Мама Лера и её рабочие руки. Серия: Инцест рассказы мама и сын Часть 6

Макс устроился на большом камне у самой воды. Это было немного странно, но здесь, на нудистском берегу он почти не испытывал стыда от своей наготы. Сказывались и три дачных дня в компании двух взрослых женщин, да и само беспечное поведение здешних обитателей не способствовало мужскому смущению. Паренек даже испытывал какое-то незнакомое шевеление в груди и внизу живота, когда он с непристойным любопытством рассматривал раздетых догола мужчин и женщин, наслаждался возможностью прикасаться взглядом к их загорелым грудям и при этом не прятать затвердевший от избытка впечатлений пенис. Было что-то приятное от выставления напоказ своего крепкого и неутомимого достоинства, только теперь не Лена с мамой — весь пляж мог видеть эрекцию и одобряюще кивать головой.

Ложиться Максу не хотелось. Мама вела себя очень странно, она то прижимала его руку к своему лобку, поросшему мягкими кучеряшками, то сама запускала свои дрожащие пальцы под шляпу и тайком сжимала его мощное оснащение, то вдруг фыркала, отстранялась и нашептывала какие-то бессвязные ругательства. В одно мгновение Лера уже почти готова была прилюдно оседлать сына, но через секунду стыдливо отворачивалась, добела закусывала губы и сжимала обеими руками ни в чем неповинный плед.

Макс первым обнаружил их, он в полузабытьи, изнеженный нежарким солнцем позднего лета, окидывал блуждающим взглядом пляж (все дамы уже были им изучены в мельчайших подробностях) когда из леса вышел его отец, а следом и Леночка. Она обогнула припаркованные автомобили и шаткой походкой направилась к сестре. Макс не изменил своего положения: он комфортно сидел на теплом камне, болтая ногами в воде, следил за своей голой паствой и мог слышать все, что будет сказано матерью и тетушкой. Отец тяжело опустился на свой край, подложил руку под щеку и закрыл глаза, избегая взгляда жены. Он не казался виноватым, но, удовлетворенный другой женщиной, старался избегать неудобных разговоров. Леночка же не остановилась, она прошла мимо сестры, мимоходом провела пальцами по коленке племянника и зашла в прохладную реку.

Распаленная горячим сношением, блондинка легко переносила студеную воду, осторожными шагами она прошла дальше, остановилась и развернулась. Животик и загорелые груди были видны, а все, что ниже, было скрыто непрозрачной гладью реки. Молодая женщина старалась выглядеть беззаботной, но порой в её взгляде угадывалась сосредоточенность, а движения руки под водой выдавали настоящую цель её задумки. Наконец, Лена двумя ладошками отогнала от себя мутные волны с белыми сгустками и мокрая вышла на берег.

— Никогда бы не подумала, что член может быть таким толстым,  — опускаясь на прогретый плед, томно призналась женщина,  — я думала, он меня разорвет изнутри.

Дмитрий Палыч не отвечал на комплименты, он удобно улегся на спине, накрыл рукой глаза и нежился под теплыми лучами, готовый отдаться сну после бурного извержения. А орган, в честь которого источались хвалебные слова, уже собрался складками и толстенький лежал на правой ноге.

— Лер, давно я хотела его обкатать,  — не унималась Леночка,  — я всегда знала, что ты 

плохого не выберешь.

Леночка говорила мягко, пересохшие губы её бессильно шевелились, но восторг от совокупления просто необходимо было выплеснуть на благодетельницу, при этом шантажистка не находила нужным выразить хотя бы сожаление за состоявшуюся измену. Она слишком легко относилась к мужчинам, их женам и всему, что следует за их изменами. Лера не отвечала, она повернула голову вправо и пристально следила за благодушным лицом супруга — он уже крепко спал и бессознательно улыбался своим красочным снам после обладания молодой женщиной. Изнемогающая от желания, Валерия энергично поднялась с земли, она будто и не слушала сестру, в пару шагов приблизилась к сыну и потащила его за руку.

Желание иметь в прямой кишке крепкий, растягивающий предмет стало невыносимым, по крайней мере, когда уснувший изменщик больше не мог стать помехой. Лера дала волю своим бурлящим страстям, она быстрым шагом направилась к лесу, крепко сжимая запястье сына. Леночка, при всем желании понежиться на солнышке после сказочного секса — стенки влагалища до сих пор приятно зудели от растяжения — не сумела унять любопытства, она поднялась с пледа и поспешила за сестрой. За стоянкой Лера и Макс скрылись в зелени и неподвижные ветви сомкнулись над ними. Это было самое подходящее место — плотный полог листвы скрывал разгоряченных любовников, зато сами они могли видеть голых отдыхающих и даже спящего супруга. Леночка пробралась в знакомое ей убежище и всем своим видом заявила о своем намерении присутствовать.

