Феминизированный куколд. Часть 7

Когда мы приехали домой, я был заперт в своей комнате до конца дня. Я уставился на розовые стены и тихо сходил с ума.

Я посмотрел на себя сверху вниз, на искусственную грудь и летнее платье... а затем со страхом посмотрел на сумку из фетиш-магазина. Наряд там был ещё хуже. Примерять его в магазине, когда Алекса и Кайл смеялись надо мной, а Шерри выглядела ошеломленной, было унизительно. И в ту ночь мне придется носить этот наряд перед целой комнатой, полной мужчин. Но изменения в моей внешности были ничем по сравнению с тем, как менялся мой разум. У меня встал член, когда эти парни пригрозили трахнуть меня в задницу в лифте. Странно, но когда я подумал о том, что они забирают Тома, я ничего не почувствовал. Но когда я подумал о том, что они заберут Тэмми, с её подпрыгивающей грудью и дерзкой гладкой попкой — мой член дернулся.

Я просидел там весь день, пытаясь разобраться в том, кем я стал. Все, что я мог сказать наверняка, это то, что я был абсолютно сбит с толку.

Наконец я услышал, как поворачивается ключ в замке. Шерри открыла дверь. "Раздевайся",  — сказала она мне. "Гости прибывают".

Она уже переоделась и была одета в длинное черное платье без бретелек с разрезом сбоку. Ткань была шелковистой и гладкой, облегая изгибы её тела, как масло. С её бледной кожей и длинными темными волосами она была изысканно красива.

"Перестань пялиться",  — сказала она, ставя сумку, которую несла, на кровать. "Я больше не твоя, Тэмми. Ты оставил все это позади, когда ты... изменился".

В её голосе звучала горечь... но это была не моя вина! Я не "изменился", меня изменила Алекса... и сама Шерри, благодаря хитрости Алексы! Но я знал, что протестовать бесполезно. Она давно перестала мне верить.

Я медленно снял платье и стоял там в лифчике и трусиках, недоверчиво глядя вниз на свои гладко натертые ноги и пах. Даже сейчас это все ещё заставало меня врасплох.

"Сейчас",  — сказала Шерри, доставая что-то из своей сумки. "Тебе это понравится, судя по твоей реакции на тех парней в лифте".

Я посмотрел на то, что она держала в руках. Это было немного похоже на член, за исключением того, что он был всего лишь шириной с мой палец. У основания была небольшая заостренная выпуклость, а затем она была соединена с длинным гибким резиновым шлангом. А на конце шланга была выжимная колба, похожая на ту, что на старомодной манжете для измерения кровяного давления. "Ч—что ты собираешься с этим делать?" — спросил я дрожащим голосом.

Шерри ухмыльнулась... и посмотрела на мою задницу.

"нет!" — резко сказал я, пятясь. "Я не гей!"

Ее лицо посуровело. Что случилось с любящей женщиной, которую я знал? Даже когда я был в тюрьме, она все ещё заботилась обо мне, все ещё чувствовала себя виноватой, когда впервые обратилась к Кайлу за утешением. Теперь она казалась совершенно жестокой.

Алекса. Это ударило меня,  

как грузовик. Алекса обучала её. Рассказывала ей, как мужчинам-рогоносцам "нравится", когда с ними обращаются. Она думала, что играет свою роль, оказывая мне услугу. Теперь я понял, почему до сих пор я мог слышать крошечную нотку неуверенности в её голосе, легкий дискомфорт. Она не была уверена ни в чем из этого, но она делала это, потому что думала, что это то, чего я хотел. И каждый раз, когда я соглашался с этим, она убеждалась, что все сделала правильно. С каждым днем это становилось все менее похожим на игру.

И я должен был продолжать успокаивать её, потому что, если бы я сопротивлялся этому, Алекса и Кайл отправили бы меня прямиком обратно в тюрьму. Дерьмо!

"Повернись",  — сказала она со льдом в голосе. Я напрягся... но обернулся, наблюдая за ней через плечо.

Она достала из пакета тюбик со смазкой и, держа его вертикально, выдавила щедрую порцию прозрачной смазки на его кончик и вокруг стержня, так что она потекла вниз и покрыла его. Я в ужасе посмотрел на эту штуку. Боже, она действительно собиралась сделать это...

Она подошла ко мне вплотную, проведя рукой по моей гладкой ягодице. "Наклонись",  — сказала она мне. "И раздвинь свои ноги".

Я поколебался, потом сделал, как она сказала. Я осознал, что дышу все быстрее. О Боже... Я думаю, что действительно хочу этого! Я почувствовал, как твердый, резиновый кончик этой штуковины прощупывает мою задницу. Смазка была холодной.

"П—пожалуйста",  — взмолился я. Но я не был до конца уверен, просил ли я её продолжать или просил остановиться. Я почувствовал, как моя грудь сжалась от этого ощущения — от того, как эта штука около моего ануса посылала сигнал по каждому нервному окончанию, заставляя меня дрожать вплоть до кончиков пальцев. Мои колени ослабели.

Она слегка фыркнула, когда провела твердым концом по моей заднице. "О, точно",  — сказала она саркастически. "Ты просто ненавидишь это, не так ли?"

Я покраснел. Кровь грохотала у меня в ушах, волны удовольствия расходились от моей задницы. Я больше не мог этого отрицать. Я прекратил свои протесты.

Она надавила, и я почувствовал, как моя задница начала поддаваться. Я инстинктивно попытался сжаться, но она была тонкой и твердой, и по мере того, как давление увеличивалось, я чувствовал, что начинаю открываться. Я приподнялся на цыпочки. "Шерри!" — сказал я в шоке.

