Заноза (глава 3, Исступление)

Часть 1

А ведь и правда: время лечит. Я не о разбитом сердце. Ведь у нас с Антоном не было отношений, не было чувств, потеряв которые, принято говорить о разбитом сердце. Я о том, что со временем почти стёрлись из памяти все унизительные подробности последней встречи с ним. Осталась горечь даже через много-много лет после тех событий, и после тех, что произойдут позже, и даже после того, как Антона не стало. Мне горько, что мы не сумели с ним настроить на одну волну наши чувства, желания и порывы. Кто-то скажет, что так распорядилась судьба. По мне - так это мы с Антошкой виновны в том, что в этой жизни шли параллельно, лишь изредка пересекались для взрыва эмоций, для действий, которые будут важно корректировать наши отдельные и опять-таки параллельные жизни.

Антон и вправду женился. Не на следующий год, конечно, а в 25 лет. И женой его стала замечательная девушка, его однокурсница. Об этом я узнал мимоходом в случайном разговоре с общими знакомыми. Я вообще после той сексуальной и моральной экзекуции не искал встреч с Антоном. Даже не узнавал о нём. Не потому, что было неинтересно. Я мучительно и часто ловил себя на мысли, что мне жутко любопытно: что там у него, с кем там у него и так далее. И так же сложно останавливал себя, искусственно взращивая в сердце ненависть к нему. Правда, эти попытки были малоэффективными. Ненависть не появилась, а вот равнодушие - да. Со временем, конечно, но всё же возникло. Помогло в этом и то, что я не видел его - такого привлекательного внешне и странно сложного внутри.

Итак, он женился. Никакого приглашения на свадьбу я, естественно, не получил. Антон (как выяснилось много позже) пытался ассимилироваться в Израиле, откуда родом были бабка и дед его супруги. Там у него ничего не вышло, и они вернулись на родину.

Я же начал жить без Антона. У меня появились друзья. Я даже несколько раз пытался построить отношения. Иногда это получалось, и нашего счастья хватало на несколько лет. Никто из них ничем не был похож на Антона. Однажды психолог открыл мне глаза: ты, говорит, подсознательно ищешь именно таких - непохожих. Это своего рода барьер, некая гарантия, что тебя не захлестнёт волна воспоминаний, из-за которых ты наломаешь дров в отношениях с любимым. Вот только сейчас мне кажется, что это сыграло со мной злую шутку. Не было ни с кем у меня таких же ярких эмоций, которые я испытал с Антоном. Я любил своих "любимых" пресно, буднично как-то...

Однажды, после очередного разрыва отношений меня занесло в тематическую сауну в поисках приключений. Я не чурался таких походов. Эти встряски мне были необходимы для разрядки. Я не ждал от них ничего, кроме сексуального удовлетворения, потому что уверен: в таких заведениях не встретить любви. Вот и тогда я шёл туда с одной целью - найти такого же страдальца. Понравится - и на прощание скажешь: "Было хорошо с тобой!". Не понравится - бросишь: "Ну, пока! Может, и повторим как-нибудь". И оба будем знать, что это - всего лишь ничего не значащие слова двух культурных людей.

В этот день в сауне было немного народа. В хаммаме в клубах влажного пара восседало несколько тел, трое плескались в бассейне, ещё сколько-то в джакузи. В кабинах, судя по звукам, занимались сексом не более трёх пар. Я уже было собрался восвояси, но после очередного круга по коридорам сауны решил ещё разок погреться в парной.

Она была построена по какому-то извращённому плану: два входа в основании ножек буквы "п". Вдоль внешнего периметра мраморные лавки, противоположные стены изрезаны несколькими альковами. И всё это освещается глухим синим светом потолочных ламп (надеюсь, что они ещё и кварцевые).

Я расположился в центре парилки, кинул своё изнывающее в ожидании секса тело на влажную скамью. Позиция была удобной: можно было встречать взглядами входящих в обе двери парной, да и альковы были видны практически все. Там обычно прятались те, кто любит посматривать на распаренных парней и призывно надрачивать свои члены, ожидая близкого семяизвержения или тех, кто в этом может помочь.

