Воробей (глава 1, История знакомства). Глава Эротические истории

Часть 1

Я неспешно шёл по бульвару и курил. Успешный парень двадцати семи лет, уверенный в себе и самодостаточный. Успел обзавестись жильём в одном из спальных районов столицы, хорошо зарабатываю, отдаю работе большую часть своего времени. Поэтому частенько, возвращаясь домой, люблю немного прогуляться по бульвару, подышать свежим воздухом. Здесь можно подумать одному, иногда и посидеть на скамейке. Надо бы походить в качалку и заняться бегом. Да что-то всё остаётся на уровне намерений. Лентяй!

Тёплая осень сменилась моросью, и листья постепенно облетали, ложась прямо под ноги.

Пройдя мимо скамейки с одиноко сидящим пареньком, я невзначай оглянулся. Это был тот случай, что если бы не оглянулся - всё в этот день пошло бы по обычному сценарию: дом, душ, комп, дроч, сон. Но я оглянулся.

Парень смотрел мне в след каким-то молящим взглядом и не успел отвести глаза, пока я ещё этого не увидел. Я нерешительно остановился, поняв его по-своему.

- Угостить сигаретой? - отчего-то извиняясь, спросил я.

- Не плохо бы! - отозвался он.

Я сделал несколько шагов назад и присел рядом с парнишкой. Моя сигарета уже кончилась и, открыв пачку, я предложил одну парню, а вторую взял себе. Чиркнул зажигалкой, и клубы дыма окутали нас, объединив в одну компанию.

- Что не весел?

- Да, так, - явно не хотя изливать свои проблемы, отозвался он и закашлялся.

Так, как кашляют некурящие люди, присоединяющиеся к курильщикам за компанию.

- Не хочешь - не говори. Но я - тот случай, что могу тебе в чём-то помочь. Хотя бы советом. Ведь мы незнакомы...

Парень молчал и продолжал вбирать в себя дым сигареты, не затягиваясь. Она таяла, превращаясь в бычок. Я докурил быстрее и уже собрался подняться, не видя особого желания парня общаться. Но тут он заговорил.

- Отец из дома выгнал. Вчера.

- А мама? И за что? - ошарашенно спросил я, забыв о своём желании пойти своей дорогой.

- Мама ничего не решает. Постепенно, конечно, может повлиять на него, но с первого раза - как отрезал.

- Что же ты такое сделал?

Парень посмотрел мне в глаза, чуть помедлил и, наконец, решившись, чётко сказал, теперь уже отведя взгляд в сторону:

- Он узнал, что я - гей.

У меня защекотало под ложечкой. Парень мне явно нравился. А теперь ещё и такая откровенность. Мысли судорожно роились в голове, и я попытался как-то успокоить паренька.

- С чего он взял? Надо было от всего отказываться, говорить, что не так понял. Не колоться, одним словом!

Во взгляде парня появилось новое выражение. Он явно ожидал от меня какой-то иной реакции.

- Он пришёл раньше обычного и застал, как Юрка имеет меня. В тот момент мы были оба на пике и оба кончили под его мат и хлопанье дверями. Потом Юрок быстро выскочил за дверь, а я остался с отцом один на один, хоть и в разных комнатах.

Я затаился и боялся пошевельнуться.

А через час, когда пришла мать, то она, зарёванная, передала мне вердикт отца: "Вон!"

Паренёк замолчал.

- И где ты провёл ночь? - спросил я, чтобы оторвать его от воспоминаний.

- Сначала на вокзале, потом в подъезде... Позвонила мама и сказала, что я могу заходить брать свои вещи. Но только, когда нет отца. И ничего не говорить старшим брату и сестре. Они у меня оба живут отдельно. А от отца пришли 3 тысячи на карту.

- Ну вот! Они тебя оба любят! Перебесятся!

- Я тоже их люблю. Не могу себе простить!

Начало темнеть. Пачка сигарет опустела. Мне как-то не хотелось оставлять этого взъерошенного Воробья одного, и я решился.

- Так! Я живу один. Девчонка меня бросила. И мне понятны твои проблемы, были кое-какие опыты. Идём ко мне, там всё обсудим... приставать не собираюсь, если ты боишься... Другого варианта ночёвки, как я понял, у тебя нет.

