Фрэнк и Диана

Когда я проснулся, день не предвещал ничего плохого. Будильник зазвонил в пять, и моя жена Диана потянулась ко мне и уложила обратно, когда я начал вставать с постели. Она поцеловала меня, слегка погладила языком, а её рука потянулась к моему члену. Прошло двадцать пять лет, а эта женщина все ещё могла превратить меня в дрожащую развалину. Она притянула меня к себе и, когда мой член приоткрыл её половые губки, сказала:

— Пусть это будет доброе утро, любимый. Пусть это будет очень доброе утро.

Я вошел в нее, и она застонала:  — О Боже, да, любимый. Сделай это жестко, любимый. Сделай это.

Она стонала, она плакала, она впилась ногтями в мои ягодицы и притянула меня к себе, а потом кончила за несколько секунд до меня.

Она встала, чтобы приготовить кофе, пока я принимал душ, а потом я приготовил нам завтрак, пока она принимала душ. За едой мы обсудили, на что, вероятно, будет похож наш день, и затем она спросила:

— Мясной рулет и печеный картофель подойдут на ужин сегодня вечером?

— Звучит заманчиво. Я зайду в пекарню и куплю буханку свежего французского хлеба и, может быть, пирог с орехами пекан.

— О-о-о, ореховый пирог. Решил меня побаловать, да?

— Не могу представить никого, кого бы я предпочел побаловать.

Мы поцеловались и, держась за руки, пошли в гараж. Поцеловались ещё раз, а потом оба отправились на работу.

•  •  •

Поездка прошла без происшествий, как и первая половина дня. Около одиннадцати Гарри (мой босс) вызвал меня к себе в кабинет.

— У нас в Сент-Луисе чрезвычайная ситуация. Бейкер застукал Смизерса с женой, и теперь Бейкер в тюрьме, а Смизерс в больнице. Там некому руководить офисом. Мне очень не хочется делать это так быстро, но ты должен успеть на рейс в два двадцать, добраться до Сент-Луиса и возглавить офис.

— Я не знаю, как долго ты там пробудешь. Думаю, это будет зависеть от того, насколько сильно Бейкер облажался со Смизерсом. Если все будет совсем плохо, он может ещё какое-то время не выйти из тюрьмы, а Смизерс, возможно, не скоро выпишется из больницы. Даже если они оба скоро выйдут на свободу, я не представляю, как они смогут работать вместе. Мне придется долго и упорно думать об этом, но я все равно не вижу ничего, кроме как уволить одного из них. Кого именно, я не знаю. Мне понадобится гораздо больше информации, прежде чем я смогу принять это решение.

— Мне кажется, все предельно ясно. Смизерс трахался с женой Бейкера. Смизерсу следовало ожидать, что Бейкер разозлится, если когда-нибудь узнает об этом.

— Я не уверен, что Бейкер застукал Смизерса со своей женой или что Смизерс вообще виновен. Все, что у меня есть, это то, что сказала мне секретарша, когда позвонила. Возможно, ты сможешь узнать больше, когда приедешь.

Я позвонил Диане, чтобы сообщить ей, что происходит, но её секретарша сказала мне, что она на совещании. Я 

сказал ей, что перезвоню, а потом отправился домой собирать вещи.

Когда я вернулся домой, машина Дианы стояла на подъездной дорожке, и я подумал, что с ней что-то случилось. Она должна была быть на встрече. Когда я вошел в гостиную, то увидел, что она действительно была на встрече, но это было совсем не то совещание, которое я себе представлял, когда её секретарша сказала мне, что она там была.

На полу от дивана к лестнице тянулся след из одежды, и часть этой одежды была мужской. У подножия лестницы лежали мужские брюки. Я поднял их и обнаружил бумажник в одном из задних карманов. Я достал его, открыл и прочитал на водительских правах имя Стэнтон Норт. Я положил бумажник себе в карман, затем оглядел комнату и увидел пиджак, висевший на спинке мягкого кресла. В нем оказалась чековая книжка, и я тоже положил её в карман.

Я поднялся по лестнице и, когда был уже почти на верхней ступеньке, услышал, что доносится из спальни.

— Трахни меня. Трахни меня жестко.

— Тебе это нравится?

— О Боже, да. Мне так хорошо с тобой. Трахни меня, детка, трахни меня.

— Я бы никогда не поверил, что ты можешь быть такой горячей маленькой шлюшкой. Нравится мой член?

— Люблю твой член. Просто продолжай давать мне его.

Я вошел в комнату и увидел, как какой-то мужчина трахает Диану, а она обхватила его ногами и, положив руки ему на задницу, притянула его к себе.

— Трахни меня, трахни меня, трахни меня,  — стонала она, когда я проходил мимо, направляясь к шкафу. Я был почти у двери шкафа, когда Стэнтон Норт увидел меня, остановился на полпути и сказал:

— Вот дерьмо!

Диана сидела с закрытыми глазами, пока он трахал её, а когда он остановился, они распахнулись, и она закричала:

— Не останавливайся. Черт возьми, не останавливайся, я почти...  — а потом она увидела меня и закричала:  — Нет. О Боже, нет,  — и начала пытаться выбраться из-под ног Норта.

— Не останавливайся из-за меня,  — сказал я, входя в гардеробную.  — Мне просто нужно собрать вещи, а потом я уйду отсюда и оставлю вас, голубков, наедине.

Я стоял к ним спиной, доставая носки и нижнее белье из ящика комода и укладывая их в чемодан, но слышал, как они разговаривают у меня за спиной. Диана говорила:  — Отстань от меня, черт возьми,  — а Норт:  — Боже, что за бардак.  — Когда я повернулся, чтобы вернуться в гардероб за пакетом для одежды, я увидел, что Норт направляется к двери спальни, а Диана пытается найти что-нибудь, чем можно прикрыться. Пока она выбиралась, она говорила что-то вроде:

— Что ты делаешь, Фрэнк? Почему ты собираешь вещи?  — и несла всякую чушь вроде "Это не то, что ты думаешь, Фрэнк" и "Я могу объяснить, Фрэнк".

Пока она что-то бормотала, я услышал, как хлопнула входная дверь, и подумал, куда это Норт собрался. Машина Дианы была единственной на подъездной дорожке, так что, должно быть, он 

приехал с ней.

Закончив собирать вещи, я проигнорировал Диану и не ответил на ее — Нам нужно поговорить начистоту. Ты должен позволить мне все объяснить.