Десяти минут мне хватило, чтобы тело не только прогрелось, но и обильно увлажнилось. Член начал вставать уже от этого, что не преминул заметить толстяк, который давно следит за мной из ниши. Мой стояк он принял за призыв к действиям, но всё же не решается сделать первый шаг. Видно, как он мучается от желания кинуться ко мне, и в то же время робеет. А вдруг будет отвергнут? И вот только-только он делает шаг, как в парилку кто-то входит. Густой пар и солёный пот, который прямо-таки разъедает глаза, мешают рассмотреть парня. Было только понятно, что он достаточно строен, даже худ. Следом заходит ещё один мужчина, поджарый и ниже ростом. С противоположного входа практически одновременно влетает третий (в противоположность первому - высокий и достаточно накачанный). "Ух, как интересно!" - думаю я. Значит, началась охота. Похоже, что именно в парной развернутся настоящие события.

Тем временем худышка не садится на лавку, а располагается чуть поодаль, между двух альковов. Прислоняется к стене и начинает массировать своё тело, всё чаще и чаще останавливая ладони в низу живота. От этих манипуляций его член быстро наливается кровью. А я по-прежнему не могу рассмотреть лицо этого экземпляра. Загнавшие его в парилку мужики не мешкают и практически одновременно подходят к парнишке и бесцеремонно начинают его лапать. Тот не против такой игры. Его, похоже, и возбуждает, и забавляет эта ситуация. Толстяк из алькова забывает обо мне и, буквально вывалившись из ниши, с упоением пялится на это действо.

Поначалу между мужиками развернулась настоящая борьба за молодое тело. Они то и дело отталкивают друг друга и пытаются смахнуть руку соперника. И, только поняв, что оба могут быть полезны парнишке, прекращают борьбу. "Адонис" - так почему-то назвал я про себя новичка - умудряется оказывать внимание обоим. Он ласкает их члены и подставляет шею для поцелуев. Впрочем, только лишь ею никто не ограничивается. "Качок" (кто бы мог ожидать от него такой гибкости) наклоняется так, что заглатывает член парнишки до основания. В то время как его собственный стручок так и остаётся в ладони парня. "Поджарый" порхает поцелуями по всему телу Адониса и как-то странно вздрагивает, как при падучей. Глядишь, так и до оргазма недалеко.

Парнишка это почувствовал и, что-то тихо прошептав им обоим, потянул их за хуи к выходу. Те вприпрыжку шлёпают за ним, завершая тем самым бесплатный спектакль для меня и толстяка. Собственно, для него это настоящий конец: он бурно спускает, крякая от удовольствия и заливая своей вонючей спермой пол в парной. "Вот ведь гад! И без того тут нечисто, так этот хрен ещё больше загадил всё вокруг!" - бурчу я и выхожу из парной, тщетно пытаясь прикрыть эрекцию крохотным, а потому бесполезным полотенцем.

Холодный душ помогает мне остыть. Поняв, что сегодня здесь ловить нечего, я отправляюсь к выходу. Из кабинок доносятся стоны. Я делаю вывод, что там славно кувыркается давешняя троица. Слегка раздосадованный нулевым результатом, я иду мимо джакузи и вижу такую картину: свесив ноги в воду, на краю ванны сидит "поджарый", ему смачно отсасывает Адонис, в то время как "качок" яростно долбит его в зад. Оба мужика стонут, даже рычат от страсти. Тело Адониса омывается пузырящейся водой, доставляя ему ещё большее удовольствие.

Мне хочется оказаться на месте этого парня. И мне хочется почувствовать, как жемчужные пузырьки ласкают разомлевшее тело, как сзади таранит члеником накачанный самец. Как его сильные руки сжимают мои бёдра, задавая ритм, тогда как рот мой смакует тёплую и крепкую плоть второго мужчины.

Здесь, у джакузи светлее, чем в парной, и я могу в полной красе лицезреть это страстное и животное совокупление. Что-то знакомое вижу я в фигуре паренька. И, лишь поравнявшись с троицей, я понимаю, кто этот парень, так неистово занимающийся сексом напоказ. Это мой Антон.

Он узнаёт меня. Его глаза чуть распахиваются. Антон отрывается от члена "поджарого" и, широко улыбнувшись, кричит: "Привет, Михей! Присоединяйся!".

Я спотыкаюсь, чертыхаюсь, пробурчав что-то несуразное, вылетаю из сауны. В ушах - звон от его весёлого приветствия, перед глазами - картина бесстыдного траха и наглый, дерзкий взгляд, которым парень одаривает меня, когда понимает, что узнан.

