Печальный кипарис

Андрей

Спать я отправился довольно рано, не было ещё и десяти вечера. Сослался на усталость с дороги, хотя на самом деле просто хотел погрустить в одиночестве. Присел на кровать, огляделся. В моей в комнате ничего не изменилось, на столе так и лежала книга про проклятых королей, которую начал читать как раз перед отправкой в армию, а на стеллаже стояли фотографии Нади. Год службы пролетел незаметно, будто и не было его вовсе, лишь последний месяц тянулся бесконечно долго. Я уже ни о чем не мог думать, а только считал дни до дембеля, представляя, как выйду за ворота части, вернусь на гражданку и встречусь со своей девушкой. Если бы знал, что меня ждет, то не рвался бы так домой. Лучше бы Надя сразу сказала, что у нее появился другой парень, а не держала все в секрете, чтобы не расстраивать меня по пустякам. Это её слова, именно так она написала неделю назад: "Надо было сразу все сказать, но не хотела тебя расстраивать по пустякам". А сегодня мне стало известно, что её новый парень — мой лучший друг. Тот самый Женька, с которым мы с первого класса сидели за одной партой и всегда были не разлей вода, оказался предателем. При встрече я разбил ему нос, но никакого удовлетворения не получил. Найти новую подружку легко, но как заменить лучшего друга?

На душе было паршиво и гадко, хотелось все ломать или крыть матом во весь голос. Вышел на балкон, чтобы немного освежиться и сразу почувствовал запах табака. Внизу дымили какие-то пацаны, я сразу их узнал — ребята из параллельного класса. Потянуло курить, но сигарет с собой не было. Мерзкая привычка, которой обзавелся в армии, но не намеривался брать с собой на гражданку.

— Бро,  — крикнул я высокому парню, с которым когда-то вместе занимался боксом,  — есть лишняя сига для солдата?

— Дрон, ты что ли?  — он задрал голову.  — Дембельнулся уже? Красавчик! Лови!  — со второго раз смог докинуть пачку до третьего этажа.  — А ты это... Женьку видел уже? Эй, а пачку-то верни!

Вместо ответа показал средний палец, а пачку оставил себе. Впереди бессонная ночь — самому пригодится. Зажал сигу в зубах и присел, прислонившись спиной к кирпичной стене, жалея, что не попросил заодно и зажигалку. Так задумался, что вздрогнул, когда раздался мягкий щелчок и чья-то рука поднесла огонь к кончику сигареты.

— Значит, Надя тебя бросила?  — Ира присела со мной рядом.  — А я ещё удивилась, что ты не бухаешь с друзьями всю ночь.

Я знал, что старшая сестра теперь снова живет у родителей, но вечером с ней не встретился, поскольку ушел спать до того, как она вернулась домой.

— Типа того,  — сделал первую затяжку и протянул сигарету сестре, но она лишь головой качнула.  — Мама сказала, что ты тоже со своим парнем разбежалась.

— Нам хватило двух месяцев, чтобы понять, что мы не пара. Сейчас в диплом ушла, через месяц защита.  

Да ещё работу новую нашла. Да, совсем забыла! С возвращением, засранец, я скучала!  — Ира вдруг обняла меня и поцеловала в щеку.

Мы редко проявляли такие нежности, поэтому я немного смутился, а в плавках сразу стало очень тесно. Надо было шорты надеть! Пока болтали и делились новостями, я старался смотреть на луну или верхушки деревьев вдали, но только не поворачивать голову к Ире. Через её светлую сорочку просвечивало нижнее белье, и это излишне сильно волновало. Неудивительно, год почти без секса не мог пройти бесследно. Когда родители встретили с утра на вокзале, мама обняла меня так крепко, что пришлось изогнуться дугой, чтобы не напугать её своей эрекцией. Я злился, тосковал и грустил, но член думал только о себе, не слишком парясь из-за моих переживаний.

— Ладно, завтра ещё поболтаем,  — сестра потрепала меня по голове и поднялась.  — Пойду спать, ты тоже ложись, поздно уже.

Ира ушла к себе, а я продолжал сидеть, выкуривая сигарету за сигаретой. У нас с ней общий балкон, выход на который есть из обеих комнат. В давние времена я постоянно этим пользовался, чтобы подсмотреть в её окно перед сном. Тогда влечение к женскому телу было столь велико, что даже перспектива спалиться не сильно пугала. Ира на четыре года старше, так что для мелкого пацана, которым я тогда являлся, сестра представлялась уже взрослой, сформировавшийся женщиной, резко отличавшийся от большинства моих одноклассниц. Мне не слишком везло, но однажды всё-таки удалось увидеть, как она в одних трусах рассматривала себе перед зеркалом. Помню, сколько было эмоций от того, что впервые увидел её сиськи. Потом у меня появилась подружка, другая и наконец Надя. После этого интерес к сестре как-то сам собой сошел на нет.

