Право первой ночи. Из книги Истории о первом Часть 2

Барон Корф одиноко сидел в башне замка. Он услышал, как ударили часы. Полночь. Сейчас ЕЕ должны привести. Свадебное гулянье закончилось, и барон ждал, когда он, наконец-то, исполнит долг — Свое Право.

Как это будет приятно! Он ждал этого часа, предвкушая моменты блаженства от молодого и прекрасного тела. Настенька была самой привлекательной и многообещающей из его крепостных, и лишь статус немецкого дворянина мешал барону сделать ее своей наложницей. Когда родители Насти объявили барону о желании выдать ее замуж за Саньку — крепостного мельника, он ощутил прилив сил там, внизу. Традиции, заведенные бароном Корфом были незыблемы — невесте была установлена честь провести с ним первую брачную ночь. И родители, и невеста, и жених, готовя свадьбу, знали, на что идут. У всех крепостных девчат из своего поместья барон был первым мужчиной.

Настя завораживала его как никто. Девица с большими голубыми глазами, румяным личиком, бровями как стрелы, она возбуждала барона каким-то своим внутренним сиянием. Он знал — так сияет Невинность. Всегда цеплял взглядом, когда Настя проплывала мимо своей походкой, соблазнительно выпятив холмики девичьей груди. Попользоваться свеженьким стало для него навязчивой идеей. Стареющий барон представлял себе, как снимает с нее сарафан, обнажая постепенно ее ножки, попку, груди, и как страстно входит в ее тело. Что же, у сильных мира сего мечты сбываются. Он с незаметным волнением, но твердо благословил Настю и Саньку на супружество.

Послышались шаги по лестнице, и перед бароном предстал отец Насти, держа за руку молодую девушку. Отец выглядел счастливым — его любимая дочь вышла замуж, и все же нервничал. Не каждый день его доченька должна была отдаться хозяину.

— Ваше сиятельство, вот и мы. Настенька, подойди к барину.

Настя выглядела напуганной, и барон оценил это, почувствовав первую волну легкого возбуждения. Она стояла молча, потупив взгляд. Отец засуетился, прошептал дочери «будь умницей, угоди барину» и, бормоча уже себе «честь то какая, честь», удалился. Ночь началась, открыв барону его право — Право Первой Ночи.

Корф подошел к Настеньке вплотную, в очередной раз залюбовался красавицей. Взял за руку и потащил к ложе. Затем спустил бретельки сарафана и оголил девичью грудь. Белая кожа и маленькие нежные соски завели старого развратника. Он поднял девушку и бросил ее на кровать, сам за секунду, как хищник над добычей, оказался сверху. Рука задрала полы сарафана, и взору барона предстала голая девичья норка. Настенька зажмурилась. Смотреть на возбужденное крючконосое лицо она не могла.

Барон не спешил. Он решил использовать свою власть на полную. Ощутив, как вздыбился член, он подобрался к голове лежащей девушки. Расстегнул камзол, штаны и вывалил член наружу. Медленно подвел его к Настиному ротику.

— Открой рот — командным голосом сказал барин. Настя не посмела перечить, и хер барона вошел ей в губы, протиснулся вовнутрь так, что девушке трудно стало дышать. Никогда она не испытывала что-либо подобное. Девушку охватил еще больший стыд, а член барона стал долбить ей ротик. Она открыла его шире, но 

услышала второй приказ:

— Сожми губы!

Обхватила его губами, почувствовала непривычный вкус. Неумело принялась сосать. Барон застонал, и Настя испугалась, решив, что ненароком причинила мужчине боль. Открыла глаза и увидела нависшее над ней мужское тело ниже пояса — волосатый пах и большой эрегированный член, устремленный прямо в нее. Она никогда не видела голое мужское достоинство, даже с Санькой ничего такого до свадьбы Настя не позволяла.

Санька, ее любимый! Тоска еще больше охватила девушку. Она так хотела отдаться ему первому. Зачем она послушала отца и согласилась на это? Старый барон был ей противен.

Корф навалился на нее, и засадил член ей в горло, буквально застряв там. Барон стонал и, казалось, не думал его вынимать обратно. Настя стала задыхаться и от отчаяния слегка сжала зубки...

— А — а — а!  — взвыл барон, резко вынимая укушенный член. Укус был несильный, скорее неприятный, но злость охватила немца, и он что есть силы ударил девицу по лицу. Настя заплакала. Барон решил лишить ее девственности незамедлительно.

