Путешествие в Мурманск

Станции мелькали в окне все заснеженные. На улице мороз трещал конкретный. Поезд мчался на всех парах уже по Карелии, приближая меня к Мурманску всё больше и больше.

Звать меня Славик, Слава, Вячеслав. Кому как нравится. Вырос я в глухой деревне посреди брянских лесов. До восемнадцати лет я дальше районного центра не бывал. Я уже давно заметил, что меня привлекают парни, а не девушки, хотя вниманием девушек не был обделён. Я высокий, с зелёными, как изумруды, глазами, тёмно-русыми волосами. В общем, так сказать, с внешностью был полный комплект.

Конечно же, мои сексуальные предпочтения мне приходилось скрывать от окружающих. В маленькой деревне чуть что, слух распространяется не только быстро, а ещё и в очень приукрашенном виде. И только поступив в институт и перебравшись в Брянск, я стал интересоваться такими, как я. Благо в городе интернет есть, которого и в помине у меня в деревне не было.

Ещё в сентябре, благодаря всемирной паутине, познакомился я с парнем из далёкого Мурманска - Эдиком. Он, судя по фото, очень симпатичный голубоглазый блондин. Я его про себя окрестил так: "чистокровный ариец". Высокий, крепкий телом. Голос в телефоне лился бархатно, убаюкивающе, но в то же время уверенность звучала в каждом слове. Чувствовалось, что серьёзный парень. Он старше меня на семь лет. Самостоятельный. Живёт один, моряк по профессии.

Вот так пообщавшись при помощи интернета четыре месяца и собрав немного денег подработкой в свободное от учёбы время, я рванул в далёкий Мурманск. Этот город мне казался расположенным на краю света. В Брянске дождик в январе - уже почти нормальное явление, на перроне весь промок, пока ждал поезд до Москвы. Москва встретила меня снежком. Бродил по столице весь день. Чуть не опоздал на Ленинградский вокзал к отправлению своего сто восемьдесят второго поезда, но благополучно вскочил в последний момент в свой вагон, где расстелил выданный не совсем трезвой проводницей комплект белья на верхней полке и завалился спать. Проснулся я, только когда мы ехали уже по Карелии. В Петрозаводске выполз на платформу покурить и сразу рванул обратно в вагон. От мороза воздух, казалось, звенел; в освещении фонарей видно было, как летели странные снежинки - не как у нас пышные, а в виде тонких ледяных иголочек. Так и ехал я на своей верхней полке; то спал, то в окно смотрел. За окном поезда было почти постоянно темно - полярная ночь. В Мурманске бабушка с нижней полки сказала, что солнце в это время года не встаёт даже над горизонтом.

Поезд всё приближал меня к заполярному городу. Внутри меня радость от близкой встречи с другом сменялась непонятным волнением. "Понравлюсь ли я ему? Встретит ли он меня?" - много вопросов, на которые у меня пока не было ответов, носилось в голове. Так и не разгадав этот ребус для себя, я незаметно опять уснул.

Разбудил меня вопль проводницы:

- Через полчаса закрываю туалеты! Сдаааём бельё!

На улице было так же темно, хотя время подходило к полудню. Не обманула бабка. Ну что ж - нужно поспешить умыться, привести свою морду в порядок после двух дней спячки, а то и правда закроет санузлы, а зеркало в этом вагоне только там.

И вот, отстояв очередь, я всё-таки успел в туалет. Быстро умылся, причесался. Собрал бельё, сдал его. Помятая лицом проводница всё проверила и убедилась в том, что всё верно: две простыни, наволочка, полотенце. До Мурманска оставалось ещё полчаса езды. Бабушка-информатор сказала, что мы идём по расписанию - не опаздываем значит... Быстро я со сборами справился. Сумок у меня нет. Молодец.

Наконец поезд подкатил к платформе Мурманского вокзала, замедлил резко ход и, всё тише двигаясь, долго-долго останавливался. Никогда не думал, что время так медленно может тянуться.

