Алла. Окончание

Я лежал на диване и пытался решить нравственную диллему. С одной стороны, я сильно привязался к Алле, мне импонировала её покорность и собачья преданность. Но это же и мешало мне сейчас изменять ей. Изменить ей было для меня то же самое, что обидеть ребёнка. Девочка так верила и была так наивно доверчива ко мне, что я просто физически не мог сейчас решиться на это. С другой стороны, я привык к ее доступности. Даже если один из нас был занят по работе или учебе, всегда можно было выкроить время на то, чтобы подскочить к ней, допустим, в обеденный перерыв и воспользоваться прямо в машине ее безотказным ртом. Лишаться такой приятной возможности оказалось неожиданно тяжело. А ведь прошло всего лишь три дня, как Алла, сдав зимнюю сессию, укатила на каникулы в свой городок, к родителям. А мне осталось только вспоминать ее горячие, трепетные ласки...

... Подъехав к главному входу в Университет, я неторопливо паркуюсь, смотрю на часы и закуриваю. До конца пары еще три минуты, Алла выйдет через пять, у нее получасовый перерыв. И в самом деле, ровно через пять минут раскрасневшаяся и запыхавшаяся от быстрой ходьбы девчонка плюхается на переднее сиденье. Она налегке, без куртки и шапки. Мы целуемся, обмениваясь приветствиями, и я сразу трогаюсь. Малышка должна еще успеть перекусить. А первым блюдом пусть будет высококалорийный белок, хе хе. Пара минут быстрой езды и, проскочив под мостом, я сворачиваю с дороги, идущей вдоль реки, прямо в снег. Рыча и местами пробуксовывая, машина выскакивает на большой заснеженный пустырь над рекой и останавливается у крутого спуска к воде. Не видно ни души, лишь далеко на льду виднеются чёрные пятна. Рыбаки. Стягивая волосы в хвост, Алла озабоченно крутит головой, осматриваясь, смешно морщит остренький носик:

— Никто не увидит?

— Успокойся.  — Не теряя времени, я расстегиваю ремень, спускаю штаны вместе с трусами до колен и, слегка раздвинув ноги, откидываюсь назад. Член уже слегка набряк, но нужной твёрдости не обрел. Лежит себе на бедре и смотрит на Аллу единственным глазом. А она, разувшись и забравшись коленями на сиденье, торопливо стягивает через голову свитер и избавляется от бюстгальтера. Поворачивается ко мне и наклоняется головой мне между ног. Я успеваю подставить руку и голая девичья грудь ложится мне в ладонь. Сисечки у Алки моего любимого размера — не знаю, какой это номер, но в аккурат помещается в ладонь, ни больше, ни меньше. Я осторожно сжимаю её, зажав острый твёрдый сосок между пальцев, наслаждаюсь молодой упругостью полушария. Другую руку по хозяйски кладу на попу. Глажу, запускаю пальцы в промежность. Стоя надо мной раком, Алла слегка покачивает оттопыренной задницей, отзываясь на мои ласки.

Девушка не спешит брать в рот. Хорошо зная мои пристрастия, она проходит язычком по стволу, добирается до яиц, начинает их сосать, забирает в рот, иногда очень осторожно покусывает своими острыми зубками, при 

этом косит на меня озорно блестящими глазками. Чертовка сама получает от этого удовольствие!

Член практически сразу реагирует на её старания. Вздрогнув, он начинает шевелиться. Постепенно увеличивается, выпрямляется вдоль живота во всю стать. Наконец, набрав силу, он застывает под углом к животу, подрагивая от нетерпения. Произошедшая с ним метаморфоза не ускользнула от внимания моей ласковой кошечки. Алла выпустила яйца изо рта, подхватила их ласковым пальчиками, а слюнявым, мокрым ртом ловко поймала головку вздрагивающего члена. Некоторое время она просто удерживает залупу во рту, слегка мотает головой и шевелит языком, перекатывает её во рту, как леденец. Наконец она ставит его вертикально и начинает насаживаться на ствол головой, плотно обхватив его губами. Время от времени она выпускает член изо рта и, подрачивая его ручкой, переводит дыхание. Потом с новыми силами опять начинает сосать, не забывая полировать залупу своим шустрым язычком.

