Исповедь. Из книги Джулия исповедь элитной проститутки Часть 3

Исповедь / Source / 2004-2006 год

По мере того, как проходили месяцы после нашей первой невероятной встречи с мамой, мы стали немного более приземленными в нашей любви. Это не значит, что мы стали самодовольными. Это был скорее тот случай, когда мы были по-настоящему шокированы нашим поведением в тот первый вечер. Я думаю, что мы оба были немного напуганы отсутствием контроля, которое мы оба продемонстрировали в том первом сексе между нами. И все же, хотя я не могу говорить за свою мать, я и сам почти хотел, чтобы такая необузданная похоть снова овладела мной. Позволив мне полную свободу трахать ее без каких-либо ограничений. Это трудно объяснить. Например, у меня не было желания причинять маме какую-либо боль, но в глубине души я с некоторым восхищением вспоминал наши избитые и покрытые синяками тела. Я никак не мог сосать влагалище моей матери во время ее менструации, но каким-то странным образом мне хотелось, чтобы пожирающая разум похоть снова пронизывала мое тело, позволяя мне отказаться от условностей и высосать из ее влагалища менструации.

Тем не менее, наша сексуальная жизнь была отличной. Я помню, как моя мама сказала мне через несколько недель после того, как мы начали, что медовый месяц скоро закончится, когда я вошел в нее в третий раз за ночь. Я признаю, что по прошествии первого года частота половых актов уменьшилась, но срочность секса была заменена любовью, которая во многих отношениях превосходила сексуальные требования. Моя мама научила меня тщательно трахать ее. Каждую ночь мы изо всех сил пытались заниматься сексом. Часто я тратил большую часть вечера, чтобы убедиться, что ее киска полностью набита каждым миллиметром моей плоти, который я мог в нее втолкнуть, прежде чем она или я начинали трахаться. Много ночей мы не заморачивались, предпочитая засыпать с ее телом, набитым моим членом. Обычно после такой ночи мы быстро перекусывали утром, прежде чем я шел в институт.

По мере того, как росла наша любовь, наши отношения начали меняться. Несмотря на то, что я все еще был сыном своей матери, я также стал ее сексуальным партнером. Я принял свои обязанности в качестве партнера по поддержанию нашей сексуальной жизни, приняв как необходимость пылесосить и вытирать пыль в квартире. Мытье посуды вечером после еды стало приятным ритуалом, потому что, как только последняя посуда была вымыта, моя мама ожидала ее вечерних объятий, когда я стоял позади нее у раковины, поднимал ее большую висячую грудь с лифчика и любовался их весом. Обычно ее соски поднимались в тот момент, когда я касался ее груди, а если нет, я целовал ее шею и плечи, пока они не начинали возбуждаться. Это всегда вызывало одну и ту же реакцию до тех пор, пока я не выучил ее наизусть.

— Отведи меня в постель и трахни меня. Скажет мама, и я сделаю это, в меру своих возможностей.

Институт стал большой частью моей жизни, по времени, а потому, что я знал, что хорошие оценки являются ключом к сексуальности моей мамы. В отличие от моего прошлого поведения, теперь я не откладывал свои задания в сторону, а выполнял их, как только они были назначены в институте. Я взял за правило учиться каждый день. Вскоре мои оценки стали отражать мои усилия, и, как обычно, успех порождал успех. Моя мама очень помогла, потому что, хотя она не была щедра на похвалы, она свободно использовала свое тело, чтобы укрепить идею о том, что превосходство приносит свои награды. Одна из моих любимых наград, которую она часто использовала. Мама клала меня на спину, обхватив лицо, чтобы я мог видеть ее волосатую киску примерно в сантиметре надо мной, и сквозь вуаль ее лобковых волос я смотрел вверх на ее живот к ее сиськам, свисающим сверху. Медленно, для начала, она ласкала себя пальцами, начиная брать рукой свою смазку, распределяя ее по гениталиям, покрывая себя своей слизью, пока ее клитор и половые губы не становились скользкими от ее собственного экссудата. Ее гениталии набухали, обнажая ее внутренние половые губы, налитые кровью, сочные от ее росы, жирные и готовые к тому, чтобы я сосал грудь. Вскоре часть ее особой влаги сползла вниз по ее бедрам. Именно тогда мы оба знали, что мама готова для секса.