"Прекрати жаловаться",  — прошипела она. "Он совсем не большой. Пока!"

Пока?!

Она надавила сильнее, и я почувствовал, как он проскользнул внутрь. Как только наконечник оказался внутри, стержень скользнул внутрь плавно и ужасно быстро. Я чувствовал, как он проникает глубоко в меня, прикасаясь ко мне так, как меня никогда раньше не касались — чужой, холодный и неудержимый. Все моё тело содрогнулось, и я почувствовал, как мой член затвердел. Я попытался зажать стержень этой пробки, но он был слишком гладким, слишком хорошо смазанным. Я почувствовал, как его кончик скользнул глубоко... глубоко... а затем сужающаяся выпуклость уперлась в мою попку, стремясь войти. Сужение означало,  

что он постепенно растягивал меня по мере того, как входил внутрь, и я должен был попытаться расслабиться, иначе было бы больно. Я ахнул. "Слишком большой!"

Шерри издала ещё один негромкий пренебрежительный звук. "Слишком большой? Это ничто по сравнению с мужским членом. Представь, если бы это был Кайл, трахающий тебя здесь".

От этой мысли мои глаза расширились. Я чувствовал, как выпуклость все расширяется и расширяется, и как раз в тот момент, когда я подумал, что больше не выдержу, она внезапно начала сужаться, и быстро. Моя задница судорожно сжалась вокруг него, словно засасывая штуковину глубже в моё тело, и я застонал, когда кончик задвигался внутри меня. Теперь я понял — выпуклость удержит это внутри меня, из-за её формы вытащить это гораздо труднее, чем вставить внутрь. Ощущение от этого было невероятным. Моё тело продолжало содрогаться вокруг него, и с каждым спазмом новая волна удовольствия захлестывала меня. Я— я не могу от этого оторваться!

Боже, это было... невероятно!

"Теперь платье",  — холодно сказала Шерри.

Я наклонился, чтобы достать его из магазинной сумки, и ахнул, почувствовав, как анальная пробка — я был почти уверен, что именно так она и называлась — движется внутри меня. Слегка покачиваясь на каблуках, я достал вещь, которую Алекса купила мне в тот день.

Это был наряд французской горничной, выполненный из черно-белого ПВХ. На нем был вырез для моего декольте с крестовиной, которая аккуратно скрывала место соединения искусственной груди с моей грудью. Оно облегало каждый изгиб моего нового тела, выглядя почти нарисованным, а затем спускалось по моим бедрам, заканчиваясь чуть ниже трусиков. Я был встревожен, обнаружив, что в заднице был вырез ещё больше, чем в моих трусиках. Шерри продела в отверстие выжимную колбу и шланг, а затем рывком опустила юбку вниз. Она повернула меня и показала в зеркало мой зад.

Сзади эффект был поразительным. У облегающей черной юбки из ПВХ был вырез в форме сердца на моей заднице. Внутри в рамке были мои трусики и голые, безволосые, женственные ягодицы, а между ними торчал резиновый шланг, ведущий к выжимной колбе.

Шерри подождала, пока я натянул подходящие черные чулки из ПВХ и длинные перчатки и обулся на 12-сантиметровые черные каблуки, которые заставляли меня пошатываться. Затем она подправила мой макияж. Когда я снова посмотрел в зеркало, я пришел в ужас. Я выглядел как фетишизированная резиновая кукла, игрушка, созданная для секса и ничего больше.

"Я... я не могу спуститься вниз в таком виде!" Я сказал. Я почти задыхался от страха. "Я не хочу, чтобы люди видели меня такой!"

"Лжец",  — сказала Шерри. "Держу пари, у тебя встал, как только ты почувствовала эту пробку в своей заднице... не так ли?"

Я открыл рот, чтобы сказать "Нет"... но мой член напрягся настолько сильно, насколько это было возможно, будучи стесненным моими застегнутыми трусиками. Моё красное лицо рассказало правду и Шерри усмехнулась.

Во что они меня превратили?! Я задумался. Я страстно желал погладить свой член и получить 

разрядку, но это было совершенно недосягаемо и вне моего контроля.

Шерри схватила последнюю деталь костюма — шляпку горничной в виде чепчика — и нахлобучила её мне на голову. Затем она за руку повела меня вниз по лестнице. С каждым шагом пробка двигалась внутри меня, вызывая во мне чувства, которые я не до конца понимал.

Внизу гостиная была превращена в комнату для игры в покер. Пятеро мужчин сидели за покерным столом — большим, дорогим на вид, который смотрелся бы вполне уместно в элитном казино. Покерные вечера, должно быть, обычное дело для Кайла.

Фишки были выложены перед игроками высокой стопкой вместе с несколькими толстыми пачками наличных, некоторые в долларах США, некоторые в евро, а некоторые в местной валюте. Я сглотнул от количества денег, которое мог видеть. Алекса сидела боком на колене Кайла, его рука поглаживала её бедро. Она тоже была в платье, длинном темно-красном платье с разрезом сбоку, который подчеркивал её загорелую кожу и светлые волосы. Когда она увидела Шерри, она заметно напряглась на секунду, затем изобразила свою лучшую фальшивую улыбку и помахала нам рукой, приглашая войти. Увидев меня, она весело захлопала в ладоши.

"Все собрались,  — сказал Кайл,  — это Шерри. Она со мной. А это Тэмми — она будет обслуживать вас сегодня вечером".