— Лер, я на палеве постою, не обращай внимания,  — заговорщически шепнула блондинка.

— Ага, опять компромат снимать будешь?  — Процедила раздраженная от внезапной помехи Валерия.

— У меня же телефона нет с собой,  — Лена придерживалась шепота,  — куда я его спрячу? Просто помочь тебе хочу.

— Если бы не ты,  — прошипела женщина,  — я вообще не оказалась бы в такой ситуации!

Лена прижалась голой грудью к стволу дерева и внимательно осмотрела берег: как и прежде, голые люди сидели на своих покрывалах, расхаживали, невинно прикасались друг к другу, а Дмитрий Палыч крепко спал, обласканный нежаркими лучами августовского солнышка.

— Лен,  — Лера тоже перешла на шепот, по прежнему удерживая сына за руку,  — я же не готовилась сегодня к аналу...

— Подумаешь! Ты и раньше не готовилась, когда брала мои вещи без спроса...

Лена припомнила сестре времена юности, когда застигнутая врасплох невыносимым желанием, Лера хватала первый подвернувшийся под руку — чаще всего это оказывалась расческа Леночки с продолговатой, объемистой ручкой — и под одеялом наслаждалась тугим введением ручки в зудящую дырочку.

— А мне потом приходилось отмывать... с мылом,  — с обидой добавила блондинка.

Валерия томилась желанием, но не знала, как начать. Лечь спиной прямо на стылую лесную землю она не могла и тем более заставить сына это сделать и самой его оседлать. Редкая страсть требовала слишком много жертв и для её утоления здесь не было решительно ничего: ни качественного любриканта, ни презерватива, ни даже тряпки, чтобы постелить под себя. Увлечение Леры требовало слишком тщательной подготовки.

— Расслабься и наклонись,  — Лена 

в приливе нежности, звучно шлепнула её по заднице.

Она с уступчивым видом опустилась на корточки позади сестры, приблизила лицо к бледно-розовым пышным половинкам и руками развела их в стороны, чтобы горячий как жало язычок направить к изнемогающей дырочке. Это был некий ритуал, без которого Валерия не представляла анального проникновения — любовник обязан был её основательно вылизать, прежде, чем натянуть на свой разгоряченный кол. Порой эту неприятную обязанность выполняла Леночка. Вот и сейчас она кончиком языка впивалась в пульсирующее колечко, обводила его и снаряжала скользкой слюной.

— Все, загибайся,  — звонко скомандовала блондинка.

Сама Лена распрямила ножки и с умильной улыбкой следила, как сестра неуклюже опустилась на колени и устроила ладони между выпирающих кореньев. Женщина будто предлагала свою бездонную задницу в стремлении насытиться вдоволь специфическим наслаждением. Такая истерия случалась с ней не часто и была тесно связана с женским календарем Имеет смысл поддерживать сестринскую странность, когда сама Лена была полна порочных наклонностей. Она склонилась, чтобы сдобрить обильной слюной и вздувшуюся головку Макса, а потом заняла место на наблюдательном посту: Дмитрий Палыч крепко спал, закрывая рукой лицо от яркого света.

— Ну, Макс, не тупи,  — нетерпеливо шептала тетушка.

Паренек опустился на влажную землю коленями, сложил ладошки на шикарных ягодицах мамочки и прижал между ними торчащий член, вся слюна размазалась на самом преддверии. Леночке пришлось самой пальцами развести мясистые без дряблостей половинки сестры, чтобы неопытный любовник мог приблизить раздувшуюся головку к пульсирующей звездочке ануса. В окружении мокрых черных волосков, на краю дырочки и возле её центра раздулась маленькая фиолетовая шишечка, Лена ещё раз сплюнула тягучую слюну и ладонь прижала к спине племянника.

— Дави потихоньку,  — подсказывала блондинка.

И Макс давил, головка слегка изогнулась и пыталась выскользнуть, он знал, что слишком резкое вторжение способно принести невыносимую боль — это было понятно без слов. Лера томилась желанием в своей неудобной позе, она прогибала спинку, помогая сыну, слегка виляла задом и задыхалась от нетерпения. Безрезультатные старания парнишки только разжигали её страсть, но не приносили облегчения. Наконец, после некоторых усилий головка протиснулась сквозь мышечное колечко, блондинка осторожно руководила движениями паренька и не позволяла ему резких движений, а порой и сжимала его ствол пальцами, чтобы не потерять завоеванных позиций. Лера взвыла от наслаждения, когда член двинулся в глубину, сфинктер ещё был тугой, а потому вся смазочная слюна отделялась и сбегала вниз и смешивалась с обильными выделениями раскрывшегося влагалища.

