Бандерша Глаша. Пять лет спустя. Часть 2.

На утро меня разбудила Катя.

— Эй, соня, вставай! Петухи уже замучились кукарекать, чтоб тебя разбудить.

— А? что уже надо идти к Глашке? – потягиваясь, спросила я.

— Да, нет, просто я устала тебя ждать. Уже 11, я уже в 8 встала, все переделала, а ты все дрыхнешь. А к Глаше к 4м пойдем. Вставай, Лиз.

Я неохотно поднялась. Деревенский свежий воздух способствовал сну, и я просто наслаждалась им. Хотя дома конечно вставала в 7.30 если в школу, а по выходным могла проспать максимум до 9ти.

— Всё, встала, — сказала я. Иду умываться.

Мы позавтракали, а потом решили «привести себя в порядок». Сначала пошли в душ, чтоб помыть головы. Душ был летний, составленный из деревянных панелей с приделанным сверху баком. Вода в нем  нагревалась от солнца. Мы зашли туда вдвоем и стали мыться. Вымыв голову с шампунем, Катя стала брить отросшие волоски на своей письке. Я стояла под душем и наблюдала за ней. Она намылила все вокруг, растопырила ноги и аккуратно водила бритвой вдоль щелки, убирая каждую волосинку.

— Хочешь, я тебе новый станок принесу, тоже побреешь? — заметив мой взгляд, сказала сестренка.

— Не, не хочу, — ответила я.

— А, с мехом хочешь ходит? Ну да у вас же холодно, — пошутила она.

— Да нет конечно, просто, так более взрослой себя чувствуешь.

— А понятно. А мужикам наоборот, нравятся лысые письки, как у девочек.

Мы рассмеялись.

— Да, точно, ты здесь больше жизненного опыта набралась, — сказала я. Не то что мы городские.

— Слушай, а лифчик ты почему не носишь? – спросила я. Тоже чтоб мужикам понравиться? У тебя ж груди вон какие, не то что мои мячики, — я приподняла её сиськи и взвесила их.

— А зачем он нужен. Без него свободнее. Да и сиськи у меня не такие уж большие, чтоб их поддерживать.

— Понятно, а я подумала, чтоб мужикам понравиться.

— Ну и это тоже! – хихикнула сестренка.

Мы помылись и пошли дальше наводить красоту. Сначала сделали друг другу прически, потом поточили и покрасили ноготки, и в конце занялись макияжем. Время пролетело незаметно, и уже пора было идти.   Я одела красивое легкое платье без бретелек, Катя – подаренную мной новую майку и юбку, мы еще раз оглядели себя в зеркало и пошли в гости.

Дом Глаши был на другом конце деревни, крайний в ряду домов, а за ним уже начинался лес. Катя издалека показала на него. Дом был большой, бревенчатый и выглядел новым, бревна не успели почернеть от времени. Возле дома нас уже ждали. На лавочке сидели две девушки. Трудно было не узнать в одной из них нашу Глашу. Хоть она и повзрослела, но не узнать это круглое лицо и веселые глаза было невозможно. Она встала и раскинула руки для объятий.

— О-о-о, наконец то! Ждем не дождемся! Иди сюда пообнимакаемся, — сказала Глаша и сама пошла на встречу.

— Привет, Глаша! – сказала я и тоже обняла её. Да, вот наконец то приехала к вам.

— Ну, отлично. Мы тебя часто вспоминали с девками. Думали уж наверное никогда не приедешь. А тут, бац, говорят, едешь. Слушай, Максим то как обрадовался, знаешь! Он прям уши нам прожужжал, чтоб поехать встретить тебя. Он тебя хорошо помнит, влюбился, наверное, пацан. Слушай, да ты и правда красавицей стала, а, Лиз! Нет, правда, не узнать ту сикельдушку-девчонку!

Мы засмеялись.

— Ладно, вот знакомься, — Глаша показала на девушку, сидевшую рядом. Это Олеся. В общем из нашей компании девка.

