История госпожи Мисаки и её дочери. Серия: Секс истории

Эта история произошла в Токио, где жизнь была дорогая и трудная. Мисаки Накамура и её дочь Харуко Накамура ютились в скромной квартире, которую Мисаки купила на оставшиеся после развода средства и все ещё выплачивала в кредит. Они обе жили скромно, но одевались со вкусом и даже изящно. Мисаки работала в офисе, а Харуко училась в школе.

Мисаки была привлекательной японкой 3б лет с утонченными чертами лица и изысканной грацией. Её гладкие чёрные волосы струились до середины спины, обычно собранные в элегантный пучок на затылке. Её глаза были глубокими и карими, словно таинственные озёра. Легкий румянец всегда украшал её щеки, придавая образу свежесть и молодость.

В тот день она носила юбку чуть выше колен, идеально подчеркивающую её стройные ноги, украшенные тонкими черными чулками. Верхом её наряда была аккуратная белая блузка с мягкими кружевными вставками на воротнике и манжетах. Тонкий шелковый кардиган нежно-голубого цвета завершал её образ, придавая ему легкость и изящество.

Харуко была жизнерадостной школьницей. Её короткие чёрные волосы всегда были собраны в две косички, украшенные ярким красным бантом. Лицо Харуко озаряла искренняя улыбка, а её карие глаза были полны энергии и любопытства. Она одевалась как большинство японских школьниц: короткая складчатая юбка темно-синего цвета, белая блузка с воротником и длинные белые чулки, идеально подчеркивающие её стройные ножки. К её наряду добавлялись черные лакированные туфельки с небольшими каблуками и аккуратный рюкзачок, висевший на одном плече. В целом, она как и большинство школьниц в Японии выглядела как куколка с картинки журнала.

Мисаки всегда носила тонкий золотой браслетик на левой руке, который она получила от своей матери как семейную реликвию. Её аккуратный макияж состоял из легкого оттенка помады и подведенных глаз, что придавало её образу естественность и элегантность. На ней также всегда можно было увидеть тонкую серебряную цепочку с маленьким кулоном в форме сакуры.

Харуко любила украшения поменьше, но всегда носила маленькие серебряные серёжки в форме сердечек. Её форма всегда была безупречно чистой и выглаженной, что говорило о её аккуратности и уважении к школьным правилам. На руках Харуко часто можно было увидеть небольшие браслетики, которые она сама делала из разноцветных бусин и ниток.

Мисаки старалась дать своей дочери всё лучшее, что могла предложить жизнь, а Харуко отвечала ей благодарностью и любовью.

В этот день госпожа Мисаки торопливо стучала каблучками, спеша в кафе "Сакура" на важную деловую встречу. Там, нервно ожидая, она присела за столик, ожидая господина Ямамото. Через 15 минут он, полный средних лет японец в роговых очках и дорогом деловом костюме, наконец явился. Это было их первое деловое свидание, где они должны были обсудить важные вопросы.

Господин Ямамото сделал ей галантный комплимент, и Мисаки, несмотря на напряженность, улыбнулась. Она смущенно дрожащей рукой достала фотографию своей дочери из сумочки и показала Ямамото. Он остался доволен. "У вас очень симпатичная дочь", сказал он, протирая очки, "и вы тоже очень симпатичная женщина".

"Спасибо", ответила Мисаки, напряженно улыбаясь.  

Эта встреча была для неё чрезвычайно важной. Недавно её уволили, и она потеряла работу. Без этого дохода она не могла выплачивать кредит за квартиру, и она уже задерживала платежи. Ещё немного, и она рисковала потерять квартиру, за которую так много уже выплатила, и снова оказаться с Харуко на улице. "Нет, только не это", думала госпожа Мисаки. "Пожалуйста, только не это".

Господин Ямамото достал из портфеля заранее напечатанные листки бумаги, и сдвинув очки на кончик носа стал зачитывать ей отуда положения, поясняя каверзные юридические детали и пункты. Это был не обычный контракт, и даже не совсем законный, но все же в некотором роде это был деловой контракт, как любой другой, и госпожа Мисаки осознавала всю ответственность которую она брала на себя, подписывая его в тот день.

Госпожа Мисаки мялась для проформы и оттягивала в мыслях неизбежное. Но на самом деле она уже давно на все решилась.

После недолгого обсуждения и трогов, они с господином Ямамото подписали принесенный им контракт, и, пожав руки как деловые партнеры, расстались. Господин Ямамото собрал подписанные бумаги в портфель, деловито поглядел на часы, и сказав что спешит поспешно ушел, впрочим не забыв заплатить за обоих и ещё положить официанту щедрые чаевые. Вежливость в Японии превыше всего.

•  •  •

Через пару дней, госпожа Мисаки и её дочь Харуко вместе поджидали прихода господина Ямамото в своей скромной но уютно обставленной квартирке, на 10 этаже небоскреба.

Перед тем госпожа Мисаки имела непростой разговор со своей дочерью Харуко. Она объяснила дочери все, и трудную финансовую ситуацию в которую они попали, и риск потерять квартиру за неуплату долга, и суть предложения и контракта с господином Ямамото.