Он навалился на Настю, стал суетливо гладить ее влагалище, ощутив манящую теплоту дырочки. Скоро она согреет его нижнее достоинство. Девушка попыталась сжать ножки, но барон был требователен:

— Раздвинь ноги, пигалица!  — и не дождавшись повиновения рывком растянул девичьи ноги в стороны. Новая волна желания напрягла хер барона, и он подвел его к дырочке. Настя уже решила не подчиняться, она дергалась, пыталась вырваться, и барону одной рукой приходилось держать ее. Второй рукой он направлял стоящий колом член к норке...

Настя почувствовала, как что-то твердое упирается ей в половые губы. Вот оно — то, чего девушка так ждала и боялась. Ее женская честь взбунтовалась. Она не допустит этого! Только любимый получит ее нетронутое совокуплением девичье тело! Настенька резко рванулась, но барон сжал ее уже обеими руками что есть силы. Надвигающееся изнасилование вызвало у девушки отчаянье, моментально перешедшее в крик...

Барон, столкнувшись с неповиновением, ударил ее еще сильней.

— Молчи, сука!  — заорал он. Неожиданно ощутил, как что-то крепкое сжало его плечо.

Он обернулся. Перед ним стоял сельский мельник Санька, жених Насти. Он пробрался в башню через окно, незаметно для охраны, полный решимости помешать происходящему развращению его возлюбленной.

— Барин — спокойно, но уверенно попросил он — Прошу Вас, оставьте ее. Зачем она Вам? У вас столько девчат, не троньте ее, нижайше умоляю.

Ярость охватила барона. Какой-то раб посмел помешать ему получить удовлетворение.

— Пошел вон, холоп!  — зло закричал немец. Оторвавшись от Настенькиного тела, он схватил со стола бронзовый подсвечник и запустил в Саньку. Тот увернулся. Тогда барон взялся за пистолет, навел его на смутьяна-жениха. Настя еще громче закричала от ужаса, но Санька резким движением ногой ударил по пистолету. Пуля прошла мимо...

— Охрана!  — завопил как раненный барон. Смелый Санька кулаком ударил хозяина, тот кубарем полетел в угол комнаты. Мельник мигом схватил Настю за руку, сдернул с кровати.

— Бежим — скомандовал он, и влюбленные бросились к выходу. Услышав шаги толпы охранников, быстро поднимающиеся по лестнице,  

Санька понял — выход для них уже закрыт. С вооруженными опричниками ему не справиться.

Оставалась одна дверь, которая вела наверх — на крышу башни.

— За мной, милая!  — и молодожены побежали по лестнице, поднимаясь на самую верхушку замка. Больше бежать было некуда.

Оказавшись наверху, на крыше башни, Санька закрыл дверку на полу, задвинул засов. Внизу слышались крики охранников и команды ошалевшего барона. Под ногами, за дверцей послышались движения — охрана уже поднялась, и судя по звукам, готовилась выбить двери.

Санька нежно обнял Настеньку, она прижалась к нему. Возлюбленные снова оказались одни и вместе, как самый первый раз, когда отправились гулять в рощу. Там он ее первый раз поцеловал.

Санька наклонился, и парочка слилась в страстном поцелуе. Он стояли на высоте 15-и метров, и их Любовь возвышалась над всем этим грешным миром, где через считанные минуты их счастью быть наедине придет конец. Что барон сделает с ними, не хотелось даже представлять. Зло ненавидит чистое чувство, и приближение расправы заставляло Настеньку дрожать, а Саньку — становиться решительней. Он был тем мужчиной, который не отдаст свою любимую никому. Он спас ее невинность, и знал, что должен идти до конца.

— Любимая — прошептал жених,  — может спустишься вниз? Барон пожалеет тебя, а со мной — будь что будет.

— Нет, Санечка, они убьют тебя — ответила Настя. В глазах ее стояли слезы, от чего глазки блестели еще ярче. Как он привык любоваться ее взглядом, и как ему будет ее не хватать ТАМ, в другой жизни. В том, что эта его жизнь подходит к концу, сельский мельник не сомневался.

— Я тебя не оставлю — убежденно сказала Настя, и добавила милые Санькиному сердцу слова.  — Любимый, я только твоя. Мы будем вместе.

