Истории нашего двора. Как мы становились взрослыми (Истории 18) Часть 2

История вторая. Катрусин кинозал.

В наше время видеомагнитофоны были большой редкостью. Настолько, что преобладающее большинство только слышало о таком чуде, но никак не видело своими глазами. Как тут не вспомнить мастеров вольных пересказов американских боевиков, где непостижимым образом перемешивались сюжеты из «Рембо», «Красная жара» и «Доспехи бога». У таких людей были свои поклонники. Они просили: «Расскажи про Арнольда! », или «Расскажи про Ван Дама! ». Вот я, например, первый раз посмотрел «Терминатор» глазами своего одноклассника Максима. Он так мастерски описал фильм, что даже когда вышел «Терминатор 2», мне казалось, что я уже его видел еще до съемок, что Максим уже это все мне рассказывал.

У Максима был талант пересказывать не только боевики. Он умел пересказывать порнуху. Вот вы можете себе сегодня представить, что вам кто-то пересказывает порнуху? Обычную немецкую порнуху, без сюжета, смысла и намека на актерскую игру? А Максим пересказывал. Причем так увлекательно, что слушателям казалось, будто Макс как минимум держал свечку при съемках.

Посмотреть порнуху в то время — это казалось несбыточной мечтой. Да мы об этом и не мечтали. Зачем, когда есть Максим? Рассказанное с его слов я мог так живо себе представить, что хватало и трех минут в туалете, чтобы снять лишнее напряжение.

Так случилось, что видик, наконец, появился и у меня. Знакомый старшего брата имел возможность ездить по заграницам, и за большие деньги привез однажды видеоплеер «Aiwa», а заодно с ним и кассету «Голубая лагуна». Сейчас подобный фильм могут по телевизору в дневное время показать, а тогда — это была почти порнуха. Помню, что родители про этот фильм так и ничего не знали.

Ну, в общем, радости не было предела. На эту кассету я наменял практически все, что в то время смотрели. Со мной стали дружить старшие товарищи, и сами предлагали очередной новый фильм в обмен на мою «Голубую лагуну».

Но лично мне «Голубой лагуны» уже было не достаточно. Хотелось чего-то по-настоящему запретного.

И случай представился. Однажды я как-то зашел в гости к своему дальнему родственнику. Он был студентом в одном нашем учебном заведении, и снимал в городе квартиру. А домой еще не уехал, потому что у них была практика.

Родители его были людьми не бедными, поэтому у Саши был и музыкальный центр Panasonic с множеством ярких лампочек, и кожаная куртка с кучей карманов, и старенькая, зато своя «копейка», и, конечно же, видеомагнитофон.

Итак, я у него в гостях, изучаю его видеотеку на предмет интересных фильмов, которых еще не видел. Надо сказать, что в то время понятия «интересный фильм» и «фильм, которого еще не видел», были синонимами. Это сейчас мы стали слишком требовательны к Голливуду. А в то время даже третьесортные боевики неизвестных студий смотрелись на ура.

Вот тут-то мне и попалась кассета без подписи. Я спросил у него: «Что это? ». А он так просто отвечает: «А, порнуха, наверное, какая-то». Я остолбенел. Как можно спокойнее сказал: «Дай посмотреть». Он 

ответил: «Бери, только через два дня верни, это не моя кассета».

Два дня! Как можно успеть насмотреться порнухи за два дня! Тем более, что делать это можно было только когда дома никого не было.

Надо было срочно что-то придумать. Так, кассету надо переписать! Но как? Где взять еще один видик? А если даже и найдется видик, где переписывать? Дома не получится, родители могут вернуться домой в любой момент.

И тут меня осенило: у Марины дома! Видик я возьму у Саши, он парень добрый, не откажет. Отсутствие видика дома родители вряд ли заметят, а если и заметят — то скажу, что Саша попросил кассету переписать. Осталось одно — уболтать на это дело Марину.

За этим не заржавело. Мы опять втроем — я, Настя и Марина — сидим в беседке в нашем дворе. Разговор я специально свел к обсуждению видеофильмов, а именно любовных сцен. Мы обсуждали, в каких фильмах эти сцены выглядели наиболее эротично.

