Поездка в Парадайз ч.1

Посвящается молодому Кошакину — В. С.

Мартовские ветра уже несли неуловимый запах весны. С вокзала, сев на троллейбус, Буянов за двадцать минут доехал до центра города. Было уже пять вечера, когда он, выйдя на нужной остановке и покрутив головой, попытался вспомнить в какую сторону ему идти.

Спрашивать у прохожих было как-то неудобно, и поэтому, влившись в неторопливый поток прохожих, и тоже став частицей пестрой, галдящей, непонятно о чем массы людей, он поплыл в неизвестном направлении.     Отойдя ближе к домам от узкой дороги, он с интересом разглядывал витрины магазинов, обустроенных на первых этажах домов, тем более что старая часть города, как раз и была центром не очень крупного, и не очень маленького города их «губернии».     Большие стекла небольших магазинчиков призывно кричали разными яркими наклейками. В красные, оранжевые круги, самых разнообразных форм, были вписаны цифры «- 50, -30» и возле них еще большим шрифтом были приклеены слова: «РаспродажА» и «СкидкА». Пройдя пару домов, Вованыч увидел первую витрину, в темно-фиолетовой глубине которой стояли манекены, одетые предлагаемым ассортиментом.

«И чего они все такие худущие? » — задался он вопросом, на секунду остановившись возле одной из них. В правом углу, стоя в неестественной для нормального человека позе, пластиковая оглобля была выряжена в облегающее подсолнуховое платьице, которое еле-еле прикрывало ее длиннющие пластиковые ноги. Верх его, странным образом, как будто обрубленный топором, заканчивался на типовом бюсте манекена, который отрешенно смотрел, куда-то в сторону, своими стеклянными глазами.     «Хм, а вот тут совсем непорядок» — подумал Степанович, заметив как одна сторона платья, расположенная ближе к плакату, протянутому с потолка, съехала вниз, открывая половину конусообразной пластмассовой титьки.

«Видимо уже кто-то примерял, вот впопыхах, и натянули обратно» — невольно засмотревшись на суррогат бабских прелестей, подумал он. Вдруг, дверь магазина открылась, звеня непонятным колокольчиковым перезвоном, и из него вышел высоко роста пацан.

— Эй, парень! — окликнул он, молодого человека, с пластиковым пакетом, доверху набитым бутылками пива и фруктовой воды. — Не подскажешь где у вас тут «Айсберг», торговый центр главный?

Парень, пожал плечами, но все-таки остановившись, завертел головой, как флюгер на крыше их сторожки. — А.. кажется вам туда…- махнул он своей длинной ручищей в сторону спрашивающего. — Пройдете, пару перекрестков на этой улице и повернете направо, а там уже почти рядом он и будет.

— Спасибо — поблагодарил его Буянов, и посмотрел на макушки людей в череде, медленно текущей в нужном направлении.

— Мужик, а тебе пиво случаем не надо?

— Не, спасибо — отказался деревенский, уже почти не видя, как тот досадливо махнул рукой.

Пройдя по указанному местным долговязым жителем пути, он вышел к небольшой площади, посреди которой, как огромная ледяная глыба, возвышалась высоченная квадратура торгового центра. Вокруг нее были высажены аккуратные клумбочки, возле которых стояли чугунные в основе лавочки, с изогнутыми, как у старинных лодок, деревянными, отполированными боками. Перед входом в стеклянную «глыбу» была сделана небольшая площадка, вымощенная тротуарной плиткой, на которой резвилась ребятня. Народ в основном задерживался в этой зоне, и лишь некоторые, неспеша, ползли, как муравьи к главному входу.

«Ну, тут то точно уж должно быть» — раздраженно подумал он, выполняя главное задание в этой поездке: с женской точки зрения это пустяк — ну подумаешь, купить нижнее белье любимой супружнице к Международному дню, а вот для мужика — это был просто сущий ад.

Вход в «глыбу» показался ему еще необычней: огромные прозрачные плоскости, расходились в стороны сами по себе: ни ручек, ни железячных скоб, как на его сарае, там не было. Нерешительно, замерев перед ними, и убедившись, что на него никто не обращает внимание, он отважился и прошмыгнул во внутрь, следом за какой-то шумно галдящей семейной парой.

Внутри, народу было не много. Посреди «стеклянных джунглей» возвышался прозрачный цилиндр лифта, уходящего куда-то в небо, в воздухе стоял аромат выпечки, исходящий от пары кафешек, прямо у входа и небольшим, странным эхом слышались редкие голоса посетителей.