Я вышел через парадную дверь, не сказав ни слова с тех пор, как зашел в спальню и попросил их не останавливаться из-за меня. Когда я шел к своей машине, Диана кричала:

— Подожди, Фрэнк, не уходи. Пожалуйста, поговори со мной.

Открыв дверцу машины, я огляделся, но не увидел никаких признаков Стэнтона Норта. Может быть, он прятался где-нибудь, наблюдая, и вернется, когда увидит, что я уезжаю? Диана бежала по дорожке перед домом и уже почти взялась за ручку пассажирской двери, когда я отъехал от тротуара.

Просто удивительно, что я добрался до аэропорта, не убив себя или кого-то ещё. Я определенно не думал о том, как вел машину. Как это произошло? Почему это произошло? Я готов был поспорить на что угодно, что у нас с Дианой были крепкие отношения. Я оглянулся на нашу совместную жизнь и не увидел ничего — ни единой вещи,  — которая заставила бы меня поверить, что то, что я только что увидел, было хотя бы отдаленно возможно. Боже мой! Как она могла сделать то, что сделала со мной, когда мы встали тем утром, а потом сделать то, что я только что видел, как она делала?

•  •  •

Мы с Дианой познакомились, когда мой отец получил повышение и был вынужден перевезти семью за де с половиной тысячи километров отсюда. Переезд был для меня тяжелым испытанием. Меня забрали у детей, с которыми я рос и ходил в школу, а затем бросили в школу, где я не знал ни единой живой души. Я сидел один за столиком в школьной столовой во время ланча и жалел себя, когда самая красивая девушка, которую я когда-либо видел, подошла к столу и села рядом со мной. Она поставила свой поднос и сказала:

— Привет, новенький.

Она перегнулась через стол, протянула руку и сказала:  — Я Диана.  — Мне потребовалась секунда или две, прежде чем я понял, что она протягивает мне руку для рукопожатия. Я пожал её и сказал:

— Привет, Диана, я Фрэнк.

— Откуда ты, Фрэнк?  — спросила она, и остаток обеда мы провели, знакомясь друг с другом. Она присоединилась ко мне за моим столиком, потому что знала, через что мне приходится проходить, потому что в прошлом году с ней случилось то же самое. К тому времени, как прозвенел звонок, мы уже договорились с ней о встрече, чтобы она показала мне город.

В течение шести недель у нас были постоянные отношения, и, как все типичные подростки, мы целовались как сумасшедшие. Будучи парнем с бушующими гормонами, я, естественно, пытался уговорить Диану пойти до конца, но она не соглашалась. Она была полна решимости сдержать обещание, данное матери, и лечь в супружеское ложе девственницей. К счастью для моего рассудка, она нарушила это обещание в свой восемнадцатый день рождения.

У нас были серьезные 

разговоры после того вечера, когда она угостила меня своей вишенкой. Я сказал ей, что хочу жениться на ней, но не хочу жениться, пока не закончу колледж. Она хотела выйти замуж немедленно и была недовольна мной, потому что я хотел подождать. Я рассказывал об этом своей маме, и она меня чертовски удивила. Я всегда считал, что моя мама немного ханжа, но она сказала:

— Так переезжай к ней и живите вместе, пока не закончишь школу.

— Как я могу это сделать? Причина, по которой я хочу подождать, в том, что я могу себе это позволить. Я ни за что не смогу содержать жену и одновременно ходить в школу.

— Возможно, тебе придется найти работу на неполный рабочий день, чтобы помогать с покупками продуктов, но в твоем фонде для колледжа достаточно средств, чтобы позволить тебе снять небольшое жилье за пределами кампуса.

Я подумал об этом и рассказал Диане. Мы все обсудили и решили, что нам обоим стоит найти работу на неполный рабочий день и заняться этим. Мы отправились на поиски и нашли небольшую квартиру, которую я мог себе позволить, а затем приступили к самому сложному — рассказать обо всем её родителям.

Ее мама была в ужасе от того, что Диана не сдержала своего обещания сохранить девственность. Она плакала и причитала, пока отец Дианы называл меня всеми именами, которые были в книге, и теми, которые он придумал на ходу. Затем он сказал Диане, что категорически запрещает это и, более того, она никогда больше не должна меня видеть. Диана посмотрела на меня и попросила подождать в машине. Через десять минут она вышла, неся два чемодана.

Она никогда не рассказывала мне, что происходило, когда я ушел из дома, но прошло три года, прежде чем она снова поговорила со своими родителями, и только тогда она сообщила им, что у них родился внук. Внезапно я почувствовал себя отличным парнем. Их дочери повезло, что она нашла меня, и так далее, и тому подобное. Но ущерб уже был нанесен, и я, со своей стороны, терпел их, но не более того. В конце концов Диана простила их, и они стали частью нашей жизни. Они были дедушкой и бабушкой для наших троих детей, но, как я уже сказал, я просто терпел их.

Прошли годы, дети выросли и стали самостоятельными, а теперь ещё и это. По крайней мере, дети не росли бы с разведенными родителями.

•  •  •

Я приехал в аэропорт пораньше, зарегистрировался и сел в одном из многочисленных кафе аэропорта, ожидая, когда объявят мой рейс. Я достал бумажник и чековую книжку Норта и начал просматривать их. За его водительскими правами я нашел карточку с надписью "Информация для экстренных случаев". Там была указана его группа крови и ещё кое-какая информация, но моё внимание привлекла та часть, где указывался контакт для экстренных случаев. Арлис Норт, а в графе "Отношения" было написано "жена" и указан 

номер, по которому с ней можно связаться. Я достал свой сотовый и набрал его.

— Алло?

— Миссис Норт?

— Да.

— Меня зовут Фрэнк Беллоуз. Извините, что звоню, но я только что застал вашего мужа в постели с моей женой и подумал, что вам следует знать.

— Вы шутите, да?

— Нет, мэм. Боюсь, что нет.

— Ну, я вам не верю, мистер, кем бы вы ни были. Мой Стэн никогда бы так со мной не поступил.

— Вот что я вам скажу. Когда он вернется домой вечером, спросите его, знает ли он некую Диану Беллоуз, а затем попросите его показать вам его бумажник и чековую книжку. Он не сможет, потому что они у меня. Я вытащил их из его одежды, когда нашел их на полу в своей гостиной, когда пришел домой пораньше. Я сейчас в аэропорту, жду рейса в Сент-Луис. Когда я вернусь домой, я буду рад передать их вам лично в руки.

