Начиная новую жизнь aka Жизнь проституток Часть 5

Когда мы вернулись с весенних каникул в середине марта, заметно потеплело. Я помогал Валери по тригонометрии и иногда Терри по химии. Валери была в восторге от занятий по искусству, которые она посещала,  — это было продолжение предыдущих четвертей, только более продвинутое. Скоро я сам узнаю в качестве модели, насколько эти занятия "продвинуты".

Мы всё реже и реже виделись с Терри по выходным. Я дал ей понять, что в химии не особенно силен, хотя добросовестно сделал для нее все, что мог. Валери сказала мне, что Терри стала получать некоторую помощь от одного из парней, с которыми иногда встречалась в бассейне. Опять же, меня это устраивало.

Как-то за нашим очередным ужином в четверг я спросил Валери, почему у нее такой озабоченный вид. Она сказала, что это связано с занятиями по искусству. Когда же я вскользь упомянул, что мой сосед по комнате уезжает домой на выходные, её лицо просветлело, словно она придумала какое-то удачное решение. Подумав, она сказала мне:

— В субботу захвати немного бренди и кока-колу тоже... Встречаемся в 7 вечера в вестибюле женского общежития... Не опаздывай.

•  •  •

В субботу вечером Валери опоздала на 10 минут. На ней были свободные светло-голубые шорты, доходившие примерно до середины бедра, белые сандалии и бежевый топ-пуловер с V-образным вырезом. Увидела, что я её восхищенно разглядываю, она усмехнулась.

— Ты же не подумал, что я приду вовремя... правда ведь?

Мы отправились на спектакль, поставленный университетским танцевальным клубом, после чего никем не замеченные пробрались в мою комнату. Я включил проигрыватель с какой-то мягкой музыкой для настроения. Мы оба сделали по глотку бренди. Валери закашлялась.

— Где кока-кола? Ты просто пытаешься напоить меня, чтобы воспользоваться мной,  — рассмеялась она.

— Может быть, все наоборот? Считай, что я пытаюсь напоить тебя, чтобы ты воспользовалась мной,  — возразил я.

Мы подшучивали друг над другом. Вскоре песня на альбоме началась песня: «Сделай ещё глоток, любовь моя, и посмотри, что ты увидишь флот золотых галеонов в кристально чистом море... »

— Потанцуй со мной,  — её голос был мягким.

Ставим наши напитки на стол и поднимаемся на ноги. Валери обняла меня за шею, положила голову мне на плечо и прижалась своими крепкими сладкими холмиками к моей груди. Верхняя часть немного приподнимается, обнажая немного нежной кожи на её нижней части спины. Мои руки обхватили её за спину, когда я притянул её к себе. На самом деле мы не танцевалиа, а просто наслаждаясь близостью друг друга. Мои руки забрались ей под топ и скользнули по гладкой спине. Она замурлыкала от удловольствия.

Песня закончилась в момент, когда наши губы встретились. Недели нарастающей потребности и напряжения высвобождались по мере того, как поцелуй усиливался... Наше дыхание стало все тяжелее и тяжелее. Отстранившись, мы посмотрели друг другу в глаза.

— Билл... мы должны быть хорошими сегодня вечером. Я боюсь выйду из-под контроля. Я скучала по твоим объятиям...

Нас поглотил ещё один поцелуй.

— С нами все будет в порядке, Вэл...  

Я не позволю ничему подобному случиться. Обещаю.

Она отстранилась и усмехнулась, разрядив напряженное настроение:

— Я доверяю тебе... Просто давай немного повеселимся и поиграем в соблазнение... Я думала об этом последние пару дней.

— Ты не можешь соблазнить желающего, чтобы его соблазнили. Могу я тебе помочь?

Мы улыбнулись друг другу, когда она подняла руки над головой и я стянул её топ через голову, любуясь нежными выпуклостями мягкой плоти, очерченной кружевным верхним краем полуприлегающего бюстгальтера.

— Я не хочу возвращаться утром в помятой одежде,  — усмехнулась она.  — Иди сюда и поцелуй меня. Мне всегда нравилось, как ты целуешься.

