Петруха

Часть 1

Написать рассказ что песню.

В музыке есть категории, там: поп, реп, любимый мной панк- рок...

Рассказы на сайте тоже разбиты по категориям. Здесь есть своя попса, можно найти тяжёлый рок. Я, как несложно заметить, пишу попсу, хотя сам обожаю другое. Не знаю, почему так получилось. Может, смалодушничал даже. Я в этом смысле уважаю тех, кто пишет про жено- мужчин, к примеру. Рейтинг - 2, но им похеру мороз, есть десяток фанатов, а больше и не надо. Не, реально молодцы!

Написать хит, в общем-то, не сложно. Есть определённые фетиши, которые нравятся большинству, надо только не спеша все красочно описать. Начитанному человеку это просто. Хотя... иногда читаешь рассказ: идея - чума, вообще, супер, а написано пол-листика. На самом деле это трудоёмкая работа, иногда на написание рассказа уходит неделя.

Не без воровства, конечно... Написать что-то оригинальное сейчас, думаю, уже просто не реально. Это надо очень большой талант иметь.

В этом году - это мой 7-й рассказ. Пишу в целом о том, о чём и в предыдущих рассказах, может, чуть пожёстче. Ну... чтобы не было сильно приторно от сладкого.

***

Работаю на складе торговой базы. Большая база; такая, с кучей павильонов для торговли. Взяли меня по знакомству. Не то чтобы это было "хлебное" место, но вполне себе достойное. Наш павильон, снаружи обделанный пластиком, внутри же представлял собой довольно большой сарай с голыми кирпичными стенами и стеллажами, на которых располагался товар. Торговали мы напольным покрытием: линолеумом, паркетной плиткой и все такое.

Кроме меня тут работает ещё пара пацанов. Ну, как пацанов, они уже успели обзавестись семьями, это Вадик и Серёга. Нормальные такие мужики, постарше меня. У них сложились свои дружеские отношения, причём их жёны тоже работали на базе.

У меня в тот период были проблемы с подружкой, что называется, "померил и не подошло". Уж больно она была интеллигентной и застенчивой. Да и красавицей её трудно было назвать, только если накрасится. Впрочем, я тоже... не модельной внешности, хотя и не урод, спортом занимаюсь немного.

Есть во мне червоточинка. Я по натуре довольно развратный человек. По мне и не скажешь, но я обожаю порнушку и чтобы поразвратней. А где найти такую же подругу? Ну, в смысле, шлюх-то полно, но они такие, с которыми надо два гондона надевать и всё равно будет страшно. Да и ссыковат я, боюсь знакомиться. Попросил другана одного познакомить хоть с кем-то, вот и познакомился с этой Светой. Я сразу понял, что мы не подходим друг другу. Зажатая какая-то. Я её и не виню ни в чём, просто мне надо другое.

А ещё мне до чёртиков хочется попробовать с парнем. Ну, об этом я вообще молчу в тряпочку. На эту тему мне не с кем поговорить. Меня возбуждает гей-порно, особенно вид членов. Охуеть, верите? Я не знаю, как в жизни, а на картинке всё просто охуительно. Не, зад бы свой я не подставил... думаю... а вот от минета не отказался бы, может, даже и сам... ну... соснул, что ли. Бля, пишу, смеюсь и краснею, как последняя девственница. Ну, уж очень не реально! Ну, да и похую: просто так подрочу, представляя, как у меня сосёт пацан.

Я уже проработал с месяц, когда к нам взяли четвёртого. Тоже по протекции, у нас как-то по- другому не бывает. Только после армии пришёл. Петя, или Петруха, как я его прозвал. Поставили его ко мне в напарники. Нахуй он был мне нужен, я и без него прекрасно справлялся, только если товар разгрузить, но я и тут приловчился на погрузчике работать.

Поначалу я отнёсся к нему настороженно. Выглядел он как е*аный гопарь. Сработали какие- то внутренние тормоза, на уровне животного подсознания. Не знаю, как два самца, претендующие на одну территорию. Даже поругались немного по-пустому, чуть было не боднулись по-настоящему.

- Петь, вынеси картонную упаковку, - я попросил его без всякого скрытого смысла.

Тем более я был занят на кассе, а он ничего в данный момент не делал. Что-то нашло на него: наверное, вспомнил свои дембельские повадки.

- Сам вынеси!

Меня аж кольнуло! Что за нах? Писюлька надумала быковать? Такое надо прерывать на корню, иначе потом хуже будет.