Мы поздоровались. Девушка была немного выше меня ростом, симпатичная, со светлыми длинными волосами.

— А это наш дом с Игнатом, — Глаша показала на постройку. Катька тебе наверное сказала, что теперь я замужняя жена.

— Да, Глаш, рассказала, — кивнула я.

— Дом у нас большой, и еще достраивать будем. А земли у нас целых 40 или 50 соток, в общем до самого леса!

— Здорово! – сказала я.

— Ну, что пойдем в дом, там уже всё готово.

Мы вошли и Глаша стала показывать, что у них здесь и где. В пристройке перед основным домом была прихожая и кухня. Дальше, в доме открывался большой зал.

— Это наша с Игнатом комната и зал заодно, — сказала она.

В зале уже был накрыт стол, но Глаша повела меня дальше, во вторую комнату.

— Это комната Наташи, это Игнаткина старшая сестра. А наверху, над нами хоромы Макса, это конечно чердак на самом деле, но Игнат из него настоящую комнату сделал. Ну, ладно, давайте уже к столу, — сказала она.

Мы сели за стол, и в это время из кухни вышел мужчина.

— А это мой муж-муженек, он не низок не высок. Игнат зовут, — представила она.

Игнат был плотного телосложения, но не толстый. У него были светлые кучерявые волосы, зачесанные на  прямой пробор, как у купцов в старину. Он зашел, улыбаясь широкой улыбкой, и поприветствовал меня и Катю.

— Здоровеньки булы. Рады гостям, рады. Много наслышаны о тебе, — поприветствовал он половина на украинском половина на русском языке. Сейчас начнем пировать! Почти все в сборе – сказал он и сел за стол.

Из кухни вышла темноволосая симпатичная женщина лет 35 или чуть больше, неся поднос с жареными цыплятами. Она улыбнулась и поздоровалась с нами.

— Это моя сеструха Наталья, — представил Игнат.

Я достала из сумочки камеру и начала снимать стол с кушаньями и зал.

— Ого, какая у тебя диковинка! – воскликнул Игнат. Дай подивиться. Это видеокамера такая крохотная?

— Ага, — сказала я, и, выключив съемку, передала камеру.

— Матерь божья, никогда такой не видел. JVC! И сколь же это чудо стоит?

— Не знаю, папа подарил, но он её не новую взял.

— Да, супер. И кассетка, глянь, маленькая какая как в магнитофоне. Я видел камеры, и даже мечтал купить как-то, но те все были большие как бузуки. А эта прям чудо какое. Умеют узкоглазые делать, а!

Игнат обследовал камеру и вернул мне.

Открылась дверь и на пороге появился запыхавшийся Макс с двумя бутылками водки.

— О, ну наконец, все в сборе. Ты че так долго? За смертью тебя хорошо посылать. Вроде на мотике?

— Ну, Маратка продавец попросил помочь ящики стаскать, а то у него рука болит, — сказал Максим.

— Шо за хрень, инвалид у меня какой-то работает. Лентяй он и все, припахал тебя. Сказал бы, шо хозяин срочно ждет. Ладно уже садись.

Все уселись за стол. Максик сидел напротив и не сводил с меня глаз. Влюбленный пацанчик сиял как медный тазик.

— Ну все в сборе, — сказал Игнат и стал разливать водку в маленькие граненые стаканчики.

Налили и мне, я стала отказываться, но Катька все таки уговорила меня.

— Ну че ты! Это хорошая водка, не палёная, не бойся! Полрюмки выпей и отставь и все. Для настроения просто.

Мы выпили. И Глаша и Игнат стали расспрашивать меня о жизни городской.

— Ну, что как ты жила все это время. Мы тебя часто вспоминали же. То нам Катька письмо принесет, а последнее время так вообще пропала.

Я стала оправдываться учебой и занятостью, и в конце сказала, что всегда хотела и думала приехать и вот приехала.

— А насчет города, ну что, серость и сырость, — добавила я.

