Нахальные скромницы в спорте. Часть 6

Захожу в душевую комнату, оставляя дверь нараспашку — кого стесняться? Мне нравится, расслабленное, а не сонное состояние после секса. Когда свежий воздух ласкает моё покрытое потом тело, а холодный пол остужает ноги. Встаю под душ, открываю кран с холодной водой и... перехватывает дыхание от хлынувшего ледяного бриза. Хочется заорать, но я, скорчившись, только тихонько ухаю и покрываюсь мурашками, пробегающими по спине. Это быстро пройдёт. Пару минут, и вот уже привык и мне совсем не холодно. Давно приучен, после тренировок, мыться той водой какая есть.

Постояв в бодрящем оцепенении, делаю потеплее, достаю уже знакомый пузырёк с шампунем, несколько нажатий и вот, что-то белое на моих руках. Намыливаюсь с ног до головы, встаю обратно под струю и смываю абсолютно всё. Вытеревшись полотенцем, иду будить Людку.

Выйдя из ванной, сразу ощутил аромат духов. Подойдя на цыпочках, заглянул в спальню девушки. Да, это Виктория Алексеевна, сидя на кровати, гладит по попе дочку. Увидев меня, прикладывает палец к губам — мол тихо. Собрав разбросанные салфетки и полотенце, выходит из комнаты и закрывает дверь.

— Не бегай по квартире голый!  — Шипит она злобно.  — Я не твоя мама! Оденься!

Что-то даже растерялся от неожиданности. Не ожидал увидеть её так скоро. Бегом одеваться, а она уже ждёт в коридоре, перекрывая возможность побега на улицу. Красивые, зелёные глаза сердито прищурены, кулачки сжаты — похоже предстоит тяжёлое объяснение.

— Сядь! Поговорим!  — Командным тоном, указывая на стул.  — Ты вдул, или как у вас, у молодых говорят, трахнул Людмилу?!

— Угу!  — Сел, положив руки на колени, как пай мальчик и всматриваясь в тени на потолке. А мысли хаотично метались в голове...  — Только в жопу...

— В попу, дружок, в попу. Это я поняла. Натёр ей там всё.  — Криво улыбаясь и постукивая по столу.  — Не думала, что это произойдёт так скоро. Надеялась, что сходите вместе в кино, погуляете. Узнаете друг друга получше. Ладно — что сделано, то сделано. Расскажи, как это было?

— Нет! Если захочет, пусть сама.

— Назар, а сколько тебе лет?  — Решила она сменить тему.

— А вам зачем?  — Решаю я, включить партизана на допросе.

— Ладно, хорошо! Тогда я расскажу сначала одну историю. Случилось это давно, ещё в мои школьные годы. Один мальчик, повел себя по отношению к одной понравившейся, влюбившейся, или просто «давшей» ему девчонке, как последний подонок. Типа, поначалу ничего такого гадкого не планировал и совершенно искренне ухаживал, и добивался, а потом перепугался ответственности, последствий, мнения товарищей...  — Глаза у Виктории Алексеевны забегали, наполнившись слезами, губы задрожали, она беспомощно подняла руки, словно погружаясь в отчаяние.  — И бросив доверившуюся, отдавшуюся ему девочку, не стал продолжать отношения и просто сбежал как... зайчик.

— Понимаешь теперь, как мне важно знать, с кем встречается, а теперь и спит, моя дочь!  — Продолжила, вытерев кулачком слезу.  — Не хочу, чтобы и с ней такое случилось. Ты ведь не такой, как этот... зайчик. Расскажи мне всё...

Должен признаться, я покраснел от этого неожиданного,  

но приятного комплимента. Да ещё и слёзы...

— Ну... вы Люде сказали, что я воняю, и чтобы я искупался. Вот мы и искупались с ней... вместе.

— И там ты её...

— Нет, что вы. На кровать пошли. Там, я сначала ей подрочил, а потом в жо... попу. Но аккуратно, со смазкой. Вазелина не было, поэтому со сливочным маслом.

— Надо же какой выдумщик! И не говори подрочил, говори сделал петтинг. Слова выбирай.  — Тяжело вздохнув, пристально посмотрела на меня.  — Понимаю, что возраст, время у вас такое. Ждать не хотите. Но ты её предупреди, пусть заранее знает, что к чему, чтобы секс за любовь не приняла. Ты, хоть и младше по возрасту, но опытнее.

