Коварная тётушка

Эта история началась за год до основных событий. Мы семьей (родителями и младшей сестрой) приехали в деревню на ежегодную осеннюю встречу, которую бабушка проводила всегда в конце сентября. Помимо нашей, здесь обязательно присутствовала семья дяди Толи, младшего брата моего отца, в лице самого дяди, его жены тети Кати и сына Кольки, который был старше меня на пару лет. Они тоже жили в этой деревне, точнее неподалеку на хуторе, до которого можно было легко добраться пешком. Приходили и другие родственники, но больше по обстоятельствам.

Отец припарковал автомобиль перед большими деревянными воротами, и мы не спеша стали выходить, несколько утомленные дорогой. Мы открыли массивную дверь и по очереди заходили во двор. На встречу выбежала дворовая собака и сразу узнала нас, завиляла хвостом и начала виться вокруг, прижимаясь носом то к одному, то к другому члену семьи.

В этот момент из дома вышла тетя Катя и с большой радостью поприветствовала нас, справившись о том, как добрались и не устали ли с дороги. Начала спрашивать про сестру, про учебу и про здоровье, удивляясь тому, как мы изменились, подросли и похорошели.

— А Андрюшка-то как вырос,  — вдруг переведя все внимание на меня, восхищенным голосом произнесла тетя,  — ну красавец просто. Все городские девки, видать, табуном ходят.

Не скрою, внимание от девушек моего поколения мне уже тогда хватало, но ни от одной из них я ещё не получал таких жирных комплиментов. За последнюю пару лет я значительно вырос и даже окреп, мой рост уже тогда был под сто девяносто сантиметров, но к некоторому сожалению я был девственником — как-то не сложилось.

— Ну, какие девки,  — возразила вдруг мама,  — поступил в этом году в институт, столько суеты, экзамены, подача документов, и учеба началась.

— Умничка-то какой,  — продолжила нахваливать тетя Катя,  — ну молодец, давай учись. А наш Коля там же учится, но на другом факультете.

Эта информация была мне вполне известна, поэтому я застенчиво улыбнулся и слегка кивнул головой, а она продолжила смотреть на меня добрым, но слегка оценивающим взглядом.

Тетя Катя была женщиной видной; в свои сорок с небольшим, она оставалась одной из самых привлекательных женщин в деревне. У нее были красивые зеленые глаза и приятное лицо. Она любила носить платья так, чтобы было видно колени, стремилась подчеркнуть свою красивую талию и, вполне такую заметного размера, попу. Грудь у нее была не большая, но осанка красивая, ноги были достаточно длинные и слегка полноватые.

После небольшой паузы во дворе, наше семейство, возглавляемое, как ни странно, мной (просто я от смущения поспешил удалиться), зашло в дом. Здесь, в большой прихожей, где имела место быть вся атрибутика русского дома, нас уже ожидала бабушка с дядей Толей и его сыном Колькой. Все обнимали бабушку, мужчины приветственно жали друг другу руки, и в доме воцарилась праздничная атмосфера. Людей было много, кто-то шутил, все дружно в ответ смеялись, начинали вспоминать что-то хорошее и смешное 

из прошлого.

Через какое-то время был уже накрыт стол. Приятная суета, наконец, угасала вместе с тем, как последние участники праздника занимали свои места за столом. Пошли первые тосты с разными поздравлениями и пожеланиями. Затем все затихало во время трапезы, и только иногда кто-то начинал нахваливать угощение.

Вскоре уже хмельные гости снова разговорились. Тетя Катя, сидела напротив меня, и я регулярно встречал её взгляд своим случайным взглядом, направленным в её сторону. Она активно общалась с моими родителями, которые сидели подле нее. То и дело я слышал фразу «Андрюшка у вас красивый» в её слегка заплетающейся речи. Мне было даже любопытно, не заметила ли, например, мама её повышенное внимание к моей персоне. Но, по всей видимости, никто даже и ухом не повел. Я и сам решил, что слишком придирчив к тетушке, которая немного развязалась в это приятное праздничное время.

