Рассказы на 750 слов aka Секс-рассказы Часть 9

СКАЗКА О ЛЮБЯЩИХ ЖЁНАХ

Захватывающая история об одной паре.

— Дорогой, я просто хочу сказать тебе, как здорово проходит сегодняшний вечер. Компания, безусловно, не жалеет денег на эти маленькие развлечения, настоящее удовольствие — провести чудесный вечер со своим мужем. С мужчиной, которого я люблю всем сердцем на протяжении 15 лет.

— Я знаю, что не должна этого говорить, но я хочу, чтобы ты знал, что ты есть и всегда был моим единственным. Создание домашнего очага и совместное воспитание наших двоих детей — главное событие в моей жизни. Моя любовь и уважение к тебе никогда не поколеблются.

— А теперь мне нужно в дамскую комнату. Не скучай по мне слишком сильно, пока меня не будет.

Кейт встала и наклонилась, чтобы нежно поцеловать своего мужа Джеймса, прежде чем выйти из-за стола. У него в голове промелькнула мысль о том, как ему на самом деле повезло; он мог только улыбнуться, поднимая свой бокал.

Не успел он пригубить дорогое шампанское, как кто-то похлопал его по плечу.

— О, привет, милая. Ты... ты что-то забыла?

— Джеймс,  — перебила его жена,  — генеральный директор попросил меня сопровождать его на его частный остров. Это займёт всего неделю, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить меня.

— Подожди. Что? Ты даже не знакома с генеральным директором, а отсутствовала всего пять секунд...

— Я ухожу, Джеймс! Я должна сделать это для себя. Это всего на неделю, и когда я вернусь, я снова буду твоей любящей женой. Всё будет совершенно по-прежнему!

— Кейт, я не могу не подчеркнуть тот факт, что, если ты это сделаешь, всё будет кончено. Я буду ненавидеть тебя с силой тысячи пылающих солнц. Развод будет единственным выходом, и это в том случае, если тебе повезёт и я не задушу тебя голыми руками по возвращении.

— Нужно ли мне напоминать тебе, что мой отец — адвокат по бракоразводным процессам, а мой брат работает в ЦРУ. Ты ничего не получишь при разводе.

— Не говори глупостей, Джеймс. Сейчас мы просто уйдём отсюда. По-видимому, у него есть всё, что мне может понадобиться, включая нижнее бельё, в котором я проведу большую часть недели. Я люблю тебя больше всего на свете, Джеймс. Передай то же самое детям.

НЕДЕЛЮ СПУСТЯ

— Джеймс? Милый?! Я дома!

Кейт вошла на кухню и увидела Джеймса, сидящего за обеденным столом.

— О, чёрт! Джеймс, малыш, ты меня напугал!

Джеймс ничего не сказал, но откинулся назад и в сторону, когда Кейт наклонилась, чтобы обнять и поцеловать его.

— Малыш?  — Кейт вздохнула:  — Малыш, наконец-то я дома, и я так по тебе скучала. Почему ты отшатываешься от меня? Что я сделала не так?

Джеймс молчал, протягивая через стол конверт из плотной бумаги.

— Что это?

— Документы о разводе,  — без обиняков ответил Джеймс.

— Боже мой!  — воскликнула Кейт.  — Ты серьёзно сейчас?! Что я такого сделала, чтобы заслужить развод?!

Джеймс ответил лишь пустым взглядом.

— Ладно,  — продолжила Кейт,  — я думала, мы пришли к взаимопониманию, Джеймс. Я просто собиралась неделю 

трахаться с Себастьяном на его острове, а потом вернуться, и ничего не изменилось. Это был просто отвратительный, грязный секс. Такой, когда ты отбрасываешь все запреты и делаешь всё, что только можешь придумать. Для меня это ничего не значило! Моя любовь, уважение и верность тебе никогда не будут сильнее. Не позволяй своему жалкому эго встать на пути к идеальному браку!

Джеймс молчал.