— Вы действительно серьезно к этому относитесь?

— Простите, но это так.

— Когда вы вернетесь?

— Я не знаю. Я должен пойти и заменить человека, который заболел, и буду там, пока он не сможет вернуться к работе.

— Не могли бы вы отправить мне бумажник и чековую книжку по почте?

— Полагаю, я мог бы, но я сообщу вам об этом позже. В кошельке вашего мужа восемьдесят семь долларов, и после того, что я увидел, войдя в свою спальню, я испытываю непреодолимое желание напиться и утопить свои печали, и ваш муженек заплатит за это по счету. Вероятно, что-то ещё останется, но я понятия не имею, сколько именно.

— Пришлите это мне в офис.  — Она дала мне адрес, и я записал его, а затем она сказала:  — Если вы сможете отправить это ночью, я верну вам деньги.

— Я могу это сделать. Только что объявили мой рейс, так что мне пора.

Я попрощался и отключился. Норту повезло. Моим первоначальным планом было оставить его бумажник и кредитные карточки на тумбочке в туалете и надеяться, что тот, кто их найдет, начнет тратить деньги, но после того, как я связался с его женой, все изменилось. Оставалось надеяться, что она превратит его жизнь в сущий ад.

Мой сотовый звонил почти с того момента, как я вышел из дома, и каждый раз, когда я оглядывался, это была Диана, поэтому я не брал трубку. Когда я выходил из кафе, он зазвонил снова, и я оглянулся, ожидая, что это снова звонит Диана, но на этот раз звонок был с работы. Я перезвонил и застал Гарри.

— Тебе нужно позвонить домой, Фрэнк. Мне только что звонила Диана, и она в отчаянии, потому что не может с тобой связаться.

— На это есть причина, Гарри. Я не отвечаю на её звонки. Когда я пошел домой собирать вещи, она была там, и она была не одна. Она делала то, чего не должна была делать. Я поговорю 

с ней, когда вернусь. Может быть, к тому времени я успокоюсь настолько, что не стану хватать её за горло и сдавливать. Будь спокоен и скажи секретарше, чтобы она не отвечала на звонки.

•  •  •

Первое, что я сделал, убедившись, что в офисе все в порядке и никаких срочных вызовов нет,  — это отправился на почту и отправил миссис Норт бумажник и чековую книжку её мужа. Я добавил информацию о том, где я живу, чтобы она могла позвонить, если у нее возникнут какие-либо вопросы. Покончив с этим, я позвонил в полицию и узнал, где держат Бейкера и могу ли я его увидеть.

Если не считать синяков на костяшках и сломанного пальца, Бейкер выглядел не так уж плохо. Слушания по его делу о залоге ещё не было, потому что власти ждали сообщения из больницы о том, насколько плохо Смизерсу, чтобы знать, какие обвинения предъявить. Я рассказал ему о тревогах Гарри и попросил рассказать историю.

Все это звучало слишком знакомо.

Он вернулся домой в обеденный перерыв, чтобы забрать кое-что, что забыл взять с собой утром, и наткнулся на Смизерса, который в этот обеденный перерыв развлекался с его женой. Пока он вышибал дух из Смизерса, его жена звонила в службу спасения 911, сообщая, что её муж сошел с ума и что она опасается за свою жизнь. Прибыли копы, Смизерс отправился в больницу, а Бейкер — в тюрьму.

Моей следующей остановкой была больница, где я навестил Смизерса. У него был сломан нос, два ребра, две трещины в ребрах, и ему удалили правое яичко. От него я получил:

— Это была не моя вина. Сучка набросилась на меня, и я, конечно, её трахнул. Я одинок и люблю киски не меньше, чем любой другой парень. Если кто-то и виноват здесь, так это Бейкер. Если бы он заботился об этой сучке и давал ей то, в чем она нуждалась, она бы не искала член.

У меня он не вызвал сочувствия. Я позвонил Гарри, рассказал ему эту историю и сказал, что моя рекомендация — уволить Смизерса из офиса, если только он не найдет каких-либо оснований для увольнения этого парня. Я сказал ему, что внимательно изучу ситуацию в офисе и посмотрю, смогу ли я найти что-то, что могло бы ему пригодиться.

Слушание дела Бейкера было назначено на следующий день, и залог был назначен в размере двухсот пятидесяти тысяч долларов. Единственный способ раздобыть деньги — это заложить дом в качестве залога, но его жена отказалась давать на это согласие, так что ему пришлось сидеть в тюрьме, пока его отец и брат не смогли что-то устроить.

На следующее утро в половине десятого мне позвонила Арлис Норт. Она рассказала мне, что, когда её муж пришел домой, она спросила его, знает ли он Диану Беллоуз, и сказала, что его лицо побледнело, когда он сказал, что не знает её. Она спросила его, уверен ли он, и он ответил, что вполне 

уверен. Затем она попросила у него бумажник и чековую книжку, а он похлопал себя по карманам и сказал, что, должно быть, оставил их на столе на работе.

— Затем он сменил тему и спросил, что у них на ужин. Он знает, что по уши в дерьме, но не представляет, насколько глубоко, и узнает только завтра, когда я снова попрошу у него бумажник и чековую книжку. Вы хоть представляете, как долго это продолжалось?

— Я просто знаю, что так оно и было. Я зашел к ним, а потом ушел.

— Что сказала ваша жена?

— Понятия не имею. Я не разговаривал с ней с тех пор, как зашел в спальню и застукал их, и не собираюсь разговаривать с ней, пока не вернусь домой.

— Когда вы с ней поговорите, позвоните мне. Я бы хотела сравнить их рассказы.

— Будет сделано. Я тоже хотел бы выслушать обе стороны.

•  •  •

Диана звонила мне по дюжине раз в день, но я не отвечал ни на один из них. Гарри, должно быть, сказал ей, что я в Сент-Луисе, и она, должно быть, узнала номер моего офиса в справочной. Дикси, наша секретарша в приемной, сказала мне, что мне звонили по третьей линии, и когда я снял трубку, это была Диана.

— Что тебе нужно, Диана?

— Нам нужно поговорить откровенно. Я должна объяснить, что произошло совсем не то, что ты думаешь.

— Я не в настроении сейчас с тобой разговаривать. Я все ещё на грани того, чтобы задушить тебя до смерти, а потом взять свой дробовик и пойти искать твоего любовника и убить его тоже.

— Он не мой любовник...

