Проклятые воспоминания / Cursed Recollection by Rawly Rawls | ГЛАВА 07

Проклятые воспоминания

Cursed Recollections by Rawly Rawls

пер. И. Самохвалов

ГЛАВА 7

Когда Сильви проснулась, она перевернулась на живот. Что-то было не так. Ее глаза распахнулись. Она перевернулась на спину, стянула с себя одеяло и уставилась на огромные бугры под ночной рубашкой. Они были огромными.

— Рич... Рич! — Она потянулась к мужу, но его сторона кровати была уже свободна. — Гольф... гольф... он играет в гольф.

Она вспомнила, что по субботам он вставал рано, чтобы поиграть в гольф.

Холодный пот выступил на лбу, когда она неуверенно стянула с себя ночнушку и обнажила грудь. Ее груди чудесным образом выросли за ночь. Они были огромными и непривычно свисали по обе стороны тела. Соски Сильви никогда не отличались особой чувствительностью, поэтому она была потрясена, когда дотронулась до них. В буквальном смысле слова, через нее пронесся шок удовольствия.

— О, Боже! — Не успела она опомниться, как уже перебирала пальцами соски и извивалась на кровати. Экстаз напомнил ей о чем-то...

— О, нет! — Сильви вспомнила, что произошло у неё с ее дочерью. Медленно соображающий, похмельный мозг набирал скорость. Она выпустила из рук свои ужасно увеличившиеся груди и вскочила с кровати. Успела сделать всего несколько шагов в сторону ванной комнаты и, перевернувшись на бок, упала на ковровое покрытие пола. Там пролежала так больше минуты. Она не привыкла двигаться с телом, которое подпрыгивало разными частями при каждом движении. Медленно поднявшись на ноги, она зашагала к ванной. Ей нужно было принять холодный душ.

Должно же быть какое-то объяснение тому, что с ней произошло. Она поищет его в Интернете позже.

Сильви сняла трусики и почувствовала, что ее грудь повисла, когда она наклонилась вперед. Может быть, это был сон? Она молилась, чтобы так оно и было. Когда она зашла в душ, холодная вода простимулировала ее соски новыми электрическими разрядами. Не успела она подумать об этом, как одна рука уже перекатывала сосок, а другая оказалась между ног. Несмотря на холодную воду, она довела себя до трех умопомрачительных оргазмов.

— Доброе утро, мама.

Эмма сидела в халате и ухмылялась над кружкой с кофе, когда на кухню вошла ее мать. Она наблюдала за нерешительными шагами высокой женщины. Сильви двигалась так, словно на нее действовала новая сила тяжести. Несмотря на большой свитер, который был на маме, было видно, что ее некогда стройное тело теперь имеет преувеличенные холмы и впадины. В книге было сказано, что так и будет. В ней также было написано, что делать.

— Я приготовила тебе кофе на стойке. После вчерашнего вечера я подумала, что тебе это может понадобиться.

— Эмма... нам надо поговорить. — Сильви подошла к стойке, проглотила три таблетки "Адвил" проглотила. Затем она вернулась к ожидавшему ее кофе и налила себе кружку. Она добавила сливки и большое количество сахара.

— Ты собираешься спросить меня, лесбиянка ли я. — Эмма задумчиво кивнула, как будто ее мать действительно задала этот вопрос. — Да. Да, я лесбиянка. Прости, что не сказала тебе раньше. Я встречалась с женщинами в колледже. Я боялась, что ты взбесишься, если узнаешь, потому что... ну, знаешь... раньше ты очень осуждала такие вещи. Но после вчерашнего вечера... — Эмма позволила молчанию затянуться между ними. — Я просто рада, что мы с тобой на одной волне.

Она рассмеялась над своим каламбуром.

— Эмма... милая... я... конечно же, не лесбиянка. — Кружка Сильви дрожала в ее руках. — И я разочарована, узнав о твоем выборе образа жизни. Мне придется рассказать об этом твоему отцу. Я не уверена, что мы можем позволить тебе продолжать...

— Перестань, мама. Ты вчера кончила мне на ногу и на язык. Ты точно лесбиянка, — уверенно кивнула Эмма.

— Нет... я... это... из-за вина. — Сильви открыла рот, чтобы возразить, но ничего не придумала и закрыла его.

