Состязание

Недавно случилась странная история и теперь не знаю, как к ней относиться. В общем приехал мой давний товарищ Артём. Даже не в гости, а так... проездом. Позвонил днём из аэропорта, что у него пересадка на другой рейс только глубокой ночью. Мол можем встретиться где-нибудь в кафешке пива попить, да бывшим однокашникам кости перемыть. Слово за слово — собрались не в кафе, а у меня дома. Юлька сама предложила. Артёма она знала только по моим детским фоткам. На большинстве из них мы были втроём — я, Артём и Мавлюд. После школы разъехались. Я в первопрестольную, Мавлюд в Турцию на историческую родину, а Артём остался в Кыргызстане, только из села в город переехал. Поэтому всё общение сводилось к редким «Как дела?  — Как сам? » в соцсетях, да поздравлениям с днюхой. Виделись и того реже. Можно по пальцам пересчитать встречи.

Да, кстати, о Юле. Это моя супруга. Умница, красавица, спортсменка, комсомолка или как там положено описывать женщин?

В общем всё при ней, мужики слюну пускают, особенно когда она одевается «на выход». Но моя Юлечка, что называется «ни капли в рот, ни сантиметра в попу». Хотя нет — опять вру. И в рот берёт и в попу нет-нет, да и да. Но только у меня. По крайней мере в блядстве замечена не была. Даже в попытках.

Впрочем, началось всё как раз с «капли в рот». Артём вывалил на стол бутылку коньяка со словами:

— Как это «по пивку хотел»? Это ж наш, киргизский! Спецом взял с собой на подарки.

— Что, не испортился? Сейчас же везде суррогат один.

— Не. Этот нормальный. Знать надо, где берёшь.

В общем Юльчик тоже попробовала, а потом уже решила «на понижение» не играть. К тому же коньяк и правда оказался отличным. К первой бутылке из необъятной сумки Артёма добавилась вторая, в морозилке лежала водка. В общем накидались мы знатно под неспешные беседы и воспоминания, которые из невинных превратились в совсем уж дикие:

— А помнишь, как на речке старшаки нас дрочить учили?

— Ха-ха-ха! Ага! А потом мы сами соревнования устраивали, кто дальше кончит. Помнишь?

— Ага. Я спецом с вечера не дрочил, когда на речку собирались идти, чтобы всех выиграть.

Юлька ухахатывалась вместе с нами:

— Вот вы дебилы! И что? Кто из вас главный дрочер оказался?

— Я!  — я гордо осклабился. Трезвым бы не нашел повода для гордости, а сейчас, по пьяни, почему-то был прямо счастлив, что когда-то в детстве переплюнул кентов в онанизме.

— Да ты читер!  — деланно возмутился Артём,  — Сам же сказал, что терпел, не кончая! По-честному бы я тебя порвал. Просто я тогда каждый день по несколько раз передёргивал.

Вот так, слово за слово, под ехидные смешки Юльки мы и докатились до закономерного результата:

— Артём, ты когда кончал последний раз?  — спросила моя жена.

— Вчера.

— Миш, ты же тоже вчера? Или успел с утра в душе?

— Нет. Я только с тобой,  — соврал я.

В 

смысле соврал не о том, что успел сегодня передёрнуть, а что кончаю исключительно с женой. Что-то в онанизме всё же есть, и даже будучи женатым и довольным семейной жизнью иногда тянет...

— Вот и устройте соревнование,  — Юлька была тоже хорошо пьяная, поскольку не представляю, чтобы она могла трезвой так продолжить,  — А я буду судьёй! Никогда не видела такого. Или очкуете?

Она широко улыбалась, подзуживая нас.

— Я не очкую!  — сказал Артём.

Тут бы мне и нужно было сдать назад, но я уже закусился и теперь думал не о том, что моя жена увидит чужой член, а как нам устроить это самое соревнование. В общем сам и предложил переместиться в зал и застелить ковёр газетами, чтобы не испачкать.

— Да ты и сейчас победишь!  — пьяно покачиваясь, говорила мне Юлька,  — Вечно у тебя через голову перелетает, то волосы, то подушку мне угваздаешь!

Артём стоял рядом и, конечно же, слышал это:

— Да у меня тоже иной раз такая струя, что сам себе в лицо попадаю,  — заявил он гордо.