— Мы всегда будем вместе — твердо подтвердил ее мысль Санька, и посмотрел вниз. Высота не пугала его. Его пугало все, что может произойти через минуту, когда двери будут выбиты. Над этим вовсю старалась охрана барона.

— Ты решила?  — спросил он. Она не сводила глаз со своего милого, настолько бесконечно дорог он был ей в эти минуты.

— Да!

Дверь под ногами затрещала от удара тарана, охранники внизу восторженно завопили.

— Держи меня за руку крепче — попросил он. Лишь ощутил горячую девичью ручку в ответ.

Возлюбленные подошли к краю крыши, собравшись в полете разогнать свои сердца. Наклонились и прыгнули вниз...

Двести двадцать лет спустя.

— Почему ты так торопишься? Отгуляй свадьбу, отдохни, потом возьмемся за эту сделку.

Я уже час слушал наставления своего заместителя Андрея. Он с усердием отговаривает меня от покупки нового предприятия, придумывая изощренные доводы. Пытается меня обломать и остановить в шаге от юношеской мечты. Отговаривает тщетно. Я все решил.

— Молодая невеста — без трех недель красавица-жена, подумай о ней! У вас будет медовый месяц, которому позавидует любой мужик. А ты хочешь мокнуться в дело, которое высосет у тебя все время и нервы, не говоря о деньгах — причитал Андрей. Он вспомнил о Настеньке? Да я только о ней и 

думаю. Все, что я делаю в бизнесе, я делаю ради нее. И ради себя, конечно.

— Андрюха,  — начинаю я — ты сколько дней меня знаешь?

Он в уме быстро считает — умножает количество лет на дни в году. Объявляет безошибочно, голова — компьютер! Я продолжаю:

— Так вот, от своих планов я не отступлюсь. На этом комбинате мои родители протрудились всю жизнь. Угробили силы и здоровье. Все, что я хочу, чтобы завод заработал по-новому. А мы — получали прибыль.

Андрей скептически вздохнул и выдал:

— Все, что ты хочешь — это утереть нос всем в нашем городе. Окончательно превратиться в местного царька.

— Барона — смеясь, поправляю его я.

— Ага, барона — без юмора, но, уже недовольно смиряясь с моей волей, соглашается Андрей и добавляет.  — Потом заведешь крепостных крестьянок из числа городских пэтэушниц и будешь их трахать.

Я запускаю в Андрея скомканным листом бумаги. Он ловко уворачивается, и все же делает последний выстрел:

— Мы не готовы к этой сделке. Информации по реальной стоимости нет, по настоящим владельцам нет. И денег — нужной суммы,  — тоже нет — резюмирует Андрей.

О том, что металлургический комбинат собираются продавать, я узнал два месяца назад, и продажу готовили тихо, без огласки. Это предприятие — самое крупное в нашем крае, и получить его в собственность будет новым шагом в моей деловой карьере. Кто является истинным владельцем комбината, было закрытой информацией, но мне нужно было выйти на этих людей. Еще молодым «зеленым» коммерсом я мечтал, как завод, на который каждое утро ходили на работу отец и мать, станет моим. Я выведу его продукцию на новые рынки сбыта, модернизирую производство, увеличу уровень зарплаты рабочим. Почему сама судьба не должна мне помочь?

Я тверд в своем решении, а оптимизма — хоть отбавляй.

— Информацию о владельце я получу сегодня. А деньги — вопрос решаемый. Местные банки, с которыми мы сотрудничаем, конечно, такое финансирование не потянут. Что ж, найду какого-нибудь московского банкира.

Андрей махнул рукой, и это означало «как знаешь, но я по-прежнему твой». На Андрюху — друга детства — я всегда смогу рассчитывать. Мой заместитель сгреб бумаги со стола, начал собираться, и тут, словно что-то вспомнил:

— Кстати, о московских банкирах. Маринку помнишь?

Я навострил слух.

— Так вот, недавно узнал, что она замужем — и как раз за владельцем столичного банка. Вот это устроилась девчонка.

Я замер от настолько неожиданной информации. Андрей просек мою реакцию и спросил:

— Ты хоть понял, о ком я? А как она бегала за тобой? Такую девчонку проморгал. Ну, конечно, сейчас, когда ты женишься на Насте, уже нет смысла об этом говорить, но мы тебе тогда все завидовали. Ты же кроме Аленки и знать ни о ком не хотел.