Мы подошли к кровати и она легла на спину. Я лег рядом с ней, вдавив свою эрекцию в матрас. В течение следующих двадцати минут или около того я целовал её мягкие губы и покусывал мягкую нежную плоть её шеи. Время от времени мои губы и язык скользили по верхним обнаженным выпуклостям её грудей. Её руки медленно двигались по моей спине и шее. Я услышал тихое довольное мурлыканье.

— Давай перевернемся,  — прошептал я, когда она поняла, чего я хочу.

Теперь она сидела верхом на моем бедре, а мои руки двигались вверх и вниз по её спине, поверх бретельки лифчика и по верху её шорт. Она поняла, чего я хочу, и немного приподнялась. Моя рука двинулась вверх по её боку, чтобы погладить мягкую обнаженную сторону её левой груди. Она довольно замурлыкала, когда мы соединились губами.

— Вэл. Могу я это снять?

— Только если ты будешь хорошо себя вести.

— Ты же знаешь, я буду хорошо себя вести.

С этими словами я потянулся и одним движением одной руки расстегнул единственную застежку.

— У тебя это слишком хорошо получается. Ты уверен, что не практиковался в этом последний месяц без меня?

В её голосе слышалась улыбка. Мы перевернулись, чтобы снова уложить её на спину. Мой язык проделывал круги по краю её левой ареолы. Она ахнула, когда я втянул мягкую нежную плоть её груди в свой рот. Я продолжал водить языком по набухшему чувствительному соску, прежде чем крепко обхватить его губами и потянуть на себя. Я обводил её руками, расчесывал, разглаживал. Я доставлял ей удовольствие теплом и влажностью своего языка. Валери схватила меня за волосы и крепко сжала. Она удовлетворенно выдохнула:

— О, как я скучала по твоим губам на моей груди,  — выдохнула она.

Прервав поцелуй, я начал ещё одно путешествие вниз по её шее и груди к ожидающему соску. Мои пальцы нашли и крепко покатали её скользкий левый сосок, когда удовлетворяющее мурлыканье наполнило воздух. Внезапно она вздрогнула и издала низкий стон.

— Ты сделал это снова... заставил меня кончить, просто посасывая мою грудь.

Приподнимаюсь и смотрю на нее сверху вниз... боже, она такая милая. Эти мягкие карие глаза и несколько веснушек на переносице её милого носика.

— Вэл. Если бы ты позволила мне прикоснуться к тебе... Я бы заставил тебя кончить... очень ярко.

Я видел, как она думает.

— 

Как бы это привлекательно ни звучало, я не думаю, что это хорошая идея... Это черта, которую, я думаю, нам не следует пересекать по многим причинам.

— Я понимаю... и ты права... Просто я хотел исключить возможность недопонимания между нами.

— Может быть, в другой раз... Может быть... И ещё раз спасибо, что спросила. Мне все ещё нужно кое о чем поговорить с тобой завтра после ужина... Но не здесь и не сейчас... Поцелуй мои соски ещё немного.

В конце концов мы почувствули, что засыпаем. Мы оба остались в шортах. Она снова надела одну из моих чистых футболок, но... без лифчика. Мне было любопытно, о чем она хотела со мной поговорить. Это должно быть серьезно, так как она не хотела портить настроение. Я был обеспокоен.

•  •  •

Мы встретились за воскресным ужином. У нее явно что-то было на уме, пока мы непринужденно болтали. Закончив ужин, она вывела меня прогуляться на улицу. Мой разум лихорадочно работал. Собиралась ли она сказать мне, что после прошлой ночи и других ночей, когда мы почти пересекли черту, нам, вероятно, следует меньше видеться друг с другом? Или она боялась, что мы можем стать больше, чем просто друзьями?

Мы остановились и сели на ближайшую скамейку. С мыслями, проносящимися у меня в голове, я почувствовал некоторое облегчение, когда она села рядом со мной. Я обнял её за плечи, ожидая.

— Мне просто интересно... ну, это звучит глупо,  — тихо сказала она.

Я повернулся и посмотрел в мягкие темно-карие глаза моей подруги,

— Что это означает? Что, Вэл?.. Поговори со мной.

