестовали всех троих, как только Мэри Энн встретилась с парнем и передала ему аванс в размере 12 500 долларов.

Поскольку Джексон изменил мне, по брачному контракту он ничего не получил при последующем быстром разводе. Он также не удосужился проверить мое завещание. По нему он не получил бы все мои деньги, как он, очевидно, предполагал. Он получил бы дом, наше имущество и 500 000 долларов. Остальные деньги пошли бы на мой благотворительный фонд и на дюжину других, дорогих моему сердцу.

Поскольку Джексон был судим впервые, он заключил сделку и получил десять лет, признав себя виновным и согласившись свидетельствовать против двух других преступников. Они тоже увидели для себя выход и признали себя виновными в обмен на двадцать два года заключения.

Мой второй брак поверг меня в шок. Сейчас мне тридцать шесть, и я сомневаюсь, хочу ли я снова выходить замуж. Джейсон пытался уговорить меня остаться в городе и поддерживать с ним отношения, но я хотела порвать с ним окончательно. Возможно, переезд смягчил бы для меня мысль о новом браке.

Сначала я сделала то, на что, как мне казалось, никогда бы не решилась. Я сделала пластику носа и груди. Я обратилась к лучшему пластическому хирургу в стране, и к тому времени, когда я оправилась после операций, все, кто меня знал, говорили, что я выгляжу так же прекрасно, как когда–либо выглядела моя мать, - другими словами, "потрясающе!"

Я наняла энергичную молодую женщину с сильным общественным сознанием, чтобы она руководила моей благотворительной организацией по борьбе с аутизмом. Затем, в возрасте тридцати семи лет, я переехала более чем за тысячу километров в город с процветающей социальной средой и потребностью в более активном участии в благотворительности. Мои цели были просты: заниматься благотворительностью около двадцати-тридцати часов в неделю (не считая многочисленных благотворительных общественных мероприятий, которые я намеревался запланировать), относиться с уважением ко всем, кого я встречала, работать над своим телом и – самое главное – регулярно получать по башке.

Из-за моего дружелюбия, богатства и внешности я пользовалась большим успехом в своем новом сообществе. При всей скромности, я могла бы заставить практически любого парня трахнуть меня. Моими единственными требованиями было то, что они должны были быть холостяками – я не собиралась делать с каким–то другим браком то, что сделали с моим, - и они получили справку на отсутствие венерических заболеваний, потому что я не собиралась пользоваться презервативами.

Любому парню, с которым я была заинтересована потрахаться, я давала поручение принести справку после первого или второго свидания. Мне никогда никто не отказывал. Для парней, с которыми у меня были неисключительные длительные отношения, я обновляла справку. Я трахалась с парнями в возрасте от двадцати одного до шестидесяти одного года.

Через три года после переезда на меня снизошло озарение.

В субботу днем я пригласила двух двадцатишестилетних парней, Уилла и Трента, в свой мини-особняк. После некоторого времени, проведенного в бассейне, они оба сняли плавки, отчего их твердые члены выпрыгнули наружу. Один снял с меня верх бикини, а другой - плавки. Я изобразила нежелание, когда они отнесли меня в тень и бросили две большие подушки для шезлонга на веранду у бассейна.

Я больше не могла притворяться недовольной, когда Уилл начал ласкать мою бритую киску, в то время как Трент сосал одну грудь и массировал другую. - Боже, как я люблю твои большие натуральные сиськи, – стонал Трент в перерывах между сосаниями - я не стала его поправлять. Уилл был слишком занят, доводя меня до оргазма, чтобы что-то сказать.

После того, как я пришла в себя от оргазма, вызванного стимуляцией Уиллом моего клитора и прикосновениями к моему влагалищу, они поставили меня на четвереньки. Трент засунул свой член мне в рот, который я жадно облизала и пососала, в то время как Уилл несколько раз провел своим членом по моей насквозь мокрой щели, прежде чем погрузить его в мою киску. Погрузившись, Уилл начал жестко трахать меня.

Я сосала Трента так сильно и жадно, как только могла, одновременно манипулируя одним из его яичек одной рукой. Мне нужно было кончить с ним до того, как Уилл кончит со мной. Мне это удалось, когда несколько больших разрядов попали мне в горло.

Я только что закончила заглатывать последнюю порцию Трента, когда Уилл начал ласкать пальцами мой анус, одновременно трахая меня. Я сразу же испытала мощный оргазм, который продолжился, когда Уилл смазал мою киску своим мужским кремом.

Мы перебрались на мою кровать, и Трент с Уиллом по очереди трахали меня остаток дня, в том числе в таких позах, которые, как мне казалось, были невозможны для человека.

Я уже почти кончила, когда член Трента все еще был погружен в мою киску сзади, когда зазвонил телефон.

— Привет, - ответила я неуверенно.

— Привет, Джастин, это мама, - произнес очень приятный голос на другом конце провода.

Я хотела сказать: - Какого хрена ты мне звонишь, надменная сучка, - но сдержалась.

В основном я говорила "Да", "Нет", "Правда" или "Это мило", а она продолжала говорить. Когда член Трента все еще был в моей киске, все еще твердый и время от времени подергивающийся, это было пределом моей способности общаться. Так было до ее обычного отвратительного финального удара.

— Знаешь, Джастин, у нас есть несколько симпатичных джентльменов, с которыми мы могли бы тебя познакомить, если бы ты вернулась домой. Тебе действительно нужно снова выйти замуж. Это правильный поступок.

В этот момент Трент вытащил свой член, а Уилл вставил свой. Когда он начал медленно трахать меня, я пробормотала в трубку: - Нет, Грейс, мне так будет лучше, - и повесила трубку, когда Трент начал вставлять анальную пробку в мою задницу.

Конец.

P. S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.