Часть 2

Через несколько дней мой мобильный зазвонил весьма не вовремя. Чуть ранее я познакомился в ночном клубе с замечательным пареньком. Он робко вошёл в зал и выбрал место рядом у стойки бара.

Я уже полчаса сидел, уставившись в дно бокала, словно пытался найти там объяснение тому, почему у меня не выходит из головы эта нечаянная встреча с Антоном в сауне. Ведь я вот уже несколько лет даже не вспоминал о нём. Перестал прокручивать в голове собственное унижение, когда был добровольно им изнасилован. Не вижу сны, в которых вновь и вновь всё это повторяется в разных обстоятельствах и в разных местах. Тогда мне помог психолог. Ответил на вопросы, мучившие меня: не стал ли я мазохистом каким, нет ли во мне какого другого извращённого порока? Несколько сеансов, наконец, успокоили меня. Терапия была успешной, и я достиг равновесия в сознании и душе. И вот стоило мне прийти к согласию с собственным сексуальным "я", только-только я вернул самоуважение, как этот паршивец опять всколыхнул былые эмоции.

Все эти невесёлые мысли за стойкой бара были прерваны робкой фразой:

- Можно?

Я обернулся на голос и увидел красивого парнишку. Черняв, невысок, а в глазах какая-то щенячья преданность.

- Можно к вам? - вновь спросил он.

- Конечно, с удовольствием приму тебя в компанию, - сморозил глупость я.

- Я - Игорь, - представился он и широко улыбнулся.

Эта улыбка сразила меня. Белозубая и наивная, она подкупила меня мгновенно.

- Я тут впервые, и, честно скажу, слегка робею. А в компании и веселее, и не так страшно.

- А я тут частенько бываю, но мне тоже иногда боязно, - поддержал я разговор.

- Как так?

- Боюсь уйти один. Вдруг окажется, что такой взрослый дядька уже и не нужен никому.

- Шутишь? - легко перешел на "ты" Игорь. - Ты классно выглядишь и совсем не дядька. Тебе не больше тридцати, да?

- Больше. Немного больше, но не стану кокетничать: мне приятно, что такой красавчик оценивает мой возраст совсем не для того, чтобы сказать, что я уже стар для него.

- А мне как раз нравятся такие - взрослые и устоявшиеся в жизни. Мне с ровесниками не интересно. Я же сам молодой, и другие молодые меня ничему не научат и ничего нового не расскажут.

- А ты ждёшь новых знаний? - мне всё больше и больше нравился этот словоохотливый и откровенный парнишка.

- И опыта.

- Вот как? Какого же?

- А это, я уверен, выяснится сегодня ночью у тебя.

Меня подкупили и слегка напугали наглость и напор, с которыми паренёк напросился ко мне на ночь. Но желание позабыть встречу с Антоном пересилило сомнения.

И вот я лежу с Игорьком, делюсь с ним, так сказать, "опытом", и в самый неподходящий момент звенит мой мобильный. Обычно я предусмотрительно ставлю его на беззвучный режим. Но в этот вечер всё шло наперекосяк.

Началось ещё в такси. Мы с Игорем уселись на заднее сиденье и всю дорогу тихо переговаривались. Ни о чём конкретном, просто знакомились - кто и чем занимается, увлекается и что предпочитает в жизни, какие у кого увлечения и так далее. Оба понимали, что этот разговор необходим для разрядки обстановки. Не было никакого животного желания тут же заняться сексом. Только раз за весь путь я, не замечая того, положил руку на колено Игоря и чуть погладил его. Это в зеркало заднего обзора заметил таксист, понимающе хмыкнул и спросил:

- Что, только познакомились?

Мой Игорь не растерялся.

- Чуть раньше, чем с тобой. Тебя это напрягает?

- Нисколько! Я, знаешь, сколько таких, как вы, перевидал на своём веку. Кому-то бывало так невтерпёж, что они прямо тут начинали своими делами заниматься, - продолжал как ни в чём не бывало таксист. - Так что вы, парни, можете не смущаться, да и мне веселее будет.

- Ишь, глядун какой! Такое удовольствие мы тебе не доставим, - меня покоробило, что я так спалился перед этим водилой.

Всё-таки к дому подвозит. А мне лишняя огласка не нужна.

После этой гневной тирады в машине наступила тишина. Настроение испортилось. Понял это и таксист, так что весь оставшийся путь он хмуро и сосредоточенно крутил баранку.

