Сказка тысячи и одной ночи. Тематика: Эротические сказки

Часть 1

Я никогда не думал, что эта история будет развиваться так, как она развивалась, я просто жил и мечтал...

Школу я окончил с золотой медалью, без чрезмерного геморроя, и потому решил, что буду учиться в Питере, в главном университете города, такова была моя мечта. Предки были против, они хотели, чтобы я остался в нашем облцентре, ведь "тут тоже есть где учиться". Но я настаивал, они упирались, и в конце концов мы коллективным усилием совершили каминг-аут. Мы наговорили друг другу всякого. Я ни о чем не жалел. Я хотел жить полной жизнью, и удобный "каземат" родного дома меня не прельщал.

Короче говоря, я укатил в Питер. Погода стояла солнечная, красивая, я гулял по набережной вокруг универа и тут увидел его: высокий стройный красавец с пшеничными волосами, ниспадавшими до плеч. Обтягивающие голубые джинсы едва держались на его бёдрах, красная рубаха в клетку развивалась на невском бризе и ещё эта потёртая сумка через плечо. Короче, я влюбился. Я пошёл за ним, решив, что буду учиться там же, где и он, и пусть это будет какое-нибудь ПТУ сантехников, мне было наплевать.

Жизнь оказалась менее экстремальной. Он зашёл в восточный факультет, это и определило моё будущее. К слову, с Ромкой я познакомился очень быстро, но... он оказался скучнейшим и непробиваемым натуралом. Едва я ему намекнул на чувства, свои желания, как он чуть не обделался от ужаса. Впрочем, и без Ромы моя интимная жизнь была хоть куда. В сексе я уни, так что все парни были в гости... ко мне.

А учёба? Меня определили в группу арабского, и я стал постигать этот язык. Учился я в меру легко, в меру напряжно. В принципе, ничего сверхсложно, просто немного усидчивости, немного памяти и старания, хотя... сочетание гей-арабист меня тогда не смущало, хотя оно звучит не лучше, чем еврей-оленевод, да простят меня за столь грубое сравнение. Пожалуй, всю "прелесть" своего выбора я ощутил на самом финише.

Потратить пять лет на арабский и пойти торговать фенами да микроволновками - ужасно неразумно. Но что поделать - все места в аспирантуру были "забронированы" заранее, а не одна приличная контора брать чуть ли открытого гея не хотела. Я уж было отчаялся, но... мой препод дал мне два важных совета.

Один был чисто практического плана. В Питере в самой большой библиотеке был отдел книг на восточных языках, там можно пристроиться, что я и сделал. А сделал я это из-за второго совета: не забивать на знания, развиваться, писать статьи, шевелиться, авось меня и вынесет кривая жизни. Я, наверное, ещё и оттого последовал его совету, что тут была хоть какая-то перспектива, а у продавца чайников особых перспектив нет.

Вопрос с жильём я тоже решил. Одни мои знакомые снимали обычную трёшку в спальнике, и мне предложили койку, что было очень экономно. Я согласился. Правда, мой сосед по комнате, Вадик, частенько меня донимал - он приводил девчонок, и в это время мне следовало где-нибудь гулять. Через полтора года, когда одни из "квартирантов" свалили, я занял маленькую уютненькую комнатку - моё убежище.

Ситуация меня не очень донимала, так как уж больно она походила на жизнь тысяч питерцев в коммуналках. По крайней мере, молодость и продвинутость соседей не мешала мне водить парней и даже ночевать с ними. Да и просто, жить было весло. Я порой возился с малышнёй, то читая книжки, то во что-то играя, или просто разрешал им у меня смотреть мультики. Помню Анечку, милую девчушку с хвостиками, сидевшую у меня на коленях и слушавшую сказку о рыбаке и рыбке, пока её родители срались. Она крепко держала меня за руку и смотрела в пол, закусывая губу. Кажется, у них всё закончилось неплохо, раз они взяли ипотеку и переехали в своё жилье. Я же превратился в старожила коммуналки, так как остальные жильца поменялись по несколько раз.