Воспоминания о том времени снова поплыли перед глазами, впечатления юношеской страсти, безответно влюбленная в меня Марина, секс в туалете, и конечно, Алена. Вот только память о нашей последней встрече в замке барона я резко отогнал. Хватит жить прошлым!

Мысль в голове внезапно закрутилась.

— А за каким банком 

она замужем, ты выяснить сможешь?  — Моя деловая хватка быстро сформулировала вопрос.

Андрей улыбнулся.

— Ах вот ты о чем? Наш «дамский любимец» задумал очередную схему, с привлечением, так сказать, бывших поклонниц?

— Прекрати — осек его я. Прикол друга задел меня.  — Просто интересуюсь.

— И не за банком, а за банкиром — это разные вещи,  — язвительно поправил меня Андрей, но я отмахнулся от него — Для тебя, конечно, это одно и то же. Ладно, до завтра узнаю.

Андрей собрался уходить, я, задумавшись, остановил его. Спросил, каким-то совершенно другим, отрешенным от происходящего тоном:

— Скажи, Андрюха, раз уж заговорили о наших девчонках, об Аленке что-то слышно? Где она сейчас?

— В Москве, тусит с всякими «хозяевами жизни». Содержанка у крутых «папиков», до которых нам еще расти, расти не членами, разумеется, а деньгами — бодро отрапортовал Андрей, и, ухмыльнувшись, добавил:  — А тебе что, может и ее адресок разыскать? Ну ты, жених, даешь...

— Да нет — смутившись, отвечаю я — просто так спросил.

— А, ну я пошел тогда — сказал Андрей, и, открыв дверь кабинета, собрался выходить. Я жестом задерживаю его:

— Андрей,  — помолчав, спросил:  — Я же ВСЕГДА добиваюсь своего?

— Судя по тому, что женишься на Насте — да!  — весело отвечает мой друг — И о каких ты Маринах и Аленах вспоминаешь, если тебя выбрала такая девочка как Настя?

И не дождавшись объяснений уходит. Я молчу. Действительно, о каких? Он прав, прекрасней и любимей Настеньки у меня нет никого. И все же предчувствие скорой встречи с прошлым заставило сердце быстрей застучать...

В кабинет заходит Дина, моя помощница, с папкой в руках. Я ждал эту папку. Нет ничего дороже своевременно собранной информации. Беру в руки, быстро начинаю листать, взглядом цепляю все самое важное. Дина докладывает:

— Викторио Антониолли, итальянский инвестор с интересами в металлургической и машиностроительной сфере, владеет комбинатом с 2008 года. В данный момент в Москве. Адрес гостиницы и личные контакты в конце доклада.

— Спасибо, Дина, ты — умничка!  — настроение сразу поднимается, и я жестом показываю помощнице, что она может быть свободна. Но Дина не уходит. Я поднимаю на нее взгляд.

Красивая жгучая брюнетка смотрит на меня, сидящего за столом, сверху вниз. Длинные стройные ноги поднимаются от 10и-сантиметровых каблуков до короткой юбки элегантного костюма итальянского кроя. Ножки безукоризненны по своему изяществу. Тонкая талия и, выше, великолепной формы грудь, слегка приоткрытая из-за расстегнутой верхней пуговицы. Грациозная шея, поцеловать которую захотел бы любой мужчина, пухлые губы, зовущие к поцелую, и глаза — огромные и черные, готовые проглотить меня, если я задержусь в них взглядом хотя бы на миг... Дина медленно расстегивает блузку, обнажая голые груди с шоколадного цвета сосками, подходит ко мне, и садится передо мной на корточки. Я чувствую, как снизу все наливается и просится выйти наружу. Она знает, как мне ЭТОГО не хватает...

Дина плавно, как кошка, играющая с котенком, касается моего члена, гладит его через брюки. Член отвечает ей своей силой, он становится тверже и, кажется,  

