ЧЕСТНОЕ ОКТЯБРЯТСКОЕ - 2

ЧЕСТНОЕ ОКТЯБРЯТСКОЕ, ИЛИ «В ЗОНЕ ОСОБОГО ВНИМАНИЯ»

Акт 2.

Она пробудилась где-то в четыре утра. Щемило голову, воротило организм. В обнимку жалось тельце Ленкиного одноклассника. Из другой комнаты тянуло плачем младшенькой Анжелы.

О, эпическая сила! Что-же тут произошло? Кристина старалась припомнить все детали. Общая картина никуда не пропала. Она хотела даже убить мальчишку, до признаний и понимания чувств.

Между ног вновь заныло. Вот же, какая дура! А связалась с «детским садом», не дура? От мыслей, от запретного, потекла вязким киселём. Она называла женскую смазку для себя именно так. Нежно поджала к себе молочного сосунка.

В Гаграх её тогда мерзко выдоили так, что опасалась, молоко не появиться никогда. А оно глядите, вон потом как…

Возбуждает мысль, кормить своего им мужчину. Но сейчас, важнее, младшая дочь.

Прошла в детскую. Превозмогая, поменяла бельё, протёрла, успокоила. Анжела казалась брошенной и несчастной. Несмотря на возраст, она любила одиночество и требовала внимания лишь в исключительных случаях.

Ах, моя потрёпанная грудь! Прислонила девочку к сосцу. Та успокоилась. Два года, конечно уже срок, но молоко не пропало и будет идти столько, сколько продолжат выдаивать. Заниматься этим, огромный кайф. Но грудь полностью теряет упругость и прежнюю форму. Не высокая плата за истому и негу процесса. Даже если цедить в никуда. В никуда, Кристина себе не позволяла. Если не дочке, то в тарелку, а затем себе в рот, в чай, в кофе. Натуральный продукт! Кормила бы Ленку напрямую, да как эти сисяндры изъеденные рубцами и ожогами теперь ей покажешь…

Кроме Алёшки никому. И то, риск. Хоть и обещал. Ценности детскому слову, в иных обстоятельствах нет, но тут другое. Страх наказания, осознанность потерять её, превратившуюся разом в богиню. А ещё, ответственность, чтобы не навредить другим. Этого ли так мало?

Взвесив на почти трезвую голову все за и против, решила рисковать. На опасную дорожку свернула и назад уже хода нет. Движение одностороннее. Без компромиссов.

На кухне заварила новую кашу. Пусть остынет пока. Через пару часов покормлю. Сейчас, ещё немного спать. Её не отпускал похмельный шторм и качка. Вернулась на просторный, упругий раскладной диван. Аккуратно, чтобы не разбудить Алёшку, поднырнула, вернула его руки в прежнее объятия. Нежно поцеловала в плечо, в нос. Скользнула до стоячего по утру маленького командира. Раздрочила бы прямо у спящего, да вновь обольёт ёбаря-мальчугана кровью.

Нельзя.

Потянулась к себе, заходила пальцем по неугомонному клитору. Тот, наливался соблазном. Узелок мгновенно затвердел на благие сигналы. Кристина, осторожно, стараясь не потревожить сон, повела себя как хотела. Секс со спящим безмятежно мальчиком. Доверчивым, пока не испорченным почти…

Вагина преисполнена неугомонного счастья и тёплой влагой. Надо бы подмыться, но сойдёт пока и так. Головная боль усиливалась с нарастанием приятного напряга.

Маленькие гномы заработали молотками по наковальням в её мозгу. Это совсем не такая уже нужная ей боль. Вовсе не деланная. Даже секс не перебивал омерзительных чувств. Пришлось пока на время прекратить занятие. Но раздрачиваться в объятиях спящего мальчишки ей нравилось. Обязательно всё будет! Пусть и потом…

Так она забылась вновь.

Сон уже не крепкий, беспокойный покинул её от нежных поцелуев. Алёшка не спал, нежно целовал её груди.

— Ну, что-ты малыш…

— Тётя Кристина! Я так вас люблю! – Искренне и чисто. Когда будет ломаться голос, опыт наберётся житейской хитрости, уже так не получится даже у актёра.

Провела рукой.

— Карандашик твой не болит? – улыбнулась она.

— Болит. Ну, ничего. Пройдёт. Я потерплю.

— Давай мы аккуратно. Ты только подожди, я в душ сбегаю.