На работе всё шло в принципе не плохо, я хорошо продвигался по службе, что позитивно сказывалось на моих финансах, я писал статейки, их публиковали, порой, даже в приличных изданиях, но... я чувствовал, что словно упёрся в потолок, стеклянный, но все же непроницаемый. Все чаще я задавал себе вопрос - что же дальше. Мне уже тридцать один, парни есть, но постоянного бойфренда я как-то завести не сумел, живу в коммуналке за скромное жалование и никаких перспектив. Я просто физически стал ощущать, как погружаюсь в депрессию. Всё чаще стала наведываться гнусная мысль наладить нормальные отношения с предками и вернуться в родной город, хотя у меня и тут, в Питере, появились настоящие друзья, а потому я гнал эту подлюку-мысль, веря, пусть и на пустом месте, что всё наладится.

И потому известие, что меня вызывают в администрацию учреждения, для серьёзной беседы, слегка огорошило. Меня вызвал зам директора и с укором спросил:

- Что же вы секретничаете, пишете статьи, а нам не говорите?

- Это не вполне научные статьи, скорее публицистика, - попытался отбрехаться я.

Он все равно покачал головой.

- Заварили вы историю, - просипел он. Тогда я ничего не понял, но дело было так.

Оказывается, мои статейки заметили и в родное учреждение прислали приглашение на конференцию по популяризации арабского мира, языка и культуры, и конференция эта должна была пройти не где-нибудь, а в Абу-Даби. Местные начальники решили, что на халяву в Эмираты ехать нужно им и отписали об этом, но там ответили, что ждут только самих авторов и никакой балласт в виде ответственных работников им не нужен. Впрочем, если они знают арабский, то смогут прочесть доклад сами, за меня. Так, помучившись пару недель, боссы решили смилостивиться и отправить меня, так как подобные вещи ценились при оценке деятельности учреждения. И всё закружилось.

В огромной спешке я получал визу, заказывал билеты (арабы оплачивали только проживание и питание), пришлось даже купить светлый костюм. На все это я угробил чуть ли не половину скопленных денег. Хорошо хоть мне не надо было препоручать кому-то домашних питомцев за неимением таковых, а то я спятил бы. И всё это под ненавидящими взорами коллег и заведующего, монголоведа.

Вылетел я в холодный серый февральский день, а прилетел в тридцатиградусную жару. Обливаясь потом и проклиная свитер с водолазкой, я с коллегами погрузился в такси (ужасно дорогое удовольствие), и мы поехали практически до окраины города, где нас разместили. Впрочем, это по местным меркам отель был нищебродский, для нас светлый номер с большим панорамным окном, бесконечными вентиляторами и кондиционерами, с бассейном - был подарком судьбы. В тот же день мы, не сговариваясь, окунулись в тёплую воду.

А на следующий день мы на чем-то вроде электрички доехали до центра и там, в местной библиотеке, она называется библиотека в парке Халифа, проходило мероприятие. Описывать его глупо и скучно - сначала приветственное слово взяли местные чиновники, потом заслуженные арабисты с запада, ну а потом пошли скучные доклады. Доклады читали на арабском, я прислушивался, пытаясь улучшить своё произношение, впрочем, у меня ещё было время, мне выделили десять минут в третий день.

Около полудня объявили перерыв на полтора часа. Жарища стояла несусветная, не купи я светлый костюм, мне был бы капец. Я быстро перекусил и решил заглянуть в книжный магазин, купить книг. Это не глупость, это инвестиции. Если из-за моих простеньких статеек меня пригласили на такое мероприятие, то надо ковать железо, позвали раз, позовут ещё, главное не останавливаться.

Купив книжек десять, по счастью, они тут были не очень дорогие, я прикупил канцелярию, так как мои северные шариковые ручки решительно не хотели писать в таких условиях и текли как мартовский снег. И вот, выходя их торгового центра, где располагался этот магазин, я столкнулся с арабом - молодым и стройным, что не частое явление, в белой рубахе до пят (душдаше) и белой же накидке (гутре), поддерживаемой чёрным плотным шнуром (игалем). Я так отчаянно тащил свои книги, что он просто уставился на меня. Вероятно, я первый белый, который волок отсюда не барахло, а книги.

- Вам помочь? - с улыбкой спросил он по- арабски.

- Нет-нет, спасибо, - ответил я.

Должно быть, я в конец заинтриговал его, ибо ответил на арабском. Я бы мог и на английском, но мне, перед выступлением, нужно было потренироваться.

- Все же, позвольте вам помочь, - уже с некоторой ноткой уважения произнёс он. - У меня тут авто, вас подвезти?

