Зависит от того, как ты измеряешь

B этом мире есть высокие люди, люди среднего роста и люди невысокого роста. Среди этого широкого круга людей я отношусь к третьей группе, хотя и надеюсь, что поздний скачок роста подтолкнет меня ко второй группе. B восемнадцать лет просто немного неловко быть ростом 165 сантиметров. Я полагаю, что если я останусь такого же роста, то приспособлюсь и приму это, но в моем нынешнем возрасте это раздражает.

Я довольно спортивный человек, но никогда не попадал ни в одну из команд. Когда тренеры ищут игроков для командных видов спорта, они никогда не опускают глаз настолько низко, чтобы даже увидеть меня. Мне также не доставляли особого удовольствия одиночные виды спорта по той простой причине, что, хотя я и хорош, но хороший крупный человек, как правило, обыгрывает хорошего маленького человека. Несправедливо, но так уж получается.

Я хорош в акробатике, но я также и довольно крепкий мужчина. Чтобы по-настоящему преуспеть в акробатике, нужно быть стройным и гибким. Я снова был уязвлен, наверное, тем, что был слишком большим, когда мне нужно было быть стройным. Единственной областью, где я действительно преуспел, были боевые искусства, поскольку мастерство имеет большое значение, a размер не оказывает такого влияния, как в других видах спорта.

Будучи вечно нищим подростком, я перебивался случайными заработками. Ha одну из таких работ мне посчастливилось устроиться мастером на все руки в помощь школьному уборщику. Я мог менять осветительные приборы, настраивать часы, менять шайбы на кранах, масляные петли и так далее. Мелочи, которые могли отнять y уборщика много времени, обычно откладывались, что также раздражало студентов и персонал. Я занимался этими делами после школы, помогая школе и зарабатывая немного денег.

Как-то в четверг я заглянул посмотреть, какие работы y меня есть в запасе, и мне вручили пакет, полный коробок. Ha одной из коробок было написано, что это сифон для душа. He просто сифон, a изысканный для экономии воды. Довольно дорогой, на мой взгляд.

— C каких это пор в школе стали обращать внимание на подобные вещи?  — спросил я.  — По общему признанию, это хорошая идея, если вы любите экономить воду и все такое, но я бы не подумал, что школа раскошелится на это.

— Ты был бы прав,  — согласился уборщик,  — но правительство, в своей бесконечной мудрости, постановило, что отныне все должны использовать этот сорт сифонов, и раздает их бесплатно. Они спросили, сколько y нас душевых кабинок, я сказал им, и они дали мне необходимые сифоны, a также несколько запасных. Тебе, счастливчик, теперь предстоит обойти всех и установить их.

— He беспокойся,  — сказал я, и это же имел в виду. Я имею в виду, что нужно просто открутить старый сифон, протереть резьбу, обмотать eё кусочком водопроводной ленты, чтобы предотвратить протечку, и прикрутить новый сифон. 3aкpыть кран, чтобы убедиться, что он работает без протечек, и включить следующий душ. Ha каждый душ уходило по пять минут.

Мне показалось, что y меня 

было довольно много сифонов, и я спросил уборщика, где находятся все душевые кабины.

— Туалет для учительниц, как и для учителей-мужчин. Женская раздевалка, как и мужская. Думаю, ты обнаружишь, что здесь четырнадцать душевых кабин.

Я с грохотом опустился на землю. Учительницы-женщины, никаких проблем. Я просто попрошу кого-нибудь из них проверить туалет, поставить мою табличку для технического обслуживания и выполнить работу. Туалет для учителей-мужчин и мужская раздевалка — никаких проблем. Просто вваливаюсь и принимаюсь за работу. Женская раздевалка — большая проблема.

Я начал с учительских туалетов, и у меня не возникло никаких проблем. Сифоны поменял, и они работают. Затем перешел в мужскую раздевалку и поменял сифоны в душевых кабинах, и снова без проблем. Хотя на смену каждого сифона уходило всего пять минут или около того, время шло. К тому времени, как я закончил с мужской раздевалкой, прошло около часа.

Вероятность найти заблудившихся учеников в школе через час после окончания занятий в течение дня была практически нулевой. То же самое касается учителей. Я громко постучал в дверь женской раздевалки и не получил ответа. Я громко постучал в дверь и по-прежнему не получил ответа. Я открыл дверь и крикнул.

— Техобслуживание на подходе. Есть кто?

Никто не ответил, поэтому я воспользовался табличкой "ведутся ремонтные работы", чтобы приоткрыть дверь, и вошел внутрь. Не увидев никаких признаков жизни, я направился в душ и принялся за работу. Двадцать минут спустя я заканчивал последний душ, когда моё внимание привлекли пронзительные голоса.

— Техобслуживание здесь,  — крикнул я, и голоса смолкли. У меня как раз было достаточно времени, чтобы проверить последний душ, когда появились три девушки, которые посмотрели на меня с вопросом "не видим ли мы слизняка". Все три были моего возраста, учились со мной в одном классе и знали меня.

— Что ты здесь делаешь, маленький говнюк?  — последовал вопрос.

— И тебе добрый вечер, Бекки. Если ты спросишь кого-нибудь из своих друзей, я уверен, что они прочитали бы табличку, которую я повесил на дверь,  — любезно сказал я.  — Я устанавливаю новые насадки для душа, чтобы вы могли наслаждаться более освежающим душем, при условии, что вы вообще принимаете душ.

— Держу пари, ты извращенец. Откуда нам знать, что ты не устанавливал в них камеры?

— Я признал бы, что это так, но они герметичные, и в них не так много места для дополнительного оборудования. Кроме того, я подозреваю, что любая камера в насадке для душа довольно быстро выйдет из строя из-за большого количества воды.

— Хм. Ты, наверное, слонялся поблизости, надеясь увидеть, как мы переодеваемся.

— Дай мне передохнуть. Занятия в школе закончились больше часа назад, и на сегодня не было запланировано никаких тренировок. Я должен проторчать здесь час на тот случай, если ты вдруг придешь поздно и успеешь переодеться? Хотя,  — добавил я, окидывая взглядом всех троих,  — держу пари, оно бы того стоило.