— Как,  — изумилась её дочь Харуко, глядя на мать широко раскрытыми глазами,  — ты хочешь от меня Этого? И ты подписала такой контракт?

— К сожалению, да, дорогая,  — сказала ей госпожа Мисаки устало.  — Я же тебе объяснила что у нас фактически нет выхода. А этот контракт позволит нам с тобой выпутаться из долгов, и ещё заработать денег на будущее, так чтобы ты смогла как следует закончить школу, и поступить в университет. Ты же всегда этого хотела, не так ли? К тому же, я уже получила задаток от господина Ямамото, и он сказал что приходит сегодня вечером. Так что отказываться нам с тобой поздно.

— Но ведь это так странно, и незаконно,  — задумчиво произнесла Харуко,  — мы можем ещё позвонить в полицию и опротестовать этот контракт. Господин Ямамото не захочет иметь неприятности с законом. Он расторгнет сделку.

— А ты хоть знаешь, кто такой господин Ямамото?  — вздохнула госпожа Мисаки с горечью.  — Если мы теперь что-то против него сделаем, он нам такое устроит, даже думать не хочется. Нет, надо выполнять. Ты уже большая и дожна понимать что такое долг перед семьей.

•  •  •

Ссылка:

Для японцев понятие долга перед семьёй имеет глубокие культурные и социальные корни. Это обязательство не только перед материальными потребностями семьи, но и 

перед общественными ожиданиями и моральными нормами. В Японии семья играет центральную роль в жизни человека.

Воспитание в Японии включает учение о том, что выполнение обязательств и долговых обязательств является неотъемлемой частью порядочности и чести. Невыполнение долга может рассматриваться как нарушение этих норм и повлечь за собой негативные последствия как для индивида, так и для его семьи.

•  •  •

— Ну уж это не честно, мама,  — в конец возмутилась Харуко,  — понукать меня долгом перед семьей для этого.

— А как же иначе,  — строго сказала госпожа Мисаки,  — в этом твой долг сейчас заключается.

Отказаться от выполнения семейного долга это было кощунственно. Харуко понуро кивнула головой и согласилась.

Оставлось только прибрать в квартире, и ждать прихода господина Ямамото. Он появился в половине третьего, чисто побритый, пахнущий одеколоном, и с коробкой конфет в руках, как юноша пришедший на свидание.

Госпожа Мисаки встретила его в прихожей, и провела в маленькую гостиную. Господин Ямамото огляделся и галантно приветствовал обеих женщин. Мисаки улыбнулась в ответ, а Харуко смотрела в сторону и ничего не ответила.

Мисаки была опытная в жизни, и она давно знала, что незамужней женщине средних лет продвинуться в жизни и на службе приходится в том числе и с помощью своего тела. Это было не секрет, и госпожа Мисаки это с давних времен усвоила. А вот её дочери Харуко эту истину ещё только предстояло познать и освоить на собственной практике.

Словестные приятности были сказаны, нормы вежливости соблюдены вполне, и предстояло перейти собственно к делу.

Госпожа Мисаки и её дочь уселись на диван, а господин Ямамото вышел в соседнюю комнату чтобы переодеться. Госпожа Мисаки и её дочь Харуко поглядели друг на дружку и молча без слов одна другую поняли.

Господин Ямамото вышел из комнаты через минуту, совершенно голый, сверкающий голым задом и большим блестящим от пота животом. Он оказался мужчиной упитанным, даже очень полным, с небольшими складками жира на заднице и на животе, и со сравнительно маленьким, по меркам госпожи Мисаки, висящим членом. То есть, госпожа Мисаки за время свеой жизни и офисной карьеры, видала члены и подлинне, и намного толще чем этот.

Ну вот и хорошо, подумала госпожа Мисаки несколько разочарованно, моей дочери Харуко не придется туго поначалу. Я ведь опасалась что у господина Ямамото член окажется намного больше, и бедной Харуко будет больно. А этот ничего, сойдет и для нее. Правда, самой госпоже Мисаки хотелось бы чего нибудь побольше, но не ей в её положении было теперь жаловаться.

Голый господин Ямамото присел на тахту, лицом к самой госпоже Мисаки, как будто игнорируя поначалу её дочь. Мисаки проблизилась к нему и покорно позволила господину Ямамото снять с нее кофту и юбку. Потом она приблизилась к нему ещё ближе, и они с господином Ямамото поцеловались в губы. Господин Ямамото неплохо умел целоваться, и госпожа Мисаки отметила с радостью, что она сама течет и млеет в руках этого толстого но галантного и 

нежного кавалера. Он такой же мужчина как и все, может даже получше многих, заверяла себя мысленно госпожа Мисаки, пока господин Ямамото мял её тело, постепенно освобождая её от белья и одежды.

Ее дочь Харуко сидела повернувшись к ним обоим боком, и косилась в противоположную сторону, в стену, упорно делая вид, что не замечает чем её мама с этим толстым господином при ней занимается. Харуко хотела бы встать и уйти. Но контракт говорил четко, что она должна была присутствовать, пока её мать с господином Ямамото занимается сексом. А потом госпожа Мисаки дожна была присутствовать, когда Харуко будет с ним этим заниматься.