Всё! Она отвязалась! Скинула куда-то все моральные установки и страхи. Оставалась ещё ответственность за свою, пусть и не полную семью, любовника, и разливенное море фантазий и похоти.

Быстро как могла, второпях помылась в ванной. Прочистила пальчиками анус, хотя нужно бы клизмой. Небрежно обтёрлась и вернулась назад. Алёшка доверчиво ждал на своей стороне, как сказали. Как сказали старшие. Как велела сделать его богиня и грязная сука. Его тётя Кристина.

Легла рядом. Нежно подтянула и поцеловала в губы, как взрослого мужчину. Вначале осторожно. Улыбнулась, встретив горящий взгляд. Но Алёшка почти сразу закрыл глаза и потянулся сам к её блядским, немного обветренным губам. Запах утреннего перегара его совсем не отвратил.

Ничего, она попробует с ним, как со взрослым. Как только получиться…

Карандашик маловат, в очко ей зайдёт если, то самым краешком. Не заманеврируешь пока. Дело на вырост.

А вот…

— Лёшенька, я тебя сейчас кое чему научу, ладно?

— Ты моя хорошая блядь! – одобрительно, но с небольшим стеснением и не полной уверенностью ответил он. Одобрительно покачал освободившейся от долгого поцелуя и женского языка, головой.

Её пробрало. Женщины любят ушами. Это чистая правда.

— Да, мой хороший! Тётя Кристина тебя сейчас научит кое-чему. Ложись вот сюда, сверху.

Она подтянула его поверх себя. Пристроила карандашик к верхней части входа.

— Помнишь, я тебе вчера говорила про мою жемчужинку?

— Про бусинку?

— Да, про бусинку, мой хороший. Самое чувствительное где. Она сверху в пиздюльке моей… – на трезвую почти башку спохватилась слов, - ты только так никому не говори и с другими не ругайся, хорошо?

— Да, тётя Кристина. Обещаю. Я никому…

— Тогда, вот смотри. Ставишь своего раненого красноармейца, вот прямо сюда. Прислоняй его так, чтобы он по возможности не уходил в сторону или в низ, а всегда тёр только жемчужину, ладно?

— Хорошо, я постараюсь.

— Давай, мой хороший!

Мальчонка плавно заходил. Его командир, не справлялся с задачей. Криста пустила свою руку и пальцами снизу поджала плотней к клитору.

— Да, вот так хорошо, мой малыш!

Ей хотелось сейчас обычного, классического удовлетворения, которого не имела с мужчинами очень давно. Без мук и горьких испытаний.

Но Алёшка наученный вчерашним, потянулся к груди.

— Я вас сейчас укушу, тётя Кристина, можно!?

— Д-да, мой касатик! – она заводилась медленным не достигающим апогея кайфом. Он шёл с момента её пробуждения, выстукивал даже под душем эндорфинами в сердце. И вот теперь, грозил полоснуть её тело не на шутку, как острая сабля, как по-восточному закалённый ятаган…

И без того трепетно, но тут всплыл образ актёра из французского фильма. Она позабыла сейчас его имя. Чувства усилились. В её лоханки не было хорошего объёма, но клитор мальчишка теперь любил ей исправно. Может, в другой раз, сунуть туда что-то? Подпорку для размера…

Как-то можно с этим вот жить, довольствуясь малым. Главное, не дёргаться самой. Держаться до конца.

— Еби, еби тётю Кристу! – похвалила она.

Волна подкатывала ещё ближе. С ним, мальчишкой этим, она прорвала внутреннюю блокаду. Только с ним, может кончить как до Гагры. С другими нет, а вот с ним – да!

— Д-да… Мой хороший…

— Я, когда выросту, обязательно на Вас женюсь, тётя Кристина…

На этих словах, её просто ебануло навзничь!

— А-а-а-а!!! – не в силах держаться, закричала она, охватив его ногами, вдавливая внутрь себя свободной рукой.

Он закусил ей до боли грудь. Та отозвалась плевком недоцеженного молока.

— Ой, сука! Смотри, у тебя течёт, как у коровы! – изумился Алёшка. Сукой, правда назвал как-то обыденно, почти литературно.

— Да, да, да! Я твоя овца дойная! Корова твоя, мой мальчик! Еби! Кусай, дери меня! – Прижала его так, чтобы ни дать вариантов на самом деле исполнить этот указ. Он же, дурачок, понимает буквально.

Сделала всё сама. Подхватила его на волну собственного оргазма, как утлая лодка рыбака в шторм.