Теперь растерялся я. Такой заботы я не ожидал и стал как можно вежливее отказываться, а он настаивать. И я сдался. В конце концов, ну хочется ему мне помочь, что ж тут, не бить же его за это. И потом, я мог бы корыстно использовать его. Попросить отвезти в гостиницу, чтобы не тащить книги, переодеть сорочку, эту уже можно было хоть отжимать, и вернуться на конференцию.

- Хорошо, только это не очень близко, моя гостиница находится на окраине.

Он кивнул, словно это сущая ерунда, и подвёл к своей машине. Я, конечно, слышал, что тут, в ОАЭ все богачи, но не думал, что до такой степени. Передо мной стоял невероятно красивого "Бентли" серого цвета, одно созерцание которого вызывало восторг. Очень по-хозяйски араб разместил мои книги на заднем сиденье, я сел впереди, и мы поехали. Хотя... как сказать сели, верней... я, конечно, сел. Но упорно старался воспарить над креслом, чтобы не дай бог его хоть чуток поднапрячь. Я старался ничего не касаться, так как тут все выглядело по цене моей годовой зарплаты, а араб явно тащился от эффекта, что произвёл.

По дороге мы разговорились, я рассказал о себе, без подробностей, конечно же, а также чего ради приехал в эту страну. Халид, так звали араба, тоже был неместный, правда, ехал он не так чтобы издалека, из Саудовской Аравии. Я старался на него не очень пялиться, так как боялся выдать свою гейскость. А посмотреть было на что. Красивое, совсем не смуглое лицо с практически прямым носом, чёрными в разлёт бровями и серыми глазами. Тонкие усы спускались к тонкой же бородке, чёрной тонкой линией очерчивавшей его лицо. И как это с годами они превращаются в жирных мясолицых уродцев? Просто обидно за такую красоту.

Халид поднялся в мой номер и с интересом его разглядывал, словно это экскурсия по лачугам Абу-Даби. Я же быстро переодел сорочку, тактично удалившись в ванну, ну, чтоб не смущать его. Сделав всё, что нужно, мы сели в его "Бентли", и он повёз меня обратно. И надо было видеть всеобщие взоры, когда мы подъехали к библиотеке. Ни дать ни взять сцена из "Самой обаятельной и привлекательной". Кажется, не только нашим, но и всем я дал изрядную пищу для сплетен.

Часть 2

На "вечернем" заседании народу была столько же, но все были расслабленные, вальяжно сидели в креслах, переговариваясь вполголоса. Никто даже не старался изображать интерес. Да, многие учёные скорее налаживали общение, усевшись в фойе и весело о чем-то беседуя. Я как честный арабист отсидел эти три с половиной часа в зале. Там, в Аравии, темнеет рано и стремительно, так что возвращались мы уже под ярким светом уличных фонарей.

Так как какой-то особой ночной жизни тут нет, я искупался в бассейне, подрочил в ванной на прекрасный образ Халида и завалился спать.

Встают тут рано, именно оттого, что пока нет жары и можно что-либо делать. Вот и я плыл по бассейну в пять утра, посвежевший, выспавшийся. Я уже практически заканчивал плыть, как увидел у кромки бассейна моего вчерашнего знакомого. Он помахал мне рукой, я ответил, иное было бы невежливо, и вылез из воды.

- Прекрасно выглядишь, - заметил он, и я тут же смутился, так как на мне были лишь тёмно-синие плавки типа слипы с низкой талией.

- Спасибо, - стараясь быть как можно скромнее, ответил я, давя эрекцию, так как именно в этот момент мне почему-то пришло в голову, что под его рубахой нет ничего, кто-то трепался, что она носится на голое тело. - Ты тоже хорошо выглядишь.

- Какие планы на сегодня? - неожиданно спросил он. Я пожал плечами.

- Пойду на конференцию, - ответил я, ибо ничего другого у меня и не было запланировано.

- Я до полудня занят, а потом, если хочешь, можно съездить, покататься на барханах, - предложил он. У меня в паху уже начало расти, и я должен был спасаться, а потому ответил:

- Конечно.

- Тогда до двух, - произнёс он и направился к проходу в холл гостиницы.

Я быстро поднялся в номер, привёл себя в порядок, а потом на электричке отправился в центр города. И единственное, о чем я мог думать - какого хера я творю! Судьба дала мне такой шанс, а я готов его просрать на барханах?! Меня немного подуспокоило то, что на "утреннем" заседании была едва ли не половине участников, общение уже было неформальным, даже докладчики шутили. Увы, симпатичных арабистов практически не было, а те, что были, вовсю светили своими обручальными кольцами. Я ещё сам хотел купить себе такое, перед отлётом, ну, чтобы не вызывать лишних вопросов, но замотался, забыл, а потому частенько ловил на себе удивлённые взгляды, мол, какого тут делает этот голубой?