А тем временем неуклюжие ласки господина Ямамото с госпожой Мисаки становились все более откровенными. Его руки блуждали по всем интимным местам её стройного тела, задерживаясь на грудях, теребя ей соски, на руках, на ляжках, на бедрах, на её округлой красивой попе. Слышалось его шумное дыхание, и нежное порывистое дыхание госпожи Мисаки, все более возбужденной и включавшейся в действие. Харуко сидела все так же отстраненно, глядя в сторону, и упорно делая вид что ничего не замечает.

Конечно, Харуко понимала что её мать одинокая женщина, и имела сношения с мужчинами, но ещё никогда до этого Харуко не приходилось быть при этом свидетельницей, и наблюдать сексуальные занятия своей матери так сказать вплотную.

Харуко все сильнее краснела и морщилась. А госпожа Мисаки входила в раж действия все больше. Вот только член у господина Ямамото оставался все так же мягким и небольшим, что несколько огорчало госпожу Мисаки. Но выполнять обещанное следовало, и она старалась во всю. Сначала госпожа Мисаки дотронулась до члена господина Ямамото руками, и стала его теребить и ласкать, от чего его холенное лицо распылось в довольной улыбке. Затем госпожа Мисаки наклонилась, встав на колени, и опустив голову прямо между ног господина Ямамото, взяла его член в рот, своим губами ласково перекатывая его из стороны в сторону.

Уж сосать член госпожа Мисаки умела. Сколько раз ей приходилось это делать, мужчинам от которых зависело её продвижение по службе. Долгое время это продолжалось успешно, и она продвигалась по карьерной лестнице, что было для нее и для будущего её дочери так важно. И вот, совсем внезапно её карьерный рост неожиданно оборвался с её увольнением. А все потому, сокрушалась госпожа Мисаки, что она уже становилась немолода, и в офисе появились более молодые конкурентки, стройные 20-летние, красивые как куколки. И вот для них то начальству потребовалось освободить её место.

Госпожа Мисаки задумалась на мгновенье, остановилась, за что и получила в назидание шлепок от господина Ямамото. Она тут же отвлеклась от своих невеселых мыслей, и снова усиленно начала ему сосать, качая головой вперед-назад, и обхватывая его уже поднявшийся член напомаженными губами. Госпожа Мисаки отпустила его губами на минуту, увидев как его член неожиданно стал большой и твердый. А этот ничего, неплох, подумала с усмешкой госпожа 

Мисаки. Она поплевала на головку для смазки, и снова взяла его в рот, и начала усердно его возбуждать, двигая своей головой вперед назад, как болванчик.

Краем глаза она заметила, что её дочь Харуко сидела отвернувшись, и закрыв своё бледное лицо руками. Уж лучше бы она смотрела, дура, в сердцах про себя выругалась госпожа Мисаки. Пусть бы девчонка поучилась, как это надо делать. Ведь ей же сейчас тоже предстоит делать то же самое. Ну что ей стоит убрать от лица руки, раскрыть глаза, и посмотреть в мою сторону. Нет ведь, упрямая, думает что все уже сама умеет. Не хочет учиться у матери.

Так размышляла госпожа Мисаки, продолжая сосать член господину Ямамото. Господин Ямамото довольно пыхтел, держа её за голову, и насаживал её рот на свой член все больше и больше, до самого горла.

Госпожа Мисаки уже подумала что он вот вот кончит и все закончится на этом. Но господин Ямамото был другого мнения. Он в какой то момент отпустил её голову, и позволил ей выпрямиться и глотнуть воздуха. А затем господин Ямамото поставил её на корточки в позу раком, а сам привстал и вставил ей член сзади, да ещё как резко и глубоко вставил, так что даже опытная госпожа Мисаки невольно громко вскрикнула, чувствуя как его член всаживается с каждым его толчком в её вагину до самой матки. Его член оказался довольно большим, когда стоял твердо, и госпожа Мисаки в этом вполне убедилась. Мисаки притворно вскрикивала при каждом толчке, изображая возбуждение.

Бедная Харуко, подумала госпожа Мисаки, как же моя девочка выдержит, когда этот длинный член в нее воткнется, она ведь поди ещё девственница.

А когда господин развернул её вагиной к себе, и раздвинув ей ноги пристроился сверху, и начал её остервенело тархать, бесцеремонно оттолкнув сидевшую рядом на диване Харуко, госпожа Мисаки уже не притворно а по настоящему кричала при каждом его сильном толчке в матку. Так вставлял ей разошедшийся не на шутку господин Ямамото. Этот господин Ямамото был ещё огого, подумала госпожа Мисаки, закрывая глаза и сдерживая катившиеся из них слезы.

А господин Ямамото явно старался вовсю, тяжело пыхтя и ударяя членом в вагину госпожи Мисаки, с каждым толчком приближаясь к финишу. И вот он кончил, с криком и мощным толчком, выплеснув сперму в вагину госпожи Мисаки.