Все мужчины обернулись, чтобы посмотреть на меня. Я сразу же узнал Расса. Он улыбнулся акульей улыбкой, и у меня похолодело внутри. Затем он взглянул на Шерри, и я похолодел ещё больше. Расс всегда был неравнодушен к Шерри, всегда вежлив с ней лицом к лицу, но часто отпускал бесконечные непристойные комментарии в её адрес — в пределах слышимости от меня — как только она поворачивалась спиной. Когда я был Томом, я мог держать её подальше от него, но теперь...

Я повернулся к Шерри и увидел, как она застенчиво улыбается Рассу. Это было хуже всего — она не знала, каким он был на самом деле. Когда она была со мной — "когда" заставило меня вздрогнуть — тот факт, что она была замужем, не остановил его вожделения к ней. Теперь, когда она была любовницей друга Расса, открыто изменяла своему мужу у него на глазах, Расс мог вести себя намного, намного хуже. И теперь, когда я была Тэмми, у моего страха перед ним было другое измерение — что, если он был заинтересован во мне? Я даже не был уверена, знал ли он, кто я такая. Улыбался ли он, потому что ему нравилось видеть меня униженным, или потому, что он считал меня сексуальной женщиной и хотел использовать меня... или и то, и другое?!

Других парней я никогда раньше не видел. Один парень был лысеющим и немного полноватым, в старомодных очках. Там был латиноамериканец с выцветшими бандитскими татуировками, мужчина постарше, который мог бы быть итальянцем, и, наконец, светловолосый белый парень с мускулами почти такими же большими, как у Кайла и Расса.

"Мило",  — сказал латиноамериканец, глядя прямо на меня. "Она шлюха?"

Моя грудь сжалась. Сказал 

бы Кайл ему, что я мужчина и муж Шерри?

"О да, она настоящая шлюха",  — сказал Кайл. "Но тебе не нужно ей платить сегодня".

"Меня больше интересует вот эта",  — сказал лысеющий парень, указывая на Шерри. Его акцент удивил меня: немецкий. Он прилетел сюда аж из Германии?

"Она не продается",  — сказал Кайл. Но он не казался сердитым или оскорбленным". Но не стесняйтесь использовать Тэмми для заказа напитков. Она будет стараться изо всех сил, чтобы не наделать ошибок, не так ли, Тэмми?"

Я тупо кивнул.

"Потому что, если она неправильно примет ваш заказ,  — продолжил Кайл,  — вам надо лишь сжать грушу, болтающуюся у нее между ног".

Блондин наклонился вперед, пристально глядя на меня. "Что это даст?" — спросил он. У него был необычный акцент. На этот раз не немецкий. Что-то особенное, что я не мог определить.

Кайл ухмыльнулся. "У нее в заднице вставлена анальная пробка. Внутренняя часть раздувается — шире и длиннее — каждый раз, когда вы сжимаете эту грушу. На данный момент он маленький, но, поверьте мне, когда он раздут..." Он поднял руки, чтобы показать им.

У меня отвисла челюсть. Его руки были на расстоянии 20...25 сантиметров друг от друга!

Все мужчины ухмылялись и хихикали, и я видел, как они пробежались глазами по моему обнаженному декольте и вверх по длинной длине моих ног в резиновых чулках. Впервые я по-настоящему понял, что имели в виду женщины, когда жаловались на то, что мужчины пялятся на них. Они смотрели на меня не как на человека — как на совокупностьсисек, ног и дырочек, с которыми можно поиграть. Я почувствовал себя куском мяса и съежился, глядя в пол. Однако это было нечто большее, чем просто покалывающее чувство их похоти. Каждый из мужчин, даже толстый немец, был крупнее меня, сильнее меня. Если бы они захотели, они могли бы просто бросить меня на землю и... Я закрыл глаза. Никто не остановил бы их, не в этой комнате. Я никогда не чувствовал себя такой уязвимой. И все же, вместе со страхом, было кое—что, на что я не рассчитывал — столь же мощный поток сексуального желания внутри меня.

Я хочу этого. Боже, я думаю, что хочу, чтобы они меня использовали!

"Мило",  — сказал тот, что был похож на итальянца. "Это будет весело". У него был чисто нью-джерсийский акцент, и я знал, что означает это сочетание. Я запомнил все итальянские имена в электронных таблицах по отмыванию денег. Иисус!

Кайл ухмыльнулся мне. "А теперь сбегай и принеси нам чего-нибудь выпить, Тэмми. Я выпью пива".

Они все начали выкрикивать заказы на напитки, и я отчаянно пытался их запомнить. Я не хотел, чтобы эта штука в моей заднице становилась ещё больше. Каждый мой шаг уже напоминал мне о его присутствии в моей заднице.

На кухне был представлен огромный выбор различных сортов пива, вин и крепких спиртных напитков. Кайл не жалел средств, чтобы развлечь этих парней... неудивительно, поскольку я был почти уверен, что они были его клиентами по 

отмыванию денег. Деньги, которые они ставили на карту, были лишь крошечной частью миллионов, которые они прокачивали через компанию Кайла.

Я приготовила пять напитков для мужчин, а также шампанское для Шерри и Алексы. Я подумывал опрокинуть стакан чего-нибудь сам, но решил, что мне нужно быть начеку. Я действительно не хотел совершить ошибку.

Когда я вернулся в гостиную, Алекса все ещё сидела на коленях у Кайла, а Шерри стояла рядом с ним, поглаживая его плечи. Я раздавал напитки один за другим, и — к моему облегчению — казалось, что у меня все в порядке.

Затем заговорил Расс. "Слушай",  — небрежно сказал он Кайлу. "Если Алекса останется у тебя на коленях, как насчет того, чтобы Шерри подошла и села ко мне?"