— Ты мерзкий коротышка,  — огрызнулась Бекки.

Она была права, когда говорила о росте. Все 

три девочки были одного со мной роста, черт возьми.

— Будь поосторожнее с малышом,  — заметил я.  — Я достаточно крупный, когда это имеет значение.

— Как я и сказала, извращенец,  — повторила Бекки, выглядя очень раздраженной и бросая взгляд на мой пах. По какой-то причине у меня была способность выводить её из себя.

— Я говорю о своих мозгах,  — сказал я ей.  — Ты ведь видела результаты моих тестов, не так ли? Как ты думаешь, что я имел в виду?

Я получил ещё один презрительный взгляд, а затем Бекки повернулась и что-то сказала своим подругам. Лу и Шелли рассмеялись и, обойдя Бекки, встали по обе стороны от меня. Затем они оба схватили меня за руки и вцепились в них намертво. Видя, что они прижимают мои руки к своим пышным грудям, я не видел причин жаловаться или пытаться освободиться.

— Давай посмотрим, какой ты на самом деле маленький,  — хихикнула Бекки, уже расстегивая мои брюки.

Итак, некоторые девушки хотели полюбоваться на мои причиндалы. Почему я должен волноваться? Я был невинной стороной во всем этом. По крайней мере, до этого момента.

Скорость, с которой Бекки расстегнула мои брюки и стянула их вместе с трусами, подсказала мне, что она проделывала подобные вещи и раньше. Она кивнула девушкам, и они задрали мою рубашку и майку, чтобы я был как следует обнажен.

— О, как мило,  — проворковала Бекки.  — Смотрите, бедняжка пытается встать.

Я не возражал против того, чтобы у меня была эрекция. Я знал, что у меня было, и не стыдился этого. Возможно, я был немного смущен, но не без причины.

Все три смотрели на меня, наблюдая, как мой член слегка набух, а затем начал рости до полной эрекции.

— Что за чертовщина?  — ахнула Шелли.

— Это неправильно, не так ли?  — вмешалась Лу.

— Черт!  — это все, что смогла произнести ошеломленная Бекки.

По какой-то причине я был довольно хорошо обеспечен в том, что касалось гениталий. Хотя эрекция у меня была незаметной, хотя и вялой, она гордо выступала вперед примерно на 23 сантиметра.

— Я думал, вы знаете, что рост человека не отражает размер его пениса,  — мягко сказал я, улыбаясь трем шокированным девушкам.  — А теперь, если вы позволите, я отойду на минутку...

Я высвободил руки из хватки Лу и Шелли, хотя они больше не пытались меня удерживать. Их хватка ослабла, но они забыли отпустить меня. Я потянулся и приподнял подол платья Бекки. Я также взялся за её трусики и решительно стянул их вниз, оставив её красиво обнаженной.

— Приятно видеть, как ты бреешься,  — сказал я, восхищаясь её прелестями. Я бросил быстрый взгляд на двух других.  — Я предпочитаю гладкие киски,  — сказал я им.

Бекки испуганно вскрикнула и, казалось, не знала, покраснеть ей или побледнеть. Может быть, она страдает от шока?

— Если ты прикоснешься ко мне...  — отрезала она, но реальные последствия остались невысказанными.

— Не волнуйся,  — сказал я ей.  — Ты только посмотрела, и это все, что я делаю в ответ.

Я вернул 

её платье на место, и она, раскрасневшаяся и разъяренная, поспешно натянула трусики на прежнее место.

— Итак,  — обратился я к Лу и Шелли.  — Вы собираетесь показать мне это сейчас или мне подождать более уединенного момента?

Они обе попятились, качая головами.

— Нет? Жалость. Ну что ж, я закончил здесь свою работу, так что мне пора идти.

Я натянул брюки, взял сумку с сифонами и мусором, убрал инструменты и неторопливо вышел, по пути сняв табличку с надписью "техобслуживание".

Я собрал вещи, прибрался на своем обычном рабочем месте и был готов отправиться домой, когда позвонила моя мама. Скоро ли я буду дома? Они с моим отцом собирались поужинать у Маллинов и поиграть в карты. Если я захочу пойти, мне нужно будет вернуться домой как можно скорее.

Я принес свои извинения, объяснив, что задержусь ещё как минимум на полчаса. (При необходимости, и дольше.) Я просто приготовлю себе ужин. Им не нужно беспокоиться обо мне. Правда, поужинать и поиграть в карты с самыми скучными стариками в городе или уклониться от этого и приготовить ужин самому? Вопрос действительно простой.

•  •  •

Лу

Я не спеша направился домой, довольный тем, что нашей машины не было, так что мне не нужно было прятаться ещё какое-то время. Я был в лифте, и дверь уже закрывалась, когда чей-то голос крикнул, чтобы я придержал лифт. Будучи джентльменом, я остановил закрывающуюся дверь, и шумный попутчик проскочил через двери, прокричав спасибо. Я нажал кнопку и дверь закрылась. Когда мы поехали, я повернулся, чтобы кивнуть моей попутчице. Я должен признать, что я расплылся в широкой улыбке, когда я увидел своего нового пассажира.

— Добрый вечер, Лу,  — радостно поздоровался я.  — Знаешь, я и забыл, что ты здесь живешь. Этажом выше моего, не так ли?

Она ничего не сказала, только бросила на меня нервный взгляд. Я не пытался давить на нее, хотя мог бы это сделать довольно легко. Зачем расстраивать девушку? Когда лифт доехал до моего этажа, я вышел, но оставил ногу в стратегически выгодном месте, чтобы двери не закрылись.

— Ах, Лу, раз уж мы оба здесь в одно и то же время и можем уединиться у меня, почему бы тебе не зайти на минутку-другую? Мои родители не будут нас беспокоить, пока дверь в мою комнату закрыта. Это правило моей мамы. Она боится, что выяснение отношений может происходить за закрытыми дверями.