Время пролетело незаметно, а потому едва я вышел из библиотеки, как увидел Халида. Я уже, кажется, осваивался в его дорогущем авто, по крайней мере, садился смелее, не дрожа всем телом. И мы устремились загород.

Кататься на барханах всё равно что по снегу, доска для сноуборда такая же, только занятнее. Я под Питером как-то пару раз пробовал по снегу, получалось средне, вот и тут, в отличии о Халида, профи я не был, зато было весело.

Мы надели комбинезоны, тонкие, чтобы не спариться, и его стройное тело просто заиграло по- новому. Мы переоделись вместе, но я тактично стоял к нему спиной, лишь изредка поглядывая. И да, меня надули. Под этой длинной рубахой, дишдашем, у него была белая же футболка и что-то вроде юбки, тоже белой, до колена, разглядывать, что под ней, я не решился. Но моей смелости хватило, чтобы отметить - у моего араба были явно прямые красивые ноги и плоский живот. А ещё чёрные как смоль, коротко стриженные волосы. Причесон, может, и старперский, но ему шло, очень шло.

День пролетел быстро, слишком быстро и весело. Халид, а ему было всего-то двадцать восемь, явно скучал и тут просто отрывался. А уж когда я обнаружил своё скромное владение гитарой! - спасибо Ромке, ибо, подбивая к нему клинья, получил несколько уроков, мне вообще цены не оказалось. Кто бы мог подумать, но я их запомнил и даже неплохо применил.

В Абу-Даби мы возвращались поздно вечером, он отвёз меня в гостиницу. Халид знал, что у меня завтра важный день, в потому предложил встретиться вечером, после конференции, у него, у меня-то в гостях он уже бывал.

Моё выступление прошло очень даже неплохо, учитывая, что это был мой первый опыт, помогло ещё и то, что оно оказалось предпоследним перед перерывом и слушатели уже немного подустали, а потому, возможно, предпочли не обращать внимания на некоторые шероховатости.

Вечернее заседание было не менее насыщенное выступлениями, но я чувствовал себя куда как легче, так что всё было очень даже неплохо. Кроме того, не все выступления были скучными, некоторые очень даже занимательными. Так что я спокойно сидел и слушал.

Едва же всё закончилось, я оказался возле выхода. Идеальный вариант, чтобы не было разговоров ещё больше, чем есть, укатить отсюда или сейчас, пока основная толпа не вышла, или уже когда она схлынет. Халид, пусть и не по своей воле, выбрал второй вариант. Он опоздал минут на сорок. Я чувствовал себя практически как идиот, толкаясь в холле библиотеки. Не то чтобы на меня все пялились и будто спрашивали: какого он ещё здесь. Но было некомфортно. Когда Халид подъехал, я просто обрадовался и решил не устраивать сцену, мало ли, ну, был человек занят.

Мы подъехали к внушительному зданию, облицованному стеклом, в это вечернее время казавшееся чёрным. Пройдя через холл, мы поднялись сразу в его апартаменты, просторные и светлые. Никогда в жизни я ещё не бывал в таких люксах. Здесь не было антиквариата, у нас бы сказали - евроремонт, но очень даже дорогой. Особенно дороговизну излучала мебель.

В том, что можно было бы назвать гостиной, уже стоял стол, накрытый на две персоны. Невероятно вежливый официант-пакистанец на тележке привёз гору снеди, среди которой не было алкоголя, что неудивительно. Впрочем, меня это смущало очень слабо. Мы сидели возле панорамного окна и мило уплетали дорогущую рыбу, ещё что-то. Меня же мучил вопрос - что это. Всё, что делал Халид, можно было бы счесть свиданием, вот только он был подчёркнуто вежлив. Лишь однажды, вчера, в перерывах между спусками на барханах, он спросил, не женат ли я. Дав отрицательный ответ, я уж было начал придумывать объяснения, но он просто кивнул и всё. Сам-то Халид не только имел жену, пока что одну, но и детей - пацана и девочку. Как ко всему этому относиться, я не знал. Одно дело теория, другое дело практика. Каждый человек уникален, целый мир, и порой очень сложно в нем разобраться с помощью шаблонов.