Уже в сумерках я вновь увидел взгляд парня, который ранее и заставил меня остановиться.

***

- Быстро - в душ! - скомандовал я. - И не выходить, пока не отогреешься!

А сам стал соображать, чем накормить своего неожиданного гостя. Когда перестаёшь жить с родителями, то функция самонаполнения холодильника исчезает. Но кое-что всё же было. Дежурная кассета яиц, колбаса, хлеб. И, конечно, начатая бутылка коньяка.

- Паспорт покажи, - встретил я парня, вышедшего из ванной.

- Зачем, - насторожился Воробей. - Ты же обещал не приставать.

- Дурак. Хочу понять - можно ли тебе алкоголь.

- Мне - восемнадцать! - парень достал паспорт и отдал мне, всё было верно.

- Ты - еврей? - основываясь на фамилии, спросил я.

- Все спрашивают. Нет. Мой пращур был из Прибалтики. Я его никогда не видел - погиб на войне. Но, говорят, похож я на него.

- Да ладно. Я просто так спросил. Важно, какой ты. Я помоюсь - и к столу.

Мы долго сидели, поедая яичницу. Пили чай.

Было уютно и спокойно. Мой дом как бы обрёл теплоту. Кроме звуков телевизора и компа теперь тут звучали и наши с Воробушком голоса. Я вдруг понял, что благодарен парню за этот неожиданный подарок. Оказалось, что мне давно не хватало простого общения не на служебные темы.

Постелив гостю в гостиной, я ушёл в спальню. Почитал почту и, не слыша звуков извне, тоже забрался в кровать. Уснуть же никак не удавалось. В голове крутились картины нашей встречи, фразы и слова, выражение глаз и взгляды. Я ворочался.

- Можно к тебе? - вдруг донёсся до меня тихий голос.

Я привстал на локтях и увидел тёмный силуэт парня, заглядывающего в приоткрытую дверь.

- Давай! Только, - усмехнулся я, - ты обещал не приставать.

- Я не буду! - радостно ответил Воробей и подошёл к самой кровати.

- Залезай! - скомандовал я, отгибая в сторону одеяло.

Второй раз парня звать не пришлось - он быстро юркнул в тёплое гнёздышко. Поистине - воробей! Я попал в его по началу холодные объятия. Мы быстро согрелись и всё больше раскрепощались. Оба. Перестала существовать грань возраста. Я снова почувствовал себя таким же воробышком. Я был благодарен за это парню. Пелена важности спала с меня, как шелуха. Я перестал сдерживать свои эмоции, играть с ним во взрослого дядю.

От объятий становилось всё жарче, особенно когда мой гость сначала робко, а не встретив моего сопротивления, всё более уверенно стал тыкаться губами, куда попадёт. И вот - мы уже откровенно целуем друг друга. Поцелуи стали окончательным снятием всех предохранителей. Мы больше не стеснялись своих желаний, отдавшись потоку накатившей страсти.

Давно мой член так не звенел, натянувшись, как бейсбольная бита, прижавшись к животу. И Воробей это чувствовал, невзначай задевая его. А потом уже и откровенно массируя через тонкую ткань. Мне же безумно хотелось её сбросить, и парень почувствовал это, потянув резинку вниз.

И залез под одеяло, а я не в силах был запретить ему сделать то, что он задумал.

После того, как он достиг поцелуями головки, одеяло было отброшено. Пареньку стало легче дышать, и его губы сомкнулись на стволе, вобрав внутрь всю трепещущую залупу. Я буквально задохнулся от нахлынувшей волны, не в состоянии отказаться от такого кайфа.

Воробышек явно старался сделать для меня хорошо, но и сам всё больше распалялся. От долгого воздержания я очень быстро подошёл к пику и уже стонал в голос. Сперма выстрелила, и парень не успел или не захотел уворачиваться. Большая часть тут же закапала на мой живот, залила волосы в паху. А парень ещё несколько минут продолжал облизывать уже опадающий член.

Пришлось идти в душ, а вернувшись, я застал свою птичку мерно посапывающей на середине кровати. Его трусы оказались мокрыми и от пота, да и от собственной спермы, ударившей внутрь. Я даже не заметил, в какой момент разрядился мой новый друг.

***

Меня разбудил запах кофе. Может, это был сон? Нет! Из кухни слышалось мурлыканье парня, и мне стало очень хорошо на сердце. Не сон! Вон и знакомая одежда Воробья.