Я втянул в себя воздух. Расс бросил на меня взгляд и ухмыльнулся, и тогда я понял, что он знал, кто я такая.

Я быстро взглянул на Кайла, надеясь, что он скажет "Нет". Но вместо этого он посмотрел на меня, на мои широко раскрытые глаза и испуганное выражение лица. Затем он повернулся, чтобы посмотреть на Шерри, которая выглядела просто неуверенно.

"Конечно",  — сказал он. "Почему бы и нет? Ты ведь не возражаешь, Шерри?"

Шерри сглотнула. Это была совершенно новая территория для нее. Кайл делил её с Алексой, но никогда с другим мужчиной — насколько я знал, они даже никогда не обсуждали это. "Н—нет",  — сказала она. И подошла к Рассу. Он тут же обхватил её руками за талию и притянул к себе на колени. Как раз перед тем, как её задница коснулась его ног, я увидела значительную выпуклость у него в паху, и моя грудь снова сжалась. Боже, только не Расс! Кто угодно, только не Расс!

Я отошел от стола, надеясь, что они забудут обо мне на некоторое время, и не спускал глаз с Шерри, когда игра снова возобновилась. Было сдано ещё несколько раздач, и Кайл, казалось, проигрывал. Мужчины подшучивали над сексом и спортом, светловолосый парень говорил о регби.

Южноафриканец. Это был акцент, который я слышал. Итак, у нас был кто-то из мафии, латиноамериканец, вероятно, был из одного из мексиканских картелей, южноафриканец, который, должно быть, был членом какой-то тамошней криминальной семьи, и... немец. Я вообще не мог его понять. Судя по количеству евро, которые лежали перед ним, он, очевидно, был очень богат. Коррумпированный бизнесмен? Какой-нибудь наркобарон? Мне совсем не понравилось, как он смотрел на Шерри, его глаза бегали вверх-вниз по её телу, когда она сидела на коленях у Расса. Теперь, когда я присмотрелся повнимательнее, мне показалось, что она слегка шевелится.

Я слегка сдвинулся в сторону, чтобы видеть, что Расс делает свободной рукой. Он медленно поглаживал им вверх и вниз по её бедру. Это было бы не так уж плохо, но он выбрал место, где открывался разрез на её платье, поэтому он гладил её обнаженную кожу прямо до трусиков. Шерри, казалось, пыталась выглядеть спокойной и отчужденной, но она сидела прямо 

на твердой и, без сомнения, растущей выпуклости в его штанах, и я мог видеть, как она двигает бедрами то так, то сяк. Её глаза продолжали метаться к Кайлу, но все, что он сделал, это улыбнулся ей, как бы говоря, что все в порядке.

Я наклонился вперед, чтобы получше рассмотреть — и пошатнулся на своих высоких каблуках. Я сделал неуверенный шаг, пытаясь удержать равновесие, и мой каблук опустился ровно на носок южноафриканского парня. Он выкрикнул проклятие, и я тут же отпрыгнул в сторону, но было слишком поздно.

"Плохая девочка, Тэмми",  — мягко сказал Кайл. "Прими своё наказание".

Выражение лица южноафриканского парня сменилось с гнева на похоть. Он поманил меня к себе рукой, а затем заставил развернуться. Я почувствовал, как вес качающейся выжимной лампы внезапно исчез, когда он поднял её. Я сглотнул.

Раздался резиновый звук, словно луковицу сильно раздавили в его руке, и одновременно я почувствовал, как эта штука в моей заднице расширилась. Мой рот открылся в беззвучном крике, а глаза выпучились, когда я почувствовал, как он утолщается и удлиняется, как и сказал Кайл. Внезапно это перестало быть тонкой игрушкой — как будто в меня только что проник скромный член. И с каждым миллиметром его движения это пробуждало во мне новые ощущения. Дискомфорт, да. Ощущение постепенного наполнения. Но что-то ещё... темное возбуждение, о котором я не хотел думать.

"Ты ничего не собираешься сказать?" — спросил южноафриканский парень.

"Она не разговаривает",  — спокойно сказал Кайл. "Мы знаем лучшее применение для её рта".

Они все засмеялись, а я покраснел.

Игра продолжалась. Из рук в руки перераспределялись деньги... причем большая часть этого уходит от Кайла и Расса. Кучка фишек у Кайла становилась все меньше и меньше, и он утешал себя тем, что рассеянно играл с грудями Алексы, заставляя её задыхаться и стонать. Я увидел, как губы Шерри слегка сжались — значит, с её стороны тоже была некоторая ревность. Но лапание Кайлом Алексы имело другой, более серьезный эффект. Расс, казалось, решил, что если Кайл может сделать это с Алексой, то он не будет возражать, если он сделает это с Шерри. Я видел, как его руки обхватили талию моей жены, а затем скользнули вверх под её груди... затем он начал тереть их нижнюю часть, отчего у нее перехватило дыхание от удивления. Она взглянула на Кайла, который просто кивнул ей.

Она сглотнула. И не осталась на месте. Расс, казалось, воспринял это как разрешение продолжать. Он скользнул руками вверх по её грудям и начал сжимать и поглаживать их, поглаживая ладонями её соски через платье. Я почувствовал, как во мне снова закипает холодная ярость, точно так же, как в самый первый раз, когда я увидел её на DVD с Кайлом. А потом Расс посмотрел прямо на меня и улыбнулся улыбкой чистой победы.

"Ты делишься своими игрушками?" — спросил немец Кайла напряженным от волнения голосом. Я видел, как сжался рот Шерри, когда её назвали игрушкой, но она ничего не 

сказала.