— Береги мою дочурку, не обижай. Понял!? Знал бы ты, с каким трудом она мне досталась.  — Опять слёзы в глазах и сбивчивая, с пятого на десятое речь. Словно хочет разжалобить сидящего перед ней пацана.  — Я ведь на многое готова, и вовсе не ради своего комфорта и денег, а ради простого семейного благополучия. Вырастить, выучить и удачно выдать замуж дочь... Чтобы она обзавелась потомством, не переживала за своё будущее... Была счастлива...

Какой она кажется простой, незатейливой и милой. Где-то я всё это уже слышал, почти слово в слово, но после её слов, я испытал ошеломляющее чувство облегчения. Похоже, что эмоционально мы были на одной волне и полностью понимали друг друга. Значит вздрючки не будет! Мы немного посидели молча, довольные и пребывающие во взаимном согласии.

— А теперь расскажи, откуда и когда у тебя появилась такая нездоровая тяга к взрослым тётенькам.  — Заметив мой пристальный и, наверное, наглый взгляд на вырез блузки, открывший ложбинку между холмиками грудей.

Да уж! Сложный вопрос! Ну как ей объяснить, что всегда нравились взрослые женщины. Не те рыхлые, целлюлитные, с обвисшими грудями и жопой, а подтянутые, с чувственными рельефами спелые, молодые дамы. Как притягивали взгляд, колебания их грудей и бёдер, при ходьбе. Я не понимал причину такой привлекательности и даже не замечал, что барышни постарше, волнуют меня больше, чем юные ровесницы. Только потом, как-то так сложилось, что они стали вызывать большее желание, чем девочки, с худосочными, мальчишескими фигурами.

— Чего молчишь! Тебе же нравится моя толстая жопка?  — Подойдя ко мне вплотную, наклонилась и тихо шепнула в самое ухо. Слегка покраснев отвела взгляд, но сразу же, вновь подняла глаза, ожидая ответа.  — Ты хотел бы ну, со мной, то есть... ну... сексом заняться?

— Да!  — Ответил я, кивая, и тоже краснея от смущения.  — Вы сказали с трёх до пяти дня в воскресенье. Я помню!

— Хорошая память — это большое достоинство для мужчин.  — Напряжённо улыбнувшись.  — А что у тебя ещё большое из достоинств...

Не пойму, что это значит? Смотрю на неё и не могу взять в толк, что за намёки.

— Я случайно видела тебя в ванной. У тебя довольно большое, для твоего возраста... достоинство.

"Случайно"... Ну-ну, как бы не так!

— Да,  

раньше в школе, на физкультуре, девчонки смеялись, а я стеснялся.

— А теперь?

— Теперь — нет! Не смеются... редко.

Услышав такой ответ, Виктория Алексеевна улыбнулась, и бесцеремонно взяв за плечи, повертела перед собой.

— Так... рук — две... Ног — две... глаза на месте... уши тоже... и впрямь, вроде ничего выдающегося. А где же у тебя самое интересное?  — Уже со смехом обратилась ко мне.

— Ну... а что именно вам интересно?  — От такого бесцеремонно обращения красивой женщины, немного обалдел и смотрел на нее уже совсем по-другому, изучающе.

— Мне? Хм...  — Она искоса, уже явно кокетничая, посмотрела на меня.  — Ладно, что-то мы увлеклись. Тебе, наверное, пора домой, да и Людочке надо вставать.

Минуту назад была такой милой и весёлой, а уже стоит у открытой двери со вздёрнутым подбородком, демонстративно скрестив руки на груди.

— До свидания, Виктория Алексеевна!

— До свидания, зайчик с хорошей памятью!

•  •  •

Новая неделя, после весенних каникул, закрутилась как обычно — школа, уроки, тренировки, домашние дела — не оставляя времени на всякие глупости. С Людкой виделись только один раз. В среду, она дождалась меня после тренировки. Произошло это очень внезапно. Выхожу из здания, и вот она, стоит.

— Привет! Куда пропал?  — Смотрит укоризненно, ладошку тянет.  — Хоть позвонил бы.

