Степной красавец Ерден

Всем привет, меня зовут Михаил, и двадцать семь лет своей жизни я провёл в Ханты-Мансийске. Но недавно компания-работодатель отправила меня на стажировку в своё алматинское отделение. Я полагал, что жить в стране с другой культурой и нравами мне будет сложно, однако всё оказалось не так уж и плохо.

Местные знали русский - поэтому дефицита в общении было у меня не было. Не было у меня и дефицита внимания - я высокий и рельефный черноволосый хлопец. Не бодибилдер, но широкоплечий, с крупными ручищами, а мой рельефный торс от паха до ключиц покрыт чёрными волосами. Помимо растительности на теле я ношу на лице щетину, которая периодически вырастает в бороду.

Отдельным плюсом было то, что дом, в котором компания снимала квартиру, имел довольно приличную площадку для занятий спортом. Поэтому с переездом я сменил занятия в зале на уличные тренировки и пробежки. Однако делал я это не только для поддержания тонуса, но и чтобы любоваться местными парнями и девушками, являвшимися для меня азиатской экзотикой. Мне хотелось в обязательном порядке попробовать их в сексе, и первым из попавших ко мне в постель стал Ерден.

Потомственный казах из Ушарала, Ерден проходил в Алматы интернатуру и снимал квартиру на той же лестничной клетке, что и я. Загорелый и стройный, парень дышал мне в грудь, однако обладал рельефными ногами и руками. Больше всего меня привлекала его крепкая задница, широкая рельефная грудь и пухлые губы, окружённые чёрными усами и густой растительностью вдоль линии подбородка. Так же, как я, он проводил вечера за тренировками во дворе, и мы пересекались почти каждый день. Очень быстро мы стали друзьями и начали проводить свободное время вместе - подвозили друг друга, вместе занимались спортом, гуляли с девушками по улицам Алматы и разговаривали о разном.

Со временем при взгляде чёрных глаз Ердена я стал мечтать трахнуть этого степного красавца. Словно читая мои мысли, казах начал делать недвусмысленные вещи. Он не упускал шанса потрогать меня или тайком подглядывал за мной, при этом дико краснея. Я же стал намеренно провоцировать его - рассказывал пошлые вещи, давал во время тренировок оценивать моё тело на ощупь.

В один июльский вечер я решил наконец уложить Ердена. После трудного рабочего дня мы по обыкновению выбрались во двор для тренировки. Но в этот раз мы припозднились, что позволило мне делать с парнем что угодно, не боясь быть замеченным. Сперва, получая от меня поглаживания и комплименты в адрес фигуры, он вырывался и матерился. Но, убедившись, что во дворе никого нет, негласно стал требовать новых ласк, и когда мы уже закончили и ехали в узкой кабине лифта, Ерден явно решил пойти ва-банк. Разворачиваясь, он как бы случайно упёрся своим задом мне в пах и прижался к моей груди своей крепкой спиной. Тогда я впервые почувствовал бешеный ритм казахского сердца.

Мужской запах, наполнивший кабину, вкупе с необычайной близостью сводили меня с ума. Наконец я не выдержал и схватил его за пояс. В ход пошли поцелуи, от которых парень вздрагивал и просил ещё. Когда двери лифта открылись, он неожиданно вырвался из хватки и, преодолев лестничную клетку, скрылся за дверью своей квартиры. Раздосадованный, я пошёл к себе. Но когда уже заходил в прихожую, услышал скрип петель и голос Ердена.

- Миша, у меня в квартире нет горячей воды, можно я сполоснусь у тебя?

Он смотрел то на моё лицо, то на мой пах и при этом часто сглатывал. Было видно, что он готов.

- Не вопрос, только возьми своё полотенце, - я демонстративно поправил свой хуй, а другой рукой погладил себе грудь.

- Жасы, сейчас буду.

Казах пропал за своей дверью, а я, войдя в свою прихожую, стал раздеваться. Сперва с ног слетели кроссовки и носки. За ними я снял с себя мокрые от пота майку и облегающие спортивные штаны, оставшись посреди квартиры в сжимающих мои болт и зад боксёрах. Со стороны уличной двери раздался скрип - вошёл Ерден, весь потный и с накинутым на плечи полотенцем. Тогда я стянул с себя исподнее и остался перед парнем в чём мать родила.