готов жить собственной жизнью, не считаясь с моими принципами. Ему нужна Дина, ее ласки, ее влагалище, которое признало когда-то мой член своим хозяином,... и которое уже два месяца безрезультатно ждало встречи. Дина расстегнула мне брюки, наклонила голову, а у меня просто не было воли ей помешать, настолько завораживающими могут быть действия этой сексуальной девушки. Я не рыпался, а лишь тихо застонал, почувствовав головкой члена касание ее язычка. Сразу в памяти стрельнул наш первый раз, когда после трудного делового дня мы остались одни, и оба, как по команде, бросились друг на друга. Я час пролежал на столе, когда эта тигрица буквально истрахала меня сверху, вбирая в себя мои оргазмы и мое семя, влетавшее в нее раз за разом. Почему женщины не думают в такой момент о предохранении, часто рассуждал я? Наверно, это происходит тогда, когда мужчина ей по-настоящему нужен. Мы с ней занимались сексом почти два года, ее татарский темперамент и эротичность делали совокупления с ней яркими и освежающими мои деловые будни. Но отношениями я назвать это не мог. Все закончилось, когда я однажды — из-за Насти, сказал ей «нет». В тот день я последний раз оттрахал ее — жестко, так, как ей нравилось, а в завершение — анально, пока она не кончила. Единственная из моих девушек, она кончала от секса в попку. Довел до изнеможения ее и себя, и после этого объяснил Дине, что в наших отношениях больше нет места сексу. Ее реакцию на мое решение нет смысла описывать. Так реагируют кошки, когда у них забирают любимых котят.

А сейчас ее очередная атака, которую мне нужно выдержать. Нужно, потому что нет в моей новой жизни места старой!

Она лизнула языком в очередной раз, обхватив яички, и заглотила член глубоко, я затрясся от охватившего меня возбуждения. Ох, как приятно. Еще секунда, и мое тело потребует большего, я повалю Дину на пол, и тогда ничто не остановит измену. Губы девушки стали всасывать вовнутрь то, что Дина считала своим. Но она ошибается.

Я собрал последние остатки воли, и оттолкнул ее. Девушка опешила. Факт, что ничего не будет, быстро дошел до ее мозгов, но тень непонимания я прочел на ее красивом восточном лице. Женское сердце верит в то, что хочет верить, и Дина, облизав языком губы, прошептала:

— Милый, ты же не оттолкнешь меня? Я скучаю по тебе...

Я быстро встал и застегнул брюки. Подавленное возбуждение и желание вагинального секса, которого у меня уже два месяца не было, я в очередной раз загнал куда-то вовнутрь.

Дина встала, обняла меня сзади. Я спиной, сквозь рубашку почувствовал, как упирается в меня ее упругая грудь. Сам удивился, как я смог отвыкнуть от ее сисек. Она сказала:

— Женись, на ком хочешь, твоя жена никогда ни о чем не узнает, но дай мне возможность быть с тобой, я ничего не прошу взамен. Тебе со мной было так хорошо.

Она права 

во второй фразе, но обманывает меня в первой. Такая как Дина — яркая и самодостаточная — захочет быть вторым номером лишь на какое-то время. И тогда мое счастье с Настей может смениться торжеством сексуальной и целеустремленной самки. Я этого допустить не могу.

— Нет, Дина, нет — спокойно, насколько смог успокоиться, отвечаю.  — Я люблю Настю, и с тобой у меня может быть только дружба.

Кому-то я уже говорил эти слова.

Дождался, когда Дина в расстроенном состоянии поправит блузку, попросил ее заказать мне билет в Москву на следующий день и отправил ее домой. Уже поздно, и рабочее время нужно сменять временем личным, когда Дине можно попробовать влюбиться в кого-нибудь другого.

На следующий день Настенька проводила меня в аэропорт, и я пообещал в скором времени вернуться. Мы поцеловались перед недолгой, как хотелось верить, разлукой.

И вот я в Москве. Быстро добрался до ресторана, где меня ожидал заказанный на вечер столик. С решимостью и настроением захожу вовнутрь, присаживаюсь и смотрю на часы. Столик ждет еще и господина Антониолли, с которым я договорился о встрече, и ожидания еще на 15 минут. Окружающая публика — бизнесмены с их яркими и сексапильными спутницами — негромко переговаривались друг с другом, обсуждая вопросы различной стоимости. К ним присоединился и я — предприниматель с провинции, но с амбициями начинающего олигарха. Я готов к очередной схватке, сегодня как никогда.

Итальянец появился точно вовремя. Высокий, с поджарой фигурой, смуглой кожей и черными, как смоль волосами, он в своем деловом костюме выглядел как предводитель итальянской «коза ностры». В принципе, как должен выглядеть чувак, выкупающий и перепродающий российские заводы и угольные шахты? Именно так я себе его и представлял, Антониолли меня не удивил.