Мальчонка задёргался. Командир его сухо, но ярко застрелял холостыми.

Язык тела, лучше вербальной передачи. Алёшка понял, что на самом деле желала его Кристина. Вовсе сейчас не пыток. Укуса вполне достаточно. А может не следовало и его?

Остановился. Припав, нежно тянул из женщины мутное не жирное молоко. Размассировал вымя руками. Пусть не опытно, хаотично, но главное, нежно!

Она отпустила, предоставила возможность самостоятельно исследовать тело. Почему-то, захотелось курить.

Хотя, сигареты исключительно для температурной ласки груди и редко, области района вагины.

Вернулось вчерашнее желание обоссаться во время секса, умышленно и вульгарно. Потом, пойти ещё дальше. Научить делать это с собой по приказу, и принимать по желанию все запретные гадости изнутри мальчугана.

Рано! Пока с этим рано, Криста! Зашептал демон внутри. Но есть вариант!

— Глупыш… - позвала, чтобы отвлечь на минуту.

— Я не глупыш, - возразил Алёшка и вернулся долизывать раскрасневшуюся от укуса грудь.

— Ты наелся, а тётю Кристину покормить?

Алёшка застыл в непонимании.

— Покормить? А чем? Как Вас покормить, сука? – в словах любознательность и уважение к знаниям. Ни намёка, чтобы унизить словом. Сука, звучало вновь, высоко, статусно.

— В холодильнике старая каша. Ну, не старая ещё. Вчерашняя, я сказать хотела…

— Пошли! Я буду кормить тебя из ложечки? – с готовностью и весельем отозвался Алёшка. – Это игра такая?

— Игра! Только не из ложечки. Пошли, я всё покажу.

Поднялись. Ещё слегка штормило, и побаливала остатками вчерашней дерзости голова. Кристина нашла в себе силы заглотить припасённый аспирин.

Расправила намятый с пьянки целлофан. Достала холодную кашу.

— Я тебя потом накормлю тоже! Ты же есть ещё хочешь, малыш?

— Хочу. Со вчера. Но я потерплю ради такого… - Успокоил, заверил Лёшка.

— Ладно. Тогда вот что… - На самом деле, голодный желудок её маленького ёбаря, волновал сейчас Кристину меньше всего.  – Ты будешь сейчас господином, а я твоей нашкодившей, хм… вертихвосткой.

Она подобрала слово, чтобы не использовать попусту мат. Показала Алёшке диспозицию, объяснила правила.

— Всё понял?

— Всё. – Он не возражал. Сердце возбуждённо колотилось. О подобном он не слышал и никогда даже не мог представить.

Эта практика не была изобретена и Кристиной. Узнала её за тот лютый вечер в отеле мучителей. С некоторым, конечно отличием от сегодняшнего дня.

— А как называется игра?

—

— «В зоне особого внимания», - придумала на ходу.

Она села подле маленького хозяина. Кастрюля с холодной кашей стояла прямо перед ней.

— Ну, же… - подбодрила она.

— Тётя Кристина, подожди. А каша у тебя сладкая?

— Э, чего…?

— Ну, так не вкусно, если не сладкая. У тебя варенье есть?

— А. - Опешила Криста, уже заводясь на нужный настрой. - Нет варенья. В сахарнице песок посмотри.

Алёшка быстро соскочил с тронного места, вернулся, посыпал сахар в кастрюльку. Потом, взглянул участливо на ожидавшую суку.

— Тётя Кристина, подожди ещё, я за ложкой, размешать!

— Не надо ложку! – Она ухватила его за тоненькую лодыжку. - мешай так, рукой.

Он послушался. Запустил кисть, и стал сжимать застывшую манку, на подобии опытного молдавского винодела, мнущего плоды спелого урожая.

— Всё, ты теперь достаточно размешал.

— Надо руку помыть.

— Нет, оботри о моё грешное лицо, господин! Измажь этой грязью свою похотливую растлительницу!

Он на мгновение призадумался.

— Это ведь игра! Я тебя люблю малыш! Всё в порядке! – Поспешила укрепить в помыслах Кристина.

Он принялся обтирать вязкую руку о её лицо. Затем, нашёл, что удобнее почистить о длинные рыжие волосы.

— Так, молодец, хороший ты мой! – Она улыбнулась испачканным личиком. – Давно хотела этой игры. А теперь, как договаривались.

