Письмо другу-2 aka Эротические письма

Здравствуй, Стэн!

Ты утверждаешь, что называть меня геем после единственного раза не посмеет даже самая мелкая сошка из «Идущих вместе»... Ты говоришь, что все мои сомнения и раздумья о той, первой, голубой встрече, — не больше, чем корчи моего сознания... Но ты забыл о том, что ЭТО в моей жизни повторилось, и повторилось еще дважды!!! И каждый раз у меня был выбор действия!!! И каждый раз я НЕ СМОГ отказаться...

Армия... Лично у меня это слово не вызывает отрицательных эмоций; может быть потому, что служба моя протекала неторопливо и размеренно? Впрочем, ты помнишь мои армейские фотографии, которые я тебе присылал? Хех!!! И все равно, как-то эдак незаметно, что ли, длилась моя солдатская жизнь... Ну, или почти незаметно — все тот же брюзжащий полковничий профиль рядом в машине, те же баранка в руках и дорога перед глазами, и нехитрые развлечения в свободные часы... Но все изменилось в те последние полгода, когда «моего» полковника перевели в округ, а мне выпало возить этого «малолетнего» выскочку...

Да, спору нет, он был ОЧЕНЬ красив, красив именно той мужской красотой, от которой не только у женщин голова кружится, но и у мужчин недовольство собой появляется... Гармония и в то же время некий контраст... правильные черты лица, чувственные губы — и ледяной взгляд, мускулистые руки — и тонкие, музыкальные пальцы, сильные ноги — и совершенные ступни, и голос — такой бархатистый, но твердый... И он был тот еще кадр — сделав в свои 28 такую головокружительную карьеру (его отправили в Китай с каким-то суперским заданием и он в итоге «перешагнул» через очередное звание, и, став подполковником, занимал полковничью должность в Управлении), поднявшись по-настоящему самостоятельно, без протекции, с самых низин, он очень и очень... как бы это поточнее выразиться?... недолюбливал, что ли, всех этих толстых, нудных и тупых боровов, сидящих в генеральских погонах в теплых креслах... Ну, конечно, у него хватало ума не обнародовать своих мыслей на этот счет, и служба его шла достаточно ровно... Но с «простыми смертными» Владислав Иванович — Влад — не стеснялся и часто в дороге «делился» со мной своими наблюдениями и мнениями (кстати, весьма веселыми...)))

Наша с ним совместная жизнь (ну, ты, Стэн, конечно, понимаешь, что мы были вынуждены много времени проводить вместе... ну, в дороге, то есть) началась довольно прохладно — приглядывался он, что ли ко мне? Все больше молчал, редко задавал вопросы, да распоряжения кидал... Мне даже казалось тогда, что пытался «придавить» меня... Но потом все быстро нормализовалось; оказалось, что он тоже любит Булгакова, и мы часто спорили, доказывая СВОЁ видение темы Мастера... Но я хотел написать не об этом... Однажды летом он поехал с инспекционной проверкой по округу... И вот там ВСЕ и произошло...

Ты же знаешь эти инспекционные поездки! Нас поселили в гарнизонной гостинице, в очень неплохих номерах с TV и аудио, его вкусно кормили, много поили и он получал все, о чем только вскользь упоминал! Ну, и я, как «особа, приближенная к императору», тоже в стороне не оставался!!! Вечером третьего дня он выпроводил всех холуев, что пришли звать на «небольшой, узким кругом, столик» (видел бы ты, как они содрогнулись, когда он хищно улыбнулся и строго сказал, что должен «проанализировать состояние инспектируемого объекта»...))), и закрылся в номере...