- Чего все время я? - залепетал он, видимо, в моём взгляде читалось вышеописанное.

- А хуле не ты? - я стал брать его на понты.

Не, тут реально надо сразу показать - who, так сказать, есть who. А кто ещё с "й" на конце.

Ну, короче, сцепились. Хорошо хоть никто не видел. Ебало он мне, конечно, тоже подрихтовал малость, но я всё равно его завалил и правым копытцем показал, "кто из нас WHO". После этого он как-то притих. Я ещё думал съебет искать другую работу или на меня нажалуется... кто там его устраивал? Но, походу, блат у него был небольшой. Теперь скажешь чего - виновато кивнёт, пойдёт и молча сделает.

А нехуй залупаться: только пришёл - бузить.

Я тоже никому не обмолвился о происшедшем. Получалось, это между нами.

Постепенно мы притёрлись друг к другу.

Поймите правильно, работали мы с утра и до вечера, один выходной в неделю. По сути, я его видел чаще любого из близких родственников. И потом, у нас постепенно наладились дружеские отношения. Мы могли уже поговорить о всяких пошлостях, о сексе, подколоть друг друга. Короче, мы сблизились конкретно.

У Петрухи в плане секса был полный тухляк. Я особо не лез, видя, что разговоры о личной жизни его раздражают. Иногда подкалывал его отсутствием опыта, но даже без намёка на нетрадиционность. Конечно, я прикидывал варианты. Ну, если хотите, специально искал в нём хотя бы намёки на это дело, какую-нибудь манерность, что ли. Ничего! Немного стеснительный, но не более.

Хотя... я заметил, он пару раз (а может и больше) снимал меня на свой смартфон, но я не придал этому большого значения. Честно говоря, я и сам его пофоткал пару раз. На память, так сказать. Несмотря на некоторую неотёсанность, он был вполне себе симпатичный. Белобрысый, с лёгкой небритостью, вечно в спортивной куртке и трениках, виноватый исподлобья взгляд, как у нашкодившей дворняги.

Со временем я даже стал ощущать пустоту, когда его не было рядом.

Но совсем сблизиться помог случай. Всё произошло спонтанно. Вадик, с нами работает, праздновал свой день рождения у себя в деревне у чёрта на куличках, пригласил нас всех. Отказываться было стрёмно, ещё обидится. Я решил ехать на своей Ладе-калине, ну, и Петруху с собой взял. Ехали с ночёвкой, чтобы можно было нормально погулять под коньячок-водочку.

Своих на этом празднике жизни оказалось совсем мало, в основном деревенские, поэтому Петруха жался ко мне, а я к нему. После обеда рванули на местный пляж. Довольно большое искусственное озерцо, образовавшееся от речной плотины, оказалось на удивление чистым. Не все ещё в провинции загадили.

Мы расположились поблизости от шумной компании пацанов. Их было человек 7 или 8, все местные. Пацаны пили что-то крашеное из полуторалитровой бутылки, девчата тоже не отставали от них, уничтожая напиток из другой.

- Ой, я уже пьяная совсем, - радостно известила полная блондинка, явно не натуральная, пряча свой пластиковый стаканчик.

- Я только обновить, - настаивал коротко стриженный рыжий пацан в мокрых семейках. Его тонкие волосатые ноги и такая же тощая жопка просвечивались на солнце сквозь застиранные труселя.

- Ладно, Наташ, по чуть-чуть, - подбодрила её довольно симпатичная подружка с ладной фигуркой.

Невольно сквознула мысль о красивой и некрасивой подружках. Ну, о том, что у красивой девчонки должна быть некрасивая подружка.

- А домой меня ты понесёшь? - не сдавалась Наташа.

Вопрос был риторический. Чтоб её только поднять нужен был бы кран, а уж нести...

- Отнесу, - рассмеялась красавица, подливая в протянутый стаканчик пойло.

- Куда ты льёшь? - толстуха нелепым пьяным жестом убрала стаканчик в сторону. - Много...

- Много - не мало, - поддержали её остальные.

Мы с Петрухой ухмыльнулись.

Часть 2

- Ополоснёмся, - предложил я ему.

- Да я... не знаю. Если б я знал, плавки взял.

- А в трусах никак нельзя?

Петруха чего-то мялся, посматривая на местных.

- Этих что ли стесняешься? - с укором спросил я, кивнув на гуляющих.