К тому моменту, когда все наелись и напились, дядя Толя принес из соседней комнаты гармонь и начал исполнять красивые композиции. Не менее удивительным был его голос и драматичная манера исполнения. Тетя Катя заботливо вытирала пот с его лба и наливала ему компот, чтобы он мог смочить горло после очередной песни.

В доме становилось несколько душно, и я вместе с Колькой и отцом периодически выходил на улицу, где меня встречала столь родная и тоскливая осенняя атмосфера в деревне: тишина, разбавленная мелодиями гармошки, лаем собак и запахом печного дыма, доносящегося из трубы чьей-нибудь недавно затопленной бани.

Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Стало темно и немного зябко. В доме продолжалось общение. Наиболее разговорчивыми были, конечно, женщины. Они договорились до того, что тетя Катя пригласила нас всех к ним домой, чтобы мы все, за исключением бабушки, наведя порядок после застолья, отправились к ним посмотреть их новый ремонт в доме и какие-то старые фотографии.

Так и сделали. Наведя порядок, все выстроились в очередь в больших сенях, чтобы обуться и одеться. Впереди меня снова оказалась тетушка. Когда до нее дошла очередь, она резко нагнулась передо мной так, что я смог не только увидеть её обширный зад, скрытый под коротким платьем, но и заднюю часть её полноватых ножек и слегка засветившиеся нижнее белье и ягодицы. Эта ситуация несколько взволновала меня, и я немного растерялся, сделав шаг в сторону. Тетя Катя тем временем продолжала что-то говорить моей маме. В конце концов, она обулась и накинула куртку поверх своего короткого платья. Завязала косынку поверх своих красивых вьющихся волос и вышла в уличную темноту, оставив меня в сенях с учащенным сердцебиением и слегка запутанными движениями.

Вместе с этим снова начали лезть в голову подозрения и недоумения.

Шумной толпой через почти кромешную темноту, иногда разбавленную редким светом фонарей, мы добрались до их красивого дома на хуторе. Когда все разувались и раздевались, я старался держаться подальше от тети Кати, а она, как ни странно, теперь предпочла не нагибаться, снимая обувь. Вместо этого 

тетя облокотилась рукой о дверной проем и снимала туфли, сгибая ноги в колене.

Мы прошли по всему дому, любуясь его чистотой и порядком. Тетя Катя успевала поставить кипятиться чайник и рассказывать об изменениях в интерьере. В конце концов, когда показывать уже было нечего, нас усадили на большой диван в гостиной и начали показывать фотографии. Точнее сказать, усадили меня и маму справа от меня. Сестренка уселась в кресле и включила телевизор, потому что взрослые разговоры её изрядно утомили, а отец с дядей Толей и Колькой вышли на улицу и что-то рассматривали во дворе. Я же, не наученный опытом предыдущих событий, изъявил желание смотреть старые семейные фотографии.

Тетя Катя уселась слева от меня, почти прижавшись, и я стал чувствовать жар от её хмельного тела. У нее был большой альбом и ещё какие-то три маленьких. Передавая раскрытый альбом или какую-нибудь фотографию маме, она то и дело хваталась за моё левое бедро, как бы опираясь об него. Иногда она приживалась ко мне грудью в тот момент, когда вытягивала левую руку и поясняла что-то относительно очередной фотографии. Я чувствовал её мягкие груди под платьем, и это уже начинало меня возбуждать. Мой член напрягся, и я боялся, что это станет заметным для нее. Она продолжала хватать меня за левую ногу, что стало слишком навязчивым и даже дискомфортным.

Я, в буквальном смысле, дотерпел до окончания процедуры просмотра фотографий и с облегчением встал с дивана, направившись к мужской группе, которая до сих пор общалась во дворе.