Парень жарил яичницу, как в фильме "Бриллиантовая рука", и был увлечён процессом. Надел он только свою короткую футболку. Трусы, как оказалось, выстиранные, висели в ванной на батарее.

Я обнял его сзади, и парень чуть вздрогнул от неожиданности. Он повернулся и, попав окончательно в мои объятья, впился губами в губы. Яичница продолжала скверищать, но нас это не волновало. Так она и слегка подгорела в результате.

Часть 2

Была пятница, и мы разбежались по своим делам. Я - на работу, Воробей - сначала домой за вещами, а потом на учёбу. Вечером обещал быть.

Я весь день находился в эйфории от происшествия. Даже коллеги заметили, что я не такой, как всегда. А к вечеру закралась мысль, что парень может передумать и не вернуться в своё новое гнездо.

В этот раз я не задержался ни на секунду, убежав из офиса одним из первых. Такого со мной давно не было.

***

Воробей сидел между этажами на подоконнике, как настоящая птица. Ногами на батарее. "Надо было дать ему ключи", - запоздало подумал я.

- Давно сидишь?

- Нет. Часа полтора, - весело защебетал он, совершенно без ноток обиды в голосе.

Мы зашли в квартиру и без разговоров начали целоваться. Пока не насытились друг другом.

Парень принёс в рюкзаке тетради и немного одежды. Из кармашка рюкзака вынул зубную щётку и ещё какую-то мелочь. Я в душе радовался, что он решил так серьёзно обосноваться у меня. Ура!

Ужин готовили вместе. Он чистил картошку, довольно умело. Я жарил сосиски и соорудил салат из огурцов и помидор.

Ужин, немного телевизора и вот - мы снова в постели. И похоть, и азарт, и горячее переплетение тел.

***

Суббота и воскресенье прошли по тем же правилам. Мы быстро притирались друг к другу, стараясь уступать во всём. Только в разгар секса каждый отдавался своим желаниям, но и это было в угоду другому.

Новая неделя потекла в ожидании четверга. Я отдал парню второй комплект ключей, и теперь, приходя домой, я видел свет в своей квартире и ускорял шаги навстречу новому свиданию. Воробышек всегда ждал, приготовив чего-нибудь, без меня не ел, как бы поздно я ни возвращался.

В среду я задержался надолго, ведь впервые за много лет взял отгулы до конца недели - хотел побыть с парнем побольше в честь его дня рождения. И пришлось зайти в пару магазинов за подарком и хорошей бутылкой коньяка.

Окна не светились, заставив меня волноваться. Я быстро взбежал по лестнице и окликнул своего друга, заглянув в комнаты. А в ответ - тишина. Под сердцем ёкнуло: "Вот и всё!". Я сел на лавочку в прихожке, так и не включив свет. Полезли всякие мысли. "А вдруг он просто вышел за хлебушком?" - встрепенулся я и пошёл в кухню проверить. Хлеба оказалось полно, а в холодильнике обнаружились приготовленные салаты, накрытые салфетками. Выходило, что парень готовился меня встречать. Да и его рюкзак висел на вешалке. Настроение чуть улучшилось, и я решил покурить.

Воробей сидел в моём курительном кресле в дальнем углу лоджии, поджав ноги под себя, и спал. Последние наши ночи не давали обоим хорошо выспаться, и теперь природа брала своё. Птенец привалился к подлокотнику и сладко посапывал. Сквозь полумрак всё же можно было увидеть его безмятежное лицо.

От сердца отлегло. Хорошо, что я не успел наговорить парню глупостей. Я тихо взял с подоконника сигареты и с удовольствием затянулся. То ли от пошедшего запаха, то ли от моих движений, но парень проснулся и улыбнулся спросонья своей птичьей улыбкой.

- Привет! Ты что меня не разбудил?

- Да я только зашёл. Звал тебя из комнаты - ты даже не чирикнул.

- Прости. Идём ужинать, что-то я проголодался.

- Я тоже, - потушил я окурок и притянул паренька к себе. - Ты меня так напугал. Думал, что бросил меня.

- Дурак! Я тебя никогда не брошу.