Госпожа Мисаки тоже не выдержав закричала, достигнув наивысшего пика оргазма, как ей казалось. Ну, все наверно, на сегодня, подумала бедная госпожа Мисаки. Господин Ямамото наверно уже выдохся. И большего ему наверно сегодня уже не потребуется. Моей девочке Харуко не придется сегодня его удовлетворять, как я сделала.

Ооо, этот господин Ямамото оказался совсем не простым.

Через минуту он грузно поднялся с дивана, все так же голым прошелся по комнате, переводя дух. Он налил себе и выпил залпом стакан минеральной воды, затем он снова подошел к дивану, и не задеживаясь подсел повернувшись к её дочери 

Харуко. При этом его член снова стал таким твердым и эрегированным, что Харуко, посмотрев на него, окончательно смутилась. Ооо, этот большой член, он кажется был способен растянуть ей вагину до самого основания.

Харуко разумеется уже не была девушкой, она имела несколько раз секс с одноклассниками, после уроков. Это всё-таки облегчало дело. Но все таки то было другое. А теперь это было для нее настоящим испытанием.

Харуко покраснела и попыталась закрыть от него лицо руками и отвернуться.

— Нет, так дело не выйдет,  — сказал обращаясь к ним обеим господин Ямамото.  — Мы договаривались что вы обе будете со мной ласковы и будете меня удовлетворять. Так что вы уж постарайтесь.

При этом он конечно обращался прежде всего к госпоже Мисаки. Ведь именно с нею контракт был подписан. И кроме того, она была здесь в доме страшей.

Повисла недолгая пауза.

— Ну не упрямься, девочка,  — ласково сказала госпожа Мисаки своей дочери, погладив ту по щеке, все же будет так просто.

Харуко невольно улыбнулась и сказала покорно,

— Да, мама.

Но Харуко было явно не по себе. Госпожа Мисаки ласково прижала дочь к себе, обняла за плечи, а затем сама откинулась на подушки дивана, и вместе с ней на нее сверху спиной откинулась и сама Харуко, так что её ноги в длинных чулочках замелькали в возухе.

Харуко от неожиданности взвизгнула, а потом почувствовала как твердые мужские снимают с нее трусики, обнажая её молодую вагину с половыми губками и заветной щелочкой между ними.

— Оййй,  — тоненько взвизгнула потрясенная Харуко. Но она понимала, что деваться ей было некуда.

Сняв с нее трусики, господин Ямамото конечно не спешил сразу ей засунуть челен. Нет. Он понимал что с молоденькой девушкой надо обращаться более осторожно.

Харуко почувствовала как его палец скользит по её половым губкам, как разворачивается и массирует её маленький клитор. Он на минуту засунул ей аккуратно в дырочку свой палец, пошевелил там, щупая влагу, затем вытащил и снова начал трогать её половые губы и клитор. Ооо, это было не так уж плохо, как она себе представляла. И в некотором роде даже лучше чем с неопытными торопливыми юнцами одноклассниками.

Харуко нервно глубоко дышала, но не смела возражать и даже как будто начала получать какое-то удовольствие от процесса. Через несколько минут плавного поглаживания и влажных поцелуев, господин Ямамото снова осторожно засунул ей палец в дырочку, уже наполненную влагой и смазкой.

— Оооо, ааа,  — тихо простонала Харуко, но уже без прежнего протеста.

Ей все это начинало нравиться. Нежные руки матери обнимали её, давали комфорт который так был нужен бедняжке в этот момомент.

Тогда господин Ямамото решил, что девушка уже готова к основному акту. Он привстал над ней, самец собравшийся изнасиловать беспомощную самку.

Его член медленно приблизился и толкнулся посредине её половых губ, и довольно легко проник внутрь её дырочки, не больно сначала, а только сильно растягивая её при этом. Дырочка у Харуко была все ещё маленькая, не привычная и 

не растянутая как у взрослых женщин.

— Охх, Аааа, Ааа,  — зажмурившись закричала Харуко, почувствовав как его член в нее воткнулся и начал делать все ускорявшиеся фрикции, толкая вглубь, вперед-назад, все сильнее и жестче.

— Ойй, Айй, мама,  — простонала Харуко.

— Потерпи, дорогая, скоро это закончится,  — прошептала ей ласково на ухо госпожа Мисаки, обнимая дочь сзади.

Госпожа Мисаки все ещё опасалась, что её дочь не выдержит и убежит, или начнет сопротивляться, чего бы ей не хотелось. Но Харуко уже и сама вошла во вкус, и уже не боялась, а сама ждала и хотела действия. Хотела получить секса как настоящая взрослая женщина. Вот будет что когда-нибудь рассказать подружкам, подумала Харуко, вскрикивая с каждым новым толчком. Её молодая вагина все больше растягивалась, и ей было немножко больно но в целом это было приятно.

— Ааах..  — господин Ямамото с вскриком в нее кончил, и неожиданно для Харуко член из нее вытащил.

— Уххх!  — вскрикнула Харуко когда его член из нее выскочил, как пробка.  — ахх!

— Иди, подмойся, милая,  — ласково сказала ей госпожа Мисаки, отпуская дочь,  — поторопись в ванную.