Было около десяти вечера, когда хозяин встал, дав понять, что ужин завершён. Мы ещё посидели в другой части гостиной, заставленной дорогими диванами, креслами и низенькими столиками, пока официант убирал всё, что привёз. А потом он спросил:

- Ты переночуешь здесь?

- Я не хотел бы тебя стеснять, - начал было я, но парень весело прервал.

- Меня это не стеснит даже в малейшей степени. Тут есть ещё одна спальня, так что она твоя. А утром я тебя отвезу в отель.

- Хорошо, - согласился я, скорее из любопытства и лени, так как в такое позднее время тащиться на окраину города в отель мне не очень-то и хотелось.

Спаленка и в самом деле была небольшой, но очень уютной, а ещё при ней была небольшая ванная комната. Я смыл пот и усталость под прохладными струями воды, а заодно подмылся где надо. Обернувшись в белоснежное полотенце, я вернулся в спальню. Нужно было просто лечь спать, но не хотелось, да и волнение пробегало по всему моему телу.

Я просто вышел из комнаты в эту бескрайнюю гостиную с широченными окнами, откуда открывался чудесный вид на вечерний Абу-Даби. Свет в гостиной практически отсутствовал, оттого город был прекрасно виден. Внизу мельтешили машинки, вереницами двигаясь по улицам, светофоры мигали словно новогодняя гирлянда, а ещё бесконечные пальмы и песок. Ночь принесла не просто прохладу, а даже холодок и моим ногам уже стало несколько не комфортно, я собирался уйти, как услышал за спиной:

- Правда, красиво?

Я обернулся. В паре шагов от меня стоял Халид в тёмном балахоне, расшитом золотом по краям рукавов и ворота.

- Люблю ночной город, - только и изрёк я. Повисла неловкая пауза, когда каждый из нас словно не решался о чем-то сказать.

- У тебя красивое тело, - еле слышно произнёс он, и его ладонь, словно невесомая, легла мне на плечо сзади. Я просто не знал, что и сделать, чтобы не ошибиться. В конце концов, чем я рисковал - меня разве что выставят на улицу, и то, в худшем случае, так что я слегка дёрнул за полотенце и белоснежный покров упал с моих бёдер, открыв его взору упругий белёсый зад. Я посмотрел на парня, его взор скользил по моему телу, но рука словно приклеилась к плечу. И тогда я чуть повернулся, показав себя во всей красе. Халид лишь сопел и шумно сглатывал слюну.

- Теперь твоя очередь, - заметил я.

- А ты этого хочешь? - спросил он.

- Да, - не задумываясь, ответил я, рискуя очень даже многим, и главное - своей репутацией. Если что, больше меня сюда, в Арабские Эмираты, не пустят.

Халид взялся за балахон и быстро стянул его через голову, обнажив своё тело. Он был чуть менее натренирован, чем я, но особый шарм ему придавали чёрные волосы на груди и животе, а из зарослей в паху топорщился пенис, с головки которого свисала тоненькая нить смазки.

Я просто обхватил ладонью его агрегат, и он выдохнул. Я скользил по сочной плоти, а на его лице выступила блаженная улыбка. Его ладони коснулись моей груди, лаская её, поигрывая с набухшими сосками. И тут он чуть присел, и его губы обхватили сосок, нежно, очень трепетно. Его язычок стал теребить это розовое пятнышко, и мой член уже вовсю топорщился, так же источая смазку.

Обхватив его стройный стан, я прижал парня к себе и поцеловал в губы. Халид просто млел, он стал словно пластилиновым, и я мог лепить из него всё, что хотел. Его мускулистые руки оказались очень нежными, и они ласкали мои плечи. Мои сильные руки скользили по его спине, по его попе. Халид чуть задрал ножку и стал тереться об меня. Тут я не выдержал и подхватил его за попу, а он словно этого и ждал, повиснув на мне, и оказался достаточно лёгким, а мой член вовсю тёрся о его промежность.

Тут наши уста разомкнулись, но он, ещё сильней прижавшись ко мне, обхватил мой пенис и стал сочной головкой растирать свою дырочку.

- Ты хочешь?.. - начал спрашивать я, но как по- арабски "трахаться" я не знал.

- Да, - простонал Халид. Трахать его тут я не хотел, потому просто отнёс его в спальню. Вот она была реально большой, в её центре, на возвышении, стояла здоровенная кровать. Я положил парня на шёлковые простыни, а сам склонился над его телом.

