Алекс и Алекса. Часть 7

Она осторожно села, приподнимаясь. Она раздвинула ноги и двумя пальцами раздвинула губки своей киски, чтобы я мог хорошо видеть.

— Что-нибудь еще?

Я покачал головой, ухмыляясь.

— Нет, нет.

Я буду чихать на это,  — пробормотала она.  — О, и мне действительно нужно пописать.

— Это то, что я должен снимать?  — спросил я с кривой усмешкой.

Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, но была скорее удивлена, чем шокирована.

— И с какой стати ты думаешь, что я хотела, чтобы это было снято на пленку?

Я пожал плечами.

— Видел фотографии, на которых другие европейские девушки писают на камеру. Мне не хотелось бы расставаться с тобой только потому, что ты переехала из Европы.

— Ну, я нисколько не брезглива по этому поводу. Тем не менее, немного удивлена, что ты такой извращенец.

Она оглядела рощу.

— Я не хочу здесь мочиться, а как насчет за скалой?

— Работает на меня,  — сказал я, кивая.  — Это могло бы быть нашим назначенным районом, когда бы мы ни вернулись сюда.

Она хихикнула и достала из сумочки свой телефон, а затем медленно встала.

— Мне нравится, что ты видишь в этом наше маленькое местечко сейчас. Честно говоря, я и не могу смотреть на это иначе.

Она вложила свою руку в мою, и мы подошли к большому камню на краю рощи, одна сторона которого имела почти плоскую поверхность под углом, который, должно быть, был больше двух метров в длину. Мы пошли за ней, и она включила свой телефон, чтобы снимать фотографии и видео, сидя на корточках, расставив ноги. Она корчила рожи, пока я щелкал фотографиями, а затем я опустился на колени и начал записывать, пока она наконец собралась пописать. Она помассировала свою киску и раздвинула её, дрожа, когда начала мочиться, но также застонала, когда её щель издала шум брызг, и из нее начало вытекать обильное количество жидкости.

Я двигал вверх и вниз камерой, ловя выражение её лица, а также то, как она массировала свою грудь, пока писала. Другой рукой она все ещё держала свои губки широко раздвинутыми, чтобы камера могла видеть все. Я был восхищен, я только когда-либо видел, чтобы девушка делала это раньше, и это было совсем не так эротично, как это. Все, что делала Алекса, было для меня эротично. Даже после того, как она в конце концов закончила писать, она осталась сидеть на корточках. Я продолжал записывать, пока она, казалось, не иссякла. Она посмотрела в камеру и улыбнулась.

— Ну, я думаю, все, что у меня осталось,  — это моё, что я могу оставить себе...

Она встала и вздохнула, очевидно, чувствуя облегчение и бодрость. Мы вернулись на своё прежнее место, взявшись за руки, и она вытащила большое одеяло, которое принесла нам, чтобы мы сидели, пока ели. Она сидела на боку, скрестив ноги, и застенчиво смотрела на меня, накручивая прядь волос на палец.

— Итак, мы устроим наш пикник одетым или голым?  — тихо спросила она.

— О, я думаю, голым,  — 

сказал я, улыбаясь.  — Я не могу насытиться тем, что вижу тебя обнаженной. Я буду видеть тебя в одежде все остальное время, пока мы будем вместе, но когда это только ты и я. Я думаю, что именно так мы счастливее всего и хотим быть голыми.

— Ты читаешь мои мысли как по книге,  — кивнула Алекса.  — Позвольте мне устроить наш маленький пикник, но не могли бы вы чем-нибудь заняться, пока я здесь?

— Конечно,  — согласился я.

Она вытащила из сумки небольшую книгу в твердом переплете и протянула её мне. Я посмотрел на заголовок. Это была роман Эмиля Золя «Нана».

— Мне нравится, как ты говоришь по-французски,  — сказала она тихо, как будто в чем-то признавалась, и на её щеках появился легкий румянец.  — Не мог бы ты прочитать это, пока мы едим и прежде чем мы снова займемся любовью?

Я кивнул, по-видимому, не в силах ни в чем отказать Алексе. Я открыл книгу до первой главы и улучил минутку, чтобы пролистать её. Я унаследовал отцовский дар к убедительному повествованию и почувствовал легкий укол волнения при мысли о чтении для Алексы, возможно, заставив её полюбить меня ещё больше.

— В девять часов вечера корпус дома при Театре эстрады был ещё весь, но пустой. Несколько человек, правда, сидели в тихом ожидании на балконе и в стойлах, но они, так сказать, затерялись среди рядов кресел, чьи бархатные кардинальские обивки переливались в тусклом свете все ещё горящего свечения.

Алекса спокойно, почти благоговейно слушала, как я читаю, разложив нашу еду на одеяле. У нас были сыры и сытный хлеб, сливы и мясные деликатесы на маленьких бумажных тарелочках. Она также открыла вино и налила каждому по бокалу. Она откинулась на спинку стула и слушала, как я читаю, пока мы откусывали от еды.

— В тот же момент облака в задней части сцены раздвинулись, и появилась Венера. Чрезмерно высокая, очень сильная, для своих восемнадцати лет, Нана, в белой тунике своей богини и с распущенными по плечам светлыми волосами, спустилась к рампе с неторопливой уверенностью в движениях и смехом, приветствуя публику, и ударила до упора, распевая: «Когда Венера блуждает в сумерках».

Ее глаза сияли, когда она слушала, но она часто закрывала их, как будто переносилась в мир, который я сейчас описываю, мир скромной куртизанки в Париже, которой предстояло стать величайшей леди в элитных кругах этого города. Я был так счастлив читать для нее, хотя и горел желанием снова заняться любовью. Я никогда не хотел, чтобы наш день заканчивался, просто был здесь с ней, очаровывал её и занимался с ней любовью. Я ненадолго замолчал, чтобы съесть ещё немного, а она, улыбаясь, обмахивалась веером.

— Нам нужно научить тебя итальянскому, чтобы ты мог прочитать мне "Декамерон",  — сказала она, улыбаясь.  — Я бы умерла от экстаза, если бы ты мог это сделать.

— Мне понравилось читать эту книгу,  — ответил я, с нежностью вспоминая произведение Боккачо.  — Но да,  

было бы здорово прочитать это по-итальянски.

— Увлекаешься эротической литературой?  — она замурлыкала, глядя на меня, её глаза горели желанием.  — Как будто я могу найти тебя ещё сексуальнее.

Мой член набухал, и я не мог этого остановить. Едва мы закончили наш пикник, как уставились друг на друга. Я мог видеть, как одна из её рук незаметно скользнула вниз между ног, начиная поглаживать свою киску. Её взгляд скользнул по моему твердеющему члену, и она прикусила губу. Я мог сказать, что она была на грани того, чтобы смахнуть всю еду с одеяла в своем стремлении добраться до меня, поэтому я встал и поднял её на ноги. Я подвел её к большому камню, и она прижала меня спиной к плоской поверхности. Затем она наклонилась и жадно взяла мой член в рот, я застонал и запустил пальцы в её волосы, наслаждаясь ощущением её теплого, влажного рта вокруг меня. Она закинула мои ноги себе на плечи и трахала меня своим ртом, её рука двигалась вдоль моего ствола, следуя за её нетерпеливыми губами.

Я больше не мог этого выносить, я отстранил её от себя и встал. Затем я толкнул её на камень, поставив на четвереньки, лицом от себя. Она похотливо мурлыкала и извивалась, когда я укладывал её, оглядываясь на меня дикими от желания глазами. Угол наклона плоской поверхности составлял почти сорок пять градусов, и я прижался к ней бедрами, чтобы удержать её на месте.

— Тебе не нужно одеяло?  — спросил я, прижимая свой пульсирующий инструмент к её попке.

— Нет,  — хрипло сказала она, качая головой.  — Несколько царапин на коленях и локтях на память об этом будут только приветствоваться. И не будь таким нежным, Алекс. Давай трахнемся, жестко...

Я почувствовал, какой влажной уже была её киска, и засунул в нее свою головку. Она застонала, и я позволил углу, под которым она стояла на коленях, помочь ей опуститься на меня. Мы оба громко вздохнули, когда она приняла меня. Сейчас я чувствовала себя в этой позе так хорошо, лучше, чем когда-либо прежде. Я сжал её бедра, и она прижалась ко мне, но под таким углом добраться до других её частей было также легко. Я намотал её волосы на кулак и потянул, заставляя её шею запрокинуться назад.

— Вперед, Алекс!" — простонала она, сжимаясь вокруг меня.  — Проткни меня, черт возьми! О, Боже мой...

Моя рука, не запутавшаяся в её волосах, просунулась под них и сжала её грудь, заставив её вздрогнуть. Я трахнул её, жестко, потому что она собиралась скоро заставить меня кончить. Я никак не мог избежать этого, если бы не оттащил её от скалы подальше от этой позиции, а я сомневаюсь, что она позволила бы мне это сделать. К счастью, она, казалось, тоже была недалека от оргазма, так как тяжело дышала и вздрагивала от усилий удержаться. Мы оба уже вспотели, затерявшись в телах друг друга. Мы трахались и извивались 

друг против друга, киска Алексы яростно сжимала меня. Я накачивал и вдавливал глубже, и она задыхалась и вскрикивала, шлепая себя по попке, дрожа.

— Алекс!  — прошипела она.  — О, черт...

Я прижался к ней, отодвигая её бедра, входя глубоко в нее. Она оттолкнулась руками, и мы оба неудержимо задрожали, когда кончили. Я закачал в нее свою сперму и почувствовал, как её киска пропитывает меня своей похотью. Я кончил так сильно, что думал, потеряю сознание. Я вцепился в нее, нуждаясь почувствовать как можно больше её на себе. Она рухнула вперед на камень, увлекая меня за собой. Я лежал на ней сверху, тяжело дыша и все ещё находясь глубоко внутри нее. Её не беспокоил мой вес, чему я был рад, потому что двигаться казалось почти невозможным.

— О боже, Алекс...  — пробормотала она наконец.  — Невероятно...

Я устало кивнул ей в ухо, целуя его и вызывая довольное мурлыканье в знак привязанности.

— Переверни меня и поцелуй, любимый...

Я медленно откинулся назад и осторожно согнул её правую ногу, а затем использовал её, чтобы перевернуть её на спину, при этом мой член так и не покинул её киску. Мы оба хотели этого прямо там, где это было, глубоко внутри нее. Я на мгновение опустил взгляд на её прекрасное тело, и она мечтательно улыбнулась мне в ответ, её блестящие золотистые волосы короной рассыпались вокруг лица.

Я снова лег на нее, и она обвила меня руками, пока мы восторженно целовались, растворяясь друг в друге. Она что-то промурлыкала мне в рот, поглаживая пальцами мою спину. Мои бедра мягко покачивались напротив нее, медленно двигая членом взад и вперед внутри нее. Мы прервали поцелуй и посмотрели друг другу в глаза, просто уставившись друг на друга.

— Я не могу представить, что когда-нибудь устану от этого,  — мягко сказала она, проводя пальцами по моим волосам.  — И, честно говоря, я не хочу уставать.

Я улыбнулся, когда она обхватила ладонями свои груди, демонстрируя их мне. Я любовно целовал и облизывал их, но затем она вздрогнула и сжалась, задыхаясь и поскуливая, когда я прикусил выпуклость её нежной кожи, сжимая её зубами на несколько секунд. Когда я отпустил её, она посмотрела на меня в ответ широко раскрытыми глазами, в которых стояли слезы. Но потом она опустила взгляд на след от укуса, который я оставил на её нежной груди, и тепло улыбнулась.

— О, Алекс...  — промурлыкала она, лаская меня.  — Хорошее решение, любовь моя. Ты все сделал как надо.

Я с облегчением кивнул.

— Ты сказала, чтобы я не обращался с тобой как с фарфоровой куклой, и я рискнул. У меня такое чувство, что мы будем часто отмечать друг друга шлепками.

