Нахальные скромницы в спорте 12

Долго не мог уснуть, все думал о нас, о ней. Нет, не так – с большой буквы “О НЕЙ”. Столько всего надо сказать. .. если увидимся. Но ведь у нас будет еще уйма времени и мы все успеем. .. если позвонит.

Короче, если в двух словах - пацанчику понравилось, и он с нетерпением ждал повторения. Ждал звонка. Не понимая ещё до конца, что женщина на влагалище не заканчивается, а только начинается.

И она позвонила! Вечером понедельника. На следующий день. Значит, первый экзамен успешно сдан и продолжение следует.

— Назар, тебя к телефону. Какая-то девочка. — Срываюсь из-за стола, накрытого к ужину, и бегу.

— Алло, это Назар? — Раздаётся в трубке знакомый, звонкий голос.

— Да.

— Завтра в четыре часа у тебя тренировка.

— Эээ. .. — Растерялся, не сразу понимая о чём речь.

— Не экай! — Насмешливо и продолжила шёпотом. — Не тормози! Записку мою прочитай.

— Я понял! Хорошо! — И гудки отбоя.

А на улице весна! Какое замечательное время года! Вокруг всё просыпается, преображается и меняется. Каждый день наполнен ожиданием любви, счастья, красоты и кажется даже воздух насыщен особым, пьянящим, кружащим голову ароматом. Под влиянием этого весеннего обострения, весь следующий день в школе длился для меня невыносимо долго. Казалось, прошла цела вечность, прежде чем я услышал звонок с последнего урока, и с трудом высидев до конца занятий рванул по указанному в записке адресу.

На звонок в дверь, открыла Виктория Алексеевна, одетая в чёрную юбку, чуть выше колен и белую блузку, подчёркивающую волнующую линию груди. При виде её стройной фигуры и такого близкого, соблазнительного тела, я совсем потерял голову, а напрягшийся член, взял командование на себя.

Похоже, мы оба ждали этого свидания с небольшой долей страха. .. Я – перед ее зрелой красотой и жизненным опытом, она – перед моей молодостью и нахальством. Первые, робкие взгляды. .. Неловкие объятия. .. Потом – глаза в глаза – и стыдливая улыбка показала, что мы хотим одного. .. Торопились так, словно каждая минутка на счету. .. Пребывая в нехорошем ожидании, что долгожданная встреча, внезапно сорвется, по причине какой-нибудь неожиданной «гадости». Это было сродни странному опасению, во время детских полётов во сне, что стоит только испугаться, как ты тут же упадешь, разучившись летать.

Ох, как здесь душно. .. Ах, эти чертовы пуговицы... Почувствовал её несмелую руку на своей груди, и все тело пронзила волна дикой страсти, сердце замерло в ожидании. .. потом начало новый, лихорадочный отсчет. .. Нежные, ласковые прикосновения отдавались, где-то в глубине живота, томящим желанием. Член, и так находившийся в боевой готовности, принялся пачкать смазкой трусы. ..

А она, загадочно улыбаясь, каким-то своим мыслям, топила взглядом в своих зеленых глазах. Томный вздох, сквозь соблазнительно приоткрытые губы. .. Как-то призывно, колыхнув высокой грудью, вздохнула. .. Ах, какая грудь. .. Ведь лучшая женская грудь, эта та, которую можно потрогать. Какая красивая! Богиня! Нет, не та холодная звезда с экрана, но такая хорошая, тёплая и близкая. .. настоящая женщина! Эх, донести бы, не расплескав, себя до постели! Скорее, скорее в кровать! Горя, весь в нетерпении, следую за ней в спальню чувствуя, как сердце готово вырваться из горла. ..

Вот она, встав передомной на колени, обхватывает пересохшими губами бархатистую, бордовую головку члена, с жадностью, проваливаясь щеками, втягивая в себя. И начинаю сношать её в рот, мять руками болтающиеся, белоснежные груши с торчащими сосками.

А потом разошедшись, оставив на четвереньках, разворачиваю спиной, развожу ладонями ягодицы, предоставив в полное своё распоряжение две такие классные, манящие, сладкие дырочки.

— Куда тебе засадить?

— Миленький мой, как хочешь. — Еле слышно, на выдохе, прерывающимся голосом. Вся в ожидании проникновения мокрого от слюней, дрожащего от напряжения члена. — Куда тебе больше нравится.

И я, не спрашивая больше не о чём, резко вхожу, вырвав из её горла сладострастный крик похотливой сучки. Готовой беспрекословно выполнить любое, самое извращённое моё желание.

