Самое интересное лето в моей жизни (глава 4). Серия: Истории эротические из жизни

Часть 1

Остаток дня прошёл спокойно, я носился на кухне, то и дело мельтеша между братом и его спортивной трансляцией, из-за чего он напоказ рычал, строил гримасы, а один раз даже поймал меня, перегнул через свои колени и отлупил, давая понять, что подобные выходки могут болезненно обернуться для меня.

В моменты, когда мне нужно было что-то чистить, я обязан был садиться у него в ногах, чтобы он мог властно положить руку на мою голову или, достав из штанины член, засунуть его мне в рот, не давая, однако, развлечься с ним до конца, всё время напоминая про обязанность готовки. И когда в нём появилось столько выдержки?

Когда вернулись оставшиеся родственники, Даня подошёл ко мне, нежно обнял и сказал, что ночью устроит мне романтический ужин, за которым последует самый лучший секс в моей жизни, поэтому я тоже должен буду сделать всё на уровне, чтобы и он остался доволен, чтобы в будущем подобное повторялось, поэтому клизму я всё же должен был сделать, особенно раз он нашёл в сарае резиновую, колбообразную, старого образца, вызывающе красного цвета, которая должна была стать залогом хорошей ночи. Он попросил не забыть тюбик вазелина из- под кровати и попросил захватить ленту из бабушкиной коробки со швейными принадлежностями, чтобы перевязать волосы.

Накормив домочадцев и влюблённым взглядом проводив куда-то спешащего Даню, я уже понимал, что он собирается раздобыть женскую одежду и переодеть меня в свою девушку. Я очень надеялся, что он не будет выводить меня к другим людям в таком виде, но от возможности войти в новую для меня роль, к тому же так скоро, начинало бурлить все внутри.

Как только бабушка закончила с проверкой домашних дел, похвалила и отправилась отдыхать после поездки в город, я бросился выполнять поручения Дани.

Найдя на полке оставленные кем-то духи с тонким цветочным ароматом, я решил прихватить и их. Когда я доставал из швейного набора ленту, брат Дани выгнул бровь, я что-то смущённо пролепетал про подвязку помидоров, тот помотал головой и уткнулся в телефон, давая понять, что ему всё равно. Оно и к лучшему.

Делать клизму холодной водой в бане, стоя на карачках и подвывая от прохлады, расходящейся по всему телу, то ещё удовольствие, но я хотел быть чистым перед своим парнем, ведь иначе воспринимать брата я уже не мог.

Вернулся он поздно, а я всё места найти себе не мог, зато точно убедился, что и бабушка, и второй брат уже спали. Даня с улыбкой до ушей протянул мне огромный пакет с вещами, как он сказал, сестры его знакомого, которая перестала приезжать в деревню, и сказал идти переодеться, а через пятнадцать минут подняться на чердак. Я поцеловал брата в щёку, за что удостоился самого нежного взгляда, когда-либо бросаемого им в мою сторону, и ушёл обратно в баню, где припрятал все необходимое и собирался переодеться там.

Разложив добытые вещи, я не понимал, что именно мне следует надеть: здесь были и юбки, и сарафаны, и колготки, и какие-то очень лёгкие, больше похожие на свитые из тюли накидки, а также ещё очень много непременно женских вещей, аккуратно сложенных и пахнущих незнакомым порошком.

Так и не определившись с фасоном, я решил выбирать по цвету: натянул колготки, которые стали невидимыми на коже, голубого цвета высокие носки, белые туфельки, оказавшиеся немного меньше моей ноги, джинсовую юбку, белую сорочку и чёрный поясок, сделавший мою фигуру похожей на девичью.

Подвязав свои не очень длинные волосы лентой как умел, завершил превращение, о котором каких-то несколько дней назад думал бы крайне отрицательно, а сейчас, крутясь перед небольшим зеркалом, используемым для бритья, пытался взглянуть на себя глазами собственного брата: кого он увидит во мне: женственного младшего, которого приятно унижать, или приятной наружности девушку, за которой захочется поухаживать? Так и не найдя ответа, я вложил вещи в пакет, припрятал его подальше в дровеннике, засунул смазку за пазуху и решил выбросить презервативы, которые прихватил с собой, решив, что они не нужны при таком градусе отношений и чистоте внутренностей.

