Наш гениальный Сергуня (глава 2)

Часть 1

- Вот здорово! Ур-р-ра-а-а! Сегодня самый счастливый день! - заорал Сергей и подпрыгнул, как отпущенная пружина.

Дениска от неожиданности аж сел на попу и, видимо на всякий случай, руки автоматически приняли боксерскую защиту. А Серега всё смеялся, прыгал и бегал вокруг, совсем обалдевший. Он видимо действительно был страшно рад обретению двух друзей. Друзья меж тем удивленно переглянулись и тоже засмеялись.

- Хватит уже круги наматывать вокруг нас, - наконец сказал Джим.

- Ага, и скакать, как козё... как кузнечик, - вторгся Денис со своей репликой.

- А то придется тебя всё-таки притопить в той каменной ванне, - продолжил Джим, - у меня уже голова закружилась.

- Да как вы не понимаете! - вдруг молниеносно у его лица оказался Сергей.

Теперь уже Джим от неожиданности сжался в комок. Он никак не мог привыкнуть к способности Сергея быстро перемещаться в пространстве. Видимо сказывались навыки джиу-джитсу, о которых он рассказывал, и его потрясающая прыгучесть.

- Ну как вы не поймете, - продолжал Сергей, - Может сейчас решилась моя судьба. Да и ваша тоже... Может вы сами не знали, что именно меня вам не хватало. Джимми, Дениска, какие вы классные! Я вас обожа-а-аю!..

И он принялся по очереди с ними обниматься и целоваться. Ребятам конечно был приятен такой восторг, но всё это было уж очень непривычно напористо и поэтому пугало.

- Ну всё! Щас задущит и засосет на хрен! - огрызнулся Денис, - Джим, по моему пора сваливать...

- Серёга, ну хватит уже! Ты нас совсем деморализовал, - наконец пришел в себя Джим, - Пора вернуться на грешную землю. Жрать уже охота. Ты сам что-то говорил про белок... Хотя от твоих выкрутасов в лесу уже не осталось никого. Зверьё спешно эвакуировалось. Вон даже и птиц уже не слышно...

- Я всё понял. Умолкаю. - тут же радостно сообщил Сергей. И вся троица поплелась к палатке.

Белок и впрямь у продуктов не наблюдалось. Зато было полно муравьев, невесть откуда взявшихся. Они всем табуном лихо грабили съестное, унося живыми ручейками черных спин каждый по кусочку.

- Ё-ханый бабай! - всплеснул руками Джим, - мы что, палатку на муравейник поставили? Откуда вся эта живность? Был бы здесь Димка, он бы быстренько провел боевую операцию.

- Кто такой Димка? - заинтересовался Сергей.

- Это наш третий брат. А отец у него майор-артиллерист, поэтому он знает толк в боевых операциях. - пояснил Денис.

- А вы что братья? - удивился Сергей.

- Да,.. троюродные. - бросил Джим и выразительно посмотрел на проговорившегося Дениса. Тот втянул голову в плечи и засеменил за палатку.

- Вы далеко собрались, сын мой? - тут же вдогонку окликнул его Джим, - пойди лучше сушняка насобирай на костерок.

- Так вы не только братья, а еще и отец с сыном? - прыснул Сергей.

- А еще соседи по парте и члены тайного общества любителей секса... - добавил Джим.

- Как у вас всё запутано! Чего только не бывает на свете... - философски заметил Сергей, спасая меж тем продукты от вражеского нашествия.

Палатку на всякий случай перетащили на другую сторону поляны и в качестве оборонительного рубежа перед палаткой развели костер, на котором сейчас булькала в котелке похлебка. А ребята наконец занялись воплощением основного плана, ради которого и затевался весь этот поход. Дениска с Джимом забрались в самую середину поляны и позировали Сергею, который отдавал короткие команды и носился вокруг них с тремя фотоаппаратами сразу.