— Оставь это, Диана. Не звони сюда больше. Мы поговорим, когда я вернусь домой, и не раньше,  — и я повесил трубку.

В середине дня мне позвонил отец Бейкера и сообщил, что был внесен залог и что он будет освобожден на следующее утро. В некотором смысле, мне было жаль это слышать. Пока Бейкер был в тюрьме, а Смизерс в больнице, мне не нужно было возвращаться домой и разбираться с Дианой.

В тот вечер я снова поужинал и выпил за счет Норта, и вернулся в свой номер около семи. Зазвонил телефон, и, поскольку номер был только у Гарри и Арлис Норт, я снял трубку. Это была Арлис. Мы обменялись приветствиями, а затем она поделилась со мной последними новостями со своей стороны.

— Когда он вернулся домой, я снова попросила у него бумажник и чековую книжку, и он сказал, что их не было в его офисе, когда он пришел туда. Он сказал, что, должно быть, их забрал кто-то из ночной бригады уборщиков и что он подаст жалобу, когда придет на работу на следующее утро.

Я не мог удержаться от смеха.  — И как долго, по его мнению, он сможет это откладывать?

— Я не знаю, как долго он думал, что сможет, но я положила этому конец. Я спросила 

его, насколько глупой он меня считает. Я сказала ему, что он понял, что попался, когда я спросила о вашей жене, а затем попросила бумажник и чековую книжку. Был только один способ связать их воедино, и он это знал. Потом этот тупица сказал, что не понимает, о чем я говорю. Это меня разозлило, и я вытащила его бумажник и чековую книжку из своей сумочки и швырнула их ему в лицо. Тогда я рассказала ему, как я их получила, и что я позвонила в его офис и узнала, что он работает с женщиной, которую, по его словам, он не знал. Тут я немного приврала. Я сказала ему, что, когда вы вернетесь домой из Сент-Луиса, вы заедете ко мне и покажете снимки, которые вы сделали на камеру своего мобильного телефона, прежде чем они узнали, что вы были там.

— Как он это воспринял?

— В конце концов он понял, что попался, и не выдержал, попросил прощения и поклялся, что это был единственный раз в его жизни, когда он изменил мне. Он сказал, что ничего не мог с собой поделать. Что ваша жена преследовала его несколько месяцев и что трудно игнорировать красивую женщину, которая жаждет твоего тела.

— Жаль, что я не мог трезво мыслить, когда вошел к ним. В моем мобильном телефоне есть камера, просто я никогда не думал ею воспользоваться. Вы верите в его историю?

— Что она преследовала его? Это могло быть правдой. Она была не первой. Это был только один раз с ней? Это тоже могло быть правдой, но он лгал сквозь зубы, когда говорил, что это был единственный раз, когда он изменил мне. Я знаю, по крайней мере, о трех случаях, когда он сбивался с пути. Ну, это не совсем так. Трижды люди говорили мне, что он изменял мне, когда я уезжала из города навестить родственников. Я никогда не спорила с ним по этому поводу, потому что на самом деле не хотела знать, правда ли это.

— Вы сказали, что его слова о том, что Диана преследовала его, могли быть правдой и что она была бы не первой. Почему вы так сказали?

— У Стэна довольно большой член, и некоторые женщины, услышав это, хотят это проверить.

— Неделю назад я бы сказал, что Диана никогда бы не сделала ничего подобного, но это было до того, как я застал её с вашим мужем.

— Мне нужно идти, но если я узнаю что-нибудь ещё, я вам позвоню. Не забывайте, я хочу, чтобы она выслушала вас, когда вы вернетесь домой, и поговорили с ней.

— Я не забуду.

•  •  •

На следующий день в одиннадцать утра Рэй Бейкер позвонил мне и сообщил, что его выпустили из тюрьмы под залог. Остаток дня и весь следующий день он собирался посвятить личным делам. Его жена вынесла в отношении него судебный запрет, и ему нужно было найти жилье 

и договориться с судом о том, чтобы попасть в свой дом и забрать свои личные вещи. Он сказал, что будет дома в четверг.

Я позвонил Гарри и ввел его в курс дела, а затем сказал ему, что, проверяя дела в офисе, я обнаружил, что Смизерс подтасовывал свои отчеты о расходах, и это, возможно, может послужить основанием для его увольнения. Я сказал ему, что, вероятно, прилечу домой в четверг вечером и что мне нужно будет взять отгул в пятницу, чтобы уладить свои личные дела, и что я увижусь с ним в понедельник утром.

Следующие два дня мне удалось прожить без происшествий, и в четверг утром Рэй вернулся на работу. Я рассказал ему о том, что происходит в офисе, а затем, поскольку сам проходил через нечто подобное, спросил его, как обстоят дела дома.

— Судебный запрет удерживает меня от нее всего в 150 метрах. Я могу заходить в дом, когда захочу, пока её там нет. Если она там и не уходит, когда я хочу, я должен попросить кого-нибудь из суда пойти со мной. Я просто подождал на улице, пока она уйдет на работу, а потом мы с братом зашли внутрь и взяли все, что я хотел. Мне незачем возвращаться.

— Я не знаю, о чем думает эта тупая пизда. Она получила запрет, но и только. Она не трогала банковские счета. Вчера я их обчистил.

— Я думал, что в этом нет никакой вины и что все должно быть поделено пополам.

— При разводе это было бы правдой, но я не говорю о разводе. Я просто ухожу. Если она хочет развода, она может заплатить за него, и когда она подаст заявление, она получит право на пятьдесят процентов нашего имущества на момент подачи заявления, и это будет в полном объеме. Мы потратили вторую часть на строительство дома, чтобы достроить подвал и превратить его в комнату отдыха, так что в доме нет собственного капитала, а деньги, которые я взял в банке, уже давно закончатся. Я могу сказать, что мне все это было нужно, чтобы устроиться на новом месте, когда она запретила мне входить в дом. Это напомнило мне. Мне нужно позвонить Гарри, чтобы он оформил мою страховку и все остальное дерьмо.

— Она сказала тебе, почему она это сделала?

— Я не разговаривал с этой шлюхой с тех пор, как меня забрали копы, и не собираюсь с ней разговаривать. Неважно, почему она это сделала, важно только то, что она это сделала.

Я решил хорошенько выспаться перед возвращением домой и разговором с Дианой, поэтому позвонил в авиакомпанию и забронировал билеты на утренний рейс.