Самого вокзала из окна не было видно. Встречающих на перроне было много, очень много. Я испугался, что в этой толпе не разыщу Эдика. Но все мои волнения были напрасны. Когда я вышел из вагона и растерянно стал оглядываться по сторонам, Эдик сам меня нашёл. Он как-то незаметно появился рядом и протянул мне с улыбкой руку:

- Привет...

- Привет, - я пожал в ответ руку.

- Пошли?

- Пошли, - улыбнулся я.

Так, молча мы по мосту через железную дорогу, пройдя через вокзал, выбрались в тёмный город.

- Пойдём до рынка, рыбки купим, - сказал Эдик.

- Пойдём,- согласился я, хотя для меня и было непривычно, что в темноте рынок работает, но, судя по времени, ещё день должен был быть.

Свернув налево, мы, немного пройдя вперёд, оказались на местном рынке. Купили палтуса копчёного.

- Под пивко,- сказал Эдик.

- Под пивко, - согласился я.

- Это хорошо, что ты со всем соглашаешься, - улыбнулся он.

Я пожал плечами. А как же иначе? Я ж здесь впервые.

Зайдя в кафе на рынке, мы взяли ещё и пивка. Пиво называлось "Кольское", так как полуостров, на котором стоит Мурманск, называется Кольским. Логично. Пройдя от рынка опять мимо вокзала, мы оказались на местной площади.

- Это наши "Пять углов" - площадь так называется, - проинформировал меня Эдик.

- Угу, - ответил я; говорить я уже почти не мог, так как замёрз окончательно.

За одним из углов и оказался дом, в котором Эдик жил. Взбежав на третий этаж, мы, наконец, оказались в квартире.

- Раздевайся, разувайся, не обязательно в этой последовательности, ща сделаю день, - бросил мне Эдик и скрылся в комнате, где через мгновение стало светло.

Пройдя в комнату, я оценил местную хитрость. Лампы дневного света были закреплены где-то между стёклами окна, и действительно, создавалось впечатление, что за шторами светлый день.

- Падай на диван, - предложил мне Эдик, ловко, с хлопком, открывая пиво.

Я присел на диван. Эдик, в свою очередь, развалился в кресле напротив, раздвинув широко ноги. У меня даже дыхание перехватило от такого вида. Мышцы на груди рельефно выделялись под свитером. Ноги у парня были крепкие, джинсы, казалось, вот-вот лопнут по швам от натяжки.

У меня глаза непроизвольно прилипли к бугорку в районе ширинки.

- Нравится? - вывел меня из ступора Эдик. - Бери пиво.

- Спасибо, - чуть ли не шёпотом ответил я; голос мой куда-то пропал.

Чувствовалось, как лицо у меня краснеет. Я быстро схватил бутылку с пивом и залпом выпил её половину. Оказалось, в нём градусов совсем не чувствуется и оно сладковатое. Или, может, это мне от волнения так показалось. Я не понимал, как себя вести, что говорить. С парнем вот так, вживую, который понимает, что я гей, я встречался впервые.

- Ну? Нравится или нет? - как-то грубо, на мой взгляд, повторил вопрос Эдик.

Я взглянул в его глаза. Игривые нотки в прищуре глаз куда-то исчезли. Он смотрел на меня жёстко, мне как-то показалось, даже со злостью. Я не мог понять, что я такое сказал или сделал, отчего его настроение так резко переменилось на противоположное. Я понадеялся на то, что это мне просто кажется от волнения...

Эдик поставил бутылку на стол, продолжая сверлить меня взглядом. Он молча расстегнул ремень у себя на джинсах.

- Ну? Давай ползи сюда! Буду тебя кормить, - сказал он мне.

Я не понимал, что мне надо делать. У меня начали наворачиваться слёзы на глаза, и я почувствовал, как предательски задрожали мои губы. Конечно, я понимал, что мы взрослые люди, и, когда ехал, знал, что у нас будет секс. Я даже мечтал о сексе днём и ночью. Но не так вот я всё себе представлял. В моих мечтах Эдик был мужественный, но нежный парень, и, увидев его на платформе, я решил, что он и есть моя мечта. А тут...

