Коммуналка. ч. 1. Ленка и Янка

Первой, кого я трахал в этой квартире, была Ленка, благодаря которой попал в эту большущую коммуналку на Мойке, в ста метрах от Невского, и прожил почти десять лет, практически, на халяву. Вы не поверите, но вначале я платил за комнату сумму, равную двум бутылкам водки, а если мерить дрянным портвейном, до которого был охоч мой сосед Витька, то его можно было купить на эту сумму пузырей с десяток. Витька был замечательным мужиком, душевным и честнейшим человеком, какие редко встречаются среди алкоголиков. Его организм водку уже не принимал, и женщины его совсем не интересовали. Ленка рассказывала такой эпизод:

– Приехала я как-то к Надюхе, взяла жбан, мы с ней его употребили, потом я ещё сбегала. А на втором она начала пиздеть не по делу, я от неё и ушла. А ночь на дворе, транспорт не ходит, я к Витьке. Подвинула его и улеглась рядом. Тот пробурчал что-то и снова уснул. Утром заходит Витькина мать, Ульяна Зиновьевна, а мы как два ангелочка, спим себе валетиком, поджав ножки. Ну, посмеялись с ней. Я говорю:

– Раз Витька переспал со мной, то обязан теперь жениться!

Ульяна смеётся, говорит:

– Да я и сама рада бы его к кому-нибудь пристроить. Мне уж за восемьдесят, умру, кому этот дурачок нужен будет?

Нет, Витька был человек! Займет, бывало, деньги на бутылку, и заранее, до срока увидев меня в конце длинного коридора, кричит:

– Санька, я помню, за мной должок.

Да я бы ему, доброму человечку прощал такую мелочевку, но он был принципиальным и долги всегда отдавал, сопровождая это своими веселыми прибаутками:

– Я не какой-то забулдыга у Нарвских ворот!

Почему он вспоминал всегда эти ворота, я в своё время не спросил, а потом поздно было, сбила Витьку машина по пьяному делу, Зиновьевну хватил удар, её забрали доживать родственники с Украины, где она, вскорости и померла. А их с Витькой комнаты остались пустыми. Одну из них отдали соседке Тане, как очереднице, а вторую, с молчаливого одобрения Нины Ивановны, захватил я.

Но, сейчас я пишу не о покойниках, а о живых, и именно о женщинах этой квартиры.

Ленка, швея-мотористка, была полная, охочая до ебли тетка, но, ленилась даже подмахивать. Она ничего не делала, чтобы мужику было тоже хорошо, только всё ей да ей. Но, на безрыбье, как говорится, и «сам раком станешь». Другой женщины у меня не было уже несколько недель, поэтому я был доволен и этой лентяйкой. Главное, что у неё была пизда, правда, очень сухая, в которую, поплевав на член, можно было всунуть и спустить накопившуюся за день в яйцах сперму. С неделю я жил с ней в одной комнате, пока не познакомился с другими обитателями кватриры, и не перебрался в одну из свободных комнат. Но, от Ленки хрен просто так отделаешься. Она была наглой как танк, считала, что я попал в этот жилищный клондайк благодаря ей, и обязан теперь только её трахать. Она приходила ко мне, выпивала, закусывала и засыпала на моей кровати, так, что оттрахав её, я шел спать в её комнату.

Фантастика, скажет недоверчивый читатель. Не бывает так, чтобы в самом центре Питера люди жили на халяву. Но, так было в начале двадцать первого века. Квартира по документам считалась аварийной, и освободившиеся комнаты нельзя было продавать. Ленка попала в неё по знакомству, через упомянутую уже Надюху, потом я к ней подкатился боком, а когда приехала с дачи Нина Ивановна, как бы старшая, я ей так понравился (не как мужчина, потому, что она жила с мужем, дочкой и внучкой и не позволяла себе лишнего), и она разрешила мне поселиться в свободной комнате.

Да, ладно, хер с ним, не о том разговор, было или не было, только поверьте на слово, пустовали в квартире комнаты, и жильцы пользовались ими как кладовками, сушилками для белья и для других надобностей. Одна комната была после пожара (Витькин собутыльник курил в постеле, уснул и задохнулся дымом) и стояла пустой. Её потом заняла Янка, о которой речь впереди.

Итак, трахал я Ленку, но глаз уже положил на Янку.