Но удивило меня нечто другое. Итальянец был не один, и я взглядом застыл на его спутнице.

Если бы я в этот момент был на ринге, то испытанное чувство точно можно было бы назвать нокаутом.

Высокая стройная блондинка в ярком красном платье с фигурой топ — актрисы, длинные ноги, переходящие в округлые сексуальные бедра, подтянутая пышная грудь вызывали восхищение. Выразительное лицо с зелеными глазами — безукоризненной красоты. Все прочие ресторанные красавицы, приглашенные для антуража делового ужина, не шли с ней ни в какое сравнение. Это была женщина, обладать которой могли мужчины, чья карьера по-настоящему удалась. Она плыла своей эротичной походкой рядом с итальянцем, как компас, притянув взгляды парней со всего ресторанного зала. И мой!

Антониолли нашел меня, мы познакомились. Цепкое рукопожатие и красивая женщина рядом составили мое впечатление об этой акуле бизнеса.

— Это — моя девушка — представил спутницу итальянец. У Антониолли я отметил прекрасное владение русским языком, а в ней пытался на миг зацепить реакцию в ее взгляде. Увидел ее удивление с легкой усмешкой, но так и не понял степень ее дружелюбности. Мы начали переговоры, она молча сидела, потягивая «мартини», и разглядывая ресторан и окружающих. На меня красавица не смотрела.

Все то время, пока мы обсуждали сделку, мне стоило усилий не 

обращать на девушку внимания. Я заставлял себя не отвлекаться на нее, отгонять все мысли, связанные с ее присутствием в моей жизни. Это была борьба! Я был настроен бороться в этот вечер, но только не с ее близостью. Даже не глядя на нее я чувствовал возбуждающий аромат ее духов. Уже дело дошло до обсуждения цены, и Антониолли на бумажке написал мне сумму, за которую он готов уступать завод. Я на этом же листике написал свое предложение — в полтора раза меньше, и итальянец, как высококлассный торговец рассмеялся и демонстративно сжег бумажку в пепельнице. Я ожидал этого — абсолютно нормальный ход для первого раунда переговоров, на миллионных сделках не бывает по-другому. Знал, что заплачу больше, чем предлагал, но меньше, чем «мафиози» хотел.

Тут у итальянца зазвонил телефон, он, извинившись, ушел пообщаться в холл. Наступил момент, которого я ждал целый вечер — мы остались одни. Ждала ли она этого? Я хотел, чтобы она заговорила первой. И я дождался этого.

— Здравствуй, чемпион — сказала она.

— Здравствуй, Алена.

Оба понимали, что наше приватное общение ограничится минутами. Обменялись несколькими фразами обо мне, о ее жизни. О роде ее занятий я не расспрашивал.

Я пожирал Алену глазами, она спокойно реагировала и слегка улыбалась. Хотел поймать на ее лице память о причиненной мною обиде, но ничего не находил. Складывалось ощущение, к моему удивлению, что Алена даже рада меня видеть.

— Скажи, ты простила меня?  — твердо спросил я, зная, что не уйду без ответа на вопрос, промучивший меня двенадцать лет.  — Я просто не понимал, что тогда на меня нашло.

— Да ладно, перестань — спокойно ответила она — Что было, то было, и в том, что ты со мной тогда сделал, мне пришлось найти свои плюсы.

Я решил не спрашивать об этих плюсах, потому что знал — сейчас у на нет времени на откровения. А откровения создали бы новые вопросы.

И я просто сказал то, о чем думал постоянно. Весь вечер или 12 лет?

— Алена... Давай встретимся.

Она молча, ничего не говоря, достала из сумочки листик бумаги и быстро черкнула мне цифры. Посмотрела на меня, протянула ... бумажку, и я прочитал в ее лице интерес. Неужели она меня простила?

Вернулся Антониолли, и мы договорились продолжить переговоры через три дня. Ему нужно подумать. А что нужно мне? Ответ находился сам собой, когда при прощании я пожимал Алене руку, и мне показалось, что она на долю секунды задержала мою руку в своей.

Я после расставания с итальянцем и его спутницей знал, что на весь период, пока не заключу сделку, останусь в Москве.

Только поздно вечером зазвонивший телефон напомнил мне о Насте и о приближающейся свадьбе.

— Любимый, ты целый день не звонил — услышал я легкий упрек своей невесты.