— Привет!  — От неожиданности потерял дар речи, и в голову ничего не идёт. Хорошо, хоть протянутую руку догадался пожать.  — Так получилось... номера твоего нет.

— Да? Тогда ладно. Сходим куда нибуть? В кино можно.

— Пошли.  — Правда, потом сообразил, что время, и последний сеанс уже начался. Да и денег с собой столько нет. В обрез на троллейбус до дома.  — Нет, лучше по парку погуляем. Расскажешь, что у тебя нового.

— Как скажешь...  — Смотрит грустно-мечтательным взглядом, не возражает, не ругается, что потерялся...

— У тебя всё нормально? Мамка, наверное, бранила за выходные.

— Нет! Дома всё хорошо.  — Потихоньку взяла за руку и не отпускает, заглядывая в глаза.  — Даже наоборот, пожалела и ухаживала, словно я больная. Советов разных понадавала, как с тобой, да и вообще с мальчиками, себя вести.

— Ну и..?

Засмеявшись, Люда с юмором рассказала о маминых рецептах в отношениях. Что когда мальчики хотят понравиться девочкам, они прикидываются умными. А чтобы девочке, понравиться мальчику, ей надо прикинуться глупой. И что часто девочки переоценивают способность мальчиков думать, а мальчики недооценивают это у девочек. Тогда, мы посмеялись, но сейчас я понимаю, что зря. Она была права!

Недолгий апрельский вечер, мы провели вместе — болтали, шутили, дурачились. Разговаривали ни о чём. Пока окончательно не замёрзли. Проводив до её подъезда и обменявшись номерами телефонов, поехал домой. Только поужинал — звонок.

— Привет! Это я.

— Привет!

— Хотела спокойной ночи пожелать.

— И тебе спокойной ночи.

— Забыла спросить, а завтра, после школы, ты что делаешь?

— Друг просил на корт с ним сходить. Помочь в воздушном бою.

— Ой, как интересно, а что это такое, а можно мне с вами?

Под иронично — понимающие взгляды родни, тащу телефон к себе в комнату. Нашлась ещё куча общих тем, для 

разговора на час. Девчонка открылась совсем с другой стороны, за этот день. Была легкой, весёлой, беззаботной. Как свой пацан. Но немного назойливой, что выбивало из привычного распорядка. И ни слова о сексе.

В прошлом году, учитель по труду организовал в нашей школе авиамодельный кружок. Записалось нас туда, человек двадцать, но через месяц осталось семь. Среди них, мой сосед и друган, Гена—болгарин. Вот с ним-то, взяв пару моделей, после уроков и поехали на корт станции юных техников.

Вообще воздушный бой — довольно увлекательная штука. В центре круга, огороженного сеткой, стоят два пацана — пилота и управляют моделями с привязанной к фюзеляжу бумажной лентой. Цель маневров — отрубить кусок ленты у противника и не дать противнику отрубить ленту у себя.

Самолётики, связанны с пилотами двумя крепкими тросиками — кордами, которыми и управляются. Летают модели по кругу или полусфере. Почти все они могут выполнять фигуры высшего пилотажа — всевозможные петли, восьмерки и их комбинации.

Моя задача — после запуска моторчика, выпустить модель из рук в полёт и выйти за ограждение. Ну а дальше, под визг двигателей и синюю вонь выхлопов, начинается воздушный бой. Сколько раз отрубишь ленту у противника, столько балов и получишь. Азарт поединка, крики болельщиков, всё внимание на корт и даже не заметил, откуда рядом появилась Люда в белой курточке с портфелем в руках.

— Привет! Вы не ждали, а мы припёрлись!  — Улыбаясь, кричит, пытаясь пересилить грохот и гомон соревнования.

— Привет!

Впервые вижу её в школьной форме. Чёрные волосы заплетены в две задорные косички с белыми бантиками, чёлка слегка прикрывает брови, карие глаза, с длинными ресницами, прямой, греческий носик. Сквозь слегка загорелые пухленькие щёки пробивается румянец. Красивый ротик с алыми губками бантиком, такими сладкими и аппетитными. В ушках у Людочки, золотые серёжки с розовыми камешками. Коричневое, школьное платье с белым кружевным воротничком и манжетами, чёрный фартук. Длинные, сильные, красивой формы ножки, скрыты под серой тканью колготок.