Воробей быстро накрыл стол, разогрел картошку и мясо в микроволновке, и мы в который уже раз уселись напротив друг друга, утоляя голод. Я рассказал ему о своих отгулах, несказанно обрадовав парня. И мы долго планировали, как проведём эти четыре дня. Решили смотаться в Питер.

Но звонок из дома несколько изменил наши планы. Это была мама-воробьиха. Из разговора я понял, что отец-воробей отошёл от своего негодования. И они зовут парня в субботу отметить его день рождения. Будут и старшие брат и сестра с семьями. Только одно условие - ничего им не говорить. Отец всё ещё считал такого сына своим позором.

- Я подумаю, - буркнул в ответ парень и отключился, уставившись на меня. - Что отвечать?

- Ты меня спрашиваешь? Сам-то чего хочешь.

- Если бы пойти с тобой, то я - за. Но этого отец не поймёт...

- Я и сам не пойду. В качестве кого? Наши родители - люди старой закалки, и им трудно принять и понять современные реалии. А тебе надо идти! Родственников не выбирают. Они же тебя любят, несмотря ни на что.

- Да и я их всех люблю... И тебя люблю! - и он в упор посмотрел на меня и не отвёл взгляда.

Парень был искренен, и это было понятно. Надолго ли такие чувства? Да хоть насколько! Не надо загадывать далеко. Главное - Воробей вытащил меня из болота бытия, которое засасывало меня всё сильнее. С ним я как бы помолодел, вновь увидел мир весёлыми, молодыми глазами. Надолго? Да как получится. Но прежним занудой я уже никогда не буду.

- Меняем планы, - взял я инициативу в свои руки. - Утренней "Ласточкой" едем в Питер, а в пятницу вечером возвращаемся. В субботу ты идёшь на свою днюху, позови друзей, чтобы было поменьше разборок, а я буду ждать тебя в воскресенье. Только всё отрицай. Говори, что проиграл в карты, и вы дурачились. Эту неделю жил у пацанов в общаге и выбил себе там постоянное место. Чтоб никого не смущать - переселяешься туда.

- Ты это здорово придумал. Я всю голову сломал, что же наврать. Продуман!..

Мы в тот вечер долго болтали, курили на лоджии и обнимались. В результате снова оказались в нашей кровати. И тут Воробей вдруг заявляет:

- Глянь на часы!

Действительно, будильник показывал 0 часов 2 минуты. Это наступил четверг! А значит, его день рождения. Он выбрался из-под одеяла и быстро принёс поднос с рюмками и моим коньяком. По тому, как аккуратно был разложен сыр и колбаса на тарелке, - парень готовил эту мизансцену.

Мне ничего не оставалось делать, как признать и его продуманным. Я достал свой подарок и надел ему на шею. Это была золотая цепочка. Небольшая, но такая же, как у меня. Она парню всегда нравилась, и теперь у него была такая же. На радостях он впился своими губами в мои, и мы повалились на подушки.

Выпив по рюмке коньяка, оба разгорячились, и теперь ничто не мешало нам пуститься во все тяжкие. Всё оказалось под руками, и с некоторым усилием я вошёл в податливого парня. Он не рассуждал, принимая меня, как давно желанного. С небольшим стоном не то боли, не то страсти. А может, и того и другого.

Невзирая на то, что я долго не соглашался, теперь я жаждал соития всей душой. Отключил все тормоза. Настоящего секса у меня не было давненько, и теперь я торопился насладиться им по-полной.

Стоны парня только раззадоривали. Член сновал по- хозяйски, проникая на всю длину. Яйца бились о промежность Воробья и вновь взлетали вслед за вылетающим членом. Иногда он покидал парня весь, а иной раз оставалась внутри только горящая огнём залупа.

Чтобы быстро не кончить, я перевернул Воробышка на спину и снова вошёл. Угол наклона изменился, ощущения стали несколько иными, но такими же желанными. Но подступивший было оргазм чуть отодвинулся.

Теперь я мог видеть лицо своего друга, дотянуться до его губ, почувствовав ответный поцелуй. А это дорогого стоило!

Часть 3 (последняя)

Разрядка всё-таки, как и положено, наступила. Я что-то мычал, пот капал со вспотевшего лба, а руки наконец нашли член парня и вцепились в него. Пару фрикций, и ладонь наполнилась клейкой жидкостью. Воробей стонал в голос, не заботясь о случайных свидетелях. Да и что они могли подумать из-за стены? Телевизор или компьютер - правдоподобное объяснение.