Она хихикнула и вытерла глаза, смахивая жгучие слезы.

— Мне это нравится. В любое время, когда ты захочешь отметить меня, я готова к этому.

Я кивнул, все ещё мягко двигаясь на ней сверху, мы оба наслаждались ощущением моего члена, медленно скользящего взад и вперед 

внутри нее, хотя мы оба сильно кончили. Мы снова поцеловались, лаская и прижимаясь друг к другу, ни о чем не заботясь. Несколько минут спустя я приподнялся и медленно вышел из нее, позволив ей сесть. Она вздрогнула и захихикала, когда моя сперма начала влажно вытекать из её киски, стекая по камню внизу. Она подтянула колени к груди, издав ещё один хлюпающий звук, который заставил нас обоих рассмеяться, и она пристально осмотрела свои ноги и руки.

— Давненько я не царапала колени и не пачкала локти мелом от траха,  — задумчиво произнесла она, выглядя довольной.  — Это будет хороший секс, если такое случится.

— Значит, занозы в спине и заднице от того, что тебя трахнули о дерево, это тоже хорошо?  — пошутил я, заставив её рассмеяться.

— Это было бы не в первый раз,  — ответила она, вставая и прижимаясь ко мне.  — Мммм, у нас сегодня ещё так много времени, чтобы побыть вместе, Алекс. Что нам теперь делать?

Я улыбнулся, а затем поцеловал след от укуса, который оставил на ней, заставив её вздрогнуть и захихикать.

— Ну, ты освободила много места на своем телефоне, мы могли бы сделать много снимков здесь, в нашем маленьком королевстве.

— О, совершенно верно,  — сказала она, думая о том, что я сказал, покусывая ноготь и оглядывая рощу.  — Хочешь заснять меня в ручье?

Вода была холодной, но Алекса, не колеблясь, вошла в нее, как в горячую ванну у себя дома. Она хихикнула и поежилась, когда ступила на середину ручья. Вода доходила ей до середины голеней, и я фотографировал и снимал на пленку, пока она заходила в воду. Она мило улыбнулась, опустившись на колени и широко раздвинув ноги, показывая мне свою киску. Она зачерпнула воды в ладони и вылила её на своё тело, её соски мгновенно затвердели, когда вода потекла по её прелестной фигуре.

Я вошел в воду вместе с ней, опустившись на колени, чтобы сфотографировать её с разных ракурсов и сторон. Я стоял над ней и снимал сверху, из-за её спины, чтобы видеть её невероятную попку. Она оглянулась на меня и подмигнула, раздвинув ягодицы и наклонившись вперед, чтобы я мог увидеть её киску.

— Тебе нравится, здоровяк?  — спросила она, соблазнительно глядя на меня.

— Черт возьми, да,  — ответил я, радостно щелкнув затвором.  — Это все равно что иметь свою личную Кейт Аптон.

— Мммм, действительно, высокая похвала,  — промурлыкала она, откидываясь на спинку стула, заложив руки за спину и раздвинув ноги для меня.  — Я становлюсь таким мокрым от нее.

— Ну, если мы когда-нибудь её встретим, то трахнем её вместе,  — весело ответил я.

— Мне нравится ход твоих мыслей,  — вздохнула она, массируя свою киску, пока я наклонялся, чтобы снять крупным планом.  — Принеси-ка сюда свой член...

Я продолжал снимать, в то время как она покачивалась взад-вперед на моем члене, заставляя его набухать. Я был слишком уставшим, чтобы быть твердым, но мне было приятно ощущать её рот вокруг себя. Она 

радостно замурлыкала, словно это была самая естественная вещь в мире.

— Мне лучше выйти, пока мой клитор не замерз и не отвалился,  — сказала она, смеясь.  — Лето или нет, но эта вода чертовски холодная. Да, это так, не так ли?

Я согласился, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. Она выбралась из воды и подошла к одному из деревьев, и мы сделали ещё несколько снимков, пока она позировала, прислонившись к нему. Потом мы подошли к скале, на которой трахались ранее, и она приняла для меня ещё несколько эротических поз, озорно улыбаясь. Она легла на спину, широко расставив ноги, и руками раздвинула для меня свои толстые губы. Она медленно водила пальцами вверх-вниз, пока я снимал. Я отвел её в идеальное место на траве, и она каталась по нему в разных позах, пока я снимал. Она чувственно потянулась всем телом, соблазнительно глядя на меня.

— У нас осталось вино?  — спросила она, улыбаясь.

Я кивнул и подошел за бутылкой, возвращая её ей. Она подползла ко мне на четвереньках, сверкая глазами.

— Теперь... излей это на меня, любимый...

Я продолжал снимать, пока она стояла передо мной на коленях, выжидающе глядя снизу вверх. Я наклонил бутылку и медленно полил ей на нижнюю часть лица и губы, на подбородок и вниз по ключице. Я провел им по её грудям, и она слегка застонала, сложив их вместе, чтобы поймать подношение. Наконец, она опустилась на колени и легла на спину, коснувшись лопатками травы. Я вылил его на её тугой живот, а затем на её киску. Я не смог удержаться и продолжал снимать, опустившись рядом с ней на колени и начав слизывать вино с её грудей, затем с живота и, наконец, скользнув языком по её женственности.

— Так хорошо...  — вздохнула она, проводя пальцами по волосам и извиваясь под моим языком.  — С тобой мне так хорошо...

Я массировал внутреннюю часть её киски своим языком, одновременно проводя горлышком бутылки по её упругому животу. Мне понравился её вкус, смешанный с рислингом, который она выбрала. Я все ещё не мог поверить, что эта богиня занималась со мной любовью, что она желала меня и хотела доставить мне удовольствие.

— Позволь мне кое-что тебе показать...  — сказала она, снова поднимаясь на колени и лукаво улыбаясь.  — Можно мне взять бутылку?

•  •  •

Я отдал бутылку ей, и она медленно провела пальцем по отверстию на своем теле, в конце концов поднеся горлышко к своей влажной щелочке. Она нежно сжала горлышко между своими губами, пока я сосредоточенно снимал, а затем опустилась на него, застонав, когда она это сделала.

— Это так сексуально...  — пробормотал я, снимая.  — А ты не боишься, что бутылка?

Она рассеянно покачала головой и начала ерзать вверх-вниз по бутылочному горлышку.

— Нет... Я выбрала это вино, потому что бутылка сделана из толстого стекла. Оно выдержит, поверь мне...

Я кивнул и продолжил снимать, восхищенный шоу, которое она устраивала для меня. Она застонала и, наконец, вытащила бутылку,  

скользя языком вверх и вниз по блестящему горлышку. Я мог сказать, что она снова возбуждалась, и моё тело отреагировало инстинктивно. Она лукаво улыбнулась, увидев, что мой член начинает набухать.

— Это просто хочу, чтобы тетя была нужна...  — хрипло сказала она, снова подползая ко мне.

Она опустилась на колени и взяла мой член в рот, покачиваясь взад-вперед. Я возбудился почти мгновенно, все ещё снимая, как она жадно сосет. Она подтянулась ко мне всем телом и обняла меня, приблизив своё лицо к моему, в глазах тлело вожделение.

— Трахни меня...  — прошипела она.  — Прижми меня к тому дереву и трахни меня.

Не дожидаясь ответа, я оттащил её назад и чуть не прижал к дереву. Она зарычала, ударившись о ствол, крепко обхватив меня и обхватив ногами. Я крепко держал её одной рукой, продолжая снимать. Моя головка члена раздвинула её губы, и одним толчком я скользнул глубоко внутрь.

— Черт!  — почти закричала она, крепко обхватывая меня ногами.

Мы лихорадочно целовались, отчаянно желая ощутить страсть друг друга. Я сильно прижался к ней, направив камеру вниз между нами, показывая, как мой член входит и выходит из её киски. Боже, она была такой чертовски тугой...

— Черт возьми, дай мне это, Алекс!  — прорычала она, запустив руки в мои волосы.

Я вошел в нее сильнее. Если бы я зашел ещё глубже, то повредил бы ствол её мозга. Её скользкий туннель сжимался вокруг меня влажными тисками, которыми я никак не мог насытиться. Наши языки боролись, пока мы трахались, ритм неуклонно нарастал. Я едва мог сосредоточиться на том, чтобы держать камеру, и она, к счастью, забрала её у меня, снимая теперь для нас. Мы снова были скользкими от пота, тела яростно извивались и терлись друг о друга.

— Мне это нравится,  — прошептала она, целуя меня в ухо.  — Я не могу дождаться, когда кончу вместе с тобой. О, Боже, твоя сперма во мне...

Это было не за горами, и мы оба это знали. Мы тяжело дышали и стонали, целуясь и покусывая губы друг друга. Тела дрожали и извивались, когда я сильнее прижал её спиной к дереву. Она ахнула и прижалась ко мне, крепко сжимая меня, подталкивая к краю.

Мы кончили вместе, Алекса прижалась лицом к моему плечу и вскрикнула, содрогаясь от удовольствия. Я громко застонал, прижимаясь к ней, член пульсировал, когда я входил глубоко внутрь. Она больше не укусила меня, но жадно поцеловала в плечо и ключицу, а затем, наконец, в лицо, окутывая меня голодной нежностью. Я приподнял её за ягодицы, медленно поглаживая внутрь и наружу, пока мы отходили от оргазма, слившись в состоянии изнурительного блаженства. Её большой палец, наконец, нажал на кнопку, чтобы остановить запись, и она обняла меня своими усталыми руками, крепко целуя. Мы оба были полностью измотаны и знали это. Она вздохнула мне в рот, её голос был чуть громче шепота.

— Трава...  — пробормотала она.  — Отведи нас обратно на траву, если 

сможешь... Мне нужно прилечь...

Я кивнул и осторожно отодвинулся от дерева, к которому прижал её. Я медленно вытащил свой член из нее, и мы оба вздрогнули, когда он влажно выскочил из своих тесных пределов. Я подхватил её на руки и понес, как невесту, обратно на ровную лужайку неподалеку от ручья. Я опустился на колени и осторожно опустил её на землю, усмехнувшись, когда увидел все красные отметины на её спине от грубой коры дерева.

— Да, я не против этого,  — сказала она, улыбаясь.  — Сфотографируй, чтобы я могла это запомнить.

Я воспользовался её телефоном, чтобы сделать несколько снимков, а затем она легла, растянувшись во весь рост и восхитительно потягиваясь. Я просто наблюдал за ней, совершенно очарованный. Я лег на бок рядом с ней и погладил её нежную кожу. Даже думая, что мы больше не занимаемся любовью, я хотел хоть как-то ощутить прикосновение её кожи к своей. Я был по-настоящему зависим.

— Мммм, посмотри на этот след, который ты оставил на мне,  — промурлыкала она, нежно обхватывая свою грудь и разглядывая следы моих зубов на нежной коже.  — Это хорошая идея, она останется на некоторое время. Точно такой же, как тот, что я устроила тебе. Это так эротично, когда любовник оставляет на тебе свой след.

Она повернулась на бок лицом ко мне, проводя пальцем по следу от укуса на моем плече.

— Жаль, что мы не можем похвастаться своими отметками. Боже, я бы с удовольствием смогла это сделать.

Я усмехнулся.

— И я пытаюсь представить себе мир, в котором нас не убили бы за это.

— Верно,  — вздохнула Алекса.  — Так нечестно. Мальчик моей мечты, и он сын моей сестры. Поговорим о паршивом.

Она взяла фотоаппарат и устроилась на мне так, что след от укуса на её груди оказался прямо рядом со следом от укуса на моем плече. Мы оба улыбнулись в камеру, когда она сделала снимок, затем прижала свой след от укуса прямо к моему, чтобы сделать ещё один.

— Теперь они как будто поцеловались,  — весело сказала она, откладывая телефон в сторону, чтобы дать ему отдохнуть.  — Я не могу поверить, сколько фотографий мы сегодня сделали.