•  •  •

Я встал отдохнувшим, хорошо позавтракал, прежде чем сесть на автобус до аэропорта, и к одиннадцати был дома в Денвере. Я зашел в банк, снял все сбережения, обналичил пять из девяти депозитных сертификатов в депозитной ячейке и положил все деньги на текущий счет.

Когда я 

вернулся домой, Диана была на работе, так что до шести я мог побыть один. Я позвонил, узнал о списании средств со всех наших кредитных карт, а затем аннулировал все, кроме пяти. Я сохранил карту, которую использовал в основном для оплаты деловых расходов, и две другие карты, оформленные на моё имя, и ещё две — на имя Дианы. Я вернулся в банк и организовал банковские переводы, чтобы расплатиться по картам деньгами с текущего счета. Сделав это, я забрал половину денег, оставшихся на счету, и открыл расчетный счет только на своё имя. Я заказал ещё одну банковскую ячейку, оформленную только на моё имя, положил в нее два из оставшихся четырех сертификатов и вернулся домой.

Когда дети выросли и переехали, я переоборудовал одну из их спален в домашний кабинет и берлогу, а две другие оставила в качестве запасных комнат на случай, если дети будут приезжать в гости. Я выбрал свободную спальню рядом с берлогой и перевез туда все свои вещи. Когда Диана вернулась домой, я уже был полностью заселен.

Я услышал, как Диана вошла и позвала меня.  — Фрэнк? Фрэнк? Где ты?

Я не обратил на нее внимания, услышав, как она ходит по дому в поисках меня. Наконец она поднялась наверх, а я стоял спиной к двери, когда она вошла.

— Фрэнк?  — Я не обратил на нее внимания.  — Фрэнк? Пожалуйста, Фрэнк, нам нужно поговорить.

Я повернулся к ней лицом.  — Где это написано, что я должен разговаривать с неверной шлюхой?  — Она вздрогнула, когда я это сказал, и тогда я продолжил:  — Однако нам нужно поговорить о финансах.

— Финансы? Почему?

— Потому что твои действия привели к необходимости перемен. Иди вниз и присаживайся за кухонный стол, а я спущусь через минуту.

Она ушла, а я разобрал бумаги, над которыми работал, выбрал те, что мне были нужны, а затем последовал за Дианой на кухню и сел напротив нее.

— Пока меня не было, у меня было много времени подумать о том, что мне следует делать, и в конце концов я решил ничего не предпринимать.

Я увидел облегчение на её лице, когда сказал это, но оно исчезло, когда я добавил:  — Под словом "ничего" я подразумеваю, что у меня будет мало общего с тобой или вообще ничего не будет. Я не вижу смысла тратить деньги на адвокатов по бракоразводным процессам, тем более что в моем возрасте я не вижу в будущем другого брака, поэтому мне не нужен статус холостяка. Если ты хочешь развестись, ты можешь пойти на это и заплатить за это. Хотя сейчас есть некоторые изменения.

Я объяснил все, что я сделал с кредитными картами, сбережениями, сертификатами и текущим счетом.  — Ты можешь оставить себе прежнюю депозитную ячейку, но я бы рекомендовал тебе открыть свои собственные текущие и сберегательные счета, а старый совместный счет мы оставим на месте и назовем его семейным счетом, со мной до сих пор.

— Но почему ты 

делаешь...

— Ты прекрасно знаешь, почему, Диана. Итак, счет "семейный" будет использоваться для покрытия домашних расходов.  — Я пододвинул к ней через стол лист бумаги.  — Это список того, что нужно для ведения домашнего хозяйства. Оплата дома, счета за электричество, телефон, газ, воду и канализацию, налоги и страховка. Отныне мы с тобой соседи по комнате. С этого момента тебе нужно будет каждый месяц вносить половину суммы, указанной на этом документе, на счет домохозяйства. Мы будем жить в одном доме, за исключением двух комнат. У тебя будет главная спальня, а старая комната Кэрол будет моей спальней.

— Почему ты переезжаешь в комнату Кэрол? Ты должен быть со мной в хозяйской спальне.

— После того, что я увидел, что происходило в той комнате? Я ни за что не останусь в этой комнате, не буду спать на этой кровати и вообще не буду иметь ничего общего с женщиной, которую я видел за тем, что она делала на этой кровати.

— Вот об этом нам и нужно поговорить, Фрэнк. То, что ты видел,  — это не то, что ты думаешь.

— Конечно, это было то, о чем я думаю. Это ты трахалась с другим мужчиной в нашем доме и на нашей кровати.

— Ладно, Фрэнк, но ты должен понять, что это был всего лишь секс. Между нами не было никакой любви или привязанности. Я просто удовлетворяла своё любопытство. Я люблю тебя, Фрэнк. Всегда любила и всегда буду любить. То, что я чувствовала к Стэну, было всего лишь легким влечением, вот и все. Это было всего лишь раз, чтобы удовлетворить моё любопытство, и если бы ты не вернулся домой, то никогда бы не узнал, и это никогда бы больше не повторилось.

— Но в этом-то и проблема, Диана. Я действительно вернулся домой, и я знаю, и потому что я знаю, это все меняет. Ты изменила мне, и это значит, что тебе нельзя доверять. Если тебе нельзя доверять, это значит, что все, что ты говоришь, нужно взвесить и проанализировать, чтобы попытаться определить, правда это или ложь. Ты говоришь, что любишь меня. Можешь ли ты любить меня и все же предать? Можешь ли ты любить меня и при этом проявлять неуважение, приводя в мой дом другого мужчину, а затем трахаясь с ним на моей кровати? На той же кровати, на которой ты спала бы со мной той ночью? Сколько любви и уважения ты бы проявила ко мне, отдавая мне объедки того мужчины, если бы я занялся с тобой любовью в ту ночь?

— Нет, Диана, тебе больше нельзя доверять. Ты говоришь, что это было всего один раз и больше никогда бы не повторилось. Правда это или ложь? Я могу только положиться на твои слова, что это правда, но тебе нельзя доверять. С таким же успехом это мог быть и десятый раз, и ты могла бы уже назначить время,  

чтобы сделать это снова. Но, и это самое главное, даже если это правда, ты все равно нанесла мне удар в спину. Ты нарушила обещание, которое дала мне, когда мы произносили наши клятвы, и ради чего? Чтобы удовлетворить твое любопытство? Что, черт возьми, тебя так заинтересовало, что ты была готова рискнуть своим браком, чтобы удовлетворить это любопытство?