Вот так вот, можно сказать с моей собственной подачи, мы с другом детства сейчас стояли посреди зала перед расстеленными по полу газетами. Юлька принесла ещё и швейный метр. Ей видите-ли хочется не просто знать, кто победит, но и измерить на какое расстояние вообще мужчины стреляют. Она разложила ленту на полу и рисовала фломастером линию, за которую нам нельзя заступать:

— Ой!  — она подняла голову и уставилась снизу-вверх на Артёма,  — Я думала вы сами тут, а я потом подойду. Коть, ты как думаешь?

Я тоже перевёл взгляд. Хоть мы и не обговаривали в чём будет заключаться судейство, но был приятно удивлён, что Юля не собиралась смотреть на член чужого для неё мужика. Правда теперь было поздно. Артём вывалил его из штанов и теперь поглаживал:

— А что такого? Что она членов не видела?  — спросил он меня.

Ещё бы сказал, они все одинаковые. Как-то не обсуждали мы с женой сколько и каких членов она успела повидать до свадьбы, но глядя на елду Артёма надеялся, что таких не видела. Я и подростком завидовал, что у него член длиннее, чем у меня, а сейчас он ещё и раздобрел, заматерел, став не только длинным, но ещё и толстым. Кроме того, мой член ровный и гладкий, а этот был весь перевит синюшными венами. Я бы написал, что мой красивее-элегантнее, но увидев, как Юлька невольно сглотнула — засомневался и ответил:

— Да ладно, Юль,  — сказал я, тоже расстегивая ширинку,  — Смотри, чего уж.

Даже испугался, что рядом с таким здоровяком начну стесняться и вообще не смогу его поднять, но нет. Стоило пару раз провести по нему рукой, и он стал надуваться. Юлька, испуганно косясь на Артёма, встала на ноги и направилась к креслу в стороне от нас. От меня не ускользнул момент, когда, поднимаясь, её лицо оказалось почти вплотную с членом моего друга. Головка вздрогнула и качнулась 

вверх, надуваясь, а глаза Юли широко распахнулись. Она не отвела взгляд, а наоборот разглядывала его член. Наверное, она даже его запах почувствовала.

Странное чувство ревности, смешанной с возбуждением, накрыло меня. Что-то правильное из моего воспитания требовало запретить любимой смотреть на чужого мужчину и при этом мне дико хотелось увидеть, что будет происходить дальше. Член от этого надулся, и хоть не стал походить на Артёмовский, но по крайней мере не стыдно стало людям показать.

— Ну что, погнали?  — Артём тоже с любопытством посмотрел на мой,  — Ну хоть тут ты меня не обогнал,  — добавил он самодовольно.

— Обгонишь тут! Отрастил, блин,  — ответил я завистливо.

— Ой, да ладно! Ты у Мавлюда видел? Вот реально елда!

— Мальчики, вы что постоянно меряетесь? Может вы не девчонкам, а друг другу дикпики отправляете?  — заржала Юлька.

— Да не,  — обиделся Артём,  — В том году в Турцию ездил, переодевались вместе после моря. Вот и увидел.

— Да это потому, что они ослоёбы,  — сказал я, чтобы хоть как-то реабилитироваться. У меня оказался самый маленький из нашей тройки. Хоть в остальном, в плане жизненных достижений, я всё же считал себя более успешным.

— Сплетни всё это!  — не поверила моя жена, хоть мы и вместе с нею когда-то читали заметки о странных обычаях некоторых народов Кавказа.

— Нет. Правда!  — поддержал меня друг,  — Помнишь, Мишаня, как они с братьями на поле соседского ишака трахнуть пытались?

— Ага! Он Анвара лягнул,  — заржал я,  — Хорошо не в лоб, а то бы убил нахер. А так только рёбра болели неделю.

— Правда, что ли?  — округлила глаза Юлька,  — Сами видели?

— Мишки не было, а я видел,  — сказал Артём,  — Они потому к соседскому и полезли, что уже пробовали. У себя дома и баранов, и тёлку трахали. Там нормально всё было. Сами хвастались. А этому не понравилось, когда ему хвост задирать стали.