- Дениска, встань вот здесь и оттопырь попку назад. Сильнее. И спрячь ты наконец свою елду между ногами. Это эротика, а не порнография! А ты Джим, прижмись вплотную к его попе лобком. Ноги ближе, а то твои яйца вылезают на панораму. Так. А сейчас положи свою вытянутую руку на плечо Дениске и оба прогнитесь назад. Денис, ну чего ты такой не гибкий. Попу упри Джиму в пах, а сам колесиком прогибайся назад. Не бойся, не упадешь. Тебя Джим рукой держит. Так. Снимаю...

Но парочка, видимо, перестаралась и рухнула-таки навзничь в ромашки. Дениска больно придавил при падении Джима и тот заохал и заскулил. А над ними уже суетился Сергей и требовал сделать счастливые лица для крупного плана.

- Я его сёдня точно задушу ночью его же носками. - в полголоса сообщил Джим.

- Ага! А перед этим засунем ему в жопу все его фотоаппараты и снимем последний кадр. - тут же хохотнул Дениска. Они наконец засмеялись и Сергей остался доволен снимком.

- Так. А теперь пойдем в лес... Ты, Денис, повисни вон на той ветке. Что значит не дотянешься? Пусть Джим подсадит. Теперь он встанет перед тобой, а ты забросишь ему ноги на плечи. Так. Отлично! Только опять надо прикрыть чем-то яйца у Джима. На, повяжи эту тряпку вокруг бедер... Ну хорошо. Не тряпку, твою майку. Какая разница... Отлично! А теперь, Джим, повернись к нему и заройся ему в пах лицом. Нет, в рот ничего брать не надо... И целовать там тоже не надо. Соскучились уже?.. Теперь, Дениска слазь и поборитесь немного на траве. Попробую пощелкать позы...

- При такой диете мы можем только тихонько полежать, - ответил за обоих "артистов" Джим, - Я требую похлебку! Или вы завтра будете жрать пирожки у меня на поминках...

- Ну миленькие, зайчики мои, ребятки, давайте еще пять минуток и шабаш. После обеда точно уже не захочется. Ну хоть не взаправду... Ваша поза называется "собачкина свадьба", а не борьба. Чего ты к Денису свой писюн пристраиваешь? Ты ему хоть руку заломи что ли... Ладно лижись на живот, а Дениска пусть ляжет поперек и положит руку на шею... Да не на свою! Блин! Ну и дурдом!... Ладно, смонтируем что-нибудь. Перерыв!..

Часть 2

Похлебка явно переварилась, но ребятам сейчас и земля бы показалась вкусной. Смели всё. А печенье съели вместе с муравьями. После обеда и правда уже не хотелось ничего, кроме "полежать". И для бОльшего кайфа одеяла постелили в тени деревьев. Было жарко и плавки решили вообще не надевать до вечера. Стесняться уже было глупо, а ходить голяком - клёво. Особенно в тени, где обдувал легкий ветерок. Он приятно нежил кожу и будоражил желание... Писюны стояли у всех троих... Ребята растянулись на одеялах: Денис положил голову на плечо Джиму и слегка теребил его яйца, а Сергей просто лёг рядом на живот и, время от времени, ревниво следил за рукой Дениса.

- Серый, а у тебя был уже секс с кем-нибудь? - наконец Джим задал вопрос, крутившийся все время на языке.

- Если в моем возрасте у кого-то не было еще секса, это наводит на нехорошие мысли, - парировал Сергей, - Был, конечно. Первую девчонку я завалил еще в школе. Она была моей одноклассницей и соседкой по улице. Ох и заводная ж была! Мы однажды после школы зашторили у нее все окна и решили провести на дому урок анатомии. Разделись и с жадностью набросились всё лапать и рассматривать. Она всячески сжимала и дергала мой писюн, а я соответственно всё подробнейшим образом рассмотрел и перетрогал у нее в пизде. Ну разве можно в такой ситуации ограничиться простым осмотром?! Вот тогда я и стал мужчиной. Гордость распирала потом. Казалось, даже ростом стал вдруг выше. А у той девки я уже был явно не первый. Во всяком случае никакой крови не было, когда я ей втюрил. В тот первый раз не удержался и кончил прямо в нее. Сильно испугался. А вдруг забеременеет! Но все обошлось. Но мне кажется вы не о моих женщинах хотите услышать?

