Чемпион (глава 3)

Когда Егору исполнилось двадцать, отношения с родителями испортились. Мать с отцом все чаще думали о разводе. Притом каждый пытался перетянуть сына на свою сторону. Но стоило зайти разговору о жизни самого Егора, как они тотчас приходили к единодушию: его учеба, его работа, его будущая семья - все у них было предопределено. Расставлено в четкой последовательности, на своих местах, блестящей стороной - к глазу. Как сервиз для особых случаев в советском серванте.

Когда не стало бабушки, сервиз будущего разбился вдребезги. Оказалось, квартира завещана Егору. Он переехал, сам сделал ремонт. И вскоре стал отдаляться: всё реже звонил, не поддерживал ни отца, ни мать в их бесконечных ссорах. С головой ушел в тренировки.

Правильное питание по часам с обязательным подсчетом калорий. Строгий режим сна. Изнурительная работа в тренажерном зале. Большинству знакомых Егора такая жизнь показалась бы невыносимой, а он принимал ее как должное: терпеливо стоял над кухонными весами, укладывал контейнеры с едой в сумку, стирал спортивные штаны и майки, чтобы всегда ходить в чистом. За педантичной дисциплиной он мог укрыться от нависшего развода родителей, от их гнета, от тревоги перед будущим.

По-настоящему расслабиться Егор позволял себе лишь при одном условии - когда заканчивал позднюю тренировку. Притом заметил: чем больше стресса было накануне, тем чаще ему хотелось тех особенных ощущений, как в санатории или на озере. Тогда он шел переодеваться.

Сегодня ему повезло. Близилось время закрытия, однако двое парней еще собирались перед уходом. Бурно обсуждали недавний рок-концерт в Ледовом. Показывали друг другу фотографии на телефонах, смеялись.

Егор открыл шкафчик. Деловито скинул майку, обнажив торс. Затем разулся, снял шуршащие спортивные штаны. Шумный говор в раздевалке смолк. Потом возобновился, но уже звучал тише - каждый из собеседников будто терял поминутно нить разговора. Парни явно смотрели.

В подобных случаях Егор всегда возился до последнего: перебирал вещи, без всякой надобности расстегивал и застегивал на спортивной сумке карманы. Роясь, хмурился, словно в поисках чего-то нужного. На самом же деле тайком млел. Вот и теперь в красных плавках стал расти бугор. А вместе с ним росло и приятное волнение. Вдруг заметят?

Когда парни ушли, Егор заторопился - не мог больше сдерживаться. Прикрываясь спереди полотенцем, направился в душевую.

Однако на пороге остановился. Прислушался. Где-то капает вода. Чуть шевелится бледно-синяя шторка ближайшей кабинки на сквозняке. Пахнет мылом. Тихо. Выходит, он здесь последний.

После недавнего ремонта помещение душевой расширили. Теперь кабинок стало двенадцать. Но четыре новенькие располагались за углом. Туда-то и поспешил Егор, хотя вовсе не собирался мыться.

В тупике висело большое зеркало в полный рост. Оно отражало голубой кафель, блестящие крючки на противоположной стене. Егор положил полотенце на скамью рядом с собой.

Полотенце выручало уже дважды. Первый раз это случилось, когда внезапно нагрянул уборщик. Егор успел замотаться. Сделал вид, будто только закончил банные процедуры и как раз готовился уйти. Второй раз в душевую ввалилась целая компания невесть откуда взявшихся спортсменов - он бросил полотенце прямо на пол, чтобы скрыть следы своего занятия, и в последний момент юркнул в дальнюю кабинку, включил там воду. Впрочем, именно риск быть застигнутым врасплох будоражил больше всего.

Вот Егор встал перед зеркалом. Оглядел себя: литые плечи, атлетическая грудь. Пресс прочерчен настолько, что даже без напряжения виден весь целиком. Опустил взгляд ниже: громадный бугор в красных плавках совсем как у спасателя. С гордостью Егор накрыл его ладонью. Принялся будто бы поправлять, но на деле больше разминал и всячески тер.