Алёшка нерешительно опустил ножку в кастрюлю. Подчерпнул осторожно кашу пальцами грязной ноги, – она давно не мыла пол, -так, чтобы захватить на кончик лодыжки как можно больше и аккуратно приблизить к жадному, алчущему разврата рту.

Сунул в раскрытую блядскую пасть.

Кристина с жадностью проглотила сколько могла. Вот оно! Что не успела, принялась мять во рту, мирясь на зубах с песчинками от нечистого пола. Главные условия игры, - накормить её быстрее, а самой не помогать руками.

Нога вернулась за новой порцией.

Давясь сладкой кашей, Криста скользнула к настырному клитору. Затеребила бесстыдно рукой.

Алёшка продолжил кормление. Его леденец вновь поднялся и окреп на развратную богиню.

— Всё, больше не получается, - с грустью уведомил дожиравшую, грязную от половой пыли и мусора с ног манку.

Только теперь, она позволила себе взять разбросанные остатки с пола, и мазаться. Оргазм не подступил, ушёл в паузу.

— Тебе так нравиться? – в голосе надежда, и лёгкий нажим.

— Да, тётя Кристина! Вы такая всегда красивая, а сейчас просто… - Он подбирал нужное, запутался в небогатом ещё лексиконе - Я с ума схожу от Вас!

Её вновь прошибло от этих наивных слов! Будто вилами пырнули в живот, только не болью, а чистым кайфом!

Скрючило чуть не пополам.

— А-а-а-а! Ты мой маленький наркотик! Иди сюда… - потянула ближе.

Он легко и с интересом поддался. Приник к ней. Следуя примеру, стал вылизывать осквернённую еду. Без всякого стеснения и брезгливости.

— Ах ты мой маленький ёбарь! – Похвалила она.

Криста радовалась успеху. Подцепила мальчонку на угодный ей путь. Ничего, пройдёт время, сам захочет ещё усилить эффект. Догадается. А нет, то по обстоятельствам, она и поможет. Пока достаточно и каши. И того, что она проделает вот сейчас…

— Холодненькая такая, - оценил настоявшуюся в железном тарахтящем иногда «Саратове», кашу пацан.

— Ой, я, наверное, что-то много её съела, - пожаловалась любовница, - почти натурально схватилась за живот.

— Вам опять плохо, тётя Кристина!? – Алёшка полностью доверял и был в её власти.

Она нашла в себе силы продолжить игру.

— Да. Помоги освободиться чуть-чуть…

— А как?

— Аккуратненько сунь мне вот сюда пальчики, - она показала на рот, провела нежно по шее, вниз. – Только расслабь. Достань оттуда лишнюю кашу.

— Я хочу это! А можно? – мальчишка затрясся от возбуждения.

— Нужно, мне сейчас это нужно глупыш!

Запустил осторожно ноготки в рот, ощупал язык. Она не могла сказать ему сейчас «дальше», поэтому, просто тихонько насела вперёд, и перехватила руку. Маленькая кисть утонула в голове, чуть не порвав рот большим оттопыренным поначалу пальцем. Скользнула беспощадно по гландам.

Позыв молниеносный! Никаких заигрываний и нарастающих в амплитуде толчков. От такого захода, желудок запаниковал и даванул кашу назад.

Криста, успела выдернуть испытательную руку. Мощным фонтаном облила себя и маленького друга. Второй спазм поднял из глубин перебродивший спирт и нехитрую варёную колбасу, превращённую за ночь в отвратительное сусло.

Как это противно!

И как одновременно кайфово! Именно, когда так, когда есть соучастник.

Алёшка закрыл на секунду глаза от брызг, но тут-же ухватился за месиво, и завозил по телу учительницы любви.

Вдруг, догадался, чего добивалась от него Ленина мама.

— Всё для тебя сделаю, моя блядь! – упредил он её тревогу, и воткнул очередные вилы радости ей прямо в мозг.

Прошибло от того, невероятно высоко! Это какой-то иной оргазм, недостижимый обычным сексом. Так получалось у неё только с этим юным школяром, и никогда раньше.

Она бесстыдно зашлась прижала к склизкому телу, поцеловала в живот. Пакостной рукой усилила трение клитора. Блевотина заливалась ей в пизду.

Не страшно, почистит потом…

— Спаси-и-и-и-бо! – прошептала, задыхаясь от приближения нового удара, только теперь по вагине. – Попробовать вкус хочешь?