— Офигеть!  — Юля, увлечённая беседой, забылась и продолжала рассматривать член Артёма. По крайней мере я не видел других объяснений, почему она не отводит скромно глаза. А потом и вовсе прикрыла их и о чем-то мечтательно задумалась.

Это же не из-за бугристого и толстого хера Артема? Может она представляла, как смуглые турецкие члены вонзаются в бедных домашних животных? По крайней мере я надеялся именно на это, глядя как моя жена похотливо облизнула губы и сжала ноги. Она всегда так делает, чувствуя возбуждение. Скорее всего сейчас она продолжает напрягать и расслаблять свои мышцы в области таза, исторгая смазку. Просто этого не видно под одеждой.

— Ладно, мальчики! Вы тут пока настраивайтесь на победу, а мне кажется нужно охладиться,  — сказала моя жена, выйдя из задумчивости,  — Может вам порнушку включить?

— Не надо. Сами справимся. Ты главное сама поскорее возвращайся,  — сказал Артём, посмотрел на меня и извиняющимся тоном добавил,  — Должен же кто-то выявить победителя.

Он, надо сказать, тоже совсем не в противоположную стену пялился, а разглядывал мою жену и, мне кажется, заметил её состояние. По 

крайней мере следующая фраза, когда Юля ушла и в ванной зашумела вода предназначалась уже мне:

— Ты без обид? Юлька всё-таки жена твоя. Ты только скажи, если что...

— Да всё путём, братан! Не парься!  — тут за меня больше говорил алкоголь, чем разум.

В этот момент я и правда считал происходящее почти нормальным. Пусть на грани фола, но всё же ничего страшного не происходило. Я, конечно же, не мог знать, как воспринял мои слова друган. Судя по всему, именно это самое «всё путём» он посчитал индульгенцией и решил, что жизнь в столице очень расширила наш сексуальный кругозор. Тут ещё и Юлька добавила в ту же копилку, выйдя из ванной комнаты.

Видимо из-за жары она решила не вытираться, а может быть просто боялась опоздать на наше состязание. В общем её вполне скромный, цветастый шелковый халатик, одетый на мокрое тело, теперь облепил изгибы тела и скорее подчеркнул, чем скрыл, отсутствие нижнего белья и торчащие соски моей супруги.

— Юль! Ну ты...  — попытался я подобрать слова, чтобы заставить жену одеться как-то более пристойно, но Артем нашел их быстрее и совсем не те, что хотел сказать я.

— Да, Юлечка! Вы прекрасны! Просто богиня! А может быть включим музыку, и вы будете танцевать?  — он сглотнул, пожирая её глазами.

— Ну, не знаю. В принципе можно. Чего мне сидеть? Зай, включишь? Ты же лучше разбираешься.

Так и вышло, что нежданно-негаданно я, со своим другом детства, оголив причиндалы, надрачивали на мою Юльку, которая медленно двигалась в такт музыке. Надо сказать, танцевать моя жена любила и умела. И она это прекрасно знала, поскольку ни раз видела загорающиеся глаза мужчин, когда начинала танцевальные па. Уже будучи замужем, чтобы порадовать меня, по видеоурокам училась эротично двигать задницей, что вылилось в какое-то подобие стриптиза, которое она устраивала время от времени.

Наверное, из-за горящих глаз Артёма и его постоянных хвалебных комментариев она вдруг выдала:

— А что получит победитель? О! Придумала! Я для него приватный танец устрою.

— Стриптиз?  — загорелись глаза Артема, а и так здоровый хер надулся ещё больше в предвкушении.

— Нетушки!  — захихикала Юлька,  — Обойдётесь! Раздеваться не буду. И без рук!

— Уууу,  — разочарованно протянул Артём,  — Так не интересно.

— Да ладно! Тебе понравится,  — неожиданно встал я на защиту жены, поскольку прекрасно знал, насколько эротично она может двигаться.

— Пускай выиграет сначала,  — надула губки Юлька.

Вот только тут была проблема. Это будучи подростками нам достаточно было несколько раз подергать члены, для результата. Сейчас же вызвать оргазм, по пьяни, да ещё и в такой нетривиальной обстановке, было довольно сложно. Член стоял, но чего-то не хватало.