И тут я заявляю: «Девчонки, а хотите настоящую порнуху посмотреть? ». Настя с Мариной переглянулись.

— А у тебя есть?

— Есть.

— Интересная?

— Не знаю, не смотрел еще. Но думаю — да.

— А где смотреть будем?

И вот тут я выкладываю весь мой план по переписыванию заветной кассеты.

Сказано — сделано. С Сашей договорились о видеомагнитофоне «на завтра». На базаре покупается 3-х часовая «болванка». Осталось дождаться «завтра».

К семи утра (Сашина практика начиналась рано) видик был уже у меня.

Маринина мама на работу уходила в 8.30. Полтора часа мне надо было где-то тыняться с видиком на руках. Я просидел это время в нашей беседке. Сам лично видел, как пошла на работу Маринина мама. Пошел к Марине домой. На удивление, Настя была уже там — Марина ей позвонила, а они были соседи по подъезду. И им тоже не терпится,  — подумал я и пошел домой за своим видиком.

Несколько минут — и все готово. Два видика соединены кабелями через телевизор. Мы удобно расположились на диване. Я, с пультами в руках, посредине, девчонки с обеих сторон. Нажимаю «Воспроизведение» и «Запись». Пошла заставка. Фильм, на счастье, оказался французским, поэтому помимо сцен с трахом, содержал какой-никакой сюжет. Фильм был про школьниц-развратниц, которых пытался вывести на чистую воду их учитель, в итоге оттрахавший их всех.

Первых двадцать минут мы смотрели фильм задорно, вставляя свои комментарии, смеялись над происходящем на экране и над происходящем с нами — мы старались скрыть свое возбуждения за приступом острословия.

Но когда наше перевозбуждение прошло, мы так увлеклись сеансом на экране, что забыли обо всем на свете. Я думал только об одном — хотелось вздрочнуть.

Посмотрел на девочек. У них были такие же выражения лиц, как в тот день нашей первой интимной встречи.

И я решился: «Девочки, мы ведь уже друг друга не стесняемся, правда? » В ответ — тишина. А давайте, как в прошлый раз, поиграем, ну, сами с собой. Опять молчат. Ну, думаю, никто, кроме меня, первым не начнет, надо брать дело, т. е. тело, в свои 

руки.

Откидываюсь на спинку дивана, начинаю расстегивать ширинку. Снял штаны. Через трусы видно, что стояк у меня уже будь здоров. Снимаю трусы. Остаюсь в одной футболке. Беру в руки член, начинаю неспешно подрачивать. Вижу, девочкам мои действия небезынтересны. Пытаюсь их подзадорить: «Давайте, вам же тоже хочется».

Тут Настя придвигается ко мне и берет член себе в руку. Начинает его поглаживать по всей длине. Я оборачиваюсь к ней и пытаюсь снять с нее майку. Получается плохо. Она отрывается от моего члена и стягивает майку сама. И опять передо мной эти груди. Одной рукой я начинаю их гладить. Она лежит, опершись на локти, смотрит на экран. Я шепчу ей: «Раздевайся дальше». Она сначала смотрит на меня, потом приподнимается, и снимает шорты. Остается в одних трусиках. Теперь на ней трусики из той же моей любимой серии, но только серые и с маленьким красным бантиком спереди. Я берусь за них по бокам и пытаюсь стянуть вниз. Она останавливает мое движение рукой, и просит: «Не надо, пожалуйста».

Я в ответ пожимаю плечами и оборачиваюсь к Марине. Марина бросает на меня взгляд и поворачивается спиной. Сегодня она одета в платьице с пуговицами на спине. Марина закидывает руки на шею и приподнимает свои густые черные распущенные волосы. Этот жест я принимаю, как просьбу помочь расстегнуть платье.

