Дань (глава 1)

Часть 1

Матвей Пугачёв немного волновался перед собеседованием. Несколько дней назад бывший сослуживец, давно работающий в частном охранном агентстве, предложил ему новую работу. Полгода бездействия после увольнения из органов были для парня тяжёлыми. Он влез в долги, расстался с девушкой. Просрочка по платежам ипотеки и за коммуналку росла снежным комом. Вот и пришлось согласиться на встречу, которая не сулила ничего хорошего. Весь жизненный опыт подсказывал Матвею, что работа телохранителем у какого-то богача принесёт больше проблем, чем удовлетворения. К тому же, ненависть к нуворишам была воспитана в нём очень давно.

Парень был из простой семьи. Особой нужды они не испытывали, но и не роскошествовали. Пацаном Матфей донашивал одежду старшего брата, обновка в его гардеробе была большой редкостью. Учился в обычной школе, большими успехами не радовал, но и отстающим не был. Крепкий здоровьем и закалённый помощью родителям в саду, стал не по годам сильным и жилистым. А когда по настоянию отца начал заниматься в секции бокса, то и вовсе вырос завидным парнем. В драки первым не лез, но всегда заступался за слабых. Угрожающе надвигался на хулигана, сжимал кулаки, всем видом показывая, насколько опасен его удар. Этого хватало, чтобы задира сразу ретировался.

Необщительный, немногословный, сам себе на уме - говорят про таких. И действительно, откровенничать Матвей не любил. Даже со старшим братом никогда не вёл задушевных разговоров. Так и рос обособленно, с приятелями общаясь лишь по необходимости. После службы в армии поступил в милицейскую школу, закончил её и стал служить в ППС. А когда новый командир стал доставать его придирками, мысленно послал всю эту хрень куда подальше и уволился.

К тому времени Матвей успел влезть в ипотеку, зажил отдельно от родителей, но исправно коротко навещал их или справлялся о делах по телефону. Особой теплоты в семейных отношениях никогда не было. Так уж у них было заведено: вырос и встал на ноги, значит, живёшь самостоятельно.

Три года назад у Матвея появилась девушка. Весёлая, симпатичная и ужасно общительная. Когда оказалось, что характерами они кардинально разнятся, разошлись. Ей хотелось развлечений, а он никогда не отличался желанием бесцельно проводить время. Ему гораздо интереснее было попотеть в тренажёрном зале, поработать над своим телом, поставить удар, поспарринговаться. Ещё одно увлечение появилось у него относительно недавно. Он загорелся психологией. Стал читать серьёзных авторов. В особенности интересовали самоанализ и интерпретация бессознательных поступков. Вот таким среднестатистическим, скорее угрюмым, чем общительным, сильный телом, но с определёнными проблемами начинал он путь бодигарда.

Особняк, спрятавшийся за высоким забором, патрулировался охраной и просматривался камерами видеонаблюдения. В воротах у Матвея узнали о цели визита, проверили сказанное звонком кому-то в дом и даже просканировали металлоискателем.

Парень терпеливо выдержал всю эту неприятную процедуру и, мысленно чертыхаясь, проследовал за провожатым в дом, рассматривая роскошь участка и фасада дома. Хозяин коттеджа уже ждал его. Это был средних лет мужчина, холёный, подтянутый, с приветливым взглядом и на удивление вежливый. Представился он Олегом Николаевичем.

- Матвей, мне рекомендовали тебя как весьма надёжного молодого человека с безупречной репутацией. И я навёл справки. Впечатляюще! Если нет возражений, то сразу приступим к делу - поговорим об условиях работы.

Парень кивнул в знак согласия.

- Я вдовец. Несколько лет назад жена скончалась, и мне приходится одному воспитывать сына. К сожалению, из-за сильной занятости я не могу уделять ему много времени. К тому же, сфера моей деятельности заставляет беспокоиться о безопасности сына. Ему сейчас нелегко. Он до сих пор переживает потерю матери, и... как бы это правильнее сказать... мы перестали понимать друг друга. Доверять он мне стал меньше, вроде как. Потому что он ещё очень молод, ему только-только восемнадцать исполнилось, а в эти годы трудно ждать осмысленных и рациональных поступков. Поэтому некоторые его спонтанные действия ставят меня в тупик, и они, на мой взгляд, могут быть опасными для него.

- Что конкретно мне придётся делать? - нарушил молчание Матвей.