Она отвернулась от меня, когда сказала:  — Размер его члена.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной. Размер его члена? Какого черта тебя интересовал размер его члена?

— Некоторые девушки из офиса встречались с ним и были в восторге от того, какой он большой и упругий. Я слушала все истории, которые они рассказывали, но не обращала на них особого внимания, пока он не начал приставать ко мне. Даже тогда прошло некоторое время, прежде чем я начала задумываться об этом.

— Ты хочешь сказать, что он пытался соблазнить тебя?

— Думаю, так оно и было, но сначала я не обратила на это особого внимания. Но мне понравилось внимание, а какой женщине не нравится чувствовать себя привлекательной. В моем возрасте это здорово повысило мою самооценку, когда мужчина на десять лет моложе меня обратил на меня внимание. Я пару раз пообедала с ним и пару раз потанцевала, когда все в офисе останавливались, чтобы выпить. Именно танец с ним заставил меня вспомнить истории, которые я о нем слышала. Раз или два я почувствовала, как он прижался ко мне, и он действительно показался мне довольно крупным.

— Чем больше я думала об этих историях, тем больше мне становилось любопытно. Я была девственницей, когда встретила тебя, и ты единственный мужчина, которого я когда-либо знала в сексуальном плане. Мне стало интересно, каким мог бы быть другой мужчина, особенно такой крупный, как Стэн. Он продолжал воздействовать на меня, а я продолжала гадать, и в конце концов позволила своему любопытству взять верх.

— Ты говоришь, все остальные девушки говорили о размерах Стэна и его способностях в постели? Сколько ещё девушек?

— Их было семь.

— У Стэна был секс с семью из них?

— Они сказали, что да.

— Семеро из них только в твоем офисе. Это, по-видимому, свидетельствует о том, что Стэн был довольно неразборчив в связях. Ты когда-нибудь задумывалась о том, что парень, который трахает все, что движется, может подцепить какую-нибудь болезнь в будущем?

— Да ладно, Фрэнк. Если бы это было так, он бы дарил их девушкам, с которыми занимался любовью, и можешь мне поверить, если бы он это сделал, об этом бы за считанные минуты разнеслось по всему офису.

— Ты можешь получить это и не знать, Диана. В некоторых случаях симптомы могут проявляться в течение нескольких месяцев. На твоем месте я бы пошел и сдал анализы.

— Важно то, Фрэнк, что Стэн ничего для меня не значил. Между нами не было никакой любви, и я не могу сказать, что между нами было что-то 

похожее.

— Когда я вошел в комнату, это прозвучало совсем не так.

— Ты знаешь, что мне нравится секс, Фрэнк, и ты знаешь, какой громкой я становлюсь, когда занимаюсь с тобой любовью. Поэтому я немного пошумела. Это было потому, что я занималась сексом в разгаре, а не потому, что у меня были какие-то особые чувства к Стэну. Это было ошибкой, Фрэнк. Это была серьезная ошибка, и мне чертовски жаль, что я допустила такой промах, но я могу пообещать тебе, что это больше никогда не повторится. Я люблю тебя, Фрэнк, и ты это знаешь. Нельзя из-за одной ошибки выбросить на ветер двадцать пять прекрасных лет.

— Я ничего не выбрасывал, Диана. Это ты сама все выбросила, когда привела в мой дом другого мужчину и уложила его в мою постель.

Я встал, вышел из кухни, поднялся наверх, в кабинет, и погрузился в бумажную работу.

•  •  •

Я сплю довольно чутко, и в ту ночь, примерно через час после того, как я лег спать, меня разбудил звук открывающейся двери спальни. Диана тихо вошла в комнату и тихо закрыла за собой дверь. Я сплю обнаженным, и было лето, поэтому я лежал поверх одеяла. Диана склонилась надо мной и взяла мой член в рот. Ей всегда удавалось превратить меня в желе, когда она отсасывала мне, и, похоже, она планировала сделать это снова, чтобы вернуть моё расположение. Она была очень удивлена, когда я оттолкнул её.

— Оставь меня в покое, Диана. Меня совершенно не интересуют объедки Норта.

Она встала с кровати и в слезах вышла из комнаты. Минут через двадцать я заснул, и остаток ночи меня никто не беспокоил.

Диана варила кофе на кухне, когда я спустился после утреннего душа и собрался идти на работу. На её "Доброе утро, Фрэнк" я ответил уклончивым ворчанием. Я не обращал на нее внимания, пока кофе не был готов, а затем наполнил свою дорожную кружку и отправился на работу. Я подождал до десяти, прежде чем позвонить Арлис Норт, и рассказал ей о том, что мне удалось выяснить.

— Ещё семь девушек?

— Именно так она и сказала. Очевидно, ваш муж был офисным ромео.

— Вы верите в её историю?

— До того, как я застал её и вашего мужа, я бы поверил ей, если бы она сказала мне, что солнце сейчас встает на западе, но после? Я не знаю. Это может быть правдой, а может быть, она просто пытается представить в лучшем свете то, что сделала, заставляя меня думать, что на самом деле это ничего не значило. Я имею в виду, откуда вы узнаете? Когда её поймали, траст вылетел из окна. Все, что она сейчас говорит, должно рассматриваться как корыстное.

— Вы уже решили, что будете делать?

— Наш брак распался, но в случае развода ей придется самой пойти на это. Мой план на данный момент — просто жить вместе. Мы будем жить как соседи по комнате,  

но и только. Я не могу себе представить, что разорю себя финансово только из-за того, что она не смогла надеть трусики. А как насчет вас? У вас уже есть план?

— Я все ещё думаю над этим. Будьте на связи, Фрэнк.

— Я буду, Арлис. Удачи.

•  •  •

Всю следующую неделю я старался вставать и уходить до того, как просыпалась Диана, и находил себе занятия, которые не позволяли мне возвращаться домой рано. Диана обычно не спала и ждала меня, но я не обращал на нее внимания. На следующих выходных она снова попыталась забраться ко мне в постель, но я велел ей убираться восвояси и оставить меня в покое.

— Черт возьми, Фрэнк, не поступай так со мной. Я люблю тебя, Фрэнк, и я хочу тебя.

— Я не хочу тебя, Диана. Ты — испорченный товар.

— Боже мой, Фрэнк. Это было всего один раз. Я даже не разговаривала с ним с тех пор, как он убежал из дома. Это была единственная ошибка, Фрэнк. Пожалуйста! Дай мне шанс. Я знаю, что это было неправильно, и мне жаль. Я клянусь Богом, что это больше никогда не повторится.