Трясущимися руками я перехожу от одной пуговицы к другой. Вот и расстегнул. Одно легкое движение плеч — и платье послушно складывается у Марины на бедрах. Она сидит ко мне спиной. Грациозным движением головы и руки поправляет волосы. Столько изящества и женственности в этом жесте! Я, не удержавшись, обнимаю ее сзади, прижимаюсь к ее спине, вдыхаю мягкий аромат ее волос. Руки сами легли ей на груди. Я еще не видел их, но уже могу чувствовать. У Марины маленькие груди. Но их тоже так приятно стиснуть, потеребить слегка пальчиками сосочки, ощутить, как они наливаются кровью и начинают топорщиться.

Рукой отвожу волосы на одну сторону, целую открывшуюся шею. Смотрю через спину на ее груди, еще раз обеими руками немножко приподнимаю их снизу вверх, потом с силой давлю на них ладонями, как бы размазывая по телу.

Платье все еще у нее на бедрах. Руками глажу ее по бокам вниз до бедер. Пальцы нащупали резинку трусов. Завожу руки под резинку и свожу их вместе внизу ее живота. Чувствую, какие жесткие и густые у нее волосы на лобке. Вынимаю руки из трусов и глажу ладонями бедра. Сначала внешнюю часть, потом перехожу на внутреннюю, наиболее чувствительную.

Большие пальцы рук снова завожу под резинку, начинаю стягивать трусы. Марина не сопротивляется. Выгибается, подставляя мне шею под поцелуи, своими руками обнимает свой же живот. Я прошу ее подобрать ноги под себя и немного приподняться. Слушается. Трусы вместе с платьем уже на коленях. Я руками откидываю ей волосы на другую сторону, целую ей шею с другой стороны. Одновременно получаю возможность 

наблюдать за Настей.

Настя нас не замечает, смотрит на экран. Правая рука у нее в трусах, делает круговые движения. Левая закинута за голову. Одна нога согнута под себя, так удобнее себя ласкать.

Марина садится на попу, выпрямляет ноги и скидывает с себя трусики и платье. Потом точно так же, как Настя, сгибает одну ногу под себя, кладет руку на промежность и начинает тереть.

Я ловлю себя на мысли, что очень хочу посмотреть на них спереди. Незаметно на пульте нажимаю на паузу. Со словами,  — Черт, что это,  — встаю, подхожу к аппаратуре и на видике снова нажимаю на запись. Оборачиваюсь — и любуюсь открывшейся мне картиной: две голые девочки, полулежа на диване в симметричных позах, смотрят на меня затуманенными глазами и доводят себя до оргазма, а я, тоже голый, стою перед ними и разминаю свой член.

Подхожу к дивану, снова сажусь между ними. Правой рукой лезу Насте в трусы, левой — Марине между ног.

Глажу Насте лобок под трусами. На удивление, лобок абсолютно гладенький, без волос. Опускаю руку чуть ниже, туда, где кружатся Настины пальчики. Там мокро. Я вынимаю руку из ее трусов и облизываю свои пальцы. Так, как это делал актер в порнухе. Вкус — специфический. Но хочется еще. Снова сую руку ей в трусы, настойчиво отодвигаю ее пальцы и трогаю ее губки. Смотрю на ее реакцию. Реакции ноль, все так же смотрит в экран. Начинаю водить пальцами сверху вниз и обратно по губкам. Еще раз удивляюсь, что нет волосиков. Так вот чего она не снимает трусы,  — приходит в голову мысль,  — Она стесняется своей голой, выбритой писи!

А ведь некоторые девушки в фильме тоже наголо выбриты! А у некоторых только остается тонкая полоска волос на лобке. Она бреет себя! И зачем? Надо спросить,  — говорю сам с собой мысленно. Пальцы уже изучили Настины откровения. Пальцы мокрые от ее влаги. Достаю руку из трусов, подношу себе к лицу. Нюхаю этот запах. Терпкий. Нравится.