Он замер и впился взглядом в мой толстый и уже наливающийся кровью хуй, а я заметил, что от этого зрелища у парня встопорщились шорты.

- Хочешь попробовать? - я подошёл к Ердену и положил его руку на свой болт, а второй рукой ухватился за бугор на его шортах.

- Сiгу, блядь... у тебя ота, как у коня... - по щекам казаха пошёл румянец, и он начал мяться.

- Ежели ты пришёл мять булки, так и скажи. Но если нет, то соглашайся скорее.

- Ладно, только я ещё ни разу не пробовал.

- Тогда марш в ванную, - скомандовал я и затолкнул казаха в комнату, да так быстро, что он не успел опомниться.

Уже в ванной я снял с него растянутую белую майку. Под ней - широкая подвижная грудь. Его тело было лишено всяких волос, и мне захотелось посмотреть, как обстоят дела в остальных местах. Повинуясь мне, Ерден стянул с себя шорты и трусы, обнажив полувставший обрезанный болт. Но сперва, держа за набухающий член, я завёл его в ванную и познакомил его задницу с клизмой. На все процедуры ушло немного времени, но я успел завести парня, массируя свободной рукой его булки.

Из ванной мы вышли мокрые и разгорячённые. Ерден шёл впереди, вытираясь полотенцем и виляя покрасневшей задницей. Как только мы оказались в гостиной, я развернул казаха к себе лицом и силой опустил его на колени. Тот сразу понял, что нужно делать, и, взяв мой истекающий смазкой ствол, стал сосать его. Между тем свободными руками он оттягивал и разминал мои яйца. Сосал он глубоко и так громко причмокивая, словно пытался высосать мой дух. Пару раз Ерден заглотил хуй по самый корень, от чего чуть не заплакал. Язык парня всячески вился и изгибался, даря мне такое удовольствие, что из моей груди невольно вырывались вздохи.

Под конец я зарылся обеими ладонями в лохматой голове Ердена и начал ебать его в глотку, вызывая стоны и утробные звуки. Я едва не кончил и, с трудом остановившись, вынул обслюнявленный хуй из его рта.

- А говорил, что ни разу не пробовал.

- С таким кутаком - ни разу.

Ерден снова попытался присосаться к моему члену. Но, взявшись за заросший подбородок парня и оттянув его от хуя, я увидел чёрные ебливые глаза, полные вожделения. Тогда стало ясно, что пора перейти к главному и хорошо выебать Ердена.

Подняв его на ноги, я уселся на диван и поманил его встать сверху. Так его налитой член оказался прямо передо мной. Обычно я никогда не сосал, но сейчас мне захотелось сделать другу приятное, и тогда я взял за щеку. Неумело, но с желанием начал сосать набухающий казахский член, массируя плоть парня своим языком и разминая в ладонях его яйца. Тот начал шептать по-казахски ругательства и постанывать. Тогда я стал набирать обороты, двигаясь вдоль ствола и периодически заглатывая целиком его кутак. Похоже, это нравилось парню - он согнулся надо мной и схватился за спинку дивана, прося продолжения. Но я выпустил его член изо рта и резким движением рук опустил Ердена себе на колени. Мой ещё влажный от слюней и текущей смазки хуй оказался прямо под пиздой казаха, и мы начали стыковку.

Дырка была неимоверно узкой и горячей, от чего мне хотелось засадить казаху как можно быстрее и жёстче, но даже покрытый слюной и смазкой, член шёл очень туго и встречал сопротивление со стороны Ердена. Парень ёжился и пыхтел, опускаясь на болт, а каждый пройденный мной миллиметр сопровождался хаотическими сжиманиями очка Ердена. От боли он запрокидывал голову и сжимал глаза, но не пытался слезть.

Наконец пришлось сделать паузу. Нужно было, чтобы Ерден расслабился - иначе ничего не получится. Поэтому я начал гладить его рельефный торс и оставлять поцелуи на покрытых испариной груди и шее. Через некоторое время он наконец расслабил зад, и стало возможно продолжить продвижение. Но теперь, опуская казаха, я наконец вогнал свой член на всю длину и позволил парню перевести дух.

- Шешесс... Ебать твой ота... - вырывалось из пухлых уст казаха. - Ты мне жопу разворотил.

- Терпи, казах, атаманом будешь, - произнеся это, я впился губами в его уста, и мы стали целоваться.