— Это был настоящий взрыв, это точно,  — согласился я.  — Мы определенно окрестили это место и сделали его своим собственным.

— Я чувствую, что это должно было стать нашим,  — тихо сказала она, глядя на кристально чистые воды ручья.  — Это даже не рукотворное место, оно совершенно естественное.

— Да, такое чувство, что это было сделано для нас,  — сказал я, кивая.  — Только ты и я, Алекса. Отныне это наше убежище. Всякий раз, когда мы захотим побыть одни, мы можем приходить сюда.

— Это прекрасно, любовь моя...  — проворковала она, перекатываясь на меня и нежно целуя.

•  •  •

— Так он сказал больше десяти слов, пока тебя не было?  — спросила мама, наблюдая, как мы заносим и выгружаем все из машины.

Мы остановились и купили ещё кое-что для Алексы, просто чтобы сделать нашу прогулку более 

убедительной.

— Он хорошо справился,  — ответила Алекса, улыбаясь.  — У тебя очаровательный сын, Карен, когда он этого хочет.

— Что ж, приятно это слышать,  — вмешался папа со своего места на кухонном островке.  — Как прошел пикник?

— Хай-парк — замечательное место для пикника,  — сказала Алекса, упомянув большой парк, в который мы ненадолго заехали на обратном пути.  — Мы заехали на рынок и купили продукты для пикника, и я купила платье вместе с некоторыми другими мелкими предметами одежды.

— Похоже, у тебя был напряженный день,  — согласилась мама.  — Мы, с другой стороны, абсолютно ничего не сделали, и это было великолепно.

— Ну, то есть ничего такого, что мы бы обсуждали с вами двумя,  — добавил папа, ухмыляясь маме.

Она криво улыбнулась ему и хлопнула по плечу.

— Звучит как раз такой день, в котором мы все нуждались.

— Это было вкусно,  — заявил я, зевая.  — Я собираюсь помочь распаковать эти вещи, а потом вздремну. Общение с Алексой может измотать парня.

— Звучит заманчиво, парень,  — сказал папа, делая глоток пива.  — После того, как ты закончишь подстригать газон, который начал сегодня утром. Я не могу оставить это недоделанным.

Я раздраженно посмотрел на него.

— Ты серьезно?

— Эй, на улице ещё светло,  — рассудил он.  — Давай коси, а потом можешь делать все, что тебе заблагорассудится.

Я вздохнул и кивнул, зная, что лучше не спорить. Очевидно, мои родители были счастливы, что мы с Алексой сегодня избавились от их назойливости, но все ещё оставался вопрос о моем искуплении за то, что я разбудил их так чертовски рано. Я подхватил пакеты с покупками Алексы и потопал наверх, стараясь выглядеть раздраженным. Поставил их на пол и вернулся на кухню, где они втроем весело обсуждали то, что мы видели. У Алексы, похоже, была эйдетическая память, потому что она описала несколько мест, которые мы видели мимоходом, но смогла передать это так, будто мы там были.

— Что ж, позволь мне пойти и покончить с этим,  — пробормотал я, направляясь к черному ходу.

Я не сомневаюсь, что если бы она могла, Алекса наблюдала бы за этим, но на самом деле поддерживать связь с моими родителями казалось более уместным. Она не хотела, чтобы казалось, будто она сосредоточена на мне по причинам, которые мы не осмеливались объяснить. Я вернул газонокосилку в гараж и вывел райдер, который был значительно тише, если вы можете в это поверить, и к тому же занял бы гораздо меньше времени. Теперь, когда мне не нужно было, чтобы мои родители злились на меня, как это было сегодня утром, я просто хотела покончить с этим как можно быстрее.

Полчаса спустя я загонял райдер обратно в большой сарай, а солнце клонилось к западу. Я вздохнул и решил, что нет особого смысла вздремывать, так как скоро наступит ночь. Я вошла внутрь и обнаружила, что они все ещё болтают на кухне, обсуждая её аккредитацию.

— Я что-нибудь пропустил?  — спросил я тоном, который свидетельствовал о моем общем отсутствии интереса к 

ответу.

— Не о чем беспокоиться твоей хорошенькой головке,  — сказала мама, держа в руках бокал вина.  — Тебя заинтересует ужин?

— Меня можно было бы уговорить,  — ответил я, не очень голодный, но и не желающий выглядеть так, будто в моем поведении было что-то ненормальное.  — Еда для пикника была вкусной, но всегда есть место для большего.

— Говоришь, как мой сын,  — вздохнула мама.  — Хорошо, почему бы вам троим не посидеть где-нибудь подальше от моей кухни, пока я что-нибудь приготовлю?

Папа, Алекса и я сидели в гостиной и смотрели телевизор около получаса, прежде чем мама позвала нас обратно в столовую, где она приготовила ужин, который состоял из жаркого во фритюре. Мы поели и обсудили планы на предстоящую неделю — маме и папе нужно было проверить работы, а потом они приступят к написанию летних дипломных работ, так что их часто не будет дома. Поскольку мои оценки были отличными, папа и мама согласились, что мне не нужно устраиваться на работу на лето, но я был обязан поддерживать дом в форме, а также продолжать тренироваться в команде по плаванию.

Таким образом, вопрос об Алексе, статус которой все ещё висел в воздухе, касался не только её обучения в школе осенью, но и окончательного оформления вида на жительство и гражданства. Если Алекса действительно беспокоилась по этому поводу, она никак этого не выражала, демонстрируя поразительную уверенность и апломб.

— Если только он тебе не понадобится для чего-нибудь ещё,  — размышляла она, доедая свою тарелку.  — Я надеялась, что смогу снова одолжить Алекса, чтобы съездить в центр и узнать номер местного офиса. Мне также не помешало бы ещё немного расходных материалов, и чем скорее я все это сделаю, тем меньше буду зависеть от того, что он будет возить меня повсюду.

— Я не понимаю, почему бы и нет,  — рассудила мама.  — Это лучше, чем сидеть здесь и смотреть, как он играет в видеоигры. Алекс, не мог бы ты, пожалуйста, сводить свою тетю завтра в торговый центр? Отправляйся пораньше, мы не знаем, что ей может понадобиться.

Я кивнул.

— Да, я могу это сделать. Мне следует начать возвращаться в спортзал в кампусе, как только все это закончится, я уже несколько дней не тренировался.

— Верно,  — сказал папа.  — Заодно посмотри, сможешь ли ты оформить Алексе абонемент, она упоминала что-то о посещении университетского спортзала, пока ты косил. Тогда у тебя будет приятель по тренировкам.

— Хорошо.

— Постарайся не выражать такого энтузиазма по поводу того, что у тебя есть такая девушка в качестве партнерши по тренировкам,  — пожурила мама, сверля меня взглядом.  — Может, это пойдет тебе на пользу.

Я помог вымыть посуду, а затем спустился вниз, чтобы принять душ. След от укуса теперь немного побаливал, особенно под горячей водой, но ничего такого, с чем я не смог бы справиться. Я посмотрел на это в зеркало и должен был признать, что теперь я довольно горжусь этим.

Сидя на кровати и смотря телевизор, мой 

компьютер наконец уведомил меня о видеозвонке. Я открыл окно и был вознагражден видом моей прекрасной тети, счастливо улыбающейся. Я был в восторге, когда она послала мне воздушный поцелуй.

— Думаешь, у нас будет время побыть вместе сегодня вечером?  — спросила она, озорно подмигнув мне.

Я кивнул.

— Они лягут около десяти, потому что им рано вставать. Если ты подождешь до одиннадцати, они оба вырубятся.

— Хорошо,  — сказала она, выглядя очень довольной.  — Потому что ты мне нужен. Я не хочу, чтобы этот день ещё заканчивался.

— Я тоже, Алекса,  — согласился я, имея в виду именно это.  — Просто дай мне знать, когда сможешь спуститься, и мы должным образом завершим наш особенный день.

Она кивнула.

— Я буду держать свой экран включенным, но до тех пор собираюсь расслабиться. Скоро увидимся, любимый...

Я кивнул ей и вернулся к просмотру телевизора, время от времени поглядывая на экран своего компьютера, чтобы увидеть мою чувственную богиню, лежащую на своей кровати, читающую или сортирующую мелкие предметы из своего багажа. На ней была удобная пижама, на случай, если мои родители зайдут к ней в комнату. Но я знал, что в тот момент, когда они исчезнут, исчезнет и пижама, и её великолепное тело снова станет моим.

И это казалось таким правильным.

•  •  •

Алекса извивалась у меня на коленях, отвернувшись от меня, мой член был глубоко внутри её киски. Она повернула ко мне лицо, и мы жадно целовались, языки скользили и исследовали друг друга. Мои руки блуждали по её теплой, мягкой коже, лаская каждый её кусочек, обводя нежные круги вокруг следа от укуса, который я оставил на её прелестной груди.

— Алекс...  — тихо пробормотала она, её руки снова обвились вокруг моей шеи, когда она насаживалась на мой член, наши тела слились воедино в наших занятиях любовью.

Я вздрогнул, когда она сжала свои мышцы вокруг моего члена, в ответ наклоняя мои бедра, чтобы глубже проникнуть в нее, и она тихо ахнула. Мы были на моей кровати, я сидел, опираясь на подушки, а она устроилась у меня на коленях. Она спустилась вниз, как только стало безопасно, растаяла в моих объятиях и поцеловала меня. Наши тела реагировали друг на друга так, словно мы родились любовниками.

Она зашипела и прикусила мою нижнюю губу, когда я потрогал пальцами её клитор, заставляя её двигаться на мне похотливыми кругами. Это не был марафонский сеанс траха, мы хотели кончить вместе, почувствовать меня глубоко внутри нее. Трепет от того, что мои родители находились всего в двух этажах от меня, был негласным табу, но он все ещё существовал.

— Мммм, мне это было нужно...  — прошептала она мне в губы, лаская мою щеку.

— По крайней мере, теперь у нас нет громкой связи,  — ответил я, заставив её захихикать.

Действительно, наши телефоны записывали происходящее с телевизионного столика в изножье кровати, глядя прямо на нас, где был отчетливо виден каждый момент моего проникновения в нее.

Прошло гораздо больше времени, прежде чем мы начали 

страстно извиваться, постанывая друг другу в рот, а затем содрогаясь, когда кончили, мой член бешено пульсировал, когда я выпустил свою сущность глубоко внутрь нее. Её киска сильно сжала меня, выдаивая из меня все до последней капли, пока мы просто не замерли, сердца колотились, а грудь поднималась и опускалась. Это было идеальное завершение дня, в котором мы оба отчаянно нуждались и с нетерпением ждали возможности повторять его как можно чаще. Это был день огромного облегчения для нас обоих.

•  •  •

Протирая глаза, я достал стакан и налил себе немного апельсинового сока, надеясь взбодриться. Как бы мне ни понравился предыдущий день, признаюсь, я был совершенно измотан им. Я трахнул свою прекрасную тетю по меньшей мере четыре раза и каждый раз жестко кончал. Я был уверен, что в моих яичках ничего не осталось, кроме нескольких капель.

Вчерашний день был волшебным для нас обоих. Хотя мы знали друг друга всего четыре дня, с той самой первой ночи мы постепенно сближались. Мы вернулись в небольшую естественную рощицу, которую нашли недалеко от природной тропы, и несколько часов занимались любовью, растворяясь друг в друге. Я никогда не хотел, чтобы это заканчивалось, и мы закончили день, занявшись любовью в моей постели внизу, в подвале, как только мои родители ушли спать.

Я вздохнул, размышляя, что же мне делать. В конце концов, она была сестрой моей матери, и нас безумно сексуально влекло друг к другу. Мы ничего не могли с этим поделать или бороться с этим, влечение, потребность были чертовски сильны. Ужас от того, что произойдет, если нас когда-нибудь обнаружат, был слишком велик, чтобы думать о нем. Забыв о стыде и позорности, если бы о нашем романе стало известно, существовали бы законы.