Настя наблюдает за моими действиями. Опять запускаю руку в трусы. Начинаю делать такие же круговые движения, как делала она. Настя кладет свою ладонь на мою и говорит: «Мягче... «Начинаю еле-еле касаться ее пальцами. Она ловит мои пальцы своими, и направляет их в определенное место. Я начинаю нежно водить, где указано. Ощущаю легкий бугорок как раз там, где губки сходятся вверху. Пытаюсь не выпускать этот бугорок из поля внимания. Настя начинает дышать учащенно. Понимаю, что действую правильно, продолжаю. Настя сверху давит на мою ладонь. Догадываюсь, что надо немного усилить нажим. Она начинает водить бедрами. Пытаюсь попасть с ней в такт. Бедра у нее периодически подрагивают. Их как судорогой сводит. Вот еще раз, потом сразу еще. Дыхание у Насти становится тяжелым. Она своими пальцами начинает елозить по моим. Я стараюсь передать эти движения на ее плоть. Свободной рукой она сжимает себе грудь. И вдруг замирает. Потом резко дергается. Опять резко дергается. Сильно 

прижимает мою ладонь к своей промежности, сильно сжимает ноги. У меня рука — как в тисках. Секунда — и Настя расслабляется, снова разводит ноги. Я замечаю, что моя рука не просто влажная, она мокрая.

Я немного отстраняюсь от Насти, чтобы увидеть это выражение сладкой истомы на ее лице. Она лежит с закрытыми глазами, от удовольствия легонько покусывает себе нижнюю губу. Я понимаю, что впервые в жизни довел девушку до оргазма. Так приятно об этом думать, ощущаешь себя таким героем-любовником!

Настя открывает глаза, смотрит на меня. Это взгляд уже не девочки-подростка, но женщины. Настя поднимается и уходит в ванную. Я смотрю ей вслед, и мысленно отвечаю на ее последний взгляд: «Согласен, это было действительно классно! »

Я оборачиваюсь к Марине. (Специально для — Надо сказать, что я так старался угодить желаниям Насти, что мой член сник и обмяк. Но вид Марины мгновенно вернул его в полную боевую готовность.

Марина полулежала на диване, опираясь на его спинку одним лишь затылком. Ступни обеих ног она поставила на край дивана. Ноги, таким образом, были согнуты в коленях и широко разведены. При этом она немного опиралась на локоть левой руки, а правой энергично терла себе между ног.

Я сполз с дивана на пол и очутился прямо перед Мариной. Ее красота была буквально в нескольких сантиметрах от моего лица. Я рассматривал, нет, скорее изучал все эти прелести. Заметил, что цвет кожи на больших губках темнее, чем на коже внутренней стороны бедер. А еще на губках маленькими пружинками курчавились волосики. Они росли не так густо, как на лобке, и этот факт почему-то заводил меня еще сильнее. Малые, внутренние губки были хорошо видны, они манили, нет, дразнили меня своим ярко-розовым цветом. И приятно блестели от собственной же влаги.

Обнаружил, что заветное место находится в самом низу, губки там немного расширяются, намекая на дырочку за этим входом. Чуть ниже, где большие губки снова срастались, находилась тоненькая полоска кожи, покрытая волосиками. А еще ниже на обозрение открывалась дырочка ее попы, тоже поросшая волосами. Эту я лишь окинул взглядом, пристально рассматривать ее с этого ракурса почему-то не хотелось.

Перевел взгляд вверх. Там, сквозь порхающие Маринины пальчики, иногда проглядывался клитор. К этому моменту до меня дошло, что тот бугорок, что я трогал у Насти, как раз и был клитором. Маринин клитор показался мне ощутимо большим, чем у Насти. Он прямо-таки выпирал наружу. И действительно в нем можно было рассмотреть некую схожесть с мужским членом.

«Он у нее такой большой, и поэтому она трет его вверх-вниз, а не по кругу, как Настя»,  — я попытался понять разницу в технике мастурбации обеих девочек.

Я придвинул лицо еще ближе к Марине, и опять ощутил этот запах. Он был подобен Настиному, но, все же, немного другой, с другими нотками и нюансами.

И в этот момент мне так неудержимо захотелось попробовать ее еще и на вкус! Я высунул язык, распластал его лопатой 

как можно шире, приложился в самом низу, и медленно провел им вверх, до самого клитора, задев в конце и Маринины пальчики.