Мама протягивала руку, хватала меня за голову обеими руками и сильно прижимала мою голову к своей склизкой мокрой промежности, энергично прижимаясь своей киской к моему носу и языку, ее внутренние губы целовали меня. Ее сиськи болтались, ее спина выгибалась, когда ее тело горбилось в ожидании кульминации. Когда ее охватил оргазм, она источала густую обильную сперму, которая покрыла мое горло, заставив меня проглотить обильный поток. Мама знала, как я пристрастился к ее сокам. В тот момент, когда ее поток уменьшался, она двигала своими гениталиями вниз по моему телу, пока не смогла оседлать член, сильно прижимая свою пизду к моему безудержному члену, иногда мы трахались, иногда ее задница подпрыгивала, время от времени поддерживая мою твердость, когда она лежала на мне, набитая до отказа моим членом.

Наш второй год начался с того, что я стал получать стипендию в институте за хорошею успеваемость, и моя мама решила, что она собирается начать заниматься спортом. Моя мама, не из тех, кто делает что-то наполовину, присоединилась к занятиям аэробикой, тренажерному залу, где она поднимала свободные веса, и фитнес-центру, где она использовала различные тренажеры. По мере того, как проходили месяцы, мои академические усилия продолжали улучшаться, поскольку моя мать продолжала наносить свою особую награду на все мое лицо, и мое пристрастие к ее вкусу продолжало расти.

Изменения в моей маме происходили гораздо более постепенно, но она изменилась. Ее бедра, которые раньше вели себя как желе, когда она двигалась, напряглись и стали более мускулистыми. Они никогда не были бы тонкими палочками модели, но они стали сексуально привлекательными, способными поднять ее таз вверх или крепко прижать мою голову к ее пульсирующим чреслам. Ее ягодицы приобрели мышечную массу, которая округлила их, наполнив джинсы привлекательной женской плотью. Провисший живот, заставлявший обвисать над лобковыми волосами, исчез. Ямочки на верхней части ее попки снова появились. Хотя ее груди немного напряглись, мне понравилось покачивание их висячего веса, когда мы трахались. Короче говоря, моя мама была не только самой чувственной женщиной, но и ее здоровое тело увеличивало ее сексуальность. Это было похоже на то, как если бы стадия медового месяца наших отношений возобновилась, выносливость моей мамы значительно возросла, наш секс стал более неистовым и частым.

К началу третьего года наших отношений я был в списке декана третьим в своей группе, мама подтянутая, легко удовлетворяющая мои сексуальные похоти. Я похвалил ее за успехи в различных упражнениях, но мне сказала она, что она все еще не достигла того, что намеревалась сделать. Без моего ведома моя мама проводила долгие часы в душевой фитнес клуба, в которую она входила, наблюдая за молодыми девушками, которые занимались с ней. Я не знал, что моя мама искала какую-нибудь молодую киску, которую она могла бы попробовать. Я полагаю, что единственной спасительной чертой ее поисков было то, что она была очень разборчива в том, чего она хотела.

Мама тоже потихоньку меняла одежду, которую носила. Исчезли джинсы и клетчатые рубашки. Теперь она, казалось, носила одежду, которая прилипала к ее телу. Я особенно помню одну пару брюк, сделанных из материала, который, казалось, прилегал к ее телу, демонстрируя ее попку в совершенстве, очерчивая каждую ягодицу мягким липким покрытием. Мне часто было тяжело смотреть, как дергается ее попка, и мне нравилось тереть руки о материал. Она стала носить более женственные блузки, многие из которых были достаточно открыты, чтобы в полной мере продемонстрировать ее великолепные большие груди. Я думал, что эти перемены должны были соблазнить меня, что и произошло, но я не знал, что у нее есть скрытый мотив.