- Ну... и не о женщинах тоже, - дипломатично ответил Джим.

- Не буду лукавить, ведь мы теперь с вами друзья. Так ведь? Я еще не знаю как вы сами пришли к вашей сегодняшней "дружбе", а я хотел запретного секса с парнями давно. Когда с ребятами на улице играли, а у нас было больше пацанов, трогали друг друга за писюны. Ну так и росли. Я стал заглядываться на соседа, который был старше меня на два года. Красивый такой пацан, крепенький. И вот как-то увидел его в бане, потом пошли в туалет, где я попробовал его член ласкать и взял в рот, он опешил и ударил меня, начал кричать... Затем в школе встретил однофамильца Юрку, который остался на второй год и у меня с ним наконец-то случился секс - я сосал у него. А однажды он поставил условие: попробовать его сперму за то, чтобы он дальше продолжал со мной дружить. До этого я только сосал у него и вот пришлось впервые попробовать. Даже не помню какие были ощущения, но с тех пор я перестал выплевывать ее. Ну так и пошло дальше. Встречались мы с ним на природе, все было нормально, можно сказать очень большая дружба была... Были и другие случаи. Расскажу как-нибудь. А когда поступил в Строгановку, меня поселили в комнату с одним симпатичным пацаном. Был сентябрь, но бабье лето выдалось жаркое. Мы как-то лежали с ним под простынями и болтали. Делать ничего не хотелось. Я взял и разделся догола. Опять болтаем. Потом попросился лечь под его простынь... Он не возражал. А потом я вдруг решился - будь что будет и нырнул под простынь и вытащил из трусов его член. У меня в руках он сразу напрягся и я осторожно взял его в рот. Ждал, что сейчас случится что-нибудь страшное. Но ничего не произошло. Парень просто лежал и тоже ждал что будет дальше. Тогда я уже набросился с остервенением и руками, и ртом... Он так вцепился мне в голову - думал отвинтит на хрен. На утро парень не знал куда деть глаза. Я понял, что у него это произошло впервые. И я спросил напрямик: было ли ему хорошо вчера? Он отвернулся и я услышал тихое "да". Я подошел, посмотрел в его глаза и выпалил: "Ну и не кори себя тогда! Слушай сердце. Мне лично было просто улётно!". И он наконец улыбнулся. С тех пор мы с ним были неразлучны. И на натуру вместе ездили и каждую ночь - обязательный секс...

- На какую это натуру? - вдруг очнулся Дениска, - вы других натуралов арканили что ли?

- Да нет же, - засмеялся Сергей, - "натурой" у художников называется рисование на природе, то есть в натуре. Понял? Вот как мы тут фотографируемся сегодня "на натуре". А со второго семестра моего соседа отчислили за неуспеваемость. Со своим новым соседом я не отваживаюсь на откровенность. Сейчас у меня никого нет "в теме". Вернее до сегодняшнего дня не было. Теперь у меня есть сразу два обалденных друга!

И Серега опять набросился на своих новых приятелей обниматься.

- Слушай, Дениска, кажется он уже напросился, - сказал Джим, - давай ему устроим "тёмную".

Друзья лихо перевернули Сергея навзничь и набросились сверху. Сначала они просто его щекотали, вызывая гомерический хохот и активное дрыганье. А когда первый адреналин был сброшен, Джим приник к губам Серёги, а Дениска завладел писюном. Атака шла с двух сторон по всем правилам военно-сексуального искусства. Такого сладостного штурма не могла выдержать ни одна крепость и атакуемый сдался на милость победителей. Он полностью расслабился и с удовольствием уступил этим двум удальцам. Его руки обнимали Джима, мяли спину, ворошили волосы на голове, а губы всё ласкали и ласкали мягкие желанные губы нового друга. Глаза обоих были закрыты, чтоб не отвлекаться ни на что больше.