— Юль... А ты можешь мне головку слегка смочить?  — член пересох и теперь было неприятно, когда шкурка двигалась по сухой головке.

Юля прекрасно поняла, что мне нужно. Бросила взгляд на моего оппонента, раздумывая насколько прилично брать член в рот при чужих людях, но всё же уверенно подошла, присела на корточки и погрузила мою 

головку в рот. Я в это время не прекращал дрочить.

— Эй, так не честно! Я требую равных условий!  — возмутился Артём.

Он с таким жаром стал доказывать, что результат не будет зачтён, что Юлька вопросительно посмотрела на меня, перевела взгляд на здоровую головку Артёма и перебралась к нему, после моего задумчивого кивка. Я понимал, что сам сглупил, попросив помочь Юльку, но и Артём был прав.

Моя супруга с сомнением косилась на перевитый венами хер Артёма:

— Я только намочу. Сосать не буду,  — сказала она, то ли чтобы успокоить меня, то ли чтобы договориться со своей совестью. И лизнула уздечку, под его головкой.

Я, не отрываясь, смотрел, как распухшая головка прошлась по губам жены. Артём весь как-то подобрался, сжал член в кулаке и толкнул его вперёд. Юлькин рот обречённо распахнулся, принимая чужой хер, но она не отстранилась. Артём, не будь дурак, принялся раз за разом макать член в ротик моей жены:

— Ох ты, бля... ох ты, бля,  — приговаривал он, каждый раз. Это длилось считанные секунды. Потом он протянул,  — Ох ты, бляяяя!

И замер. Я видел, как подтянулись его яички и член первый раз вздрогнул. Понимал, что это значит, но и сам остолбенел.

Первая струя ударила в рот ничего не подозревающей Юли, только после этого она отшатнулась закашлявшись. Видимо довольно мощная струя спермы влетела прямо в горло. А Артём, зажимая член, продолжил выстреливать раз за разом через голову моей жены, пачкая расстеленные газеты. Тут и меня накрыло. Брызнуло так, что в глазах потемнело. В своей победе я не сомневался, хоть и глаза, в тот момент, не особо пытались разглядеть куда упала моя сперма, а где Артёмовская. Юлька и вовсе находилась спиной к результатам нашей работы. Не знаю куда смотрел Артем, но его следующий вопрос, заданный с хитрой полуулыбкой всё же был логичен:

— А как мы узнаем, где чья сперма? Юль, может ты на запах отличить сможешь или на вкус?

— Пошли вы в жопу!  — Юлька смогла перестать кашлять, только когда запила его струю соком,  — «Головку слегка смочить» — передразнила она меня, обиженным голосом.

— Ты же вроде танец обещала, а не в жопу!  — продолжал веселиться Артём, но всё же добавил извиняясь,  — Я нечаянно. Сам не ожидал, что так быстро получится. Прости, Юль.

Тут я тоже задумался. Сперма белёсыми пятнами постепенно размачивала бумагу, но из-за того, что мы стояли рядом и кончили почти одновременно теперь сложно было определить, где чья. А судя по Артёму, у него хватит наглости и убедительности уговорить Юльку определять на вкус. К тому же чего мне её приватный танец? Я его и без одежды оценил не единожды:

— Да ты Тёма выиграл. Я видел,  — сказал я печальным тоном.

Он удивлённо посмотрел на меня, но артачиться не стал:

— И чего теперь?

И вот теперь комната была убрана. Про то, что Юлька собиралась замерить наши результаты она благополучно забыла. Видимо сперма друга начисто вышибла мозги 

жене. Посреди комнаты стояло кресло и Артём восседал на нём, так и не убрав хер в штаны:

— Чуть позже. Не совсем упал ещё. Не гнётся,  — отмазался он.

Я не стал спорить, всё равно моя жена успела изучить его даже больше, чем предполагалось.

А Юлька выделывала перед ним свои танцевальные пируэты, всё больше распаляясь и отдаваясь танцу. И так не слишком длинный халатик периодически взлетал вверх, показывая крепкие бёдра. Иногда мелькала и задница, но лишь на мгновение. Соски бесстыдно торчали сквозь тонкую ткань. И, судя по надувающемуся члену, Артёму тоже очень нравилось то, что он видит.