Наконец, однажды, после тренировки, принимая душ, мама подняла глаза и увидела молодую женщину, примерно вдвое моложе ее, прогуливающуюся в душевой. Очевидно, она чувствовала себя комфортно в своей наготе, и это отношение нравилось маме. Мама наблюдала за ней, когда она включила душ и начала намыливаться. Она подняла глаза и заметила, что мама наблюдает за ней, и нежно улыбнулась ей. Такой, который я сказал бы: «Я думаю, что ты мне тоже нравишься». Во многих отношениях молодая женщина была более молодой копией моей мамы. Широкие бедра, толстые и мускулистые бедра, выдающаяся стройная задница и чрезвычайно волосатая вагина, которую она наполовину от души подстригла по краям, в общем, чрезвычайно привлекательная женщина для моей мамы. Её большие груди, уже повисшие по весу, и мама с удовольствием наблюдала, как они стучат, пока она намыливается. Женщина, казалось, тратила непомерное количество времени на мытье своей киски, поэтому мама, которая уже вымыла свою, решила вымыть ее снова, повторяя удар за ударом по ней. Затем мама поднялась на ступеньку выше и начала откровенно ласкать пальцами свой клитор. Молодая женщина, чтобы не отставать, не только повторяла мамины действия, но и другой рукой играла с одним из своих сосков на большой груди.

Мама сделала шаг вперед, желая быть немного более интимной, пока не поняла, что они находятся в общественном месте, где другая женщина может войти к ним в душевую в любое время. Вместо этого мама пригласила молодую женщину на чашечку кофе после душа. Молодая женщина улыбнулась и сказала: «Мне бы очень этого хотелось выпить с вами чашечку кофе». Вскоре они уже сидели в уединенной части кафе, где могли спокойно поговорить.

Мама сказала: «Меня зовут, Ольга, а как твоё имя? »

— Лариса, — ответила молодая женщина.

— Что ж, очень приятно познакомиться, Лариса, — сказала мама. — Надеюсь, ты понимаешь, насколько привлекательной я тебя нахожу?

«Господи! Я думаю, мы установили, насколько привлекательными мы находим друг друга в душе! », — заметила Лариса. «В конце концов, мы были довольно откровенны в отношении того, что мы хотели бы сделать друг с другом! ».

— Лариса, честно говоря, я не уверена. До этого момента я была убежденным гетеросексуалом, но в нашем случае я думаю, что хотел бы быть бисексуалом. Однако, опять же, если честно, я должна сказать тебе Лариса, что если ты лесбиянка, то меня это не интересует. Я просто не могла найти женщину без тяги к привлекательному мужскому члену», — сказала мама.

Лариса горько рассмеялась и ответила: «Я только что пережила жалкое расставание с очень определенным мужчиной, и да, я люблю мужской член! » Тут Лариса, покраснела. — Надеюсь, я не обидела тебя Ольга такими вульгарными выражениями.

— Вовсе нет, — ответила мама, положив руку на руку Ларисы, — ты просто сказала так, как есть. Нет ничего лучше, чем быть наполненной! ».

— Наполненной? — спросила любопытная Лариса.

— Да, моя киска так набита большим мужским членом, что я не могу вместить ни миллиметра твердой мужской плоти больше, — засмеялась мама.

— Боже мой!, это так здорово звучит, — хихикнула Лариса. — Я бы тоже с удовольствием приняла в себя большой мужской член!

— Ну, тогда, Лариса, все, что ты говоришь и делаешь, возбуждает меня, и я хотела бы узнать тебя поближе, во всех смыслах этого слова, — заявила мама, как обычно, не выказывая никаких увиливаний.

Может быть, из-за расставания, которое я только что пережила, я нахожу мысль о женщине интересной, но я так не думаю. Я чувствую, что если бы мы встретились в любой момент моей жизни, ты бы мне понравилась и я заинтересовалась тобой Ольга, в данный момент я свободна, поэтому могу позволить себе удовольствие». — сказала Лариса.

— Раз уж ты рассказала мне о своем нынешнем статусе, я чувствую, что должна признаться и в своем. На данный момент я очень привязана к молодому мужчине и не вижу никакого разрыва этой договоренности в ближайшее время. Если ты не возражаешь против того, чтобы обойти эту ситуацию, есть отель прямо через квартал, и я хотела бы забронировать нам номер. Мне жаль, что в моем предложении так мало романтики, но я так возбуждена, что мне нужно узнать, понравится ли мне твой вкус.

