На войне как на войне

Клуб "Антиной"

Когда-то первый открытый гей, избранный на государственный пост, Харви Милк, соединил в один избирательный участок два квартала Сан-Франциско - хиппи и геев. Благодаря этой маленькой хитрости он выиграл выборы в городской наблюдательный совет и начал создавать справедливую реальность. Не дали.

Когда Максим с друзьями открывали клуб, ими тоже двигали не только корыстные интересы, но и более важная цель - создание комфортной зоны для всех меньшинств. Фишкой заведения должно было стать не обособленное кучкование под голубым флагом, а общий сбор и разноцветная радуга, в том числе и членов различных субкультур - всех, у кого свобода и любовь на первом месте.

Не вышло.

Как оказалось позже, голубой порвал все остальные цвета и утвердил своё господство окончательно и бесповоротно.

Само собой.

На фасаде здания, где находился клуб, было много ярких вывесок, табличек, рекламных щитов и лишь одна-единственная выделялась в море красок: на чёрной мраморной доске золотыми буквами было написано "Антиной". Вывеска получилась траурной, так как скорее напоминала надгробие, поэтому именно она первой бросалась в глаза.

Креативно.

Они застолбили территорию, пометили, а что получится из заведения, даже сами сначала толком не представляли. Под вывеской на серой картонке было написано оранжевым фломастером слово "Еntеr", а кривая стрелочка указывала направление в сторону арки, ведущей к входу со двора, который представлял себой ту ещё жопу - узкий, тёмный, с крутыми ступеньками спуск в подвальное помещение. На арке над входной дверью развратно выгнулась переделанная надпись из Алигьери: "Оставь сомненья, всяк сюда входящий".

Интригует.

В зале на самом видном месте на белой стене выведен красной аэрозольной краской безбожно исковерканный лозунг первой французской революции: "Свобода, равенство, блядство!"

Кто-то сделал эту надпись на закрытой вечеринке, и Макс велел её оставить, так как ему понравилось, как смотрелись большие красные буквы на белом фоне. Блядство так блядство, лишь бы свобода и равенство были превыше всего.

Самая важная вывеска ждала посетителей в туалете, прямо над писсуарами: "Не делай никакого зла, чти и совершай всякое благо, очищай свой ум - таково учение всех будд". Почему там? Да просто потому что только там её и прочтут от нечего делать, застёгивая ширинку.

Дальновидно.

Максим частенько приходил в клуб: сидел у барной стойки, отпивая маленькими глоточками коньяк, неспешно курил, разглядывая посетителей, думая о чём-то своём, иногда выбирая партнёра на ночь.

Внешность часто обманчива, но понять, нравится человек или нет, можно через несколько минут общения. Бывает, не интересен тебе человек внешне, но он настолько наполнен знаниями или гармонией, что забываешь о внешности.

Постоянство есть добродетель, и Макс постоянно менял партнёров, придерживаясь простой блядской философии: сам никогда не навязывался и себе оставлял право выбора.

Софизм.

Алёша Попович

Он пришёл в клуб один и сразу привлёк к себе внимание: атлет с юным лицом. Максим назвал его про себя Алёша - молодой богатырь, с широкими плечами, крепкой шеей, маленькой упругой попкой, белокурый, с голубыми как небушко глазами.

Ничто так не красит настоящего мужчину, придавая ему элегантность и загадочность, как правильно подобранный пиджак. Пиджак Алёши был удлинённого покроя, и разглядеть, хотя бы примерно, содержимое его штанов никому не удалось. Всё самое интересное было скрыто за длинными полами бежевого льняного блейзера, надетого на голое тело. Облик дополняла трёхдневная золотистая щетина на лице в соответствии с итальянскими стандартами брутальных мужчин.

Алёша понравился Максу с первого взгляда, но не ему одному.

Как только он появился и сел за столик подальше от барной стойки, к нему тут же подскочила парочка озабоченных блядей. Видно было по их манерности, что парни изголодались по сильному плечу. Они бесцеремонно уселись за столик Алёши и начали с ним заигрывать.

Глупые.

Давид

В этот момент в зале появился Давид, и всё сразу встало на свои места. Давид - завсегдатай, ему за сорок, и у него есть очень денежный бизнес, ещё есть жена и отпрыски, которых ровно столько, сколько раз Давид переспал с женой. На самом деле он актив, только актив, поэтому с его появлением надежды на Алёшеньку у двух блядей рухнули, и они сразу же поспешно ретировались.

Давид любит быть в центре внимания, он всегда ведёт себя шумно и эксцентрично. Как только он подошёл к столику, сразу начал целовать Алёшеньку, сначала в макушку - прямо в мягкие пшеничные волосы, а дальше началось целое представление.

- Ой, надо поцеловать глазик, ой, и другой глазик тоже, а то он обидится. Ой, а носик, носик тоже обидеться может, потом идут обе щёчки и оба ушка по очереди, и, наконец, спектакль заканчивается глубоким долгим поцелуем в губы. Публика вокруг смеётся и аплодирует им.

Алёша сидит красный как рак, ему неловко, а Давид привык дурачиться в клубе, здесь он чувствует себя как дома. Обниматься и целоваться на публике, демонстрируя красоту своего нового парня, доставляет ему удовольствие.