Но нам было все равно. По-видимому, мы были полны решимости продолжать это так долго, как только сможем. Наша страсть друг к другу не проявляла никаких признаков ослабления. Мои сны были о ней, большинство моих мыслей наяву были о ней, о том, как я занимался с ней любовью или находил способы возбудить её и понравиться ей. Проснувшись этим утром, я посмотрел на свой ноутбук и улыбнулся, потому что она спала обнаженной поверх простыней с ангельским выражением лица.

У меня уже был секс раньше, я не была неопытным. Но секс с Алексой, моей тетей, в честь которой меня назвали, был непохож ни на что, что я чувствовал или переживал до этого момента — он был первобытным, эмоциональным, необузданным и жгучим, но также имел глубокую, почти необъяснимую связь. Мы шептались друг с другом, признавались, что нас почти буквально уронили друг другу на колени по причинам, которые ещё предстоит выяснить. Это было неосязаемо, и мы не пытались это осмыслить, а только действовали в соответствии с тем, что пришло к нам так естественно.

Я улыбнулся, услышав шаги на лестнице, спускающейся на первый этаж. Она наконец проснулась и собиралась присоединиться ко мне. Я 

приветствовал бы её поцелуем, которым мы любили делиться, и мы провели бы день вместе, используя любую возможность раздеться и заняться любовью.

Но это были не её шаги...

Не говоря больше ни слова, я поставил свой сок и поспешно натянул свою белую футболку, чуть не запутавшись головой в одном из рукавов. Я как раз натягивала его на талию, когда она вошла на кухню, бросив на меня косой взгляд. Я резко повернулся к ней лицом.

— Боже, мам!  — воскликнула я, моё сердце бешено колотилось.

Теперь я стоял лишь в трусах-боксерах и футболке.

— Ты чего такой взволнованный?  — спросила она, явно озадаченная моим странным поведением.

— Я думал, что это твоя сестра.  — ответил я, стараясь выглядеть раздраженным.

Вот уже несколько дней я вела себя соответственно отчужденно, и мои родители купились на это, к моему великому облегчению.

— Ну, это был бы конец света,  — сухо сказала мама.  — Член семьи видит другого члена семьи в боксерских трусах и без рубашки. Рагнарек и Армагеддон в одном флаконе.

Я вздохнул с легким раздражением.

— Послушай, я знаю, что она член семьи, но мне все равно потребуется время, чтобы привыкнуть, хорошо? Прошло всего четыре дня, уже отдай мне должное. Почему ты вообще дома? Если бы я знал, что это ты, я бы не стал беспокоиться.

Она пожала плечами.

— Просто решил начать чуть позже, у меня не так много работ, которые нужно проверить, как у твоего отца. Он ушел примерно полчаса назад, я сказала ему, что скоро буду. Почему ты так рано встал?

— Я завел будильник, потому что твоя сестра, кажется, рано начинает все делать, и если я снова собираюсь играть в шофера, я хотел быть готовым,  — объяснил я.

— Что ж, по крайней мере, это заботливо с твоей стороны.

— Э-э, это больше связано с тем, чтобы убедиться, что она не спустится в подвал, чтобы разбудить меня,  — уточнил я.  — Ты же знаешь, я сплю в одних боксерах.

— Я почти уверена, что глазные яблоки Алексы не расплавились бы,  — пренебрежительно ответила мама.  — Она милая девушка, но я сомневаюсь, что это был бы её первый раз, когда она увидела бы парня в нижнем белье, если ты понимаешь, что я имею в виду.

— Не могли бы мы, пожалуйста, перестать говорить о моей тете и моем нижнем белье?  — заворчал я.  — Я веду себя хорошо и исполнительно, похвалите меня, черт возьми.

Мама рассмеялась и похлопала меня по плечу, её рука коснулась того самого следа от укуса, который Алекса оставила на мне накануне и который я так отчаянно пытался прикрыть своей рубашкой, когда она спустилась. Пытаться объяснить это моей матери было последним, что я хотел делать.

— Полагаю, это достаточно верно,  — признала она.  — Алекса говорит, что ты медленно оттаиваешь, так что это хорошо. Я просто надеюсь, что ты прилагаешь искренние усилия, чтобы стать её другом, пока она не сможет создать что-то своё.

— Я говорил тебе, что сделаю это, но ты 

же знаешь, что я не быстро завожу друзей,  — сказал я.  — Я не такой, как папа, я больше похож на тебя.

— Ой. Ладно, замечание принято. Наверное, потому, что она моя младшая сестра, я просто очень надеюсь, что вы с ней поладите. Пока ты пытаешься, это главное.

Она наполнила свой термос кофе, который автоматически заварился некоторое время назад, а затем схватила свой атташе-кейс и сумочку. Она поцеловала меня в лоб и помахала рукой, выходя за дверь. Я прошел в гостиную и сел на диван, наблюдая через эркерное окно, как она садится в свою машину и уезжает. Я посидел минут пять, убеждаясь, что она не вернется, а потом тяжело вздохнул. Это было близко. Слишком близко, черт возьми.

Я пошел на кухню, допил свой апельсиновый сок и тихо поднялся наверх. Я проверил, действительно ли папа ушел, а затем подошел к двери комнаты, которая раньше была моей спальней. Я осторожно повернул ручку и открыл дверь — свет проникал сквозь щели в шторах, наполняя комнату теплым сиянием. На кровати, все ещё обнаженная поверх покрывала, лежала моя прекрасная тетя Алекса. И я никак не мог прийти в себя от того, какой красивой она была на самом деле. Она была немногим старше меня на год и почти на двадцать шесть лет моложе моей матери. Конечно, это было что-то вроде маленького чуда. У нее были длинные, густые золотисто-русые волосы, которые ниспадали почти до поясницы. Её глаза были сияющего сапфирово-голубого цвета. Её губы были выразительными и полными, умоляющими о поцелуе. Её тело было эротической фантазией, с большими, упругими грудями с маленькими розовыми сосками. У нее была тонкая талия, подтянутый живот и элегантные бедра, переходящие в длинные, гибкие ноги. Она сохранила свою женственность полностью выбритой, что сводило меня с ума. Все в ней просто заставляло моё тело трепетать от желания.

Я опустился на колени рядом с кроватью, тепло улыбнувшись её вздоху. Она выглядела как бы под углом, когда свет из окон играл на её теле. Она улыбалась даже во сне. Её торс был повернут под небольшим углом, так что её грудь была обращена ко мне, эти невероятные груди почти манили меня. Вот оно что. След от укуса, который я оставил ей вчера, совпадал с тем, который она оставила у меня на плече, когда кончила. Это было на мягкой выпуклости её груди, отчетливые следы зубов, которые впились в эту нежную кожу. В то время она задыхалась и хныкала, но была рада, что я пометил её, в знак нашей глубокой связи.

Я осторожно наклонился к кровати, делая все возможное, чтобы не потревожить её. Я приблизил своё лицо к её груди, а затем прикоснулся зубами к её коже, точно в том месте, где я укусил её накануне, слегка надавив. Алекса слегка напряглась и застонала во сне, прежде чем пошевелиться и проснуться, когда я отстранился и улыбнулся в эти темно-синие 

глаза. Она мечтательно улыбнулась.

— Доброе утро, Алекс...  — прошептала она, её рука потянулась, чтобы нежно погладить меня по щеке.  — Хотел убедиться, что я все ещё помечен тобой?

— Это и просто желание увидеть тебя,  — сказал я, снимая рубашку и боксеры и опускаясь на кровать рядом с ней.

Она с готовностью приняла меня, прижавшись своим теплым телом к моему.

— Это утро и так было насыщенным событиями.

— Мммм, скажи...  — тихо сказала она, обнимая меня и целуя след от укуса на моем плече.

— Ну, я был внизу, на кухне, в одних трусах, и пил стакан апельсинового сока, когда мама спустилась вниз. Ты никогда в жизни не видела, чтобы мужчина так быстро натягивал рубашку.

— О, ты подумал, что это была я?  — спросила она, ухмыляясь и убирая прядь волос с моего лица.  — Да, держу пари, ты пошевелился, если тебе пришлось прикрыть этот след от укуса. Почему она все ещё была здесь?

— На самом деле, она просто была немного ленива сегодня утром. Но, как ты можешь судить, сейчас её нет.

— Мммм, музыка для моих ушей,  — промурлыкала она, прижимаясь ко мне ещё теснее.

Ее киска коснулась моего члена, и это было все, что нужно было сделать для реакции, которую вы ожидали. Он начал набухать, и Алекса наклонилась и нежно помассировала его.

— Прошлой ночью мы занимались любовью в твоей постели, возможно, мы хотели бы подвести итоги здесь?

Я кивнул и перекатился на нее сверху, заставив её захихикать, а затем мы поцеловались глубоко, чувственно, без оговорок. Она раздвинула ноги, позволяя моим бедрам устроиться между ними. Член уже был твердым, а киска уже была влажной. Без дальнейших церемоний я просунул головку своего члена между её ягодицами, а затем медленно скользнул в нее. Она застонала мне в рот, обхватив меня руками, а затем её ноги обхватили мои колени. Удерживая её под собой, я входил и выходил из её киски, пока мы целовались, переплетая языки, пробуя рты друг друга на вкус. Её пальцы массировали и разминали мою спину, путешествуя вверх и вниз по позвоночнику. Я скользнул в нее по предела, и мы оба задрожали и застонали, когда я наполнил её.

— Тебе так хорошо внутри меня...  — проворковала она, нежно покачивая бедрами и сжимая меня мышцами своей киски.  — Ты заставляешь меня чувствовать себя так, как никто никогда раньше не чувствовала. Алекс, это так приятно...

— Боже, Алекса,  — пробормотал я, целуя её в шею.  — Все, что касается тебя, просто чудесно. Мне нравится, что ты чувствуешь, что я чувствую внутри тебя... Я люблю твой голос, когда ты шепчешь мне... все...

И тут я вспомнил кое-что, что, как я был уверен, выведет её из себя. Я осторожно протолкнулся глубже внутрь, повторяя свои действия, шепча ей на ухо. Она громко ахнула и прижалась ко мне, когда я тихо заговорил с ней по-французски, содрогаясь от восторга. Она лихорадочно целовала меня и дрожала, прижимая к себе, её сердце 

бешено колотилось в груди.

— Джег Элскер копает глубже, Алекс. Джег эр вильдт форельскет, я копаю, ог вилле энске, джег кунне фортель, я копаю. Джег энскер в бо, потому что я обедаю в армии...  — прошептала она мне, почти задыхаясь, на ухо.

Я вообще не понимал, что она говорила, но я знал, что разговор по-французски взволновал её, и она говорила что-то похожее на то, что я ей сказал. Мне нравился звук её голоса, когда она говорила на других языках. И то, как её голос дрожал сейчас у меня в ухе, когда мы раскачивались и извивались друг напротив друга, занимаясь любовью на её кровати, было удовольствием, от которого, я знаю, я никогда не устану. Я никогда не мог насытиться этим, и я надеялся, что она это понимает. Мы сильнее прижимались бедрами друг к другу, тяжело дыша, пока трахались. Её ноги обвились вокруг моей талии, пока я раскачивался взад-вперед, чувствуя, как её киска сжимает мой член все крепче и крепче, в то время как покалывающий, кипящий жар разливается по моим чреслам...

Мы оба вскрикнули, бедра извивались и напрягались, когда я кончил, моя сперма хлынула глубоко внутрь нее. Моя спина выгнулась дугой, руки сжали простыни рядом с её головой. Её туннель сильно сжал меня, отчаянно нуждаясь в моем предложении. Наши тела содрогнулись, когда взаимный оргазм обрушился на нас, унося на волнах запредельного наслаждения.

— Алекс!  — громко простонала она.

— Алекса!  — зарычал я, все ещё прижимаясь к ней, пока мои струи спермы хлестали по её киске.