Сделав глубокий вдох, она продолжила:

— Мне нужна твоя помощь в художественном проекте.

Я испустил вздох облегчения:

— Я думал, что все это было поводом для того, чтобы ты сказала мне, что мы должны начать меньше видеться друг с другом.

— Зачем мне это делать?  — удивленно отстранилась она от меня.

— Я не знаю... Мое воображение разыгралось. Ты прошлой ночью сказала, что тебе нужно кое о чем со мной поговорить. И выглядела такой рассеянной за ужином... как будто у тебя на уме было что-то тяжелое.

— Не глупи,  — усмехнулась она, целуя меня в щеку.

— Ну хорошо. Итак, ты хочешь, чтобы инженер помог тебе с художественным проектом? Это должно быть интересно. Я надеюсь, что в нем много прямых линий,  — ухмыльнулся я.

— Ты же знаешь, что я хожу на вторую часть курса рисования.

— Да... вторая часть к той, в дополнение к той, которую ты взяла в прошлом квартале, когда рисовал мой портрет.

— Ну сейчас это немного больше... так сказать, продвинуто. Мы рисуем... разные вещи.

Я промолчал и позволил ей продолжать в её собственном темпе.

Сделав ещё один глубокий вдох, она сказала:

— Ты когда-нибудь слышали о курсе "Рисование жизни"?

— Нет,  — покачал я головой.

— В нем мы рисуем обнаженную натуру...  — она сделала паузу.  — Я должна во вторник сдать итоговую работу по этому курсу. На прошедшей неделе я была вынуждена пропустить две вечерних сеанса 

с моделью ню.

— Разве ты не можешь объяснить своему преподавателю и получить ещё немного времени, чтобы наверстать упущенное?

— Нет. Я уже пробовала это. Он сказал, что в течение нескольких недель сеансов с моделью ню не будет. Я должна что-то сдать, иначе это повлияет на мою итоговую оценку. Итак, у меня есть три варианта. Первый: я могла бы попросить одну из своих подруг по общежитию попозировать для меня. Но это означало бы, что нам придется пойти в мою комнату и запереть дверь. Ты хоть представляешь, как это будет выглядеть? По залу уже ходят слухи о том, что пару девушек застукали за лесбийскими ласками. Мне это не нужно, и моей подруге тоже.

— Это понятно.

— Мой второй вариант — рисовать с фотографии из «Плейбоя» или чего-то в этом роде. Не бог весть что, но все же лучше, чем ничего. Проблема в том, что мне пришлось бы поехать в город и купить «Плейбой», что было бы действительно неловко. К тому же я слышала, что за срисовывание с фотографии снижают оценку.

Она помолчала с пол-минуты.

— А третий вариант — это попросить друга-парня попозировать мне. Ты мог бы это сделать?

Я думаю, что на несколько мгновений кровь отхлынула от моей головы, когда я снова посмотрел в её мягкие умоляющие глаза.

— Почему я? Я имею в виду... У тебя разве нет других друзей среди парней, которых ты могла бы попросить?

— Боюсь, что они могу подумать, что в конце их ждет «награда».

— Тогда всего два вопроса: где и когда?

— Сегодня днем в моей комнате.

— А как насчет твоей соседки?

— У нее занятие в библиотеке примерно до 3:45. Сейчас час.

— Как ты думаешь, сколько времени это займет?

— Может быть, часа полтора.

— Хорошо... Я сделаю это для тебя.

Можно было подумать, что с её плеч свалилась тяжесть всего мира. Появилась широкая улыбка, она обняла меня, поцеловала сначала в щеку, а затем в губы.

— Ты можешь оставить этот поцелуй себе на память, если хочешь.

•  •  •

Валери заперла дверь своей комнаты. Мое напряжение нарастало.

— У меня было две мысли относительно позы. Или стоя посреди комнаты, или полулежа на моей кровати. Модель на занятии стояла. Я думаю, что это то, чего хотел бы мой преподаватель. Хорошо?

— Как скажешь.