— О, да! Да!  — Неистовствовала Лера на первых порах.  — Дави сильнее! Глубже его засунь!

Ни стыда, ни боли, ничего, кроме чистого удовольствия не испытывала эта бедная женщина, героически сопротивлявшаяся своему порочному желанию несколько тяжелых часов. Макс уже самостоятельно выдерживал ритм, плавно вводил член на всю тесную глубину, прижимаясь пахом к пышному женскому заду, а потом осторожно выводил таран из прямой кишки, эластичные стенки которой ещё плотно обжимали его. Запах лесной зелени смешался со специфическим содомским запахом, но Макс не обращал внимания, от 

наслаждения все плыло перед его глазами. Сухое трение и мускульное сжатие мешали его порывам, не давали разойтись, паренек ещё вынужден был сохранять долю трезвости, чтобы продолжать своё дело.

— Тихо!

Лена прижала палец к губам и Макс замер, прижатый животом к материнской заднице. Где-то в глубине замер его твердый и чувствительный член. Дмитрий Палыч приподнял голову, непонимающим взглядом осмотрелся и снова уронил затылок на землю. Леночке пришлось прорваться сквозь зелень, она спешным шагом приблизилась к мужчине, прилегла как ласковая кошечка возле него и нежно гладила его грудь. Дмитрий Палыч больше не двигался. Макс тоже не двигался, он пока остерегался начинать, просто боролся с внутренними бурлящими потоками, интуитивно сдерживал первые волны эякуляции, не поддаваясь её слабым позывам. Но когда его пышнотелая любовница сама начала двигать мощным задом, страсть полностью поглотила остатки рассудка. Макс дал волю желанию, крепко натянул задницу и начал так активно работать бедрами, что влажные шлепки разлетелись по лесу. Полные губы женщины были полураскрыты, от каждого толчка тяжелые груди колыхались, а на лице отражалось утоление накопившегося аппетита.

— Макс, потише,  — бессильно шептала Лера, хотя такой напор доставлял ей максимальное удовольствие.

— Не могу потише,  — беззастенчиво ответил паренек, не прекращая беспощадной долбежки.

Так, сдерживая порыв, паренек продолжал разрабатывать прямую кишку своей ненасытной любовницы. Когда Лена вернулась, на их разгоревшихся лицах пылал похотливый румянец — самое постыдное, что мог делать мужчина со своей женщиной, проделывал Макс со своей матерью. Хотя это было простое удовлетворение определенной потребности, паренек испытывал нежность, он всё-таки бессознательно берег тесную мамину дырочку от чрезмерных нападок, подавлял желание впивать пальцы в плоть её ягодиц. Его нежность мешала целиком ощутить прелесть анального вторжения и ему, и его партнерше. Только прикосновение отяжелевшей мошонки к разгоряченной вульве, когда яички ещё не подтянулись вверх, приносило женщине дополнительное удовольствие.

— Я кончу, я сейчас кончу,  — будто в горячке выдавила женщина.

Ее слабые руки подкашивались, но опускаться грудью на сырую землю Лера не хотела. Она млела в предоргазменном полусне.

— Да, да, да! Аууу...

Макс порывисто толкал мать сзади, загоняя несгибаемый член, готовый в любую секунду разразиться в её прямую кишку. Он расходовал на эту простую механическую работу избыток своей мужской энергии. Растянутый сфинктер потерял способность сокращаться и нужно было двигаться особенно быстро, чтобы получить от него недостающую долю стимуляции. На глазах Леночки паренек зажмурился и широко открыл рот, но вместо крика его грудь испустила глухой, тяжелый выдох. Веки Макса задергались, он испытывал неописуемое блаженство, когда бурлящее семя выстреливало в теплую, глубокую, мягкую женскую попку.

— Все, пора заканчивать,  — шепотом торопила Лена,  — сходи в реку подмойся, а мы с Максом пока займем Дмитрия Палыча.

Лена первой вырвалась из густой зелени леса и резво впрыгнула в поле зрения мужчины. Он уже поднялся и сидел голый, сложив ноги. Появление задорной малышки заставило его улыбнуться, холодным взглядом он встретил появление сына и лишь сопроводил глазами жену — Лера вошла в 

воду по пояс и стояла неподвижно несколько минут.