— Всё, Алек, подходит,  — Хриплю я, чувствуя скорую развязку. Алла в ответ ещё сильнее начинает дёргать головой. Лишь несколько раз она успевает соснуть и моя пушка начинает выстреливать свой боезапас ей в рот. Прижимаясь лицом мне к паху, Алла покорно сглатывает моё семя, голова её шевелится как у змеи, поглощающей свою добычу. Высосав последние капли, она замирает на некоторое время с членом во рту, я с благодарностью глажу её по волосам и спине. Наконец, она поднимает голову. Полуобмякший член с чмокающим звуком выскакивает из приятной ловушки и шлепается мне на живот. Алла победно смотрит на меня, как бы спрашивая улыбающимися глазами: «Молодец я? » Улыбаясь, киваю в ответ: «Молодец, молодец» и протягиваю бутылочку колы. Девушка делает несколько больших глотков, запивая результат моего оргазма. Вынимает платочек, промакивает сначала губы, потом заботливо обтирает мне член и пах. Ещё через две минуты мы трогаемся..

Вздохнув, я нащупал рукой свой эрегированный член, поправил его так, чтоб ему стало свободнее, и поднялся с дивана. В паху ломило от воспоминаний. Решив провести этот вечер в любимом спортбаре, я начал одеваться и тут раздался звонок.

— Привет.  — Приятный девичий голос.

— Привет.

— Не узнал?

— Что-то нет.

— Это Лена, подруга Аллы. Вспомнил?

— Теперь да.

— Слушай, у меня к тебе просьба, ты один? Можешь спокойно говорить?

— Да, я один, Алла уехала к себе на каникулы.

— Ну хорошо, меня тут позвали на день рождения, а мне одной не хочется идти, ты не составишь мне компанию?  — Я заколебался, не зная, что ответить на это. Возможно, это попытка проверить меня на верность, придуманная этой сучкой вместе с Аллой. Как будто читая мои мысли, она продолжила:

— Не переживай, это моя компания, с Аллой твоей там никто не знаком, ничего она не узнает, если тебя это волнует, так что?

— Хорошо, я пойду, куда подойти?

— Ты купишь цветы?

— Конечно.

— Тогда приходи в «Европу» через час, там хорошие букеты и оттуда недалеко идти. Я буду у входа.

Я успел выкурить две сигареты и слегка подзамерзнуть, прежде чем 

она появилась. Но ожидание стоило того! Выглядела она невероятно эффектно. Короткая, едва доходящая до середины бедра шубка открывала длинные стройные ноги в телесного цвета колготках, которые создавали возбуждающий эффект голых ног. Высокие сапоги на каблуках подчеркивали их стройность. Прибавьте к этому длинные белокурые волосы, рассыпанные по плечам, красивое гордое лицо с очень умело нанесенным, неброским макияжем. И походка. Эта девушка умела «нести» себя, заставляя проходящих мужиков сворачивать шеи. Улыбнувшись, она порывисто прижалась ко мне, обнимая, и чмокнула в щеку:

— Идем, а то опаздываем.  — Она по хозяйски взяла меня под руку.

— Здорово выглядишь,  — Наконец созрел я для комплимента, когда мы уже вышли из торгового центра, купив букет цветов и литровую бутылку вискаря.  — Тебе не жалко мужиков, которые приехали сюда затариваться со своими женеми?

— Неа!  — Она весело рассмеялась, опять взяв меня под руку.

Дальше шли молча. Было холодно и не хотелось разговаривать. Несмотря на мороз, я получал большое удовольствие от этой прогулки. Было очень приятно шагать рядом с этой красоткой, вдыхать ее запах, чувствовать ее бедро своим. Видеть, как реагируют на неё встречные мужчины..