Алёшка коснулся гадкой массы, потянул к языку. Осторожно лизнул, и в ответ, его тут-же протошнило ей прямо на голову и плечи.

— Ой, простите… -сконфузился от того, что игра шла не по задуманному тётей Кристиной сценарию. –Мне не хочется ничего есть.

Она сумела подавить аппетит, так и не покормив за два дня ребёнка. За вечер и нынешний полдень, если точнее.

В благодарность, она привлекла его к себе и страстно зацеловала, как взрослого мужчину, сунулась языком в детский рот. Он отозвался без сопротивления, будто не чувствовал уже противного вкуса. Где-то внутри неокрепшего рассудка она поломала формированный тысячелетиями заслон.

Скрывала пороки устроенной вакханалии. Затем, порядок и совместный душ. Место в ванной хватило двоим.

— Отмой свою замараху! Свою грязнулю, тётю Кристину, - она протянула любовнику вехотку, облитую поверх шампунем для малышей «Кря-кря». Другого в доме не имелось.

Алёшка с удовольствием и восхищением натирал её гибкое, красивое тело. Да, оно было красивым несомненно красивым во всем! И потерявшим былую упругость, испорченным углём и регулярным раздоем выменем тоже. Он почувствовал эстетику момента, как в его возрасте можно оценить, например, красоту гобеленов эпохи Ренессанса.

Тётя Кристина развернулась, подставив дырки, раздвинула ягодицы. Способный ученик понял её намёк. Защекотал в промежностях, прикоснулся было языком, но тут-же отник. «Кря-кря» защипал гортань. Пустил пузыри.

— Ты пальцами попробуй туда внутрь… - она обращалась ни к мальчику, но мужу. Своему мужу. Пусть и не законному. Человеку, которому доверила самое сокровенное и близкое, своё тело, свои тайны...

Попка знала инструмент и потолще. В Гаграх тофики насадили её на бутылку с «Кахетинским домашним» и после решали разбить её там или пощадить от кровавой смерти. Растянули до разрывов, но на высшую меру не пошли. После этого, анально Кристина себя почти не трогала, и теперь сфинктер запустил маленьких гостей; его пальчики, не сказать, что свободно.

— Вот, хорошо бы, туда дальше, тётя Кристина. Как в горло, - подавил стеснения, рассказал свой интерес.

— Ах! Ну, осторожненько… Вот возьми крем, - протянула какой-то продавленный тюбик без колпачка.

Алёшка орошил мазью руку. Скользнул в проход. Она выгнулась, податливо расслабила, чтобы легче вошёл. Ах, быстрее бы ощутить пацанёнка внутри жопы!

— Вы такая, роскошная! Вы, королева, тётя Кристина! – на этой фразе, она сама подтянула мышцами и буквально всосала кисточку в слепую кишку.

Королева роскошная, бля-я-я-я-дь! Вот же как, а сучёныш! Опять эти слова, доводящие до безрассудства! Внутри приятно натянуло. Она без стеснений подалась назад.

— Хороший мой, напряги руку, - голос с особенным придыханием, - я сейчас буду…

Что будет, уточнять уже нет сил.

Сжал. Будто ни женщина, а увесистая гантель висела сейчас на его суставах. Там внутри, стало тепло и вязко.

— Вы срётесь, тётя Кристина? Кажется, там…

Она лишь ускорила движение.

— Бывает малыш. Тебе страшно?

Душ не прекращал заливать их струями.

— Нет конечно! – Он ухватился свободной рукой за её таз, чтобы не сползать далеко назад. – Я, когда был маленький, трогал свои какашки. Так что, ничего в этом плохого нет. И даже, только вы же никому не скажете? Я их ел. Ну, когда не понимал…

Её вновь заебошили вилами оргазма!

— О, боже! Ты моё золотце… Как я хочу тебя! Расти быстрее, мой засранец! – Этот безумный треш, никак не мог прекратиться.

По внутренностям зашагал яркий прилив. Она не чистила себя усердно, для классических анальных утех, и вот результат! Спохватилась! Ведь, нельзя чтобы пахло! Резко пошла вперёд, ссаживаясь с руки. По телу прокатилась стонущая боль от выхода мальчиша.

Обернулась, ну так и есть!

— Прости меня, Лёша!

— Всё хорошо, тётя Кристина, - мы же под душем.

— Тёплую воду только сделаю, иначе не убрать вонь. На ка вот, регулируй сам, сколько терпеть сможешь. – Я сейчас.