Свет в её комнате так и не погас, я усмехнулся и точно как раньше подкрался к окну. Заглянул. Оказалось, что она сделала перестановку в комнате, там где раньше был комод, теперь стояла кровать. Облокотившись на подушки, Ира задумчиво покачивала ногой, а потом потянулась, сняла сорочку через голову и завела руки за спину, нащупывая застежку лифчика. Я затаил дыхание, почувствовав, что сейчас мне плевать и на Надю, и на Женьку. Сиськами меня уже не удивишь, видел их достаточно, но ведь это совсем другое: именно на эти мне смотреть нельзя, наверное, поэтому так и хотелось увидеть их ещё раз. Давай же, снимай уже чертов лифчик! Я даже не заметил, как выронил непотушенную сигарету, обжег ногу и непроизвольно ругнулся. Ира резко опустила руки и повернулась в мою сторону. Оставалось надеяться, что она ничего не заметила.

— Я где-то читала, что срочников в столовке бромом кормят, чтобы член не отвлекал от службы. Это правда?  — Ирка высунула голову на балкон, а потом указала на все ещё тлеющую на полу сигарету.  — Это у тебя из труселей такой дым валит?

— Очень смешно,  — изобразил улыбку, и выбросил окурок куда-то траву.  — Я обжегся между 

прочим, могла лучше пожалеть, чем язвить.

— Заходи ко мне, может и пожалею,  — она кокетливо вскинула одну бровь,  — раз уж все равно тебе не до сна.

•  •  •

Ира

Мама часто ставит мне в упрек, что я сама не знаю, чего хочу от отношений. Никто меня не устраивает, никто не может найти ключик к моему сердцу. Ах, если бы все было так просто! Помните анекдот про девушку-обортня, которая в полночь превращает в бревно? Так вот, это как раз про меня. Я никогда не испытывала настоящего удовольствия от секса, да мне даже возбудиться толком ни разу не удавалось. Моя интерпретация оргазма — радоваться, что все закончилось. Обмануть мужчину не так-то просто, можно сколько угодно имитировать страсть, охать и напрягать живот, изображая, будто бурно кончаешь, но рано или поздно все тайны выходят наружу. С моим последним парнем так и получилось. Наши отношения закончились в тот день, когда я решилась сделать ему минет. Старалась как могла, с трудом сдерживая рвотные позывы, но провести его не удалось.

— Хватит Ира, перестань!  — зло сказал он, останавливая меня и натягивая брюки.  — Думаешь я не вижу, что тебе неприятно? Из-за чего вообще тратишь на меня время, если я тебе так противен?

— Нет, все совсем не так,  — попыталась оправдаться я.  — Подожди, я все тебе объясню,  — но он уже хлопнул дверью.

Мне стыдно, а иногда я даже ненавижу себя за это. Привязываюсь к мужчине, влюблюсь, испытываю настоящие чувства, но как только дело доходит до секса, все заканчивается. Я была у специалиста, и он уверил, что с физиологией у меня полный порядок, а все проблемы идут из головы. Может и так, вот только мне от этого не легче.

— Красиво,  — заметил Андрей, показывая на мою татуировку на плече.  — Недавно набила? Это елка что ли?

Я так задумалась, что даже не заметила, как он зашел в комнату, уселся на кровать и без всякого смущения меня разглядывал. Хотела надеть сорочку, но передумала. Пусть смотрит, мне ведь от этого ни жарко, ни холодно.

— Нет, это кипарис,  — повернулась к нему, чтобы было лучше видно.  — Печальный кипарис. А это откуда?  — показала на глубокий шрам на его ноге.

— Да просто споткнулся и упал, а острие колючей проволоки вонзилось в область голени,  — он хмыкнул и пожал плечами.  — Хоть отдохнул две недели. Там такая клевая медсестричка была, жаль не хватило времени, чтобы с ней замутить.

— Тяжело было без секса?  — поинтересовалась я.  — Или у вас была возможность найти укромное место?

— Найти-то несложно,  — Андрей продолжал меня разглядывать, облизывая губы,  — но больше хотелось послаще пожрать и подольше поспать, а без остального можно и обойтись. Да и я пару раз в город бегал, когда увольнительную давали. В соседнем селе была одна девушка, безотказная такая, к ней вся часть бегала. Не отказывала никому, да и деньги не брала никогда.