Еще большее облегчение принесло то, что мы наконец-то покинули дом дорогих родственников. Но даже не из-за странного поведения тетушки, а из-за невероятной усталости, которая свалилась на всех членов семь, особенно на сестренку, которая даже уснула в кресле.

•  •  •

Прошло чуть меньше года. С тех пор было немало событий, которые позволили забыть все описанное выше, но я по-прежнему оставался девственником. Сдав сессию как можно быстрее, я с нетерпение помчался в деревню, надеясь провести, возможно, последние полноценные летние каникулы в моей жизни. Мне хотелось наверстать то, что я упустил в прошлом году, слив все дни на подготовку к экзаменам и прочие вопросы, связанные с поступлением в институт.

Снова эти деревянные ворота, снова бабушкин дом и её бесконечная радость. Снова раздолье, рыбалка, купание в озере, лес и веселые деревенские друзья, которых и сейчас, через много лет, с теплом в сердце вспоминаю.

Случились и изменения. Теперь по вечерам я общался с девушками. Они начинали часто проходить мимо дома, и с некоторыми из них я заводил знакомство. Многих я знал с детства, и поэтому общение с ними превращалось в какой-то балаган. Они смеялись над всеми моими шутками, даже над самыми глупыми, будучи заведенными предыдущими хохмами.

И как раз во время одного из таких балаганов, мимо проходила тетя Катя, которая наведалась к бабушке в такое позднее время.

— Здрасте, теть Кать,  — бодро поздоровался я с ней,  — лишь заметив 

её появление.

— Привет, Андрюша,  — с нежной улыбкой ответила она,  — бабушка дома?

— Дома,  — уверенно подтвердил я и, убедившись, что вопросов ко мне больше не будет, вернулся к общению с девахами.

Те были достаточно вежливы и тоже поздоровались с моей тетей, но та ответила им либо слишком невнятно, либо вовсе не ответила. Никто этим не озадачился и наше общение продолжилось.

Примерно через полчаса тетя Катя вышла от бабушки и снова поймала мой взгляд, слегка улыбнувшись, а мне оставалось сделать то же самое, потому что я хотел быть вежливым и уважительным к ней, как и ко всей её семье.

Ночью, когда над головой уже нависало такое эпичное звездное небо, которое в городе сроду не увидеть, я тихонько прошел в дом. Бабушка уже спала и лишь утром, стоило мне только проснуться, она сообщила, что нужно отправляться к дяде Толе на хутор. Привезли сено и его нужно перекидать на сеновал.

— А что, стогомет нельзя нанять,  — задумчиво спросил я.

— Ну, какой стогомет,  — возражала бабула,  — делов-то. Ты им поможешь, потом они нам помогут. Нам-то тоже со дня на день привезут.

— А почему раньше не сказали?  — продолжил я расспросы;

— Ну, вот тетя Катя вчера вечером пришла и попросила, чтобы ты помог;

— Ах, вот как,  — прозревающим тоном ответил я.

Я особо и не возражал, надо так надо. Да, мои планы немного нарушились, но семейные интересы превыше всего.

Слегка позавтракав, я собрался в дорогу. Шел пешком. Перейдя речку по старенькому деревянному мосту, я направился к хутору по тропинке через красивый, поросший цветами и густой травой, лужок.

Дом дяди Толи был одним из первых. Живописнейшее место — одно из моих любимых с детства. Вниз от хутора, где у каждого был огромный дом и обширные угодья, простирался тот самый луг, через который я шел. В самой низине текла речка, чистая и быстрая, где водилась разная рыба. На лугу паслись телята, гуси, козы и другой мелкий скот. Здесь таилась многовековая история, то, что не успел сожрать советский режим.

Издалека я уже видел большой стог, который трактор выгрузил возле заднего двора дяди Толи. Увидел и мужиков: три человека возились с вилами, захватывали большие охапки сена и перетаскивали во двор сеновала. Работа, по всей видимости, только началась.