Наконец мы рухнули вместе, тяжело дыша. Нам было тепло и влажно, тела дрожали от интенсивности наших занятий любовью. Её ноги выскользнули из-за моих, а руки легли рядом с моими на кровать. Я знал, что она не хотела, чтобы я двигался, независимо от того, сколько бы я ни весил, потому что нам обоим нравилось ощущать мой член глубоко внутри нее. Наконец, медленно, она снова обняла меня слабым, измученным объятием. Я прижался губами к её шее и поцеловал её, наслаждаясь тем, что она слегка застонала от этого прикосновения. То, что мы могли разделить это изысканное наслаждение, было так чудесно для нас обоих.

— Чудесно, любимый,  — пробормотала она, наконец открывая глаза.  — Я бы с радостью просыпался таким образом каждый день, если бы мог.

— И ты, и я, оба,  — согласился я.  — Я бы умер счастливым человеком.

Алекса хихикнула и ткнула меня в нос.

— Глупышка, никакой смерти. Я ещё далеко не закончила с тобой.

Я медленно скатился с нее и лег на спину. Мой член приподнялся надо мной, все ещё твердый и блестящий от нашей спермы. Теперь Алекса опустилась рядом с моими бедрами и взяла мой член в рот, покачиваясь взад-вперед, высасывая из меня наше смешанное удовольствие. Она счастливо застонала, ей нравилось делать это как один из заключительных актов любого занятия любовью. Закончив, она улыбнулась и снова легла рядом со мной, прижавшись ко 

мне всем телом.

— Итак, мы знаем общую программу нашего дня,  — тихо сказала она, проводя ногтем по моим рельефным мышцам пресса.  — У нас уже есть какие-нибудь планы относительно того, где мы можем пошалить?

Я обдумал её вопрос.

— Ну, тебе нужен телефон, так что мы будем в торговом центре. Я могу придумать там потенциальное место встречи. Я полагаю, мы можем отправиться на экскурсию по городу и посмотреть, не бросится ли нам что-нибудь в глаза.

— Звучит чудесно,  — промурлыкала она.  — Нам, конечно, нужно принять душ, а потом как насчет завтрака?

— Почему бы нам не позавтракать где-нибудь вне дома?  — предположил я.  — В этом городе много хороших мест для этого. Кроме того, нам может повезти, и мы найдем другое место для траха.

— Продано,  — с готовностью ответила она, кивая головой при этой мысли.  — Давай примем душ и двинемся в путь.

Она взяла меня за руку и повела в ванную. Пока я хватал два полотенца, Алекса включила воду в душе и вошла в нее. Она захихикала от восторга, когда я присоединился к ней, прижимая её теперь уже скользкое тело к своему и целуя меня, на что я охотно ответил. Мы поцеловались и медленно двигались вместе под водой, почти танцуя под музыку, которую могли слышать только мы. Я медленно перевернул её, и мы целовались, лежа на полу в душе, а вода каскадом лилась на нас. Наконец, мы встали и продолжили принимать душ, намыливая и вытирая друг друга, Алекса хихикала, прижимаясь своим телом к моему, как будто она была моей собственной человеческой мочалкой.

— Ты знаешь, что такое массаж нуру, Алекс?  — спросила она, глядя мне в глаза.

Я кивнул и злобно улыбнулся.

— У меня на жестком диске около десяти фильмов и около двадцати веб-сайтов с закладками.

— Тогда тебе повезло,  — промурлыкала она, прижимая меня к себе и массируя своими грудями.  — Потому что я люблю делать эти массажи и занимаюсь ими уже довольно много лет. Я знаю, где заказать гель онлайн, если мы не можем найти его на месте, и все, что нам нужно,  — это полотенца, большая деревянная миска и надувной матрас.

— Звучит как Рай,  — вздохнул я, представляя, как Алекса скользит по мне своим скользким телом, чтобы заставить нас кончить.

Мы кое-как закончили принимать душ и вылезли, вытирая друг друга. Я сидел и ждал на кровати Алексы и наблюдал за ней, пока она выбирала наряд на день. Она разложила перед собой различные топы, демонстрируя их и спрашивая моё мнение. Я остановил свой выбор на рубашке с v-образным вырезом, при условии, что она пообещала надеть к ней бюстгальтер пуш-ап. Затем мы нашли для нее ещё пару облегающих джинсов и трусики в тон.

— Имей в виду, тебе придется осквернить их для меня позже,  — промурлыкала она, натягивая трусики.  — Я хочу чувствовать твою сперму на себе весь день.

Мы спустились в подвал, и она выбрала для меня мой наряд, что, казалось, доставляло 

ей удовольствие, не говоря уже о том, что мне нравилось наблюдать за её действиями. Она одела меня, как делала это раньше, и мы поднялись наверх, держась за руки. Мы сели в мою машину, и она уже снимала видео и фотографии на свой телефон, повторяя то, что мы запланировали на день. Мне нравилось слушать, как буднично она описывала наши планы занятий любовью. Мы остановились в центре города, в одном из моих любимых кафе, и позавтракали легким завтраком и крепким кофе. В моем рационе было много гранул с ягодами и белком. Она хихикнула и ткнула меня в руку.

— Мы поддерживаем уровень цинка и фолиевой кислоты в норме, не так ли?  — поддразнила она.

— Должен быть рядом с тобой,  — ответил я.  — Я не смогу наполнять тебя спермой, если у меня закончится.

— Что ж, это было бы жаль,  — тихо сказала она, проводя ногтем по краю своей чашки.  — В конце концов, я должен подпитывать свою зависимость. Но, Алекс, могу я... спросить тебя кое о чем?

— Конечно. Что угодно.

— Тебе... когда-нибудь хотелось, чтобы был кто-то, кому ты мог бы спокойно рассказать о нас?

Я на мгновение задумался.

— Ну, не совсем. Я бы хотел, чтобы нам не приходилось это скрывать, но рассказать кому-нибудь, раз уж мы должны держать это в секрете? Нет, не могу ни о ком вспомнить. Почему ты спросила?

Она глубоко вздохнула.

— У меня есть хорошая подруга в Копенгагене. Человек, который, вероятно, был моим лучшим наперсником, пока я жила где-то там. И я действительно хотел бы сказать ей об этом. Теперь мы разговариваем по вечерам, когда я не с тобой, и она спрашивает, как у меня дела. Мне кажется странным скрывать от нее одну из самых важных, если не самую важную деталь моей новой жизни.

Я задумался над тем, что она сказала. Должны же были быть какие-то аспекты её прежней жизни, по которым она скучала. И какое мне было дело до того, что она рассказала о нас подруге? Не похоже, чтобы это действительно повлияло на меня, не так ли? И это сделало бы Алексу счастливой.

— Так иди вперед и скажи ей,  — просто сказал я, пожимая плечами.  — Я не вижу в этом ничего плохого, если она такая хорошая подруга для тебя.

Ее глаза загорелись.

— Ты не будешь возражать?

— Не могу придумать причину, по которой я должен это делать,  — рассуждал я.  — Не похоже, что она собирается сдать нас кому-то, кого мы здесь знаем, верно?

Она вздохнула и улыбнулась мне.

— Как раз в тот момент, когда я подумала, что ты не можешь стать ещё более потрясающим. Её зовут Фрея, она очень веселая. Не хотели бы вы как-нибудь встретиться с ней по видео-чату?

Я кивнул.

— Это могло бы быть забавно. Итак, вы двое были, эм, близки?

Она хихикнула.

— Да, мы были любовницами. Мы обещали друг другу, что найдем время пошалить онлайн, но с момента моего приезда мы 

сделали это только один раз.

Я улыбнулся.

— В тот вечер ты сказала мне, что я пропустил такое замечательное маленькое шоу по веб-камере?

— Да,  — призналась она, краснея.  — Фрея и я играли друг для друга. И это весело, но я бы предпочел заняться любовью с тобой.

— Ну, если ей интересно, почему бы нам не устроить для нее шоу как-нибудь вечером, когда моих родителей не будет дома?  — предложил я.  — А ей бы это понравилось?

— О, я уверена, ей бы это понравилось, она настоящая извращенка,  — размышляла Алекса, озорно улыбаясь при этой мысли.  — Может быть, мы просто начнем трахаться однажды ночью, не предупредив её.

— Я в деле,  — бодро сказал я, допивая цинк и фолиевую кислоту.  — Итак, куда мы теперь пойдем?

Она задумалась, допивая свой кофе.

— С таким же успехом можно было бы покончить с этой историей с телефоном. Я люблю свой телефон, так что, надеюсь, они просто смогут вставить в него североамериканский чип и дать мне новый номер.

Я кивнул, и мы отправились в торговый центр, где нашли магазин с доставкой. Вместо того чтобы терпеть, как мужчины-продавцы пялятся на нее и пытаются уговорить купить новый телефон, она пошла прямо к женщине-служащему, которая была просто одета, и попросила её посмотреть, можно ли переделать её телефон и присвоить ему новый номер. Видя, как её сопровождающие мужчины пялятся на Алексу, женщина решила как можно быстрее выставить эту пышногрудую белокурую мегеру из своего магазина, поэтому она открыла телефон, осмотрела его и объявила, что может просто переделать его и дать ей новый номер.

Алекса объявила, что довольна, выбрала свой план и подписала контракт. Все это закончилось менее чем за тридцать минут, что, как я думал, было невозможно в магазине мобильных телефонов. Она улыбалась в свой телефон, когда мы выходили из магазина, удовлетворенная сделкой.

— И я позвонила по международному номеру, на случай, если мне понадобится поговорить непосредственно с кем-нибудь в Европе на месте,  — сказала она.  — Никогда не помешает быть готовой. Разве ты не говорил мне, что в этом торговом центре может быть место, где ты мог бы хорошенько меня оттрахать?

Я взял её за руку и повел через торговый центр в крыло, которое перестраивалось. Ни один из магазинов ещё не открылся, и большая часть витрин была закрыта пластиковой пленкой. Короткий коридор с одной стороны вел к выходу на парковку в задней части торгового центра. И именно здесь было несколько ванных комнат, по большей части неиспользуемых. Одной из них была семейная раздевалка, в которую я теперь отвел её. Мы вошли, и я закрыл за нами дверь, запер её и вставил на место табличку "занято". Вокруг были расставлены скамейки, чтобы мамы могли спокойно покормить своих малышей, а также несколько мест для переодевания. В задней части комнаты была деревянная дверь, а за ней — собственно ванная комната. Я отвел её в ванную и закрыл дверь. Она уже снимала рубашку и 

вылезала из джинсов. Я уставился на её тело с новым удивлением, когда она стояла там в лифчике и стрингах, ухмыляясь мне, положив одну руку на бедро.

— Ты ведь не в первый раз трахаешься в общественном туалете, не так ли?  — поддразнила она.

— Я просто подумал, что я самый счастливый племянник во всей чертовой вселенной.

Она покраснела и опустилась передо мной на колени, расстегивая мой ремень, а затем стягивая с меня брюки. Она стянула с меня боксеры и прижалась щекой к моему члену, прежде чем поцеловать его. Я играл с её волосами, пока она брала меня в рот, медленно двигая губами взад и вперед по мне, пока я не стал твердым. Она встала и прижалась ко мне, целуя меня, пока я расстегивал застежку спереди её лифчика, освобождая её грудь, и он спадал с её прелестных плеч.

Теперь я нежно прижал её спиной к раковине, опустив голову, чтобы поцеловать её сочные груди, медленно обводя языком соски, заставляя её ворковать и дрожать. Одна из моих рук потянулась вниз и медленно заскользила вверх и вниз по стрингам, которые были на ней надеты, дразня её все более влажные губы. Я целовал и покусывал её живот, стягивая стринги вниз, обнажая её гладкую киску. Она ахнула, когда я поцеловал её, а затем скользнул языком внутрь. Я опустился перед ней на колени и приподнял её колени так, чтобы они лежали у меня на плечах, а её руки поддерживали верхнюю часть её тела на прочной раковине.