Ей вовсе не хотелось чтобы её дочь случайно залетела от этого самодовльного господина Ямамото. Госпожа Мисаки не к стати вспомнила, как она сама когда-то залетела по молости, от одного такого вот богатого господина. Он перстал видеться с Мисаки когда узнал что она забеременела, и с тех пор ей самой приходилось как-то выкручиваться.

Господин Ямамото устало присел на диване, развалившись на подушках. Он выпил стакан минеральной воды, который подала ему госпожа Мисаки. Потом он встал, отдуваясь, и пошел в соседнюю комнату одеваться.

Когда Харуко в одном халате вышла из ванной, расчесывая волосы, господин Ямамото уже одетый в свой дорогой костюм собрался уходить. Он галантно поцеловал ручки обеим женщинам, взял с полки свою шляпу, и неторопясь вышел из квартиры. Госпожа Мисаки закрыла за гостем дверь, и поглядела на дочь Харуко.

— Ну как ты, девочка?  — настороженно спросила она у дочери.

— Ничего, мама, знаешь, мне даже понравилось, этот господин, он такой галантный, и у него есть деньги. Он не так уж и плох, как я сначала подумала.

— Да, он совсем даже не плох,  — задумчиво протянула в ответ госпожа Мисаки.  — Только не вздумай в него влюбляться. Помни что он всего лишь гость в нашем доме, и не более того.  — строго добавила госпожа Мисаки.

— А он ещё придет к нам?  — спросила Харуко.

— А как же,  — ответила госпожа Мисаки.  — Я ведь подписала с ним контракт на 10 визитов. Так что иди отдохни, и не забудь приготовить уроки. А завтра будь снова готова к приходу господина Ямамото.

Потом она повернулась, и пошла на кухню готовить ужин.

•  •  •

Когда господин Ямамото пришел на другой день, обе женщины уже ждали его. Господин Ямамото снова начал с её матри, госпожи Мисаки. Харуко уже не отводила глаза в сторону, а смотрела на их секс с интересом, старясь усваивать премудрости этой науки.

На этот 

раз, когда до неё дошла очередь, Харуко уже не так сильно стеснялась, и сама раставила ножки, позволив ему снять с себя трусики. Господин Ямамото долго трогал и ласкал пальцами её молодую киску, гладил и раздвигал её половые губки, теребил клитор. Харуко прикрыла глаза и нежно вздыхала, наслаждаясь лаской его пальцев. А когда он проникал пальцем в её дырочку, раздвигал и шевелил там, Харуко довольно улыбалась.

Наконец господин Ямамото подсел над ней ближе, слегка придавив своим животом, а Харуко уже этого не боялась. Она сама запрокинулась спиной на подушки дивана, и подняла и раздвинула ноги в кружевных белых чулочках, и задрала повыше юбочку, чтобы господину Ямамото было удобно её трахать. Его член, уже напряженный и эрегированный после сношения с её мамой, сам уперся ей во влажные половые губки и так же легко просунулся внутрь, раздвигая её молодую дырочку.

Харуко немного застонала и заохала, чувствуя как сильно он опять растягивает её щелочку. Это было почти не больно, только немного неприятно, и Харуко поморщилась. Её глаза закатились и она тихонько застонала. Из её глаз потекли слезы.

Её мать Мисаки смотрела на свою дочь, понимая, что та сейчас испытывает, и радуясь за нее. Госпожа Мисаки была довольна, что Харуко так быстро привыкла к своей новой обязанности, и не делала больше попыток сопротивляться господину Ямамото.

— Ой, ой, не надо так глубоко, господин Ямамото,  — прошептала Харуко, с полузакрытыми глазами,  — не так сразу, пожалуйста.

Но вскоре забыла о неприятных ощущениях, и вся предалась все возрастающему балженному чувсту подступающего оргазма. Харуко громко охала и вскрикивала с каждым его толчком вглубь её вагины,

— Ох, ах, аааа,  — стонала Харуко, закрыв глаза,  — продолжайте, господин Ямамото, продолжайте, ещё, пожалуйста! Аааа! Аяяя!

И Харуко громко закричала, испытывая первый в своей жизни настоящий глубокий женский оргазм,  — Аааа!

Когда господин Ямамото кончил, оделся и ушел, Харуко все лежала на диване, блаженно улыбаясь и задрав кверху голые ноги.

— Что ты делаешь, иди скорей подмойся,  — поторопила её госпожа Мисаки,  — ты же так забеременеешь.

— А ничего,  — безразлично ответила ей Харуко.  — Может я и хочу от него забеременеть. Может мне это даже нравится.

Её мать только вздохнула, глядя на свою взрослеющую дочь. Ничего то она ещё в жизни не знает, подумала госпожа Мисаки со вздохом. Ну что же, скоро научится.

•  •  •

С каждым новым приходом господина Ямамото, обе женщины все более радостно его встречали, и отдавались ему почти сразу с порога, со все большим удовольствием. Господин Ямамото, несмотря на свой излишний вес, и не очень привлекательную внешность, оказался мужчиной обаятельным и сведущим в делах секса, что все больше привязывало к нему обеих женщин, молодую и старшую. А член его в эрегированном состоянии оказался достаточно длинным и твердым, чтобы удовлетворить их обеих, особенно Харуко. Но и не слишком длинным, чтобы не порвать и не повредить молодой щелочке Харуко, о чем её мать поначалу беспокоилась. Но все обошлось гладко.