Я стал покрывать его поцелуями. Я ласкал его сосочки, бурые, окружённые жёсткими чёрными волосками. Я спускался ниже и целовал кнопочку пупка, а потом, по "блядской дорожке", оказался в его райских кущах и обхватил головку губами.

Я впервые сосал обрезанный член, не скажу, что это как-то особенно восхитительно, просто необычный опыт. А вот его реакция на мои ласки была совершенно банальная - он выгибал спину, жмурился и стонал в голос, его руки сжимали простыни, и он едва заметно старался двигать бёдрами.

Его пенис и так скользил у меня во рту. Я словно насаживался на его член, красивый, для меня немного непривычно тёмный, с головкой цвета кофе с молоком. Я сосал этот агар-агар, лизал его, растирал головку губами, словно полировал. Мой язычок теребил уздечку и тонкую прорезь на вершине головки, откуда постоянно выкатывали капельки смазки, мерцавшие в полумраке словно бриллианты.

Часть 3 (последняя)

Халид широко развёл ноги, и я запустил ладонь меж ними, начав массировать промежность, особенно трепетную дырочку, невероятно отзывчивую, готовую впустить меня по первому зову. Я же губами ласкал его мошонку, покрытую волосками и чем-то напоминавшую персик.

Раскатав презерватив, я его смазал и, задрав ноги парня, приставил к сфинктеру свой член. Халид ловил каждое ощущение. Я надавил, он немного сморщился, но оп! - я внутри и медленно ввёл член в попу. Парень сомкнул веки и на его лице заиграла блаженная улыбка. Я же медленно стал двигаться и с каждым движением пенис скользил все лучше, парень постанывал, а по моему телу стало струиться наслаждение.

Оно рождалось на кончике моего достоинства и, завладев им, устремлялось по всему телу, заставляя двигаться всё активней и активней, не смотря на то, что так я стремительно приближался к финишу. Мне нравилось ласкать его тело, скользить ладонями по груди и животу, чувствуя кончиками пальчиков волоски.

Я всё время то разгонялся, то тормозил. Для этого я наклонялся, и наши губы соединялись в поцелуе, его руки обхватывали мои плечи, а я не мог утолить жажду наслаждения, лаская его бархатистую кожу, его грудь и бедра. В такие секунды я очень медленно двигал бёдрами, а потом выпрямлялся, и мой член начинал скользить словно пулемёт.

Неожиданно я почувствовал, как его сфинктер словно бы сжался, и пенис парня, подобно одноглазому змию, стал извиваться, выплёвывая белые струи, украшавшие его блестевшую от пота кожу этим перламутром. От созерцания такого не выдержал и я, кончив в парня, верней, я кончил внутри него, но в презерватив. Потом мы ещё долго лежали в постели, наслаждаясь ласками, и заснули уже за полночь.

Я проснулся на самом рассвете, стараясь быть как можно осторожней, выскользнул из его спальни и разместился в своей. Здесь было бы просто опасно оказаться застигнутым в постели с парнем. Сон уже не шёл, я какое-то время лежал, наблюдая за восходом солнца, как оно начало нагревать воздух. Я ещё подумал, что ни за что не смог бы тут жить, для меня это бесконечное лето слишком тяжёлое испытание.

Позавтракав фруктами, Халид отвёз меня в библиотеку, где начался заключительный день конференции. Народу было совсем мало, я прикупил ещё немного книг, ну, чтоб потом было о чем писать. Я еле высидел этот день, так как знал, что мой волшебный принц встретится со мной и сегодня вечером. Я никогда не мог представить, что тут, среди этих песков и пальм, в этом в общем-то недружественном гею мире, встречу классного парня и у нас будет секс.

Халид на людях был очень сдержан, никаких объятий, а уж тем более поцелуев, но один его влюблённый взор стоил тысячи слов. Я заглянул в отель всего на полчаса - быстро собрал вещи, за всё расплатился и уехал к моему принцу. Эту ночь я так же провёл у него, но на этот раз мы обошлись без прелюдии - быстро поужинав, мы приняли душ и начали любить. И никогда у меня не было столь страстной и тяжёлой ночи. Халид словно хотел налюбиться вдоволь, понимая, что второй такой шанс представиться нескоро, и я искренне и истово старался его порадовать.

