Знаешь, всё ещё будет

Часть 1

Я знаю, во многом я сам виноват. По молодости я всё думал, что у меня всё ещё впереди, да и потом всё время что-то мешало - учёба, необходимость вгрызаться в работу. А также то, что я всегда жил с предками, что также несколько ограничивало меня. Конечно, девственником я не был, но и особо вспомнить было нечего. И однажды, в не самый добрый час, одна за другой стали тяжело болеть мама и бабушка. Пять долгих лет я отдавал всего себя, чтобы ухаживать за ними, отсрочить ужасное и неизбежное, но... смерть оказалась сильнее.

Один мой друг, в сущности, единственный друг в теме, предпочитающий жить для себя, называл меня "благородный идиот". Я с ним согласен не был, и сегодня полагаю, что поступал правильно, но финал для меня был неутешительный: мне сорок два, моя голова седа, и я один. Не то чтоб я не пытался наладить свою жизнь, но, как говорится, молодые геи предпочитают молодых геев, а я... я вышел в тираж.

Конечно, можно было бы пригреть какого-нибудь парнишку, типа, я его папик, но... не люблю покупать любовь, да и прорвы денег для спонсорства у меня не водилось. Короче, я поставил крест на своей личной жизни, решив, что совсем опускать руки не буду, но и особых надежд питать не стану, зачем свою душу травить несбыточной надеждой. Тем более что я никогда не верил в судьбу или карму, в воздаяние за зло или добро.

В тот день я сидел в одном, если не единственном тематическом заведении города, потягивал сок (я за рулём). Пик посещаемости был впереди, но народу уже хватало, но я не пользовался популярностью: неспортивный, хотя и не толстый, седой очкарик. Чуть дальше, в конце барной стойки, сидел такой же "счастливчик" - плотный парень, хотя какой, к чёрту, парень - мужчина, лет ему было явно не меньше тридцати пяти, в очках, волосы тёмно-русые, правда, возле лба поредели. Его не назвать было красавцем, но он был симпатичным, вернее, приятным.

Признаюсь, чуда со мной не случилось, озарение не пришло. Просто я куда как трезвее стал смотреть на себя. "Вот ты, - говорил я себе, - жаждешь красавцев, а сам не красавец, да, не урод, но и не Ален Делон. Так чего же тебя должны хотеть?! Ведь ты на таких, как сам, внимания не обратил бы, ты сам отвёл бы от такого парня взор. Так есть ли смысл страдать и кого-то корить? Нет". Эти нехитрые рассуждения вносили не только некое подобие мира в мою душу, но и медленно, но верно расширяли моё "чувство прекрасного".

Потому, увидев того парня, буду уж так его называть, и не испытав отвращения к нему, я решил попытать с ним счастье - в смысле, потрахаться. А почему нет? Тем более что парень время от времени посматривал в мою сторону. Так что я встал и направился к нему. Когда он это понял, то даже чуть приосанился.

- Привет. Можно? - спросил я, указывая на стул рядом.

- Да, конечно, - приятным голосом ответил он. - Ты один?

Чувствовалось, что у него также нет большого опыта пикапа, он явно вспотел от напряга.

- Да, хотя... если ты согласишься, буду уже не один, - с мягкой улыбкой ответил я.

- Я могу тебя угостить? - спросил он.

- Э-э, - я немного подзавис, стараясь придумать красивый ход, но на ум ничего не приходило, а он немного смутился, решив, что это отлуп. - Нет-нет, ты мне нравишься... именно поэтому я бы предпочёл с тобой уединиться... Как?

Парень слегка смутился, кажется, даже чуть покраснел.

- Хорошо, - скромно ответил он. - Только, э-э-э, я... пассив...

- Окей! Хоть я и уни, но больше актив, так что всё отлично.

И мы пошли. Дело в том, что это не клуб в привычном смысле слова, это круизинг-клуб, там имелись маленькие закутки, в которых можно было уединиться.

Зайдя в такой, мы быстро стали раздеваться. Конечно, он не был "королевой красоты", оказалось, что он волосат, но у меня так долго не было секса и мне так хотелось, что я не утерпел и стал ласкать его тело. Парень чуть смущённо заулыбался и стал ласкать меня.