Опустилась на пол и провела пальцем по шраму. Странно, но я вдруг почувствовала какое-то необычное 

волнение, которое никогда ранее не ощущала рядом с мужчиной. По венам словно огонь потек, а внизу живота приятно потянуло. Заметила, что Андрей несколько раз поправил плавки, а потом закинул ногу на ногу, чтобы скрыть все лишнее. Я вспомнила, что раньше брат иногда подсматривал за мной, но делала вид, что ничего не замечаю. Такой был возраст — все интересно. Знал бы он, что его сестра фригидная, то не тратил бы время на такую ерунду.

— Ирка, а ты не могла бы снять лифчик?  — спросив, он сразу округлил глаза, будто сам не ожидал от себе такого.  — Блин, извини! Я это... Просто подумал вслух,  — а потом выругался, опять извинился и резко встал.  — Пойду спать!

Я вскочила с пола и ухватила его за руку, удержав на месте. Бросила взгляд в зеркало напротив и сильно удивилась своему отражению. Глаза с поволокой, щеки раскраснелись, на шее билась жилка, а грудь так бесстыдно колыхалась от частого дыхания, будто сама желала поскорее выскочить из лифчика. Я возбудилась! Никакой ошибки, действительно возбудилась! Хотелось закричать от счастья! Даже между ног стало мокро. С трудом удержалась, чтобы не потрогать себя там, чтобы окончательно убедиться.

— Постой!  — от волнения я не могла подобрать нужные слова.  — Все очень сложно,  — уже решила рассказать о своих проблемах, но поняла, что сейчас для этого самый неподходящий момент.  — В общем...

Так и не нашлась, что можно сказать, поэтому просто завела руки за спину и расстегнула застежку.

•  •  •

Андрей

В детстве я как-то нашел на даче старый журнал "Плэйбой" с Катариной Витт на обложке. Даже не помню, кто она такая. Фигуристка или лыжница, да какая, блин, разница? Но что запомнилось на всю жизнь, так это её грудь! С тех пор я всегда оцениваю сиськи по шкале Катарины. Например: шесть Катарин из десяти — это значит средние. У Нади — семь, раньше было восемь, но один балл пропал из-за её предательства. Однажды я уже видел грудь сестры, но тогда все было слишком быстро и мимолетно, да и ракурс оказался не самый удачный. Сейчас же все было прямо передо мной, оставалось только протянуть руку. Не особенно большие, но почти идеальные по форме, крепкие и упругие, с маленькими сосками и ровными кружками вокруг. Нельзя исключать, что тут сыграло роль долгое воздержание и нестандартность ситуации, но, кажется, я ещё никогда не видел такой красоты.

— Десять Катарин из десяти,  — произношу на автомате, не задумываясь над тем, что сестра вряд ли поймет, о чем идет речь.

Но Ире сейчас не до этого. Закрыв глаза и покусывая губы, она кладет руки мне на плечи и прижимается так сильно, что твердые, как пули, соски впиваются в кожу. Дышит в шею и что-то шепчет на ухо. Я оглох и ослеп, поэтому никак не реагирую на её слова, просто вожу руками по мокрой от пота спине, доходя до самой расселины между ягодиц.

— Андрей,  — Ира говорит чуть громче, что я 

наверняка услышал,  — трахни меня, пожалуйста.

Когда обнимаешь полуголую девушку, то как бы само собой подразумевается, что дело должно закончиться сексом, но все равно эти слова звучат для меня как раскат грома среди ясного неба. Это сочетание откровенной грубости и мольбы в её голосе, любого свело бы с ума. Заметно, что Ира стесняется. Она будто не может решить, что ей делать дальше. Смотрит на кровать, кажется, уже хочет лечь, но потом передумывает и просто присаживается на стол, чуть отклонившись назад и упираясь руками в деревянную поверхность. Даже не знаю, как я успел избавиться от своих плавок, наверное, просто выскочил из них и сразу ступил её трусики к ногам, не давая возможности дать заднюю и передумать. Ира опять прикрывает глаза. Покрасневшие от смущения щеки, растрепанные волосы, налипшие на лицо, и широко раскинутые ноги придавали ей столько сексуальности, что я на секунду замер. Испугался, что кончу не успев начать, поэтому отвернулся и с размаху залепил себе парочку пощечин, а только потом ухватил сестру за талию и зарычал, когда одним резким толчком вставил ей до упора.