Как ни странно, его давняя мечта - сбывшаяся у лесного озера - принесла не удовлетворение, а еще более горячую нужду. Егор укорял себя и горько жалел, что, едва разрядившись, сбежал тогда от незнакомцев. Ведь они поддержали его! И звали к себе на другой берег...

Стоя в пустынной душевой перед зеркалом, Егор закрыл глаза. В который раз стал представлять, как все могло сложиться в тот день иначе.

Вот он - весь мокрый - вновь на поляне за кустами багульника. Так же надевает плавки. Однако не убегает в чащу: бросив вещи, возвращается к озеру - по узкой песчаной полосе идет к отдыхающим.

Его сразу же замечают. Снова призывно машут руками с далекого берега. При этом, не отводя взглядов от Егора, что-то обсуждают между собой.

Когда он является в лагерь, шестеро человек подходят, обступают со всех сторон. Знакомясь, крепко жмут руку, по-свойски хлопают по плечам. А как следует оценив развитую фигуру, предлагают влиться в компанию, стать их новым другом. Егор стоит в тесном кругу - улыбающийся, счастливый.

Его подводят ближе к костру, чтобы согреть. Кто-то приносит полотенца. Вшестером начинают вытирать Егора. Конечно, он смущается и отнекивается, но в действительности это очень приятно.

Мягкая ткань и чужие руки гуляют по спине и ногам, по обнаженной шее. От такого член в плавках напрягается. Егору и стыдно, и хорошо стоять так. Тем более новые друзья сразу же замечают, как он возбудился: одобрительно переглядываются, но продолжают свое занятие.

Незаметно пропадают куда-то полотенца. Егора уже гладят, обнимают. Называют спасателем, крепким парнем, чемпионом. На волне всеобщей поддержки ему хочется еще больше впечатлить наблюдателей. Щедро сделать для них нечто невероятное, чтобы все наконец оценили Егора по достоинству. Ведь для них он все на свете может!

Они просят показать силу. Под их взглядами возбужденный Егор с готовностью горячо отжимается. Затем ложится спиной на песок и, как по учебнику, выполняет скручивания. Очень старается. При этом затвердевший член у него дыбится уже так остро, что оттягивает поясную резинку плавок от тела. Парни из уважения делают вид, будто не замечают этого: с нарочитой серьезностью задают вопросы по технике упражнения, хвалят за физическое развитие.

В перерыве Егор как бы между делом забирается рукой в красные плавки. Пробует уложить каменеющий ствол сначала на один бок, потом на другой. Но ничего не выходит - все равно возбуждение видно. Тогда, лежа на спине, он словно невзначай потирает себе член, ритмично сжимает в ладони, массирует. Делает это в кругу шести человек, которые возвышаются над ним. И пока пальцы орудуют под тонкой красной тканью, Егор со всей серьезностью рассказывает парням про скручивания, про разные группы мышц, про огромную важность спорта в жизни. Это так волнительно и так стыдно, что все тело пробирает мурашками.

Проходя сквозь нынешнюю фантазию, Егор понял вдруг: нравится не сам стыд. Подлинное удовольствие он получает от превозмогания стыда! Именно благодаря этому Егор с гордостью чувствует себя по-настоящему большим и сильным. Точно вся его мужская суть раскрывается могучим парусом.

Открытие поразило Егора настолько, что он остановился. С закрытыми глазами чуть хмурился от сосредоточения. А затем с внезапным жаром принялся работать кулаком в плавках - хотелось поисследовать в воображении новое понимание себя.

Он все так же лежит на берегу перед парнями. Но теперь гораздо смелее онанирует у них на виду - рука под узкой полосой красной ткани так и снует вверх-вниз. Шестеро наблюдателей примолкли, следят внимательно. А Егору до дрожи приятно происходящее сейчас. Он постанывает, порой морщится. Однако продолжает говорить им про спорт, про силовые тренировки. Отдувается с шумом, сглатывает целые слова, часто сбивается.

Под мошонкой волнующе защекотало, предзнаменуя близкий оргазм. Егор ускорился, запыхтел. Тотчас в промежности родились первые сладкие сокращения. Одно за другим они нарастали быстрой чередой.

В своей фантазии Егор с нарочной удалью говорит обступившим его друзьям:

- Ладно, пацаны. Чет я устал. Отдохнуть надо.