— С чего бы мне хотеть пойти к тебе домой?  — Спросила Лу, немного нервничая.

Я слегка пожал плечами.

— Это будет более уединенное времяпрепровождение,  — отметил я.  — Только ты и я. Я действительно сказал, что собираюсь взглянуть на твою киску, и я это имел в виду. Вы, девочки, повеселились, так что было бы несправедливо лишать меня моего удовольствия.

— Только беглый взгляд,  — пробормотала она.  — Мы можем сделать это прямо здесь.

— Черт возьми, мы не можем,  — парировал я, указывая на крышу лифта.  — Камеры. Я не хочу, чтобы тебя снимали. Это личное.

Она покраснела,  

очевидно, даже не подумав о возможности присутствия камер. Я протянул ей руку.

— Пойдем,  — сказал я теплым успокаивающим голосом.  — Все будет не так уж плохо.

Она взяла меня за руку, и я повел её дальше по коридору, пока мы не дошли до моей квартиры. Я отпер дверь и впустил её внутрь. Лу была несколько удивлена, не обнаружив там больше никого.

Я провел её в свою спальню, не забыв оставить дверь широко открытой. Затем я спокойно приподнял перед её платья, попросив подержать его минутку. Как только она взялась за него, я взялся за её трусики и стянул их вниз. Не просто чуть-чуть, а до самых лодыжек. Она тут же опустила платье, позволив ему снова прикрыть её прелести.

Я снова приподнял её платье, разглядывая её киску. Её лобок был покрыт легким пушком, что свидетельствовало о том, что она когда-то побрилась и теперь позволяла ему отрастать снова. Я провел пальцами по пушку, находя его мягким и шелковистым.

— Никаких прикосновений,  — быстро выпалила она.  — Мы же договорились не прикасаться.

— Мы же договорились, не так ли? Или что-то в этом роде. Позволь мне загладить свою вину.

Я расстегнул брюки и спустил их вместе с трусами, ещё раз продемонстрировав ей свой член.

Я взял её руку и прижал к своей эрекции.

— Учитывая, что я прикасался к тебе, я думаю, что не могу жаловаться, если ты прикоснешься ко мне.

— Кого, по-твоему, ты обманываешь? Ты бы не стал жаловаться, даже если бы мы все трое лапали тебя.  — В её голосе звучало легкое возмущение, но не то чтобы это возмущение заставило её отпустить мою эрекцию. Она задумчиво поглаживала член. Что касается меня, то моя рука прошлась по её ягодицам и скользнула между ног, исследуя мягкие складки плоти, чувствуя, как они наполняются жаром и влагой.

— Ты собираешься трахнуть меня, не так ли?  — обвинила она меня.  — По крайней мере, ты бы так поступил, если бы твои родители не могли зайти в любое время.

— Эм, на самом деле, не раньше, чем через несколько часов. Они на карточном вечере.

Лу мгновение непонимающе смотрела на меня, а затем густо покраснела. Я думаю, есть разница между игрой с мужским членом, когда знаешь, что время до перерыва ограничено, и игрой с тем же членом, когда знаешь, что тебя не прервут. (Не то чтобы она отпустила этот член).

— Ты обманул меня,  — обвинила она.

— Возможно,  — признал я, начиная расстегивать пуговицы на её блузке.

Я медленно раздел её. Она совсем не сопротивлялась, но указала на то, что у нее не было намерения заниматься со мной сексом, что мой член слишком большой, это причинило бы ей боль, что она не согласна с этим и так далее, пытаясь создать впечатление, что о том, чтобы я трахнул её, не может быть и речи. В противовес всем этим разговорам она ни на секунду не переставала играть с моим членом. Прошло совсем немного 

времени, и мы оба оказались обнаженными.

— Ты собираешься попробовать трахнуть всех нас троих, не так ли?  — обвинила она.

Я просто улыбнулся, обхватив ладонями её груди, и она пристально посмотрела на меня.

— Почему я первая?  — спросила она. Интересно было видеть, что она больше не отрицала, что я собираюсь заняться с ней любовью, очевидно, принимая это как нечто неизбежное.

Я наклонился и слегка пососал сначала один сосок, а затем другой. Подняв голову, я откровенно залюбовался её телом, давая понять, что мне это нравится. Не знаю, осознавала ли она это, но она прихорашивалась под моим взглядом, наслаждаясь тем, что я смотрю на нее.

— Должен признаться, я хотел, чтобы Бекки была первой, потому что был зол на нее, но, увидев тебя в лифте, выглядящую неотразимо милой, я просто не устоял.

Еще раз пробежав по ней взглядом, я слегка покачал головой и вздохнул.

— Как я мог отвернуться от тебя?  — Спросил я её, притягивая к себе и целуя.

Она почти не колебалась, прежде чем ответить на поцелуй, причем с большим энтузиазмом. Мы оба водили руками по телу друг друга, наслаждаясь ощущением соприкосновения плоти с плотью. Я осторожно подвел её к кровати и опустил на нее.

В плавном течении наших любовных утех возникла небольшая заминка. Она лежала обнаженная на моей кровати, раздвинув ноги, вся открытая и ожидая меня. Затем она снова осознала, как много я собираюсь ей дать, и её нервы начали сдавать.

— Подожди минутку,  — выдохнула она.  — Эта штука слишком большая. Мне будет больно. Ты должен отойти.

— Расслабься,  — сказал я ей спокойным и успокаивающим тоном.  — Я не собираюсь делать ничего, чего ты не хочешь. На самом деле, я думаю, ты поймешь, что я как раз подхожу тебе по размеру. Ты поймешь, что без проблем привыкнешь ко мне. Почему бы нам просто не начать все медленно и непринужденно, и ты сама увидишь, как все получится.

Потребовалось ещё пять минут нежных слов и прикосновений, прежде чем дело сдвинулось с мертвой точки. Раздвинув её губки настолько, чтобы прижать к ним головку моего члена, я позволил её губкам сомкнуться вокруг меня. Лу все ещё нервничала, но, поскольку ей не было больно, она позволила мне продолжить. Я тоже не торопился, медленно вжимаясь в нее.