- Ты будешь его личным телохранителем. Водитель у него есть, но он часто сам садится за руль, несмотря на запрет. Уезжает куда-то, и мне приходится долго его искать. В последнее время он даже взял за привычку не отвечать на звонки, а в редком разговоре грубит. Одним словом, за ним нужен глаз да глаз. Жить будешь в соседней с ним комнате, питаться в нашем доме. Один день будет выходным. Оплата еженедельная. Выбирай, в какой валюте удобнее. Могу оформить карточку, но возможен и наличный расчёт. Надеюсь, такая сумма устроит? - мужчина протянул лист бумаги с написанной суммой зарплаты.

О таких деньгах Матвей даже не мечтал. Знал, что служба в личной охране хорошо оплачивается, но не думал, что так щедро. Его молчание было расценено как согласие. Олег Николаевич встал из-за стола и повёл парня знакомить с сыном.

Комната отпрыска была на третьем этаже. Отец постучал в дверь и, когда послышалось мычание, вошёл. Матвей шагнул следом, рассматривая обстановку. В комнате царил бардак. Вещи разбросаны по полу, ноутбук, мерцая экраном, валяется у кровати, а на ней в одежде лежит худой парень. Судя по всклокоченным волосам и по тому, что постель не разобрана, он рухнул в неё недавно и не особо заботился о порядке.

- Сёма, просыпайся! Познакомься с новым охранником. Это Матвей.

Пацан поднял голову, приоткрыл один глаз, попытался сфокусировать взгляд, полоснул им по вошедшим и снова без сил рухнул на подушку.

- Супер!.. Значит новый "полкан" завёлся... и чо?

- Не груби! С сегодняшнего дня Матвей будет жить у нас.

- Класс! Счас обосрусь от радости, - проговорил парень, зевая, демонстративно отвернулся, смачно почесал зад и брыкнул ногой. - Пусть живёт...

***

Переезд был недолгим. Захватить пришлось лишь личные вещи. Оказалось, что ко всему прочему на новом месте полагался полный комплект одежды, в том числе спортивной. С утра Матвей любил бегать на свежем воздухе, поэтому наматывал круги по дорожкам сада. Когда получасовая пробежка разогнала сердце до нужных оборотов, приступил к железу в тренажёрном зале на цокольном этаже коттеджа. Для привычных тренировок тут было всё необходимое: станки, штанга с комплектом блинов, боксёрская груша и ряд разновесных гантелей. Когда мышцы налились кровью, суставы заломило от напряжения, а пот обильно смочил не только майку, но и шорты, направился в небольшую сауну тут же, в подвале. Сейчас сухой жар был как нельзя кстати. В этот ранний час Матвей был уверен, что никто не помешает ему понежиться на ароматных сосновых досках в одиночестве, поэтому даже полотенцем не обернулся, вошёл в кабину нагишом. И остолбенел. На лавке сидел Семён. Голый. Бесстыдно раздвинутые ноги, распластанные на полке причиндалы, струящийся по худому телу пот, сверкание серебристых капель в стрижке ёжиком. Сидит, откинувшись к стене, глаза прикрыты, а хрупкие пальчики отбивают неведомый ритм по лавке.

- Долго же ты! - произносит он, приоткрывая глаза. - Чуть не спёкся, ожидая.

- Прости, я зайду позже.

- Ну уж нет! Не зря же я встал так рано, чтобы посмотреть на того, кому папаша доверил моё тело.

- Не понял?

- Хотелось посмотреть на тебя в действии. Я наблюдал за твоей тренировкой. Хорош! Глянуть бы, на что ещё ты способен! - Семён ещё больше расставил свои стройные ноги и перехватил рукой член.

Этот жест казался невинным, будто он просто поправил свой орган. Но почему-то это приковало взгляд Матвея. Наверное, потому что колбаска паренька вдруг ожила, наливаясь кровью. Семён заметил смущение Матвея, встал, улыбнулся и, не оборачиваясь, выходя, проговорил:

- Заканчивай! Через два часа понадобишься. Поедем по делам, - сухой тон, которым это было сказано, дал понять, чьи приказы придётся Матвею выполнять, если он желает поправить своё материальное положение.