Последний раз расправив складки юбки и поправив одежду, пару раз пшикнул духами на шею и запястья. Несмело выглянул из бани, осматривая окна дома - не смотрит ли кто - я быстро засеменил в сторону лестницы на чердак, возле которой меня уже ждал мой кавалер, тоже приодевшийся: мой статный брат стоял в обтягивающих его ладные ноги чёрных джинсах, белая футболка была заправлена в них, на плечах болтался пиджак тёмного цвета, а на ногах выделялись яркие красные кроссовки, выдавая в городском пижоне какого-то деревенского гуляку.

Почему-то решив сыграть сразу, я сделал вид, что прохожу мимо, что заставило брата принимать правила игры на ходу: он поймал меня за локоть, спрашивая, куда в такое время красивая одинокая хрупкая девушка может направляться и не хочет ли составить ему компанию.

Стараясь мило улыбаться, хлопать глазами, как в фильмах, и говорить более томным женственным голосом, завёл с ним разговор. Я не чувствовал фальши в собственных словах, когда из кокетливой девицы внезапно как будто испугался за себя, прижав несуществующую сумку к груди, пытаясь высвободиться из хватки родного незнакомца, который, однако, был настойчив и сказал, что уже давно ждёт кого-то вроде меня.

Непритворно удивившись, я дал увлечь себя наверх, смущаясь лезть вперёд первым, попытался пропустить его, но брат оставался непреклонен, говоря, что будет куда более полезным ловить падающую снежинку, чем подавать ей руку наверху.

Не найдя аргументов спорить, я поддался уговорам, топнув ногой в миниатюрной туфельке, добавившей этому жесту комичности, и начал взбираться наверх, понимая, что следом за мной карабкается и парень, который точно пытается высмотреть что-то под юбкой. Какой срам, подумал я, уже находясь почти на самом верху. Однако, от раздумий отвлекла рука, легко подхватившая за талию и увлекающая в тёмный провал чердака.

- Добро пожаловать в мой чертог, госпожа!

Даниил сделал приглашающий жест, и я, войдя внутрь, никак не ожидал того, что увидел на чердаке: на отдельно стоящей старой тумбочке горела свеча, а два стула по бокам говорили о возможности уединённо посидеть с бутылкой вина, которая стояла в ведре с водой неподалёку.

- Не разделите ли с одиноким парнем бутылочку прекрасного напитка, юное прелестное создание?

Я чувствовал насмешку в словах Дани, в его еле уловимых прикосновениях губами к моим ладоням, в его тёмных глазах уже мелькали всполохи страсти, а мои растягивания игры действовали ему на нервы, но он отыгрывал хорошо, не срываясь на фарс и не форсируя события.

Галантно отодвинув стул, давая мне сесть первому, он вскрыл бутылку с характерным щелчком, разлил по невесть откуда взявшимся в деревне бокалам бордовый в свете свечи напиток, призывно произнёс тост о хорошей ночи для всех неспящих в этот момент, сверкнул глазами и пригубил напиток, следя, чтобы я пил быстрее его.

Я понимал, что он, скорее всего, захочет опоить меня максимально, поэтому мне приходилось все время просить выпить на брудершафт, чтобы он тоже не отставал и чтобы иметь больше возможностей словить от него ласки и поцелуи, но он шёл неохотно, отнекивался брататься с девушкой, но в итоге сдавался и пил, перекрестив локти, чтобы потом забыться в долгом поцелуе, каждый последующий из которых становился все страстнее и горячее, пока не закончилось вино.

Играя роль опьяневшей девицы, я пересел с шаткого стула на надёжные колени Дани, который тут же начал поглаживать мои бёдра и призывно целовать в шею, на этот раз не стесняясь оставлять следы, громко всасывая кожу, чтобы видеть плоды своих трудов потом. Его руки были требовательны и любые одёргивания, смешки и попытки отстраниться, но не сбежать, раззадоривали его, добавляли интереса, пьянили сильнее вина, так как игра в столь откровенный флирт - редкостная забава, особенно, когда она завуалированно ещё являлась спонтанной ролевой игрой.