Лежа перед ними на песке, он вольно закладывает руки за голову и изо всех сил старается втянуть мошонку - на несколько мгновений это помогает укротить начавшийся оргазм. В паху будто воздвигается плотина из мышц. Волны удовольствия бьются об нее все чаще, растут. Егор знает: когда плотина не выдержит и прорвется, наслаждение будет оглушающе сильным.

На миг он приоткрыл глаза перед зеркалом - как смотрится со стороны? Хотелось понять это, чтобы точнее перенести собственный образ в видение на озерном берегу. Как вдруг обнаружил: в душевой он не один!

Егор перепуганно обернулся. В десяти шагах от него стоял тренер Хасан Кадырович. Сорокадвухлетний смуглый гигант держал в руках ключи и, должно быть, список посетителей тренажерного зала.

В лицо Егору точно дохнуло жаром натопленной бани. Еле-еле сдерживая оргазм, он судорожно затоптался на месте. Попытаться объяснить? Спрятаться в кабинке? Но предельное возбуждение помутило рассудок.

Единственное, чего хотелось, - это превозмочь надвигающееся цунами стыда. А дальше будь что будет. Какая разница? Пускай!

Тут плотина напряженных мышц в промежности поддалась и рухнула.

Егор сдернул плавки до колен. Едва успел это сделать, как семя по высокой дуге полетело на пол, в сторону Хасана Кадыровича.

Егор - весь красный до ушей - встал перед ним, воинственно глядя исподлобья. Стискивал кулаки, боролся со стонами.

В тренажерном зале на стенах висело множество ярких плакатов. С них знаменитые атлеты точно показывали занимающимся, каких высот можно достичь в построении тела. Позировали.

Егор порывисто принял одну из таких поз: вскинул обе руки к голове и до боли напряг бицепсы. Надул грудь. Даже голову задрал - ему хотелось выглядеть так же внушительно, мужественно. При этом широко расставил ноги, чтоб приспущенные плавки не упали на мокрый кафель.

Тут оргазм достиг пика: наслаждение туго забилось в паху под внимательным взглядом тренера. И Егор совсем перестал соображать, что и как делает. Кажется, несколько раз он поочередно опускал то правую, то левую руку - с лихорадочной торопливостью мастурбировал, продлевая и усиливая удовольствие от поединка со стыдом. А затем сразу же принимался позировать вновь. Демонстрировал взрослому мужчине развитие своего тела - все, чего успел достичь к сегодняшнему дню. С гордостью показывал, как извергается семя. Постанывал, дышал отрывисто.

Хасан Кадырович молчал. Ни злости, ни смущения - спокойно переводил взгляд с лица Егора на пах, потом снова на лицо. При этом выражение темных глаз тренера будто говорило: "Вот как!" Не более.

Вдруг по ногам Егору дунуло сквозняком. За углом хлопнула дверь, послышался металлический лязг жестяного ведра. Хасан Кадырович обернулся на звук и как ни в чем ни бывало направился туда:

- Нет-нет, погоди. Надо сначала в другом месте убраться.

- Где? - это был голос уборщика.

- Клиент сегодня протеиновый коктейль у стойки разлил. Ходишь - подошвы прилипают. Если не убрать, запах будет. Пойдем, покажу.

Снова хлопнула дверь, приглушенно стукнуло ведро издали. И стало тихо.

Егор опустил гудящие руки. С минуту переводил дыхание, слушал стук сердца. Затем вытер испарину с висков и заспешил: убрав за собой все следы, он почти бегом вернулся в раздевалку. Оделся, побросал вещи в спортивную сумку и вскоре был уже на улице.

Недавно закончился дождь. Мокрый тротуар тянулся под фонарями вдоль чугунной ограды парка. Егор шел быстро. После недавней разрядки в теле была такая легкость, что ноги сами несли вперед. Даже голова кружилась: неужели он и вправду сделал это?! Егору хотелось поскорей оказаться дома, чтобы как следует обдумать произошедшее. И все-таки он был счастлив. Доволен новым открытием, собственной смелостью. Единственное, что мешало, - член в спортивных штанах никак не опускался до конца.