Я упал рядом с парнем, и через минуту он уже лежал на мне сверху и целовал мои губы, щёки, шею. Дорожка влажных следов торопливо потянулась вниз, и когда парень достиг того объекта, к которому стремился, тот уже вновь набрал силу.

Воробышка не остановило, что член был весь в сперме. Он просто взял его и делал с ним всё, что хотел. А я не мешал. Только гладил вспотевшие волосы и плечи.

- Давай ещё по рюмочке, - предложил я, когда паренёк явно притомился.

Он оторвался от своего занятия и снова водрузил отставленный ранее поднос на измятую кровать. Рука парня чуть дрожала, когда он наливал благородный напиток в рюмки.

- За тебя! - провозгласил я.

- И за тебя, - парировал он.

Маслянистая жидкость обволокла гортань и потекла по пищеводу. Воробей чуть закашлялся. Мы сидели друг напротив друга совершенно голые и счастливые. Ведь впереди у нас была целая вечность. Наша вечность.

Именно так мы думали в ту ночь дня рождения моего парня.

***

Питер встретил нас хмуростью и лужами. Но нам было светло и солнечно. В снятом номере частного мини-отеля никто не интересовался соседями. В основном все бродили по городу, возвращаясь только переночевать. Но не мы. Наши планы по осмотру достопримечательностей быстро рухнули.

После заселения мы сразу залезли под одеяло. Я первым дал парню попробовать активную роль. Мне это было жизненно необходимо. Так получилось, что мне всегда хочется быть на равных. В какой-то момент доминировать, а иной раз чувствовать себя послушной игрушкой в чужих руках.

Такое впечатление, что и мой парень был такого же темперамента. Он легко принял новые правила, и раз за разом всё сильнее впечатывал меня в кровать. Он кусал меня за ухо, приводя в ещё больший восторг. Всё вокруг перестало существовать. Только моя ступа и пестик, изучающий её пространство.

Вот парень дёрнулся последний раз и тихо заскулил мне в самое ухо, давая понять, что разрядился.

А потом я повторил прошлоночное вторжение. Сразу лицом к лицу. С гримасами начальной боли, постепенно перешедшими в отчаянное сладострастие. Временами Воробышек закидывал ноги мне на спину и с силой сжимал бока.

Я продолжал фрикции, даже когда уже излился, и часть спермы вылилась наружу, намочив волосы на моём лобке. И теперь между нами была липкая лужица.

Хорошо, что номер оказался с собственным душем. Отмывшись, мы всё- таки пошли в город. Надо было поесть и хоть что-то посмотреть. По Невскому дошли до коней, оценив их яйца, потом до столба. И обоих потянуло назад. Не сговариваясь, мы развернулись, купили какой-то еды, торт и бутылку коньяка. Надо же было продолжить отмечать днюху парня.

В отеле так никто и не появился. Даже консьержа надо было вызывать по телефону, если он понадобится. Об этом гласила табличка на ресепшене. Но прежде чем приступить к трапезе, правильно, мы вновь занялись сексом. Теперь чуть дольше, с большей осознанностью, с хвалебными разговорами в адрес друг друга. И гораздо тише, чем в прошлый раз. Да и оргазм нахлынул другого качества. Не хуже, не лучше, но какой-то другой. Как бы из самой глубины естества.

Ночью кто-то приходил, были слышны голоса и хлопали двери. Мы же, уставшие от секса последних суток, просто лежали в обнимку, то просыпаясь, то вновь засыпая, целуясь и массируя друг друга.

Из постели вылезли ближе к одиннадцати, когда отель вновь опустел. И члены, и анусы ломило у обоих. Поэтому ограничились взаимным минетом, приняли вместе душ и поспешили в обратный путь.

Вот так мы посетили Питер, так ничего толком там и не увидев.

***

Я всю субботу провалялся дома, ощутив сполна пустоту, которая образовалась после отлёта моего Воробышка. Оказывается, всего за неделю он плотно свил гнездо в моём сердце. То же, что происходило в это время с ним, парень подробно рассказал мне на следующий день.