Второй конфуз произошёл уже дома. Наше любимое ЖКХ, как говорится, "без оглашения войны" отключило горячую воду. Пришлось греть её. Хлопот не особо как много, однако настроение портилось с каждой минутой. Порадовал только Игорь, он попросил помочь ему в мытье. Так что наши "предварительные ласки" начались ещё в ванной.

С меня ростом парень обладал малопримечательной фигурой. Было похоже, что он не дружен со спортом. Однако никаких лишних сантиметров на теле не было. Хотя вру! Завидные размеры наблюдались спереди. Они соблазнительно сначала висели между ног, но с каждым прикосновением моих рук к телу Игорька обретали всё более и более значимые размеры. Никогда не рассматривал в подробностях мужские члены, но здесь я изменил своему правилу.

Итак, представьте: член как ровная морковка с изумительно правильной формой головки. Такие только в анатомических атласах изображать. При освобождении от крайней плоти этот алый грибок забавно менял свою форму, когда уздечка тянула его к основанию члена. С каждым таким обнажением на конце проступала сверкающая капелька смазки, которая тут же ловко смахивалась моим пальцем. Такая игра нравилась обоим. Меня радовало, как по телу Игоря при этом пробегала мелкая дрожь, и он, сильно откинув свою кучерявую голову назад, ещё больше подавался вперёд в ожидании ласк. Вторая моя рука в это время не переставала исследовать яички парня. Довольно крупные (каждое из них удобно располагалось в моей ладони), они прятались под бархатистой кожицей мошонки. Она была достаточно эластична, чтобы можно было прощупать семенные канатики, и приятно упруга, чтобы приподнимать всё это двойное хозяйство в упругий мешочек в момент оргазма.

Наплескавшись и наигравшись настолько, что тянуть далее было нельзя - иначе оба мы рисковали обкончаться тут же, в ванной, мы, наконец, выскочили из неё, наспех вытерев друг друга.

Доставшиеся в наследство от бабушки напольные часы начали отбивать полночь. Но даже они не могли заглушить наши стоны, когда мы продолжили исследовать тела друг друга на кровати. Мы слились в единый клубок тел, которые разрывало от желания обладать друг другом. Перекатывались с одного края кровати на другой, рискуя свалиться на пол. Простыня под нами давно скаталась в шар. Он перекатывался вместе с нами, то и дело норовя оказаться под нами.

О третьем своём промахе за вечер я понял только в постели. Мы так и не договорились, кто из нас какую роль в сексе предпочитает. Так вот сейчас, в сексуальной борьбе на кровати, мы, сопя, пытались понять это, поочерёдно подминая друг друга под себя и нехотя меняя позицию "папа-мама".

И в этот самый момент прозвенел мой мобильный. Большего облома в этот день и придумать было трудно.

Звонивший был настойчив. Наконец Игорь хрипло прошептал:

- Ответь, ведь не отстанут же.

Молча согласившись с ним, я прошлёпал к столу и ответил на звонок.

- Только не бей! - весело прозвучало в динамике.

Я так и вздрогнул от неожиданности: это был Антон.

Несколько секунд замешательства - и я смог выдавить из себя:

- Как... как ты узнал мой телефон?

- А он что, засекречен? - весело прозвучало в ответ. - Надеюсь, ты не спал?

- Нет... но ты не вовремя, - я начал закипать от этого наглого голоса на том конце.

- Миха, мне надо встретиться с тобой.

- Что, прям сейчас? Не поздно ли? - я попытался вложить в эти слова более глубокий смысл.

Чтобы передать, как он мне безразличен, да ещё и с учётом нашего последнего "контакта".

- Ты когда так рано ложиться-то начал? Стареешь, что ли?

- Что тебе всё-таки нужно? - я пытался не обращать внимания на хамство Антона.

- Ну ладно, не злись. Я ж говорю, давай встретимся. Так и быть - не сегодня. Назначай день и время.

- Завтра... в семь вечера... Устроит?

- Буду с нетерпением ждать. До завтра, Мишаня! - радостно заторопился Антон.

- И всё-таки, чего тебе надо? - снова начал пытать его я, но в ответ услышал лишь сигнал отбоя.

Ещё несколько секунд я стоял у стола, пытаясь переварить услышанное, пока меня не вывел из раздумий Игорь.

- Иди ко мне, замёрзнешь там. Иди, согрею... Это кто-то с работы, да? - с надеждой протянул он.