"Иногда",  — сказал ему Кайл.

Расс продолжал мять груди Шерри. Он был грубее, чем мог бы быть Кайл, и, казалось, больше заботился о своем удовольствии, чем о её, но Шерри извивалась и терлась о него. Все за столом смотрели в их сторону, включая меня. Вот почему, когда принесли заказ на напитки, я расслышал его лишь наполовину. И поэтому, когда я вернулся с напитками, в виски для итальянца был лед, а не его отсутствие, как было в заказе.

Он подозвал меня, и все засмеялись — смех Алексы был жестоким, но смех Расса был самым жестоким из всех. Я подошел к нему крошечными шажками. Пробка внутри меня уже чувствовалась не комфортно, каждое движение бедрами заставляло её обхват растягивать меня по-новому.

Итальянец взял грушу и положил другую руку на мои груди и жестоко их помял, возможно, вдохновленный Рассом. Точно так же, как и парни в лифте, он, казалось, не подозревал, что они были какими угодно, только не настоящими. Он заставил меня повернуться лицом к остальной части стола... а затем сильно сжал грушу.

Я судорожно вздохнул и ухватился за край покерного стола, когда резиновый член внутри меня набух и вырос. Он распер мой анус, его длина проникала глубже, прикасаясь ко мне в новых местах. Я чувствовал себя наполненным — теперь эта штука была размером со средний член. Моё дыхание участилось, от моей задницы исходила безошибочная рябь удовольствия.

Я покачал головой. Мне это не может нравиться! Я не могу! И все же... это было неудобно, просто на грани того, чтобы причинить боль... но в то же время, это было приятно. Нет, очень приятно! Когда я отошел от итальянца, я почувствовал, как внутри меня что-то меняется, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не издать крик удовольствия, который раскрыл бы меня как мужчину.

Может быть, это было выражение моего лица, которое возбудило Расса. Он немного приподнял мою жену со своих колен и задрал её платье вверх, пока оно не собралось вокруг бедер, затем снова опустил её. Теперь её теплые ягодицы терлись о его штаны, как у танцовщицы на коленях, и только тонкий материал её черных атласных трусиков прикрывал её лоно. Когда они начали следующую раздачу, я увидела, как пальцы Расса медленно пробираются вверх по её голой ноге, пока не достигли края трусиков... а затем продолжили движение к передней части.

Я стоял там, рядом со столом, не в силах даже выразить свой гнев вслух. Расс уставился прямо на меня, когда его пальцы начали очень легко поглаживать вверх и вниз по киске моей жены. Все те времена в офисе, когда он вожделел её. Все те маленькие комментарии, которые он делал о её теле. И теперь его пальцы ласкали её, в то время как я был поймана в ловушку в наряде распутной горничной, вынужденная приносить ему напитки.

Алекса негромко зарычала в знак одобрения и крепче прижалась к Кайлу, дразня его своей грудью 

и терясь о него задницей. Я понял, что она повышала ставки, заводя Кайла, чтобы у него было все меньше и меньше шансов помешать веселью Расса, в то же время подзадоривая его. Она хотела, чтобы Шерри трахалась с другими мужчинами... но почему? Потому что это заставило бы Кайла считать её менее особенной? Потому что она хотела, чтобы её соперницу использовали как дешевую шлюху, вместо того, чтобы ценить как любовницу?

Игра продолжалась, и на какое-то время удача, казалось, вернулась к Кайлу. Он соорудил перед собой небольшую гору фишек. Я упорно трудился, чтобы больше не совершать ошибок — я уже разгуливал с тем, что представляло собой мужской член внутри меня. Движение заставило моё тело приспособиться к пробке, и, хотя я все ещё задыхался и напрягался каждый раз, когда она сдвигалась, я чувствовал, что постепенно расслабляюсь вокруг нее. Я начинал привыкать к этому члену в заднице... и я содрогнулся при этой мысли.

Внезапно южноафриканец, которому я, казалось, понравился, подозвал меня к себе. Когда я был достаточно близко, он обхватил меня за талию и притянул к себе на колени. Я взвизгнул, когда мои ноги оторвались от пола, и моя практически голая задница приземлилась на его пах. Он уже был твердым, и мои глаза расширились, когда выпуклость в его штанах прижалась к моей заднице, заставляя набухшую пробку внутри меня двигаться. Он обхватил другой рукой мою грудь и начал мять грудь одной рукой. "Нет возражений?" — спросил он.

"Никаких",  — ответил Кайл.

Внезапно чья-то рука оказалась у меня под подбородком, запрокидывая мою голову назад, и губы опустились на мои. Я открыл рот, чтобы что-то сказать, на секунду забыв о последствиях своих слов. Но мой крик был заглушен его поцелуем, его язык немедленно проник в мой открытый рот, чтобы исследовать мой собственный. Я извивался у него на коленях, но это, казалось, только возбуждало его. И по мере того, как поцелуй продолжался, ощущение того, что над тобой доминирует сильный мужчина, заставило меня ослабеть внутри.

Его другая рука продолжала мять мою грудь. Его пах начал приподниматься, когда он целовал меня, и каждый толчок перемещал пробку внутри меня — почти так, как если бы он трахал меня в задницу. Я застонал сквозь поцелуй, а остальные рассмеялись. Я извивался — главным образом потому, что чувствовал, как твердею внутри своих трусиков. Ритмичное движение пробки внутри меня разжигало огонь в моей заднице, жар поднимался внутри меня. Боже, я на самом деле... наслаждался этим!

"Шлюха",  — сказал итальянец, наблюдая. От этого слова меня обдало волной жара.