Часть 2

К выезду из особняка Матвей взял себя в руки. Пока приводил себя в порядок после тренировки, во время завтрака и в ожидании Семёна во дворе, он не переставал думать о том, что же произошло в сауне. С одной стороны, ничего неординарного вроде не случилось. С другой - было странно увидеть наследника так рано, да ещё в месте, куда он вряд ли вообще когда-либо заглядывал - слишком тщедушным и субтильным было его тело. Похоже, парень не только со спортом, но и с физкультурой не дружил. Хотя, как отметил про себя Матвей, пацанчик был достаточно пропорционально сложён. Невысокий рост компенсировался широкими от природы плечами, узким тазом и крепким прессом. Тёмная поросль на груди тонкой полоской спускалась книзу, растекалась веером в паху. Ноги также были обильно покрыты волосами. Да и лёгкий пушок на аккуратных и крепких ягодицах подчёркивал природную мужественность. Грамотно составленная программа тренировок могла бы слепить из пока ещё юношеского тела настоящий шедевр брутального самца. Квадратный подбородок и широко расставленные карие глаза под густыми бровями - вот образ, который ждал своего "пигмалиона", чтобы полученным результатом сводить с ума толпы девчонок.

Об этом Матвей думал в дороге, периодически натыкаясь на изучающий взгляд парня в зеркале заднего обзора авто. Скучающий вид, с которым Семён развалился на заднем сиденье, говорил, насколько тягостна ему роль простого пассажира. Он изредка отдавал команды водителю, направляя по маршруту в обход полуденных пробок.

- Подожди здесь, - бросил он Матвею, выходя у ресторана в центре города.

- Не положено! - проговорил охранник и зашагал на некотором отдалении, оценивая местность вокруг.

Тут ему ещё не приходилось бывать, поэтому рассмотреть возможные пути отступления не мешало.

- Он со мной, - примирительно осадил ретивого швейцара Семён и пошёл в зал.

Было немноголюдно. У барной стойки расположились две девицы, вид которых ясно говорил об их профессиональном интересе к клиентам. Да ещё за двумя столиками сидели несколько посетителей.

Семён направился к столу, за которым его ожидал некто весьма неопределённого возраста. Молодёжный стиль его одежды никак не вязался с паутинкой морщин вокруг глаз. Колючий взгляд метался с одного вошедшего на другого. Сальная улыба растянулась в приторной фарфоровой радости, но изучающее с подозрением рассматривание продолжилось.

Матвей встал в трёх метрах от них и, как ни пытался, всё равно никак не мог расслышать разговор, который вели Семён и мужик. Никто из них не сделал заказ, хотя официант моментально подскочил к столу. Мужчина протянул Семёну клочок бумаги и, накрыв салфеткой, перехватил в ответ конверт, который тот вытащил из кармана брюк. Всё это было проделано столь ловко, что вряд ли заметил кто-то ещё. Да и Матвей не увидел бы всех этих шпионских штучек, не наблюдай он внимательно за тем, что происходит. Ему сразу не понравился вид собеседника его подопечного, манера и вороватые взгляды, которыми хлыщ шнырял вокруг во время недолгой встречи.

Вскоре, не прощаясь, мужик первым прошествовал из ресторана, а за ним через минуту в задумчивости пошёл к выходу и Семён. Он молча плюхнулся на заднее сиденье авто, дал команду возвращаться домой и, обречённо откинувшись на спинку, прикрыл глаза. От внимательного взгляда Матвея не ускользнуло, что рукой парень лихорадочно сжимает бумажку, словно она обжигала ладонь.

В тишине вернулись домой. Семён отправился в свою комнату и велел не беспокоить. Матвею же было над чем подумать, пока лежал у себя на кровати. А ещё он прислушивался ко всему, что происходило за стенкой. Кажется, сначала Семён отправился в душ, затем бесцельно послонялся, пощёлкал пультом телевизора в поисках интересной передачи, а затем и вовсе притих. Скорее всего, разлёгся в наушниках или уснул: как-никак сегодня встал спозаранку.

На ужин парень не спустился. Экономка сообщила, что хозяина не будет несколько дней, потому как уехал в срочную командировку. Поэтому перед Матвеем встала дилемма - поужинать в одиночестве на кухне либо, прихватив еду с собой, поесть в своей комнате. Он хорошо помнил предупреждение Олега Николаевича о том, что Семён любитель, самостоятельно сев за руль, срываться в неизвестном направлении, а прокалываться с первых же дней службы Матвею не хотелось. Крадучись он подошёл к двери, бесшумно приоткрыл её и, жуя, прислушался к тому, что происходит в коридоре. И оказался прав. Еле слышимый скрип двери соседней комнаты возвестил, что беглец готов оставить его с носом.

- Куда на ночь глядя?