Харуко вскоре 

совсем перестала стесняться, и с нетерпением ждала каждого его прихода. Они однажды даже поссорились с матерью, кто из них будет первой иметь секс с господином Ямамото. Но господин Ямамото рассудил, что первой обязательно должна быть госпожа Мисаки, как старшая. И это было справедливое решение, поскольку в Японии авторитет старшего возраста непререкаем.

Харуко оставалось только ревниво наблюдать, как господин Ямамото, которого она уже почти обожала, трахает в зад её маму, раздвигая руками её булочки. Господин Ямамото в тот раз очень старался, и даже вспотел, пока трахал госпожу Мисаки, так что ему потребовось немного отдохнуть, прежде чем перейти к её дочери.

Его член обмяк и опустился, очевидно, выжатый досуха госпожой Мисаки, и господин Ямамото сидел, отдувясь, и попивая минеральную воду, из стакана который ему подала вежливая Харуко.

Когда господин Ямамото поднялся с дивана, и подозвал к себе Харуко, та подошла застенчиво улыбаясь, и спросила его, что бы он хотел сделать. Голый господин Ямамото стоял перед ней, его член обвисший и обмягший висел перед ней. Господин Ямамото поглядел вниз, и Харуко поняла все без слов. Она опустилась на корточки, и ласково взяла руками его член, погладила его, затем взяла его в рот, невольно копируя умелые движения её матери. Член оказался совсем не противным, наоборот ей было приятно держать его во рту, засовывать под щеку, и ласкать языком. Потом когда член господина Ямамото немного окреп и поднялся, Харуко, обхватила его губами сделав губы колечком, как делала её мама, и стала двигать своей прелестной головой вперед — назад, все ускоряя темп.

Господин Ямамото сначала одобрительно пыхтел и гладил её за волосы, приговаривая, мол, молодец, малышка.

Госпожа Мисаки с гордостью глядела на свою дочь, радуясь что она так быстро учится.

Минет это самое важное искусство для женщины, думала госпожа Мисаки. С этим искусством, любая ступень в карьере молодой женщины будет доступна. Если конечно не найдется конкуренток, досадливо поморщившись подумала госпожа Мисаки, вспомнив о своих недавних неудачах. Ну ничего, думала госпожа Мисаки, может быть теперь, с помощью господина Ямамото, её карьера ещё может поправится. Может он поможет ей найти место в другом офисе, в его фирме.

А тем временем член господина Ямамото уже сильно эрегированный стоял как палка, а он, забыв об осторожности, держа руками за голову несчастной Харуко, насаживал её ртом на свой член так губоко, до самого основания стержня, что при его длине, проталкивало головку члена ей чуть ли не в горло. Харуко терпела как могла, хотя неможко давилась, и из глаз её потекли слезы.

Но господин Ямамото так увлекся, что не обращая на то внимания продолжал трахать Харуко в рот, засаживая ей свой член по самые яйца. Потом, ещё через минуту, господин Ямамото кончил, заполнив ей рот спермой, и вытащил, когда сперма ещё брызгалась, и попала Харуко на лицо и на голую грудь.

Харуко закашлявшись, поднялась с колен, и посмотрела на господина Ямамото, ожидая 

его реакции. Ведь это был первый в её жизни настоящий минет, и Харуко очень хотелось заслужить похвалу, узнать что она все сделала правильно.

— Молодец,  — похвалил её довольный господин Ямамото.  — сегодня малышка ты превзошла даже свою маму.

Харуко улыбнулась и покраснела. А госпожа Мисаки побледнела, почувствовав впервые укол ревности, по отношению к своей юной сексапильной дочери. Может, не стоит её пока всему учить, а то она так и вправду меня обойдет, подумала госпожа Мисаки с досадой.

Когда господин Ямамото в тот день ушел, Харуко и её мама госпожа Мисаки сначала дулись друг на друга и не разговаривали, думая каждая о своем, поедаемые уколами женской ревности.

Однако к вечеру они помирились, ведь они были очень близки, кроме друг друга у них ведь не было никого более родного на свете.

— Не стоит ссориться из за этого господина,  — говорила дочери опытная госпожа Мисаки.  — Господин Ямамото для нас обеих важен, но он всего лишь гость.

Они обе, мать и дочь, разделись и спали крепко прижавшись голыми одна к другой, в широкой постлели госпожи Мисаки.

Утром, за чашкой чая, они обсудили между собой, и договорились, что вместо того чтобы ссорится, им нужно обеим старться ублажать господина Ямамото вместе, ведь от этого в их будущем так многое зависело.

•  •  •

На следующий день, когда господин Ямамото снова пришел, обе женщины, юная Харуко и опытная госпожа Мисаки встречали его с порога квартиры, обе уже голые и готовые к действию.