Южноафриканец, наконец, приоткрыл рот, оставив меня задыхаться. "Вот, Тэмми",  — сказал он. "Дай мне немного удачи с этой фишкой". И он подтолкнул красно-белую покерную фишку мне в рот.

Поняв, чего он от меня хочет, я поджал свои накрашенные красным сияющие губы и поцеловал их краешек. Но он покачал головой. "Сделай это как следует",  — сказал он. "Оближи ее".

Остальные мерзко захихикали. Дрожа, я приоткрыл губы и 

высунул язык, облизывая фишку. Все мужчины ухмыльнулись, глядя на нежно-розовый кончик моего языка, и я внутренне ослабел, моё лицо покраснело. Уверен, что они думают о том, чтобы засунуть свои члены мне в рот!

"Это нечестно",  — сказал Расс. "Я тоже хочу немного удачи. Как насчет этого, Шерри?"

Я был так занят тем, что южноафриканец делал со мной, что не наблюдал за Шерри и Рассом. Когда я посмотрел на них, то, к своему ужасу, увидел, что он открыто теребит переднюю часть её трусиков двумя пальцами.

Шерри покраснела и заерзала, явно разрываясь между возбуждением и неуверенностью. Возможно, она и не знала, насколько злым был Расс, но она все ещё не доверяла ему так, как доверяла Кайлу. С другой стороны, движение его пальцев, очевидно, возымело эффект — я мог видеть, как её бедра слегка двигались навстречу пальцам Расса, и движение становилось все менее и менее утонченным. Она посмотрела на Кайла и, когда он не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить своего друга, кивнула Рассу и открыла рот, готовая лизнуть его покерную фишку.

Расс покачал головой, бросив взгляд в мою сторону. "Это не то, что я имел в виду. Я думаю, мне нужно ещё больше удачи, чем у него". Его рука схватила пояс её черных трусиков... и разорвала.

Шерри испуганно вскрикнула, когда ткань порвалась с уродливым, рваным звуком. Расс бросил испорченные трусики на стол, и я с недоверием посмотрел на маленькую кучку черного материала. Когда я снова посмотрел на Шерри, она тяжело дышала с широко раскрытыми глазами, пытаясь поджать ноги, чтобы прикрыться, хотя выглядела скорее шокированной, чем испуганной. Но Расс обхватил её колени и раздвинул, обнажив её гладко выбритую киску. "Все хотят посмотреть",  — сказал он ей.

Я видел, как Шерри посмотрела на Кайла, возможно, чтобы посмотреть, сделает ли он выговор своему другу. Но Кайл лишь улыбался. Я понял, что он не собирался останавливать Расса. Он наслаждался шоу, или хотел, чтобы она сделала это, чтобы унизить меня, или и то, и другое.

Пока я думал об этом, Расс начал катить свою покерную фишку, как монетку, по гладкой длине бедра Шерри... Она посмотрела вниз, затаив дыхание, когда уставилась на то, куда он направлялся.

Каждый мужчина за столом наклонился вперед, чтобы посмотреть. Южноафриканец наконец позволил мне встать, чтобы ему было лучше видно. Ненавидя себя, я наклонился вперед, чтобы тоже посмотреть.

"Давай, Шерри",  — сказал Расс. И он провел краем чипса по всей длине половых губ Шерри, заставляя её напрячься и задрожать.

"Она мокрая?" — хотел знать немец. Он наклонился вперед на своем сиденье.

Мгновение ни Шерри, ни Расс не отвечали. Шерри извивалась на коленях Расса. Я мог видеть румянец на её щеках, то, как её груди поднимались и опускались под платьем. Её глаза продолжали скользить по столу, по мужчинам, и чем больше она смотрела на то, что они наблюдают за ней, тем сильнее она прижималась к коленям Расса... и его возбужденному члену.  

Боже мой, подумал я, ей это нравится! Могла ли у Шерри действительно быть склонность к эксгибиционизму? Я бросил взгляд на Кайла: он победоносно ухмылялся. Мне стало плохо. Это было величайшее унижение. Он не заставлял её делать то, чего она не хотела делать — он давил на нее ровно настолько, используя то доминирование альфа-самца, которого я никогда не мог проявить, чтобы убедить её делать то, что она втайне хотела сделать. Это делало его лучшим любовником... лучшим партнером.

Шерри терлась и терлась о Расса, пока он водил фишкой вверх и вниз по её половым губкам. И, застенчиво прикусив губу так, что у мужчин перехватило дыхание, она кивнула, что была мокрой. Действительно, я мог видеть, как сияют её губы.

"Я думаю, нам нужно, чтобы она была немного влажнее",  — сказал Расс. "Надо что-то с этим сделать". Он повел рукой, как будто хотел погладить её, но затем остановился. "У меня есть идея получше",  — сказал он. "Почему бы тебе не возбудиться как следует?"

В комнате внезапно стало очень тихо.

Шерри поколебалась, а затем сказала: "Нет. Я не могу".

"Ты сможешь",  — сказал итальянец. "Нет ничего такого, чего бы ты не делала тысячу раз раньше. Просто забудь, что мы здесь".

Шерри смотрела на него три судорожных вдоха. Я мог бы сказать, что она была возбуждена этой идеей. Но это все равно было большим шагом для нее. Внутри меня все сгорало от безмолвного гнева. Я не мог отрицать, что вид того, как она это делает, меня тоже заводил, но это была моя жена! И они превращали её в стриптизершу!

"Продолжай, Шерри",  — сказала Алекса, прижимаясь к груди Кайла. "Это просто весело. Тебе нравится веселиться, не так ли?"