Начали мы с орала. Он лежал на кровати, а я, словно вздыбленный над ним, скользил губами по вожделенной плоти. Парень мило постанывал, его плоский живот, покрытый коротенькими чёрными волосками, ходил подобно волнам. Его руки скользили по хозяйской груди, чуть сжимая соски. Всякий раз, как я проводил кончиком язычка по стволу, пенис подёргивался, будто стараясь вырваться из моих объятий, но я не отпускал, крепко держа его у основания.

Его мошонка была очень аккуратной, не обвислой. Мне доставляло несказанное удовольствие целовать её, проводить по трепетной коже язычком. Я обхватывал эти шарики губами и нежно сжимал, и Халид издавал протяжный стон, его ноги инстинктивно хотели сомкнуться, дабы защитить самое ценное, но я не давал, лишь усиливая натиск.

Я возвращался к сочной головке и начинал массировать её губами, словно бы полируя. Мой шершавый язычок так и натирал тыльную сторону пениса, особенно уздечку. Член был будто железный и постоянно исторгал смазку.

- Я... я... - начал было лепетать Халид.

Я не дал ему опомниться и плотнее обхватил головку, которая тут же стала исторгать сперму. Я бешено сглатывал молофью, а потом принялся растирать невероятно чувствительный пенис и парень со всей силы вжал живот.

Но я и сам был разгорячён. Решив, что и мне стоит полакомиться приятным, я чуть повернул Халида набок, задрал ногу и вошёл в него. Его попа ещё не забыла недавние ласки, а потому приняла меня невероятно легко, я же стал скользить как по маслу. И удовольствие, которое я получал, было двойным. С одной стороны, это был член, красиво погружавшийся в очко, плотно обхватывавшее мой инструмент. И меня невероятно заводило смотреть, как сочный пенис погружается внутрь, а потом выныривает.

Второе удовольствие я получал, лаская тело парня. Капельки пота покрывали наши тела, и они казались увлажнённые маслами, блестели в неярком красновато-желтоватом свете торшера. Особенно красив был Халид, едва загорелый. Мне нравилось скользить по его бархатистой коже, по коротким волоскам, покрывавшим ноги и уходившим в промежность, окаймляя дырочку и пенис. Мне нравилось ласкать его плоский и натренированный живот, твёрдую грудь. Парень был сказкой, мечтой любого любовника.

И чем дольше я трахал его, чем больше скользил по красивому телу, тем сильней растекалась внутри меня сладость, тягучая, словно сироп и игривая, словно шампанское. Я перестал контролировать себя, волна наслаждения была сильней. Она прикрывала мне глаза и заставляла только ощущать, ощущать попку парня вокруг моего члена, ощущать его прекрасное тело. И тут я почувствовал, как в паху у меня все спёрло.

Одним рывком я выхватил пенис из вожделенной пещерки, сорвал презик и перламутровые капли полетели на парня, украшая его стройное тело. Оргазм был сладок, но мне хотелось большего, и я навис над Халидом, поднеся свой пенис к его губам. Он обхватил головку и стал сдрачивать себе на язычок остатки влаги жизни. Никогда в жизни я не был столь агрессивен в любви, но парню это, казалось, нравится. Он пытался скользить губами по моему разгорячённому жезлу любви, но лёжа это было сложно, а потому я встал, а он сидел.

Его нежные пальчики то скользили по моим бёдрам, лаская чисто выбритый живот, то начинали поигрывать моими шариками, словно они предназначены для медитации. Я же начал ласкать его шею и плечи. Мне ужасно нравилось перебирать короткие пряди его волос. Иногда, не в силах больше сдерживаться, я наклонялся и наши губы соединялись в смачном поцелуе, а потом я выпрямлялся, и он снова начинал сосать мой член.

Поразительно, но мой член не утратил твёрдости, наоборот, я ощутил прилив сил и потому повалил Халида на пол. Верней, не совсем на пол. Там везде были невероятно ворсистые ковры. Я просто заставил парня опереться поясницей о край кровати, так что ноги он держал практически вертикально.

Его промежность была пред моими глазами, чёрные волоски по загорелой коже, но в центре этого великолепия красовалась дырочка, именно дырочки и с каждой секундой она становилась все больше. Не раздумывая, я приник к ней губами и мой язычок коснулся кромки сфинктера. Халид, закусив губу, улыбнулся и застонал.

Я же не мог остановиться. Я все вылизывал дырочку, немного запуская язычок внутрь, я покрывал её поцелуями и мне нравилось обводить чуть припухлый край сфинктера пальчиком. А ещё я вводил пальчик и нежно массировал стенку ануса, за которой находилась простата. Мой принц просто выпадал в осадок от наслаждения. Он уже стонал беспрерывно, то и дело облизывая пересохшие губки.