Решив, что «на небеса» ему еще рановато, Вован заприметил обычную лестницу, ведущую на второй ярус центра, и бочком посеменил к ней.     В чреве «Айсберга» один за одним, вытянувшись в одну ровную линию, стояли помещения торговых точек, гранича друг с другом лишь рекламными вывесками с индивидуальным названием, по большей части на непонятном ему английском языке. Задрав голову и пройдя с десяток метров, мужчина всматривался в каждый «аквариум», пытаясь отыскать нужный ему магазин: «О, ну наконец-то фартонуло» мелькнуло у него его стандартное выражение, когда над одним из входов, он увидел яркую надпись:

«Парадайз — магазин женского белья и аксессуаров»

Уже немного освоившись, он, приосанившись, легко открыл стеклянные двери, через которые свободно могла пройти его уазистая «Буханочка».

Оглядывая помещение, у него зарябило перед глазами: на «П-образных» никелированных стойках висели пестрые, всех цветов радуги» тряпочки круглых и треугольных форм. С первого взгляда можно было подумать, что они все одинаковы, но подойдя ближе, оказывалось, что не все так просто устроено в этом «бабском раю»: фантазия производителей этих изделий просто не имела границ.     Увидев нового посетителя, одна из продавщиц, как по команде циркового укротителя, подорвалась от стола, возле которого она, опершись одной коленкой о стул, о чем-то шушукалась со своей второй напарницей. Порхнув к нему, как сказочный персонаж из детского спектакля, она бесшумно оказалась возле застывшего в изумлении Буянова.

— Может вам помочь? Что предложить? — громко затараторила фигуристая девица, больше похожая на студентку института, чем на прожженного торгаша в их поселке, ну а с Зойкой в сельмаге их просто невозможно было сравнивать: земля и небо.

— Да, я просто пока, посмотрю… — стеснительно пробубнил мужчина, не зная как отвечать в таких случаях на улыбчивую с виду мордашку, тем более одетую, по меркам сельских жителей, весьма привлекательно, и даже вызывающе.

— Ну, смотрите, только аккуратно — белье у нас не из дешевых… — ответила она уже чуток заносчиво, и ее былая улыбочка мгновенно сменилась ухмылочкой. Крутанувшись возле него, еле прикрытым юбкой задком, та отошла к соседнему ряду, и начала не спеша поправлять вешалки с товаром.

«Блин цвет то я знаю, красный, а вот размер черт бы его побрал! » — назойливыми мухами завертелись у него мысли в голове, и он стал, с не присущей ему уверенностью, снимать с еле заметных крючков, доселе невиданные им кружавчики.

«Вот мужику в сто раз проще — одел трусы, майку или тельняшку и все! Сразу на человека похож. А тут как на Венере: с рюшечками, без рюшечек, с бантиками, без бантиков — рехнуться можно»!     Дойдя до края, очередного ряда, Вован в задумчивости остановился возле понравившегося ему комплекта: атласный, темно-алый бюстгальтер был комбинированным, половинки чашечек внизу были изогнуто непрозрачными, а верхние были сделаны из тонкого гипюра, и были по цвету и по форме — немножко нежнее.

Трусики тоже удивляли нестандартной оригинальностью: по их бокам были не очень широкие вставки из того же гипюра, а спереди, эта прозрачность уже была виде небольшого цветка лотоса и доходила чуть ли не до самого края. Пытаясь сложить этот не решаемый ребус у себя в воображении, Степаныч, чуть не уронил всё из рук, когда услышал за своим плечом тихий, приятный голос:

— Думаю, что эта красота кому то понравится.

Испуганно, повернув в сторону голоса голову, мужчина увидел перед собой женщину лет тридцати пяти, по внешнему виду которой сразу можно было понять — это Владелица здешнего заведения.

Высокая блондинка, с современной прической, сделанной, наверное, в самых лучших домах «Ландона и Парыжу», смело прикоснулась к его плечу и вкрадчиво продолжила:

— Размерчик, я думаю, тоже подойдет…

— Вы думаете? — спросил Буянов, чувствуя, что сморозил какую-то глупость.     — Я уверена. Ведь хозяйка магазина должна знать многие тонкости, вы согласны?

Последние два слова, отозвались приятным эхом у него в брюках, которые накануне были идеально выглажены утюжком его дражайшей супругой — Люсей.