— Без рук!  — строго прикрикивала на него моя жена, когда терлась выпуклостями по его телу, а тёмины грабли тянулись прикоснуться к ней.

— А ротиком можно? Ну дай поцелую!  — канючил мой друг.

Юля говорила ему, чтобы он сидел спокойно, но её груди мельтешили у его лица всё ближе. Думаю, то, что произошло дальше, всё же это было её решением, хоть сама она в этом никогда и не призналась, а наоборот утверждала, что это мы с Артёмом во всём виноваты.

— Ай! Он мне сиську лизнул,  — обернулась ко мне жена, приняв оскорблённый вид.

— Ой, да ладно! Ты ему соснула, он тебе лизнул. Всё честно,  — меня всё никак не отпускало то, что кент спустил в рот моей жене и хотелось подколоть их.

— Нет! Не честно! Одной досталось, а другой нет. Другая тоже хочет. Ну дай поцелую!  — гнул своё Тёма.

— Мишка! Скажи ему! Смотри — халат мне слюнями своими вывозил.

Юля повернулась ко мне. Напротив правого соска, продолжающего выпирать из-под тонкой ткани, и правда сейчас расплывалось влажное пятно.

— Ага! Не симметрично,  — решил поддержать я друга,  — Пусть и второй лизнёт. Я не против.

— Тогда пусть хоть халат не слюнявит,  — жена выжидательно посмотрела на меня, думая, что я прекращу эти слишком далеко зашедшие игры.

А я... не знаю даже, что было первичным. Наверное, всего понемногу. Пьянь, которая делала слова и действия простыми и ненапряжными. Друг, с которым мы много лет не виделись и с детства делили радости и горести. Не хотелось обламывать его, хоть где-то в глубине души я и понимал, что мы уже перебарщиваем. Тут же ещё и красавица жена. Я гордился, что мне досталась такая милашка, и глядя на то, какими глазами смотрит на неё Артём, хотелось, чтобы он завидовал мне. Наверное, это тоже из детства, когда у нас была негласная конкуренция почти во всех сферах жизни. Ну и возбуждение, с которым я смотрел на них тоже стояло не на последнем месте. Поэтому я внезапно охрипшим голосом предложил:

— Ну сдвинь халат немножко. Пускай поцелует, тебе что жалко?

Теперь Артём не тянулся к её груди, а откинулся на кресле, ожидая Юлиного решения. Та тряхнула головой, снова оглянувшись на меня. Типа, у тебя ещё есть время передумать. Ещё раз под музыку крутанулась, оказавшись с одной стороны от Тёминых ног, и 

поставила ногу на противоположный подлокотник кресла. От меня, сидящего позади неё, было отлично видно, как вздрогнул конец моего друга, когда Юля склонилась над ним. Судя по её движению, она сейчас сдвинула край халата и выставила сиську, с отлично знакомым мне небольшим розовым соском, в лицо друга.

— Идеальная!  — прошептал Артём и присосался к груди моей жены.

Его хер продолжал толчками наполняться кровью и выпрямляться в направлении нависающей над ним выразительной попки. Сама попка сейчас скрывалась под полами халата и не была видна мне.

— Ну всё! Хватит!  — несмотря на слова, в голосе жены слышалась томность и желание продолжать.

— Дай второй!  — Тёма оторвался от её сиськи и тут же нырнул ко второй, не дожидаясь разрешения.

— Артём! Прекращай!  — голос супруги дрожал.

При этом она не делала никаких попыток отстраниться от него, хоть его руки скромно лежали на коленях и не пытались её удержать. Член Артёма окончательно принял боевую стойку и угрожающе надулся. Распухшая фиолетовая головка одноглазо пялилась ей между ног.

— Можно в губки? Разочек...  — прошептал, тяжело дыша Артём.

Юлька оглянулась на меня, и я согласно кивнул.

Ей пришлось немного опуститься вниз, чтобы встретиться с губами моего друга. Член нырнул под халатик. В какой последовательности происходило дальнейшее сложно сказать. Может даже всё одновременно:

— Она ведь даже без трусов!  — дошло до меня, когда я увидел, как моя жена сама усаживается на толстую залупу друга.

Раздался звук поцелуя и почти сразу Юля вскрикнула и вскочила вверх:

— Ай! Ты что!  — она обернулась ко мне,  — Миш! Этот гад засадил мне!

