Отец моего жениха или Эротические рассказы отец и дочь

Несмотря на прохладную погоду, мы устроились на открытой террасе кафе. Молодой и привлекательный официант принес нам две чашки с горячим ароматным кофе и игриво мне улыбнулся. В другой ситуации я бы не упустила шанса немного пофлиртовать, но сейчас была не до этого. Отстраненно поблагодарив его, я быстро переключила внимание на Сергея, стремясь продолжить разговор.

— Так вот, Оксаночка, перейдем к сути дела, — сказал Сергей, поправляя свою аккуратную прическу и вздыхая. — Ты знаешь, что я недавно начал свой бизнес? Он развивается неплохо, но пора расширяться. Иначе конкуренты нас просто разорвут на куски. Все упирается в финансы. Папа мог бы помочь, но он выдвинул условие: только после моей женитьбы.

— Женитьба? Подожди-ка, разве он не знает о том, что ты... — удивленно подняла брови я, считая это известным фактом.

Многие утверждают, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна. Это неправда; вот вам доказательство. Мы дружим с первого курса университета; у меня нет более близкого друга и никогда не было. Я могу позвонить ему в два часа ночи и жаловаться на жизнь до самого утра или прийти к нему с бутылкой вина и остаться до рассвета. Более того, несколько раз мы даже спали в одной кровати! Это возможно только если ваш лучший друг... гей. Меня это совершенно не смущает; главное — он отличный парень, а все остальное второстепенно.

— Нет, — ответил Сергей с грустью в голосе. — Если бы он знал правду, давно бы потребовал от меня смены фамилии. Но что тут поделаешь? Он настоящий пещерный человек! Совершенно не терпимый к другим взглядам! В общем-то мне нужна невеста. Если бы ты согласилась... — заметив мои округлившиеся глаза, поспешил объяснить: — Всего лишь на один день! Оксаночка, ты единственная женщина в мире, кому я могу доверять!

— Понимаю, — произношу я задумчиво, почесывая нос. — Ты думаешь, если представишь меня как свою будущую супругу, он сразу же даст деньги? А что если он захочет дождаться нашей свадьбы?

— Нет-нет, у меня есть план! — с улыбкой отвечает он, его белоснежные зубы сверкают. — Завтра мы отправимся к нему на дачу. Не переживай, это не простая избушка, а вполне приличный домик. Ты хорошо отдохнёшь! Вечером я отлучусь по своим делам, а ты в это время проведёшь ночь с папой! Его будет грызть совесть, и тогда он решит поддержать моё начинание! Всё просто, моя дорогая!

Меня всегда притягивали зрелые мужчины за сорок – это моя слабость. А ещё я жадна до секса и постоянно в поиске новых ощущений. Возможно, я нимфоманка. Но у каждого есть свои недостатки, не так ли? Единственное правило, которое я строго соблюдаю – никаких связей с женатыми мужчинами. Я ненавижу измены. Хотя знаю, что родители Сережи давно расстались и поводов для сомнений вроде бы нет, всё же немного колеблюсь.

— А твой отец... он привлекательный? Не забывай, толстяки мне не нравятся,— спрашиваю я и вспоминаю о том, как всего пару дней назад провела ночь с мужчиной весом более 130 кг.

— Малышка, ты смотрела "Красотку"? — Сережа щелкает пальцами. — Теперь представь Ричарда Гира. Ты представила? Один в один! Только без седины!

• • •

Сережа обманул меня: его папа ни капли не походил на Ричарда Гира, но тем не менее мне он пришёлся по душе. Невысокий и полноватый мужчина лет пятидесяти с подвижным телосложением и круглым лицом выглядел довольно симпатично: у него было гладкое лицо с выраженными залысинами и щетинистыми усами. Он внимательно посмотрел на меня и прищурился так, что вокруг глаз образовались весёлые морщинки; затем обнял меня так тепло, словно я уже являюсь его невесткой, а только потом подал руку своему сыну.

— Сережа, наконец-то ты пришел! Оксаночка, не могу передать, как рад тебя видеть! — восклицает он, чуть ли не подпрыгивая от счастья. — Заходите, на улице такая холодрыга!

После ужина Сергей разыграл спектакль со звонком и умчался по важному делу, пообещав вернуться через пару часов. Мы остались в роскошной гостиной, беседуя и наслаждаясь изысканным вином. Степан Антонович вызывал у меня всё больше симпатии; мне не терпелось приступить к своему плану соблазнения и провести с ним ночь, но спешить было нельзя.

— Сережа упомянул, что ты учишься на дизайнера? — спросил он, делая глоток из бокала и пряча легкую усмешку. — Не пойми меня неправильно, но я считаю высшее образование лишь формальностью. Я сам всему научился и добился немалых успехов.

— Да, ваш сын искренне вами восхищается! — нагло вру я. — Столько всего рассказал! Ох, как же жарко стало! — обмахиваюсь рукой и снимаю пуловер, оставаясь в легкой белой майке с глубоким вырезом.