— Согласен… — машинально согласился Степаныч с ней, теребя в руках ручки холщовой сумки и почему-то уставившись взглядом на ее шикарнейший вырез декольте, в котором вкусной, сдобной мякотью лежали два ее внушительных сокровища.

— Но для верности, может скажете: «дешичка или ешечка? »    Буянов исказив лицо в мучительной гримасе, и пытаясь понять, на каком языке она с ним говорит, вдруг вспомнил, что у него во внутреннем кармане легкой куртки была заветная шпаргалка.

— Вот.. — радуясь своей сообразительности, он через секунду достал сложенный вчетверо тетрадный листок из дочкиной тетрадки и торжественно протянул своей спасительнице.

Развернув протянутую бумажку, женщина хитро вскинула бровки, и, продолжая улыбаться покупателю, изрекла:

— А у вас неплохой вкус…Пойдемте, такие размеры у нас вот здесь…

Идя у нее на поводу, Буянов теперь имел возможность оценить всю красоту владелицы сзади: а там было на что посмотреть — в темно серой юбке, с тонким бисером и мелкими блестяшками, лениво перекатывались обалдейнешие половинки ее упругого зада — для ее узкой талии и ладной фигуры, они были просто идеальными.  Зайдя за другую сторону стойки, она резко остановилась и безошибочно нашла указанный в шпаргалке размер XL, отчего мужчина чуть не уперся ей носом в затылок.

— Ой, простите…ради Бога… — признаваясь в своей неуклюжести, и отходя от нее на безопасное расстояние, пробубнил он.

— Ничего страшного, главное, что вы справились с поставленной задачей! — по-доброму засмеялась она, и прошлась по нему оценивающим взглядом.

«А мужичок то нормальный, хоть и деревня. Ого, а туфли начищены, как на парад — таких мы любим…» — ей нравились крепко сбитые, здоровые увальни — в них была моЩа и приятная непосредственность, которой днем с огнем не сыщешь у зачуханых городских представителей этой фауны.

— Ну что, берем? — понимая, что «клиент созрел во всех смыслах», жеманно спросила она.

— Берем…

— И скидочку сделаем, как первому покупателю за сегодня, — ее уловка сработала безотказно, наблюдая за тем, как мужичок быстро полез в задний карман по портмоне, рискованно натянув этим ткань брюк спереди.

— Света, иди сюда, оформи покупку! — приказным тоном позвала она студентку продавщицу.  Та с полуслова, понимая директрису, записала на упаковке новую цену и жестом пригласила Степановича к столу, где была касса.

Расплатившись, он принял из рук владелицы белый фирменный пакет, и как герой «Бриллиантовой руки» вдруг поинтересовался:

— А у вас купальников случайно нет?

— Есть, но другой точке, и даже с перламутровыми пуговицами! — не поняв ее шутки, он слегка опешил и переспросил:

— Мне нужОн без пуговиц, модный, для дочки — и сглотнув слюну, воровато прошелся взглядом по лодыжкам и загорелым ногам хозяйки бутика.

— Если вы не спешите, то ждите меня у входа через полчасика, найдем вам все…

Степаныч, поедая белогривую пышечку взглядом, чуть не проблеял как огородный козлик:

— Спасибо, вы меня очень выруууучите…

Радуясь, как теленок хлебному мякишу, он выскочил из душного магазина, и бодрым шагом спустился на первый этаж, к кафешкам, где по-барски заказал себе чаю и два бургера с мясным салатом.  Расположившись за столиком, так чтобы видеть вход и не прозевать «блондинистую львицу», он быстро уплел еду, и, втихаря возмущался про себя: из какого теста они делают эти резиновые батоны и где берут подошву для мяса?     После сытного перекуса его потянуло покурить, но вспомнив, что ему предстоит встреча с дамой, он порылся у себя в курточном карме и нашел в нем мятную конфету, которая отвлекла его от пагубной привычки, и вдобавок, освежила дыхание.     Выйдя ко входу, он взбодрился свежим весенним ветерком, и взглянув на подарочные часы «Победа» засмотрелся на городской пейзаж. В городе, ему доводилось бывать редко, в основном по праздникам. Ему нравилось бродить с дочкой по парку, смотреть на ее радостные попрыгушки, и на то, что она уже почти девушка старшеклассница. От этих приятных воспоминаний, стрелка его «компаса» предательски зашевелилась как в песне Лолиты «Ориентация север», которую его Варюшка без конца ставила на Новогодние праздники, и он чуть было не прозевал, выходящую их «Айсберга» владычицу, которая с кем-то разговаривала по телефону:

— Лерка, ты опять школу прогуливаешь? Марш быстро домой… — и, увидев замечтавшегося «техасского рейнджера» замахала ему рукой.