Я помассировал её липкие губки своим ртом и провел языком по её клитору, и она тихо застонала, скрестив ноги у меня за головой. Мои пальцы сжались на её бедрах, когда я жадно лизал и целовал её киску, наслаждаясь тем, как её тело реагировало на мои прикосновения.

— Алекс...  — захныкала она.  — Да, любимый...

У нас не было бы здесь вечности, и мы оба это знали, поэтому я медленно встал, прижимая её спиной к раковине. Она выжидающе посмотрела мне в глаза, прикусив губу, когда обвила одной ногой мою талию. Я приблизил головку своего члена к её скользкому входу и ввел его внутрь. Мы оба вздохнули, когда я надавил бедрами и скользнул глубоко внутрь нее. Для нас это было почти облегчением.

Мы глубоко поцеловались, когда она держала меня внутри себя, её киска обнимала мой член, как вернувшийся герой. Она застонала мне в рот, когда я начал медленно скользить взад-вперед. Она двигала своими бедрами напротив моих, поддерживая мой ритм ногой, которую она обхватила за талию. Я пожалел, что у меня нет больше рук, потому что в ней было так много всего, что мне хотелось приласкать все сразу.

— Мммм,  — пробормотала она рядом с моим ухом, целуя и покусывая его.  — Если бы ты был таким, каким ты был раньше, ты бы знал, что я люблю тебя...

— Боже, хотел бы я сейчас говорить по-валлийски...  — выдохнул я, целуя 

её в шею и заставляя её хихикать.

Она вздрогнула, когда я коснулся сладкого местечка, прижимая её тело к себе. Она жадно сжала мой член своей киской, желая почувствовать мою сперму глубоко внутри себя. Его руки сжали мой зад, потянув за него, вгоняя меня глубже в её изголодавшуюся женственность. Я остановился и оттащил её от раковины, на мгновение вынимая из нее свой член и поворачивая её лицом к себе. Она положила руки на бортик и застонала, когда я взял её за бедра и скользнул глубоко в нее сзади. Я обнял её, раскачиваясь взад-вперед. Я держал её ноги сжатыми вместе между своими, сжимая её скользкий туннель. Мои руки массировали её груди, пока я трахал её, и она похотливо застонала, прижимаясь ко мне спиной, её попка прижималась к моим бедрам.

— Черт!  — выдохнула она сквозь стиснутые зубы, когда я запустил руку в её волосы и потянул за них, запрокидывая её шею назад.

Другой рукой я все ещё сильно сжимал её грудь, пощипывая соски и сжимая её достаточно сильно, чтобы оставить красные отметины, которые мы оба любили. Одна из её рук опустилась вниз, чтобы поиграть со своим клитором, также дразня её губы и мой член, когда он скользил по её пальцам. Мы оба дрожали, и она повернула голову и прижалась своим ртом к моему, когда мы напряглись вместе, вжимаясь друг в друга так сильно, как только могли. Наконец я не выдержал и вонзился в нее бедрами так сильно, как только мог, моя сперма взорвалась глубоко внутри нее. Она закричала мне в рот, когда её киска яростно обхватила мой член, купая нас обоих в своем диком желании.

Она прислонилась к раковине, и я крепко обнял её, когда мы оба задрожали, охваченные волнами удовольствия. Я ласкал её тело, и мы устало поцеловались, её пальцы были на моей щеке. Мои бедра все ещё двигались навстречу ей, позволяя Алексе выдоить из меня остатки моей спермы. Когда я, наконец, начал слабеть, я медленно отступил назад, и она повернулась, чтобы встать на колени, слизывая нашу смешанную сперму с моего члена, как это было её привычкой и нашим взаимным удовольствием. Её киска хлюпала под ней, когда она стояла, и она хихикала.

— Вся твоя сперма выльется из моей вагины на трусики через несколько минут. Хорошо, что я захватила с собой несколько прокладок, чтобы носить их снаружи моих стрингов, так что это не видно на моих симпатичных джинсах.

Я слегка привел себя в порядок и вытер внутреннюю поверхность бедер Алексы, прежде чем она надела стринги и застегнула подкладку, а затем я застегнул её джинсы. Я надел ей рубашку, а потом она одела меня, прежде чем мы вышли в соседнюю комнату. Искушая судьбу из-за матового стекла, мы обняли друг друга и начали страстно целоваться в течение нескольких минут. Если кто-то и проходил мимо, то не заметил.

•  •  •

Мы посетили ещё несколько 

магазинов в торговом центре, позволив ей ознакомиться с его планировкой. Она сразу же нашла и записала расположение всех лучших магазинов одежды и косметических принадлежностей, а также трех различных магазинов нижнего белья. Когда мы выходили, она спросила, знаю ли я какие-нибудь солидные магазины для взрослых в центре города. Я на мгновение задумался и повел её к машине. Пока мы были на стоянке, позвонила мама.

— Привет,  — бодро сказал я.  — Мы как раз выходим из торгового центра, у Алексы сейчас свой местный номер.

— У тебя непривычно бодрый голос,  — заявила мама.  — Что случилось?

— Ничего, мы просто обсуждали то, что у нас есть общего, и во мне полно кофе.

— И теперь у меня полно белка,  — прошептала Алекса, хихикая.

Я сердито посмотрел на нее и шлепнул по руке. Покачал головой и вернулся к разговору с мамой.

— Значит, ты предпринял искреннюю попытку найти с ней общий язык и поладить? Молодец,  — сказала мама.  — Я просто хотела узнать, что у тебя запланировано на вторую половину дня?

— Ну, я сказал ей, что покажу ей центр города, чтобы она могла найти дорогу, если когда-нибудь захочет одолжить мою машину,  — объяснил я.  — Так что мы просто покопаемся в земле, позволим ей ознакомиться с планировкой участка.

— Хорошая идея,  — согласилась она.  — Убедись, что она отправит мне смс со своим новым номером, чтобы я мог с ней связаться, и также сообщи ей своё имя в snарсhаt. А вы, дети, развлекайтесь.

— Увидимся, мам.  — сказал я, наконец повесив трубку, когда мы сели в машину.

Я повернулся и посмотрел на Алексу.

— Нам так повезло, что она тебя не слышала,  — упрекнул я, притворяясь, что ругаю её.

Она попыталась изобразить сожаление, но не смогла согнать озорную ухмылку с лица.

— В тебе полно белка?

— Ну, я действительно съела совсем немного йогурта за завтраком,  — рассуждала она.  — Теперь я не могу полностью полагаться на твою сперму как на единственный источник белка, не так ли?

— Ты такая несносная,  — пробормотал я, поглаживая её по щеке.

Она взяла мою ладонь и с любовью поцеловала её.

— Не то чтобы я возражал, конечно. Может быть, я отшлепаю тебя позже.

— Боже, я люблю шлепки от правильного человека,  — промурлыкала она, улыбаясь мне.  — У меня от них такое покалывание.

Мы поехали, и я, наконец, отвез её в высококлассный магазин для взрослых, о котором я знал. Там меня никто не знал, и я почему-то сомневалась, что кто-то знает моих родителей, поэтому я чувствовала себя в безопасности, когда меня видели здесь с Алексой. Мы вошли внутрь, и она ухмыльнулась, отметив размеры заведения. Это напомнило ей о некоторых похожих магазинах, которые она посещала в Европе.

— Я надеюсь, что смогу принести отсюда кое-какие вещи,  — сказала она, когда мы прогуливались по торговому залу.  — Мне, конечно, пришлось оставить все свои игрушки в Европе, я не хотела провозить их через таможню. Может быть, мы сможем найти что-нибудь, что пригодится нам обоим.

Взявшись за руки, мы 

некоторое время осматривали магазин, обсуждая различные игрушки и наряды, которые увидели. Это было похожее на пещеру помещение с высоким потолком и множеством предметов, спрятанных в углу фешенебельного делового района. Даже многие местные жители не знали о его существовании, но это пошло на пользу магазину, у которого было выгодное расположение и сдержанная клиентура.

— Значит, тебя здесь никто не знает, верно?  — тихо спросила она, пока мы рассматривали фаллоимитаторы.

— Насколько я знаю, это верное утверждение.

— Давай будем непослушными и заморочим им головы,  — прошептала она, лукаво улыбаясь мне.  — Мы оба блондины, у нас голубые глаза, и мы выглядим ровесниками. Давай притворимся, что мы близнецы.

Я удивленно приподнял бровь.

— Действительно?

Она кивнула.

— Если только ты просто не хочешь сказать правду и дать им понять, что мы тетя и племянник, которые любят трахаться.

Я усмехнулся.

— Нам лучше остановиться на близнецах. Если мы скажем "тетя и племянник", то неизвестно, кто с кем может заговорить, и это каким-то образом доберется через кампус до моих родителей. Братья и сестры гораздо более анонимны.

— Я знаю,  — вздохнула она.  — Это единственная отстойная эротическая часть о том, что я напрямую связана с тобой, ролевая игра в инцест — это вообще не ролевая игра, это как бы снимает изюминку.

— Возможно, но для нас это не ролевая игра, это настоящее дело,  — заметил я.  — Мы живем так, как мечтают люди, играющие в ролевые игры.

Она кивнула.

— Верно. Ладно, давайте взорвем им мозги...

Мы ходили по залу, пока не нашли молодую женщину-продавщицу и не привлекли её внимание.

— Извините меня,  — начал я, улыбаясь.  — Ищем наряд озорной школьницы для здешней леди.

Девушка мгновение смотрела на нас, возможно, замечая наше физическое сходство, прежде чем кивнуть и отвести нас в место, где хранились фетишистские костюмы. Она показала ассортимент, но Алекса сразу же попросила её указать на самый качественный. На нее было просто чудесно смотреть в красной клетчатой юбке и белой рубашке, которая должна была завязываться на животе. Ансамбль дополняли чулки, а также несколько туфель от Мэри-Джейн.

Алекса спросила, может ли она примерить этот наряд, и девушка показала ей примерочную неподалеку. Она ждала неподалеку от комнаты, пока я занимался изучением некоторых латексных нарядов. Потом Алекса вышла из раздевалки, и весь мой мир замер. Она медленно пошла вперед, сексуально улыбаясь, переступая одной ногой перед другой и прикусывая губу. Она заплела волосы в косички. Блузка была завязана, но её груди почти выпирали из-под лифчика с эффектом пуш-ап. Её живот был полностью обнажен, а красная клетчатая юбка едва прикрывала бедра и задницу. Белые чулки и туфли потрясающе смотрелись на её стройных ногах.

— Как я выгляжу?  — с придыханием спросила она, подходя ко мне и ухмыляясь.

Я ничего не мог сказать. Девушка-продавщица, казалось, тоже была ошеломлена.

— Ммм, я так понимаю, тебе нравится?  — промурлыкала она, наклоняясь вперед так, что её груди мягко соприкоснулись с моей грудью, и мне открылся чудесный вид на её декольте.

Наконец я пришел в 

себя и ухмыльнулся.

— Это даже лучше, чем то, что нам приходилось надевать в школу.

Она хихикнула.

— Мама с папой этого бы не одобрили.

— Ну, тебе ведь не их одобрение нужно, не так ли? Твой брат — единственный, кто имеет значение,  — сказал я тихо, но достаточно громко, чтобы меня услышала наша сопровождающая.

Ее глаза стали ещё шире, если это было возможно, когда она услышала, что мы называем друг друга братьями и сестренками.

— Мммм, когда мы вернемся домой, ты собираешься снять это с меня или заставишь надеть, когда будешь трахать меня?  — проворковала она, её нос почти касался моего.

Затем она достала маленький леденец из внутреннего кармана блузки, сорвала обертку и положила его в рот, дерзко улыбаясь и подмигивая мне. Каким бы возмутительно сексуальным ни казалось мне это действо, я чуть не расхохотался над ним из-за того, насколько нелепыми мы были. Теперь Алекса повернулась лицом к продавщице, прислонившись спиной ко мне, и я обнял её одной рукой, чтобы удержать равновесие. Девушка все ещё смотрела почти тупо.