Пока отвлёкся на разглядывание всего этого очарования, на корте произошло столкновение моделей. Под крики и улюлюканье зрителей, бегу помогать Болгарину заменить разбитую на новую. Запустив в полёт, бегу назад.

— Обязательно было их сталкивать друг с другом?  — С недоумением и жалостью, спрашивает Люда.  — Такие красивые, когда летают, фигуры выделывают и лента развевается сзади.

— Нет, это не специально. За аварию наказывают — баллы снимают.  — Пытаюсь объяснить девушке правила.  — Из-за такого, я и бросил авиамодельный спорт. Готовишь месяц модель, выпиливаешь, шлифуешь детали, а потом бах, и всё вдребезги. Весь труд прахом. Знаешь как обидно!

— Теперь понятно, почему мальчишки такие жестокие и злые!

— ?

— Похоже, вас специально так воспитывают. Сделать, а потом сломать что-то красивое, драться, бороться друг с другом!  — Шутит? Да нет, смотрит серьёзно, даже с вызовом. Мол, давай, поспорь, если не согласен! Может и права её мама, что мальчики недооценивают способность думать у девочек.

За время нашего разговора, истекло время схватки на корте. Помогаю Болгарину собрать останки самолётика в сумку, а целую, несём 

в руках.

— Ты чего не крикнул, что он мёртвую петлю сделал!  — Рычит на меня Гена, злой из-за разбитой модели.  — Ты куда смотрел?

— Привет!  — Здоровается подошедшая к нам Люда.  — Вам помочь?

Болгарин, широко известный в узких кругах школы, как девчачий угодник, сразу делает стойку.

— Да, помоги лонжероны с нервюрами собрать.  — Пожирая масляными глазками, присевшую рядом с нами красивую фигурку.  — Пожалуйста! Спасибо! Спасибо огромное!

Вот козёл! В жизни не слышал от него таких слов! Правда, когда она встала, охотничий азарт немного спал — девушка была на пол головы выше. Чуть замявшись, продолжил её клеить.

— А как зовут такую красавицу, а в какой школе учишься, а где живёшь...  — Ну и дальше в том же духе, истекая слюной.  — Мне по дороге, провожу до дома. Назар, отнеси сумку и модель домой...

Признаться, от такой наглости, не знал даже, что сказать. Друг называется!

— Мальчик, не тебе меня провожать. Я дорогу знаю.  — Отшила, с милой улыбкой, как недоумка. С неожиданным, королевским высокомерием.  — Назар, отдай сумку, возьми мой портфель и пойдём!

Ну и как мне поступить? Бросить другана, с которым вырос, столько вместе пережил, и пойти с девчонкой, которую знаю всего пару недель! Стою, как будто в штаны наложил.

— Хорошо! Если вы такие неразлучные, как попугайчики, пошли вместе.  — Зло, с обидой посмотрев, но поняв моё замешательство.

— Давно занимаешься такими самолётиками? В одной школе учитесь?  — Уже не обращая на меня внимания, всю дорогу беседует с Генкой, несущим её портфель.

Плетусь сзади, с тяжёлой сумкой на плече и моделью в руках. Наблюдая, как они весело щебечут. Болгарин, конечно, парень не промах — любую девчонку заболтает, охмурит. Несмотря на рост. Анекдотов много знает. Вот они к нему и липнут. Похоже Людка не исключение.

Так и есть! Генка приобнял её за талию, потихоньку смещая ладонь ниже, на попку. Она, своей рукой приподнимает повыше, он опять съезжает вниз. Смеётся, внимательно слушает, наклонив голову к нему. Выглядит конечно потешно, но мне не до смеха.

Ну вот и пришли. Люда, как то странно смотрит на меня — обиделась наверное. Прощаемся, на троллейбус и домой.

— Классная девчонка! Ты ей вдул? Да ладно.  — У Генки одно на уме. Всю дорогу пытает, расспрашивает.  — Так и будешь молчать, как про тех, на зоне.

Да, я уже и забыл про них, и вспоминать не хочу. Так и доехали — один говорит, другой обиженно молчит.