— Пошли Ольга!, — воскликнула Лариса, — в душе было более чем достаточно романтики. Она схватила сумочку и направилась к выходу из кафе. Ее энтузиазм был заразителен, и мама поспешила последовать за ней со смесью страха и нужды, но не настолько, чтобы высушить ее киску или остановить болезненную эрегию сосков.

Вскоре они оказались за запертой дверью гостиничного номера и смотрели друг на друга, внезапно застенчиво, хотя видели все прелести друг друга в душе. На самом деле, эти чары привели непосредственно к их нынешнему положению. Мама, с учащенно бьющимся сердцем и пересохшим во рту, наконец-то начала расстегивать пуговицы блузки Ларисы, обнажая огромные тяжелые груди Ларисы. Момент, когда одна из грудей Ларисы вывалилась из бюстгальтера, сигнализировал о лихорадочном, почти истерическом снятии одежды. Обе киски горячие от нужды, выжатые соком, когда одежда разлетелась по номеру. Секунду они стояли, глядя друг на друга совершенно обнаженными, прежде чем их тела столкнулись друг с другом, как два борца, борющиеся за контроль. Сексуально сложная борьба, прежде чем мама смогла бросить сексуальную женскую горячую влажную плоть на кровать и начать наслаждение Ларисы. Две женщины слизывали пот с тел друг друга, наслаждаясь молочными плотью друг друга, ощупывая горячие влажные волосатые влагалища, размазывая склизкий липкий экссудат друг друга по телам друг друга. Они использовали один и тот же экссудат, чтобы прощупывать анусы друг друга окоченевшими пальцами. Каждая из них пытался продлить момент, которого они обе жаждали, пока они тщательно прощупывали друг друга.

Наконец, мама повернулась на кровати и оседлала голову Ларисы, ее горячая волосатая киска искала мягкий влажный язык. Она опустила голову в сторону волосатого гнезда между сочными бедрами Ларисы, когда пахучий мускусный жар возбужденной мокрой самки ударил ей в ноздри. На мгновение она заколебалась, поняв, что это женщина, с которой она вот-вот станет так близка. Затем запах напомнил ей о моём члене сразу после того, как он был погружен в ее собственную вагину. Мама знала, что ей нравится этот вкус, и, следовательно, возобновила свою решимость доставить удовольствие этой сексуальной женщине, лежащей под ней. В этот момент теплый влажный язык проник в ее набухшие половые губы, вызывая дрожь похоти по ее телу, когда руки Ларисы схватили ее за задницу и плотно притянули ее сочную острую киску ко рту. По мере того, как ее собственная похоть, потому что горячий язык пронизывал ее тело, мама отвечала ей взаимностью, загоняя свой язык глубоко в пределы сексуальных складок Ларисы. Вкусный экссудат, покрывавший ее язык, закрыл похоронный звон любого сопротивления, которое она испытывала по отношению к вкусу женской плоти.

Напротив, ее язык теперь уговаривал торчащую киску отказаться от большего количества вкусного продукта, наслаждаясь соленой слизью, которая скользила по ее горлу. Реакция Ларисы была животной. Ее тело извивалось под пытливым языком мамы. Горбатясь и вздымаясь, когда многочисленные кульминации терзали ее тело в конвульсиях, почти обрызгивая язык мамы своими соками. Маме понравился сексуальный пыл Ларисы, и она ответила ему с собственным пылом. Собственная рука мамы сжала задницу, горбя и вздымаясь, прижимая свои мокрые набухшие гениталии к рту Ларисы, заливая его своей соленой слизью. Через некоторое время энергетическая реакция ослабла, когда они истощили друг друга пульсирующими спазмами оргазмов.

Тело мамы все еще дрожало от избытка похоти, снова повернулась на кровати и взяла Ларису на руки, нежно поцеловав ее, убедившись, что их большие груди прижаты друг к другу. Каждый держал руку на заднице другой, прижимая тазы друг к другу, их бедра переплетались, когда они все еще прижимались своими кисками друг к другу. Обе по-прежнему стремятся освободиться от потребности друг в друге, но вместо этого испытывают сексуальную связь. По мере того, как они терлись своей горячей смазкой о бедра друг друга, их поцелуи становились все более неистовыми, пока их тела снова не содрогнулись, на мгновение освободив их от распутства получая очередной оргазм.