— Проблема, Диана, в том, что я не уверен, было ли это всего один раз. Возможно, он был твоим третьим, четвертым любовником или десятым. Возможно, ты все ещё занимаешься с ним сексом во время обеденного перерыва в мотеле. Когда я застукал тебя с ним, ты потеряла всякое моё доверие, Диана, и я ни за что больше не поверю, что ты скажешь мне правду.

— Пожалуйста, Фрэнк. Должен же быть какой-то способ снова соединить нас. Я сделаю все, что угодно, Фрэнк. Абсолютно все.

— Прости, Диана, но у нас больше нет шансов быть вместе, потому что я не хочу, чтобы мы снова были вместе. Вид тебя, обхватившей Норта ногами, и звук твоего голоса, когда ты умоляла его трахнуть тебя сильнее, убили все чувства, которые я испытывал к тебе. Посмотри на это с другой стороны. Теперь ты можешь удовлетворять своё любопытство, когда захочешь. Только не здесь, в этом доме. Этот дом — нейтральная территория. Ты можешь приводить своих мужчин в другое место, а я не буду приводить сюда своих женщин.

— Твоих женщин?

— Я не собираюсь отказываться от сексуальной жизни. Я неплохой парень, и у меня были шансы поиграть с тобой в прятки, но я этого не сделал, потому что во время нашей свадебной церемонии я пообещал, что буду верен тебе. Ты дала те же клятвы, но нарушила их. Нарушив свои клятвы, ты освободила меня от моих. По крайней мере, я не буду приводить свои сюда, чтобы ты могла их увидеть.

Она посмотрела на меня, и я понял, о чем она думает. Она думала, что жить в одном доме и быть рядом друг с другом — это даст ей шанс вернуться в мою жизнь, и я хотел, чтобы она так думала. Я решил 

возложить на нее ответственность.

— Единственная причина, по которой я решаюсь разделить дом, заключается в том, что я не хочу обогащать юристов разводом, и я не хочу отказываться от того, что у меня есть здесь, в доме, чтобы жить в квартире. У меня не было бы гаража для работы, мастерской в подвале, и у меня не было бы внутреннего дворика, где я мог бы посидеть и выпить, любуясь закатом солнца. У тебя есть два варианта, Диана: смириться с новым статус-кво или нет. Если ты этого не сделаешь, то можешь либо съехать, либо взять на себя оплату жилья и расходы, а я съеду.

— Ты говоришь, что действительно любишь меня, и вот твой шанс доказать это. Ты можешь согласиться на совместное проживание со мной, а можешь забрать дом и лишить меня гаража, мастерской и внутреннего дворика, точно так же, как ты лишила меня жены. Выбор за тобой.

— Шансов нет?

— Я не понимаю, как там могли оказаться шансы, Диана.

Она помолчала несколько мгновений, а затем открыла рот и вбила последний гвоздь в крышку своего гроба.

— Что ты собираешься делать с фотографиями, Фрэнк?

— Фотографии?

— Те, что ты снял на камеру своего мобильного телефона.

Она даже не разговаривала с Нортом с тех пор, как он убежал из дома? Тогда откуда она узнала о фотографиях с мобильного телефона? Это была история, придуманная Арлис и скормленная её мужу через добрых пять дней после того, как я застукал Диану и Норта в нашей спальне. Действительно, нет. Я больше никогда не мог доверять ничему из того, что говорила мне Диана.

Я не мог причинить ей физическую боль. Выгнать её из дома обошлось бы мне дороже, чем наказать её, но постоянное нахождение рядом со мной, в то время как я игнорировал бы её, превратило бы её в душевный ад, и это было лучшее, на что я мог надеяться. Я не сомневался, что она любит меня, и я знал, что она будет держаться за меня, надеясь, что в конце концов ей удастся вернуть моё расположение. Этому не суждено было случиться. Я не шутил, когда сказал, что, увидев её с Нортом, я убил все свои чувства к ней, но чем дольше она надеялась, тем дольше длилась моя месть.

Решив отомстить Диане, я обратил своё внимание на Стэнтона Норта.

•  •  •

Отчет частного детектива подтвердил мои подозрения. То, что мы с его женой застукали его и выяснили, что он изменник, ни на йоту не остановило его. Он, помимо своей жены, трахал пять женщин. За те три недели, что у меня было на него досье, он ничего не сделал с Дианой, но успел прижать двух её коллег. У одной из них, Мэри Эллен Бингхэм, был муж, работавший в дневную смену, и каждый вторник и четверг после работы Норт навещал Мэри Эллен в её доме на Санфлауэр-Вэй. Он пробыл у нее два часа,  

а затем ушел.

Я посмотрел на часы и увидел, что если он будет придерживаться своего расписания, то выйдет из дома через десять минут. Я припарковался в квартале от него. Я вышел из машины и направился к резиденции Бингхэмов, зашел за гараж, а когда добрался туда, натянул латексные перчатки и лыжную маску.

У Мэри Эллен был гараж на три машины, и когда Норт приезжал в гости, он заезжал в гараж, парковался и закрывал дверь гаража, чтобы соседи не начали болтать о посетителе Мэри Эллен. Мы же не хотим, чтобы слухи дошли до мужа Мэри Эллен, не так ли? Я воспользовался небольшой отмычкой, чтобы взломать замок на задней двери гаража, и ждал, когда откроется дверь, ведущая в дом, и выйдет Норт. Обнаженная Мэри Эллен стояла в дверном проеме и смотрела, как Норт идет к своей машине.

Пятьдесят тысяч вольт от электрошокера заставили его корчиться на полу гаража, и, прежде чем Мэри Эллен успела закричать, я сказал, как я надеялся, изменившимся голосом:

— Закричи или вызови полицию, и твой муженек узнает, что происходит. Лучше всего тебе вернуться в дом и притвориться, что ничего не происходит. Я не убью его, но ты можешь быть уверена, что другой муж, которому он нанес удар в спину, отомстит.

Она отскочила назад и захлопнула дверь. Мэри Эллен знала меня по совместным пикникам и рождественским вечеринкам, на которые меня водила Диана, но я рассчитывал на лыжную маску и измененный голос, чтобы она не узнала, кто трахает её приятеля. Я не мог рассчитывать на то, что она не вызовет полицию, поэтому мне пришлось поторопиться. Я стянул с Норта штаны, и поверьте мне, когда я говорю, что стянуть штаны с парня, бьющегося в конвульсиях, нелегко.