Она ахнула раз или два, приподнявшись на локтях, чтобы посмотреть, как я вхожу в нее. По мере того, как я медленно погружался в нее, она начала отпускать небольшие комментарии, в основном о том, как я выводил её из себя, как тесно ей было со мной внутри и как далеко я намеревался зайти. Мои заверения в том, что она сможет принять меня всего без проблем, были встречены довольно скептическим взглядом, полным недоверия.

Главным, я думаю, было то, что среди странных ощущений, которые она испытывала, отсутствовало чувство боли. Боли не было, поэтому она хотела, чтобы я продолжал. Имейте в виду, я подозреваю, что если бы я просто трахнул 

её, она бы испытала некоторую боль. Это был тот случай, когда медленный и уверенный человек выигрывает гонку.

— Я не могу в это поверить,  — выдохнула она, когда мой пах, наконец, прижался к её паху, а мой член полностью оказался в её теплом проходе.

— Поверь,  — тихо сказал я, просто крепко прижимаясь к ней.

— Я собираюсь трахать прямо сейчас,  — предупредил я её.  — Пока что просто наслаждайся со мной. Как только ты привыкнешь, мы сможем что-нибудь придумать, чтобы сделать жизнь интереснее.

С этими словами я начал медленно отодвигаться назад и возвращаться обратно, не отступая слишком далеко в начале, но постепенно увеличивая длину своих движений. Она с первого же удара подалась навстречу, издавая тихий сексуальный звук каждый раз, когда я попадал в цель. Преимущество такого рода действий заключалось в том, что я мог продержаться намного дольше.

Похоже, что этот член внутри нее возбуждал её ещё больше. Она начала требовать от меня большего.

— Ты уверена?

— Да, черт возьми. Еще, сейчас.

Кто я такой, чтобы возражать против желаний леди? Мои движения становились все длиннее и жестче, пока она визжала и обхватывала меня ногами, выражая своё одобрение словом и делом.

По прошествии времени, которое, как мне казалось, можно было считать разумным, стало ясно, что Лу скоро достигнет кульминации. Нужно было принимать решение.

— Лу, мне кажется, ты вот-вот достигнешь оргазма. Ты хочешь достичь оргазма сейчас или мне следует отложить это на некоторое время?

— Откладывать оргазм?  — спросила она с неподдельным ужасом в голосе.  — Если ты это сделаешь, то умрешь.

— Как пожелаешь,  — пробормотал я, прилагая к тому, что делал, немалые усилия.

Это было все, что требовалось, чтобы довести её до оргазма, и то, как её влагалище сомкнулось вокруг меня, было все, что мне было нужно, чтобы сделать то же самое. Её тело дрожало, когда она тщательно доила меня. Наконец она откинулась назад и лежала расслабившись, с счастливым и удивительно самодовольным выражением на лице.

Я спешился, взял теплую тряпку и полотенце и тщательно вытер её. Казалось, она просто вытягивалась под моими движениями, впитывая это.

— Боже мой,  — испуганно вскрикнула она.  — Я уже должна была быть дома. Это твоя вина.

Лу быстро развеяла слухи о том, что женщинам требуется много времени, чтобы одеться. Если бы ей потребовалось больше минуты, чтобы полностью одеться, вам понадобился бы секундомер, чтобы измерить время. Затем она направилась к двери. Дойдя до нее, она остановилась и повернулась ко мне.

— Это был единственный и неповторимый фильм,  — сказала она мне очень твердо.  — Эм, ты действительно собираешься сниматься в фильме "Бекки и Шелли"?

— Если я смогу,  — признался я.

— Что ж, удачи с Бекки, она тебе понадобится. Что касается Шелли, я думаю, ты увидишь, что она согласна. Она не переставала говорить о размере твоего члена и задавалась вопросом, каково это по ощущениям.

— Я вполне готов удовлетворить её любопытство,  — признался я.  — Я признаю, что Бекки, похоже, недовольна мной, но я подозреваю, что 

смогу это преодолеть. Нам просто нужно подождать и посмотреть.

С этими словами Лу отправилась своей дорогой, а я занялся приготовлением ужина.

•  •  •

Бекки

На следующее утро я отправился в школу ни свет ни заря. Я хотел прийти туда одним из первых. По какой-то причине Бекки всегда приходила в школу пораньше — я думаю, у нее были проблемы с матерью, и они лучше ладили, когда были порознь.

На моё решение начать пораньше повлияло ещё несколько факторов. Во-первых, у меня, как у разнорабочего, работавшего неполный рабочий день, была связка ключей от ряда мест, которые обычно были недоступны для обычных студентов, а во-вторых, у Бекки была, как я считал, раздражающая привычка подглядывать за мной, когда я выполнял случайную работу, и критиковать все, что я делал. Казалось, она получала от этого удовольствие.

Придя в школу, я заметил, что Бекки тоже уже там, но, сделав вид, что не замечаю её, я направился в заднюю часть школы. Там есть несколько подсобных помещений, в которые у меня был доступ. Я нашел нужную, отпер её и вошел. У одной стены было сложено несколько матов для акробатики. Это были не те маты, которые в настоящее время используются на уроках физкультуры, а более старые, которые должны были быть выброшены в ближайшем будущем (это помещение предназначалось для хранения старого оборудования, которое подлежало утилизации. Это была одна из моих работ, когда мы в очередной раз вывозили мусор). Я положил пару ковриков на пол рядышком, отступил назад и стал ждать.

Мне не пришлось долго ждать. Прошло пару минут, и в дверях появилась Бекки, которая подглядывала за мной, чтобы посмотреть, что я делаю, и, несомненно, целилась в бедного рабочего, чтобы бросить в него несколько дешевых пуль. Не успела она войти, как я уже закрывал за ней дверь. Не думаю, что она придала какое-то значение тому, что дверь закрылась. Я даже не уверен, заметила ли она это на самом деле. Когда я вошел, я включил свет, так что комната была освещена (окон нет; мне нужен был свет, если я хотел что-то увидеть, и я, безусловно, хотел).