— Джеймс!  — закричала Кейт.  — Пожалуйста, поговори со мной! Пожалуйста, объясни мне, почему ты так неуверен в своей мужественности, что не можешь простить незначительный проступок, чтобы мы могли жить дальше вместе. Я всего неделю трахалась с одним парнем!

Джеймс, наконец, заговорил:

— Он прислал мне все кадры, включая групповуху.

— Ладно,  — пожала плечами Кейт,  — мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, но один парень или пятеро... В чём разница? Это всё равно ничего не значило и ничего не меняет. Я всё та же любящая жена, которая садилась в самолет неделю назад. Ты должен суметь преодолеть это!

— Знаешь,  — вздохнул Джеймс,  — даже после всего этого я почти уговорил себя простить тебя, хотя бы ради детей. Но была одна вещь, которую я не мог заставить себя игнорировать. Одна вещь, которую было слишком жестоко прощать.

— О, нет, Джеймс. Малыш! Ты о чём?!

Джеймс сделал глубокий вдох и выдохнул.

— Ты подставила им свою задницу.

•  •  •

Минет от жены

Рука моей жены гладит мою грудь, когда она наклоняется надо мной и целует моё лицо, щёки, губы, и она счастливо мурлычет, опуская руку к моим боксёрам. Она отбрасывает одеяло в сторону, стаскивает их с меня, опускается на колени и берёт в рот мою мягкость, тёплая влажность заставляет мой член проснуться. Мой член твердеет, когда она ласкает его языком, губы плотно обхватывают растущий ствол, мягкая рука сжимает у основания, она любовно покачивает головой вверх-вниз над моим увеличивающимся в обхвате членом.

Она начинает ласкать затвердевший член рукой, смазанной слюной, свободно вытекающей изо рта, язык кружится вокруг выпуклой головки, и она опускает голову вниз на пульсирующую венозную башню моего великолепия.

Её длинные волосы закрывают лицо, и я осторожно откидываю их назад и завязываю в конский хвост, чтобы видеть, как она жадно впивается в меня губами.

— Хорошая девочка. Продолжай,  — ободряюще говорю я.

Она отвечает счастливым стоном и ещё глубже насаживается на меня. Я удовлетворенно стону, когда мой кончик натыкается на мягкую преграду в её горле. Она глухо мычит, свободно двигая головой вверх и вниз по всей длине, с силой ударяя моей широкой головкой по своему горлу. Она хватает ртом воздух, приподнимая голову вдоль моей гладкой плоти, язык ласкает мою кожу, прежде чем она жадно опускает голову вниз, вбирая весь член в тугой рот, нос врезается в моё тело, хлюпанье и стоны вырываются из её горла, тяжёлое носовое дыхание смешивается с развратными звуками её благоговейного потворства своим желаниям.

Я чувствую, как изысканное мучительное покалывание поднимается в пульсирующем члене, когда она лихорадочно двигается по всей моей влажной длине,  

вверх и вниз, мягкое прикосновение её прекрасного рта вызывает восхитительный трепет во всём моём растрёпанном и налитом развратным желанием теле.

Я крепче сжимаю волосы в кулаке и удерживаю её голову на месте, несмотря на свою скованность, мой кончик теперь глубоко в горле, она инстинктивно вздёргивает голову вверх, несмотря на мою сильную неподвижную руку, её лицо тревожно краснеет, когда я вжимаю свой член глубже в горло, и пронзительная мука моего оргазма распространяется по всему телу.

Влажная подушечка её рта подергивается от мучительного удовольствия напротив моего нежного ствола, горячее узкое отверстие её горла сжимается на моём здоровенном кончике, и я громко и восторженно стону, кончая в неё. Мой кулак прижимается к её затылку, и я изливаю своё удовольствие в её благодарно трепещущее горло. Пенис разрывается от бурного плотского наслаждения, моя бешеная кульминация достигает кончика, заставляя жену непроизвольно вскрикивать и влажно давиться моей плотской твёрдостью.

Я чувствую, как она с трудом сглатывает, прижимаясь горлом к головке члена, посылая жгучие волны вибрирующего наслаждения по всей моей промежности.