— Ну где вы ходите?  — Такими словами встретила нас в прихожей именинница — невысокая брюнетка с точеной фигуркой. Одета она была по домашнему и очень сексуально — короткие шортики и топ. Катя — так её звали, обняла и поцеловала сперва Лену, потом меня, принимая букет. Мне начинало здесь нравится. Лена с моей помощью сняла шубку, оставшись в очень коротком платье в обтяжку и юркнула куда-то, по моему — в ванную, бросив мне:

— Пока осматривайся, знакомься, я сейчас.

Ну что ж, осматриваться так осматриваться. Вечеринка была в самом разгаре. С кухни доносились какие-то пьяные голоса, из зала рубила громкая музыка. Решив для начала сходить в туалет, я двинул по коридору. Направо в конце была приоткрытая дверь в спальню. Приблизившись, я заглянул. Судя по некоторым характерным признакам, выдающим комнату девушки, это была спальня именинницы. Две девушки и парень играли в карты сидя прямо на полу. Не обращая на них внимания, на диване зажималась парочка. После туалета я направился в зал. Здесь был организован танцпол. Стайка фигуристых тёлок одетых так, как будто они участвуют в конкурсе кто оденется соблазнительней, выплясывала под музыку в центре комнаты. С ними дёргался какой-то длинноволосый паренёк. Черт возьми, да тут настоящий малинник. От созерцания крутящихся под музыку поп, мелькающих голых ног и трясущихся сисек у меня опять заломило в паху. Очень хотелось курить. Присев на диван, я решил дождаться Лену. Едва я сел, как Волосатый отделился от клубка танцующих тел и двинул ко мне:

— Сергей!  — Крикнул он, стараясь перекричать музыку.

— Тёзка!  — Крикнул я в ответ, улыбаясь и пожимая протянутую руку.

— Пошли выпьем,  — Не дожидаясь ответа, он потянулся к выходу, я за ним.

На кухне собралась преимущественно мужская компания. Как такового праздничного стола накрыто не было. Просто стол, уставленный бутылками разного калибра и содержания. Между 

ними одноразовые тарелочки с закусками — куски пиццы, чипсы, какие-то колбаски, сыр, маслины и прочее. В общем, фуршет. Народ, устав от танцев или других занятий, подходил, выпивал, закусывал и снова уходил. Эта движуха не прекращалась ни на минуту. Парни мутили какие-то адские коктейли. Короче, типичная молодёжная тусня. Я успел перезнакомиться с ребятами и выпить рюмку, как сзади послышался голос:

— Вот ты где, дорогой!  — С этими словами Ленка обняла меня сзади, прижавшись тёплыми губами к моей шее, а полной грудью к спине. Это было чертовски приятно. Поняв, что она ждёт от меня, я повернулся к ней и поцеловал в сладкие губки:

— Уже соскучилась?

— Конечно!  — Она продолжала меня обнимать, прижимаясь ко мне. Я опустил руку вниз, коснувшись её бедра и понял, что она сняла колготки. Ещё раз проведя по гладкой коже, я убедился, что она с голыми ногами. Черт возьми, вечер обещает интересное продолжение. Насколько далеко она зайдёт?

— Там ребята на гитаре играют, пойдём?  — Лена потянула меня за руку. Пройдя за ней, я оказался в комнате, в которой ещё не был. Это была большая комната с огромной двухспальной кроватью, на которой кружком вперемежку сидели парни и девушки. Один из парней бренчал на гитаре, гнусавым голосом пытался спеть что то из Чайфа, весьма хреново, на мой взгляд.

— Гитара расстроена,  — Усаживаясь вместе с Леной в кружок, раздвинувшийся при нашем появлении, заявил я.

— Так настрой,  — Ничуть не обидевшись, парень протянул мне гитару. Понимая, что сейчас начинается настоящее знакомство и вливание в этот молодёжный коллектив меня, в их глазах почти старпера, я осторожно взял в руки инструмент. Попросив тишины, я поймал слегка встревоженный взгляд притихшей Ленки. Она тоже переживала за меня. Ну что ж, не впервой мне подтягивать колки. Я её настроил.

— А сыграй,  — Послышались со всех сторон голоса.

— Сыграй,  — Попросила и Лена, обнимая меня за плечи.