— Нет! Это не я! Ты же сама!  — лицо Артема выглядело не менее ошарашенным.

Позже, когда мы вспоминали этот момент, они оба упорно стояли на своём, что ничего такого не планировали. А Юлька вообще наехала на меня. Мол я единственный, кто видел куда смотрит хер Артёма и должен был остановить обоих или хотя бы предупредить.

Сейчас же мы все вместе смотрели на виновника переполоха — толстый член Артёма с мокрой от Юлькиных соков залупой. Получается он не просто мазнул по писюхе, а реально загнал ей. Так думал я, пытаясь разобраться со своим отношением к произошедшему и реакцией. А то, что они её ждали от меня, было на поверхности.

То, что я буду писать дальше, только выглядит длинными размышлениями. На самом деле мысли пронеслись в голове со скоростью метеора и заняли не больше пары секунд.

Когда-то я пытался выяснить у жены, сколько и каких мужчин было у неё до меня. Она, как, наверное, и большинство женщин, увиливала от ответов, хоть и не отрицала, что мужчины были. Вторым вопросом, по времени, но не по значимости, меня интересовало, что чувствовала жена, когда ей попадался мужик со слишком мелким или наоборот здоровым хозяйством. Впрочем, и тут я никаких нормальных ответов не получил. Всё из области: «да их было-то всего ничего». Никаких цифр, никакой конкретики. Как-то, посетив сайт сексшопа, предложил жене купить самотык приличных размеров.  

Мне казалось, что она должна повестись на величину, которая раза в полтора превышала мои параметры по всем направлениям. Но её и это не заинтересовало. Мол, когда-то давно пробовала вибратор — ей не понравилось. А у меня в голове так и остался этот гештальт, если можно его так назвать. Что же будет чувствовать супруга, если в ней окажется здоровый хер? И вот сейчас был самый лучший момент, чтобы закрыть его. Как буду смотреть в глаза другу или объясняться с женой в этот момент меня не волновало. Вернее, мысли даже не скользили в том направлении. При этом просто сказать другу, чтобы он трахнул мою жену тоже язык не поворачивался:

— Юль, да просто поцелуй его и всё!

Что «и всё» я решил не уточнять. Это можно было интерпретировать, мол на этом закончим и отправимся дальше пить, если жена будет слишком уж возмущаться, что не устроил разнос наглому другу.

— А если он опять?

— А ты аккуратненько,  — ответил я. Путь уж сама решает, наклониться над парнем, не касаясь члена или аккуратненько присесть на него.

Наверное, Юля была заведена не меньше меня. Только этим я могу объяснить, что она не стала вступать в дискуссию, а снова склонилась над Артёмом. Они стали целоваться и, судя по всему, далеко не скромным дружеским поцелуем. Увы, с моей позиции не видно было кто играл первую скрипку. Зато я отлично видел, как руки Артёма легли сначала на бёдра, а потом сместились и на попку моей жены. Когда он начал поглаживать её, халатик тут же задрался и мне открылся вид на голую щёлку супруги, которая блестела от собравшейся влаги. Член моего друга продолжал торчать в каких-то сантиметрах от неё. Впрочем, и это продолжалось недолго. Ухватившиеся за задницу лапы немного надавили, и толстый хер коснулся Юльки. Она повернулась в мою сторону, глядя мутным, пьяным от возбуждения, взглядом. Я без слов кивнул ей, и она снова прильнула к губам Артёма.

Моя жена так и продолжала стоять одной ногой на полу, а другую, согнув в колене, поставила на подлокотник кресла. Из-за этого ноги были широко разведены, а набрякшие половые губы раскрылись. Немудрено, что член Артёма сразу безошибочно нашел путь внутрь. Видимо вспомнив, как моя жена вскрикнула и соскочила с него, в этот раз Тёма не спешил. Его головка елозила между губок, разминая их, но не проваливаясь внутрь. Почему-то только сейчас я обратил внимание на руки своего друга. Никогда раньше не акцентировал на них взгляда. Пальцы его были какими-то несуразно короткими и оканчивались неухоженными ногтями с черными от грязи ободками. Да и в целом кожа рук была какой-то обветренной и шершавой. Руки настоящего работяги, подумалось мне. Возможно эти крепкие и мозолистые лапы даже нравились моей супруге, но мне бы не хотелось, чтобы они ныряли в её нежную щёлочку. Вот такие вот мысли бродили в моей голове, когда толстый конец стучался 

в уже приоткрытые дверцы супруги.