- Нет, не с работы... Так, один знакомый... Потом как-нибудь расскажу, - проговорил я так тихо, что было не ясно - себе я это утверждаю или пытаюсь успокоить его.

Так закончился этот день. Мы обнялись с Игорьком и уснули каждый со своими мыслями. Главное, что нам обоим стало как-то спокойно, словно мы почувствовали: у нас ещё очень много совместных ночей впереди. И непременно много-много счастливых дней.

Часть 3 (последняя)

На встречу в ресторане я намеренно опоздал. Полчаса - неприлично большой отрезок времени. Я специально не торопился к Антону. С одной стороны, пытался выработать тактику разговора, с другой - хотел, чтобы он подёргался, ожидая меня.

- Привет, Миша! - весело приветствовал меня Антон. - Я не знал, что ты предпочитаешь, потому и взял нашу - национальную.

- Вижу, что ты уже и испробовать её успел, - парировал я, присаживаясь за столик.

- Не ершись ты так, - улыбнулся Антон, наполняя рюмки. - Спасибо, что согласился на встречу.

- Удивлён, что после стольких лет ты решил мне позвонить.

- А мы ещё раньше пересеклись бы, присоединись ты к нам тогда в сауне.

Я проигнорировал этот выпад, боясь, что так разговор может завести нас слишком далеко.

- Знаешь, Миха, а ведь я действительно рад видеть тебя... Ты... ты только отнесись к тому, что я сейчас тебе скажу, серьёзно.

- Так ты начинай, а я решу, как к этому отнестись, - я вдруг понял, что Антон уже успел опьянеть.

- Я... я тебя люблю! - вдруг выпалил Антон и взглянул на меня.

Таким я его никогда не видел. В огромных синих глазах таятся испуг и надежда, пальцы нервно теребят край скатерти, на лбу испарина...

Я растерялся. Дыхание перехватило, мне приходится сглатывать, я пытаюсь прокашляться, чтобы выдавить из себя что-то внятное. Так продолжается, как мне кажется, очень долго. Хотя подозреваю, что моя немая сцена длилась не более минуты. Антон ждал. Он знал, что застал меня врасплох. Странно, но он не ёрничал и не торопил с ответом. И это ещё больше сбивало меня с толку.

- Я понимаю, что не так должен был признаться в чувствах, - продолжил Антон, приходя мне на помощь. - Вернее, я должен был сказать это много раньше...

И тут меня прорвало.

- А когда? Когда, Антон? Когда я пришёл из армии, и ты меня унизил? Когда изнасиловал, как последнюю блядь? Это тогда ты хотел мне признаться?! Мне что, нужно было ещё часок поунижаться, чтобы услышать от тебя слова любви? Ну, говори! Тогда?!

Я никак не мог остановиться. Обида, которая дремала во мне все эти годы, вновь заклокотала и, наконец, прорвала все преграды и теперь потоком колких слов лилась на Антона. А он, словно нашкодивший школяр, понуро сидел и молчал.

Ещё несколько минут я, не выбирая слов, пытался донести до Антона свою боль. Он понимал, что мне необходимо выговориться. Молчал и только доливал себе, нервно опрокидывал раз за разом очередную порцию водки.

Наконец лавина моих слов иссякла. Облегчил душу, как говорится в таких случаях. Хотя минутой-другой позже я начал чувствовать иное: стало гадко, что не сдержался. Что вот так, на людях в ресторане устроил разборки. То, что больше всего я ненавидел в подобных геевских отношениях, сейчас я разыгрывал сам, как в третьесортной мыльной опере.

Антон дождался, когда шквал обвинений иссякнет, и снова произнёс:

- Разве важно, когда это говорится, Миша? Главное, что сейчас вот так, глядя в глаза, я хочу достучаться до тебя. Неужто ты не чувствуешь, что нам суждено быть вместе? Разве случайно то, что мы пересеклись на днях в сауне?

Это прозвучало как щелчок хлыста, и меня вновь понесло.

- Чего ты мелешь?! Да я туда потрахаться пришёл! А ты? Ты же сам так замечательно трахался там! Или нас с тобой туда амурчик привёл? Чего молчишь? Ну, отвечай! Трахался там? Трахался?! - я уже почти кричал.

Антон молчал. Он всё больше вжимался в стул, его и без того бледное лицо побелело как полотно. На прекрасные синие глаза навернулись слёзы.

- Молчишь? Так и про любовь свою молчи! - прошипел я и, бросив салфетку на стол, вышел из ресторана.