— Милый, я покупаю этот наряд, без вопросов, и много других вещей,  — промурлыкала она, мило улыбаясь.  — Но как ты думаешь, ничего, если я сделаю здесь несколько снимков? Я хочу запомнить этот момент.

Девушка сглотнула.

— Вы... вы двое... вы брат и сестра? По-настоящему?

Алекса на мгновение подняла на меня глаза, а затем хихикнула, прежде чем кивнуть девушке.

— А ты как думаешь, глупышка? Мы похожи, не так ли? Что тебе нужно, анализ крови?

— Это горячо...  — выдохнула девушка.  — Да, я... конечно, пожалуйста, сделайте это. Можно мне посмотреть?

— О, аудитория,  — проворковала Алекса.  — Мне это нравится. Может быть, ты сделаешь для меня несколько снимков, если ты не слишком занята?

— Я не думаю, что это будет проблемой, мы не заняты,  — с готовностью ответила она.  — Я просто... вы двое любовники?

Алекса снова ухмыльнулась.

— Тебе нужна демонстрация или что-то в этом роде?

— Перестань дразнить её,  — сказал я, крепко прижимая её к своему телу и говоря прямо в её губы, в то время как одна рука скользнула под переднюю часть юбки и погладила её стринги, заставляя её вздрогнуть и застонать в ответ.

— Будь поласковее с девушкой, сестренка.

— Ммммм, я буду, я обещаю, просто продолжай дразнить меня,  — пробормотала она, снова обнимая меня одной рукой за шею.  — Боже, я так чертовски возбуждена.

— Уже?  — весело спросил я.  — Мы же трахались меньше часа назад в торговом центре.

— Все дело в этом наряде,  — выдохнула она.  — Я не могу дождаться, когда трахнусь в нем.

— Ну, давайте не будем, чтобы нас всех здесь арестовали,  — вмешалась девушка.  — Но я готова фотографировать, независимо от того, насколько сексуально было бы видеть вас двоих — я... давайте сфотографируемся.

Алекса кивнула и приняла различные сексуальные позы, пока мы с девушкой фотографировали на мой телефон и телефон Алексы. На самом деле она никогда не обнажала свою грудь, но несколько раз подходила вплотную, а также свободно снимала стринги и ягодицы.  

На некоторых снимках она лежала на спине, глядя в камеру снизу вверх, раздвинув ноги и посасывая леденец, выглядя очень нуждающейся. Она стояла на четвереньках, отвернувшись от камеры, но повернувшись, чтобы посмотреть на нас, её юбка задралась сзади.

Затем мы позволили девушке сфотографировать нас двоих, причем она стояла передо мной на коленях, но медленно поднималась, пока на последних снимках мы не поцеловались. Наконец она отстранилась и глубоко вздохнула, её кожа покраснела.

— Ладно, нам нужно остановиться, или я изнасилую тебя прямо здесь, на полу,  — сказала Алекса, обретая контроль над собой.  — Подобные снимки меня возбуждают.

Девушка вернула Алексе её мобильный телефон и собралась с мыслями.  — Так ты просто наденешь это или хочешь упаковать?

Алекса хихикнула.

— Мне лучше одеться, никто не знает, с кем мы там столкнемся, верно?

Я кивнул.

— И ты действительно пообещал милой леди, что нам нужно купить ещё кое-что. Так что переодевайтесь и давайте продолжим ваши покупки.

Она проскользнула в раздевалку и вышла оттуда всего через несколько минут, снова став такой же великолепной, как прежде, хотя и сохранила леденец. Я смеялся, пока мы ходили по залу, все ещё изучая его.

— Где, черт возьми, ты взял эту штуку?  — спросил я.

Она застенчиво пожала плечами.

— Я знала, что хочу купить сегодня школьный наряд, поэтому захватила его с собой, на всякий случай. Стоит планировать заранее.

Мы нашли несколько фаллоимитаторов и вибраторов, которые ей понравились, у одного из которых была присоска, чтобы его можно было прикрепить к стене. Она взяла несколько игрушек поменьше, таких как жужжащие яйца и зажимы для сосков, а также съедобную смазку и краски для тела. Две другие её покупки включали в себя фаллоимитатор с двойной головкой и фаллоимитатор со страпоном немаленького размера.

— О, не волнуйся, любовь моя, они не для тебя,  — сказала она успокаивающим тоном, заметив, что я настороженно смотрю на них.  — Но никогда не знаешь, когда может представиться такая возможность.

— Приятно слышать.  — ответил я.

Она увидела несколько замечательных костюмов из латекса и заставила меня пообещать, что мы сможем вернуться, чтобы примерить их в какой-нибудь момент. Я рассматривал какие-то шелковые удерживающие устройства, когда Алекса позвала меня, привлекая моё внимание к другому проходу. Она подняла коробку и лукаво улыбнулась.

— Я нашла гель "нуру"...

У них был надувной матрас и даже деревянная чаша традиционного вида, сделанная как раз для такого случая. Я присоединился к ней, и она прижалась ко мне, восторженно шепча.

— Я не могу дождаться, когда воспользуюсь этим на тебе, любимый...

Мы подошли к кассе, где нас ждал наш сопровождающий. Её менеджер был рядом, и он едва мог сдержать улыбку на своем лице, когда смотрел на нас. Алекса увидела, что он улыбается, и приподняла бровь, ухмыляясь.

— Боишься, что пропустил шоу?

— Из того, что я слышал, да,  — сказал он, кивая.  — Мы рады видеть вас двоих здесь в любое время.

— Даже не могу понять, почему...  — промурлыкала Алекса, поворачиваясь ко мне и обвивая руками мою 

шею, глубоко целуя меня.

Мы несколько секунд целовались перед стойкой, менеджер ухмылялся, а девушка-продавщица смотрела на нас широко раскрытыми от шока глазами. Алекса прервала поцелуй и повернула голову, чтобы улыбнуться и подмигнуть им обоим, прежде чем я подхватил пакеты с её покупками, и мы вышли.

— Это была довольно неплохая сумма, которую ты туда вложила,  — заметил я.  — Ты уверена, что это нормально?

Алекса просто кивнула.

— Это не проблема. Я уже говорил вам, моя мама оставила мне солидное наследство, и теперь, когда я знаю, что университет предоставит мне полную стипендию, мне не нужно рассматривать этот аспект. Более того, ты должен помнить, что я оставил весь свой запас личных игрушек в Европе, Алекс, и мне нужно было их заменить. На самом деле это был не вариант, ты понимаешь, что я имею в виду?

— Я понимаю,  — весело ответил я, радуясь возможности побыть с ней наедине.  — Мне нравится, какой ты становишься возбужденной, когда делаешь подобные вещи.

— Я знаю, но рядом с тобой это ощущается острее, чем я когда-либо помнила,  — сказала она.  — Ты пробуждаешь во мне сексуальное животное, которое я с удовольствием обнимаю.

— Так что же нам теперь делать?  — спросил я, когда мы вернулись к машине.

Она на мгновение задумалась.

— Давай найдем маленькое уединенное местечко в парке и займемся любовью.

К счастью, я знал как раз это место.

•  •  •

Одна из замечательных особенностей Хай-парка заключается в том, что здесь много маленьких паркетов и зон, которые составляют часть большого целого. И на некоторых из них движение было незначительным даже летом. Поэтому я отвел Алексу в район, где, как я знал, мы были бы одни, даже если бы поблизости были люди, пребывающие в блаженном неведении о нашей близости. И именно здесь я увидел Алексу на спине, лежащую на склоне небольшого зеленого холма, с широко раздвинутыми ногами и одетую только в рубашку, пока я жадно ласкал её киску. Она шипела и дрожала, на ней уже выступили капельки пота. Она сосала леденец, который купила в секс-шопе, и смотрела на меня умоляющими глазами.

— Алекс, не дразни меня,  — захныкала она и её липкая киска умоляла о моем языке.  — Пожалуйста...

Она протянула руку с леденцом со вкусом вишни и провела конфетой вверх-вниз по своим скользким губам, даже засунула её внутрь и вздохнула. Он влажно заблестел, когда она вытащила его обратно и показала мне. Она снова застонала, когда снова ввела его в себя, покачивая взад-вперед. Когда она наконец вытащила его, то взяла в рот и страстно пососала, наслаждаясь смешанным вкусом вишни и своей собственной киски. Я, не теряя времени, снова засунул свой язык внутрь нее и должен был признать, что согласен с ней в том, насколько захватывающим был этот вкус. Я жадно пожирал её, заставляя извиваться.

Я просунул свой язык глубже внутрь нее, и она громко застонала. Я встал на колени и давил на нее до тех пор, пока она не оказалась 

перекатившейся на плечи, её бедра и задница терлись в воздухе о моё лицо. Мои руки опустились вниз и сжали её груди, в то время как я скользил языком по её киске. Мой язык хлестнул по её клитору, и она сжала мои руки на своих грудях и напряглась, дрожа всем телом, пытаясь ещё не кончить...

Ее влага залила моё лицо, когда я схватил её за плечи, удерживая на месте, пока она билась. Она громко вздохнула, крепко сжимая мои руки. Я чувствовал, как её киска сжимается вокруг моего языка, и её невероятный вкус на моих губах. Это было опьяняюще. Её натуральный вкус, а также сладкая вишня в леденце на палочке. Она дрожала и задыхалась, охваченная наслаждением, пока не затихла почти неподвижно, закрыв глаза и тихо постанывая.

— О Боже мой... Алекс...

Я медленно опустил её бедра, а затем лег рядом с ней, лаская её грудь и живот. Я улыбнулся ей, в то время как она томно потянулась и блаженно вздохнула. Она медленно повернулась на бок лицом ко мне и улыбнулась.

— Ты уверен, что у тебя раньше не было много девушек?  — замурлыкала она, проводя ногтем по моей щеке.  — Потому что ты ешь киску как чемпион.

— Что ж, я должен признать, мне действительно нравится доставлять тебе удовольствие,  — ответил я, улыбаясь в ответ.  — Думаю, что, делая это с тобой, я становлюсь лучше, чем должен быть.

— Тогда они не знают, чего лишаются.  — Алекса вздохнула, снова потягиваясь.  — Боже, этот язык. В данный момент я ничего не чувствую, кроме счастья.

Она прижалась ближе и поцеловала меня, и я почувствовал вкус её спермы и леденца на её губах и языке. Я не мог насытиться ею. Мы некоторое время целовали друг друга, прежде чем она, наконец, улыбнулась и снова растянулась на спине.

— Ладно, я думаю, что мои ноги снова на месте. Теперь, когда ты потушил огонь в моей девочке, мне лучше снова надеть трусики. Но мы должны прийти и снова воспользоваться этим местом.

Я помог ей снова надеть стринги и брюки, прежде чем мы направились обратно в парк. Некоторое время мы прогуливались, держась за руки, когда поблизости никого не было, и нам обоим хотелось, чтобы нам не приходилось быть осторожными. Я проводил её к озеру, которое находилось в центре парка, и мы сели на кромку воды, глядя на простор, наблюдая за проплывающими мимо лебедями и утками.

— Здесь красиво,  — тихо сказала она, садясь рядом со мной.  — Отличается от того места, где я жила, но в чем-то похоже. К этому нужно привыкнуть, но... пока я с тобой, Карен и Майклом, я знаю, что буду чувствовать себя здесь как дома.

— Я рад,  — ответил я, сжимая её руку.  — Потому что это важно для всех нас. Я знаю, что это важно для меня.

Некоторое время мы молчали, прежде чем она посмотрела на меня и ухмыльнулась.

— Купишь мне немного мороженого?