Серёга слышал всё возрастающее возбуждение и приятность, шедшие снизу, где копошился Дениска. Он то лизал и елозил языком по яичкам, то засасывал их по одному в рот. А рука при этом беспрерывно играла со стволом. Вторая рука шарила по животу и щекотала пупок. Наконец, отполировав яйца до блеска, язык переместился на член. И уж тут по полной программе досталось головке. От пляски языка на её вершине и уздечке мышцы пресса то и дело напрягались, и тогда рука, гулявшая там, всё сильнее их разминала. Знатоки знают, что в том месте, как раз посередине между пупком и членом, есть акупунктурная точка, усиливающая потенцию. Вот её-то неосознанно и массировали пальцы Дениса. Его губы наконец оделись горячим чулком на истомившуюся и истекающую головку и пошли дальше к яичкам. Язык при этом вовсю полировал вторгшийся в рот предмет. Он бешено терся о ствол и уздечку, доставляя неземные ощущения Серёжке. Дальше терпеть такой кайф было немыслимо и всё тело поваленного пленника задергалось в конвульсиях. Его таз начал делать фрикции, загоняя всё дальше и дальше истекающий хуй в рот Денису, и сладко-солоноватая жидкость тут же заполнила его до краев. Счастливое лицо Дениски, всё перемазанное в сперме, наконец оторвалось от опадавшего писюна и озорно посмотрело на всё еще целующихся ребят.

- Серый, чо ты ел сегодня на завтрак такого сладкого? У тебя прикольная молофья! Ну хватит уже. Я кончил, - отчиталось лицо.

- А мне показалось, что кончил я, - не без труда расцепившись губами, проговорил Сергей, - Сколько живу на белом свете, а такой кайф впервые! Да... В групповой любви что-то есть!

- Ты еще ее не чувствовал по-настоящему - групповую любовь, - наконец подал голос Джим, - Мы еще устроим тебе показательные выступления. Правда, Дениска?

- Ага! - озорно согласилась перемазанная рожица.

- Какой ты весь грязный, - наконец увидел его Джим, Иди-ка сюда я тебя приведу в порядок.

Он потянул приятеля за плечи и Дениска улегся на Джима, а ноги Джима обняли его бедра и скрестились сверху. Раскрасневшимися припухшими от долгого целования губами Джим нежно собрал все следы минета, а для верности еще и облизал все лицо. Сергей, лежавший рядом на боку и гладивший Дениску по спине и попе, видел как их губы встретились и языки затеяли замысловатую борьбу. Это было очень эротично и возбуждающе. Он мысленно пожалел, что сейчас с ним нет фотоаппарата, а потом сам отогнал эту не ко времени посетившую мысль. Тело Дениски, опираясь коленями в одеяло, слегка ёрзало по телу Джима и было видно, что это приносило дополнительные приятные ощущения целовавшимся. Видимо их стоящие члены тоже обнимались, прижатые друг к другу. Внимание Серёги усилилось, в глазах зажглись огоньки, а член опять стал дёргаться, поднимаясь. Рука уже грубее стала мять Денискины булки. И на Сергея наконец обратили внимание.

- Что? Урок номер два? - глянув в Денискины смеющиеся глаза, отрывисто сказал Джим.

- Захват с флангов? Начнем на спине? - уточнил Денис каким-то термином, известным им двоим, и получил одобрение кивком головы.

Часть 3

Ребята тут же вскочили, повернули Серегу на спину, Джим уселся ему на грудь и торчащая елда оказалась перед самыми глазами Серёги. А Денис задрал Серёгины ноги так, что их колени угодили на сгибы локтей Джима. Серёжкина попа вся оголилась и приподнялась. Сюда и устремился язык Дениса. Он начал оглаживать дорожку канала, идущего от яиц к анусу. Это у многих сильная эрогенная зона, хоть не все это знают. Джим положил голову Сергея на свои скрещенные ладони и приподнял, приблизив к своему члену.

- Ну? Ты же сам хотел этого. Давай. Он весь твой! - понуждал он Сережку взять член в рот. Что тот с готовностью и сделал.