Я видел, как Шерри свирепо посмотрела на Алексу... и на то, как её рука скользила по мускулистой груди Кайла. Она заставляет её соревноваться, подумала я с болезненным страхом. Алекса хотела показать Кайлу, что она все ещё та, с кем он должен быть. Но она не знала Шерри так, как я знал её. Когда ей бросали вызов, Шерри была более чем способна зайти далеко — слишком далеко — чтобы победить. Я увидел, как глаза моей жены сузились, её гнев преодолел застенчивость.

Нет! Не поддавайся на это!

Шерри медленно опустила руку между своих гладких, бледных бедер и начала ласкать себя. Расс медленно расслабил руки, и она сама раздвинула ноги, демонстрируя им себя. Пятеро мужчин, все пялятся на эти прекрасные розовые складочки — и рядом с ними, готовый подать им напитки, её муж, одетый как распутная горничная. Как я мог пасть так низко?

"Вот и все",  — сказал южноафриканец. "Соберись и намокни".

"Черт, она прекрасна",  — сказал итальянец.

Немец просто молча наблюдал, как пальцы моей жены пробегают по её губам, поглаживая их по всей длине и проводя по краям снова и снова. Я мог видеть, как складки начинают блестеть все больше и больше, а её бедра начинают двигаться. Через некоторое время глаза Шерри закрылись, и 

её голова откинулась назад. Несмотря на её неловкость из-за того, что за ней наблюдали, она явно получала удовольствие.

Теперь у немца было красное лицо. "Еще",  — выдохнул он. "Пальцы. Засунь пальцы внутрь".

Шерри поколебалась, но медленно начала вводить и выводить из себя один палец. Было так тихо, что мы могли слышать влажное посасывание, когда она двигала им.

"Еще",  — сказал немец. "Четыре пальца! Сожми кулак".

"Полегче, Ханс",  — мягко сказал Кайл. "Она не одна из твоих—" Он оборвал себя.

"Да, она и так достаточно мокрая",  — сказал Расс со злорадством в голосе. "Не так ли, Шерри?"

Шерри открыла глаза. Казалось, что последние несколько мгновений она была далеко в своем собственном маленьком мирке. "Ммм-хмм",  — сказала она.

Расс передал ей покерную фишку. Она сглотнула, а затем просунула его край между нижними губами, задыхаясь от его твердости. Мы наблюдали, как её блестящие складки раздвигаются клетчатым ободком, и я не думаю, что когда-либо видел более непристойно красивое зрелище. Когда она убрала его, край блестел.

Расс забрал свою фишку обратно и со щелчком положил её на стол. "Вот это счастливая фишка",  — сказал он остальным. Он снял Шерри со своих колен, и, когда она встала, её платье вернулось на место. Когда она встала, я увидел, что её ноги дрожат. Она была возбуждена больше, чем я когда-либо видел её, и до меня дошло, что изменился не только я. Она уже не была той женщиной, которой была, когда меня отправили в тюрьму. Какой бы она стала, если бы ещё одна неделя находилась под влиянием Кайла и Алексы? Ещё месяц? Ещё один год?

"Почему бы тебе не пойти и не принести следующую порцию выпивки?" — спросил Расс Шерри. "Дай Тэмми передохнуть".

Это застало меня врасплох... и вызвало у меня подозрения. Он никогда раньше не проявлял ко мне никакого сострадания.

Шерри кивнула и приняла заказ на пиво и дорогой марочный виски. Она исчезла на кухне, все головы поворачивались, чтобы посмотреть на её покачивающуюся задницу, когда она уходила.

"Я должен", сказал Расс Кайлу, "выебать её. Как насчет этого, приятель?"

Что? Я была поражена, когда Кайл позволил ему прикоснуться к Шерри. Он ни за что не позволил бы ему переспать с ней!

Я посмотрел на Кайла, ожидая, что он отшутится и отвесит своему приятелю пощечину. Но Кайл смотрел прямо на меня, ухмыляясь. Он знал, что мы с Рассом не ладили. Он знал, что этот ублюдок испытывал вожделение к Шерри с тех пор, как впервые встретил её, всегда вежливый с ней в лицо, но отпускающий грубые комментарии за её спиной. Мой желудок сжался, когда я поняла, что он собирался сказать "да", не несмотря на все это, а из-за этого.

Кайл кивнул. Не в силах остановиться, я издал сдавленный стон протеста.

Южноафриканец повернулся, чтобы посмотреть. "В чем дело?" — спросил я. он спросил. "Ревнуешь?"

Все засмеялись, а я покраснел, свирепо глядя на Кайла.

"Твой друг прав",  — сказал немец — Ганс, как они его звали. "Она прелестна".

Что-то в том, как 

он это сказал, заставило мой затылок покрыться мурашками.

Шерри вернулась. К моему удивлению, Расс не позвал её к себе. Вместо этого он подозвал меня, чтобы я села к нему на колени. Я осторожно села, скромно сведя ноги вместе, но он внезапно схватил меня своими огромными руками и притянул обратно к себе, заставляя пробку внутри меня двигаться и смещаться. Я стиснул зубы и издал стон, удовольствие опять захлестнуло меня.

Шерри подошла, чтобы встать рядом с Кайлом, и игра началась снова. После своей предыдущей удачливой серии Кайл теперь опять сильно проигрывал, его стопка фишек уменьшалась с каждой раздачей.

Расс наклонился и прошептал мне на ухо, достаточно тихо, чтобы остальные не могли услышать.

"Ну, Том",  — сказал он. "Посмотри на себя".