Ира вскрикнула, качнулась, вцепившись мне в плечи, и тут же обмякла. Сразу почувствовал, как мышцы влагалища сжимаются вокруг члена. Кончила что ли? Такое ощущение, что это она провела год в армии и дорвавшись наконец до секса, не смогла продержаться и секунды. Я сделал несколько выпадов, стараясь двигаться очень медленно, но сестру это явно не устроило. Обхватив меня ногами, она ловила ртом воздух и как сумасшедшая крутила бедрами. От такой прыти член несколько раз полностью выскакивал из дырки и тут же с характерным звуком влетал обратно. В конце концов пришлось просунуть под нее руки и сжать задницу, чтобы хоть ненадолго зафиксировать на месте. Ира продолжала извиваться, стол скрипел и ходил ходуном под нами. В голове вертелась мысль: не смей в нее кончать, раз уж хватило ума трахаться без презика. Вот сейчас, вытаскивай! Толкнулся ещё раз, дернулся и застыл, повинуясь накрывшему меня кайфу. Наслаждение было таким мощным, что даже искры из глаз посыпались.

•  •  •

Ира

Кончила почти сразу, едва ли не после первого толчка, вцепившись пальцами в столешницу и прикусив язык от переизбытка эмоций. Внутри все переворачивалось и закручивалось узлом, грудь распирало от рвущихся наружу приглушенных стонов. Я буквально задыхалась от нахлынувших ощущений, меня разрывало на части от первого жизни оргазма с мужчиной. Мне стало ясно, почему люди сходят с ума от секса, почему хотят делать это снова и снова. Я не фригидная! Я настоящая женщина, которая может дарить и получать удовольствие! Хотелось одновременно плакать и смеяться. Кажется, и вправду заплакала от счастья и забыла обо всем на свете. Забыла, что трахаюсь с родным братом, что в соседней комнате находятся родители, что мы словно глупые подростки даже не воспользовались презервативом.

Наслаждаясь глубокими толчками и судорожным дыханием возле уха, я почувствовала, что сейчас это случится ещё раз.  

Вот оно, это дикое напряжение, которое зарождается внизу живота и блуждает огнем по всему телу, будто пытаясь отыскать выход. Я прижимаюсь к Андрею ещё плотнее, врезаюсь ногтями в его спину, кусаю плечо и двигаю бедрами. Он делает резкое движение тазом, замирает, сжимая ладонями мои ягодицы, и облегченно выдыхает. Чувствуя, как внутри разливается теплая сперма, как расслабляются и сжимаются мышцы влагалища. А потом все тело накрывает новая волна беснующегося удовольствия. Андрей наваливается на меня всем весом, впечатывая в стол. Крепко прижимаю его к себе, зарывшись пальцами в густые волосы и не желая никуда отпускать. Кажется, что я нахожусь в какой-то параллельной вселенной, где ещё ни разу не бывала и откуда не хочу уходить.

— Ирка, не спишь еще?  — стук в дверь, громкий папин бас.

Мы одновременно вздрогнули и вернулись на землю. Не знаю, как успела натянуть сорочку, пусть и не на ту сторону, а Андрей умудрился не только нацепить плавки, но и даже сесть на кровать, как можно дальше от меня, и прикрыть одеялом лифчик. Бросила взгляд в зеркало: оба красные, растрепанные и до ужаса смущенные. Меня все ещё приятно потряхивало, бедра щекотала стекающая сперма.

— Ты телефон в коридоре оставила, уже два раза кто-то звонил,  — открыв дверь, отец подозрительно уставился на нас.

— Спасибо, положи на комод, пожалуйста,  — опускаю глаза и замечаю, что прямо у ног лежат мои трусы.

— Что с вами такое,  — папа чувствует, что с нами что-то не так, но никак не может понять, что именно.  — Поругались что ли?

Зато мама сразу все понимает. Появившись в дверях, она бросает быстрый взгляд на меня, на Андрея, на одинокие трусики на полу и резко обнимает отца за плечи, разворачивая к себе.

— Пойдем, пойдем! Что ты им мешаешь?  — уводит его, незаметно показав мне кулак.  — Пусть спокойно поговорят!

Оставшись наедине, мы продолжаем молчать. Андрей явно не знает, что сейчас можно сказать. Сажусь рядом с ним, кладу голову на плечо. Помолчать иногда тоже неплохо.

— Спасибо,  — наконец произносит он, поворачиваясь ко мне.  — Это было... очень неожиданно. Извини, что... Ну, что в тебя кончил. Не сдержался просто...

— Тебе спасибо,  — отвечаю в тон ему и опять снимаю сорочку.  — Не беспокойся, у меня есть таблетки.