— Могу задать тебе личный вопрос? — Степан Антонович задумался и выбирал слова тактично, стараясь не смотреть на верхнюю часть моих грудей. — Ты не знаешь, почему у Сережи долго не было отношений? Он симпатичный и обеспеченный парень, а с девушками... пардон... совсем ничего не складывается! Я слышал некоторые слухи… но это только слухи?

— Степан Антонович, откровенно говоря, причина есть; но о таком лучше не говорить вслух,— развожу руками.

— Какая же причина? — он сразу насторожился. — Оксаночка, ты для меня как дочь; между нами не должно быть секретов. Говори быстрее!

— Дело в том, что у Сережи... — я подвигаюсь ближе, чтобы почувствовать его тепло и шепчу на ухо: — У него очень маленький член.

— Так вот в чем причина! — Степан Антонович выглядит смущенным и не знает, что ответить. — Бедняга, теперь всё ясно. А тебя это... не тревожит?

— Я влюбилась в него до того, как узнала правду, — вздыхаю. — Но секс — это не самое важное, в жизни есть много других радостей...

Неожиданно сдерживая слезы, я прижимаюсь к нему ещё крепче и незаметно скользну рукой на его брюки. Я ощущаю, как натягивается ткань на его ширинке и невольно думаю о впечатляющих размерах его мужского достоинства. Всё, больше ждать не могу, пора действовать. Он продолжает говорить что-то успокаивающее и гладит меня по плечам, а я уже опускаюсь перед ним на колени, расстёгиваю молнию и стаскиваю брюки вместе с дорогими трусами от Кельвин Кляйн. Его достоинство уже готово к действию — стоит твёрдо и немного в сторону. У него не просто большой член — он огромный! Мы оба смотрим на него: я с восхищением, а Степан Антонович с ужасом. О, это настоящая дубина с венами и крупным основанием! Можно кончить только от мысли о том, что скоро этот таран будет штурмовать мои ворота!

— Оксаночка,— говорит он хриплым голосом,— что происходит?

Что происходит? Да пока ещё ничего не происходит; это лишь начало. Начинаю с лёгкой прелюдии: проникаю рукой под темную поросль, массируя налитые семенем яички. Держу пари: он не занимался сексом несколько недель, но мы скоро это исправим. Обвиваю пальцами ствол и медленно двигаюсь вдоль всей длины. Поднимаясь по члену, эффектно обвиваю головку кистью руки. Степан Антонович больше не задаёт глупых вопросов; он тяжело дышит, закатывает глаза и что-то бормочет.

Я прижимаю губы к кончику, поднимаю взгляд, стараясь поймать его глаза, и начинаю ласкать головку, как самый вкусный конфет. Судя по его стонам, это ему приятно. Мне тоже доставляет удовольствие, и я резко насаживаю рот на его достоинство, пытаясь взять его целиком. Он такой мощный, что мне сложно работать языком, поэтому просто всасываю его, выполняя движения вперед-назад. Я надеюсь, что Сережа задержится хотя бы на пару часов; тогда у нас будет возможность заняться сексом несколько раз. Я даже захватила с собой таблетки для увеличения эрекции. Его член кажется еще больше и горячее — он пульсирует и раздувается.

На мгновение останавливаюсь для вдоха, но этого достаточно, чтобы Степан Антонович перехватил инициативу. Он встает над мной как гора, кладет руки мне на плечи и с треском снимает майку. Пристально смотрит на меня с удовлетворением. Обхватывает мою голову, нажимает на затылок и сам задвигает свою плоть ко мне в рот. Ритмично входит и выходит так глубоко, будто хочет достать до горла. Теперь он полностью контролирует процесс и задает бешеный ритм. Это уже не минет — Степан Антонович нагло использует мой рот для удовлетворения своих потребностей. К моему огорчению в последний момент он вынимает свой член и выбрасывает свою семенную жидкость так щедро, как будто из нефтяной скважины; она покрывает меня с головы до ног.

Мы сидим в полной тишине на диване. Я восстанавливаю дыхание и вытираю сперму с тела порванной майкой, а Степан Антонович хмурится — его лицо искривлено от недовольства, а член безжизненно свисает между усталых бедер.

— Как я мог это сделать?! — его голос разрывает тишину, он хлопает себя по лбу. — Никогда бы не подумал, что дойду до такого! А ты... Тоже не подарок! Соблазнила пожилого мужчину! — хотел добавить еще что-то резкое, но передумал. — Нет, ты не при чем. Это только моя вина, исключительно моя! Я расскажу всё сыну, прямо сейчас! — вскочил, словно собрался мчаться в ночь с намерением во всем признаться.

— Подождите, — касаюсь его плеча. — Не стоит спешить, мы что-нибудь придумаем! Мне кажется, я знаю способ успокоить вашу совесть! — не хочу торопить события и жду, когда он немного успокоится. — У вас нет какой-нибудь одежды? Моя майка порвалась, а ваши брюки слегка запачкались.