Он прибыл пораньше, и отец вызвал его на разговор. Родитель сразу заявил, что не хочет ничего слышать про увлечения сына, предложил эту тему не обсуждать. Единственное, что просил - не говорить брату и сестре. "Не хочу, чтоб они знали о моём позоре!" - заключил он. Воробей опять не спорил.

А потом пришли с семьями брат и сестра, бывшие одноклассники и друзья со двора. Только Юрку парень благоразумно не позвал. Да тот и не обиделся - ему самому не хотелось встречаться с его папаней.

Отмечали, говорили тосты, хвалили. Потом взрослые ушли к себе, родственники уехали, а молодёжь ещё долго танцевали и смеялись, радуясь молодости и просто хорошему настроению. Разошлись поздно, и мать уговорила Воробья остаться ночевать.

Так что в моём доме он появился только в воскресенье. Но эта встреча сполна восполнила сутки тягостного ожидания.

- Да, ты изменился за эту ночь! - совершенно искренне заявил я, рассматривая парня.

- Нет. Это просто ты меня давно не видел при дневном свете, - смеялся Воробей. - Всё только ночью. А утром быстро разбегались.

- Может быть, - соглашался я, расстёгивая пуговки его рубашки.

И вот уже она на полу. Следом джинсы, носки, боксёры. И моя домашняя одежда там же, вперемешку с Воробьиной.

И поцелуи прямо на ней, и обнимания, и взаимные исследования всех тайных мест наших уже знакомых тел.

А всё дальнейшее память вырывает фрагментарно, ведь мозги периодически отключались под натиском похоти и страсти.

Воробей лежал грудью на диване коленями в пол. Его руки разметались в стороны, а пальцы нервно мяли плед. Я же исследовал глубину его ануса, входя сначала медленно и осторожно, а потом всё интенсивней, без оглядки на его стоны и щебетание.

Вот уже член гуляет по полной, влетая целиком и так же целиком выходя. И вновь всё повторяется раз за разом.

Я нахожу рукой член парня, полувставший, мотающийся в такт моим движениям, и быстро привожу его в рабочее состояние. Затаскиваю податливое тело на диван и впиваюсь в эту одеревеневшую штуку губами. Потом насаживаюсь на него полностью. До рвотного рефлекса. Но успеваю ослабить натиск и сосу, сосу, сосу.

Паренёк извивается подо мной. Он весь потный и представляет теперь жадный кусок мяса, думающего членом и жаждущего, чтоб его сношали. Он так и шепчет в моменты наибольшего эмоционального подъёма:

- Хочу тебя... Ну, давай же!.. Еби меня-а!

И я запрокидываю его ноги на плечи, и вновь весь в нём. В этот момент его тело, и так лёгкое, вообще кажется мне пушинкой, легко поддающейся моим рукам.

Позы меняются, небольшие паузы на передых, и снова в бой. Один из нас кончает, и переходит в пассивное созерцание. Другой же продолжает активничать, постепенно восстанавливая истощённого партнёра. И вновь все при деле.

Затем душ и обед, прогулка в ближайший сквер. Тут мы сидим на лавочке и откровенно говорим обо всём. Впервые так подробно. Выясняем, предпочтения друг друга. Конечно, в основном всё ясно, но сказанное вслух закрепляет наши догадки и суждения. Делает их истинными.

Да. Мне больше нравится доминировать. Хотя, иной раз я не прочь и побыть ведомым, испытать то, что любит мой Воробышек.

Он же больше пассив. Просто млеет от того, как играют его податливым телом. И, в свою очередь, бывает рад побыть сверху. Понимать, что он не просто объект моего наслаждения, но и сам может быть исследователем, покорителем, активом одним словом.

- Можно тебя попросить об одном? - задал он неожиданный вопрос.

Действительно, парень очень-очень редко что-то просил. Я с воодушевлением разрешил. Точнее сказать, приказал.

- Можно, ты не будешь называть меня воробьём?

- Тебе не нравится? Что ж ты молчал?! А как тогда?

- По имени...

- Хорошо! Я не думал, что тебе это важно... Прости, Саша!

- Так - хорошо. А тоя думал, ты и не знаешь, как меня зовут, - рассмеялся парень.

Так закончилась история Воробья.

И началась другая история - Сашки.

Но это уже другая история. История двух ковидных лет, проведённых нами вместе. История преодоления трудностей и взаимной любви.

страницы [1] [2] [3]