- Не твоё дело! - голос Семёна дрогнул.

- Это моя работа.

- Доставать меня?

- Оберегать.

- Успокойся, я всего лишь иду перекусить. Не могу уснуть без стакана молока перед сном.

- Для этого не нужно одеваться как в клуб.

- О! А ты и в этом разбираешься!

Действительно, Семён был одет совсем не по-домашнему. Ярко-голубое худи, тёмные в тон джинсы скинни, белоснежные лоферы на босу ногу создавали образ соблазнительный и многообещающий. Матвей невольно залюбовался парнишкой, мысли о котором в последние часы так и роились в его голове. В особенности вспоминалась сауна. Чем дольше он об этом думал, тем явственнее понимал, что Семён тогда тупо его соблазнял. Не ясно для чего. Ведь понятно же, что этот фокус обречён на провал. Только если за ним не стоял более коварный план - приблизив нового охранника к себе, проворачивать нечто подобное тому, что сейчас происходило: сбегать из-под бдительной охраны куда угодно и когда заблагорассудится.

А везти Семёна Матвею в этот поздний час пришлось в центр города. Остановились у высотки, куда их пропустил поднятый шлагбаум.

- Жди в машине. Дальше безопасно. Я тут бывал неоднократно, мне ничто не грозит, и меня тут хорошо знают.

И верно, привратник услужливо открыл Семёну дверь в парадную. Его не было более часа, точнее, парень отсутствовал час и одиннадцать минут. Работа полицейским приучила Матвея замечать даже такие детали. Как и то, что вернувшийся парень выглядел чем-то расстроенным. Внешне он всё так же казался спесивым засранцем, надменно ждал, когда для него откроют пассажирскую дверь, в дороге сидел, словно никого вокруг не было. Вот только руки его мелко дрожали. Пару раз он пытался поудобнее расположиться в кресле, и, кажется, в какой-то момент на его глаза навернулась слеза, которую он незаметно стёр, будто потирал щеку.

Лишь у своей комнаты, перед тем как войти в неё, Семён заговорил:

- Не говори отцу. Ему не стоит знать. Это лишь моё дело, и оно никак не повлияет на твоё будущее.

Только далеко за полночь, когда в соседней комнате всё стихло, Матвей отправился в душ. Он стоял под струями воды, растирал по телу гель и неожиданно возбудился. Его восемнадцатисантиметровый член напрягся, принял боевую стойку, ожидая разрядки. Матвей не любил мастурбировать, прибегал к этому крайне редко, лишь когда долгое воздержание становилось тяжелейшим испытанием или когда он просыпался с каменным стояком. Вот и сейчас ему жутко хотелось кончить.

Матвей обхватил ствол и начал яростно дрочить. Вторая рука блуждала по багровой головке, ласкала отверстие на ней, смещалась к самому корню, так что средний палец почти касался очка. Это была его эрогенная зона. Бывшая девушка быстро поняла это и часто стимулировала Матвея именно там, достигая нужной крепости члена, прежде чем приступить к минету. Но сосала она неумело, часто царапала зубами залупу, заглатывала неглубоко и быстро уставала, и ей никогда не удавалось добиться семяизвержения, поэтому отсос был лишь прелюдией к вагинальному сексу. Так что Матвей ещё ни разу не кончал от минета, хотя мечтал о таком оргазме. Много слышал, что это дарит совершенно иные впечатления и ощущения. И вот теперь, когда он привычно ласкал себя пальцем у самой дырки, вдруг представил, что ему отсасывает... Семён.

Часть 3 (последняя)

Рука задвигалась быстрее, казалось, что вот-вот порвётся уздечка. Внизу живота зародилось тепло, готовое устремиться по стволу и выплеснуться смачными каплями горячего семени. Матвей откинулся на стену, его ноги подогнулись, в голове ватно зашевелился подступающий оргазм. И когда он достиг пика, а первая порция устремилась по уретре, вдруг услышал приглушённый плач. Сознание моментально прояснилось.

- Чёрт! - Матвей мгновенно выскочил из ванной, только успел обернуться полотенцем и ворвался в комнату Семёна.

Тот калачиком лежал в кровати и сотрясался от слёз. Тщетно пытался приглушить рыдания, но не мог. Это было похоже на истерику после шквала негативных эмоций или сильнейшего стресса.

Матвей присел на кровать, осторожно коснулся плеча парня. Тот дёрнулся и оттолкнул руку.