Уходя, услышал, как Антон окликнул меня. Я вышел не оборачиваясь.

***

Мы очень быстро начали жить с Игорем вместе. Всё произошло само собой. Он просто пришёл ко мне с чемоданом и занял часть шкафа. Так в моей жизни появился паренёк, любовь к которому ширилась с каждым днём. Три месяца пролетели как один счастливый миг. Это не могли испортить даже звонки Антона, который с периодичностью маньяка пытался встретиться со мной. Я не хотел посвящать его в особенности моей нынешней жизни. Оберегал Игорька от ненужных переживаний. И, честно скажу, сам себя берёг от неизбежных разборок. Я умело уходил от расспросов Игорёши, с кем это так резко мне приходится говорить по телефону. Наверное, он догадывался, что это не просто назойливый знакомый. Но по моей реакции на эти звонки он чувствовал, как настойчиво я пытаюсь порвать с этим знакомством...

Это произошло зимним вечером. Помнится, что была пятница, и мы по обыкновению решили отправиться в какой-нибудь клуб. Последние приготовления уже завершались, когда в дверь позвонили. Второпях я распахнул её, не поинтересовавшись, кого это принесло без предупреждения. На пороге нарисовались двое - хмельной Антон с широкой улыбкой в тридцать два и весьма колоритный персонаж, который мне знаком не был.

- Здрасть! А это мы! - скалился Антон, словно только вчера договаривался о визите. - Как славно, что мы вас застали дома!

- Ты... ты... чего... - начал было я, но вышедший на звонок Игорь вмешался.

- Мишутка, что ж ты так негостеприимен, - улыбаясь, протянул он руку для знакомства.

- Да, Мишутка, неужели не рад старым знакомым? - вторил ему Антон, оценивающе рассматривая Игорька и буквально вталкивая внутрь своего сопровождающего.

О нём стоит рассказать подробнее. Молодой, вызывающе и кричаще одет и, как мне показалось, накрашен. Пережжённые обесцвечиванием волосы уложены в модный беспорядок, в ушах безвкусные крупные серьги, одну из бровей прорезает пирсинг. От визитёров несёт свежим алкоголем, оба неадекватно веселы и пошатываются.

- Мишутка, ну что ты в самом деле! Приглашай гостей в дом! А я сейчас что-нибудь придумаю на ужин, - Игорь заторопился на кухню, а я понуро повёл гостей в зал, мысленно кляня Антона.

- Ты меня удивил: белое поменял на чёрное, - с разбегу в карьер начал Антон, лишь только мы расположились на диване.

У меня не было никакого желания разгадывать очередную его загадку, поэтому сам перешёл в атаку.

- Это ты меня удивляешь! Вот так вот, как татарин какой, можешь нагрянуть только ты.

- Неее! Я не татарин. Я, скорее, Дед Мороз, а это моя Снегурка, - улыбнулся Антон и раздражённо отпихнул "снегурку", которая, повиснув на нём, пыталась впиться пьяным поцелуем.

- Чего ты припёрся? Мы вообще-то в клуб собирались, - продолжал наезжать я.

- Да чего вы там забыли? С нами же веселее. И потом, не кажется тебе, что давно пора меня со своим парнем познакомить? - напирал Антон.

- Если бы казалось - давно бы уже сделал это. А вот тебе не кажется, что я специально не знакомил вас, зная-то тебя?

- А вот это грубо сейчас было. Я же не зверь какой! - глаза Антона сузились и желваки заиграли на его осунувшемся лице.

Нашу перепалку прервал Игорь, он сноровисто накрыл на стол, раскупорил бутылку, споро налил каждому и объявил первый тост.

- За знакомство! Я Игорь - друг Миши.

- А я - Максик, - жеманно пропищал крашенный.

- Да, да... Максик... кто ты - и так всем понятно и ничуть не интересно, - грубо перебил его Антон, даже не глядя; его взор был устремлён на Игоря. - Расскажи, Игорёк, как вы познакомились с Мишей, чем занимаешься, как поживаешь?

Так начались наши посиделки. Игорь рассказал нашу нехитрую историю знакомства. Антон деланно заинтересованно расспрашивал о работе моего парня. И несколько раз резко обрывал Макса, который невпопад пытался вставить фразу, что работает стилистом в престижном салоне. Сам Антон также был словоохотлив.