Одной рукой он схватился за большие отвисавшие яйца и потянул их вниз, чтобы член приблизился ко рту. А второй рукой, взявшись за основание, еще больше опустил хуй и залупа въехала в открытый рот. Она заждалась ласки и из нее уже давно сочилась смазка. Особенно делать Сергею ничего не пришлось. Джим сам толкал его голову руками к своему хую. А Дениска между тем уже вовсю кружил языком вокруг ануса, то и дело внедряясь в него, что рождало довольное хрюканье. Дэн за время тесного общения с Джимом вполне уже освоил технику ласк ануса языком. Это поначалу он боялся, что его стошнит от неприятного запаха и вкуса. Но Джим всегда был чистоплотен и никаких неприятностей не было. В попе Сергея Денискин язык тоже ничего неприятного не ощутил. Поэтому сейчас смело таранил очко, влезая внутрь, сколько было возможно, и извиваясь там, как толстый нервный червяк, заставляя почти в оргазме вибрировать всю промежность Сереги и рождая всё новые и новые хрюканья.

Денис уже изрядно повозившись с прелюдией, решил, наконец, приступить к основному плану. Смачно харкнув себе на руку, он быстро размазал слюну ладонью по своему стояку, перемешав с вытекшей смазкой, и приставил к пульсирующему очку.

- Ну, поехали! - сказал он по-гагарински и плавно вошел сразу до конца.

Хрюканье сменилось мычаньем возмущенья, но это Дениску остановить уже не могло. Он с воодушевлением начал наяривать нового друга размашисто и мощно. Или он решил таким образом отомстить ему за все свои сегодняшние переживания, или действительно настолько велика была жажда секса. Вскоре хрюканье вернулось и даже усилилось. Сергей с еще бОльшим воодушевлением стал тереться языком о вгоняемый в рот елдак. И в какофонию звуков из хрюканья, чмоканья и Денискиного рычанья вплелись вздохи и поскуливания Джима. Денис вдруг вспомнил что-то и судорожно схватился за Сережкин член, сжал его обеими руками и остервенело задвигал шкурку. Всё вышло случайно, хотя так и планировалось... Вся троица почти одновременно провалилась в пучину оргазма... С трудом они расползлись по одеялу в полном бессилии и забылись чутким сном на легком летнем ветерке.

- Ну, а как тебе этот "групняк"? - осведомился Джим у Сергея, когда ребята зашевелились, приходя в себя.

- Это просто божественно! С вами я, пожалуй, забуду обо всём, кроме секса. Даже рисовать уже не тянет.

- И фоткаться? - сразу оживился Дениска, - Ну наконец-то можно спокойно расслабиться.

И он довольно потянулся, громко хрустнув косточками.

- Да нет, Дэник, поработать еще придется. Ну вы и не перетрудились уж сильно. Больше дурака валяли. Сами же заказывали портфолио. Теперь позируйте.

- Какой портфель? - не понял Денис.

- Порт-фо-лио, - проговорил Сергей по слогам, - другими словами - пакет художественных снимков, сделанных в результате фотосессии, которые можно, например, послать в журнал или модельное агентство.

- Не надо нам никакого журнала, - испуганно встрепенулся Денис, - мы просто для себя хотим. Чтоб память осталась.

- Ну и отлично. Я думаю вы и без снимков этот поход запомните. Мы так клёво оттягиваемся! Нет, а все-таки я бы сейчас порисовал вас. У меня вдохновение. Я такое испытываю редко. Меня может только музыка так завести. Я всегда пишу под музыку.

- Небось под вальсы Штрауса, - ляпнул Джим.

- Почему это?

- Ну под вальс рука кисточкой легко машет.