•  •  •

Неудивительно, что даже 

наблюдение за тем, как Алекса ест мороженое, меня совершенно заводило, и нам пришлось найти укромное местечко, чтобы я мог слизывать растаявшее лакомство с её грудей, когда оно "случайно" попадало на них. Она замурлыкала, когда я прижал её к себе, жадно посасывая её сочные груди, теперь покрытые мягким кремом.

— Мммм, так тщательно, тигр,  — промурлыкала она, целуя меня в губы и слизывая мороженое с моих губ. Мы были на заднем сиденье моей машины на уединенной стоянке, я лежал на ней сверху, а она была без рубашки. Её ноги были обернуты вокруг моей талии, когда она извивалась подо мной.

— Ты точно знаешь, как обчистить девушку...

Я был чертовски возбужден, но на улице все ещё было светло, и я не хотел рисковать быть пойманным. Мы дочиста вытерли её грудь несколькими салфетками для сна, которые она хранила в своей сумочке (казалось, она была готова ко всему), а затем я спросил её, что ещё ей нужно сделать сегодня.

— Мне нужен другой купальник,  — сказала она.  — Я думаю, то, что у меня есть, может быть слишком нескромным, чтобы надевать его в бассейн или на пляж в этих краях, или, по крайней мере, когда Карен рядом. Так, может быть, мы сможем найти для меня что-нибудь цельное?

Я кивнул и направился в магазин, в котором, как я знал, было то, что она искала. Я терпеливо ждал, пока она примеряла несколько, но что меня поразило, так это то, насколько хорошо они у нее смотрелись — её груди во всех них казались огромными, талия крошечной, а попка великолепной. В конце концов она остановила свой выбор на красно-белом, но заодно купила несколько микро-бикини, подмигнув мне и сказав, что они компенсируют обычное белье, которое она купила.

— Время близится к обеду, нам, наверное, пора возвращаться,  — сказал я с некоторым сожалением.  — Я бы предпочел погулять с тобой.

Алекса вздохнула.

— Возможно, но мы, вероятно, не хотим, чтобы нас видели проводящими слишком много времени вместе, по крайней мере, наедине. Мы найдем время, у нас явно хорошо получается, верно?

— Похоже, что так и есть,  — согласился я, кивая.  — Хорошо, мы возвращаемся. Кроме того, мы можем собраться вместе сегодня вечером, после того как мама с папой лягут спать.

— Ммм, я так рада этому,  — сказала она страстным голосом.  — Потому что я действительно испытываю искушение подставить тебе свою попку сегодня вечером.

Она протянула руку с пассажирского сиденья и массировала мне промежность, пока я вел машину.

— Я действительно хочу засунуть этого монстра себе сзади. Боже, Алекс, я становлюсь мокрой от одной мысли об этом. Что ты со мной сделал?

— Почти уверен, что это взаимно,  — сказала я, чувствуя, как набухаю в джинсах.  — И да, я бы с удовольствием оттрахал твою попку сегодня вечером.

— Хорошо, потому что я настаиваю на этом...  — тихо сказала она, отпуская меня и позволяя вести машину, не вызывая аварии.

•  •  •

Мы вернулись домой, и она отнесла свои новые вещи 

прямо в свою комнату. Я пил смузи на кухне, когда пришли мама с папой прямо с работы.

— Рада видеть, что ты вернулся к ужину,  — сказала мама, ставя свой портфель.  — Итак, чем вы двое занимались сегодня?

Я пожал плечами.

— Ничего особенного. Пошли завтракать, ты это знаешь, пошли в торговый центр и купили ей новый номер, ты знаешь эту часть, она купила кое-какую одежду, э-э... Я сводил её ненадолго в Хай-парк, купил ей мороженое и...

— Боже, спаси нас. Твой репортаж мог бы показаться скучным,  — проворчала мама, обрывая меня, когда Алекса, подпрыгивая, спускалась по лестнице.  — Элли, тебе было весело сегодня? Потому что в его устах это звучит так же захватывающе, как наблюдать за хомяком, плавающим в ведре.

Алекса лучезарно улыбнулась.

— У нас был хороший день, и он был очень любезен, возил меня повсюду и мирился с тем, что я мотаюсь по округе и все осматриваю. Будь с ним поласковее, Карен, это не похоже на то, что он приглашал какую-то девушку на свидание, какого энтузиазма ты от него ожидаешь?

Папа рассмеялся, а мама вздохнула, соглашаясь с её точкой зрения.

— Хорошо, мне жаль, Алекс. Я просто очень надеюсь сделать все замечательно.

— Мой день был очень приятным, и я наслаждалась его обществом, Карен,  — сказала Алекса, проходя мимо меня и взъерошивая при этом мои волосы.  — Итак, что у нас на повестке дня на сегодняшний вечер?

— Ну, мы с Майклом чувствуем себя ленивыми после долгого рабочего дня, так что мы просто собирались сделать заказ,  — сказала мама.  — Может, нам стоит попробовать это новое марокканское заведение?

— Ммм, я люблю марокканскую кухню,  — радостно сказала Алекса.  — Я в деле.

Мы ждали ужина, позволяя маме и папе потчевать нас рассказами о некоторых из худших работ, которые они оценивали. Мама никак не могла смириться с тем, какими тупыми были некоторые студенты университета, даже в таком всемирно известном месте, как наше. Принесли еду, и мы смеялись и болтали, пока ели, запивая все это мятным чаем. Я покончил с ужином и объявил о своем намерении посмотреть несколько классических игр по хоккейному каналу. Алекса сказала маме, что купила купальник, так что, если они захотят воспользоваться гидромассажной ванной, они могут это сделать. Мама пришла в восторг и бросилась устанавливать и включать джакузи, пока Алекса поднялась наверх переодеваться.

Я сидел в гостиной и смотрел классическую игру 67-го года, когда ко мне присоединился папа. От него я унаследовал свою любовь к хоккею, и нам нравилось смотреть матчи вместе. Мы играли примерно час, когда папа получил сообщение от мамы, в котором она настаивала, чтобы мы надели купальные костюмы и присоединились к ним.

— Она хочет, чтобы мы были там с ними,  — решительно сказал я, глядя на него.  — Сколько она выпила шампанского?

— Достаточно, чтобы я знал, что лучше не говорить "нет",  — вздохнул папа, вставая.  — И если у тебя в голове есть мозги, ты поймешь, что женщины никогда не 

забывают тех случаев, когда ты говорил "нет". Подумай об этом, и я увижу тебя там.

Он неуклюже удалился, оставив меня наедине с моими собственными мыслями. Это правда, говорить маме "нет" обычно было не очень хорошей идеей, но если она была слегка пьяна и искренне счастлива после почти двух десятилетий тоски по сестре, то с моей стороны было бы эгоистично отказываться. А потом был целый аспект того, что я снова увидел Алексу в джакузи.

Я подождал, пока не услышал, как папа вышел на улицу, а затем поспешил вниз, чтобы надеть плавки. Я вышел на улицу и был встречен видом Алексы в её цельнокроеном купальнике скромно сидящем и скрыющим грудь, в то время как мама сидела напротив нее, одетая в удивительно спортивный черный костюм без бортов, материал которого сужался к животу и прикреплял низ и верх с хромированным кольцом. Я могу только предположить, что папа был одет в свои обычные шорты, как это сделал бы я.

— Привет, Алекс!  — весело сказала Алекса, помахав рукой.  — Заходи, вода отличная!

— Рада видеть тебя, хотя и несколько удивлена,  — задумчиво произнесла мама, поднимая свой бокал с шампанским в ответ на моё появление.  — Забирайся внутрь, места предостаточно.

Похоже, они допивали вторую бутылку шампанского, так что папа любезно принес нам с ним пива, чтобы мы могли выпить. Я скользнул в ванну, усевшись между мамой и Алексой, стараясь не садиться слишком близко к тете, как бы мне этого ни хотелось.

— Алекса рассказывала нам о совместных банях в Европе,  — весело сказал папа, чокаясь своей бутылкой с моей.  — Некоторые из них даже без одежды, я подумал, что нам с твоей мамой следует навестить некоторых из них.

Алекса хихикнула, а я закатил глаза.

— Клянусь, папа, иногда трудно вспомнить, что ты стипендиат Родса и штатный профессор.

Он ухмыльнулся.

— Я знаю это, верно? Насколько это было бы ужасно, если бы я был каким-нибудь пыльным старым книжным червем, который носит куртку с кожаными заплатками на локтях?

Я скорчил гримасу.

— А такое когда-нибудь было?

— У меня есть трубка, я мог бы выкурить трубку...  — предложил папа.

— Нет, только не это,  — сказала мама с ноткой решительности в голосе.  — У нас есть этот кальян, этого достаточно.

— Я люблю кальян,  — воскликнула Алекса, хлопая в ладоши.  — Можем ли мы все сделать это в какой-то момент?

— Это можно устроить,  — задумчиво произнесла мама.  — Я была бы готов к этому. Никто из нас не курит, но кальян — это другое дело. Черт возьми, у Майка и Алекса даже есть ближневосточная музыка, которую они могут послушать, пока мы этим занимаемся.

— Это так волнующе!  — Алекса чуть не взвизгнула.  — Я умею танцевать танец живота! Алекс, своди меня завтра по магазинам, и я подберу наряд для танца живота!

— Э-э... Ну ладно.  — сказал я, стараясь, чтобы это прозвучало двусмысленно, хотя я, конечно, был в полном восторге от такой перспективы.

— Звучит забавно,  — задумчиво произнес папа.  — Элли, тебе придется показать 

своей сестре некоторые из этих движений для меня.

Мама собиралась скорчить гримасу, но пискнула и захихикала, когда папа, очевидно, ущипнул её за попку. Я отвернулся и прищурил глаза.

— О, не будь такой занудой, Дебби,  — поддразнила мама, явно наслаждаясь своим шампанским.  — По крайней мере, сделай что-нибудь полезное и сфотографируй нас всех, когда мы впервые всей семьей в горячей ванне.

— Тотальный момент Коdаk,  — пробормотал я, забирая у мамы мобильный.

Я сделал несколько снимков её с папой, затем их с Алексой вместе, держащих бокалы с шампанским и лучезарно улыбающихся. У меня есть фотография папы, сидящего между ними, а две женщины наклоняются и целуют его в щеку.

— Как насчет вас с Элли сейчас?  — предложила мама.  — Держу пари, что нет ни одной фотографии, на которой вы двое ведете себя как семья.

Было трудно не ухмыльнуться этому заявлению. Алекса встала и подошла ко мне, усадила меня, а затем устроилась у меня на коленях. Я выглядел довольно ошеломленным, в то время как она одарила камеру своей лучшей ослепительной улыбкой. Была сделана ещё одна фотография, на которой она целует меня в щеку. Я снова выглядел сбитым с толку, что бы там ни происходило внутри моих шорт. Мама сделала ещё одну фотографию, на которой она стоит на коленях позади меня, её руки обхватывают мою грудь, а её груди прижимаются к моей спине. Затем она села ко мне на колени лицом к камере, а мои руки нежно обхватили её живот. Она убедилась, что слегка извивается на моем члене и может чувствовать мою эрекцию.

Мама закончила фотографировать, и мы вернулись к выпивке и обсуждению различий, которые она заметила между Европой и её новым домом. Было здорово узнать что-то новое об Алексе, даже такие мелочи, как, например, кто были её друзья или чем отличались школы в каждой стране. Сначала я завидовал всем её переживаниям, но потом вспомнил, какой ценой все это досталось ей, когда она была лишена семьи. Может быть, это было удивительно, что она была таким жизнерадостным и позитивным человеком.

Мама была уже пьяна, поэтому объявила, что пора ложиться спать. Она сделала несколько нехарактерно непристойных замечаний о том, что ей нужно, чтобы её муж сделал с ней, когда она вернется в их спальню, и пожелала нам обоим спокойной ночи. Она выбралась из ванны и неторопливо вошла внутрь, сопровождаемая моим папой, который подмигнул нам и заявил, что мы не должны их ждать.