— Я сяду вон там,  — она указывала на стол,  — а ты можешь быть прямо по центру комнаты. Если хочешь, можешь пройти в ванную и воспользоваться моим халатом...

Я почувствовал нервозность в её голосе. На самом деле, в тот момент я не нервничал. С того момента, как она попросила меня позировать, до сих пор все успокаивало. Но теперь меня осенило: я же собрался стоять перед своей лучшей подругой... голым.. Я почувствовал легкое шевеление члена в шортах.

— Я думаю, что на самом деле это не имеет значения...

Я повернулся к ней спиной, стянул через голову футболку и бросил её на её кровать. Я слышал, как Валери достает 

блокнот для рисования и точит карандаши. Пытаюсь быть непринужденным. Снимаю сандалии. Расстегиваю шорты и позволяю им упасть на пол. Валери уже видела меня в нижнем белье, так что это не имело большого значения... пока. Но я знал, каким будет следующий шаг. Встаю и делаю глубокий вдох. Валери наблюдает за мной.

Через несколько мгновений я свои белые трусы до лодыжек и выхожу из них. Моя голая задница на полном обозрении. Моя свободная мошонка, свисающая между моих частично раздвинутых ног. Я услышала резкий вдох позади себя, за которым последовал шепот: "О боже". Мои трусы присоединились к куче на её кровати. Делаю ещё один глубокий очищающий вдох и закрываю глаза и оборачиваюсь.

Хотя я и не был полностью "расслабленным и нормальным", все же мой член был вытянут примерно на три четверти своей полной длины. Её глаза встретились с моими, и мы оба нервно улыбнулись.

— Ты всего лишь вторая девушка, которая видит меня таким.

— А ты всего лишь второй парень, которого я вижу таким.

— Так что, стоять здесь?

— Да.

— Где должны быть мои руки?

— Перенеси вес на одну ногу, и немного раздвинь ноги. Повернитесь немного в сторону... Попробуй положить одну руку на бок, а другую на бедро? И, может быть, просто выглянуть в окно... как будто смотришь на что-то далекое.

Сделав глубокий вдох, она начала рисовать. К счастью, я заставил свой мозг переключиться на решение инженерной проблемы, и эрекция ушла. Я мог наблюдать за Валери краем глаза. Примерно через сорок пять минут после начала позирования она спросила, не хочу ли я расслабиться и немного присесть, так как она могла бы поработать над некоторыми деталями, для которых мне не нужно было стоять и позировать. Оглядываясь в поисках чего-нибудь, на что можно было бы сесть, так как я не хотел сидеть голой задницей на её кровати или на стуле её соседки по комнате. Почувствовав мое затруднение, она сказала

— Давай я принесу тебе полотенце.

Комната в общежитии была маленькой и с двумя кроватями вдоль стен — так что для нее оставалось совсем мало места, чтобы пройти мимо меня по пути к комоду. Однако у нее это получилось. Протянув мне полотенце, она усмехнулась и быстро поцеловала меня в щеку.

— Вэл, это, наверное, не очень хорошая идея.

Она хихикнула, поцеловала меня ещё раз и вернулась к своему столу, чтобы продолжить, пока я сидел на её кровати и наблюдал за её работой. К счастью, ничто "там, внизу" не шевельнулось, когда я сел.

— Хорошо. Хочешь вернуться туда? Я думаю, ещё полчаса, а потом, думаю, я смогу закончить остальное самостоятельно.

— Потрать столько времени, сколько тебе нужно. Давай сделаем это хорошо.

Она просто улыбнулась в ответ. В какой-то момент она наклонилась к своему блокноту для рисования, её блузка немного приподнялась, обнажая немного верхнюю часть лифчика. Я почувствовал, как кровь начинает двигаться туда, куда я не хотел, чтобы она попадала.

— Пожалуйста,  

не делай этого,  — твердил я себе, пытаясь отвлечься от неприличных мыслей.

Не сказал бы, чтобы это отвлечение было особенно успешным: член жил своей жизнью и никак не унимался.

Спустя сорок пять минут Валери сказала:

— Ну вроде бы все. Можешь посмотреть.