Марина резко выпрямилась и придвинулась попой к спинке дивана. Инстинктивно колени ее сомкнулись, а стопы были все так же расставлены. И эта поза была не менее, если не более, эротичной, чем прежняя.

Оказывается, она не заметила, что я сидел у нее в ногах и бесстыдно изучал ее анатомию. На лице было выражение такого испуга, будто ее только что укусила ядовитая змея.

Я положил руку ей на ногу выше колена и мягко сказал: «Ну ты чего испугалась, ведь было приятно, правда же? ». В ответ Марина смотрела на меня, не моргая.

В этот момент в комнату вошла Настя.

Хорошо, что она не видела, как я лизнул Марину,  — подумалось мне. Я ощутил вкус Марины у себя во рту. А заодно и несколько ее волосков.

Да, все же лучше, когда чисто выбрито,  — пронеслось в голове.

Настя подошла к дивану и взялась за свою одежду... Я коснулся ее руки и взглядом попросил: «Не надо».

Она качнула плечами и села на диван, заложив ногу за ногу.

Ложись,  — сказал я ей,  — тебя же так удобнее будет.

Сам встал, повернулся к Марине, и сказал: «Давай чуть подвинемся, чтобы Насте место было».

Марина вжалась в уголок дивана. Я сел с ней рядом, а потом сказал: «Давай вот так». И протиснулся Марине за спину. Мои ноги обнимали ее бедра, яйца прижались к попе, а член уперся в основание спины. Руками я обнял Марину чуть ниже ее груди и прижал к себе. Потом поцеловал шею и прошептал на ушко: «Расслабься, тебе ведь было хорошо, давай продолжим смотреть фильм». Потом взял Маринину правую руку и приложил ей между ног.

Посмотрел на Настю. Та сидела, как прежде. Увидела мой взгляд, обернулась. Я движением головы еще раз предложил ей прилечь. Она поджала ноги, легла на бок. Ее ступни уперлись мне в бедро. Я сказал: «Ложись на живот». Она перевернулась на живот, легла головой на диванную подушку, руками обняла ее снизу. Ноги в коленях закинуты назад. Правой рукой я обнял ее ноги на уровне колен и притянул максимально к себе. Теперь уже ее колени упирались мне в бедро, а ступни она перекрестила и прислонила к спинке дивана и моему плечу.

При такой дисклокации мне открывался отличный вид на ее попу в трусиках. Больше всего меня почему-то возбуждал поперечный шов на трусах внизу попы. Я положил ладонь ей на попу, большой палец как раз на уровне этого шва.

Левой рукой я гладил Маринины груди. Теребил сосочки, сжимал попеременно то одну, то другую. Марина в ответ сильнее прижималась ко мне попой.

Мои чувства были просто непередаваемы. Я одновременно имел доступ к телу двух девчонок! Я даже не знаю, что мне нравилось больше — ласкать грудь Марины, или гладить попу Насте.

Мой член, будучи прижатым к спине Марины, получал минимальную стимуляцию. Но и этого 

хватало, чтобы я еле сдерживался.

Тем временем, фильм подходил к концу. По всему было видно, что мы наблюдаем завершающую сцену. Двое мужчин ублажали двух девушек. Один из них лежал на спине. Спиной к нему, на нем прыгала девушка. При этом она умудрялась сосать второму мужчине, который стоял рядом. Другая девушка сидела над лицом лежавшего мужчины, и время от времени прижимала к этому лицу свой таз.

Далее мужчина, которому сосали член, подошел сзади к другой девушке, взял обеими руками ее за бедра, чуть приподнял и вставил ей сзади. Он мог это делать только полусидя. Причем присел настолько, что его яйца тряслись у лежавшего мужчины прямо перед глазами. Интересно, лежачего не напрягает такая непосредственная близость чужого члена и яиц к своему лицу?  — я на секунду представил себя на его месте,  — Меня бы, наверное, напрягала. Но длилась эта сцена не долго, так как девушка, что была у мужчины над лицом, распрямила ноги, прогнулась в спине, и оперлась руками на впереди сидящую. Соответственно, трахающему ее мужчине тоже пришлось встать, и теперь он стоял на ровных ногах.