Со всей присущей проницательностью Бекки даже не заметила, как закрылась дверь, а если и заметила, то проигнорировала это с напускным безразличием. Я был её целью, и именно на мне она сосредоточилась.

— Бедный мальчик зарабатывает здесь деньги на обед, не так ли?  — судя по её тону, ничего другого она от меня и не ожидала.

— Не совсем,  — ответил я.  — На самом деле я здесь для того, чтобы закончить кое-что, начатое вчера. Должен добавить, что начала ты.

Она выглядела озадаченной, и пока пыталась понять, что я имею в виду, я задрал ей платье и спустил трусики до колен, прежде чем она успела среагировать. Когда она всё-таки среагировала, было немного поздно, но она старалась изо всех сил. Она вырвала своё платье из моих рук, одновременно отталкивая меня. Она открыла рот, чтобы закричать, но 

внезапно передумала, когда поняла, что объяснения могут оказаться для нее трудными. Она разочарованно выдохнула.

— Во что, черт возьми, ты играешь?  — спросила она, крепко прижимая платье к паху.

— Продолжаю с того места, на котором мы остановились вчера. Когда ты показала мне киску, у меня возникло острое желание прикоснуться к запретному, и это желание все ещё со мной.

— Я не показывала тебе киску,  — яростно отрицала она.  — Ты стянул с меня трусики без моего разрешения или одобрения, и у тебя не было на это права.

— Да, у меня вроде как было разрешение, когда ты спустила с меня брюки. Вот что я тебе скажу: раз я на этот раз спустил с тебя трусики, не стесняйся снова спустить мои брюки. Я не буду тебя останавливать.

— Как будто. Ты отвратительный извращенец.

— Нет? Не стоит делать это без Лу и Шелли, которые могли бы защитить тебя? Я так и думал.  — Возможно, в моем голосе и прозвучала нотка презрения, но не слишком явная. Ровно настолько, чтобы разозлить её.

— Я не нуждаюсь в их защите,  — отрезала она, свирепо глядя на меня.

— Если ты так говоришь.  — Я не скрывал своего удивления, что разозлило её ещё больше.

— Ну, я не нуждаюсь,  — её голос стал ещё более резким.

— Эй, я с тобой согласен,  — заметил я, и в её глазах зажглись зловещие огоньки.

— Ты думаешь, я боюсь? А ты нет?

— Нет, нет. Вовсе нет.

Она запротестовала ещё несколько раз, почти кипя от ярости, когда я продолжил соглашаться с ней. Любой мог бы подумать, что она хочет, чтобы я не согласился.

Наконец она издала звук, который лучше всего можно было бы описать как рычание, и схватила меня за ремень. Она в очередной раз продемонстрировала своё мастерство в снятии брюк с парня. Как ни странно, произошло то же самое, что и раньше. Мой член тут же встал дыбом, а её глаза широко раскрылись. С её губ снова сорвалось слово "ебать". Наверное, она забыла, какой я большой, или убедила себя, что ей это показалось.

— Думаю, на этот раз тебе лучше подержать его, чтобы убедиться, что он настоящий,  — предложил я, беря её за руку и прижимая к себе. Она поспешно покачала головой в знак отказа, но это не помешало её руке сомкнуться вокруг меня.

Я подождал мгновение, но она по-прежнему крепко держала меня. Что касается меня, то это дало мне молчаливое разрешение сделать то же самое, и моя рука скользнула под её платье и сомкнулась на её влагалище. Она ахнула и покачала головой, пробормотав что-то вроде "нет", но так как она не отпустила меня и не убрала свою руку с того места, где она была, я медленно ощупал её холмик.

С минуту или около того мы просто стояли, поглаживая друг друга в несколько интимной манере. Бекки покраснела, и на её лице появилось довольно бунтарское выражение, свидетельствующее о том, что она не 

хотела этого делать. Проблема была в том, что она делала это и, похоже, не собиралась останавливаться.

Что касается меня, то я не видел причин останавливаться. Её плоть была мягкой и податливой, и я чувствовал исходящий от нее жар. Я также чувствовал растущую влажность, свидетельствующую о том, что она возбуждается, нравится ей это или нет.

В конце концов, я убрал руку, обхватил её за ягодицы и притянул ближе к себе. Другой рукой я с пользой приподнял её платье, чтобы убрать его с игрового поля, и она обнаружила, что её рука (и мой член) теперь прижимаются к её животу.

Теперь она совершила ошибку, отпустив мой член и отдернув руку. Это означало, что мой член был прижат к ней по всей длине, и, как я, возможно, и предполагал, места для прижатия было достаточно, как по длине, так и по обхвату. Она издала приглушенный стон и покачала головой. Я подозревал, что это должно было означать отрицание происходящего, но, не будучи уверенным, я просто прижал её к себе, давая ей привыкнуть ко мне.

— Если ты думаешь, что я позволю тебе...  — сказала она, и её голос дрогнул.

— Я согласен, и ты согласна,  — заявил я, говоря тихо, но твердо.

В то же время я толкнул её назад, заведя одну ногу за её спину, так что она почувствовала, что падает. Теперь в ход пошли старые коврики для акробатики, дав ей что-то относительно мягкое, на что можно было опуститься. Как только её спина коснулась матов, я приподнял её колени и развел их в стороны, помогая трусикам соскользнуть с колен к лодыжкам. Высвободив одну ногу из трусиков, я смог довольно красиво раздвинуть её ноги, встав на колени между ними.

Бекки широко раскрыла глаза, глядя на то, что теперь угрожало её женским органам. Она снова покачала головой.

— Я сказала "нет",  — произнесла она голосом, который был чуть громче шепота.  — Ты знаешь, что я это сделала.

— Ты это сделала,  — признался я,  — но не волнуйся. Я не буду держать на тебя зла.

Я провел головкой своего члена вверх и вниз по её щелке, смачивая её соками. Не думаю, что на данном этапе мне следует называть это щелкой, поскольку она уже довольно красиво расцвела и ждала меня. Я слегка надавил на нее, погружая в нее только кончик. Очевидно, этого было достаточно, чтобы заставить Бекки действовать.