— Видите ли, ребята,  — Взяв несколько аккордов, я продолжил,  — Меня на гитаре учил играть отец и от него я перенял репертуар. Аркадий Северный, Высоцкий, Розенбаум. Если хотите, сыграю.

— Давай, давай,  — послышалось со всех сторон.

И я запел:

А кто говорит, что водка вред,

А кто говорит, что водка вред,

Тот в этом ничего не понимает.

Кто так про водку говорит,

Пускай под ним земля горит.

И пусть его в могилу закопают.

Песня имела успех, я сам не заметил, как стал самым популярным парнем в тусовке. Каждый считал своим долгом со мной выпить, я пел и опрокидывал рюмку за рюмкой. Спасла меня Лена, которая буквально выдернула меня из этой комнаты:

— Пойдём потанцуем.

Я опять оказался в зале среди дергающихся тел. Не будучи большим любителем танцев, я двигался, как мог, посматривая на соседей, копируя их движения. Наконец, я устал. Взяв Ленку за руку, я шепнул ей на ушко:

— Танцуй, а я посижу.

— Ладно,  — Улыбнулась она.

С облегчением свалился на диван, расслабился. С удовольствием наблюдая, как танцуют молодые телистые девчонки, я почувствовал эрекцию. Едва 

я привычно поправил свой конец, направив его вверх, как Лена, оставив танцующих, плюхнулась мне на колени. Теперь мой стояк упирался прямо в нее. Но она не подавала вида, хотя она не могла не чувствовать его своей жопой. Поерзав на мне, Лена устроилась поудобнее, оживленно болтая с присевшей рядом Катей. Я положил руку ей на бедро. Не чувствуя отрицательной реакции, я начал движение вверх, дошел ладонью до края платья и пошел гладить дальше, Не торопясь, я гладил ее бедро под платьем, насаждался этими прикосновениями. Ленка чуть раздвинула ноги, я понял это как приглашение и забрался между ног. Она вздохнула и опять заерзала на мне, драконя мякими булочками.

— Хочешь, чтобы я сидел тут с мокрыми штанами?  — Шепчу ей на ушко.

— Все так серьезно?

— А ты не чувствуешь?

— А как же Алла?

— Про нее сейчас вообще не думаю.  — Это было правдой.

Ничего не сказав в ответ, она начала меня целовать. Наслаждаясь ее губами, я не забывал шарить руками по ее роскошному телу. Трогал за грудь, забирался под платье. Как старшеклассники, черт возьми. В конце концов мне надоела эта игра.

— Мы можем где-нибудь уедениться? Пока я прямо здесь тебя не трахнул.

Улыбнувшись, она щелкнула меня по носу, и, прижавшись ко мне, взяла теплыми мягкими губами за ухо. Никогда не думал, что это может быть так приятно... Лена, что же ты делаешь со мной. Выпустив ухо изо рта, она, жарко дыша в него, прошептала:

— А я уже трусики поменяла, мокрые стали..

— Так что мы ждем?

— Сейчас что-нибудь придумаем.

Ушла. Я вышел на балкон, закурил. Мороз немного освежил, отрезвил меня. Появились мысли — а мне это надо? Может, взять и уехать домой? Тут явилась Лена и все мысли куда-то умчались. Взяв меня за руку, она потянула меня за собой.

Так я оказался в четвертой комнате, в которой еще не был. Из мебели был только большой письменный стол и стул. Вдоль стены большой стеллаж с книгами. На другой стене большая карта мира. Чей-то кабинет. Впрочем, мне было не до интерьеров. Ухватив Ленку под задницей руками, я легко ее поднял и посадил на стол.

— Ого,  — Только и успела сказать она, когда я, завалив ее на стол, забросил ее обнаженные ноги себе на плечи. Забравшись ей в трусы, проверил пальцами, она и правда вся текла. Она уже плыла, изнемогала, как и я.

— Возьми меня.