С минуту участники не меняли поз, потом стоящий мужчина вышел из девушки и подошел опять к той, что у него сосала, но стал теперь не сбоку, а прямо перед ней. Эта девушка приподнялась, взяла рукой член лежащего под ней мужчины, и направила его себе прямо в попу. Откинулась назад, практически легла на мужчину под собой. Несколько плавных движений — и вот член скользит у нее в попе так же, как и раньше. А стоящий с членом наперевес мужчина, не долго думая, опять полуприсел, и сунул этой девице в только что освободившуюся дырочку.

Да уж, свято место пусто не бывает,  — подумалось мне в эту минуту. Камера взяла сцену с двойным проникновением крупным планом. Теперь было видно на весь экран, как два члена, немного соприкасаясь, долбят одну девушку, безуспешно пытаясь добиться некой синхронности в своих движениях. «Боже, и как только она это выдерживает?" — мне было ее практически жаль.

Никем не занятая и скучающая девица подошла вплотную к точке совокупления троицы, немного прогнулась назад, чуть-чуть развела и согнула ноги, и стала энергично ерзать рукой у себя в промежности. Иногда то один, то два, да и все три пальца тонули там целиком.

Мужчина, который был сверху, видимо сильно завелся от этой сцены, так как быстро вытянул член и подался вперед к своей партнерше. При этом рукой он схватился за член и неистового его дрочил. Та же отреагировала на это движение должным образом — тоже подалась вперед и открыла рот. Мужчина стал обильно кончать. Он залил девушке все лицо: один глаз у нее залип, сперма стекала по губам и подбородку и капала ей на шею. Когда он закончил, она рукой протерла глаз, встала, и начала целоваться со своей подругой. Это привело к тому, что сперма оказалась на них обеих.

Лежавший мужчина тоже 

встал, повернулся к девушкам и стал дрочить. Те стали перед ним на колени, и, облизываясь, ждали, когда же он кончит.

Наконец-то его прорвало, и он стал кончать. Делал он это не меняя рьяно, чем его коллега.

Глядя на эту финальную сцену, я не мог больше сдерживаться.

Правой рукой, гладившей Настину попу, я приподнял Настю снизу за живот так, что она очутилась на коленях попой вверх в позиции «полу раком». Далее я выбрался из-за спины Марины и стал перед Настей на колени. Левую руку я положил Насте на попу, а правой стал энергично дергать свой член. Три секунды — и я кончал так, как никогда до этого в жизни. Спермы было не много, ее было очень много. Ее, наверное, было больше, чем у тех двоих в телевизоре вместе взятых. Сначала она была густая и белесая, потом стала прозрачной и жидкой.

Я кончал на Настины трусы, на так полюбившийся мне шов, и ниже, где было видно выпуклости ее писи. Много летело выше попы, Насте на спину. Некоторые брызги доставали и до волос на голове, хотя я специально туда не целился.

Спермы уже не было, а я продолжал дрочить, отчего в члене было немного больно, но все равно приятно.

Я видел, как моя сперма пропиталась через Настины трусы, как на них начали образовываться темные пятна, стремящиеся соединиться друг с другом. Та же часть спермы, что попадала на спину, стекала теперь ручейками и собиралась в одну лужицу.

Неожиданно Настя спросила: «Ты все уже? » Я сказал — да. Тогда она встала с дивана и снова направилась в ванную. Сзади трусы у нее были полностью мокрые.

Я откинулся на спинку дивана, посмотрел на Марину. Я не знал, кончила она, или нет — мне уже было все равно. Я продолжал ловить остатки кайфа, накрывшего меня целиком и полностью.

Марина между тем встала, собрала свою одежду, и, не глядя на меня, тоже вышла из комнаты, в ванную, или в туалет — не знаю.

Я сидел, наблюдал за титрами на экране, и думал, какое это все-таки чудо — видеомагнитофон!