- Отстань! Чего припёрся?! - проговорил плачущий и снова попытался отпихнуть Матвея, но промахнулся, ладонью попав в живот охранника. - Ты что? Мокрый!?

А когда растёр в пальцах влагу, принюхался:

- Чувак! Да это же молофья!

Матвей смущённо молчал, только наблюдал, как это открытие моментально успокоило парнишку. Теперь на его лице читалось удивление.

- Да ты же дрочил в душе!

- Успокоился? - проговорил Матвей.

Его даже обрадовало, что конфуз так подействовал на подопечного.

Но грусть к Семёну тут же вернулась. Его глаза цветом стали похожи на тёмную гальку под водой лесного ручья. Паренёк попытался стереть слёзы, но Матвей остановил его.

- Поплачь! Если станет легче, то лучше не держи это в себе. Пусть выплеснется всё, что тебя гнетёт. А потом мы поговорим при желании.

Через минуту Семён в последний раз всхлипнул, устало откинулся на подушку.

- Посиди со мной, пока не усну, - жалобно протянул он.

И было в этой просьбе что-то настолько нежное и трогательное, словно обиженный чем-то малыш просит отца о нехитрой защите, ждёт успокоения от пережитого разочарования. В Матвее всколыхнулись чувства, о существовании которых в себе он даже не подозревал.

- Да, конечно.

- Только не спрашивай ни о чём... Я не хочу говорить об этом... И ни к чему тебе лезть в это... Просто побудь со мной...

Матвей сидел в изголовье, поглаживал руку Семёна, наблюдал, как, успокаиваясь, начинает мерно вздыматься его грудь, как расслабляется хрупкое тельце, как высыхают последние слезинки на высоких скулах, как трепещут длинные ресницы засыпающего. Он любовался отсветом тусклого света ночника в волосах паренька, забавными подёргиваниями пухлых губ, лёгким пушком на щеках, ломаными линиями юношеской фигуры под шёлком простыни. И всё это время его не отпускало возбуждение. Член, ранее так неуклюже выплеснувший сперму, не желал успокаиваться, всё ещё пульсировал, парусом вздыбливал полотенце на бёдрах и посылал сигналы в гудящие яйца об очередном желании излиться.

Когда Семён погрузился в крепкий сон, Матвей встал, ещё раз окинул взглядом паренька и вернулся к себе, вытянулся в постели и снова принялся дрочить. На этот раз он растягивал удовольствие. Ствол сжимал нежно, легонько оттягивал мошонку, перекатывал в ней яйца. Выгибался в спине, судорожно, до немоты в пальцах тянул сильные ноги, напрягал пресс и вдыхал запах собственной спермы, который вернулся, как только подсохшие белёсые пятна насытились потом. Он уже не представлял, что это Семён сосёт ему. Перед ним встал образ беззащитного изящного парнишки, его стройное расслабленное тело, плывущее по волнам успокоительного сна, и карий манкий блеск глаз, полных слёз. Когда семя ленивыми толчками снова выплеснулось из гудящего от трудов ствола, Матвей, плюнув на гигиену, перевернулся на живот, прикрыл глаза и заснул удовлетворённый.

***

- Просыпайся! - Семён стоял в дверях и широко улыбался, его настроение разительно отличалось от ночного. - Не то пропустишь тренировку и лишишь меня удовольствия понаблюдать за тобой.

Матвей вскочил с постели и сконфузился. Он был гол, забыл натянуть трусы перед сном.

- Хорошее начало... И конец отличный! - лыбился Семён, пожирая глазами своего охранника. - Но тебе всё-таки стоит одеться. В это время в доме полно народу. Хотя в тренировке голышом что-то есть! Только никто, кроме меня, этого не оценит.

Матвей не ответил. Быстро подошёл к стулу, надел трусы, выудил из шкафа спортивки и майку, облачился в них и молча направился к выходу.

- Сегодня бегать не будешь... Сразу иди в тренажёрку! - скомандовал Семён, обгоняя его в коридоре.

Пока Матвей под пристальным взглядом хозяйского сыночка круг за кругом нагружал мышцы, он исподлобья наблюдал, чем тот занимается. Парень бесцельно бродил вокруг, сидел на скамье, следил за тренировкой, а когда комната наполнилась мускусом молодого потного тела, снова скомандовал:

- Ну, хватит, пошли, погреемся в сауне.