- Мы же не познакомились, - неожиданно сообразил я. - Игорь.

- Гена, - чуть смущённо произнёс он.

Конечно, имя не изысканное, но это фигня.

А потом мы спустили трусы, и наши стояки вырвались наружу. Гена прижал наши пенисы друг к другу и стал подрачивать их одной ладонью, от чего приятное тепло стало растекаться по всему телу. Я просто млел, и тут Гена, высвободив свой, сел на колени. Немного поскользив пятернёй по моему члену, он обхватил губами головку.

Его нежные губы стали скользить по стволу пениса, а шершавый язычок растирал тыльную сторону. Его нежные пальчики поигрывали с моей мошонкой, нежно перебирая яички. А уж когда его язычок начал теребить уздечку пениса я реально стал выпадать из реальности.

Мои ладони легли на его плечи и стали скользить по бархатистой коже, лаская его спину, шею. Мне не требовалось закрывать глаза, чтобы кого-то вообразить; пусть он не красавец, он был достаточно мил, чтобы его хотеть.

Но контроль-то я потерял. Мне было так хорошо! Истома, словно тягучий сироп, наполняла моё тело, и я не выдержал. В очередной раз, как только Гена стал растирать головку пениса, меня стало пронизывать наслаждение, которое мощным потоком устремилось из члена по всему телу, я зажмурился и только простонал: "Да-а!" Кажется, Гена понял меня, так как его губы сомкнулись вокруг головки, и влага жизни стала наполнять его рот. Проглатывать сперму он не стал, а, чуть прикрыв рот, выскользнул из закутка до ближайшей раковины и сплюнул её. А был не в обиде, так как тоже сперму не глотаю.

Когда он вернулся, я хотел сесть на колени и отсосать ему, но Гена меня остановил.

- Я не люблю, - словно стесняясь, произнёс он. - Лучше войди в меня.

Раздумывать над этим мне было недосуг, тем более что он сам хотел этого. Я развернул парня и стал ласкать его дырочку сочной головкой, а Гена, чуть отклячив зад, тихо постанывал, закусив губу.

Долго томить себя я не мог, да и мой член не утратил твёрдости. Раскатав презерватив и смазав его и дырочку лубрикантом, я приставил головку к искомой цели и несильно надавил. Я был просто ошарашен, когда понял, что головка уже внутри, что сфинктер нежно обхватил мой кол прямо за головкой, и её выпуклости не давали члену выскользнуть обратно; впрочем, выходить я не желал.

Такое разработанное очко меня не смущало. Как правило, те, кто не имеет секса, чаще удовлетворяют себя сами. Я догадывался, что в его уютной попе дилдак бывал куда чаще елдака. Но это всё промелькнуло у меня в мозгу за секунду и тут же было вытеснено сладостным чувством наслаждения, что из пениса начало разливаться по всему моему телу. Я взял Гену за бёдра и стал вгонять в парня поршень любви. Мои глаза сами собой стали закрываться.

Мой член словно стал передаточным звеном. Именно в нём рождалось приятное, всеохватное чувство сладостного изнывания. Порой, после интенсивного траха, когда казалось - вот-вот кончу, я замирал и, не открывая глаз, прижимался к его спине, а мои ладони скользили по его груди и животу, спускались ниже и обхватывали его сочный пенис, твёрдый, будто из стали.

Но мне хотелось не только чувствовать, но и видеть. Я развернул Гену и усадил на небольшой приступок, специально для этого и созданный. Я вошёл в парня, поддерживая его одной рукой, второй я ласкал его тело, которое, при всей своей неидеальности, было таким естественным и манящим. Его волоски, покрывавшие грудь и живот, так и манили, и я запускал пятерню, которая будто погружалась в них. Я просто тащился от этого развратного вида, когда парень, широко разведя ноги, раскрывался во всей своей красе.

Я лупил своим чисто выбритым лобком о его волосатую промежность, ласкал его тело, и наслаждение овладевало мной. Я видел его реакцию. Он стонал, его веки так и хотели сомкнуться. Чтобы не стонать в голос, он закусывал губу и, как казалось, чтобы наслаждение не разорвало его изнутри, выгибал спину.