Только Давидик заказал выпивку и начал ею наслаждаться, как у него зазвонил телефон, и что-то очень срочное заставило его вскочить. Он спешно поцеловал Алёшеньку и побежал к машине со словами:

- Некогда объяснять, мой сладкий, потом.

Алёша допил свой коктейль и тоже вышел.

Лёгкая добыча.

На войне как на войне

Когда Макс пошёл за ним в туалет, он даже не знал, что будет делать дальше, заговорит ли он с этим Алёшенькой или просто отольёт, посмотрит и выйдет, оценив его по достоинству. Просто пошёл за ним прямо по следу, сам не зная зачем - по наитию.

Макс зашёл в туалет. Алёша уже стряхивал последнюю каплю и дочитывал высказывание всех будд, задрав голову, он даже слегка приоткрыл рот от напряжения, вызванного мыслительным процессом. Услышав приближающиеся шаги, Алёша обернулся, взглянул на Макса, быстро застегнул молнию и посторонился в сторону кабинок. И всё.

Одно это движение решило исход события, как в боевых действиях одна тактическая ошибка противника решает всё. Макс толком сам не понял, что творит, когда на автомате одной рукой широко распахнул дверь ближайшей кабинки, другой затолкал туда растерявшегося Алёшу, а потом с разбегу плюхнул его на унитаз.

Макс заглянул в его небесно-голубые глаза: возмутится или промолчит? Если начнёт рыпаться, Макс сразу же отступит и извинится.

Алёша промолчал и даже не пошевелился. Он застыл на унитазе, слившись с ним воедино и чувствуя его как продолжение себя.

Теперь Алёшенька сидит и смотрит снизу вверх выжидающе своими чистыми, как небо, глазами и только едва слышно сопит. Увидев в его глазах согласие, Макс быстро закрыл дверь на замок и повернулся в тесной кабинке лицом к партнёру. Лицом - это, конечно, громко сказано, так как сидящий Лёша буквально уткнулся в гульфик Макса.

В это время они услышали шаги и голоса других посетителей, которые весело переговаривались и смеялись, отливая у писсуаров. Сначала Макс с Алёшей напряглись от неожиданности, потом посмотрели друг другу в глаза, и в васильковых глазах Макс прочитал: "Давай!"

Ещё немного - и капризный Алёшенька громко проявит нетерпение, нарушив тем самым всю интригу и шарм игры в молчанку.

Макс приложил палец к его губам, приказывая молчать, а потом стал водить им, но не успел он сделать и пару движений, как тут же почувствовал, что жадные губы поглощают его палец: Алёшенька старательно сосал, подтверждая свою готовность и демонстрируя нетерпение. Быстрым движением Макс расстегнул молнию на джинсах и расчехлил своё давно готовое к бою оружие. Оно пружинно выскочило из узкого просвета бойницы - смазанное и блестящее.

На войне как на войне. Алёша сам подвинулся и, взяв ствол в правую руку, привычным движением направил дуло в рот. Несмотря на свой юный возраст, Лёша оказался весьма находчивым и искушённым стратегом. Он не искал лёгких путей, его левая рука сразу охватила южный фронт противника, перебирая и поглаживая у него в паху, а один раз он даже попытался пробраться в тыл и внезапно совершить там глубокую разведку посредством среднего Боя. Правая рука всё это время двигалась и двигалась, строчила и строчила...

Иногда Алёшенька заглядывал в глаза Макса своими бездонными голубыми озёрами, и он с удовольствием тонул в них, потому что зрительный контакт - это отдельная битва, своеобразная психическая атака, доводящая обе стороны до экстаза.

Действия горячего авангарда Максима были выше всяких похвал: он выдвинулся быстро и глубоко, расширяя себе проход, проникая всё глубже и глубже. Макс жёстко придерживал руками Алёшеньку сзади, лишая его возможности отступления.

Не успел Макс войти во вкус и развернуть полномасштабные действия, как война вдруг сама собой превратилась в блицкриг, и когда Алёша вопросительно посмотрел на него, Макс понял, что до тылов противника не дотянет, поэтому он протолкнул свой авангард ещё глубже и ещё крепче ухватился за затылок. Алёшенька капитулировал, едва не подавившись.

Они вывалились из кабинки довольные и счастливые. Гигиена всегда важна, во всех отношениях, поэтому они молча и дружно пошли мыть руки. Пока они были в кабинке, оба не сказали друг другу ни слова - только переглядывались и сосредоточенно делали своё дело.

- Ты откуда родом, - заговорил наконец Максим, намыливая руки.

- Из-под Рязани, - ответил Алёшенька, смущённо удивляясь тому, как быстро и без единого слова Макс понял, что он приезжий.

- Ну, а зовут как?

- Вениамин.

- Как-как? Это что, кличка такая?

- Да нет же, на самом деле зовут, по паспорту.

- А папашка твой как тебя обычно кличет?

- Веня, Веничка, Венюша, ну, а когда он злой, я сразу Веник. Иногда Марусей зовёт, по настроению в общем.

- Ясно, Алёша. Ты прости, что главная тема осталась нераскрытой, приходи ещё, а то вдруг она у тебя обидится?

- Ага, - густо покраснел Вениамин.

Сладкий.