Игнат не переставая подливал водки и поднимал тосты.

— И еще, несчастная любовь у неё в этом городе, — вставила сестренка.

— Шо за несчастная любовь? – спросил Игнат. Разве может быть любовь и несчастная.

— Да, вот Игнат, может, раз она страдает, — пояснила Катя.

Игнат поднял очередную рюмку.

— Яка ж ты гарна дивчина! Пью, чтоб у тебя все сбылось и несчастная любовь прошла, а пришла счастливая. Не может быть, чтоб така красота и страдала. Выпьем!

— Эх, надо её с Миколкой познакомить, — предложил Игнат.

— Ой, ты всех нас хочешь со своим Миколкой познакомить, — вступила в разговор девушка Олеся. Где он?

— Приидэ, скоро приидэ, — успокоил он. Сам его давно не бачив, да и сестра моя, его мамка тоже. Письма пишет, обещает приехать. Ждем постоянно.

Одна бутылка быстро закончилась, открыли вторую. Говорил тосты и наливал в основном сам Игнат. Все выпивали до дна, за исключением меня. Я только отпивала по чуть-чуть и ставила рюмку, чтоб не показаться не вежливой. Но и этого, моему не тренированному городскому организму, хватило, чтобы быть на уровне всей компании. Языки у всех развязались, разговоры полились рекой и я слушала то одного говорящего, то другого, особо не вникая в смысл слов. Тост сказала и Глаша, и Катя и даже тетя Наташа. Очередь была за мной. Я встала и сказала, что мне очень нравиться компания, и жалею, что не приезжала раньше, и что я всех просто обожаю.

— Молодец дивчина! – сказал Игнат и залпом выпил очередной стаканчик. Глаш, девчата, по такому поводу над вам баньку сделать, а?

— О, давай, а че, давно не парились, да девки? – сказала Глаша. Ты не делаешь баню, поэтому давно и не ходили.

— Ну, так и есть. Как к дому зимнюю душевую пристроили, так и не ходили в баню. Да и работа, работа. Там же надо и дров наколоть и воды бочку натаскать. А некогда. Ладно, всё, сегодня у нас шо, четверь так, значит у нидилю (в воскресенье) и сделаю.

— Лизок, а ты в бане парилась когда-нибудь? – обратился ко мне Игнат.

— Не-а, у нас дома тоже и душ и ванна, — ответила я. Никогда…

— Вот, значит будет чем тебя удивить нам деревенским! – обрадовался он. И баня все болезни снимает в том числе и твою душевные, с несчастной любовью твоей. Вот поверь.

— Хорошо, дядя Игнат, — сказала я. Спасибо.

— Так, я не дядя, я просто Игнат для всех вас, — поправил он. Мы теперь одна компания, это как семья. Так что дядю не нужно.

Все засмеялись.

— В общем, обещаю, — Игнат встал и приложил руку к груди. В воскресенье будет вам баня. А Лизок, захвати свою чудо-видео камеру. Да, и можете эту свою подружку позвать, как её, с ошейником то на шее…

— Ксюша, — напомнила Глаша.

— Да, и Ксюша пойдет, и Наташа тоже. Да, Наташ? – повернулся он к сестре.

— Да пойду, пойду, куда я денусь, — улыбнулась женщина.

Кто-то включил магнитофон и все не сговариваясь пошли плясать. В общем было весело, и мы даже не заметили, как засиделись до полуночи.

Нас с фонариком проводил до самых ворот дома Максим. По пути он о чем то рассказывал, веселил нас, помню мы с Катькой смеялись как припадочные, и затихли только когда подошли к калитке.

Тихонько, чтоб не разбудить маму Кати, мы прошли к себе в комнату и почти сразу отрубились.