Выпростав рвущийся на волю член, я сдвинул в сторону узкую полоску трусиков и засадил ей. Вскрикнув, она начала громко стонать, извиваясь под моими ударами. Сдвинув с плеч бретельки платья, я обнажил крупную грудь с большими розовыми сосками. Наложив на них руки, я жадно мял их, продолжая размашисто ебать ее, отчего стол ходил ходуном. Лена так громко стонала, что я пару раз опасливо покосился на дверь. Наверняка слышно в коридоре. Словно прочитав мои мысли, Лена взяла меня за руку и потащила себе 

в рот, засосала их, иногда чувствительно прикусывая. Никогда я еще не видел такой бешеной страсти. Она и правду была предельно возбуждена. Хватило пары минут мощной ебли и она кончила. Кончала долго, мусоля моя пальцы во рту, мычала, запрокинув голову. Ее била крупная дрожь. Переждав эту бурю, я продолжил качать. Давно уже был на пределе и мне хватило всего несколько фрикций для разрядки. Закусив губу, чтобы не закричать, я начал спускать в податливое лоно своей любовницы. Излившись, качнул еще несколько раз. Член и не думал опадать, оставаясь твердым. Вытащил мокрые пальцы из ее рта, вытер об штаны. Ленка зашевелилась. Попыталась поднять голову и бессильно уронила ее опять. Глядя на меня мутными, как будто пьяными глазами, еле слышно спросила:

— В меня?

— В тебя.

— Надо в ванную. Хоть спиралька стоит, все равно.

Вытащив из нее член, я помог ей подняться. Она слезла со стола, оправляя платье, надела бретельки, спрятала грудь. Удивленно покосилась на торчащий член:

— Ого, еще стоит.  — Как бы не веря, тронула его рукой.  — Спрячь.  — С этими словами она щелкнула замком и вышла. В дверь тут же просунулась любопытная голова именинницы:

— Ну вы и громкие. Папин стол хоть цел?  — Ничуть не смущаясь, она покачала его руками.  — Вроде цел. Пошли, там тебя заждались. Жеребец,  — хихикнула она и ущипнула меня за зад. Я ущипнул ее в ответ. Неожиданно она прильнула ко мне и, закинув мне руки за голову, начала целовать в губы. С минуту мы сосались. Но как только я положил руки ей на задницу, она сразу отпрянула.

— Тихо, тихо, я тебе не Лена,  — И убежала.

Так и не поняв, что это было, я вышел из комнаты.

Пьянка с танцами продолжилась. Опять гитара, опять тосты. И вот, как будто перемотали пленку назад, мы сидим в зале. Ленка у меня на коленях и мы смотрим, как танцуют гости. Опять поцелуи, объятия, руки под платьем, тихий шепот на ушко белокурой прелестнице:

— В кабинет?

— Посиди.

Выхожу опять на балкон, жадно вдыхаю морозный воздух, закуриваю. Входит, к моему удивлению, Катя.

— Пойдем, провожу,  — И вдруг, воровато обернувшись, прижимается ко мне, целует. Время позднее, народ уже частично разошелся, остались самые стойкие. Из зала доносятся пьяные голоса, музыка. Того и гляди, кто-нибудь захочет выйти на балкон. Мне все равно. Не отрываясь от ее сухих, жестких губ, я беру ее за зад. На этот раз она вроде не возражает. Попка у нее твердая, спортивная. Снимаю одну ее руку с себя и тащу к члену. Вырывает, резко отпрянув от меня, вытирает губы:

— Все, идем.  — Обходя танцующих, мы прошли через зал. Про себя тихо матерюсь. Вздумала играть со мной, чертовка! Ну погоди! Проведя меня по коридору, Катя повернула не к кабинету, а к спальне, к той самой комнате, в которую я заглядывал в первый раз. Еще раз смачно поцеловала меня и, вздохнув, втолкнула в спальню. Ну и вечерок!

