Старый свет

Дора, как и полагается знатной особе, была избалованна и любознательна. Ей всегда казалось, что мир лучше и интереснее, в отличие от простого народа. А еще она верила, что где-то там, ее обязательно поджидает тот, кто рожден для нее. А между тем, отец – урожденный править этой северной страной Ирландией, уже приготовил моряков для отправки на разведку в соседнюю страну. Жители Ирландии наслышали о соседях и действовали по принципу – лучшая защита – это нападение. Но Дора была далека от этой логики. Ей просто охота было оказаться на борту. Незаметно. Вместе со служанкой. И ей все равно было, насколько взбалмошная это идея.

За ужином она обронила – А чем Англичане плохи, ведь все всегда приговаривают, что все равны. И это странно.

- Да за ними нужен глаз да глаз! Они уже столько земель нахватали, а всё мало. Ну, нас не обманешь. Мы хитрее.

А Дори подумала, что и она хитрее, чем он думает, ведь уже завтра скрылась в трюме со служанкой.

Один моряк просек это и сказал – Ух ты, урожденная знать и прислуга. А я на вашу пышку давно засматриваюсь. Пожалуйста, одолжите мне ее, а то мы скинем вас за борт.

Дора опешила, а пышка в свою очередь настаивала подумать и не слушать глупого рабочего. Тот, услышав это, еще и разозлился, ведь она тоже была простой работницей. И подозвал второго моряка – юнгу. А тот еще и не лазил под юбки. И это был его первый заход, ведь они получили служанку и пошли с ней уединиться.

Служанка уже пожалела, что повелась на капризы Доры. Но голос разума гласил – такова ее доля. Хотя она и предпочла бы, чтоб взяли другую служанку.

Когда ее отпустили, от Доры прилетело – Ты визгливая, как поросенок. Я даже испугалась.

- Испугалась, дурочка пугливая! – впервые та поругала ее.

- Так, сейчас я прикажу отправить тебя за борт!

Та только скривилась. И понимала, что авантюра эта сомнительна.

- Гадина, сдала меня в прокат, как вещь. А ведь ей ничего не грозило. Ну, как приплывем, пусть сама как хочет, крутится.

А еще она весь путь ждала, что те опять потребуют «добавки». Но их всё не было. Но это не радовало пышку, ведь ее недавно поматросили и… просто бросили, хоть не за борт. И вот, видя мирно спящую Дору, та, сказав себе – Ну я тебе устрою… сейчас сама тебя поимею, и посмотрим, как ты будешь спать… - и полезла ей под юбку.

Та спросонья стала отбиваться, донеся до служанки глупость плана.

- Я хотела лишь сравнить ваш лобок с моим – заявила она.

- Да никакого сходства.

- Вот и замечательно.

Дори уже нарисовала себе во снах пейзажи Англии. И тем сильнее было отличие от реальности. А еще ей пришлось разрешить юнге подрочить на нее, чтобы он не рассказал ее отцу, где она.

- Ну и ну – ворчала пышка – у нас везде замки. А тут – посмотри на них. Никаких платьев и доспехов. Простая одежда. И всего один дворец.

- Это точно. Наверное, им уже не нужно никаких земель. Они такие простые.

Эта разведка закончилась для Дори внезапным знакомством – он так посмотрел на нее. И она не смогла устоять. А когда привел ее к себе и уложил, она внезапно вспомнила, что ей подбирают жениха и сказала, что нельзя.

- Ну, тогда давай пока по-другому – предложил Тэй, но понял, что ей не понятно.

- У нас всё по-другому.

- Да. Вы какие-то отсталые – подумал он и сказал – Ты сама приплыла ко мне в руки. И я не упущу тебя.

И она тут же забыла обо всех и обо всём. Еще не ведая того, что хранит в себе новую жизнь, она попрощалась с ним перед дорогой обратно.

Дома же ей предстояло пояснить, где она пропадала. И она понадеялась на служанку, которой тоже с ней и след простыл. Та наговорила ему чего-то и тот решил, что изоляция для наследницы сейчас в самый раз. А она понимала, что должна разрешившись от бремени отдать дитя отцу. Но скрывала, как могла, растущий живот за накидками и никогда не жаловалась на плохое самочувствие.

- Между нами только расстояние. И нет языкового барьера. И мы можем быть счастливы…

Через восемь месяцев она упросила моряков опять поплыть в ту страну. И родила на борту. Найдя отца отпрыска, она уже хотела отдать его ему, как приз, и отправиться обратно. Но он не отпустил. И новый старый свет принял ее.