Кивнув ей в ответ, Буянов пытаясь прикрыть кульком с драгоценным грузом свой «компас», поспешил к ней.

— Сейчас возьмем такси на Кировский и как раз мою племяшку заберем — скороговоркой прощебетала блондинка. Зная немного город, у Вована отлегло от сердца — его двоюродная сестра жила в другом микрорайоне, у которой он собирался вечером остановиться и отдать денежный должок, спрятанный в потайном кармане курточки.

— Вы же не торопитесь? — еще раз уточнила львица, вновь применив свою обезоруживающую улыбку.

— Да вроде нет…    — Вот и хорошо, тогда поехали…    Обогнув вместе с ним, торговый центр, где в узкой улочке стаяли наготове таксомоторы, женщина, по-свойски, подойдя к одному из них, строго спросила:

— На Кировский, свободен? — и получив утвердительный ответ, встала возле задней двери машины.

Степаныч было взявшись за ручку передней дверцы, негромко, по-водительски чертыхнулся и кинулся тут же открывать для мадам заднюю. Придерживая ее за локоток, он помог ей сесть на сиденье и неожиданно услышал:

— Садитесь рядом со мной, познакомимся поближе…    Она силой втянула мужичка в салон и уже мягким тоном приказала шоферу: — Командир, давай с ветерком, да побыстрее!

Усатый водила, в кожанке «от Буденного», щелкнув счетчиком, принялся тут же молча выполнять ее указание. Сидя рядом с ней, мужчина светился как медный таз и таял от счастья: она взяла его под руку и тесно прижавшись к нему, тихо защебетала: — А как вас зовут? Меня Маргарита Александровна…можно Марго.

— Владимир…Буянов — непослушным горлом, ответил он ей, удивляясь, как лихо и быстро она взяла его «в оборот».

— А я думала Владимир, что вы у нас «тайный покупатель» — снова хихикнула она и хитро посмотрела своими манящими бирюзовыми глазками.

— Почему тайный? — стараясь не выглядеть глупым, спросил он.     — Ну, бывают у нас такие, приходят, ходят, все высматривают да высматривают — женщина съежилась и, передернув плечами, еще больше наваливаясь на спутника своим богатством.

На ней был демисезонный бежевый плащ, застегнутый, как ни странно на две больших перламутровые пуговицы, давая возможность разъезжаться всему остальному сверху и снизу.

— Просто, не привык я как то, покупать такое — желая оправдаться, и продолжить разговор ответил он ей.

— А кем вы работаете?

— Инженером, на животноводческом комплексе, да и водителем немного… — пытаясь отвести взгляд от ее задравшейся юбки и голых загорелых коленок.

— А я вот заведую у брата магазинами. Он уехал в Германию и оставил на меня все это хозяйство. — это было правдой, если не считать тот факт, что братец сбежал со своей новой семьёй «забугор» от ее приставаний и жажды постельных утех — ну вот так у них это произошло пару лет назад, неожиданно…

— Да и у вас отлично получается — решив подбросить в топочку их тесных зажиманий пару дровишек — решил он, зная от своей бабки давний рецепт: лесть и ласка растопят абсолютно любую женщину.     ****

— А вот и наше гнездышко. Да, коза дереза? — обратилась она к племяшке, которая открывала бронированную дверь большого коттеджа.

— Гнездище! Порока и разврату… — вдруг весело сообщила та, бросая рюкзак в прихожей.

— Ой, ну прямо там! Не смущай дядю Володю своими шуточками!

Открыв дверку шкафа купе, Рита сняла расхристанный плащ и повесила гламурную сумочку.

— Ложи, пока тут все, раздевайся и будь как дома… — она выхватила у него пакеты и сложила возле стены.

— А где у вас тут…

— Ванна направо, а туалет рядом. Только я первая, радиатор просто кипит уже! — удивляя его мужской терминологией, она, не одевая тапочек, скрылась за одной из дверей.

Потоптавшись в прихожей и решив оглядеться, Вовчик прошел вглубь дома, мимо одной из комнат и вдруг замер: в расположенных друг напротив друга проемах дверей, где таковых не было вообще, в глубине комнаты, возле одного из шкафов, раздевалась, красивая во всех смыслах, Лерка.

*** продолжение следует….