— Ай, блядь! Аккуратнее!  — вывел меня из раздумий голос жены.

Головка члена уже вползала, растягивая Юлькину дырочку. Но сама она не пыталась помешать рукам, которые усаживали её на хер. Артём от её фразы замер, а Юля же наоборот стала совершать чуть заметные круговые движения тазом. Из-за этого член, казалось, ввинчивается внутрь.

— Ох!  — это снова Юля. Головка провалилась внутрь и губки сомкнулись её капюшоном.

— Всё нормально?  — из-за Юлиной головы выглянул Артём, перехватив мой взгляд.

— Да,  — неожиданно хором ответили мы с женой.

И он снова надавил на Юлины бёдра, пропихивая своего толстяка глубже. Юлька, услышав мой голос снова оглянулась на меня.

— Всё хорошо! Не бойся,  — я понял, что ей хочется моего одобрения.

Возможно, моё «не бойся» она поняла по-своему, поскольку сразу после этого сразу насадилась на добрую половину толстого Артёмовского хера.

— Ебааать!  — выразила она ощущения в своем стиле.

Да! Я не упоминал, но она у меня матерщинница. А уж в постели требует этого и от меня. Не знаю, какой в этом кайф для неё, но уже привык и сам тоже могу ввернуть словечко, хоть в целом по жизни и не люблю.

А вот Артём понял её буквально:

— Ладно,  — сказал он и принялся раскачивать задницу моей жены на своей колотушке.

— Ой, блядь! Ой, блядь! Ой, блядь!  — взвизгивала она всякий раз, когда член Артёма нырял вглубь,  — Подожди!

Я подумал, что елда оказалась толстовата с непривычки и жена хочет прекратить, но нет. Она просто встала коленями на подлокотники кресла, устроившись поудобнее и снова насадилась на Артёма.

— Может на кровать?  — предложил я, видя, что супруге не удобно.

— Ладно,  — согласилась жена тоном, как будто я её долго уговаривал.

— Куда?  — спросил Артём, вставая с кресла и одновременно задвигая всю свою херомантию в Юльку.

Юля только взвизгнула и тяжело задышала, обхватив шею Артёма и пытаясь вскарабкаться повыше. Куда там! Когда я указал Артёму направление, то даже забеспокоился за жалобно стонущую жену. С каждым шагом она сначала подлетала на его жезле, а потом до упора насаживалась не него. А уж когда они упали на кровать, то и Артём и вовсе включил свой долбёжный инструмент на полную мощность.

Юля в голос выла, когда я склонился над ней, поцеловал в губы и спросил:

— Солнышко, всё в порядке! Прекратить? Сказать ему?

Пришлось повторить несколько раз, пока мои слова дошли до неё:

— Нет! Всё уже! Пизда! Порвали, как тузик грелку! Ебите теперь!

При этом она совсем не выглядела недовольной. Соски торчали, как маленькие колышки. Щёки горели лихорадочным румянцем, а член Артёма был просто залит её смазкой, которая всё сильнее начинала хлюпать.

Поскольку она сама сказала последнюю фразу во множественном числе, я тут же освободил давно уже стоящий член и поднёс ко рту. Взять-то в рот она взяла, но ни о каком минете не было и речи. Уж слишком много эмоций вызывала в ней долбёжка Артёма. Поэтому я скорее просто макал член 

в безвольно открытый рот и смотрел, как пестик Артёма взбивает пену в ступке моей жены.

Я понимал, что сейчас мужик, которого моя жена видит первый раз в жизни, накачивает её, а она вполне довольная стонет и даже не пытается изображать ложную скромность. Запретность этого действа настолько завела меня, что я кончил первым, прямо в Юлькин рот. А вот Артём, то ли перевозбудился, то ли из-за недавнего оргазма, всё никак не мог кончить.

Зазвонил телефон. Тёма обернулся ко мне:

— Будильник, бля! Выруби. В аэропорт ехать надо. Я щас! Ещё чуть-чуть!