——

Я слышала, что после водки на следующий день болит голова и бывает недомогание, но как ни странно, на утро я ничего такого не почувствовала, хотя, как я поняла выпила не мало, что даже не помнила как мы дошли домой. Мы с сестренкой снова искупались в летнем душе и потом бездельничали. После обеда к нам пришла её одноклассница Олеся, с которой мы вчера познакомились, и мы сидели и до вечера играли в карты. В субботу мы помогали тете убираться в доме, нам досталась задача вычистить все кухонные шкафы и помыть полы. Это было не сложно и мы с радостью взялись за работу и выполнили её.

Наступило воскресенье, и я уже с утра стала спрашивать сестренку, когда пойдем в баню. Она подумала и решила, что раньше 3х там нечего делать. Игнат обычно к этому времени заканчивает все приготовления и растапливает баню. Маму Кати мы предупредили, что идем париться в баню к Глаше, и в начале 4го стали собираться. Катя надела свои повседневные шорты и черный топик, а я как обычно раздумывала во что нарядиться и что взять с собой.

— Кать, давай пакет какой-нибудь, купальники надо взять и полотенца, — сказала я.

— Да какие купальники, ты ж в баню идешь, а не в бассейн, — засмеялась она. И полотенце там не надо, так обсохнем.

— Да? А как одеться и что тогда взять с собой? Я ж никогда не была в бане.

— Одевайся попроще, чтоб снять и не заморачиваться, вон юбку надень мою. А с собой мы квас возьмем, и хватит.

— Ладно, хорошо.

Я одела сестренкину леопардовую юбку и рубашку-разлетайку, Катя взяла банку с квасом и мы пошли.

Мы дошли до дома Глаши и повернули вглубь их участка по направлению к лесу. Вот среди деревьев показался маленький домик, почерневшие бревна, шиферная крыша, а из трубы на крыше дымок — это и была их баня. Подойдя ближе мы увидели на лавке возле бани Глашу и Олесю. Мы помахали им. Глаша сидела в домашнем халате, на Олесе были черные маечка и шорты.

— Привет, девчонки, — сказали мы. Мы еще не опоздали?

Мы подошли и сели на лавку рядышком. Катя поставила банку с квасом в кусты под лавку.

— Привет, привет. Нет, вовремя, Игнат почти закончил. Еще Ксюшка не пришла.

В это время из бани вышел Игнат. Он был то ли в шортах, то ли в длинных трусах. Он помахал нам рукой.

— О, гарны дивчины прийшли! А где ж пятая из вашего бабского батальона?

— Да прибежит сейчас. Ну, у тебя то готово?

— Ага, банька пышет! Воду только сейчас наношу в бочку. А вы можете оголяться и заходить уже.

Игнат пошел с ведрами к колодцу. Потом мы увидели, что к нам бежит девушка, в трико и оранжевой маечке.

— О, вот и Ксюха прибежала, — сказала Глаша и встала с лавки. Всё, девчонки, пойдем париться.

Ксюха подбежала и поздоровалась.

— Это Лиза, моя сестренка, — сказала Катя, показывая на меня.

— Привет Лиза, а я Ксюша, — сказала запыхавшаяся девушка.

Я заметила, у неё на шее татуировку и виде переплетённой цепочки. А, вот почему Игнат её назвал «с ошейником» — поняла я.

Тем временем Глаша сняла халат и осталась совсем голой.

— Привет, Ксюх, можешь сразу с разбегу прямо в баню, — сказала Глаша и направилась к двери.

Игнат возвращался от колодца с ведрами воды. Я посмотрела на него, потом на сестренку.

— А Игнат? – спросила я.

— А чё Игнат, он воду носит. Пошли.

Я была в недоумении, но последовала за сестренкой.

Девчонки по очереди заходили в предбанник, раздевались и проходили в парилку. Я зашла последней, всё поглядывая на Игната, ведь дверь в предбанник видимо не закрывалась и все оголялись при открытой двери.

Я разделась и зашла в парилку. Меня сразу обдало горячим воздухом. Там было темно и я видела только маленькое окошко, и ничего вокруг. Я встала в дверях, пытаясь привыкнуть к темноте.