- Интересная мысль. Нет, под Штрауса не пробовал. Мне нужна музыка не для того, чтобы кисточка легко махала, а чтоб внутри завести некий механизм. Чтоб крылья появились. Чтоб лёгкость и остервенение одновременно. В таком состоянии часто находятся писатели, когда "масть прёт". Роман сам "вылезает" изнутри. Его не надо придумывать. Что-то в душе настраивается и мозги подключаются к какому-то неведомому источнику. В глазах, как фильм прокручивается. Главное успеть записать. Так и у художника. Холст еще пуст, а я уже вижу некое действие, которое надо "сфотографировать карандашами и красками". А музыка может быть у каждого своя. Я люблю очень разную. Но пишется хорошо, например, под Ванессу Мэй или Аллу Пугачеву. Не хихикайте. У Пугачихи много энергетики в песнях.

(Не могу, мой дорогой Читатель, не согласиться с Сергеем. Я не профессиональный писатель. Больше того - считаю себя дилетантом. И сам удивляюсь как рождается этот роман. Начиная писать очередной абзац или даже фразу, я часто понятия не имею чем они закончатся. Просто в голове быстро вспыхивает картинка и моя задача - ее описать. Потом всё исчезает, чтобы уступить место новой картинке. Это и странно, и удивительно).

Солнце уже подкатывалось к верхушке горы и ребята поспешили всё приготовить к ночи. В горах сумерки в считанные минуты сменяются непроглядной теменью. Не успеешь - придется всё делать только с фонариком или на ощупь. Поэтому Дениса опять отправили на поиски дров, Джим занялся подготовкой ужина, а Сергей начал наводить хоть какой-то порядок в вещах и стелить постель в палатке.

Спать решено было на одной общей постели. Другие варианты в их ситуации показались бы странными. Очень скоро костер весело потрескивал, шашлыки были нанизаны на шампуры, палатка любезно приоткрыта, ожидая своих ночных гостей. А будущие гости с последними затухающими лучами Солнца помчались к своей каменной ванне освежиться после бурного дня. Опять были вопли и смех, возня и игра трёх молодых тел в холодной ключевой воде. На сей раз они насухо растерлись полотенцами и сразу оделись. Нет, комаров бояться было нечего. Их здесь просто не было. Но ночи в горах всегда свежие.

Когда на клеенку легли шесть больших шампуров, восторженным возгласам не было конца. Тут был весь ужин в комплекте: аппетитные кусочки мяса чередовались огненными запеченными шариками помидоров и зелеными ломтиками болгарского перца. На других шампурах золотились толстенькие грибочки и такие же позолоченные половинки картошки с кусочками прикопчёного сала между ними. На импровизированной скатерти-самобранке также были разложены свежие помидоры, малосольные огурчики и куча всякой травы (ее любят на Кавказе). А в кружки Сергей уже разлил душистое домашнее виноградное вино. Этот продукт недоступен жителям средней полосы России. Уж неизвестно почему не делают такого на заводах. Он получается только в прохладе частных подвалов в бочках и больших бутылях. Правильно сделанное, оно имеет чистый рубиновый цвет, ароматный запах свежего винограда и совершенно изумительный вкус. Пузырьки газа ударяют в нос, когда подносишь бокал ко рту и ты растворяешься в этом божественном напитке, а не наоборот. Тост был один - "За успешно начавшуюся дружбу!". Правда чуть позже, плеснув еще вина в кружки, Джим сказал еще один тост:

- Мы отлично проводим время! Здесь есть всё: еда, питьё, близкие друзья. Дружба и любовь... Нет только одного. Нашего с Дениской первого брата - Димки. Где его сейчас судьба мотает?.. Я хочу этот бокал поднять за него. И за возвращение "блудного сына" в семью. В мою семью!

Сергей, судя по бестолковому морганью и игру "в гляделки" с Денисом, ничего не понял, но перебивать так и не решился. Выпили до дна.

Часть 4

После трапезы в костер подбросили дровишек и Сергей взял в руки гитару, с которой он редко расставался. Пошли первые аккорды и зазвучала негромкая песня. У Серёжи был приятный баритон и абсолютный слух. Он не оканчивал музыкальных школ - не до того им было вдвоем с бабушкой. Но он на слух мог запросто подобрать любую мелодию на том же пианино или гитаре. Гитарой он увлекался с детства и знал несметное количество песен. Первая песня только что закончилась, успокоив ребят, и тут же грянула новая - задорная студенческая, под которую хотелось плясать. И Джим лихо вскочил, рукой выдернул Дениску "из-за стола" и они начали дрыгаться и извиваться на фоне костра. А их тени бешено и угрожающе метались по кронам деревьев.