С удивлением узнал, что он уже много лет как в свободном плавании - фрилансерствует. Пытался писать для развлекательных сайтов, но после нескольких инцидентов с невыплатой гонорара закончил с этим баловством. Его художественный талант пригодился в неожиданной сфере. Он попал декоратором-реквизитором в киностудию, и с его помощью даже сняли довольно известный фильм. Который, к его явному удовольствию, оказывается, видел Игорь.

Я понимал, что за всей этой похвальбой стоит какой-то план. Антон никогда не кичился своими успехами. Ему всегда было абсолютно безразлично, кто и как оценивает его поступки или творения. Сейчас же он картинно делал вид, что ему приятен интерес к его персоне и к скромным, как он выражался, успехам. Я поймал себя на том, что и мне интересно узнать о жизни Антона и я с не меньшим удовольствием слушаю его рассказы о процессе съёмок фильма, о том, как его несносный характер и конфликт с режиссёром завершили "кинокарьеру".

Вот уже три года как Антон открыл в себе иной талант - художника. Особенно хорошо ему удавались портреты. Заказы посыпались, причём не только от богачей, но и от медийных людей. Он явно хвастал, что заказов набралось на три года вперёд и ему с трудом удаётся отбиваться от настойчивых предложений передвинуть сроки на месяц-другой. Мол, для него в этом деле важны не деньги, а лишь личное расположение.

За таким разговором мы "уговорили" одну бутылку. Вторая тоже была на исходе. Несмотря на выпитое, как ни странно, самым трезвым к этому времени был Антон. В моей голове ватно уселась мысль о сильной усталости, Игорь, не переставая, мило улыбался любым словам Антона, а Максик вот уже полчаса как шумно посапывал в углу дивана.

- Миша, дорогой мой, мы так хорошо сидим. Жаль, что бутылка почти пуста. Нет ли у тебя ещё чего?

- "Ещё чего" будет явно лишним, - проворчал я. - И потом, тут тебе что - бар какой?

- А вот тут ты в кои-то веки прав, Мишаня. Это нехорошо, что мы с пустыми руками сюда завалились. Но я быстро исправлюсь, - Антон начал было тормошить Максика, но тот только промычал нечто невнятное и продолжил сопеть в две дырки.

- Игорь, а ну, веди меня по всем ночным точкам, где можно уговорить продать нам горячительного! - весело сказал Антон и взъерошил чёрные кудри паренька.

Мне не терпелось сделать перерыв в этом словоблудии Антона. Я устал от его павлиньих поз и посчитал, что пауза в "антоновском" самолюбовании будет полезна всем. Я вяло согласился и разрешил Игорю отправиться в магазин.

- Мих, я быстро... Одна нога здесь...

- Ага, а вторая тут, - продолжил я, закрывая за обоими дверь.

Пока их не было, я прибрал на столе, уложил удобнее Максима. И стал ждать.

Парни задерживались. Через час я сделал звонок Игорю. Сигнал прошёл, но был прерван... На следующий набор пришёл отчёт об отключении абонента. Я решил, что телефон любимого разряжен. Звонок Антону был так же бесполезен (и этот абонент был вне зоны доступа). Каждый периодический набор то одного, то второго наполнял моё сердце порцией чёрной ревности, но мысли о несчастье даже не рождались.

Остаток ночи я провёл на ногах, вышагивая по квартире, словно часовой. Голова раскалывалась от похмелья, от мрачных мыслей и ненависти к Антону, к Максу, который младенцем отсыпался в незнакомой квартире, к Игорю, который... который... который... Дальше в моих мыслях был полный сумбур. Подозрения об измене перевешивали любые иные объяснения произошедшего. Потому свою оценку этим событиям я безвольно оставил на наступивший день. Забылся на несколько часов, а после пробуждения выпроводил Максима.

Днём телефоны обоих также были отключены. Во второй день я твёрдо решил не звонить Игорю. На третий - иссякла ненависть к Антону, и приготовленная злобная речь для него стала неважной.

Игорь появился на пятый день. Молча собрал в чемодан свои вещи и, уходя, проговорил:

- Я теперь с Антоном. Он, кстати, просил передать, что "белые начинают и выигрывают". Сказал, что ты поймёшь... Миша, не держи зла на меня, прости.

Я ничего не ответил. Только устало вздохнул и закрыл свою дверь для Игоря навсегда.

Мне - дважды обманутому - 34, празднующему очередную победу надо мной Антону - 32 года.

страницы [1] [2] [3]