Снова услышать своё старое имя было подобно удару молнии, ударившему прямо в моё сердце. Реальность всего этого ярко вспыхнула в моем сознании. Я был одет как женщина, бессильный защитить свою жену, когда мои враги обсуждали её.

"Ты знаешь, что я собираюсь сделать с Шерри?" — прошептал Расс.

Я извивался у него на коленях, пытаясь встать, но его рука крепко удерживала меня за талию.

"Я собираюсь сделать то, чего, бьюсь об заклад, она никогда раньше не делала, такая маленькая сучка с тугой задницей, как у нее".

Мой гнев превратился в холодный страх. Он не мог иметь в виду—

"Это верно",  — сказал Расс. "Я собираюсь засунуть свой член прямо ей в задницу. Кайл уже трахал её там?"

Я покачал головой.

"А ты? У нее когда-нибудь был твой маленький член там, в её заднице?"

Я снова покачал головой. Я почувствовал, как у меня на глазах выступили слезы.

"О, так даже лучше". Он немного отодвинул своё лицо назад и посмотрел на меня. "Ты собираешься заплакать? О, Алекса действительно здорово над тобой поработала, не так ли? Ты всегда был слабаком, Том, но теперь ты настоящая женщина. Ты заслуживаешь того, чтобы тебя трахнули, так же, как и твою жену".

Я снова покачал головой и издал низкий, умоляющий звук своим горлом.

"Тише, Тэмми",  — прошептал Расс. "Ты не можешь остановить меня. Ты ни черта не можешь сделать". Он посмотрел через стол на мою жену. "Шерри всегда такая чертовски чопорная. Подожди, пока она не получит порцию этого". И он прижался ко мне бедрами. Выпуклость в его штанах уперлась в мою задницу, и я поняла, что он почти такой же большой, как Кайл. Я застонал от ужаса.

"О, да. Это заставит её стонать, приятель. Можешь быть в этом уверен. И самое приятное, что ей это понравится",  — сказал он мне. "И она будет умолять меня не останавливаться, когда я буду трахать её в задницу. И знаешь, что я тогда сделаю?" Он наклонился ещё ближе, так что мог прошептать сверхнизко. "Я кончу в её тугую киску. Может быть, я обрюхачу её вместо Кайла. Как тебе идея?"

Комната, казалось, закружилась вокруг меня. Мысль о том, что он трахнет Шерри в задницу, вторгнется в эту последнюю,  

нетронутую дырочку, особенно своим огромным членом, была ужасна. Но мысль о том, что он действительно попытается оплодотворить её... неужели Кайл действительно допустит это? Узнает ли он вообще?

Я должен был предупредить её. Я должен был остановить это. Я снова покачал головой и открыл рот... только для того, чтобы обнаружить, что большая рука Расса зажала его.

"Тэмми забывает, что ей не разрешается говорить",  — мягко сказал Расс, повышая голос, чтобы остальные могли его услышать. "Я думаю, ей нужен кляп".

"Я так и подумала, что это может пригодиться",  — сказала Алекса, доставая что-то из своей крошечной сумочки. "Я принесла это, на всякий случай". И она бросила ему что-то через стол. Кляп с кольцом, похожий на тот, что я носила раньше, хотя у этого были ремешки из толстого черного ПВХ в тон моему наряду. Расс схватил его, высвободил руку и, прежде чем я успел что-либо сказать, зажал мне его между зубами. Кольцо застряло между моими челюстями, заставляя их широко раскрыться... а затем ещё шире, когда Расс оттянул его назад. Я попытался прикусить его, молясь, чтобы резина прогнулась. Но он совсем не изменил форму.

Я не мог закрыть свой рот!

Я почувствовал, как Расс умело застегивает ремни у меня за головой, не давая мне вытолкнуть эту штуку наружу. Я начал паниковать, мои глаза расширились, дыхание стало прерывистым. Я прекрасно мог дышать, но из-за того, что мой рот был насильно открыт, я чувствовал себя ужасно уязвимой.

"Намного лучше",  — сказал Расс. И он снова прижался своей промежностью к моей заднице, заставив пробку сдвинуться и заставив меня застонать. Все засмеялись.

Я не могу говорить! "В отчаянии подумал я, глядя на Шерри. Я не могу предупредить ее! Она все ещё стояла рядом с Кайлом, наблюдая за игрой, не подозревая о том, что Расс запланировал для нее.

"Она и так хорошо выглядит",  — сказал южноафриканец. И он заерзал на своем сиденье, как будто у него тоже был стояк.

"Лучший способ быть женщиной",  — сказал Расс и улыбнулся Шерри. Я ожидал, что она придет в ужас от этого возмутительного комментария. Её улыбка была неуверенной, но, клянусь, она слегка скривилась, как будто слова, исходящие от такого мускулистого, симпатичного, доминирующего парня, как Расс, были... возбуждающими?! Боже, неужели ей действительно нравилась эта сексистская, грубая свинья? Она собиралась пойти прямо в его объятия, а затем... Я закрыл глаза при мысли о том, что он обещал с ней сделать. Он собирался отнять у нее — и, в некотором смысле, у меня — последний оставшийся кусочек девственности. И заставить её умолять его сделать это.

Когда я открыл глаза, Расс пристально смотрел на меня. "Я думаю, Тэмми нужно немного поработать",  — сказал он, сталкивая меня со своих колен и сильно шлепая по моей голой заднице. "Но у нас у всех есть напитки".

Я проверил стол, и он был прав: бокалы у всех были полны.

"У меня есть идея",  — сказал Расс. "Как насчет того, чтобы Тэмми отсосала тому,  

кто выиграет следующую раздачу?"