Я решил показать пример. Мне стесняться нечего, всё, как говорится, при мне. Быстро стянув с себя рубаху и штаны, я посмотрел на улыбающегося Петра, подмигнув ему. Просунув ладонь в семейки, прикрыв волосатые мудя, я легко расстался с трусами (не мочить же) и словно модель на подиуме быстро залез в воду. Оглянулся только уже в воде.

Народ, походу, это заинтересовало, но уж точно не шокировало. По крайней мере, они снова стали болтать о своём, мельком поглядывая на Петра, ожидая от него повторения подвига.

Петруха, помявшись, разделся до трусов, оказавшимися светлыми боксерами (нахера покупать белые трусы, кто скажет?!), оглянулся на пацанов и, увидев их заинтересованные взгляды, не рискнул их снять, прямо с разбегом нырнул в воду. Вынырнув, он с радостной миной поплыл ко мне.

- Ну, а ты боялась, - укорил его я. - Даже платье не помялось.

- Ублюдина, - отозвался Пётр, бросившись на меня, желая окунуть меня головой в воду.

Ага, напугал ежа голой жопой! Я сколько помню себя, отлично ныряю и плаваю. Пару минут мы пободались (я дал ему фору, поддаваясь), побрызгались и отплыли друг от друга на безопасное расстояние.

Сквозь прозрачную воду мои причиндалы были отчётливо видны. Я всегда гордился своими мужскими органами, уж, как говорится, что бог дал - то дал. Даже в невозбуждённом состоянии моя колбаска выглядела вполне внушительно, сантиметров 15. Крайней плоти я лишился давно, когда у меня выявили фимоз. Врач отчикал так, что головка стала полностью раскрытой. В принципе смотрелось тоже ничего так. Поначалу чесалось, а потом успокоилось. В стояке он достигал почти 20 сантиметров. Не, правда, видок впечатлял на зависть пацанам, но только не молодых девчонок. Эти сразу "чуть-чуть", "не до конца" и всё такое. Может, поэтому меня и тянет к парням, что нормальных девок я пугаю своим гигантом.

Петруха отплыл ещё на метр, с улыбочкой ожидая продолжения игры.

Поднырнув, я под водой подплыл к нему, ухватив за лодыжки, свалил его, сдёрнув трусы. Вынырнув, я оглянулся на отплёвывавшего воду Петруху. Тот уже плыл ко мне, пытаясь догнать и отнять своё.

Я остановился на довольно глубоком месте, еле прощупав отмель ногами, поднял его труселя на вытянутой руке. Пётр, подплыв ко мне, ухватился рукой за моё плечо, резко вынырнул и выхватил свои трусы. Я благосклонно не сопротивлялся, но свободной рукой подцепил его под зад, прижав к себе.

Он медленно оседал под свой тяжестью, но понимая, что с его ростом ему до дна не достать, держался за меня. Продолжая отплёвываться, явно наглотавшись воды, он настороженно смотрел на меня, при этом спокойно висел на мне, как коала, на дереве. Его мягкие член и мошонка тёрлись о мой волосатый живот, вызвав у меня нехилый стояк, который стал упираться ему в зад.

- Ну, что? - спросил я.

- Да ничего, - ответил он, но от меня не отрывался, продолжая висеть на мне.

Посмотрев на равнодушную публику на берегу, он немного успокоился, натянул свои труселя себе на башку, освободив и вторую руку.

- Ой, - спохватился он, коснувшись задом моего хера.

- А ты как хотел? - парировал я, улыбаясь. - Не спи.

На поверхности воды были видны только наши головы. Для посторонних мы по-прежнему не представляли никакого интереса.

- Ты в курсах, что у меня на тебя встал, - засмеявшись, укорил я Петра. - Ты как?

Свободной рукой я коснулся его члена. Петруха не рыпался, дав мне ощутить его стояк.

- Нехуясе у тебя, - восхитился я.

Петруха, не выдержав моего радостного взгляда, отвернулся и попытался вырваться, но без энтузиазма, поскольку я легко удержал его.

- Чё ты дёргаешься? - поддел его я.

- Я не дёргаюсь.

- Не дёргаешься? - я просунул в его анал палец.

- Сука, ты чего делаешь? - взбрыкнул он, но не сильно.

- Чего я делаю? - не вынимая из него пальца, я стал растирать его стояк о свой живот.

Петруха, поглядывая на берег, стал легонько подмахивать. Я чувствую, что можно смело загнать ещё один палец в его дырку.