Как только я стянул с него штаны, я отомстил.

Он гордился своим членом, не так ли? Что ж, его член принес свои плоды. Я взял полностью заряженный электрошокер и прикасался им к его члену и яйцам столько раз, сколько мог, пока он полностью не разрядился. Я дважды пнул его под ребра, просто так, а потом забрал его бумажник и чековую книжку и убрался восвояси. Я не слышал сирен, так что, возможно, Мэри Эллен не вызывала полицию.

Уезжая, я думал о том, что только что сделал. Я понятия не имел, какой ущерб нанесет электрошокер, если вообще нанесет, и будут ли какие-либо последствия, но я могу честно сказать, что мне понравились все крики Норта, когда заряд электрошокера пронзил его член и яйца.

Я так и не узнал, как Мэри Эллен отнеслась к этой сделке. Смогла ли она вытащить Норта оттуда и оставить своего мужа в неведении, или ей пришлось вызывать медицинскую помощь для Норта и объяснять своему муженьку, что в доме должна быть скорая помощь?

Все ещё надевая латексные перчатки, я положил бумажник и чековую книжку в заранее подготовленный пакет и отправил его Арлис в её офис. К 

письму не было приложено никакой записки, и я бы стал отрицать, что что-либо знал об этом, но когда её муженек вернулся домой в тяжелом состоянии, а потом по почте пришел его бумажник, она подумала, что знает, кто это сделал.

•  •  •

Через три недели после моей маленькой вечеринки с Нортом мне позвонила Арлис.

— Ты занят на ланче?

— У меня ещё не было никаких планов. Почему ты спрашиваешь?

— Я думаю, нам пора поговорить с глазу на глаз. Как насчет того, чтобы в полдень сходить на Лидо? Я буду рыжеволосой девушкой, которая с тревогой смотрит на каждого входящего мужчину, пытаясь понять, кто из них ты.

— Сейчас полдень.

Я не видел, чтобы она с тревогой вглядывалась в лица, но её было легко заметить, так как она была единственной рыжеволосой девушкой в этом заведении, сидевшей в одиночестве. Норт был настоящим идиотом, что изменял ей. Она была потрясающе красива. Я подошел к её столику.

— Миссис Норт?

— Нет, Фрэнк, я Арлис. Ты не называл меня миссис Норт с нашего первого телефонного разговора.

Я сел напротив нее и спросил:  — Могу я спросить, что побудило тебя пригласить меня на ланч?

— Я просто хотела получше разглядеть человека, который продолжает портить мне жизнь.

— Я порчу тебе жизнь? Как я это делаю?

— Сначала ты заставил меня вытащить голову из песка и признать то, что, как я была совершенно уверена, он делал, но надеялась, что это не так. Затем, после того, как я позволила ему уговорить меня дать ему ещё один шанс, ты отнял у него самое лучшее, что у него было.

— Я не понимаю.

— Конечно, понимаешь. Стэн — хороший кормилец и довольно достойный отец для наших детей, но самое лучшее, что у него было,  — это то, что он был великолепен в постели. Заметил, что я сказала "был"?

— И я отнял это у него? Как я это сделал?

— Не разыгрывай передо мной невинность, Фрэнк. Мы оба знаем, кто что-то делал с интимными местами Стэна.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Конечно, не понимаешь. В любом случае, с тех пор, как ты с ним что-то сделал, он так и не смог прийти в себя, и не вешай мне лапшу на уши о том, что не понимаешь, о чем я говорю. Бумажники по почте — это своего рода твой фирменный знак.

Как раз в этот момент подошла официантка, чтобы принять наш заказ. Когда Арлис заказала салат и чай со льдом, я оценил её по достоинству. Да, действительно, её муж был идиотом, что не остался дома. Арлис была не только великолепна, но и довольно сообразительна, как я быстро убедился.

— Ну и что?  — спросила она.

— Что "ну и что"?

— Я сдала экзамен?

— О чем ты сейчас говоришь?

— Что? Я не должна была заметить, что ты только что на меня смотрел?

Я был пойман и понимал это, поэтому просто глупо улыбнулся ей и спросил:  — 

Кто? Я?

— Да, мы с тобой надеемся, что тебе понравится то, что ты увидишь, потому что настоящая причина этой маленькой встречи в том, чтобы предложить это тебе.

Не знаю, что сказало ей выражение моего лица, но она продолжила:

— Я очень сексуальный человек с очень сильным сексуальным влечением, и поскольку ты отобрал у меня мою игрушку, я считаю, что будет только справедливо, если ты возьмешь на себя его обязанности.

Это застало меня врасплох, и я не знал, что сказать. Она улыбнулась мне и сказала:

— Держу пари, ты этого не ожидал, не так ли?

— Честно говоря, мне это и в голову не приходило.

— Что ж, Фрэнк, вот как я это вижу. Ты лишил меня партнера по постели, так что будет справедливо, если ты займешь его место, а во-вторых, что может быть более подходящим способом отомстить твоей жене и моему мужу?

— Я не знаю, Арлис. Предложение замечательное, но я не уверен, что это хорошая идея. Ситуация, в которой я сейчас нахожусь, может ухудшиться, если я дам Диане основания подать на развод.

— Ты с ней не разводишься?

Я объяснил, что я делаю, и она рассмеялась.  — Ты злой, не так ли, но не волнуйся. Я не собираюсь это афишировать. Если Стэн никогда больше не сможет пользоваться своим членом, я разведусь с ним, и я не хочу, чтобы у него были основания для встречного иска.

— Ты это серьезно?

— Ещё бы!

Так начался мой роман с Арлис Норт. Он длится уже больше года и, судя по всему, не собирается заканчиваться в ближайшее время. У её мужа до сих пор не наблюдается эрекции. Врачи говорят, что нет никаких физических причин, по которым он не мог бы трахать, так что его проблема, вероятно, психологическая. Арлис говорит, что даст ему время до конца года, а затем, если он все ещё не сможет трахать, он уйдет в прошлое.

Насколько я знаю, Диана ни с кем не встречалась, но она прекрасно понимает, что я с кем-то встречаюсь, но понятия не имеет, с кем. Осознание того, что я занимаюсь сексом с другой женщиной, убивает её, но она продолжает надеяться на чудо, которое никогда не произойдет.

Я не мог бы и мечтать о лучшей мести.