— Подождите, мои милые,  — насмешливо сказал им господин Ямамото, видя их нетерпение,  — позвольте мне раздеться, и выпить стакан воды. Сегодня так жарко.

С этими словами, господин Ямамото скрылся в соседней комнате. Когда господин Ямамото вышел оттуда, уже голый, пахнущий дорогим одеколоном, обе женщины нетерпеливо ждали его, сидя на коленках на ковре посреди команты.

Господин Ямамото довольно им улыбнулся, и подошел к ним вплотную, и его член уже начинал вставать.

Обе женщины смеясь и толкаясь начали сосать его член по очереди. Одна брала его в рот и целовала, ласкала, облизывала, засовывала за щеку, а потом отпускла и давала возможность другой продолжить. Или они лизали его стержень своими язычками с обоих сторон сразу.

А потом госпожа Мисаки взяла на себя первую роль. Она сосала и двигала головой все сильнее. Казалось что господин Ямамото уже вот вот кончит. Но он был не таков. Остановив госпожу Мисаки, он позвал обеих жемщин, и велел им стать в позу раком на корточках, повернувшись к нему задом. Они обе послушно встали, как он велел, а господин Ямамото стал трахать их обеих, мать и дочь, по очереди, то вставляяя свой член в широкую и глубокую вагину госпожи Мисаки, то вытаскивая его и вставляя в узкую щелочку её дочери Харуко. Обе женщины возбудженно стонали, оглядываясь на господина Ямамото, и ожидая когда наступит их очередь получить внутрь вагины его возбужденный член. Господин Ямамото в конце концов кончил в вагину госпожи Мисаки, и 

поднялся, собирясь уходить. А разочарованную Харуко он потрепал по щеке и пообещал что в другой раз обязательно будет её очередь.

И вот наступил последний 10й вечер. Господин Ямамото в этот раз пришел не один. За ним в квартиру зашли ещё пятеро незнакомых мужчин, тоже таких же холеных упитанных японцев в роговых очках, как и господин Ямамото. Он представил их женщинам, как своих сослуживцев и деловых партнеров.

— Почему их так много, мама?  — спросила Харуко слегка испуганно.  — Они что, тоже будут делать это?

— Контракт предусматривает, что господин Ямамото может привести гостей. Но только один раз,  — шепнула ей госпожа Мисаки.

— Но как же мы справимся?  — спросила Харуко дрожащим голосом.

— Ничего, справимся, вот увидишь. Все будет хорошо,  — заверила её госпожа Мисаки.

Мужчины галантно знакомились с хозяйками, целуя им ручки. Они все были очень вежливы, но слегка взвинчены. Как оказалось, мужчины, прежде чем отправиться в гости к госпоже Мисаки и её дочери, зашли в бар по японской традиции, выпить саке и обсудить кое — какие важные дела. А только потом направились в гости.

Вежливые формальности знакомства были соблюдены, и мужчины вместе удалились в соседнюю комнату чтобы раздеться.

Госпожа Мисаки и её дочь тоже времени зря не теряли.

Когда мужчины голые вышли из комнаты, им навстречу вышли госпожа Мисаки и её дочь, одетые в шелковые кимоно. Госпожа Мисаки предложила каждому по стану минеральной воды или сока.

Алкоголь в своем доме госпожа Мисаки принципиально не держала, считая его основой всех пороков.

Мужчины с балгодарностью выпили, и обступили двух хозяек квартиры, радостно делая обеим и малдшей и старшей веживые комплименты.

Вскоре от слов мужчины перешли к действию, снимая с обеих женщин кимоно. Под кимоно у госпожи Мисаки и у Харуко по традиции ничего не было.

Обе женшины стали в центре, окруженные веселыми голыми потными мужчинами. Харуко слегка волновалась и краснела, не зная, какому из мужчин она достанется. Хорошо бы вот этому молодому японцу, подумала Харуко, и ещё больше покраснела. Одно дело было отдаваться уже знакомому галантному госпидину Ямамото, практически уже ставшему другом их семьи. Но другое дело было отдаваться толпе незнакомых потных дышащих алкоголем мужчин, как на каком-то корпоративе. Это было внове для юной Харуко.

Но она старалась как могла держать себя в руках, и вести себя спокойно, видя что её мама ничуть этого не смущается.

Вскоре мужчины начали трогать обеих женщин руками, ласкать их и целовать. Харуко была ошеломлена когда какой-то японец поцеловал её крепко в губы. А потом её поцеловал кто-то ещё, а потом пошло — поехало.

Харуко чувствовала как множество мужских рук гладили её по попе, мяли ей маленькие груди, раздвигали её щелочку. Остальные просто её рассматривали. Она чувствовала себя экспонатом на выставке. Потом её уложили на спину на ковер, задрав ей кверху ноги, и какой-то японец в очках приблизился к ей и начал языком лизать ей половые губы, потом осторожно раздвинув ей половые губы руками он старался языком 

достать как можно глубже в вагину. Харуко визжала и смеялась. Ей было и приятно и страшно одновременно. Она конечно как любая девушка наслаждалась оральными ласками.