— Здарова, дядь Толь,  — поприветствовал я дядю и всех остальных его помощников.

Это были мужики из соседних домов. Я их всех знал: добрые и работящие, хоть и любили самогонку.

— О! Задарова Андрюх,  — весело ответил мне дядя Толя,  — ты как здесь?

— Помогать пришел,  — слегка смутившись, ответил я;

— Вот как,  — продолжая возиться с сеном, сказал дядюшка,  — ну бери вилы в сарае и вперед

Как-то все это выглядело так, что он меня не ждал. На фоне нарушенных планов, я даже мысленно негодовал, пока искал вилы. Но работа закипела. Компания была веселой и совсем скоро уже половина стога лежала на сеновале.

Во время перекура выбежала тетя Катя. Она вынесла квас и простую воду из 

скважины. Все напитки были холодными и вкусными.

После перерыва меня отправили на сеновал для скирдовки, чтобы я формировал стог для его правильного хранения.

Если полностью погрузиться в процесс формирования стогов, пыль покроет все тело, одежда будет грязная, за шиворотом будут колоться мелкие соломки. Поэтому я, наученный опытом, работал с голым торсом. Благо, что погода в конце июля была жаркой и сухой.

Тетя Катя без всяких стеснений не сводила с меня глаз, когда я возвышался на стогу и орудовал вилами. Затем она ушла. Когда снаружи оставалась примерно треть стога, повеяло печным дымом.

— О, Катька баню затопила,  — отреагировал дядя Толя и обратился ко мне,  — пойдешь мыться?

Я даже несколько замялся, хотя пыль, кажется, покрывала меня полностью.

— Конечно, пойдет,  — вмешался один из мужиков,  — смотри, вон, одни глаза только видно.

Все улыбались. У соседей были свои бани и их не звали даже из вежливости.

Вскоре работа была окончена, мужики разошлись, а мы с дядей Толей, с вилами в руках, пройдя через заднюю калитку, направились в дом. Мы прошли через сарай, где кудахтали курицы и хрюкали свиньи, и оказались во дворе. Это было очень чистое и приятное место. Слева был вход в баню, а справа был вход в большую и светлую веранду. Чуть подальше был летний умывальник, в котором мы отмыли лица и руки.

— Правильно, Андрюха, что в деревню приехал,  — подбадривал меня дядя Толя, вытирая руки полотенцем,  — про бабку не забываешь. А нашего Кольку город-то засосал.

— В городе есть все,  — добродушно отвечал я,  — только деревни нет.

Мы слегка посмеялись и направились в дом. Дальше сеней я не пошел, потому что был слишком грязный. Жадно попил холодной чистой воды.

— Хряпнешь может чуть-чуть,  — с улыбкой предложил мне самогонки дядя Толя;

— Не, перед баней точно не буду,  — выразил я свой отказ, помотав головой и продолжая глотать воду из ковшика.

— А я хряпну!  — широко улыбаясь, воскликнул дядюшка.  — Ладно, иди, мойся, а я позже подойду.

Я кивнул головой, и мы разошлись в разные стороны. Мой путь лежал в баню.

Когда я вышел во двор, передо мной открылась любопытная картина. Во дворе разгуливал молодой с виду петух и рябая курочка. По всей видимости, им здесь делать было нечего, потому что двор был необыкновенно чистым для домашней живности. Когда птицы оказались близко друг к другу петух вдруг взмахнул крыльями и накинулся на курицу. Вмиг оказавшись сверху, он начал её топтать. Увлеченный птичьим спариванием, я поднял свой взгляд в ту сторону, откуда они пришли и вздрогнул. Мне в глаза, с загадочной улыбкой смотрела тетя Катя. В её руках была большая миска, в которую аккуратно была сложена пара десятков яиц.

— Мыться пошел?  — с таким же загадочным взглядом спросила она.

Придя в себя после её неожиданного появления, я заулыбался и кивнул

— Ну, иди, баня поспела,  — говорила она, направляясь с миской в дом,  — не торопись, попарься хорошенько.