Расползлась из ванной. На кухне сода, а на полочке прямо тут, дегтярное мыло.

Справились с задачей.

— Виновата, отработаю. Отсосу. Иди-ка вот сюда.

Кристина охватила губами стоячий пенис, нежно принялась гонять по зубам языком. Попыталась завести за щёку. Мальчонка завёлся в приятном и знакомом уже чувстве.

— Щекотно, невеста, щекотно! Только ранку не раздери, - попросил так, что неизвестные крестьяне, труженики полей, Кристу вновь прохуярили вилами оргазма.

Такой мальчишка, - находка! Золото! Дороже любого взрослого мужика. Тот или опустит перед соседями и на работе, что в петлю лезь, или загонит в бремя шантажа.

Здесь иначе.

Она не за что не отпустит, ни отдаст никому этого маленького дурочка с большим потенциалом!

Ни-за-что! Бороться, драться, даже убивать за него станет, а не отдаст!

Она что, и правда любит его? Ну… как мужика, как ёбаря…

Прикусила губень.

Волосы ещё не обсохли до конца, когда они вышли позвонить из автомата.

Телефон оказался занят каким-то пьянчугой, что никак не хотел уйти быстро. И всё-таки дозвонились.

— Это Кристина. Да, у нас всё хорошо. Сейчас уроки сделаем и отпущу. Хорошо, хорошо. – Слушал их разговор со стороны довольный собой мальчуган. Тётя Кристина, взрослый человек, выгораживала его, покрывала их общую тайну.

— Мы, как разведчики теперь, да, тётя Кристина?

— Да, мой дорогой. Как разведчики. – Она приходила в себя. По Ленкиному дневнику посмотрела «домашку».

Во втором классе сильно не нагружали. Просто, проконтролировала процесс. Сидела рядом. Успокоенная, блаженная.

— Ты там как вообще? Не обижают тебя?

— Ну… не очень. Иногда бывает, дерусь, иногда по коридорам бегаем…

— А в школе, нравится кто? – осторожно потянула Кристина на себя его внутренний мир.

— Так, чтобы очень?

— Так, чтобы очень.

— Да, учительница одна. Но она у нас ещё не преподаёт. Она по немецкому.

Вот те на! Кристина ожидала другое.

— Ну, а Лена нравиться?

— Нравиться, - согласился Алёшка. – Только Лена ещё совсем маленькая. С ней дружить интересно, играть, смеяться там… Но учительница, она взрослая. Прямо как вы.

— И что ты с ней?

— И ничего. Просто иногда мимо кабинета прохожу и заглядываю на этот немецкий язык. Я с ней никогда не говорил даже.

— А как со мной, интересно было бы?

По выражению поняла, что такой вопрос ещё никогда на повестке не стоял.

— Не знаю. Я раньше не думал. Но мне с тобой очень хорошо, тётя Кристина! Ой, то есть, сука.

— А ты меня так не называй. Только когда мы обнимемся там, или это… вот тогда. А если просто говорим, или не дай бог, при ком-то, то не скажи так, ясно?

— Ясно. Я просто… Просто мы тут пока одни. Ну, я понимаю. – закивал головой. – Я на тебе женюсь потом! Напомнив, пообещал во второй раз, Лёшка.

Криста, потрепала ласково его по короткой причёске.

По дороге, зашли в столовку, рядом с фабричной проходной. Накормила мальчонку супом и котлетами с рисом. Запеканка на десерт. Себе ничего не взяла.

— Дома помнишь, как говорить? – так, на всякий случай уточнила.

— Ага, помню. А завтра, с утра, я сразу к тебе постараюсь. Ну, пока Лена от бабушки не вернётся.

— Как ты говоришь, фильм называется, «Ответный ход»?

— «Ответный ход», да.

— Вот и сходим потом все вместе в кино.

На работе её ждали только утром в понедельник.

Проводила любовника до квартиры.

Поздоровалась через дверь.

Внутрь заходить постеснялась.

Товарищи!

Убедительно прошу вас отметить ранжированием (кликни на звёздочки!) мою работу и труд в комментариях. Поднять рейтинг также по силам. Конструктивная критика, придётся в помощь. То малое, чем можете дать обратную энергию и связь.

Понравился рассказ? Не пропусти обновления автора! Подпишись на меня!

Начало работы ищите здесь:

На момент написания рассказа, всем героям уже давно за восемнадцать лет. Время действия: осень 1982 года.