- Ээй, - запротестовал он, но поздно, я присунул ему указательный палец другой руки.

Ладонями я поддерживал его за ягодицы, пальцами образуя вилку, которой раздвигал ему анал.

- Чего? - я, силясь сдержать радость, делал вид, что не при делах.

Бля... как же мне это нравилось. Я чувствовал, что Петруха попался, знал, что не отпущу его, да и он не вырывался. Я много раз ухаживал, в основном, неуклюже, стеснялся. А тут было так просто. Я понимал, что мои два пальца свободно гуляют в его попеле, а он только краснеет, возбуждённый его конец продолжал тереться об меня. Сука, он реально балдел от происходящего, не меньше меня.

Мой перец не могла остудить даже прохладная вода. Я попытался аккуратно состыковать его с Петрухиной дыркой в заду, усиленно растягиваемой моими пальцами.

Моя залупа, которая по толщине была не намного больше ствола (знаете, а то бывают чистые булавы, в виде головки гриба такого, типа, боровика), уже стала проникать в него и вроде как даже свободно, и тут Петюня запаниковал, вдруг посерьёзнев, попытался вырваться.

- Эээ, - удержав его, я дождался, когда наши взгляды встретятся. - Это же я.

Он молча смотрел на меня, словно взвешивая все "за" и "против".

- Эй, - давил я, - Всё нормально.

Он усмехнулся, но обмяк, давая возможность медленно насадить его на мой кукан. Это что-то! Я еле сдержался не кончить. Просто внутри его тёплой кишки мой член пульсировал от возбуждения. Реально, это было так охуительно, что я мог просто напрячься пару раз и излиться.

Петруха продолжал смотреть на берег, старательно избегая взгляда со мной. Я его понимал, как никто. Неписаный пацанский кодекс не позволял даже намёков на то, что мы делали. Причём он рисковал больше. И то, что он доверялся мне, накладывало на меня дополнительную ответственность.

- Ээй, - тихонько позвал его я, терпеливо дождавшись его взгляда, - ты точно не пожалеешь.

Его голова была в полуметре от меня. Натянутый на мой член, словно на кронштейн, и поддерживаемый моими руками, он тихонько подгребал ладонями, словно плавниками, паря в водной толще. Его незагорелая безволосая грудь с мелкими сосками манила погладить её.

В прозрачной воде я видел, что он тоже возбуждён. Искажённый водной гладью его белоснежный член переливался в солнечных лучах, словно рыба.

Ебаться в воде было не очень удобно, но я боялся упустить момент. Потом, возбуждение было так велико, что куда-то дислоцироваться было глупо.

Впрочем, хватило всего пару качков, как Петруха, зажмурившись, сжал анал, замутив воду белёсыми нитями спермака, которые словно подкормка для рыб стали расплываться в разные стороны.

Обо мне и говорить было нечего. Я прямо почувствовал, как порциями заправляю его зад кончой.

***

Остаток дня мы искали место, где можно будет уединиться. Ничего подходящего не найдя, мы решили просто отъехать на моей машине "осмотреть окрестности". В итоге мы остановились на другой стороне озера, съехав с просёлочной дороги в кусты.

Мимолётно между нами сложились очень близкие, если хотите, объединённые общим секретом, отношения.

- Я промыться, - взяв пустую 1,5 литровую бутылку из-под минералки, Петруха пошёл искать спуск на озеро.

- Не залейся, смотри, - подъебнул его я.

- Постараюсь, - хмыкнул он.

- Помощь не нужна?

- Нужна, - проследив за моей осоловелой реакцией, он усмехнулся. - Без соплей справлюсь.

Я решил больше не напрашиваться в помощники, про себя подумав, что в это озеро больше ни ногой. Расстелив одеяло на солнечной лужайке, спрятанной в кустах, я почувствовал себя одиноко и решил пойти глянуть на Петруху. По промятой им траве я вышел на берег озера, где нашёл его шмотки. Сам Пётр отплыл на порядочное расстояние и засел в засаде. Мне ещё пришло в глумную голову чем-нибудь кинуть в него, но подходящего камешка не нашлось. Собрав его скудную одежонку в охапку, я унёс её с собой - пусть голым идёт. Я, хуй его знает, о чём думал, заигрывал, наверное, что называется "кое-что в жопе заиграло".