Я отпускаю её волосы, и она поднимает голову, тяжело дыша, выпуская изо рта быстро размягчающееся мужское достоинство, тонкие струйки слюны и спермы тянутся от члена к её губам.

Она поворачивает ко мне покрасневшее лицо и улыбается. Её глаза увлажнились от удовольствия и напряжения, губы блестят от слюны и спермы.

Я нежно провожу ладонью по её лицу.

— Ты потрясающая.

Она улыбается мне влажными глазами, по её лицу катятся слёзы. Она опускает губы на пенис и благоговейно целует его, один, два, три раза, двигается ртом к кончику и обхватывает его губами, медленно облизывая, снимая с него излишки вытекающей спермы и с трудом сглатывая, прежде чем нежно поцеловать мой анус.

Она берёт меня за руку и поднимает ногу, чтобы оседлать меня, влажное тёплое влагалище у меня на животе, груди перед моим лицом. Она обхватывает мою голову руками и прижимает лицо к тёплой ароматной подушке своих роскошных мягких сисек.

Она гладит меня по волосам, пока я вдыхаю аромат её ложбинки, грубый жар киски обжигает мой живот, чудесный аромат её возбуждения поднимается вверх и смешивается с ароматом грудей.

Я закрываю глаза и вдыхаю аромат тела женщины, которую я люблю, она целует меня в макушку и шепчет шаловливые слова в мои волосы.

•  •  •

ИГРА

Ошибочная идентификация может быть забавной.

Вечеринка была в самом разгаре.

Тори и Дэн устраивали барбекю на заднем дворе с десятком других пар, в том числе сестрой Тори Анной и её мужем Майком.

Анна и Майк помогали готовить, пока Дэн готовил гриль.

Тори и Анна были однояйцевыми близнецами и были очень близки. Было очень трудно отличить их друг от друга, и их часто принимали друг за друга. Близнецы наслаждались возникавшей из-за этого неразберихой и иногда намеренно менялись местами, когда у них возникало настроение. Этот день был одним из таких случаев.

Тори и Анна ненадолго встретились в спальне, чтобы обменяться одеждой и украшениями, хихикая друг с другом и размышляя,  

заметит ли кто-нибудь это. Когда они вернулись на вечеринку, Тори небрежно поцеловала Майка в щёку, а Анна сделала то же самое с Дэном. Взгляды близнецов на мгновение встретились, когда каждая из них целовала своего шурина.

В течение пары часов вечеринка продолжалась, и никто, казалось, не заметил замены. Каждая из них с комфортом вжилась в свою роль. Это было почти разочарованием, так как на самом деле не было никакой реакции и никакой драмы.

По крайней мере, до тех пор, пока Тори не пошла в гараж за ещё одной упаковкой содовой для холодильника.

Она стояла в углу гаража, склонившись над несколькими ящиками с содовой, когда чьи-то руки обхватили её бёдра. Она взвизгнула от прикосновения и повернулась, чтобы посмотреть в лицо мужчине, который воспользовался ситуацией. Это был Майк, её шурин. Похоже, Майк думал, что Тори — это Анна, его жена, сестра Тори. Тори улыбнулась, поняв, что их подмена сработала! Не говоря ни слова, губы Майка встретились с губами Тори, и она обнаружила его язык у себя во рту. Он жадно поцеловал её, и Тори ответила на поцелуй, ничего не скрывая в тот момент.

Руки Майка блуждали по её телу. Он схватил за попку, притягивая промежность к своей, его губы оторвались от неё и начали спускаться вниз по шее. Его язык умело скользил по шее прямо под правым ухом, губы посасывали её, заставляя ноги Тори слабеть.

Тори почувствовала, что невероятно возбуждается, и обнаружила, что её руки расстёгивают ремень и брюки Майка. Майк усадил Тори на рабочий стол рядом с газировкой, и она широко раздвинула ноги, чтобы Майк мог прижаться к ней, доставая член из штанов.