Всё это время Матвей тренировался на автопилоте. Его мысли были заняты другим. Он пытался понять, почему беспрекословно следует всему, что говорит ему этот пацан, и безуспешно старался отогнать неудержимое желание снова увидеть его обнажённым. Ведь всю ночь напролёт ему снился голый Семён, и сейчас взглядом он то и дело натыкался на солидный бугорок под тканью его домашних штанов. И всё же он сдержался, вошёл в сауну чуть погодя.

Семён лежал на верхней полке и уже успел прогреться настолько, что его тело стало лосниться от проступившего пота. Закинул руки за голову, поэтому его плоский живот образовал впадину, в которой скопилась изрядная лужица влаги. Согнутая в колене нога явила на свет член, который, подрагивая, с каждым ударом сердца распрямлялся и оголял от крайней плоти розовую головку. Наконец-то Матвей рассмотрел этот орган. По-юношески нежный, бархатистый и светлый, он отличался от его собственного - тёмного, кряжистого, увитого венами. И мошонка, в которой спрятались две сливины, была аккуратной, чуть-чуть покрытой волосками. Присмотревшись, Матвей понял, что это из-за искусной подбритости. А вот лобок Семёна почти зарос чёрными кучерявыми волосами. Такой контраст выглядел соблазнительно, Матвей с трудом оторвал взгляд от эрегирующего члена. При этом его орудие тоже зашевелилось. Матвей попытался прикрыться рукой, но был остановлен.

- Не стоит! Мне приятно, что произвожу такое впечатление. И не стоит прятать эту красоту. Лучше присядь! - Семён привстал, повернулся на бок, приподнял голову, освобождая место для Матвея. - Так я рассмотрю твой хуй вблизи.

И Матвей повиновался, сел, уже не стесняясь. Его член, изогнутый, как ятаган, почти касался пупка, а первая капля смазки показалась на вершине и засверкала хрустальной росинкой.

- Ммм! Какой аромат! Не думал, что так впечатлит коктейль из ароматов твоего пота и мужицкой похоти. А ведь она в тебе есть! Первобытная и безудержная! - голос Семёна околдовывал, вводил в транс, отключал стыд и порядочность.

В висках Матвея застучало, сознание помутилось, похоть закружила водоворотом и понесла остатки разума в темень неизведанного мужского секса. А когда горячий шершавый язык Семёна слизнул с навершия ствола каплю, когда мягкая ладошка обхватила пульсирующий ствол и чуть сжала, выдавливая очередную порцию смазки, мозг Матвея и вовсе погрузился в пучину страсти. Парень застонал, жарко выдохнул остатки кислорода, сконцентрировал слух на набате собственного сердца, поддал вверх бёдрами, проталкивая раскалённую головку в мягкость пухлых губ.

Сон превратился в сладкую явь. Теперь Матвею были абсолютно безразличны приличествующие условности, разница в возрасте, крах его будущего как натурала, риск быть выгнанным с работы, проблемы с обязательным самобичеванием и суд окружающего большинства. Сейчас для него всё сконцентрировалось в страстном минете и в парне, который без всякой робости использует его для самоудовлетворения, приносит шквал новых эмоций и дарит скорое счастье от кратковременного и греховного оргазма.

Семён был искусен, развратен и одарён интуицией. Он быстро нашёл эрогенную зону Матвея. Сначала робко, а потом всё интенсивнее завращал пальцем второй руки вокруг его ануса, едва-едва проталкивая ноготок внутрь. Мышечное кольцо сопротивлялось недолго. Раскрылось, чтобы испытать первое проникновение, впустить для интенсивной ласки через боль, жжение и стыд.

Всё дальнейшее Матвей воспринимал гаснущим от оргазма сознанием. Он извергся в жаркий рот, зачарованно следя за тем, как Семён свободной рукой довёл себя до семяизвержения, как, словно в замедленном кино, пахучим фонтаном забился член, как липкие капли стали плюхаться на его икры, мутными гроздьями свисать с волос ноги, тягуче тянуться к полу, падая друг за другом, собираться в лужицу.

- Охуительно! - хрип парнишки ударил Матвея в барабанные перепонки, вернул в действительность, вверг в посторгазменное отчуждение. - Не забудь прибрать за мной!

Взгляд Семёна стал жёстким и чужим. Искуситель вышел из сауны, оставив Матвея в тяжёлых раздумьях.

- Сучонок!

В ответ послышалось шлёпанье босых ног, шум воды из душевой и приглушённый современный мотивчик, который мурлыкал гадёныш.

страницы [1] [2] [3]