— А эти великолепные сиськи у тебя тоже от вина выросли? — Эмма встала и подошла к матери. — Ты же знала, что мне нравятся большие сиськи, не так ли? Значит, ты отрастила их за ночь.

Она поставила свой кофе на стойку. Женщина перед ней явно окаменела. Поговорка гласит: "Драться или бежать". Но Эмма всегда считала, что есть и третий вариант. Вариант опоссума. Драться, бежать или впасть в ступор. Именно этим и занималась в данный момент ее мама. Эмма взяла мамину кружку из ее рук и поставила ее на стойку рядом со своей. Мама была намного выше ее, поэтому она вывернула шею, чтобы заглянуть ей в глаза, а потом поразглядывать мамину грудь через ворот свитера большого размера.

— Они теперь больше моих. Ты сложена как богиня плодородия, мама.

— Иииии... — Сильви смогла ответить лишь тоненьким писком. Импульсы удовольствия исходили от ее грудей, когда дочь начала ласкать их руками.

— Неважно, если ты не считаешь себя лесбиянкой. Не нужно навешивать ярлыки. — Эмма опустилась на колени и залезла под юбку матери. — Вау, ты потрясающе пахнешь. Ты, должно быть, просто течешь. О... да... так и есть. Это безумие, что я вышла отсюда. Я. ... Мммппппфхххх...

Остальные слова стали неразборчивы, пока Эмма сосала и лизала киску своей матери.

— Оооохххххх... черт... Эмма... я должна остановить тебя... я должна... ооооххххх...

Сильви пыталась собраться с мыслями. Она снова изменяла своему мужу. И снова занималась лесбиянством. И все это с ее двадцатидвухлетней дочерью.

— Почему это... происходит? Ууугххххх... — Ее бедра дернулись, когда влажный палец дочери вошел в её попку. — Это... не... правильно...

Она посмотрела на свое замечательное кольцо помолвки, спаренное с обручальным кольцом на ее руке. Бриллианты сверкали в утреннем свете. Рич был ее мужчиной. Она была с ним в браке. Она не была лесбиянкой. Собрав все свои силы, Сильви оттолкнула дочь и бросилась бежать.

— Я думала, ты в ступоре, мама. — Эмма быстро поднялась на ноги. — Но, похоже, ты перешла к полетам.

Она бросилась за матерью. Их ноги гулко стучали по лестнице. Эмма догнала ее в холле и повалила на ковровое покрытие.

— А теперь... драка... Понятно...

Эмма боролась с матерью. Они были скручены вместе, хрипели, толкались и тянули друг друга. Когда пыль осела, обе оказались голые, и Эмма держала мать под собой. Они работали промежностями в режиме "ножниц", причем младшая женщина сидела на старшей. Эмма держала руку на сиське матери, перекатывая сосок между большим и указательным пальцами. По искаженному выражению лица матери она поняла, что книга, должно быть, возбудила эрогенные зоны матери, когда изменила ее.

— Ннггг... — Голубые глаза Сильви уставились в пустоту. Ее рот приоткрылся, а лицо исказилось от восторга. — Ты заставляешь... меня... меня...

Она билась в конвульсиях на полу коридора, полностью отдавшись на волю экстаза, который вырывался из ее клитора и сосков.

— Тебе нравится это... ух... ух... мама? — Бедра Эммы задвигались все быстрее. — Никогда... за миллион лет... я не думала... что ты будешь совокупляться со мной. А теперь... посмотри на себя.

— Не... лесбиянка... ииииии... — Сильви впилась пальцами в ковер. Она всегда гордилась тем, что контролирует себя. Теперь же ее внутренние демоны были на свободе и торжествовали.

— Иииии... — Эмма кончила вместе с матерью.

Она пошатнулась и упала вперед. Ее рот вцепился в толстый сосок матери и закрутил его языком. Придя в себя, она отпустила сиськи матери и легла на ее грудь. В паузе она потерлась киской о мамину грудь, размазывая по ней свою влагу. Выражение шока и растерянности на лице матери было бесценным. Эмма тихонько захихикала.

— Ты... права. Ты не... лесбиянка, пока... ты не "ешь" киску. Давай это исправим.