К этому моменту её уже не волновало, что Майк был мужем Анны, она собиралась зайти в этом настолько далеко, насколько это могло сойти с рук. Майк запустил руку под юбку Тори и взялся за резинку трусиков.

В глубине души Тори задавалась вопросом, заметит ли Майк, что это не трусики Анны. Они с Анной обменялись одеждой, но не нижним бельём. В то время казалось, что в этом нет необходимости.

Мысль промелькнула на мгновение, Майк сорвал трусики и бросил на пол. Губы Майка вернулись к её губам, и его член проник в очень влажное влагалище Тори.

После одного неловкого толчка, когда он почти непреднамеренно вошёл в анус, он выпрямился и погрузился на всю длину в очень влажную киску. Тори обхватила его ногами и крепко прижала к себе. Она обхватила его лодыжками за задницу и на мгновение замерла, приноравливаясь к нему и целуя его изо всех сил, прижимая его тело к своему.

Через мгновение Тори расслабила ноги, и Майк начал двигаться в ней. Тори не могла удержаться от восторженного визга и начала мычать с каждым его толчком, её стоны превратились в крики восторга и наслаждения.

Она была уверена, что вечеринка была достаточно шумной, чтобы её никто не услышал в гараже, но на самом деле 

ей было всё равно. Она прекрасно проводила время, притворяясь Анной.

Запах секса наполнял воздух в жарком помещении. Их стоны, хрюканье и крики удовольствия — всё, что имело значение для них, когда они трахались.

Некоторое время спустя Майк первым вышел из гаража, пытаясь выглядеть невинным, приводя в порядок свою одежду. На лице была застенчивая улыбка.

Тори вышла через несколько минут. Ей нужно было принять душ и сменить нижнее бельё.

•  •  •

ИГРА

Очередь Анны

Анна откинулась на спинку стула, губы изогнулись в загадочной улыбке, когда она помешивала лед в бокале. Она наклонилась ближе к своей сестре-близнецу Тори. Глаза Анны озорно заблестели. Её кожа раскраснелась, хотя это было не от выпивки или жары.

— Я выиграла сегодня,  — начала Анна, голос дрожал от волнения.

Тори заинтригованно приподняла бровь. Её сердцебиение участилось, когда она сделала глоток своего напитка, предвкушение нарастало. Она хорошо знала свою сестру, Анна была не из тех, кто приукрашивает, если нет чего-то действительно стоящего внимания.

— Как именно ты выиграла?  — Спросила Тори.  — В нашей игре или в сексуальном плане?

Анна хихикнула.

— И в том, и в другом! Дэн думал, что я — это ты, и я ему подыгрывала... до конца.  — продолжила Анна, её глаза заблестели от воспоминаний.

— Он говорил со мной, ну, с тобой, о том, как прекрасно я выгляжу. А потом...

Она замолчала, и мгновение повисло между ними, электрическое и напряжённое.

У Тори перехватило дыхание, по коже побежали мурашки. Но она молчала, позволяя Анне рассказать свою историю.

— Он поцеловал меня,  — сказала Анна низким, чувственным голосом.

— Прямо там, на глазах у всех. Это был не целомудренный поцелуй. Он поцеловал меня так, словно действительно хотел этого.

Её губы изогнулись в улыбке, когда она вспомнила, полуприкрыв глаза, переживая этот момент заново.

— И, конечно, я поцеловала его в ответ. Я ничего не могла с собой поделать. Я полагаю, что именно так ты бы и поступила, если бы это действительно была ты.

Тори наклонилась, широко раскрыв глаза, её охватило пьянящее возбуждение. Анна продолжила, понизив голос:

— После этого он шёпотом попросил меня встретиться с ним наверху. И я последовала за ним, чувствуя, что моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Хотя это было странно. Поднимаясь по лестнице, я чувствовала его желание. В тот момент, признаюсь, я немного растерялась. Дэн хотел меня, а я хотела его, но всё было в порядке, потому что он хотел свою жену, и я хотела, чтобы в тот момент он получил её, меня.