Но в то же время её стесняло то, что это делал ей ненакомый мужчина. К тому же, остальные мужчины собрались вокруг нее и наблюдали эту сцену со смехом. Харуко закрывала глаза от смущения, и не знала куда ей деваться. Но в то же время она стонала, запрокидывала голову и глубоко дышала, поддаваясь оральным ласкам чужого человека. Столько разных противоречивых чувств смешалось в её голове. Что же было делать бедной Харуко!

Потом её отпустили и Харуко поднялась на ноги, испуганно озираясь. Она увидела как её мать госпожа Мисаки голая присев на корточки сосала член самому пожилому из мужчин.

По примеру матери, Харуко присела на корточки, окруженная смеющимися мужчинами, и какой-то член оказался у нее во рту. Сначала из глаз Харуко брызнули слезы. Она не ожидала этого так быстро. Что ей оставалось делать? Вскоре она начала сосать член оказавшийся у нее во рту, и искоса поглядывая на свою мать госпожу Мисаки, старясь невольно копировать, что она делает.

Более мудрая госпожа Мисаки сначала взяла в рот и начала делать минет самому старшему из гостей. Потом, закончив с ним, она переходила к следующему, в порядке старшинства. Уважение к старшим в Японии это неукоснительное правило, и госпожа Мисаки ему не задумываясь следовала в любом вопросе.

Поняв стратегию матери, Харуко, когда первый мужчина кончил ей в рот, тоже взяла следующий член самого старшего из стоявших перед ней мужчин, и стартельно сделала ему минет и беспрекословно все проглотила, только потом переходила к следующему. И только последним оказался самый молодой из гостей японец, тот которого она с самого начала заприметила в толпе гостей.

Харуко мило улыбнулась ему, старясь выразить вежливое чувство симпатии, насколько позволяли обстоятельства, чтобы не обижать при этом старших. Молодой японец тоже как казалось немного стеснялся, видно он оказался на таком мероприятии впервые, и у него сначала не мог встать член. Но уже набравшаяся в этом опыта Харуко вскоре ему член как следует поставила своим ласковыми губами и ртом. Она сосала ему особенно старательно, и была сама вне себя от счастья когда он ей в рот кончил, и с удовольствием проглотила его сперму.

А потом началось всеобщее веселье. Все уже тархались кто с кем хотел, не взирая на очередность в возрасте.

Харуко первому отдалась тому молодому японцу, и он немного стесняясь уложил её на диван на подушки и оттрахал пока не наполнил её вагину спермой. Он смутился и даже извинился, сделав это.

— Ничего, милый, мне это нравится,  — прошептала ему в ответ Харуко,  — я сперму обожаю. Приходи ещё, как-нибудь потом, мы ещё с тобой побалуемся как-нибудь.

Госпожа Мисаки стала на четвереньки в позе раком, так что двое гостей сразу смогли её трахать, один спереди, в рот, а другой в зад.

Гибкая Харуке,  

занимавшаяся гимнастикой, удивила гостей, встав на мостик, прогнув спину, и запрокинув голову назад так, что стоявший перед ней японец догадался и тут же сунул ей член в рот, а тот молодой японец который ей понравился в это же время тоже подошел и стал её тархать, пока с громким криком не кончил в её вагину.

Веселье продолжалось. Гости радостно галдя ставили женщин то раком, то укладывали на диван, на подушки, раздвигая им ноги, и тархали обеих хозяек так, что у тех из глаз брызгали слезы.

Харуко уже не помнила сколько членов оттрахали её сегодня, оставляя внутри в вагине сперму, а сколько поливали её спермой сверху. Она вошла в такой раж, что с удовольствием подставляла им рот, лицо, голую грудь под струйки брызгавшей спермы. Вот это да! Думала Харуке про себя, и оглядываясь на свою опытную маму, которая творила то же самое.

Так они все трахались кто как хотел, в любых позах. Господин Ямамото, устроитель этой вечеринки, тоже не отставал от других гостей, трахая обеих женщин поочередно.

Наконец, все устали и угомонились. Одевшаяся в кимоно госпожа Мисаки принесла каждому по стакану сока и минералки. Она было очень вежлива и улыбалась гостям так мило, что казалось на её губах навсегда приклеилась улыбка.

Харуко убежала в ванную, подмыться и смыть с лица и груди сперму. Она сначала посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась, увидев себя, какая она перепачканная и растрепанная.

Харуко спешно помылась, и вышла из ванной в халате, когда гости уже собрались уходить. В голове у нее гудело, в ушах стоял какой-то странный звон, она не твердо держалась на ногах.

Гости уходили, поочередно вежливо прощаясь с обеими хозяйками, молодой и старшей, церемонно кланяясь и целуя женщинам ручки.

— Спасибо вам,  — тихо сказал ей молодой японец, так чтобы их не слышали.

— И вам спасибо,  — смутившись ответила шепотом Харуко, надеясь что другие не расслышат.

Когда последние вежливые формальности были соблюдены, гости наконец разошлись, и наступила тишина в квартире, Харуко повернулась к своей матери, и сказала,

— Мама, а давай ещё с кем-нибудь контракт подпишем.

Госпожа Мисаки повернулась, поглядела на свою дочь, и грустно вздохнула.