Мама была шокирована тем, как ей понравилось быть с женщиной, и была уверена, что наконец-то нашла подходящую женщину для своих нужд. Это были долгие поиски, но мама была довольна успехом. Она поцеловала Ларису в последний раз и сказала, что ей пора идти, но если Лариса захочет, они могут встретятся завтра. Искренний, взволнованный ответ Ларисы развеял все беспокойства мамы. Когда они одевались, чтобы уйти из номера гостиницы, мама еще раз полюбовалась широкими бедрами, пышной задницей, волосатыми лобками и великолепными свисающими грудями, которые подпрыгивали и покачивались при каждом движении Ларисы.

Когда я вернулся домой в тот вечер из института, моя мама буквально подстерегала меня. Через несколько минут после того, как я вошел в дверь, моя одежда была снята, и я лежал на спине, мой член был во рту моей матери. Я, конечно, не знал, что произошло в тот день и что послужило поводом для этого. Все, что я знал, это то, что мой член был там, где ему и место, и моя мама, казалось, не могла насытиться им. Она сосала меня до тех пор, пока я не собирался кончить, а затем использовала меня как распылитель краски, обрызгивая себя липкой спермой, втирая ее в лицо, сиськи и живот. Но этого оказалось недостаточно! Мама подождала, пока я снова не затвердею, и отсосала меня еще раз, на этот раз позволив мне наполнить ее рот моей спермой. Затем она поцеловала меня, ее язык протолкнул немного моей спермы мне в рот.

Но этого все равно было недостаточно, и мы ласкали друг друга в позе шестьдесят девять почти час, прежде чем я стал достаточно твердым, чтобы кончить в нее. Мама нуждалась в моём члене, как никогда раньше. Извиваясь на кровати, ее чресла требовали, толкались, вздымались, пока она не была набита членом. Она ввела мой член в себя, и, возможно, это было мое воображение, но я думаю, что ей удалось войти немного больше, чем когда-либо прежде. Затем, с большим вздохом удовлетворения, она легла на меня сверху, полностью набитая мужским членом, почти мурлыкав, как кошка. Её влагалище начало непрерывно сжиматься, поддерживая мой член в постоянном состоянии ноющей, растягивающей кожу, наполненной кровью твердости, в то время как слизистые оболочки ее горячей мокрой киски скользили по моему твердому, как камень, члену. Это было почти так, как если бы она чувствовала, как я возбуждаюсь. Подтверждение того, что она действительно была полна моего члена.

Прошел час, пока она была набита до отказа моим членом, а затем внезапно взорвалась, быстро двигаясь, вздымаясь, запихивая мой член в себя. Задыхаясь, кряхтя от усилий, пот выступал по ее иссушающему телу, когда она занималась сексом. Ее влагалище крепко держало меня мышечными сокращениями, которые, казалось, брызнули еще больше ее смазки на мой возбужденный член. Текущие соки, позволяющие мне двигаться в пределах ее сокращающейся мускулистой киски. На этот раз она потребовала, чтобы сперма изверглась глубоко в ее тело. Не в силах больше сопротивляться ее необычному нападению, я подчинился, кончая спермой, сливаясь с ней своей сущностью, мое тело вышло из-под контроля, полностью подавленное требованиями моей матери. Ее собственное тело откликалось на мои извержения семени, содрогаясь от оргазма, с каждым новым рывком, ее стоны экстаза звенели в моих ушах.

Только спустя годы она призналась, почему в ту ночь у нее была такая боль. Я помню, как она спросила меня, помню ли я ту ночь, запомнилась ли она мне, что, безусловно, произошло. Затем она сказала мне, что это был день, когда она впервые занялась любовью с Ларисой. Маме так понравилась ее первый лесбийский секс с женщиной, что она испугалась, беспокоясь, не является ли она скрытой лесбиянкой. Эта ночь, по ее мнению, доказала ее потребность в твердом мужском члене. Мама была в самом возбужденном состоянии, когда мой член извергал свое семя на ее тело или в ее влагалище. Ни одна женская киска, по ее мнению, никогда не сможет сравниться с ощущением и вкусом мужского члена, когда он плюется спермой...

Конец рассказа