— Такси пока закажу,  — сказал я, доставая свой телефон и выходя из комнаты.

Когда я вернулся, они уже сменили позу. Теперь Тёма лежал на боку, прижавшись к Юлькиной спине. Моя жена задрала ножку, а в развороченное влагалище продолжал вонзаться его член. Сколько я потом не пытался повторить эту позу — у меня не получалось. Член вечно норовил выпасть, стоило только увлечься. Всё же размер имеет значение.

Зазвонил телефон. Я на автопилоте поднял трубку:

— Такси заказывали? Машина подъехала. Выходите.

— Куда кончать?  — в это же время спросил Артём, глядя на меня.

— Сливай внутрь! Она на таблетках,  — ответил я.

— Чего?  — раздался удивлённый мужской голос из трубки.

— Да! Выходим. Пять минут!

Тут ещё не вовремя заголосила Юлька, которой Артём снова засадил по самые помидоры перед тем, как замереть и начать заливать ей свои запасы.

Я просто сбросил звонок, не зная, чего говорить таксисту.

— Ну вы, мля, Михайловы даёте! Не ожидал от вас такого!  — сказал Тёма, вытаскивая опадающий хер из моей жены,  — И часто вы так развлекаетесь?

Артём быстро одевался и пытался найти свою сумку, которая мирно ждала его под столом на кухне, а мы ходили за ним и пытались убедить, что это произошло у нас впервые и мы сами не ожидали, что дегустация коньяка так может закончиться. Юлька вообще до сих пор была голой и пыталась удержать ладошкой сперму, вытекающую из влагалища и просачивающуюся сквозь пальцы. Впрочем, судя по глазам, Артём нам нисколько не поверил, хоть и кивал согласно.

Что было дальше?

Мы поговорили, оставшись наедине. Сошлись на том, что все перепили и никто в произошедшем не виноват. Мол давай забудем и больше не будем вспоминать этого случая. Я, конечно, пытался выяснить, что жена чувствовала, что понравилось, а что нет. В этот день, пока хмель ещё не выветрился она поделилась со мной. Цитирую: «Было круто, но теперь ощущение, как будто слона в посудную лавку пустила. Всё он мне там размолотил». Но вот через день, когда я принялся выспрашивать её, Юля сказала, что ей неприятно прокручивать в голове произошедшее с нами — чувствует себя блядью. И вытребовала с меня дать слово, что я не буду об этом вспоминать и упрекать её этим.

Вот я и не вспоминал. Терпел. Хоть и очень хотелось поделиться с кем-нибудь. Наверное, и дальше бы терпел, вот только наступило лето, и Юля предложила съездить в 

Турцию отдохнуть. А когда посмотрели путёвки, посчитали финансы, повздыхали, она же вспомнила, что у меня друг детства там живёт. Может быть, он захочет нас приютить или хотя бы поможет найти жильё. Всё же подешевле выйдет, да и гид опять же по достопримечательностям — расскажет, что там и как.

Мавлюд, после моего сообщения тут же загорелся:

— Конечно, приезжайте! Всё расскажу, покажу, квартира небольшая, но где разместиться найдём. Сто лет тебя не видел! С женой познакомишь заодно...

Наверное, вот тут я напрягся в первый раз. Вспомнил, как мы с Артёмом по пьяни рекламировали здоровый хер Мавлюда. Интересно, а Юлька помнит это или была слишком пьяной? И теперь перед глазами встала картина, как именно будет знакомиться моя жена с горячим турком. Особенно учитывая то, что Юля после Артёма понимает — никаких особых репрессий за небольшую интрижку не предвидится, а возможно, если меня подпоить, то и сам толкну её в объятья другого мужчины.

Потом Юля попросила показать фотографию Мавлюда и его брата. Оказалось, они живут в квартире вдвоём. О чем-то задумалась, разглядывая их смуглые тела на фоне пляжа. И как-то задумчиво протянула:

— Если ты хочешь — я не против...

И вот теперь Юлька почти каждый спрашивает меня, не попадались ли билеты в Анталию со скидкой, а я и не знаю, стоит ли лететь вообще. Может лучше отмазаться, срочную работу придумать...