— Лиз, иди сюда, — послышался голос Кати. Иди к окошку.

Я сделала шаг и чуть не упала, запнувшись о какое-то ведро. Почти наощупь я добралась до окошка, там почувствовала как мою руку взяла сестра.

— Садись сюда, — сказала она.

Я села, теперь свет из окошка был у меня за спиной, и я смогла разглядеть кто и где. Жар начинал окутывать моё тело. Все сидели тихо и свыкались с этим состоянием.

— Глаш, а че Игнат свет не проведет? Темно так правда, — спросила Олеся. А со светом прикольно было б.

— Да, со светом было б лучше. Я Игнату говорила, он сказал, проводов очень много надо. Да и вообще он хотел же баньку сносить. Это я настояла, и не жалею.

— Конечно, банька лучше. Все сейчас делают в доме ванные комнаты. Только у вас, да еще у некоторых остались бани. Нет, девчонки, банька это класс.

— Олеся, Катя, будете медом мазаться? – спросила Глаша. Здесь вон баночка стоит, уже мед растопился. Кто хочет?

— Давай, давай мне, — сказала Олеся. Ксюш, намажь меня.

Олеся легла на полку, а Ксюха стала её обмазывать. Девчонки хихикали.

— Мне потом намажь ладно, Ксюш, — попросила Катя. А я потом тебе и Лизке.

Олеся встала, освободив полку для Кати и начала размахивать по парилке дубовым веником из кадки, о которую я споткнулась при входе.

— Жар, жар, еще жар, давай — приговаривала она.

Потом она начала прохаживаться веником по всем девчонкам. Кто-то вставал, подставляя себя под лопухи веника, кто-то наоборот уворачивался.

— Лизка, — спросила Глаша. Ну как тебе?

— Жарковато, — ответила я.

От жара стал пробивать пот, Катя еще намазала меня медом, и мы все были липкие и потные.

— Сейчас еще парку поддадим. А когда выйдешь, холодной водичкой тебя, и будет еще лучше.

— Да, это просто будет кайф, а-а-а! – засмеялась Олеся, изображая экстаз.

— Ага, — поддакнула ей Ксюха. Лучше, чем ебаться!

В парилке стоял хохот, девчонки распалялись.

Тут скрипнула дверь и в парилку зашел Игнат. Боже мой… Он был без трусов и совсем голый! Я вся съежилась… Думала девчонки сейчас завизжат и начнут выгонять его вениками, но они наоборот, даже воодушевились.

— Ну шо вы тут, красавицы, не змерзли ще? – сказал он.

— Да, без тебя холодно было, поддай парку, — ответила Глаша.

Игнат плеснул ковшиком на раскаленные камни и по парилке прокатилось облако пара.

— Ух, как хорошо! – сказал он. Ну кого першую веничком побить?

— Давай меня першую, — сказала Глаша. Я уже готова, лежу на полке. Ты хоть видишь меня?

— Ага, пока не вижу, но жинку свою хоть наощупь, хоть по запаху найду! – пошутил он.

— Игнат, а потом меня, — заняла очередь Катя. Девки, анекдот расскажу:

«Председатель сельсовета собрал колхозников и говорит – Сейчас к нам приедут депутаты и будут дебаты. Прошу никому не расходиться! Баба одна говорит – Коль будут ебаты, то хай мене першей, бо у мене корова не дояна ще».

Сперва никто не понял, в том числе и я, но Катя пояснила: Ну ебаты! Если будут ебать, то пусть меня первую, потому что у меня корова еще не дояна. Поняли?

Теперь дошло и все заржали, а я чувствовала себя не в своей тарелке. Сидеть вот так голой перед голым мужчиной мне было очень неловко и стыдно. Одно немного успокаивало, что в парилке было темно и разглядеть какие-то мои подробности было трудно.