Не удержался понюхать его труханы. Не то, чтобы прямо запоем, просто ощутить его живой запах. Я знал, что цветов не унюхаю, но мне было похеру... главное, это был его запах, человека решившего разделить со мной радости запретного секса. И этот запах одурманивал, я желал его в полной мере ощутить своим языком с его члена.

Часть 3 (последняя)

Шум сзади спугнул меня. Сучонок голышом обогнул лужайку и зашёл с тылу. Застигнутый врасплох я не успел среагировать. Петруха свалил меня на спину и ухватился за мои причиндалы прямо через трусы.

- Оторвёшь, сука,- меня разобрал смех, а Петруха их стал ещё и выкручивать, пока я не завыл фальцетом.

- Это за одежду, - радостно шипел он, ослабевая хватку.

В борьбе мой член вывалился из ширинки трусов. Петюня стал его внимательно разглядывать.

- У нас был в армии один пацан, у него был такой член... - он медленно надрачивал мой ещё мягкий ствол, безуспешно стараясь натянуть шкурку на залупу.

Его голодные заинтересованные глаза выдавали его с потрохами, а меня сводили с ума. Прямо на глазах мой перец стал набирать силу.

- У вас было чего? - спросил я, заинтересовавшись.

- Нет, конечно, - разоткровенничался Петруха, усмехнувшись. - Не было у меня вообще ничего. Ты вот первый попался.

Ну, раз пошло изучение членов, я глянул на его висюлю. Беленький, с ярко выраженной сеткой синюшних вен, полностью скрытый крайней плотью без клювика. На фоне моего он смотрелся как у подростка. Побрито и пострижено, как сейчас и заведено у молодого поколения. Не, я тоже подстригаюсь там, но не более. И у меня более смуглый цвет члена и мошонки, словно покрытый солнечным загаром. Может, это возрастное, хотя какой возраст? Мне 27, ему 21.

С другой стороны, я вот сейчас понимал, что мне главное - это сам Петруха, а какой у него член - это вообще не вопрос. Дотянувшись до его бедра, я стал разглаживать его мошонку, перекатывая яички. Его болт окреп полностью, пружиня. Засуетившись, мельком поглядывая на меня, Петруха оттянул вниз крайнюю плоть, освободив темно розовую головку. Я про себя усмехнулся: походу, пацан старается показать себя с наилучшей стороны.

Развернувшись поудобнее, я пристроился у его члена и пару раз вздрочнув, всосал его сокровище, хорошенько облизав головку языком внутри. Я просто кайфовал от сочного вкуса его залупы.

Петруха пару раз тоже порывался соснуть у меня.

- Успеешь, - тормозил его я. - Не ссы. Я тебе оставлю.

Я ещё пару минут поизголялся в способах минета, чередуя его с дрочкой. Глубоко, как в порнухе, я не глотал, конечно, но "вымыл и отполировал" его до блеска. Насытившись, я приподнял его зад, коленями сзади уперев спину и раздвинув ему ноги. Вот его попец оказался на уровне крутых порнозвезд. Раздвинутые ладные ягодицы не скрывали бритую промежность с разбитой воронкой, переходящей в анал. Поначалу показалось, что его дырка намертво сжата; я ещё подумал: "А чё ж было на озере-то?" Пустив слюну в воронку, я посильнее разжал его булки, пальцем пробуравив вход. Края сфинктера разошлись, образовав круглое дышащее отверстие, куда мою слюну и засосало. Мой хер от увиденного стал просто каменным.

- Слушай, - не удержался я. - У тебя тут такая охуенная норка. Сам разработал?

- Ну а кто? - отозвался Петруха, и в его голосе явно сквозило, что сейчас не время выяснять подробности.

Убедившись, что всё там чистенько, я лизнул пару раз по краям его анальной впадины.

- Да ладно, это не обязательно, - Петруха заскулил, засмущавшись.

- Тебе не нравится? - я нагнулся, чтобы глянуть на его мордасу внизу.

Он ещё более засмущался.

- Не знаю, - ему явно хотелось, но он боялся попросить такое.

- Хочешь узнать? - я заулыбался и, не дожидаясь ответа, продолжил полировать ему очко.

Отверстие то сжималось, то расширялось в приличную такую дырку. Не жалея слюны, я смазывал её края, пальцами массируя и расширяя проход. Не знаю, чем он ковырял себе анал, но разработал его конкретно. Прямо под мой размерчик!

Потянув его член на себя, я не удержался снова облизать его головку. Она была склизкая от выделений, но мне было реально пох...

- А? Как я? - осведомился я у притихшего Петрухи. - Пиздато?