Пока я заходил в предбанник, она, ругая кур, стала выгонять 

их со двора в сарай, оставив миску где-то на веранде.

Я поспешно, сбросив с себя оставшуюся одежду и махая членом в разные стороны, вбежал в парилку, так же поспешно закрыв за собой дверь. Баня встретила меня своим прелестным и родным теплом. В топке ещё продолжался какой-то шум, а горячая вода слегка побулькивала.

Набрал воды в таз и начал энергично смывать с себя грязь. Когда мытье закончилось, я последовал совету тети Кати и решил поддать немного пару, благо, что веник был ею любезно заварен. Плеснув ковшик ароматной воды на камни, и усевшись на нижнем полке, я принялся сам себя хлестать веником. Парилку заволокло как туманом. В это время наружная дверь в баню отворилась, и я услышал, что кто-то вошел в предбанник.

«Дядя Толя соизволил помыться»,  — подумал я, слегка улыбнувшись и продолжая париться.

Но в предбаннике было подозрительно тихо, что не свойственно для веселого и общительного дяди Толи. Не придавая этому слишком большого значения, я продолжил хлестать себя веником. В какой-то момент дверь в парилку отворилась и очень быстро закрылась. Я увлеченный процессом, не сразу посмотрел в сторону визитера. Когда же я это сделал, веник чуть не выпал из моей руки, а челюсть оказалась где-то в районе пола.

Передо мной стояла абсолютно голая тетя Катя, как слегка располневшая Венера с маленькими аккуратными грудями, немного разъехавшимися в стороны и небритым лобком с кучерявыми рыжеватыми волосами.

— Тебе помочь?  — спросила она, глядя на меня возбужденным взором;

— Тетя Катя, что это такое?!  — возмутился я, прикрыв своё хозяйство веником.

— Ну-ну, тише,  — успокаивающе промычала она, присаживаясь рядом со мной на полке.

Тетушка прикоснулась ко мне своей рукой и начала ласково водить ей по моим плечам и груди.

— Мы ведь оба этого хотим, да, мальчик мой?  — продолжила она свою ласковую речь, уже покрывая поцелуями те места, которые только что гладила.

— А как же дядя Толя?  — тревожным голосом спросил я;

— Он уснул,  — прижимаясь ещё ближе и целуя мою шею, тихо отвечала тетя Катя,  — выпил самогонки и отключился. Теперь часа два так проспит. Ну же, сладкий мой мальчик, не волнуйся.

Она аккуратно взяла из моих рук веник и отложила его в сторону, представив своему взору мой член, который хоть и не стоял, но был готов сию секунду принять боевое состояние. Эта ситуация так меня захватила, что я потерял дар речи, лишь сглатывая от волнения слюну. У меня совсем нет опыта в сексе, а тут голая красивая женщина прижимается ко мне своей гладкой кожей; целует меня в чувствительных местах и вот-вот собирается сделать со мной что-то незабываемое.

— Ты такой приятный, Андрюша,  — шептала она мне на ухо, окончательно усыпив мою бдительность и взяв мой член в свою правую руку,  — я тебя хочу.

Член предательски выпрямился и перестал полностью помещаться в её руке.

— Вот так, мой милый, мой хороший,  — продолжала она ласкать мой слух, начав подрачивать член рукой,  — сейчас я возьму его 

в рот.

С этими словами она отодвинула в сторону мою правую руку и опустила голову вниз, продолжая сидеть на полке. Освободив головку члена от крайней плоти, она немного полизала её. Затем полностью обхватив член губами, начала двигать своей головой вверх и вниз. После этого, прекращала движения, снова лизала, целовала и повторяла свои любимые манипуляции.

Все это снесло мне голову; я увидел её красивую спину, заметную талию, переходящую в эффектный зад и просто обомлел. Её божественное тело, покрылось капельками пота и переливалось на скудном свету банного помещения, как самоцвет.