Наконец, я ввёл свой кол в дырочку и начал трахать парня сверху. Было не очень удобно, немного, с непривычки, уставали ноги, но роскошный вид парня, отдающегося тебе, просто сносил крышу. У Халида был стояк, его пенис источал смазку, и она серебряной нитью ниспадала к его груди. Я взялся за пенис и стал дрочить его, в такт своим движением. Парень сипло стонал, широко открыв рот, его глаза устремили на меня затуманенный взор, и редко среди этого всего я мог разобрать: "да!", "да!".

И тут Халид издал сладостный грудной стон и из его пениса полетели белые капли, прямо ему на лицо, растекаясь по щекам, губам и подбородку. Он жадно стал облизывать губы. Вид чужого оргазма только ускорил мой. Очередной презик полетел на пол и я, специально целясь парню на лицо, стал кончать. Часть молофьи попала ему в рот, и он тут же её проглотил.

Обессилев, я рухнул на колени, так и нависая над ним, а потом мы поцеловались, и я стал слизывать сперму с его лица. Так мы простояли пару минут, после чего я помог ему встать, и мы направились в душ. Мне казалось, что Халид стал немного отстранённым, словно какая-то тень пробежала меж нами. Мы намыливали друг дружку, и я не очень понимал, что я сделал не так. Вернее, я понимал - я был слишком резок и перешёл границу дозволенного.

- Я тебя чем-то обидел? - наконец, не выдержав, спросил я.

- Ты считаешь меня шлюхой, - произнёс он упавшим голосом.

- Почему?! Нет! - я был растерян.

- Потому что я вёл себя как шлюха, - ответил он.

Я лишь обнял его и поцеловал в губы.

- Та красивый классный парень. А всё, что нам нравится в сексе, это - то, что только наше дело, и я не считаю, что в любви есть что-то, делающее мужчину менее мужественным. Только отсутствие секса делает мужчину хуже.

Кажется, Халид расслабился, он прижался ко мне, и тёплые струи душа стали обволакивать наши тела, а ещё мы целовались, не взахлёб, а нежно, короткими поцелуями, любуясь и наслаждаясь друг дружкой.

Мы лежали в постели, в полной темноте, и я не мог не думать, об этом подарке судьбы, чем-то напоминающий оазис посреди раскалённых от испепеляющего солнца песков, не то реальность, не то плод воображения, верней, этим вопросом я буду задаваться завтра, оказавшись в холодном северном городе.

- Мы ещё увидимся? - спросил Халид.

- Не знаю, - честно ответил я. - Если меня опять пригласят на конференцию...

- А просто так? Ты ведь можешь просто так прилететь?

Конечно, мог. Единственным препятствием были деньги, но... мне очень не хотелось об этом говорить.

- Если только в августе, в отпуск.

- Ты обещаешь?! - он даже сел на кровати.

- Конечно, - выдавил я из себя.

Мы тут же сделали ему аккаунт в одной из мировых соцсетей. У меня-то он был, только я им пользовался раз в три года, и теперь настала пора его раскочегарить. Не буду врать, я не был уверен в своём обещании. Оно выглядело как сказка, но... Халид стал со мной постоянно переписываться, и, о чудо! он сам купил мне билет на самолёт, так что необходимость потратить остатки денег отпала.

Поразительно, но мне хватало этого нашего романа, хотя это и выглядело очень странно. На новогодние, майские и осенние праздники, а также отпуск мы встречались в Эмиратах, то в Абу-Даби, то в Дубае. Это были недели беспробудного секса. Халид упорно отказывался от роли актива, и я все время чувствовал свою плоть в его сладкой пещерке наслаждений.

Пара лет таких коротких встреч, месяцы переписки и сладких воспоминаний. Я даже стал подумывать о том, чтобы жить где-то рядом, но, это так... фантазии. "Мечта идиота" сбылась сразу после большого карантина двадцатого года. Не в силах переносить столь длительную разлуку, мой арабский принц купил мне небольшую квартирку в Дубае, куда я и переехал. И нет худо без добра - пока Халида нет, он у себя в Аравии трудится менеджером возле нефтяных скважин, я написал две книжки по истории этого региона, пусть и жалкий, но всё равно заработок.

страницы [1] [2] [3]