Сильви была так смущена, что даже не стала возражать. Она смотрела, как светлый треугольник волос промежности ее дочери становится все ближе и ближе. Потом она увидела стекающую струйку из торчащих губок и клитор. Все это было таким новым, важным и завораживающим. Ноздри разгорелись от терпкого запаха. Правильно это или нет, уже не имело значения. Пизда Эммы нависла над ее лицом. Она протянула язык и провела им по щели. Вкус был ярким и возбуждающим. Совсем не таким, как она ожидала.

— Вот так... оооохххх... хорошо мамочка... да... вот так... лижи меня. — Эмма вдавила свою киску в мамин рот и слегка повернула бедра. Она провела пальцами по маминым волосам и взяла их в горсть. — Хорошо... пососи теперь губы... да... хорошо... нежнее, чем сейчас... да. — Эмма откинула голову назад. — Оооохххххх... ты естественна... мама... но я дам тебе несколько указаний. Двигай... уугххххх... вверх к моему клитору... да... да... да. Ты научила меня... как носить лифчик... и как... ууугхххххххх... готовить... и... и... теперь я научу тебя... как быть... лесбиянкой... иииии...

Эмма выгнула спину и кончила на лицо матери.

Все это настолько захватило Сильви, что ее сознание раздвоилось. Она долго орально ублажала дочь, держа ее за округлые ягодицы, наслаждаясь оргазмом, который она вызывала. Когда Эмма, наконец, слезла с лица матери, оно было мокрым и ошеломленным. Когда дочь подняла ее на ноги, она не стала возражать. Когда Эмма повела ее в свою спальню, она послушно последовала за ней. Дочь усадила ее на край своей двуспальной кровати, и Сильви ждала, что будет дальше.

— Я пойду возьму нашу одежду. Оставайся на месте.

Эмма вышла в коридор и собрала их одежду. Вернувшись в комнату, она свалила их в кучу.

— На случай, если папа или Мэдисон вернутся домой. Я не хочу, чтобы они подумали, что происходит что-то... странное.

Эмма закрыла дверь, заперла ее и улыбнулась матери.

— В книге говорилось, что тебе это понравится. У тебя потрясающий книжный клуб, — сказала Эмма и хихикнула.

— Книги? — Это была одна из многих вещей, которых Сильви не понимала. Из её грудей исходили импульсы удовольствия. Опустив взгляд, она увидела, что играет с собственными сосками. Она не хотела этого делать. Но не остановилась. Вместо этого она раздвинула ноги. — Я хочу еще... Эмма. Дай мне еще.

— Конечно.

Эмма опустилась на колени и подползла к матери. Все еще стоя на четвереньках, она принялась за работу над киской матери. Она ввела мокрый палец в мамину попку и была рада, что это не заставило некогда ханжескую женщину бежать. Наоборот, стоны матери становились все громче и громче.

Через три оргазма и двадцать минут раздался стук в дверь. Сильви оттолкнула дочь, но не знала, что делать. Раздетая и грязная, она оглядела комнату, но так и застыла на кровати.

— Эмма? Я слышу, что ты там с девушкой. — Это была Мэдисон. Восемнадцатилетняя дочь Сильви вернулась с ночевки. — Если мама или папа тебя застукают, я тебя не смогу прикрыть. Так что... давайте потише.

Глаза Сильви стали еще шире. Мэдисон знала, что Эмма — лесбиянка, и держала это в секрете.

— А где мама? — Эмма улыбнулась матери и приложила палец к губам.

— Я не знаю. — Мэдисон прислонила ухо к двери, но не услышала больше стонов. Ее сестра на мгновение остановилась. — Но ее машина здесь. Значит, она где-то рядом. Будь осторожна.

— Я не уверена, что хочу быть осторожной, Мэдди. — Эмма толкнула мать на кровать и смотрела, как дрожат и трепещут ее сиськи. Она забралась рядом с ней и стала целовать ее тело. — Я думала о том, чтобы... рассказать маме... в любом случае... так что, может быть, мы просто... пошумим здесь немного. Ты можешь... включить... какую-нибудь музыку... если не хочешь это слышать.

Эмма добралась до огромных сисек своей матери. Она прижала их друг к другу и начала гудеть, пуская воздух между ними. Увидела изумленное выражение лица матери и рассмеялась.

— Тебя похоронят, Эмма, — пожала плечами Мэдисон. — Надеюсь, твоя подружка того стоит.

Она ушла в свою комнату и включила музыку.

— Стоит. — Эмма поцеловала маму в губы. — Определенно стоит.