И вот, разъединив наши губы, я начал проёб. Решил не тянуть и начать резко, не давая возможности Ердену перевести дыхание. Держа за бёдра, я стал водить его по всей длине своего члена, пока парень мацал мою волосатую грудь, крутил мои соски, пыхтел и стонал. Иногда он срывался на маты, русские и казахские, и это заводило меня ещё сильнее, чем стоны. Наконец он сам начал скакать на моём окаменевшем хуе, мне оставалось лишь гладить его гладкий торс и волосатые ляжки. От возбуждения его кутак стал совсем железным и с каждым скачком совершал удар об упругий живот хозяина, выплёскивая на меня капли смазки.

В гостиной пахло мужским трахом. Пот лился с нас двоих ручьями, и я чувствовал, что вот-вот кончу. Внезапно Ерден закричал и, выгнувшись, начал спускать на моё тело. Жемчужные нити спермы вылетали из его кутака и оставались блестеть на волосатой груди. Тогда, больше не в силах держаться, я схватил казаха за бёдра, стал с силой гонять его мокрое обмякшее тело по всей длине своего хуя. Каждый выстрел его кутака сопровождался сводящим меня с ума сжатием очка. Сливший и обессилевший Ерден выл и пытался слезть с меня, но я не давал ему испортить мне праздник. Одной рукой обхватив его за шею, а другой давя на его ляху, я крепко состыковал основание члена с очком парня и, громко рыча, стал сливать в его нутро накопившееся семя. Каждый выстрел спермы сопровождался для меня волной экстаза, и даже когда яйца опустели, член продолжал пульсировать, даря мне удовольствие.

За окном были уже сумерки. Освещаемый напольной лампой, Ерден стал сползать с моего члена. Его развороченное очко с хлюпаньем слетело со ствола, излив из себя ручейки семени. Я сел ему на живот и, собрав со своего торса сперму в руку, заставил парня слизывать её. Его разгорячённое тело источало жар, но я не собирался дать ему продых - пристроившись сбоку, стал покусывать его затвердевшие соски и целовать в шею и плечи.

Однако парень был не промах. Прерывая меня, Ерден заставлял вскипать мою кровь поцелуями своих горячих губ. В итоге мой член вновь затвердеть и стал покачиваться в боевой позиции. И тогда я сел так, что голова казаха оказалась между моих ног, и он смог заглотить мой хуй. Двигая тазом, я начал медленно ебать его в глотку.

Член, наглаживаемый пухлыми губами и языком казаха, был готов лопнуть от напряжения. Ерден, между тем, тоже возбудился и начал сжимать и наглаживать мои булки. Поддерживая одной рукой равновесие, другой я крепко схватил его налившийся кровью кутак и стал водить рукой по всей его длине, забирая с конца капли смазки и размазывая их по горящей плоти. Каждый раз, когда я загонял свой ствол глубоко в глотку казаха или задевал пальцами головку его члена, он тут же начинал извиваться и сладко стонать.

В ответ он то сжимал губы так, что вход становился для меня охерительно узким и возбуждающим, то насиловал языком конец моего хуя. Иной раз он заглатывал мои яйца или начинал лизать их, как шарики мороженого. В конце концов я не выдержал и, подняв таз, обкончал Ердену всё лицо. А уже через пару секунд он выгнулся дугой и, крича ругательства, выпустил в воздух струю спермы.

Теперь наш голод был утолён полностью. Чуть приподнявшийся Ерден жадно слизывал со своих усов и заросшего подбородка моё семя. Наконец, почистив своё лицо, он улыбнулся мне.

- Блядь, я так наебался, что жрать хочется, - произнёс он улыбаясь и лапая моё бедро. - Сiгу, есть что на ужин?

- Понравилось? - спросил я и, ущипнув его за сосок, вызвал томный вздох парня. - Пожалуй, у меня есть для тебя кое-что на ужин и утро...

Грязные от пота и спермы, мы приняли душ и подмыли сочащееся спермой очко Ердена. После водных процедур мы, прикрывшись одними полотенцами, пришли на кухню и приговорили к поеданию кусок сыра, булку хлеба и вчерашнее жаркое. Только после этого мы отправились в спальню, где продолжали ебаться всю ночь, совершая краткие перерывы на отдых.

И таким образом я провёл со своим казахом ещё не одну алматинскую ночь.