- Ну? Что застыл? Невнятно говорю? Или ты тупой и не понимаешь, что я хочу? - продолжил Эдик.

Он поднялся с кресла и, продолжая смотреть в глаза, медленно подошёл ко мне. Его ширинка оказалась в десяти сантиметрах от моих глаз. Эдик взял рукой меня на затылок и с силой придавил моё лицо к себе. Он возил меня носом, губами по своей ширинке, тёрся джинсами об моё лицо. У меня хлынули слёзы из глаз, но он не обращал на это никакого внимания, казалось, это наоборот его заводило ещё больше. Он даже рычал немного. Я через джинсы чувствовал, как наливается его член, твердеет, становится каменным.

Парень резко отбросил меня, расстегнул джинсы и вытащил член наружу.

- Давай соси его! - приказал мне Эдик.

Но я лишь закрыл глаза, из которых не переставая лились слёзы. Говорить я ничего не мог, я только мотал головой; не этого я хотел, не к этому я ехал.

Он опять схватил меня за голову одной рукой и рванул меня к себе. Второй рукой он направил член мне в рот, но я, сцепив зубы, попытался увернуться от него, руками отталкиваясь от его ног.

Эдик влепил мне лёгкую пощёчину.

- Открывай рот! - скомандовал он.

Но видя, что я не собираюсь делать это, ударил меня сильней. Губы ударились о зубы, и те, наверное, рассеклись, так как я почувствовал во рту солоноватый привкус крови. Эдик схватил меня за подбородок, надавил пальцами на щёки, зубы у меня разжались, и он смог мне вставить член в рот.

- Укусишь - прибью!- сказал он мне и стал водить членом у меня во рту.

Я плакал и терпел. Воля моя совсем куда-то исчезла. Вскоре Эдик уже вколачивал мне член в рот со всей возможной силой. Время, мне казалось, тянется очень медленно. Но, в конце концов, Эдик прорычал что-то ругательное, и я почувствовал, как он дёрнулся резко, замер, и тёплая вязкая жидкость начала мой заполнять рот. Чтобы не захлебнуться, я судорожно глотал, так как возможности выплюнуть член у меня не было - член ещё во рту был. Наконец, Эдик вытащил член, вытер его об моё лицо и, отбросив меня, свалился в своё кресло.

Я уже не плакал, сил никаких не было.

Эдик молча закурил. Открыл ещё одну банку пива.

- Иди умойся,- сказал он мне уже спокойным тоном.

Я нашёл ванную, умылся, посмотрелся в зеркало над раковиной: губа, действительно, была рассечена, глаза налились кровью от слёз. И вообще, я имел вид затравленного котёнка. Я вернулся в комнату, сев обратно в кресло, взял бутылку с недопитым пивом, быстро допил его, не чувствуя вкуса.

- Вот так мне нравится, - продолжил Эдик, - если это тебе по душе, можешь оставаться, а если нет - то не держу.

- Я могу уйти? - с надеждой в голосе спросил я.

- Можешь. Дверь не заперта, - ответил он.

Я, всё ещё не веря в его слова, робко поднялся, ожидая, что он набросится на меня сзади, вышел в коридор, где быстро оделся, обулся и выскочил на лестничную площадку. Быстро сбежав с третьего этажа, я помчался на вокзал.

Билеты у меня были только на послезавтра, но мне повезло - на сегодняшний поезд были места, и мне без проблем поменяли дату выезда. Три часа, остававшиеся до прихода поезда, я просидел в зале ожидания. На улице было по-прежнему темно и неуютно...

И вот опять я на второй полке, а за окном летят снежинки, остаются позади станции.

Наконец, я уснул. Проспал я долго, так как, открыв глаза, увидел в окно свет. Вспоминая всё произошедшее в Мурманске, я почувствовал, что меня это всё возбуждает и что всё больше и больше я начинаю сомневаться в том, что сделал правильно, уехав так быстро от Эдика.