Наконец она выпустила мой отчаянно торчащий член изо рта, и длинная слюна растянулась между головкой и её набухшими губками. Она снова посмотрела мне в глаза голодным взглядом и поднялась, встав на ноги. Представ прямо передо мной и повернувшись спиной, тетушка слегка наклонилась и начала опускаться своим красивым задом прямо на мой член. Опираясь левой рукой о моё плечо, правую руку она просунула у себя между ног и, ухватившись за член, направила в свою истекающую соками киску.

— Сейчас-сейчас, мой сладкий,  — снова заговорила она успокаивающим тоном,  — сейчас нам обоим будет очень хорошо. Вот так, вот так...

Когда её волосатое лоно начало поглощать мой член, возбуждение достигло небывалого уровня. Киска очень плотно обхватила меня, как будто от жадности. Это было как в эротическом сне. Оргазм тут же подкатил, и я попытался снять тетушку со своего члена, но она навалилась на меня всем телом. Наши влажные и скользкие тела прижались друг к другу, и она откинула голову назад. Её нагревшиеся волосы упали на моё плечо и почти обожгли его.

— Я кончаю,  — едва сохраняя рассудок, прошептал я ей на ухо;

— Я тоже,  — ответила тетушка каким-то сосредоточенным голосом.

Ее движения стали хаотичными, дыхание прерывистым, а я продолжал наполнять её нутро тоннами своего густого неделями накопленного семени. Неземное удовольствие утихло и сменилось какой-то тревогой и даже сожалениями. Я вдруг полностью осознал, что только что произошло.

Какое-то время она сидела на мне, переводя дыхание, а затем встала. Мой член, выскочив из её киски, увлек за собой струйку спермы, упавшую затем на пол. Тетушка взяла пустой таз и наполнила его водой, проверяя оптимальность температуры рукой. Затем водрузила таз на полок и, поставив рядом задранную левую ногу начала полоскать промежность, зачерпывая правой рукой воду из таза.

— Это ведь останется между нами, Андрюш?  — заговорила она после паузы, продолжая подмываться;

Я покивал головой, глядя в сторону, но иногда поглядывая на то, что она делает.

— Если хочешь, приходи сегодня после одиннадцати к заднему двору. Толя уже будет спать.

Я в растерянности ничего не ответил, но наконец-то сообразил немного умыться в своем тазу.

— Придешь?  — её тон стал несколько настойчивым;

— Я пока не знаю,  — задумчиво ответил я;

— Ну ладно, я все равно буду тебя ждать до двенадцати. Или до полпервого,  — дополнила тут же она и ласково улыбнулась.

Тетушка поспешила выйти из парилки, а затем очень скоро 

я услышал, как отворилась входная дверь в баню, и она ушла в дом.

Вскоре и я, появившись в сенях, будучи чистым и невероятно воодушевленным, прошел на кухню. Здесь ждал свежий чай в самоваре и угощения в виде плюшек и пирогов с разной начинкой, варенья и магазинных конфеточек.

Я уселся за стол и начал готовиться к трапезе. Тут в коридоре я увидел дядю Толю с заспанными глазами.

— О, Андрюха, ты уже попарился?  — удивленно спросил он;

— Ну конечно, ты так все проспишь,  — с укоризной ответила тетя Катя вместо меня.

Дядя Толя прошел дальше и направился в баню.

Тетушка сидела рядом со мной и влюбленным взглядом смотрела на меня все время, пока я уминал её угощения. Она делала это не слишком навязчиво, и мне это даже было приятно. Мы мило беседовали, как будто ничего не произошло.

День близился к вечеру, и я наслаждался прекрасной летней погодой, бодрым шагом отдаляясь от дядюшкиного дома. Все теперь стало другим, и главное, другим стал я. Мой мир перевернулся — я познал женщину и встал на мужской путь, более свободный и уверенный.