Он уходит и вскоре возвращается с банным халатом. Разводит руками: другого ничего нет. Я передумала заниматься с ним любовью; уж слишком близко он принимает всё к сердцу. Хотела выйти и переодеться, но заметила, что Степан Антонович даже не смотрит в мою сторону. Вот так дела: закончил и потерял интерес. Обидно стало; решила протестовать и переодеться прямо при нем. Сняла брюки и сразу почувствовала его руки на своей талии.

— Не могу с собой справиться, Оксаночка,— произносит он едва сдерживая слезы, но продолжает нежно гладить мои груди.— С ума схожу от желания быть с тобой!

Такой момент мне нравится больше всего. Я мгновенно возбуждаюсь при ощущении его члена на спине.

— Наклонись ко мне, дорогая,— шепчет он мне на ухо.— Давай-давай, времени мало!

Мне нравится его хриплый голос и это нетерпение в тоне. Исполняю его просьбу: прогибаюсь и опираюсь руками о диван. Он целует меня в плечо и щекочет усами, стягивая трусики. Опуская взгляд вниз наблюдаю за тем, как они скользят по ногам и падают на пол. Внезапно его пальцы находят мою чувствительную область и к моему удивлению быстро доводят до оргазма всего за несколько секунд! В недоумении размышляю о том, почему он так спешит; однако сразу нахожу ответ: продолжая свои ласки между ногами, Степан Антонович собирает влагу – её стало так много, что она начинает стекать по бедрам – и размазывает её по ягодицам. Эй! Я на такое не подписывалась; у меня тоже есть свои границы! Мягкие округлости тут же напрягаются под воздействием этого давления как каменная крепость.

Извините, — я поворачиваюсь к нему и говорю, — но ваш орган слишком большой! Вы можете меня травмировать! Он даже не слушает меня. Эй, Степан Антонович, туда нельзя!

Он мгновенно затыкает меня поцелуем и уделяет внимание клитору, чтобы предотвратить возражения. Я испытываю ещё один оргазм, так сильный, что мои ноги подкашиваются и я едва не падаю. Степан Антонович удерживает меня и массирует спину, чтобы я прогнулась ещё больше и приподняла задницу. Затем он раздвигает ягодицы и вводит палец в анальное отверстие. Я слишком возбуждена, чтобы что-либо запрещать, поэтому позволяю ему вставить второй палец. Молча продолжаю выделять много секретов. Что-то стыдно из-за этого, но что поделать?

Степан Антонович на короткое время прерывается, достает тюбик из кармана и, вероятно, смазывает свой пенис. Спасибо за это! Он продолжает растягивать меня, вызывая у меня третий оргазм и окончательно ошеломляя избытком эмоций. И только потом я осознаю, что в меня уже не палец. Скользкая головка натыкается на анальное отверстие, которое уже достаточно широко и смазано, но внутренние мышцы категорически сжимаются, отказываясь пропускать его.

— Какое у тебя узкое отверстие, — говорит он с укоризной и толкает внутрь.

Степан Антонович продолжает активность между моими ногами, отвлекая и затуманивая мой разум. Затем он резко двигается тазом, пробивая барьер и проникая головкой внутрь меня. Я чувствую легкое жжение, но вместо того чтобы возражать, расслабляю свои мышцы и двигаюсь навстречу ему. Мы оба стонем облегченно, когда его член полностью входит в мою попу. Помимо боли, я ощущаю и какое-то пылающее наслаждение. Степан Антонович насильно проникает все глубже, толкая своими большими яичками об мои ягодицы, выдает различные пошлости. Затем он входит до конца и, под звук продолжительного стона, начинает кончать в прямую кишку. Это происходит не сразу, он целует мою потную спину и продолжает двигаться рефлекторно. На секунду меня охватывает паника: а вдруг он застрял там?

Я слышу, как открывается входная дверь, и стараюсь сдержать разочарование. Сережа обещал занять меня на несколько часов, но вернулся гораздо раньше. Поворачиваю голову и понимаю, что ошиблась в своих предположениях.

— Пап! — мальчик, которого я вижу впервые, смотрит на нас, точнее на меня. — А кто это?

Вспоминаю, что у Сережи есть младший брат по имени Игорь — видимо, это он. В этот момент член опадает и с причмокиванием выскальзывает из ануса. Сперма густо стекает по моим ногам. Юноша краснеет и быстро убегает наверх в свою комнату. Степан Антонович выглядит подавленным; он падает на диван и обнимает свою огромную голову руками.

— Какой позор! — начинает он жаловаться. — Как теперь смотреть детям в глаза? Но вдруг вскочив, добавляет: — Оксаночка, давай сбежим в Израиль! Прямо сейчас! Кажется, он потерял рассудок.

— Успокойтесь! — говорю я, вытирая бедра халатом. — Я поговорю с ним... Вы только не мешайте!

Похоже, все пошло не так, как планировалось. Неопытные юнцы не входят в сферу моих интересов, но ради настоящей дружбы готова пойти на все...