Я подошел к ней, встал слева от нее и мой стояк оказался на уровне её глаз.

Набросок был потрясающим. Она действительно запечатлела линии и изгибы моего тела. Мое лицо было определенно узнаваемо. Не было бы никаких сомнений в том, кто изображен. А мой член был показан особенно подробно и, пожалуй, немного преувеличенным в размерах.

— Вэл. Это потрясающе.

Ее глаза все ещё были прикованы к моему стояку, которая находился совсем рядом с её лицом.

— Билл... Могу я спросить тебя кое о чем?

Ее голос был мягким, почти шепотом.

— Вэл... В этот момент, я думаю, ты можешь спросить меня о чем угодно.

В ответ я услышал приглушенное хихиканье.

— Я думаю, что тут ты прав. В любом случае... благодарная художница зарисовывала твою обнаженную фигуру последние полтора часа или около того. Но художница снова превращается в женщину, и у этой женщины есть просьба: могу я прикоснуться к тебе?

— Вэл, ты хочешь пересечь черту?

— Это одноразовая вещь... хорошо? Я не пытаюсь ничего начинать. Просто... просто... ты такой сексуальный...

— У меня одно условие — ты снимаешь топ и лифчик.

— О... хочешь взглянуть на мои маленькие сиськи?  — улыбнулась она.

— Я всегда хотел увидеть их при полном свете дня. Кроме того, я хочу увидеть, где были мои язык и губы прошлой ночью и все остальные ночи.

Валери усмехнулась. Через минуту её топ и бюстгальтер были положены на стол. Её пристальный взгляд вернулся к моему теперь пульсирующему члену. Её груди имели задорную округлость, которая, кажется, бывает только у 18-летних девушек. Каждая ареола карамельного цвета размером с пятицентовик. Мой член пульсировал вовсю. Я протянул руку и поднял её лифчик..

— Вэл... твоя грудь ооочень сексуальна.

— Рада, что тебе понравилось.

— Давай... прикоснись к нему... прикоснись ко мне, Вэл,  — мягко попросил я.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Делай все, что захочешь. Только не сжимай яички слишком сильно.

Я ахнул, почувствовав прохладу её ладони на нижней стороне члена. Моя теплая кровь закачивается в мой быстро твердеющий член с каждым ударом моего сердца. Сначала один палец, затем два, затем все её пальцы сомкнулись вокруг головки. Прошло много времени с тех пор, как рука Синди была там в тот последний день в её спальне три года назад.

Руки Валери были чудесными... такими мягкими... такими нежными. Она провела пальцами по головке и стволу. Валери подтянула мой член прямо вверх, обнажив мой висячий мешок и два четко очерченных яичка. Когда прохладная её левая рука обхватила мою мошонку, я чуть не потерял её, издав низкий стон. Она улыбнулась мне, а затем скользнула рукой по моему стволу и сжала его, словно изучая.

— Билл, я знала, что он большой с тех 

пор, как легла на тебя... но я понятия не имела, что он такой большой,  — сказала она, нежно массируя мои яички.

На кончике показалась предварительная сперма. Её пальцы нежно размазывают её по головке, заставляя меня затаить дыхание и непроизвольно вздрагивать от этого ощущения.

— Чувствительно?  — спросила она мягким голосом.

Ее левая рука все ещё сжимала мою мошонку.

— Очень.

Теперь я повернулся к ней лицом. Моя рука обхватывает и нежно разминает мягкую грудь, иногда пощипывая сосок...

— Когда твой соседка по комнате должна вернуться?  — спросил я.

— Черт... Наверное, в ближайшие двадцать минут или около того.

— Хочешь продолжить в моей комнате?  — прошептал я.

— Я не думаю, что это хорошая идея. Мы определенно пересекли бы вторую черту, и, возможно, ещё одну,  — тихо сказала она, отпустив свою хватку и отстраняясь от меня.

— Этого не должно было случиться,  — в её голосе явно слышалось разочарование.  — Я художник и это все моя вина. Билл, я не дразню тебя. Пожалуйста, не думай так,  — её голос дрогнул, а на глаза навернулись слезы.

— С чего бы мне так думать?