Дааа! Щас! Это были, только мои глупые, эротические фантазии, где она была чем-то вроде сексуальной рабыни, изнывающей от желания близости со мной. Мечты, мечты где ваша сладость. .. Всё началось совсем не так, как я себе навоображал.

— Чего припёрся раньше времени! — Суровая правда реальной жизни пришла в виде нервного смешка, насмешливо прищуренных глаз и потока резких, злых слов. — Что за глупая улыбка до ушей, хоть завязочки пришей!

Тренер часто нам рассказывал, как важен у борцов самоконтроль. Умение держать себя в руках при любых ситуациях. Но сейчас. .. Обидно! Ну зачем она так! Я ведь весь в ожидании этой встречи! Быстро приблизившись, за шею притягиваю к себе, прижавшись, нетерпеливо целую, пытаясь разжать её губы. Она мычит, пытаясь не пустить мой язык в рот.

— Ммм. .. Нет. .. Стой. .. Хватит. .. Нахал. .. — Фыркает, уворачиваясь и отталкивая меня.

— Ты что себе вообразил!? — Продолжает она строгим голосом, придерживая меня обеими руками за плечи, глядя прямо в глаза, широко, кокетливо, но несколько напряженно улыбаясь. — Хочешь меня прямо здесь трахнуть?

Молчу. Потому что боюсь испортить свидание. Отпугнуть её, сморозив ещё какую-нибудь глупость. Хотя. .. почему бы и нет! Нахальство – второе счастье. ..

— Угу! — Начинаю расстегивать пуговки на её блузке.

— Ого! Как волнительно это слышать! А я смотрю, Назар, вы совсем не стесняетесь! — Посмотрела на меня с долей злости, строгости и изумления одновременно, но даже и это выражение ее лица было невероятно притягательно сексуальным. — Какой у вас взгляд требовательный. Не слишком ли много на себя берёте. ..

Не даст, раз перешла на “Вы”! Нахлынули смешанные и противоречивые чувства. Я стоял перед женщиной, которая годилась мне в матери, и в сравнении с которой смотрелся как маленький, робкий мальчик, рядом с прекрасным, всезнающим и всемогущим взрослым.

— Я только с работы. Не ждала, что ты так рано появишься. Мне надо быстренько привести себя в порядок, принять душ. — Ласково скользнув ладонью по моей щеке. — Если не возражаешь. ..

От этого мимолётного прикосновения и последних слов, сжалось сердце, спёрло дыхание. Опять, словно какая-то глубоко интимная искорка проскочила между нами, зажигая слабенький, уже еле теплящийся огонёк надежды на что-то большее.

— От грязи никто не умирал. — Проглотив комок, неожиданно подкативший к горлу, через силу выдавливаю из себя. — Больше грязи - шире морда!

Удивлённо подняла голову, прищурилась, словно собираясь отчитать, нагрубить, но передумала и ласково посмотрев, погладила по волосам. Она стояла, скрестив руки, словно защищаясь и задумчиво смотрела, как будто не зная, что предпринять. Но после того, что произошло между нами несколько дней назад, трудно было воспринимать её нерешительность всерьёз. Да и всё, о чём мог думать, это то, насколько она соблазнительно близка, и как сильно хотелось повторения. Я заметил, как она напряглась, опустив голову и плотно сжав губы. Наблюдая, как я медленно и неумело, начал расстёгивать верхние пуговицы блузки, пожирая глазами открывающееся великолепие.

— Ты всегда получаешь то, чего хочешь, дружок? — Прошептала, нерешительно пытаясь остановить мои руки. — Я думаю, это очень, очень опасно в твоём возрасте.

Хотел ответить, что да, рано или поздно, так или иначе. .. Но промолчал, и закончив с пуговками, перешёл к молнии на юбке. Затем, когда она, заведя руки за спину, начала снимать лифчик, присев, стянул её – неожиданно даже для себя, вместе с трусиками - вниз, к щиколоткам. Покачнувшись, Виктория Алексеевна опёрлась на меня, повернулась, переступая ногами через одежду. А я, так и замер на корточках, ослеплённый вспышкой белоснежных, пышных ягодиц, широкого, чуть вислого зада, венчающего красивые ножки с роскошными ляжками. Шикарная задница словно осветила, сделав светлее комнату, и я не мог оторвать взгляд от этих холмов, спины, сужающейся к поясу, крепких бёдер, стройных ног.