Часть 2 (последняя)

Увлёкшись ухаживаниями, неловкими взглядами, телодвижениями и руками, задевающими напряжённые органы, мы не заметили, как на чердак забрался брат Дани, видимо, услышавший смех с улицы и решивший разобраться, что к чему. Картина, которую он увидел, не смогла оставить его равнодушным: подумать только, его младший брат сумел найти в деревне какую-то девку, а он нет?

Подойдя к увлечённой паре, он демонстративно отвернулся, откашлялся и сказал, что тоже хочет поучаствовать в забавах молодых, так как сам ещё не слишком стар.

Тут надо сказать, что Слава и впрямь не дурен собой, несмотря на то, что ему было больше тридцати лет. Учитывая род его деятельности - он был геологом, работающим вахтами - он всегда из всех родственников выглядел внушительнее всего.

Мне всегда казалось, что медведь-шатун выглядит примерно так: приземистый, с обильной волосатостью рук и ног, тёмными волосами и вечной небритостью. Слава был тихим и не слишком разговорчивым, но, как оказалось, не железным.

Мы переглянулись с Даней, я боялся показать своё лицо, а Даня уже начал было вставать и говорить, что это его девушка и он не может разделить её с братом, как Слава довольно резким голосом осёк его на полуслове, сказав, что после бутылки вина девушка сама не будет против, особенно если посмотрит на него. Совершив быстрое движение ногой, задевая старую тумбочку, Даня сбил свечу с импровизированного стола, погрузив чердак в темноту, а я, не придумав ничего лучше, подскочил к Славе, спуская его штаны, чем вызвал одобрительное подбадривание с его стороны.

- Вот видишь, Данька, я же говорил, что ей понравится. К тому же, кажется, родители учили нас делиться. Не расстраивайся, мы уедем, ты найдёшь себе другую, а это так, деревенское развлечение, которое уже никуда не денется, слышишь, как молча старается? Всё уже. Никуда не денется.

Даже если мне очень хотелось, ответить я не мог, так как это уже не была игра в девочку, сейчас мне предстояло по-настоящему ею стать для второго своего брата, и роль придётся отыграть настолько качественно, чтобы никакого подвоха не вскрылось, так как это в любом случае привело бы к нежелательным последствиям.

Член у Славы тем временем уже был полностью готов: очень толстый, но не слишком длинный, я всё боялся его поцарапать зубами, поэтому не спеша заглатывал, всё больше внимания уделяя совсем небольшой по сравнению с Даниной головке.

Слава не торопил, шепча, какая сговорчивая и умная девочка нашлась, поглаживая своей огромной ручищей по моим волосам, даже не пытаясь запихнуть глубже свой член ни движениями рук, ни своим тазом. Он стоял как говорливое мужское изваяние, получающее удовольствие уже от того, что было.

Даня же в этот момент активно смазывал мне анус, видимо, готовясь воспользоваться оставшимся отверстием, но не учёл следующего. Когда глаза всех попривыкли к мраку помещения, Слава заметил манипуляции внизу, так как моя светлая кожа резко контрастировала с темнотой, явно выделяясь.

- Это что же, она ещё и под хвостик даёт? А чего не спереди, а, милая?

- А это она для мужа бережёт, - быстро нашёлся что ответить Даня.

- Вот оно как, - протянул Слава и продолжил гладить мою голову, но не давал сняться с члена ни на секунду, хотя мне очень хотелось пройтись язычком по его шарам, которые я успел прощупать пальцами, а исследовать там было что: в отличие от уже знакомых Данных зарослей там висело два абрикоса с еле пробивающейся, явно периодически сбриваемой порослью. Однако требовательный, но нежный медведь не отпускал мой рот в свободное плавание.

- Тогда уж я первым воспользуюсь этой пещеркой, а ты пока иди, спереди постой, к тому же она начала подуставать, вялая очень, языком почти не ворочает.

Прежде, чем отстраниться, Слава убрал руки, что дало мне возможность наконец-то проследовать по стволу вниз и облизать яйца мужчине, что вызвало одобрительный хохот и ненадолго задержало его, но желаний не переменило. Достав вазелин, я активно размазал его по длине ствола и немного нанёс себе сзади, особо не зная, сколько нужно.