Игнат с веником пробрался к полке, где лежала Глаша, и оказался прямо передо мной. Я даже почувствовала запах, исходивший от его тела. Он стоял ко мне боком и свет из окошка падал на его фигуру, освещая все его мужские принадлежности. Я никогда до этого не видела так близко мужскую пипиську. Она находилась от меня на расстоянии вытянутой руки. Как будто пушка на колесиках, торчал его толстый коротенький писюн над двумя шариками. Я сначала отвернулась в окошко, но любопытство пересилило. Все думают, что только мальчишки хотят посмотреть на письки девочек, нет, девочки тоже интересуются, что там у пацанов, но только стесняются в этом признаться.

Игнат охаживал веничком свою Глашу, а я украдкой разглядывала его. Я представляла, что у взрослых крупных мужчин, и пиписька должна быть большая, но перед собой я видела не маленького мужчину, но орган у него был совсем небольшой. Невольно вспомнился Ник, моя несостоявшаяся любовь. Он мне представился на месте Игната. Я усмехнулась про себя: ну, да, письки мужские совсем не страшные, Катька права.

— Глаш, на спину поворачивайся, — послышался голос Игната.

— Уффф, упарилась, нет, с меня хорош, — сказала она.

Девчонки, Катя, Олеся и Ксюша, о чем-то перешептывались, наблюдая за Игнатом. Я так поняла, что на меня внимания никто не обращал.

— Игнат, про меня не забыл, ау, — подала голос моя сестренка. Если чё, я напротив. Попарь меня.

— Да, не забыл, не забыл. Я уже обвыкся, вижу всех вас, сейчас только пару подбавлю, — отозвался он.

Игнат плеснул еще воды на камни. Успокоившийся было воздух снова запылал жаром. Мне уже хотелось выйти на воздух, но все еще сидели. Игнат повернулся к Кате. Та уже лежала на спине, вытянув руки вдоль туловища.

— Катюня, радость моя! — засмеялся Игнат, разглядывая лежащее перед собой тело моей сестренки. Ты опять дядьку соблазняешь своей лысой пиздёшкой? Девки, вы бачьте, вся красота у неё наружи!

Ксюха с Олеськой заржали, да и я не выдержала. Да, у них и правда здесь все запросто и по-свойски, даже можно сказать по очень близко-родственному.

— Игнат, ты ничё не понимаешь, — сквозь смех выдавила Олеся. Она еще девочка маленькая! У неё еще ничего не выросло!

— Ага, — добавила Глаша. Кроме сисек!

Все смеялись, включая и саму Катьку.

— Чего вы! Красиво же! – оправдывалась она.

Игнат стал разгонять над ней пар и пошлепывать веничком по телу. Ксюшка с Олесей пересели к Глаше, и я опять могла лицезреть мужские достоинства Игната, только теперь с другого боку. Тело Игната всё было в поту, и крупные капли уже текли с него ручьями. Тут я заметила, что с его писюном что-то происходит. Он стал увеличиваться в размерах, и прям на глазах превратился в толстую сардельку. Потом он начал выпрямляться и подниматься. Я как завороженная смотрела на него. Потом из писюна вылезла большая гладкая головка. У меня аж зазудело внизу живота от этого зрелища, но кроме меня этого никто не видел, все могли видеть только его большую попу. Игнат прекратил махать веником.

— Глаш, — сказал он. Давай-ка выйдем.

Глаша ни слова не говоря, слезла с полки и вышла вслед за ним в предбанник. Почти сразу послышался скрип старой скамейки.

— Девчонки, может тоже пойдем на свежий воздух, — предложила я.

Девчонки захихикали. Катя встала с полки и села со мной рядом.

— Посидим пока, — сказала Олеся. Сейчас закончат, и пойдем.

— Это он на Катькину лысую красоту наверное так возбудился, — прокомментировала Ксюша.

— Что закончат? — не поняла я.

— Лиз, — наклонилась ко мне сестренка. Это они ебаться пошли, поняла? Тебя наверное застеснялся, а то обычно прям здесь нам представление показывает.