Пульс Тори гулко отдавался в ушах, когда она слушала, совершенно очарованная. Дэн не в первый раз путал этих двоих, но никогда раньше дело не заходило так далеко. Сердце Тори бешено колотилось в груди, она отчаянно ждала продолжения рассказа Анны.

— Когда мы добрались до спальни,  — выдохнула Анна, её взгляд был отстранённым, она заново переживала этот момент,  — он не мог насытиться мной. Это не было медленным или нежным. Это было срочно, почти отчаянно, как будто он не мог больше ждать ни секунды.  

Он не сорвал с меня одежду, но это было недалеко от того.

Тори могла представить себе это: мягкое свечение в их спальне, то, как, должно быть, двигались руки Дэна, когда он думал, что это она. От этой мысли у неё по спине пробежали мурашки, а в груди расцвёл прилив возбуждения.

Это было ощущение, которое она хорошо знала, когда руки её мужа полны желания. Он дышал прерывисто и возбуждённо.

И всё же она испытывала это по-другому, как описывала Анна. Одновременно знакомое и странное. Голос Анны, теперь переходящий в шёпот:

— Это было потрясающе, Тори. Быть тобой в тот момент. Он практически повалил меня на кровать, и я чуть не запаниковала, гадая, выбрита ли твоя киска или у неё такая же полоска, как у меня. Однако он не колебался, и я должна признать, что я была такой влажной и готовой, какой себя никогда не помнила. Он входил в меня почти десять минут, прежде чем кончил. Я испытала три оргазма вместе с ним!

Она вздохнула.

— Когда он закончил, он целовал меня ещё несколько минут. Сначала со страстью, потом с такой нежностью, что я чуть не расплакалась. Я хотела что-то сказать... рассказать ему, кто я на самом деле. Но я этого не сделала. Я боялась, что Майк узнает.

Наступившая тишина была напряжённой, каждый вздох — тяжёлым. Сердце Тори забилось быстрее от того же неоспоримого волнения, что и у сестры. Это чувство было причиной того, что они играли в свою игру. Общее ощущение себя, того, что они менялись, и захватывающий опыт, который они получили.

Анна откинулась назад, с выражением триумфа и ожидания на лице, ожидая ответа Тори. Но вместо слов губы Тори сами собой изогнулись в улыбке, понимающей и опасной улыбке. Она позволила моменту затянуться, наслаждаясь общим трепетом, углублением их игры. Затем, наконец, Тори наклонилась вперед, её голос был мягким и страстным.

— Пока ты была наверху с Дэном,  — сказала она, не сводя глаз с Анны,  — мы с Майком были в гараже.

•  •  •

Жена на свидании

Вполне рациональная реакция мужа на действия жены.

Мара стояла у кухонной стойки, скрестив руки на груди, и свет падал на её обручальное кольцо, она небрежно поигрывала им. Это был обычный жест, слишком обычный для того, что она говорила.

— Я не понимаю, почему ты придаёшь этому такое большое значение, Дэниел,  — сказала она, и в её голосе сквозило нетерпение.  — Это просто. Я хочу больше. Я же не прошу о разводе.

Дэниел сидел напротив неё за кухонным столом, сложив руки на коленях, сцепив пальцы. Он почти ничего не говорил с тех пор, как она начала разговор. Этот факт, казалось, сильно беспокоил её.

Между ними воцарилось молчание, воздух стал густым и напряжённым, но она продолжила двигаться вперед.

— Послушай, дело не в том, что я тебя не люблю,  — продолжила она, и её голос смягчился, став почти приятным,  — я люблю тебя. Но я встречаюсь кое с кем, и я развиваюсь.  

Это не обязательно должно что-то значить, не совсем. Дело в том, что я расту как личность. Я думала, что ты, как никто другой, поймёшь это.

Он по-прежнему ничего не говорил. Его взгляд, тёмный и пристальный, не отрывался от её лица. Его молчание нервировало.

Дэниел всегда был таким вежливым, таким надёжным. Он никогда не ставил свои потребности выше её, никогда не давил, когда ей требовалось уединение, пространство или время. Она убедила себя, что и сейчас ничего не изменится. Он любил её. Следовательно, она добьётся своего.