Я, естественно, отправился к себе... Включил радио, нашел любимую станцию — «Максимум»... Было душно и поздно, я решил сполоснуться и лечь спать... Слушай, Стэн, а я только сейчас вдруг подумал — да меня ведь вода сгубила...)))! Каждый раз, когда ЭТО происходило со мной, рядом струилась вода!!!... Ну, я включил воду в душе, разделся и стал нежиться под тонкими, упругими струйками... И, как-то сами собой, руки стали тихонько поглаживать обнаженное тело, ненадолго останавливаясь и массируя шею, плечи, задевая соски, вдруг сразу затвердевшие, живот... Правой рукой я медленно погладил свой воспрянувший от ласки член, легонько сжал головку, зарылся пальцами в волоски на мошонке... Выдавив немного жидкого мыла на руку, я нежно стал массировать член, сдвигая кожицу на головке вверх-вниз. Волна сладкого тепла потекла от паха к груди, было что-то непередаваемо прекрасное в этой ласке. Рука скользила по стволу, в лицо и по груди били капли теплой воды, и от блаженства темнело в глазах. Почему-то вспомнились ощущения первой голубой встречи, и я стал пальцем нащупывать маленькую дырочку моей задницы... Тело моментально отозвалось на ласку, и вот я уже легко нырнул в заветное отверстие. Мышцы непроизвольно сжались, туго обхватывая палец, но тут же жесткая поначалу хватка ослабела. И тут мне вдруг нестерпимо, до боли, захотелось, чтобы рядом со мной, вот под этими же струями, стоял Влад, и чтобы это не моя рука гладила, а он, своим совершенным телом, ласкал меня! Я стал потихоньку «расширять» отверстие — надавливал чуть в сторону, немного глубже, пробовал круговые движения — и чувствовал, что не просто постепенно привыкаю к уже испробованным, пусть почти забытым, но вновь осознаваемым ощущениям, а что мое тело требует более действенного продолжения! Я начал более интенсивно крутить пальцем у себя в анусе... вот их там оказалось уже два... вот я стараюсь засунуть их поглубже... И все это время я не переставал дрочить свой вздыбленный член. А перед глазами проплывали сцены с Владом, одна отвязнее другой! Неудивительно поэтому, что спустя несколько мгновений я мощно кончил, выплеснув несколько вязких струй спермы.

Сполоснувшись, я вышел из душа, замотался в полотенце и сел покурить перед сном... Мое тело все еще пребывало в состоянии неги, в голове немного шумело, пальцы подрагивали, напряженно гудело в анусе... И вот в этот момент раздался стук в дверь. Кто там еще? — недовольно подумал я и пошел открывать. А на пороге стоит Влад! Я прямо-таки подавился дымом! Он вошел в номер, щелкнул дверной замок.

— Куришь? — мне показалось, что это прозвучало как-то неприязненно.

Я вдруг вспомнил свои мечтания в душе, смутился и не нашел ничего лучше, как сказать ему...

— Простите, товарищ подполковник.

— Прощаю, — как-то милостиво сказал он и сел в кресло. — Дай-ка и мне сигаретку.

Я с готовностью протянул ему пачку. Он щелчком выбил сигарету и затянулся, вприщур глядя на меня.

— Дрочишь, значит, Денисов? — полуутвердительно произнес он.

Я остолбенело смотрел на него, не зная, как реагировать, и чувствовал, что краской заливаются лицо и шея.

— Подойди сюда, боец! — раздалась команда.

Я нехотя приблизился и остановился напротив его кресла. Лицо мое было пунцовым от напряжения и стыда. Влад протянул руку и резким движением сорвал с моих бедер полотенце. Я дернулся, и рука метнулась прикрыться.

— Смирно!!! — заорал Влад, и я инстинктивно по-уставному вытянулся перед ним. — Хорош, хоро-о-ош! — протянул он, оглядывая меня. Он скользил взглядом по моему телу, оценивающе задерживаясь на груди, плечах, животе, в паху. А я стоял напротив него, глядел исподлобья и почему-то не мог пошевелиться... Я видел, как дернулся его кадык и сузились зрачки, когда глазами он натолкнулся на мой член. Влад вытянул руку и, указывая на него, снова с каким-то удовлетворением произнес...

— Дрочишь! Придется принять меры... Строгие меры!