Я посмотрела на сестренку, и всё сложилось у меня в голове. Эх, действительно, она на много старше и опытней меня, — подумала я. Я еще в этих делах дурочка совсем, хотя могла и догадаться. Я сидела и представляла, что они там делают. Моя бурная фантазия теперь разыгралась, и я представляла себя на месте Глашки, ну конечно, чисто теоретически.

Звуки в предбаннике стихли. Я посмотрела в окошко. Из бани вышел Игнат, а следом и Глаша, оба были красные как раки. Игнат окатил себя ведром воды, и выругался, видимо от удовольствия. Глаша вышла и сразу легла на землю. Игнат и её обдал ведром холодной воды.

— Девчонки, всё, они вышли. Пойдем? – сказала я.

Катя посмотрела в окно.

— Фу, наконец-то, пошли девки, а то и правда здесь сваримся, — сказала она и пошла к выходу.

Мы гуськом выходили из парилки. Я вышла последней.

— Игнатик, охлади нас срочно! – кричала Ксюша.

Игнат зачерпывал воды из бочки и обливал девчонок. Они пищали и разбегались в стороны.

Я остановилась в дверном проёме.

Я сейчас выйду голой перед мужчиной? Неужели я это сделаю? – думала я, глядя как он обливает девчонок. Ну да, почему бы и нет, даже прикольно,- я решилась и смело шагнула из предбанника.

Запретный плод, говорят, сладок. В этом было что-то манящее и восторженное, наверное, как первый поцелуй.

Я подошла к Игнату и встала перед ним лицом.

— А вот и гарна дивчина наша, — сказал он и окатил меня водой. Ну как тебе банька?

Я тоже взвизгнула от такого контраста и тело мое стало приятно покалывать, как еловыми иголочками. Я спокойно стояла перед обнаженным мужчиной, аж сама удивилась. Действительно, моё стеснение прошло как и не было. Игнат смотрел на меня и улыбался. Я мельком взглянула на его орган. Он уже не стоял, как это я видела в бане, но был еще довольно большим и висел внушительной сарделькой между его ног. Мешочек с яичками тоже расслабился и вытянувшись, болтался за писюном. Я смотрела на него, а он на меня, и я уже не ощущала никакого стыда или неловкости.

— Да, супер, мне понравилось, — сказала я, стряхивая капельки воды с тела.

— В следующий раз я тебя попарю первой, сейчас видишь не успел, — пообещал он. Сама понимаешь…

— Ничего, бывает, — пошутила я.

Мы засмеялись и пошли к компании. Девчонка сидели на лавке, а Глаша лежала перед ними на траве.

— Так, шо то Наташа наша не идэ с харчами? — Игнат посмотрел в сторону дома. Ну, ладно, кое-что у нас есть, — сказал он и пошел за угол бани.

Глаша тоже встала и пошла следом за ним.

Игнат поставил перед нами что-то наподобие столика – пенек с приколоченными к нему дощечками. Глаша выложила кулек с яблоками и поставила бутыль с какой-то мутной жидкостью и три маленьких граненых стаканчика. Игнат нарезал яблоки на четвертинки и разлил жидкости. Один стаканчик взял сам, второй подал Глаше, а третий взяла Олеся.

— Ну, девчата, по очереди пока будем, — сказал он. Бильше посуды пока нема.

Они подняли стаканчики и чокнулись.

— За баньку что-ли! – сказал Игнат. Дай бог не последний раз.

Они выпили, и Игнат сразу налил и нам троим. Я толкнула в бок сестренку и шепнула ей на ухо – что это за жидкость такая.

— Это настойка, на яблоках, попробуй, нормальная, — ответила она. Только не цеди, сразу залпом пей.

— Давайте девчушки, за баньку! – скомандовал Игнат.

Мы выпили. Меня передернуло от вкуса и запаха. Я все таки не могу залпом пить как они, а привыкла глоточками. Настойка мне сначала не понравилась, но закусив яблочком и посидев немного, почувствовала как она разливается по телу и становится легко и приятно.