— Я знаю, что заводил тебя каждый раз, когда мы целовались и были в твоей постели. Это было так хорошо. Когда я ложился на тебя сверху, я могла чувствовать тебя. Я чувствовала, как ты пульсируешь рядом со мной. Но ты никогда не настаивал на этом вопросе. Даже прошлой ночью. Ты спросил, можешь ли ты прикоснуться ко мне, вместо того, чтобы просто нырнуть прямо в меня. Я не знаю, что бы я сделала... Наверное, дала бы тебе пощечину, и это было бы концом нашей дружбы.

Ее голос был мягким и взволнованным. Я пододвинул стул и сел рядом с ней. Она положила голову мне на плечо.

— Я никогда не говорила тебе, но я была помолвлена в начале прошлого лета... прямо по окончанию средней школы. Наверное, я думала, что влюблена. А он сказал, что я фригидна. Я же никогда не позволяла ему выйти за определенные пределы. Я позволила тебе сделать больше, чем когда-либо позволяла ему. Я никогда не проводила с ним ночь, как ты. Никогда не раздевалась до одних трусиков, как с тобой. Ты первый, к кому я когда-либо прикасалась. Я действительно видел его однажды голым. Он хотел, чтобы я избавил его от девствености. Однажды он даже сказал, что если я не избавлю его от этого, он найдет кого-нибудь, кто это сделает. Это было больно. Я знала, что это было началом конца. Но это навело меня на сомнительную мысль о том, что я действительно фригидна.

Валери вздохнула.

— Не то чтобы мне было неинтересно. Все мои подруги говорили о том, как это было весело них. Может быть, он просто не интересовал меня как партнер. В тот первый раз с тобой, когда ты ощупал и поцеловал мою грудь, я почувствовала себя расслабленной и в безопасности. Я знала, что ты не сделаешь ничего такого, чего я 

не хотела сама. Но ты раздвинул мои границы. Но, знаешь что? Я рада, что ты это сделал. Мне это понравилось.

Ее голова лежала у меня на плече.

— Я хотела, чтобы мой первый раз был особенным. Не быстрая возня на заднем сиденье машины, заканчивающаяся через две минуты. Мои подруги говорили, что никогда не забываешь свой первый раз. Билл, у меня есть только одна девственность, которую я могу отдать. Я хочу, чтобы это было с особенным парнем... в особом месте... в особое время любви. Может быть, прямо сейчас... прямо здесь, я хотела доказать себе, что я не фригидна,  — на мгновение замолчав,  — я могла бы позаботиться о тебе... прямо здесь... Прямо сейчас. Но опять же... это черта, которую я не хочу, чтобы наша дружба пересекала. Мне жаль. Ты понимаешь?

— Вэл. Во-первых, я бы никогда не сделал ничего против твоей воли. Я не думаю, что ты меня дразнила. Ты мой друг, очень хороший и особенный друг. Вэл, я был бы потерян, если бы ты не была моей лучшей подругой. Тебе не за что извиняться... И, да, я все понимаю.

Мы обнялись. Она открыла мне свою душу. Открыла мне свое сердце, как ни одна другая девушка. Я почувствовал себя польщенным. Я дал себе обещание, что никогда этого не сделаю... никогда не делайте ничего, что могло бы предать тот уровень доверия, который мы только что сформировали. Я всегда буду защищать её. Валери уткнулась лицом мне в плечо. Теперь я чувствовал, как по её щеке текут слезы. Её мягкие теплые обнаженные груди на фоне моей обнаженности не были сексуальным моментом... это был момент близости двух близких друзей, соединившихся в своих сердцах. Мало кто из нас осознавал, но этот момент соединения останется с нами навсегда.

Ее щеки были испачканы тушью. Она отстранилась.

— Нужно одеваться, и ещё мне нужно привести в порядок свое лицо. Тогда я провожу тебя... и... спасибо... Спасибо за всё. И я действительно имею в виду всё-всё.

— Вот для чего нужны друзья,  — я снова поцеловал её.

Валери вытерла и улыбнулась:

— Но это было весело.

Я не мог не согласиться с ней...