— Ты справишься с этим,  — сказала она, скорее утверждая, чем задавая вопрос.

— Мне нужно, чтобы ты смирился с этим.

Она ждала его ответа, в спокойной уверенности в том, что он примет и это, как принимал многое на протяжении многих лет.

Но Дэниел оставался молчаливым и неподвижным, его губы были сжаты в тонкую линию, а взгляд непроницаем.

— Просто уходи,  — сказал он наконец тихим и ровным голосом.

В нём не было ни гнева, ни обиды. Всего два слова, произнесённые ровным тоном. Это вывело её из равновесия, но только на секунду.

— Хорошо. Я знаю, что ты передумаешь,  — она с облегчением улыбнулась, затем взглянула на часы.  — Мне нужно бежать. Аарон ждёт меня. Мы можем обсудить это позже, если тебе нужно, но хорошо, я рада, что ты так по-взрослому относишься к этому.

Дэниел остался сидеть, пока она собирала свои вещи.

Она действительно не думала, что ему будет всё равно, но и не думала, что он будет сопротивляться.

Наконец-то всё шло так, как она надеялась.

— Прощай, Мара,  — тихо сказал он.

Он наблюдал, как она остановилась в дверях. Она бросила на него быстрый взгляд, нерешительно улыбнулась и затем ушла, звук каблучков, спускающихся по ступенькам, растаял в темноте.

Долгое время Дэниел сидел на пустой кухне, прислушиваясь к тому, как дом успокаивается вокруг него. Затем он начал методично двигаться. Он прошёл в их спальню, открыл шкаф и вытащил чемодан, которым не пользовался много лет. Он начал собирать вещи. Только самое необходимое: одежда, ноутбук, важные документы. Многого не требовалось. Он готовился.

Он окинул взглядом их спальню. Свадебное платье, доставшееся ей от бабушки, было бережно упаковано в шкафу. Спальный гарнитур, доставшийся ей от деда, был её гордостью и отрадой.

Он продолжал свою работу. Это не заняло у него много времени, из дома забрал почти всё, что когда-либо имело для него значение.

Но он позаботился о том, чтобы не тронуть ни единой ценной для Мары вещи. Он оставил все её вещи на своих местах. Фотографии в рамках на каминной полке: снимки с их свадьбы, с каникул, с отдыха на природе, все её незаменимые сувениры. Её семейные реликвии, мебель, подарки от семьи и друзей, всё это осталось.

Разжечь камин было несложно. Дэниел знал об электричестве достаточно, чтобы понимать опасность.

Это даже не было похоже на поджог, просто плохая проводка.

Он стоял на тротуаре и смотрел, как пламя охватывает дом, без капли сожаления. Она хотела свободы, теперь 

она могла её получить.

Он стоял в темноте и смотрел, как огонь поглощает то, что было центром его жизни. В его глазах отражался оранжевый и красный блеск. Дэниел позволил себе на мгновение почувствовать боль, всего на мгновение. А потом он ушел.

У Мары не было семьи в округе, и теперь у неё не было дома.

Дэниел подумал, приютит ли её парень Мару. Скорее всего, нет.

София, жена её бойфренда Аарона, совсем не казалась склонной прощать.

•  •  •

Мошенник

Учитель борется со списыванием.

В течение нескольких месяцев я был не в духе, чувствовал себя так, словно взбирался по крутой горной тропе с обрывистым обрывом, скрытый густым туманом, ночью, в одиночестве. Это было эмоционально и физически изнурительно.

Новости были не из приятных.

Я поймал Эйдена Уильямса на списывании на выпускном экзамене по истории. К сожалению для Эйдена, я был не в лучшем настроении.

Эйден родился с пресловутой серебряной ложкой в зубах. Его отец, Джош, владел единственным банком в Осейдж-Крик и большей частью города. Он выжимал как можно больше крови из камней нашего прекрасного городка.