Два брата встали по обе стороны от меня, собираясь заткнуть меня с обеих сторон своими внушительными затычками. Да, их члены не столь велики, но они были первыми в моей жизни и поэтому казались просто гигантскими. Слава входил долго, растягивая момент, поглаживая по спине и шепча в ухо как он любит узких девочек и как не хватает таких попок на севере, где он работает.

Даня же, чувствуя, что ситуацией руководит его брат, молчал и надеялся, что, когда его старший перейдёт на активные действия, в пылу страсти не нащупает мой член, я же, предусмотрительно максимально прогнулся, чтобы доступа к моему органу не было никакого, что Славой было расценено как попытку сняться с его болта, на что он отреагировал цоканьем языка и наставлением, что если мне больно, пускай я так и говорю, а не сбегаю, но, однако, поднимать меня не стал и просто наваливался постепенно сверху, расставив свои руки-башни по обе стороны от меня.

Дане пришлось сесть на пол, чтобы я мог комфортно полировать его член, который никак не мог до конца встать, в отличие от Славы, который уже замолчал, лишь, посапывая тяжело носом, начал качаться вверх-вниз, наполняя чердак непотребными звуками соития.

Чувствуя давление на простату, я бы не мог сдержать стонов, если бы не член во рту, я просто старался максимально абстрагироваться от происходящего сзади, хотя это было сложно, и полностью отдать себя Дане, воздать ему за то, что он потерял контроль над ситуацией.

Спустя время Слава сказал, что ему так не нравится и он не хочет ощущать себя насильником, он, поддерживая меня за бёдра, завалился назад, усаживая меня спиной к себе на свой член.

- Давай, Данька, наподдай ей спереди, не захочет член, рукой или губами подсоби, но только так, чтобы она не забывала на мне скакать, а то чего это я тут один работаю.

Даня опустил руку на мой член, разрывая колготки и спереди, благо я заслонял телом все происходящее. Стараясь сделать вид, что мне приятно, я стал выгибаться и стараться прыгать на члене брата, надеясь, что он вскоре кончит и не попросит добавки.

Увидев, что я запрокидываю лицо, прикрытое волосами, Слава потянулся ко мне, стараясь поцеловать в губы, но всё время промазывал, в итоге стал целовать меня в шею, пока я насаживался всё интенсивнее на его детородный орган и пока Даня, как мог, старался доставить удовольствие мне. В итоге ему это наскучило, и он просто встал, широко расставив ноги, чтобы я взял у него в рот, а Слава вновь взял происходящее в свои сильные руки и просто начал водить мной на своём члене. Я чувствовал, что оргазм обоих уже достаточно близко, но знал, что Даню может хватить на ещё как минимум один заход, в отличие от Славы, о привычках которого не знал вовсе.

Финал Славы пришёл неожиданно для меня, он максимально насадил меня на свой член, отогнал Даню, зажал мне зачем-то рот и с медвежьими криками излился внутрь, продолжая совершать фрикции, успокоившись, Слава начал спрашивать про салфетки, не вставая с пола, а я, обернувшись, подполз к нему и совершенно неожиданно для него, начал собирать ртом сперму, обтирая его член, делая его чистым. Слава пусть и опешил, но снова начал гладить меня по голове, нахваливая хорошо воспитанных девочек и жестами пытаясь показать Дане, чтобы он скорее пристраивался ко мне сзади. Тот не заставил себя долго ждать: вошёл резко и почти сразу же кончил, но постарался не подать виду, молча продолжая таранить меня, хотя темп и сбился, но звуков не издал. Когда с чисткой члена Славы было покончено, он похлопал меня по щеке и сказал найти его как-нибудь днём, если мне так уж понравилось возиться с его причиндалами, пожелал удачного остатка ночи обоим и выносливости, как у него десятью годами ранее, своему брату, ушёл.

Даня же, прекратив изображать разгар соития, сграбастал меня в объятия и сказал, что это было самое странное приключение за всю его жизнь. Я же, максимально удовлетворённый на фоне пережитого стресса и радостный из-за счастливого конца, бурно кончил, едва притронувшись к члену.

страницы [1] [2]