Мой сын

Часть 1

Иногда мы совершаем поступки, не поддающиеся логическому осмыслению мозгом человека. Легко осудить другого, труднее понять его. Мне тоже нелегко дался этот рассказ, я сомневался в том, стоит ли его публиковать. Но есть у меня хороший знакомый, Пашка. Он мне сказал простую истину: каждый имеет право выбора своего пути. Может, он прав?

Машина выехала на трассу и унесла нас туда, где Димке предстояло жить дальше - уже в обычной семье. Так уж случилось, что мы с женой не смогли обзавестись потомством. Я упрекал жену, думал, что это она во всём виновата. Как же, я ведь взрослый и здоровый мужик! Сил столько, что хоть вагоны разгружай, в сексе, как тигр, неутомим, а она маленькая хрупкая женщина. Мои анализы всё расставили по своим местам. Мой диагноз был как приговор: мужское бесплодие - иначе говоря, отсутствие живых сперматозоидов в моём семени. Вот тогда и созрела у нас мысль усыновить пацана.

Когда мы с женой впервые приехали в интернат, я думал, что моё сердце разорвётся на миллион маленьких осколков, равных количеству глаз, с надеждой смотрящих на меня. Димку я заметил сразу. У него были огромные голубые глаза и волосы, стоячие кверху. Документы оформили довольно-таки быстро. И вот мы, забрав пацана, возвращаемся домой. Я папа! Как же это приятно - ощущать себя отцом. А он такой маленький, беззащитный... Свернулся калачиком на заднем сидении авто и спит, как ангелок.

Вот так начиналась эта история. История, которая перевернула мою жизнь с головы на ноги и наоборот. Я, с позволения читателя, пропущу повествование о долгих годах моей непростой жизни. Годах, в которых была и неизлечимая болезнь жены, и проблемы на работе, и знакомства с другими женщинами (уже после смерти жены). Но одно оставалось неизменным: мой сын рос и превращался в красивого юношу. Теперь он был всем, что было у меня в этой жизни, ему я посвятил себя целиком, без остатка. Порой мне казалось, что он мой родной сын. Да так оно и было, ведь мы всегда были вместе: рыбалка, охота, походы... Димка рос общительным и весёлым парнем. Нам было интересно проводить время вдвоём, с ним я возвращался в свою юность, а может, и в отрочество.

Сверстники любили Димку, уважали его, и часто наш дом наполнялся весёлыми звонкими голосами его друзей и подруг. Я не запрещал ему практически ничего. Он сам знал ту грань дозволенного, через которую никогда не переступал. Моя жизнь была посвящена ему одному. Я забыл о себе и не обращал внимания уже ни на что.

Приближался день его восемнадцатилетия. Мы основательно подготовились к этой дате: на даче приготовили большой стол, закупили продукты и обзвонили родителей приглашённых на праздник друзей сына. Я знал, что среди них будет и Лена. Мой Димка с начальной школы был в неё влюблён. Я рассчитывал незаметно исчезнуть с дачи, оставив сына и гостей одних, но в мои планы вмешался случай.

Не понимаю, что меня тогда дёрнуло пойти за сарай. Но пойдя туда, я внезапно я побледнел от увиденного мной: Дима привязывал верёвку к стволу старого ореха. Вот ещё секунда, и он, надев петлю на шею, сделает шаг в бездну... Я кинулся к парню и, схватив его, скинул верёвку с шеи.

- Ты что же это удумал, засранец!

- Пап, пусти меня, я не хочу жить!

Только теперь до меня дошло, что я спас своего Димку.

- Дим, да как ты посмел, ты обо мне подумал?!

- Прости, пап... Сейчас я видел своего лучшего друга с ней вместе... Они предали меня, предали оба!

Я всё понял. День рождения сына превратился для Димки в день самых мучительных разочарований в его юной жизни.

- Дим, это не способ решать проблемы. Знаешь что, давай оставим молодёжь тут, а сами поедем-ка домой. Я тебя одного больше не оставлю, сынок.

Вместо ответа Димка обнял меня и заплакал.

- Папка, ты самый лучший папка на свете! Ты мой самый большой друг. Я люблю тебя, папка!

Мы приехали домой почти за полночь. Только там Дима начал приходить в себя. Я понимал, как ему тяжело сейчас, и старался не грузить сына нравоучениями, знал только, что мне необходимо взять отпуск и увезти его куда-нибудь отдохнуть, чтобы хоть как-то вывести парня из ступора.

Пытаясь разрядить угрюмое настроение сына, я решил выпить и, посадив его напротив себя, налил нам по пятьдесят армянского.

- Знаешь, Дим, давай по чуть-чуть за то, чтобы в твоей жизни это оказалось самым большим горем.