Сучок не признался, но лыбу растянул до ушей.

- Ладно, всё, - я опустил его кардан, уперев ступни себе в грудь.

- Презервативов нет? - спросил он.

- У нас всё есть, - парировал я, вытаскивая из упаковки склизкий гондон с запахом клубники.

Петруха терпеливо ожидал, пока я натяну резину.

Пристыковав багровую от желания залупу к его дырке, я лёгкими толчками провалился в её глубину по самые помидоры, как говорится. Было горячо, но терпимо. Петруха, закрыв глаза, полудышал.

- Ты не помер? - осведомился я.

Ответом было выпучивание его кишки на выдохе. Края его сфинктера малость выползли, кольцом наползая на мой ствол. Чума!

Как только он открыл глаза, я пошёл его накачивать своим поршнем.

- Еееебать мой хуй, - прошептал он, снова зажмурившись, как от боли, но его член был возбуждён. Может, он тащится от жёсткой ебли? Его анал с каждым качком становился более податливым. Свободной рукой я гладил его перчик, оттягивая мошонку.

Мой член уверенно разрабатывал его дырку под монотонные, словно маятник, удары яиц о его промежность.

- Может, поменяем позишен? - предложил я, а то ноги замлели.

Петруха перевернулся на карачки, высоко отклянчившись. Его очко смотрелось как пулевое отверстие от АК. Развратная поза завела меня. Пристроившись к нему "по-собачьи", я завернул ему сразу на половину своего обреза, подкачав малость на полшишечки, перешёл на прокачку по всей длине. Его очко, совсем потеряв плотность, мягко обволакивало мой член, тянулось на нём на вылет и приятно чавкало.

Замедляя темп, чтобы остыть, я вытаскивал свой хер из его норы, наслаждаясь видом, как её края отчаянно пытаются закрыться. Я растягивал ладонями его ягодицы, стараясь увидеть максимальный размер его раздроченного входа. Петруха терпеливо переносил проёб, тихонько скуля и матерясь, когда я вылетал из него с неконтролируемыми пукающими звуками.

Временами я оттягивал его конец на себя, удостовериться, что он взведён и сочится прозрачными соплями. Для меня это было в новинку, из меня в таком количестве никогда ничего такого не текло.

- Тииише, - остановил меня вдруг Петруха.

- Чего?

- Сейчас, дай пару сек... Давай.

- Чего?

- Бля. Я чуть не кончил.

- Пиздато?

- Бля, я долго не продержусь с непривычки.

- Так надо в привычку ввести.

- Надо, - согласился он.

Я чувствовал, что и сам уже на подходе.

- Ну?

- Ладно, давай уже.

- Ты член не трогай, не дрочи, - стал советовать я.

- Давай! Это не поможет, - в его голосе послышались нотки раздражения.

Вставив ему по новой, я постепенно нарастил темп. Сначала он сжал анал, затем ослабил и снова сильно сжал и снова ослабил, полностью обмякнув и уткнувшись мордой в траву.

- Бляяяять. Я кажется уссался, сука! - Петруха медленно отполз от меня.

Покрывало было всё в мокрых каплях спермача, которые Петюня стал виновато затирать.

- Брось. Всё в порядке, - успокоил его я. - Отмоется.

Пару секунд он переводил дух.

- Будешь сосать или кончать в зад? - помня об обещании, спросил я.

Петруха загадочно улыбнулся, но полез губами к моим мудям. Я поднялся на ноги, стащив гондон и откинув его в сторону. Мой конец блестел от смазки, запах клубники мимолётно ударил в нос.

Я поднапрягся, попружинив член вверх-вниз. Петруха, усевшись на корточки, заглотил его, облизывая головку.

Полируя залупу губами и языком, он надрачивал мой ствол рукой, постоянно смотря на меня.

Этот его такой преданный взгляд с членом во рту довершил картину.

- Кончаю, - прошептал я, сжимая пальцы на ногах.

Конечно, я надеялся, но не был уверен. Петруха не выпуская мой член изо рта, подлизывая уздечку языком, выдоил рукой всю кончу в себя. Несколькими залпами я излился в него, напрягая что-то внутри задницы.

Пока я приходил в себя, он облизал мой болт дочиста.

- Бля, это было охуенно, - отрапортовал я облизывающемуся Петрухе. - В следующий раз глотаю я.

- Поделимся, - рассмеялся он.

страницы [1] [2] [3]