Левой рукой Гена держался за приступок - всё же мой железный друг не настолько железный, правой же он держался за пенис у самого его основания. Он не дрочил, не массировал мошонку, он просто держал член чуть под углом, не давая упасть на живот. Я, словно заворожённый, смотрел на то, как с кончика сочной головки спускается серебристая нить смазки, как мошонка то словно сжимается, то расслабляется. И тут его пенис сам собой стал извиваться, и из головки, словно выплёскиваясь, потекла сперма. Это было нереально круто. Ещё никогда я не доводил кого-то до оргазма без рук. Вид пульсирующего пениса так меня потряс, что я незамедлительно разрядился.

Часть 2 (последняя)

Немного позднее, когда привели себя в порядок, мы вернулись в зал. Мне стало ужасно скучно. Я занимался любовью, я практически физически ощущал, как пусты мои яйца. Что тут делать ещё, я не знал. Мне страшно захотелось уйти, но не одному.

- Ген, как смотришь на то, если мы переместимся ко мне?

- Куда? - он словно не понял меня.

- Ну, ко мне домой. Мы могли бы там попить кофе, и... ты мог бы заночевать.

- Зачем? - спросил он, но без вызова, так, словно ему хотелось узнать, как я вижу эту ситуацию.

- Ну, мы могли бы утром повторить...

- Хорошо, - только и ответил Гена.

И мы, расплатившись, отправились в один из спальных районов на севере города, где я и жил. Кофе пить мы не стали; пока Гена принимал душ, я расстелил кровать.

Освежившись, я вошёл в спальню. Генка лежал совершенно голый на одеяле, закинув руки за голову - ни дать ни взять, "Маха обнажённая"; и, как у великого испанца - вот вроде бы нет идеальной красоты, но манит конкретно. Ждать утра я не стал. К удивлению парня, я залез на кровать и накрыл его собой. Наши тела соприкоснулись, и я его поцеловал, прямо в губы.

Гена мне ответил. Он вытащил руки из-за головы, и я почувствовал его ладони, нежные, будто воздушные, скользящие по моей спине. Его ноги, согнутые в коленях, обхватили мои бёдра, и я просто растворился в том урагане страсти, что нами овладел.

Его губы были невероятно сочные, целовать их было одно удовольствие. Наши язычки своими острыми кончиками соединялись, и каждый стремился успеть сомкнуть губы, чтобы хоть немного насладиться таким свободным поцелуем.

- Я хочу тебя, - просопел я.

- Бери, я весь твой!

Запустив руку меж нашими телами, я приставил свой сочный пенис к его заветной дырочке и слегка надавил, тут же оказавшись в парне. Я устроился на коленях, чуть приподняв его зад, и медленно стал двигаться. Пенис, словно нехотя, испытывая некоторое трение, начал двигаться медленно, и по несколько напряжённому лицу Гены я понимал, что ему немного дискомфортно. Но с каждой новой фрикцией член начинал скользить всё легче, напряжение спало с лица Гены, уступив место наслаждению. Он стонал не стесняясь, его ладони скользили по моей груди и животу, он ласкал мои соски, чуть пощипывая их, от чего возбуждение только усиливалось.

Не выдержав натиска желания, я практически лёг на парня, и наши губы соединились в поцелуе. Это так захватывало - лежать на парне, кожей чувствовать биение его сердца, касаться щекой его щеки, целовать его и при этом двигать бёдрами, ритмично вгоняя пенис в прекрасную дырочку.

Я просто погрузился в омут чувственных наслаждений, я чувствовал кожей, чувствовал пенисом, что рождал непередаваемые ощущения у Гены. Мне нравилось слышать его дыхание, стоны. Я просто наслаждался этим, не задумываясь, и когда дикий ураган страсти завладел моим пахом, у меня просто не было сил сопротивляться, я выплеснул свою страсть ему в попу.

Какое-то время мы просто лежали, обнявшись, едва лаская тела друг друга. Мы целовались, но не страстно, а легко, обмениваясь словно воздушными поцелуями. И это было не только очень приятно, но и очень лично, так, словно нас объединяло нечто большее, чем секс.

- Давай я тебе помогу, - сказал я, приподнимаясь с Гены.

- Я уже, - мило улыбнувшись, ответил он.