Не 

успели мои глаза привыкнуть к темноте, как две руки обвили меня за шею, а полные сладкие губки припали к моим. Лена... Она была полностью обнажена. Целуя эту нимфу, я с удовольствием водил руками по ее обнаженной спине, опускался ниже, щупал, мял её выпуклый упругий зад. Она тем временем торопливо расстегивала на мне рубашку. Я, оставив на время её тело, освободился от брюк и трусов. Чуть наклонившись, она целовала мои соски, брала их в рот, лизала. Было очень приятно. Оторвавшись от меня, она легла на заботливо кем-то, Катей, а кем ещё, застеленный диван, увлекая меня рукой за собой. Наконец-то я мог сполна насладиться этим совершенным телом, распростертым подо мной! Не торопясь, я целовал её губы, шею, перешёл на грудь. Рукой я, само собой, лазил внизу, гладил ножки и между ними. Потом полностью перешёл на упругие полные шарики. Я мял их, не в силах оторваться, целовал крупные соски, ласкал их языком, покусывал. Я говорил, что люблю первый размер у девушек, но ленкина грудь, которая была значительно больше, уверенная тройка, это что-то. Полная, объёмная и вместе с тем налитая, упругая, стоячая, ммм. В этот момент, когда я полностью владел ей, когда я имел её грудь руками и ртом, я понял, что такое настоящие сиськи. Большие, красивые и приятные на ощупь. Те, кто говорят, что большие сиськи это не главное, те просто не держали в руках такую грудь, как у Леночки. С трудом оторвавшись от её мячиков, я спустился вниз, лаская ртом её плоский живот и, раздвинув ноги руками, припал ртом к её писечке. Лена шумно вздохнула и прижала руками мою голову к себе. Когда я в первый раз лизнул ее там, она застонала:

— Сережа, Сереженька, как хорошо..

С минуту я ласкал ее там, больше она не дала, потянула руками на себя:

— Давай, ты же хочешь..

Конечно, я хотел. Вошел, начал неторопливо двигаться, лежа на ней. О себе как-то не думал, хотелось доставить ей удовольствие. Как она стонала, кусая мои губы! Не знаю, есть ли высшая награда для мужчины, чем чувствовать, как извивается под тобой от наслаждения твоя женщина. Обхватив меня ногами, она прижимала ими меня к себе, как будто пришпоривала лошадь. Быстро она кончила в этот раз, отстонала, отцарапалась, затихла. Я продолжал неторопливо ебать ее, господи, как же сладко. Кончать совсем не хотелось, но терпежу уже не было. Прижимаясь своим ртом к ее, содрогаясь, я изливался в нее, в то время, как она подмахивала мне навстречу бедрами. Обессиленный, я лежал на ней, уткнувшись губами ей в шею. Через несколько минут она мягко нажала мне на плечо:

— Слезай, раздавишь.  — И засмеялась звонким грудным смехом.

Откинувшись, я лег, вытянувшись рядом с ней. Чувствовал себя как в раю... Ленка, ласкаясь, гладила меня по груди. Пьяная от выпитого и от счастливых переживаний голова не хотелась подниматься от подушки.

— Хорошая у 

тебя подруга,  — пробормотал я, засыпая.

— Кто? Катька?  — Я уже не ответил, погрузившись в глубокий счастливый сон.

Проснулся я с ощущением, что все пережитое мне приснилось. Но постепенно в голове все встало на места. Я лежу в комнате ленкиной подруги, уже утро, и Ленки рядом нет. Место рядом со мной на разложенном широком диване пустовало. Я совершенно голый под простыней. Приподнявшись, я увидел, что джинсы, аккуратно сложенные, лежат на стуле. Прямо на них телефон, подключенный к зарядке и кошелёк. Рубашка висит на спинке этого же стула. Потянулся к телефону и увидел, что он прижимает листок бумаги. Ага, записка.

«Доброе утро)) Не стала тебя будить, ушла на работу. Позвони вечером, после 18. Насчет Аллы не переживай, проблем не будет)) Люблю, целую)) Лена.