Эйден был хвастуном. Когда ему хотелось произвести впечатление на своих коллег, он становился чертовски несносным. Он задавал неуместные вопросы, например: "Были ли тогда геи в армии?" во время Гражданской войны, или "Кто лучше сыграл Линкольна, Генри Фонда или Дэниел Дэй-Льюис?"

Он постоянно переступал черту и отставал на одну ногу. Но я поймал его. Я забрал у него тест и завалил его. Остаток урока он смотрел на меня с ухмылкой "Ничего особенного", а потом убедился, что уходит последним, когда прозвенел звонок.

Я знал, что будут проблемы, поэтому предупредил нашего директора, Майка Стотта. Ответная реакция последовала на следующий день. Меня вызвали в его кабинет, чтобы встретиться с матерью Эйдена.

Она сразу перешла к делу.

— Я бы хотела, чтобы вы провели для Эйдена дополнительный тест. Мистер Стотт великодушно предложил провести тест самому, чтобы Эйден не совершил ту же ошибку. Я думаю, это справедливо, не так ли?

Стотт только что построил новый дом на окраине города, финансируемый, угадайте, кем. Он старательно избегал зрительного контакта. Я понял, что решение было предрешено, когда увидел его. Эйден пройдёт этот тест.

Я повнимательнее присмотрелся к Николь Уильямс. Она была очень привлекательной, без сомнения, достойной женой. Язык её тела был чувственным, но не вызывающим, непритязательным.

— Вы когда-нибудь лгали, миссис Уильямс?

Она немного поёрзала на стуле, прежде чем ответить.

— Мы все в той или иной степени лгали, мистер Грегори.

Честно. Мне понравилась эта женщина. Её красота была как глазурь на торте.

— Вполне справедливо,  — согласился я.  — Если бы я сказал, что проведу для Эйдена ещё один тест, но нарушил это обещание, что бы вы почувствовали?

— Я была бы очень недовольна.

— Так и должно быть. Если бы я не поймал Эйдена с поличным, он бы сдал свой тест и, вероятно, получил бы высокие баллы. Но это было бы ложью. Сдача теста, на котором стоит его имя, молчаливо говорит мне: "Послушай,  

я добросовестно выполнил этот тест". Так считают все учителя. Но это было бы ложью. Может, это и не откровенная ложь, но это ложь. Вы согласны, миссис Уильямс?

— Да, я полагаю, что это так.

— И в некотором смысле это хуже, чем откровенная ложь. В большинстве случаев вы говорите откровенную ложь, чтобы избежать ответственности за то, что вы сделали. Тюрьмы полны "невиновных" людей, которые отрицают своё преступление. Люди лгут по недомыслию не только потому, что извлекают выгоду из этой лжи, но и потому, что намерены продолжать поступать неправильно. В случае с Эйденом, если ему это сойдёт с рук один раз, он продолжит обманывать и получит оценки, необходимые для поступления в престижную альма-матер своего отца, но это достижение будет лишь прикрытием, основанным на лжи.

— Значит, вы не собираетесь помогать Эйдену?

— Я думаю, лучший способ помочь вашему сыну — рассказать ему об истинных последствиях лжи.

На этом всё. Я отказался от проведения экзамена.

Позже в тот же день Стотт устроил ему тест. Эйден сдал.

Я выбрал самый длинный из возможных путей домой. Мы говорим себе много невинной лжи, чтобы облегчить себе путь, но такие люди, как Джош Уильямс, умирают, забрав всё, что хотели, что им не принадлежало, без последствий.

И таким парням, как я, честным мужчинам, которые играют по правилам, остаётся то достоинство, которое мы можем сохранить после побочного ущерба, причинённого теми, кому мы не должны были доверять.

Когда я вернулся домой, Тина, моя любящая жена, с которой мы прожили шесть лет... что ж, пять с половиной лет, она чувствовала моё угрюмое настроение.

— Детка, что случилось? Я могу что-нибудь сделать?

Я швырнул полученный отчёт на стол.

— Расскажи мне правду о своём романе с Джошем Уильямсом.