- Ух ты здорово! - отдуваясь проговорил Джим, - а ну-ка наиграй мне частушки. Щас спою! - И тут началось!..

- Хвастать, милый мой, не стану,

Засажу - так засажу;

Хоть до сердца не достану,

Но по лёгким повожу.

Мы не сеем, мы не пашем,

Мы валяем дурака.

С колокольни хуем машем,

Разгоняем облака.

Дениска уже вовсю ржал, прыгая на попе, как на рессоре, и с энтузиазмом хлопал в ладоши.

- Над рекой склонилась ива,

Девки стали песни петь.

Мы ебались так красиво -

Весь колхоз пришел смотреть.

Сидит Ванька на скамейке,

Хуем долбит три копейки,

Хочет сделать три рубля, -

Не выходит ни хуя.

Дениска тут же наглядно продемонстрировал как Ванька это делал и хохот трех молодых глоток потряс ночную мглу. Через минуту, вошедший в раж Джим, продолжал орать на весь лес дальше:

- На космодроме Байконур

Какой-то хуй рванул за шнур.

На космодроме - ни хуя,

Пиздой накрылась Дания.

На столе стоит бутылка,

В ней цветочек аленький.

Ни за что не променяю

Хуй большой на маленький.

После этого куплета Дениска подскочил к Джиму, упав перед ним на колени и, сдернув шорты, выразительно потряс его елдой, одобрительно подняв при этом большой палец вверх. Опять был смех и продолжение...

- С ним ебался я в кино,

Ему, заразе, всё равно -

Жопа, рожа или грудь,

Лишь бы кончить как-нибудь.

Целовались мы под ёлкой.

Целовались мы взасос.

Жопа инеем покрылась,

Хуй стоял, как дед Мороз...

Джим наконец выдохся и рухнул, уронив голову Дениске на колени, который просто валялся, давясь от смеха.

- Ну ты и заводной! - сквозь слезы смеха похвалил Сергей, - надо запомнить парочку из твоего арсенала.

- Ой, у меня их еще три вагона, - похвастал Джим.

(Я хочу на секунду прервать сюжет. Мне, как автору, недавно пришло письмо, что у меня в романе встречается мат. Приношу свои извинения всем, кому это режет тонкий слух. Но я просто стараюсь писать реальные вещи. А в реальной жизни без мата не бывает. Особенно в России. Что касается вышеприведенных частушек, они все входят в официально изданный сборник "Озорные частушки" под ред. В. Кавторина, изд. "АТОС", г. Санкт-Петербург, 1995 г.).

- А теперь давайте для контраста я вам "жалестную" спою, - объявил Серега.

И пошла баллада. Она была длинной, но так брала за сердце, что в глазах сами собой стояли слёзы. В конце Дениска наклонился к лицу Джима, что-то тихо прошептал и они долго нежно поцеловались.

- Слушай, Сергуня, ты просто гений! Ты, блин, так здорово можешь залезть в душу! Я уже тебя люблю...

- Я тоже - поддакнул Дениска, - Извини меня за сегодняшнее. Это просто мой агрессивный характер. Я же боксер. Мне всё время нужна какая-то цель для атак. Я больше не буду. Честное слово!

- Да я же и не думал обижаться, - улыбнулся Сергей, - Но всё равно спасибо тебе, Дениска. Уметь попросить прощения это не каждый может. Я уважаю тех людей, кто признает свои ошибки в лицо, а не молча. Прости и ты меня. И ты, Джимми, прости старого козла. Я тоже вел себя не лучшим образом. Ведь я старше вас аж на три или четыре года по-моему и ума должно было бы быть побольше.

Он протянул ребятам руку и их примиренье скрепилось крепким рукопожатием.