Я никогда не пил с сыном, это было впервые, и Димка, очень внимательно посмотрев на меня и взяв рюмку, выпил, как взрослый, со мной наравне. Вскоре его потихоньку начало отпускать, и я решил, что лишняя пара рюмашек ему сейчас никак не повредит...

- Пап, я к тебе, можно?

- Ложись, Дим!

Отодвинув край одеяла, я обнял сына, как в далёком прошлом. Мы уже давно не спали вместе. Я понимал, что ему сейчас лучше побыть рядом со мной.

Уснуть я долго не мог, мне было страшно даже подумать о том, что могло бы произойти, если бы я не увидел сегодня сына в критическую минуту. Я прижал его к себе посильнее, и сон, обволакивая своей незримой паутиной, начал уносить меня из реальности в мир абстракции и магии иллюзии ночи.

Мне снилось, что девушка нежно касается моего тела. Её волосы, переливаясь в солнечном свете, ласкают мою грудь своим неповторимым нежным шелковистым трепетом. Я ощущал аромат её тела. Где-то в подсознании во мне проснулся я прежний. Хотя в свои тридцать девять мне было грех жаловаться на отсутствие внимания к себе со стороны приятного пола, но я уже год не спал с женщиной. Наверное, в подсознании это и дало о себе знать.

Я обнимал девушку, охватывал её грудь и целовал её бархатную кожу. Мой член упирался в неё и вот-вот готов был взорваться фонтаном семени, накопившемся во мне за всё это время. Тем временем девушка, наклонившись, нежно взяла мой член в рот, и я не спеша начал вгонять свой кол ей в розовые губки...

От переизбытка возбуждения я проснулся и тут же понял, что мой член действительно кто-то сосёт. Мне было настолько хорошо, что я, ласково коснувшись волос незнакомки в реальности, очень нежно действительно начал насаживать этот ротик на свой член.

Минет был просто фантастический! Мой член погружался в рот до основания, а затем, нежно подрачиваемый чьей-то рукой, освобождался на мгновение из сладкого плена. Язык, обволакивая головку члена, доставлял мне почти непереносимые по сладости ощущения. Через несколько минут я ускорил движения тазом, и порции моей спермы, струя за струёй, заполнили рот незнакомки...

Часть 2 (последняя)

Только теперь я в ужасе понял, что никакой незнакомки тут и в помине не было. Со мной спит мой сын Димка! Это он подарил мне минуты блаженства, о которых я мог только мечтать. Но как такое могло произойти с нами?! Я, растерявшись, молча лежал на спине, не в силах произнести ни слова.

- Па, ты, наверное, презираешь меня теперь?

Я подтянул Димку к себе и внимательно посмотрел в его глаза. В полной темноте я ощущал его горячее дыхание, его переживания, его сомнения.

- Димка, я не знаю, что тебе сказать. Прости.

- Пап, это ты меня прости. Я давно мечтал об этом, но боялся сделать первый шаг. А сегодня мне всё можно... Ты меня простишь, да, пап?

- Дим, ты же мой сын!

- Пап, я знаю, что я твой неродной сын!

Но я уже не слышал его слов. Мои руки сами обняли Диму, минуя волю своего хозяина, в мой живот упёрся его член, и я, стопроцентный натурал, не выдержав, взял его в руку. Я поцеловал Димкину грудь, и мы сплелись в единый клубок любви и блаженства. Здравый смысл покинул мой мозг. Я коснулся головки Диминого члена губами и втянул его в свой рот.

Нежно перебирая его венки языком, я постепенно улетал куда-то очень далеко. Такого блаженства я не испытывал никогда в своей жизни! Мой член опять налился силой и упёрся в Димкину ногу.

- Папка, как же мне хорошо с тобой! Пап, я хочу, чтобы ты в меня вошёл.

- Димка, нет, это неправильно, я не могу.

- Папка, я этого хочу! Неужели ты не видишь, как я люблю тебя?!

- Но ты же мой сын!

Вместо ответа Дима развернулся ко мне спиной и, выгнувшись, подставил свою попку прямо к моему перевозбуждённому члену. Во мне перемешались все чувства и страхи. Не соображая, что творю, я надавил членом на дырочку Димки и вошёл в неё на длину своей головки. Димка дёрнулся и застонал. Я поцеловал его в шею и произнёс:

- Милый мой, давай не будем этого делать, тебе же больно!

- Мне хорошо, я мечтал об этом всю свою сознательную жизнь... Я люблю тебя! - и Димка одним движением насадил своё хрупкое тельце на мой член.

Сопротивляться дальше я уже не мог и, обняв паренька за бёдра, очень нежно начал двигаться внутри него.