Она подняла ноги и обхватила меня, крепко прижимаясь и притягивая к себе. Моим намерением было входить в нее медленно, давая ей время привыкнуть к вторжению, но она была против. Её хватка усилилась, и она притянула меня ближе, в то же время её бедра решительно поднялись, принимая меня глубоко в себя.

Затем она немного расслабилась, думая, что я вошел полностью. Её глаза метнулись туда, где мы соединялись, а затем снова широко раскрылись.

— Ты издеваешься надо мной,  — выдохнула она, обнаружив, что мне ещё оставалось пройти пять сантиметров.

— Скажи мне,  — предложил 

я, крепко прижимаясь к ней. Мой первоначальный план — входить медленно — снова вступил в силу, когда я безжалостно вошел в нее. Бекки тихонько взвизгнула, когда я это сделал.

— О, Боже мой.  — Она выдохнула эти слова, когда мы, наконец, кончили вместе, прижавшись пахом к паху.  — Я не могу в это поверить.

— Поверь,  — сказал я ей, начиная отстраняться.

С этого момента все пошло гладко. Ноги Бекки ослабляли хватку, когда я отстранялся, только для того, чтобы снова сжаться, когда я снова входил в нее, изгибая её бедра и подталкивая меня глубже. На мой взгляд, у нас было достаточно времени до начала занятий, и я намеревалась использовать его с умом. Я установил приятный легкий ритм, а Бекки вполне успешно ему соответствовала. Определенно, она не краснеющая девственница.

Я старательно затягивал еблю. Когда Бекки начала издавать приглушенные звуки, приглушенные потому, что она жевала свою руку, я понял, что пора заканчивать. Я ускорил темп, и в этих приглушенных звуках появилась нотка настойчивости. Я бы сказал, с пылом, но она была нетерпелива с первого удара. Наконец я кончил в нее, и это, похоже, стало сигналом, которого она ждала, потому что она достигла самой бурной кульминации, зажав рот обеими руками, чтобы не закричать.

По странному совпадению, у меня с собой было несколько чистых тряпок и немного воды, что позволило нам немного привести себя в порядок. Наконец, одетая и приведенная в порядок Бекки бросила на меня злобный взгляд.

— Что?  — Спросил я, изображая невинность.

— Ты вынудил меня,  — отрезала она.  — Это было изнасилование.

— Но, Бекки, кто расстегнул мои брюки и стянул их вниз? Кто схватил меня за член и не отпускал? Будь благоразумна.

— Но я же сказала тебе "нет",  — прошипела она на меня.

— Эм, Бекки, если ты поговоришь с любым парнем, он скажет тебе, что удержание его эрекции считается невербальным соглашением на то, что может за этим последовать. Что я мог сделать? Если бы я не занялась с тобой любовью, это было бы ужасно оскорбительно, а я бы не хотел ранить твои чувства.

— Я полагаю, ты собираешься похвастаться этим перед другими парнями,  — проворчала она.

— Неизвестно каким образом,  — пожурил я её.  — Я бы не стал портить то, чем мы только что наслаждались, разговорами об этом. Я знаю это самый быстрый способ не получить второго шанса, что было бы ужасным разочарованием.

— Потерпи, потому что, насколько тебе известно, это был твой первый и последний шанс. Я полагаю, теперь ты отправишься в погоню за Лу и Шелли?

— Будь благоразумна,  — запротестовал я.  — Когда ты сделаешь все, что в твоих силах, кого волнует остальное?

— Ты уже примерял его на них?

— Нет, но я должен отметить, что если бы они спросили, примерял ли я его на тебе, я бы заверил их, что нет. Тебе просто придется поверить мне на слово, что я этого не делал.

Ну, я этого не делал. По крайней мере, не 

с обеими. По крайней мере, пока.

Я убедился, что рядом с кладовой никого нет, и мы покинули её. Бекки, уходя, бормотала оскорбления. Было бы забавно поймать её во второй раз.

•  •  •

Шелли

На самом деле у меня не было никаких планов прыгать на Шелли. Я решил, что если так суждено, то у меня будет шанс, иначе его не будет. Поэтому я был немного удивлен, обнаружив, что она идет рядом со мной по дороге домой на следующий день. Она никак не упоминала об инциденте в раздевалке, и я тоже. Я также воздержался от каких-либо намеков или непристойных замечаний. Я был джентльменом, хотя некоторым людям, возможно, трудно в это поверить.

Когда мы достигли точки, где наши пути расходились, у Шелли возник вопрос.

— Эм, ты сейчас очень занят? У меня дома есть кое-что, что я хотела бы тебе показать. Моя мама дома, так что ты будешь в безопасности.

Я мысленно пожал плечами и согласился. По крайней мере, это дало мне возможность побывать у нее дома, и кто знает, к чему это может привести в будущем. Мы просто прогулялись до её дома, мило болтая, не говоря ни о чем важном.

Когда мы прибыли, Шелли просто впорхнула внутрь, пропуская меня вперед себя.

— Я умираю от желания выпить кофе,  — сказала она.  — Хочешь немного?

Я сказал, что кофе подойдет, и она отвела меня на кухню. Оказавшись там, она включила электрический чайник, который тут же выключился. Она пробормотала что-то о лентяе таком-то, который забыл наполнить кувшин, добавила воды и снова включила его.

— Просто положи свои вещи на стол,  — сказала она мне.  — Я только отнесу свои вещи в спальню. Вернусь через секунду.

Она быстро вернулась, и я, черт возьми, чуть не проглотил свои зубы. Если бы это были вставные зубы, я бы, наверное, их проглотил. Шелли проделала один из самых быстрых стриптиз-трюков, которые я когда-либо видел, и теперь стояла совершенно голая. Я имею в виду, полностью. Она даже не надела туфли.

— Какого черта, Шелли?  — выдохнул я, когда собрался с духом, чтобы заговорить.  — Твоя мама... (Она сказала, что её мама дома.)