Я взглянул на его живот. Он и в самом деле был покрыт перламутровыми каплями, основательно размазанными по его волосатому животу.

- Ты просто сказка! - вырвалось у меня, и я ещё раз поцеловал его в губы.

Мы отправились в ванную, а потом легли спать.

Спать вместе было очень непривычно, но, скорее, приятно. Особенно когда тебя обнимают и чмокают в плечо. Я ещё подумал - а что если этот парень моя судьба? Если честно, я не был уверен в этом. И дело не в моей привычке спать одному и уж тем более не в сексе. Просто он не красавец. Да, я и себя критически оцениваю, но... как говорится, себя не видишь и слегка идеализируешь, а у него, своего партнёра... порой замечаешь даже мелочь.

- Доброе утро, - промурлыкал он; его тёплая ладонь легла на мой утренний стояк (по счастью, по утрам у меня ещё стоит). - Боевая готовность!

- Я как пионер - всегда готов! - пошутил я.

А Генка откинул одеяло и стал скользить ладонью по моему члену, смазка стала течь ручьём, тем более что я смотрел на Генку, на его влажный член, который вовсю тянулся ко мне.

И тут Гена залез на меня, приставил головку члена к дырочке и стал медленно опускаться. Это был настоящий улёт. Он стал скользить, то поднимаясь, то опускаясь, и всякий раз, как его ягодицы соприкасались с моими бёдрами, из пениса по всему моему телу начинала растекаться истома. Мои ладони сами собой оказались на его бёдрах, лаская бархатистую кожу, они перескакивали на живот, потом на груди и на его сильные руки, ведь он нависал надо мной, опершись на них.

Его бёдра, казавшиеся такими неповоротливыми, теперь не только двигались вверх-вниз, но и начинали перемещаться вперёд-назад, и мой член просто изнывал от невероятного наслаждения, а уж когда Гена начинал вращать бёдрами, приходилось напрягать все свои силы, чтобы не слить в него раньше времени.

Я ухватился за его сочный рычаг и стал интенсивно скользить по нему, особо массируя головку, и всякий раз, как мои пальчики размазывали по ней смазку, у Гены перехватывало дыхание, он сильно втягивал живот, и с его губ слетал утробный стон.

Мы кончили практически одновременно. Он украсил каплями мою грудь и живот, я наполнил влагой жизни его анус, и я почувствовал, как сперма начинает вытекать по пенису на мошонку. Я прижал Гену к себе и поцеловал в губы, страстно, как чувствовал в тот миг, и получил такой же ответ. Он целовал меня, а его ладони обхватили моё лицо, забираясь в пряди волос...

Мы стали встречаться. Раз в неделю, как правило, на выходные, Гена задерживался у меня с ночёвкой. А я всё никак не мог решиться, ведь порой его неидеальность слишком сильно бросалась в глаза. Так было ровно до того момента, как он заболел - ничего серьёзного, просто грипп, но я его не видел недели три, и этого испытания хватило, чтобы понять - я его люблю, что бы это ни значило. Он мне просто нужен, а потому, как только мы встретились вновь, я предложил ему переехать ко мне.

Гена, что меня несколько удивило, к переезду не рвался, но и не отказывался от предложения. Он просто оказался большим конформистом, чем могло показаться. "Что скажут соседи?" - вопрошал он, а я отвечал, что соседи и моего имени-то не знают, видят меня раз в месяц, а уж вопрос, с кем я живу, их вряд ли волнует.

Я всё ж таки убедил Гену, и теперь мы живём вместе. Не скажу, что это было идеально. Когда тебе за сорок, то обрастаешь массой привычек, а у него свои, и приходилось идти на компромисс, приспосабливаться, но я всегда знал, ради чего я это делаю.

Вместе мы начали ходить в фитнес-центр, и наши тела стали приобретать пусть и неидеальный, но куда как более приятный вид, и... Генка стал выглядеть красивее, чем раньше, так что я не жалею о том своём выборе.

Главное, счастье есть, в него нужно верить. Теперь я точно знаю - и после сорока жизнь продолжается, просто надо трезво посмотреть на себя и быть открытым для других, таких же неидеальных, как и ты, но жаждущих любви, давать шанс другим и получать его самому, и у вас получится. У меня вот получилось.

страницы [1] [2]