- Я еще попою вам, если хотите.

- Ты еще спрашиваешь! Конечно хотим! Ты просто прирожденный певец. - задолдонили ребята. И Сергей стал бренчать дальше.

Месяц, нагулявшись по небосклону, зацепился за верхушку ели, видимо собираясь уйти совсем. Костер уже прогорел и лишь светился многочисленными красными огоньками углей, как большой город с вершины горы. Ребята всё больше стали зевать и наконец Джим решился закруглить вечеринку, позвав всех идти спать. Никто не был против. Зайдя в палатку, ребята задернули створки и раздалось быстрое шуршанье одежды. Через минуту они поняли, что, не сговариваясь, сняли с себя всё. Потому, что сразу втроём сомкнув тела и обнявшись, не ощутили ткани плавок, но ясно ощутили горячую пульсирующую плоть друг друга. Их губы то встречались, то расставались, чтобы передать поцелуй следующему. Их руки ласкали и шарили в темноте по горячим телам, зовущим к сексу и жаждущие друг друга... Опять были стоны и всхлипывания, чмоканья и рычанье. Опять вся троица носилась в райских облаках и души их жили в унисон, проникая друг в друга и объединяясь в единую душу... Взаимопритяжение и любовь всё разгорались и захватывали их умы.

Часть 5 (последняя)

Заснули далеко за полночь, утомленные и совершенно опустошенные... Джиму снился чудесный легкий сон. Он опять был маленьким мальчиком и гонялся за бабочками с сачком по ромашковому лугу. Бабочки тоже были белые, как цветы. И казалось, что это сами ромашковые головки иногда оживают и взлетают со своих стебельков. Было весело и маленький Джим заливался беззаботным смехом. Одна бабочка-ромашка, порхавшая над мальчиком, уселась прямо ему на ухо и потешно щекотала крылышками. Это почему-то отзывалось приятностью по всему телу. Особенно в яичках... И Джим неожиданно проснулся. Он почувствовал руку Сергея у себя в паху, а его губы еле слышно шептали в ночной тишине прямо на ухо:

Любимый мой! Ласковый мой! Как я люблю тебя, мой малыш. Заинька мой. Ненаглядный мой мальчик. Я хочу быть всегда с тобой рядом. Хочу любить тебя и ласкать нежно-нежно...

Джим зашевелился, но рука Сергея тут же сжала ему член и он очень тихо прошептал в самое ухо:

- Лежи смирно и ничего не делай. Просто расслабься. Не надо будить Дениску...

Ласковые слова и теплое дыханье дополнились ласками губ и кончика языка. Они нежно еле дотрагиваясь, как те крылышки во сне, прикасались к уху, теребили мочку, забирались в раковину. И это было необыкновенно приятно. Теплота и истома от уха отзывались в паху и разливались по всему телу. Дышать не хотелось, чтобы ненароком не отпугнуть эту "бабочку" губ, приносящую такую нестерпимую негу. Минут через пять, а может быть больше или меньше, острота ощущений настолько усилилась и расширилась, что два очага от уха и от низа живота объединились, образовав единый вибрирующий канал или струну, которая быстро набирала звучание, заставляя уже весь организм диссонировать и вибрировать с ней за одно и наконец порвалась в самом тонком месте, выплеснувшись горячей струей в руку Сергея.

Джим лежал также неподвижно и глубоко дышал. Мысли путались в голове, сталкиваясь и мешая друг другу. Наконец их сутолока замедлилась, пульс пришел в норму и Джим, подсунув руку под голову Сергея, положил ее себе на грудь. Поцеловал совсем по родственному в макушку и тихо проговорил:

- Я никогда раньше даже представить себе не мог, что можно кончить от одной игры с ухом. Спасибо тебе! Это был полный улёт! Ты разбудил во мне неведомое... Я тоже тебя люблю! Могу сказать теперь совершенно серьёзно. И тоже не хочу с тобой никогда расставаться. Мы еще поговорим с тобой об этом...

страницы [1] . . . [3] [4] [5]