— О, не беспокойся о ней,  — радостно сказала она.  — Я солгала. Её не будет дома ещё несколько часов. Какой кофе ты предпочитаешь?

— Черный с двумя кусочками сахара,  — ответил я,  — хотя, думаю, сейчас мне следовало бы заказать черный с изрядной порцией виски. Не хочешь объяснить?

— Что именно,  — спросила она совершенно невинным тоном.

— Твоя новая манера одеваться,  — ответил я.  — Не то чтобы я жаловался.

— Тебе нравится?  — спросила она, делая медленный пируэт, чтобы убедиться, что я хорошо её вижу. Затем она принесла пару кружек и начала готовить нам кофе.

— Мне нравится,  — признался я.  — Я имею в виду, какой мужчина не стал бы этого делать.

— Уильям, например. Оказывается, он гей. Он чуть не упал в обморок, когда увидел меня в таком виде, и это было даже не намеренно. Он был в ужасе, что 

его парень узнает и обвинит его в измене.

— Да, я знаю о склонностях Уильяма. Я думал, вся школа знает.

— Ну, девочки-то этого не знали. Это стало для меня открытием.

Она поставила мой кофе на стол и села. Её грудь красиво покачивалась.

— Ты все ещё не ответила на вопрос,  — заметил я.

— Какой вопрос?  — спросила она, нарочито бестолково.

— Почему ты так одета?

— Вот так разделась,  — сказала она, хихикнув.  — Потому что я так хочу. Почему ты волнуешься? Тебе, казалось, было все равно, когда ты демонстрировал нам на днях.

Я сделал глоток своего кофе. На самом деле, это было довольно вкусно.

— Я не показывал тебе,  — заметила я.  — Вы трое напали на меня. Я боялся, что если буду сопротивляться, то причиню вам боль, поэтому пожертвовал своей гордостью и позволил вам унизить меня.

Она расхохоталась. Это произвело интересное впечатление на её тело. Я особенно восхищался тем, как от смеха подпрыгивали и раскачивались её груди. Наконец она перестала смеяться, посмотрела на меня и снова начала смеяться. Наконец она успокоилась.

— Пожертвовал своей гордостью и унизил себя,  — хихикнула она.  — Могу я сказать, что твоя гордость быстро восстановилась, ты встал во весь рост и потребовал уважения?

Я только закатил глаза и вздохнул.

— В любом случае, судя по выражению твоего лица, когда ты лапал Бекки, ты не казался слишком недовольным. Мне показалось, что ты выглядел довольно решительным, как будто что-то решил. Интересно, что бы это могло быть?

— Я не лапал Бекки,  — защищался я.  — Она не лапала меня, а просто смотрела, так что было бы невежливо лапать её. Смотреть было нормально.

— Так говорит мистер Ловкач. Я предполагаю, что ты решил наброситься на одну из нас и трахнуть. По крайней мере, ты бы нашел возможность снять с нас трусики. Я подумала, что могу протянуть тебе руку помощи. Я даже побрилась в соответствии с твоими требованиями.

Я заметил это, но был слишком вежлив, чтобы упомянуть. Есть что-то такое в том, что я внезапно оказался рядом с обнаженной и зрелой молодой леди, что привело меня в замешательство. Тем не менее, я начал приходить в себя.

— Я должен признать, что я действительно решил, что буду соблазнять одну из вас,  — смиренно признался я.  — Могу я отметить, что теперь ты возглавляешь список тех, кого будут соблазнять?

— Что я могу сказать,  — сказала она со вздохом, прижав руку к сердцу.  — Наверное, я просто мученица за своих подруг, которая делает все возможное, чтобы защитить их.

— А тебе не приходило в голову, что они могут не захотеть, чтобы их защищали, или что они могут предпринять аналогичные шаги, чтобы защитить тебя?

— Ты шутишь. Бекки неравнодушна к тебе, и я не думаю, что это желание затащить тебя в постель. Лу просто последует примеру Бекки. Не-а. Либо я, либо тебе придется потратить недели, пытаясь поймать кого-нибудь из остальных, но с небольшим шансом на успех.

В тот момент мои эмоции были смесью 

вожделения и смеха. Хорошо. Похоть не покидала меня с тех пор, как она появилась в голышом, но смех определенно присутствовал. Поскольку демонстрация похоти на самом деле не считалась социально приемлемой, я рассмеялся.

— Итак, скажи мне, ты собираешься лечь, закрыть глаза и думать о своем подвиге, пока я буду насиловать тебя?

— Будь реалистом,  — последовал презрительный ответ.  — Нет. Я намерена, чтобы ты лег на спину, а я устроилась бы на тебе сверху. Думаю, для разнообразия я хочу все контролировать.

Что ж, это будет что-то другое. И все же, если она этого хотела, то это то, что она получит. Я поднялся на ноги и направился к ней. Она ответила взаимностью, встретив меня на полпути. Странным образом она также проследила за моим следующим движением. Мои руки поднялись и прижались к её грудям, наслаждаясь их ощущением. Её руки поднялись и прижались к моей груди, но вместо того, чтобы что-то ласкать, она крепко сжала их, отталкивая меня назад. Я немного отступил, на самом деле не желая этого, но моё отвращение к отступлению исчезло, когда она двинулась вместе со мной, все ещё прижимая меня к себе, но мои руки по-прежнему крепко лежали на её груди, где им и полагалось быть.

Я не тугодум. Ну, иногда я такой, особенно когда дело касается девушек, но не в этот раз. Я двинулся в направлении её спальни, предполагая, что это та комната, в которую она заходила раньше, чтобы раздеться. Очевидно, я был прав, поскольку вскоре оказался в указанной спальне. Её школьная одежда была свалена на стуле, а кровать стояла прямо там, ожидая меня.

Она сделала последний рывок, и я резко сел на кровати, собираясь лечь, как она настаивала. Сделав это, она поспешно расстегнула мои брюки и начала стягивать их вниз. Как всегда услужливый, я немного приподнял бедра, чтобы она могла стянуть с меня брюки и трусы. Сняв их, я повернулся так, чтобы лежать на кровати в длину. Я был слишком высок, даже при моем недостатке роста, чтобы с каким-либо успехом лечь поперек кровати.