Она была младше меня лет на пятнадцать, ходила по квартире в махровом халат бирюзового цвета, одетом на голое тело. Нет, может иногда и трусики она носила, я каждый раз не проверял, но обнаженная грудь была легко обозреваема, когда она курила на кухне. Она садилась на широкий подоконник, спиной упиралась в стену, а ноги упирала в другую, так что стоя у раковины, можно было видеть её довольно плотные бедра и почти голенькую попочку. Естественно, когда она выходила курить, мне срочно нужно было мыть посуду. Коммунальная кухня в начале этого века, когда интернет только-только появился, а соцсетей ещё и в помине не было, заменяла частично вите годы, когда интернет ещё это и Тут же, на кухне, мы весело болтали, и я косил глаза на её но я не помышлял даже рассчитывать на большее. Разница в возрасте, всё-таки. Она мне, можно сказать, в дочери годилась.

Но, как раз дочь моя и помогла сблизиться с Янкой.

Когда я перебрался на Мойку, то, следом за мной и сын решил эмансипироваться от мамаши, домашнего тирана, и переехал жить ко мне. Точнее, он переезжал и возвращался периодически. Надоест ему питаться бомжпакетами с сосисками, да мамаша ему наобещает золотые горы, мол: «Сыночек, возвращайся, я всё поняла, теперь будет по другому...! », и он «сдавался», прельщенный мамиными тефтельками, пирожками и блинчиками.

И вот, когда он в очередной раз сбежал от мамаши, к нам в гости пришла его сестра и, соответственно, моя дочь. Я сидел за компьютером, ребята слушала свою музыку, пили пиво и периодически бегали курить на кухню.

Я-то сам давно уже бросил, а дочь с сыном только начали и смалилинапрополую. Ну, и я с ними выходил за компанию.

Янка то ли готовила что-то на кухне, то ли тоже вышла покурить, только молодежь завлекла её на пивник. Она, как обычно, была в бирюзовом халатике без лифчика. Время было позднее, дочь засобралась домой, и торопилась перебраться через Неву до развода Дворцового моста. Сын пошел её провожать, и мы остались с Янкой вдвоем. Её небольшие, но симпатичненькиесисечки то и дело выглядывали наружу. Я приблизился к ней, сдвинул полу халатика и поцеловал сосочек.

– Не надо, Саш, что твоя Ленка скажет?

– Не знаю, что она скажет, и вообще, при чем здесь она?

Я стал другой рукой ласкать второй сосочек, а поцелуи перенес на шею, и губы. Она подалась вперед и стала отвечать на мои ласки.

Нас прервал звонок сына, который сказал, что не успевает вернуться к разводке мостов и ночевать останется у мамаши. Мне такой вариант развития событий весьма понравился. Я продолжил целовать Янку, мы переместились на кровать, я раздел её (хотя, что там оставалось снимать, одни трусики) разделся сам и стал целовать её бритую щелку. Она как-то вяло реагировала на куни, видимо не привыкла или ей это не особо нравилось. Не проявила она бурный восторг и когда я стал целовать клитор и губки.

– Ну, тогда остается только влагалищный или маточный оргазм, – решил я, смазал слюной вход в «пещерку» и стал потихоньку вводить головку. Но, и в этой позиции она не «заводилась». Я уже было подумал, что она слегка фригидна, но, когда головка достала до шейки матки, Янка оживилась, стала активно подмахивать, да так, что я не рассчитал и неожиданно для себя, кончил. Она удивленно на меня посмотрела.

– Саш, ты чё? Я только-только возбудилась и не кончила. Зачем так поспешил?

– Извини, Яна, с голодухи, наверное. Но, подожди немного, сейчас я сбегаю за пивом, поднакоплю сил, и продолжим.

И, продолжили же! Теперь я уже знал её «слабое», точнее возбудимое место, и стал проникать в вагину, касаясь стенок и головки матки. При каждом толчке по её телу пробегали судороги, она дрожала как в лихорадке, стала активно подмахивать и громко стонать.

– Да, Сашенька, да! Ещё, давай же, быстрее, чаще... Ааа!

Она выгнулась дугой, затряслась, задергалась и её один за другим накрыла серия оргазмов. Она визжала, выла, металась по кровати, дергаясь всем телом, потом рухнула попой на кровать. Минуты две её ещё подергивало, но, постепенно она успокоилась и лежала с закрытыми глазами совершенно неподвижно.

Я слегка забеспокоился, пошлепал легонько её по розовым щекам. Она открыла удивленные глаза.

– Ты не умерла, случайно?

– Да, почти! Заебал совсем бедную девушку!

– Тебе не понравилось? Больше не будем продолжать?

– Ну что ты, Саш, я же шучу! Как это может не понравиться. Спасибо тебе! Я сто лет уже не испытывала оргазма.