P. S. К Катюхе не приставай. Если только массаж, это разрешаю»

Откинувшись на подушку, я задумался. Люблю, целую, позвони, что черт возьми, это значит? Она считает, что у нас отношения начались что ли? Конечно, спать с ней после Аллы это все равно, что пересесть с жигулей на иномарку. Алла, хоть и безотказная, и все прочее, но еблась все равно примитивно, без огонька. В Ленке же я почувствовал настоящую, неподдельную страсть. Как она отдавалась, это что-то. Но как же мне теперь быть? Я вспомнил доверчивые серые алкины глаза и у меня неприятно засосало под ложечкой. Нет, пожалуй я не готов вот так взять и разбить ей сердце... Дверь в спальню без стука распахнулась и вошла Катя. Похоже, она была после душа. Не обращая на меня внимания, хотя она не могла не видеть, что я проснулся и наблюдаю за ней, она скинула халат, оставшись абсолютно голой и начала рыться в комоде. Слегка ошарашенный, я любовался её смуглым, ладным телом. Выбрав, наконец, трусы, она повернулась ко мне, и, переступая ногами, натянула их на себя. Молодая крепкая грудь задорно смотрела вперёд.

— О, проснулся наконец. Извини, я как-то не привыкла стесняться у себя дома.

— Ничего, ты можешь и дальше так ходить, я не против.

Засмеявшись, она натянула футболку и присела на край дивана.

— Головка не бобо?

— Вообще нет, но другая головка теперь проснулась.  — С этими словами я положил лапу на её обнажённое бедро.

— Это твои проблемы,  — Приподняв простынь, она заглянула под неё.  — Что, эта стерва даже не удосужилась тебе с утра отсосать? Нет? Извини, но я тоже сосать не буду.  — Аккуратно сняла с себя мою руку и положила её мне на живот.  — Ничего не будет, даже не пробуй.

— Ты, я смотрю, вообще без комплексов.

— Может быть, но это не играет никакой роли.

— Зачем же ты вчера на меня вешалась?

— Фиг его знает.  — Помолчав, она задумалась.  — Ты классный парень и если бы не Лена, честное слово, я бы даже не спрашивала, трахнула тебя и все. Но она моя подруга и этим все сказано. Когда бросишь её, тогда придёшь.  — Засмеялась она опять. Наклонившись,  

она поцеловала меня долгим поцелуем и взьерошила волосы:

— Вставай, я кофе сварила.

— Ты умеешь делать массаж?  — Я получал настоящее удовольствие, попивая кофе на кухне у этой свежей красотки, посматривая на её голые ноги, которые она закинула одна на другую. Она видела, что я пялюсь на неё и это её, похоже, ничуть не смущало.

— Как тебе сказать, вообще-то я работаю массажисткой. Там же где и Лена. Я в медицинском учусь. А что? Есть желание?

— Ни разу не пробовал,  — Неуверенно сказал я.

— А у тебя деньги есть?

— Не знаю,  — Честно ответил я, доставая кошелёк,  — А сколько надо?

— А сколько есть?  — Прихлебывая кофе, она серьёзно смотрела на меня.

— Три тысячи.  — Пересчитав наличность, ответил я.  — Хватит?

— Хватит. Иди в душ.  — Маленькая изящная ручка ловко сгребла три зелёные купюры.

— Иди сюда,  — Позвала она меня из спальни, в которой я ночевал, когда я вышел, вытеревшись и натянув трусы. Диван, послуживший нам с Леной ночью, был сложен. Посреди комнаты теперь стоял массажный стол, застеленный простыней. Она показала мне на него рукой:

— Ложись.

Подойдя, я спросил:

— Ты и дома что ли работаешь?

— Нет, дома не работаю, это для отца купила, он после инсульта. Ну и так, когда для знакомых бываю делаю. Трусы что, не будешь снимать?  — Спросила она, когда я уже забирался на стол.

— А надо?  — Задал я глупый, наверное, вопрос.

— Как хочешь.  — Серьёзно ответила она.  — Вообще лучше снять, я буду использовать масло, могу испачкать. Если стесняешься, могу дать специальные одноразовые стринги.

— Не надо стринги.  — Буркнул я, стаскивая труселя и ложась на стол лицом вниз.

— Хронические заболевания есть?

— Нет

— Отлично.  — Она обильно увлажнила руки.  — Суставы, позвоночник, шея? В порядке?  — Это она уже спросила, приступая непосредственно к массажу.

— Вроде бы.

— Хорошо. Значит, общий, оздоровительный. Расслабься.