Шелли расстегнула мою рубашку и заставила меня заговорить об этом, а также снять майку. Затем она запрыгнула на кровать. На самом деле, точнее было бы сказать, что она запрыгнула на меня, позволяя мне почувствовать, как её обнаженное тело прижимается к моему. Мой член уже был твердым и горячим. Теперь он достиг ещё трех уровней твердости, жара и припухлости, по крайней мере, мне так казалось.

Я гладил её груди, мои руки скользили по её бокам, охватывая ягодицы и ощупывая мягкую плоть, которую я обнаружил у нее между ног. Она издавала тихие ворчливые звуки, когда терлась об меня.

Хотя я не возражал против прикосновений и поцелуев, я не мог не задаться вопросом, когда же она приступит к растлению. Было совершенно очевидно, что я был не в состоянии сопротивляться, так почему же она не была более агрессивной?  

Может быть, из-за недостатка опыта она не была уверена, что делать дальше? Я не говорю, что она была девственницей, но, судя по её предыдущим комментариям, она, вероятно, больше привыкла к тому, чтобы её насиловали, а не она сама насиловала. Возможно, подсказка была бы не лишней.

— Чего ты ждешь? Ты не передумала?

— В чем твоя проблема?  — парировала она.  — Нетерпелив или просто не привык к женщинам, которые могут все контролировать?

— Я такой же терпеливый, как и любой мужчина, который мечтает о послеобеденном удовольствии? Что касается того, что ты не привыкла к тому, что женщина берет все под свой контроль, то этого ещё не произошло.

— И этого никогда не случится, если ты не будешь осторожен,  — проворчала она.

— Ах. Это вызов? Ты хочешь, чтобы я взял верх?

— Нет. Я просто говорю, наберись терпения.

— Не хочу,  — сказал я по-детски надутым голосом.

— О, бедный малыш,  — хихикнула она.

Даже хихикая, она поправляла хватку на моем члене и меняла позу. Она немного поерзала, садясь более прямо, а затем начала опускаться. Несмотря на искушение взять все в свои руки, я просто оставил все как есть, лаская её грудь.

Она пробормотала несколько слов, которые я постарался не расслышать, и попыталась опуститься на меня. После пары неудачных попыток она, наконец, установила нужный контакт и начала опускаться на меня. Я почувствовал некоторое облегчение, так как боялся, что она откусит его, если сделает что-то не так. А так я просто лежал неподвижно и позволял ей опускаться все ниже, не торопясь, пока её влагалище медленно приспосабливалось к моему размеру.

Она, конечно, никуда не спешила, но в то же время была полна решимости вобрать все это в себя. Она медленно, но неуклонно продвигалась вниз, поглощая меня, в то время как я продвигался вверх и входил в нее, стараясь, чтобы это было не слишком заметно. В результате я плавно занял своё место, и вся заслуга в этом принадлежала Шелли.

Она сидела, оседлав меня, с широкой ухмылкой на лице, привыкая ко мне. Это не заняло много времени, и того, что она чувствовала, было недостаточно. Она начала раскачиваться, наклоняясь вперед, а затем откидываясь назад, сначала медленно, но постепенно набирая темп. Очень скоро она запрыгала с большим энтузиазмом, побуждая меня двигаться вперед, хотя мне не приходилось прилагать особых усилий, чтобы поддержать её. Так что я почти ничего не делал, просто выжидал подходящего момента.

Она достигла критической точки и ускорила темп, стремясь достичь кульминации. Она тихо вскрикнула и внутренне взорвалась, содрогаясь, прежде чем рухнуть на меня.

Я обнял её и прижал к себе. Не думаю, что она до сих пор замечала, что я все ещё напряжен внутри нее и ещё не кончил.

— Шелли,  — тихо произнес я, периодически повышая голос, пока она, наконец, не поняла, что я обращаюсь к ней. Она открыла глаза и посмотрела на меня с легким недоумением на лице.

— Это для тебя,  — сказала я,  

мой голос снова был приятным и тихим.  — Это для меня.

Озадаченный взгляд сменился испуганным, вероятно, это было подчеркнуто тем фактом, что я перевернулся, подмяв её под себя, придавив своим весом к кровати, в то время как мой член очень крепко прижимался к ней, напоминая, что он все ещё готов к действию.

Я не дал ей шанса возразить или передумать. Я сдал назад и снова вошел в нее, сильно и быстро. Её испуганный визг звучал музыкой для моих ушей. С этого момента я перешел на предельную скорость, отдавая ей все, что у меня было, так часто, как только мог. Она быстро сообразила, что к чему, и её ноги обвились вокруг меня, а бедра изогнулись, когда она прижалась ко мне. Если её трахали, значит, она собиралась заняться своим собственным сексом, что, по-видимому, было её позицией.

То, чем мы занимались, продлилось недолго. С тем количеством энергии, которое мы вложили в это, это было невозможно. Однажды она уже достигла оргазма и была слишком тонко сбалансирована, чтобы не подготовиться к следующему. Что касается меня, то её предыдущие попытки настолько приблизили меня к кульминации, что мне потребовалось немало силы воли, чтобы не разрядиться, когда она впервые достигла кульминации (вероятно, неуместная гордость; я хотел, чтобы она знала, что я все ещё контролирую ситуацию, даже если это не так).

После этого она поинтересовалась, собираюсь ли я подцепить Бекки или Лу. Я вежливо объяснил, что я джентльмен и забочусь о репутации девушек. Я бы даже не намекнул, что, возможно, собираюсь соблазнить девушку. Такой уж я чистый, как свежевыпавший снег.

— Я имею в виду, сколько девчонок будут бегать за таким маленьким парнем, как я,  — сокрушался я.  — Я имею в виду, что я самый низкорослый в нашем классе, включая девочек.

— Зависит от того, как ты измеряешь,  — последовал ответный смешок.