Тугая дырочка неохотно впускала в себя мой член. Я ощущал своим телом каждый миллиметр тела Димки. Меня бил озноб от перевозбуждения и страсти. Такого в моей жизни ещё не было, и вряд ли оно будет когда-то ещё. Наши тела покрылись лёгкой испариной. Я, как сумасшедший, вылизывал бархатистую кожу парня и шептал ему на ухо что-то, понятное только нам двоим. Оргазм накатил на нас, как волны цунами. Я никогда не думал, что такое вообще возможно. Переступив через все нормы человеческой морали, я, тем не менее, испытал такое блаженство, которое невозможно с чем-то сравнить...

В окна нашей квартиры проникли первые утренние лучи. Димка спал у меня на руке. Впервые я разглядывал сына как-то по-новому. Моя любовь к нему приобрела теперь новые оттенки и краски. Мне хотелось носить его на руках, целовать каждый кусочек его тела. И в тоже время я боялся его пробуждения, ведь это было утро нового дня, дня, который мог изменить мою жизнь полностью или разрушить её.

Димка открыл свои огромные глаза, и они встретились с моими. Я обнял сына, и он поцеловал меня в щёку.

- Доброе утро, папка!

- Доброе, сынок!

- Ты не спал?

- Нет, я думал о том, что натворил вчера.

- О чём ты говоришь, пап? Я сам этого хотел и хочу. Все девушки на свете не стоят тебя. Ты действительно меня любишь, как и я тебя. В чём ты себя обвиняешь?

- Я не думал, что такое когда-то станет реальностью!

- Но ведь тебе было хорошо со мной?

- Вот это-то, Димка, и есть самое плохое, я боюсь этого.

Димка улыбнулся мне своей лучезарной улыбкой, и его рука коснулась ткани моих плавок, а уже через миг он, ловко подрачивая мой стоячий член, целовал мою шею. Меня опять понесло, и я ответил ему тем же. Затем, опустившись к моему паху, Димка провёл языком по моей головке. Та моментально отреагировала на ласку небольшими импульсами. Придерживая мои яички одной рукой и подрачивая член другой, Димка взял в рот головку члена. Я вновь был шокирован его смелостью, но сказать что-либо уже не мог. Мой мозг опять отказал мне, уступив место блаженному удовольствию плоти, её велениям.

Через несколько минут я, ощущая приближение оргазма, хотел было освободиться из объятий Димы, но он принял весь нектар моей плоти в свой рот. Я опустился к парню и поцеловал его, ощутив при этом вкус собственной спермы у себя во рту.

- Пап, прости меня, но я больше не мог скрывать от тебя то, что не могу без тебя жить.

- Но мы ведь и так живём вместе, так зачем тебе это, Дима?

- Папа, я такой, какой я есть, и мне уже давно этого хотелось. Понимаешь, ты настоящий, и я рад, что ты, именно ты стал моим первым учителем в сексе.

- Дим, а как же внуки? - улыбнувшись, спросил я.

- Да будут у тебя внуки, не переживай, девчонок я тоже люблю, но тебя больше всех!

Сейчас Димке уже двадцать четыре года. Он скоро женится, его будущая жена - очень красивая девушка. Иногда мы с Димой позволяем себе мелкие шалости, как и раньше. Как ни странно, но наша связь за эти годы настолько окрепла и усилилась, что мы стали понимать друг друга даже без слов.

Естественно, что в подсознании я не хотел бы, чтобы всё у нас произошло так, как оно произошло, но жизнь внесла в наш традиционный семейный порядок свои коррективы. Я принял сына таким, каким создала его мать-природа, и не оттолкнул его от себя, понимая, что если я скажу ему "нет", он встретит того, кто скажет парню "да". Единственное, что меня мучает все эти годы, это вопрос: правильно ли я поступил тогда? Может, сыну надо было в той ситуации обратиться к психологу? Хотя обратиться к врачу в данном случае надо было бы, наверное, и мне самому.

Родители невесты сына в восторге от наших с ним отношений. Если бы они только знали, насколько глубоки эти отношения в моём сердце.

Вот так мы и живём с Димкой. Теперь мне приходится регулярно заниматься в тренажёрке, ходить в бассейн - в общем, поддерживать себя в тонусе. Временами мне становится страшно от мысли, что когда-нибудь Дима скажет мне: "Пап, на этом всё, точка". Тогда в петлю полезу, наверное, я сам.

А попросил я написать этот рассказ Spiritusa, дабы облегчить свою душу. Ведь то, что произошло со мной в жизни, - это большой грех, да и накипело на душе. А в таком деле мне, кроме вас, сознаться кому-то трудно, так что не судите меня строго.

Счастья вам и вашим близким!

страницы [1] [2]