И я расслабился. Было, конечно, здорово. Её умелые сильные руки ловко размяли воротниковую зону, потом ушли на спину. Я лишь довольно кряхтел, наслаждаясь. Когда она минут через двадцать добралась до моих ягодиц, мне уже было больно лежать. Стояк упирался прямо в стол. Закончив с ногами и ступнями, она скомандовала:

— Поворачивайся.

Я перевернулся, явив её взору мощный торчащий кол. Она лишь хмыкнула и, накрыв его простынью, занялась опять массажем. Интересно, она сама-то возбуждается? Если да, то есть шанс на продолжение. Не обращая никакого, казалось, внимания на натянутую, как вигвам, простынь, Катя молча делала свое дело. Меня подмывало потрогать её, но я сдерживался, не зная, какая будет её реакция. Настал тот момент, когда она подошла непосредственно к низу живота. Скинув простынь, она начала работать там, по прежнему не обращая внимания на вздыбленный ствол, старательно обходя его руками. Я взглянул на часы, висящие на стене. Сладкая пытка продолжалась уже больше часа. Закрыл глаза. Всё таки это кайф. И что я раньше не ходил на массаж?

— Всё.

Я открыл глаза. Стоя надо мной, она насмешливо улыбалась, вытирая руки салфеткой.

— Неужели ты меня 

вот так оставишь?  — Я показал глазами на замерший в ожидании член.

Пожав плечами, она осторожно взялась за него пальчиками. Из головки сочилась смазка, образуя тонкую блестящую дорожку. Придерживая ствол, второй рукой она осторожно размазала её по залупе, отчего я застонал. Прикосновения к самой чувствительной части были сейчас невыносимы. Катюха помедлила, блуждая пальчиками по стволу. Видимо, она принимала какое-то решение. Потом уверенно охватила его, крепко сжав кулачок и задергала рукой. Чувствуя, что теперь можно, я провел рукой по её голой ноге, забрался под футболку, начал мять грудь. Шумно вздохнув, никак не препятствуя моим изысканиям, она продолжала дрочить член, крепко сжимая его.

— Ой, все...  — громко застонал я, чувствуя приход. Ещё несколько движений и я начал бурно кончать себе на грудь и живот. С любопытством глядя на вылетающие густые струи, она осторожно двигала кулачком, выдаивая из меня последние капли.

— Ленке об этом знать не обязательно.  — Произнесла она спустя минуту, обтирая салфеткой испачканную спермой руку. Обтерев, бросила ее же мне на живот.

— Само собой. Но ведь это и не считается? Массаж он и есть массаж?

— Конечно. Иди в душ,  — Сказала она, уже выходя из комнаты. Взяв салфетку, я вытер с себя сгустки собственной спермы и поднялся. Ноги подкашивались, а тело приятно ныло. Определённо хорошая тема этот массаж, подумалось.

Не успел выйти из автобуса, как зазвонил телефон. Алла.

— Привет, Зайчик.

— Это правда?

— Что именно?  — Во мне все оборвалось. Она знает. Откуда?

— Мне сейчас Лена звонила. Это правда? Что ты молчишь?  — Она заплакала.

— Правда.

С минуту она просто отчаянно рыдала в трубку, я не знал, что делать и говорить, было очень паршиво на душе.

— Как ты мог, ну как ты мог?  — Плакала в трубку Алла.

— Слушай,  — Попытался я вставить слово, но в ответ сквозь всхлипывания донеслось:

— Скотина, я все делала для тебя,  — Опять рыдания,  — Не звони мне, не пиши, никогда...

Пошли гудки. С минуту я стоял как боксер, приходящий в себя после нокдауна. Потом, чувствуя, как во мне закипает злость, набрал номер. Долго шли гудки, потом она ответила:

— Алло! Что-то срочное? Серёжа, я на работе.

— Зачем ты это сделала?

— Так будет лучше для всех, для нас в первую очередь.

— Кто дал тебе право решать за меня?  — Закричал я.

— Не ори.  — Она была на удивление спокойна.  — В общем ладно, мне надо работать. Перебесишься — позвонишь. Она положила трубку. Поежившись, я поднял воротник. Наверное, все таки ей позвоню. Вьюжило