Звонок Настеньки вернул меня к реальности. Мне осталось лишь извиняющимся тоном сослаться на свою занятость.

Даже после этого я не уснул. Как только я улегся в постель набраться сил перед трудной неделей, позвонил Андрей:

— Босс — 

обратился он весело — Выяснил по Маринке. Ты знаешь, кто у нее муж?

— Неужто благотворитель, который раздает таким пацанам как мы бабки без процента?  — устало сострил я.

— Ага, почти. Только раздача может быть еще та — ответил мой зам и наконец озвучил:  — Градов!

— Кто-кто? Чувак, мне послышалось?  — моему удивлению не было предела, но знал — «левую» инфу Андрюха не стал бы мне задвигать.

— Г р а д о в — по буквам подтвердил Андрей, явно в восторге от сообщаемой новости.  — Ты услышал, шеф?

Это был крупный и влиятельный финансист страны. Он владел серьезным банком, который был аккредитован крупными международными финансовыми линиями. Вот это новость! О знакомстве с таким человеком я мог до этого только мечтать.

— Так он лет эдак на тридцать старше ее — сказал я.  — Это ж надо так повестись на деньги.

— Да ладно, тебе ли рассказывать о деньгах — откорректировал меня Андрей.

Я почувствовал прилив сил, сон как рукой сняло.

— Андрюха, найди Маринкины контакты или хотя бы название шоппинг-центра, где она транжирит «градовские» миллионы.

— Уже!  — отчитался зам — Пиши номерок телефона, герой-любовник.

... Мы с Мариной встретились на следующий день. Я не мог откладывать встречу, а она совершенно не возражала. Мне показалось, даже была рада моему звонку.

Мы сидели в ресторане, мило общались как старые знакомые, вспоминали юность, общих друзей и знакомых, нашу жизнь. Могло показаться, что все эти годы мы общались, и сейчас встретились после короткого расставания. Я сразу понял, что жизнь у Марины удалась.

Марина смотрелась превосходно. Я залюбовался, когда увидел ее после 12-летней разлуки. Так выглядят жены олигархов, светские львицы и просто любимые женщины, чьи мужчины готовы сделать для них все,. воплотить любой каприз. Лицо было безупречным, грудь налилась, выдавая в ней сформировавшуюся женщину, а ноги и талия не потеряли своей стройности. Чувствовалась работа визажистов, массажистов и прочей гвардии, призванной обслуживать женскую красоту, не стесненную в средствах. За эти годы Маринка просто расцвела. (Специально для — Что ж, банкиры умеют выбирать.

Ужин протекал плавно, и перед тем, как обратиться к ней с просьбой, я вдруг, как-то неожиданно для самого себя, спросил:

— Марина, скажи. Ты рада, что я позвонил?

Девушка едва заметно улыбнулась, наклонилась вперед, облокотившись на сомкнутые руки. Это поза откровения, знал я.

— Я ждала твоего звонка — произнесла она, глядя словно сквозь меня.

— Как долго?  — почему то не удивившись ответу, уточнил я.

— Очень долго — ответила она, и отпив глоток французского вина, отвернулась к окну, разглядывая горящие огни вечерней Москвы. Марина дала понять, что по этой теме лучше больше не расспрашивать.

... Спустя пару часов я стоял с Мариной возле элитного дома ее московской квартиры. Провел ее как джентльмен, и отпустив такси, стоял рядом. Она пообещала, что устроит мне встречу с Градовым и отрекомендует меня как человека надежного. Признаюсь себе, что ждал именно этого обещания.

— Муж вернется послезавтра, тогда и поговорю с ним. Встреча произойдет сразу же, я помню, что у тебя 

сделка сжата по времени — по деловому сказала Марина.  — Ну я пошла.

Она чмокнула меня в щеку.

— Так ты дома сегодня одна?  — уточняю я. Сам не понял, зачем.

— Одна — подтвердила Маринка — Ребенок на каникулах за границей, так что самостоятельная ночь обеспечена. Такое бывает редко — она улыбнулась.

Я решил уже уходить, как тут Марина предложила:

— Можем выпить дома по чашке кофе. Спать не хочется. Если не сочтешь нескромным, составь компанию.

Меня трухануло от этих слов. Мысль о том, что я окажусь один на один в квартире с красивой и сексуальной женщиной, пусть и моей старой знакомой, но которую я сейчас открыл для себя по-новому, завела меня. Холодок прошелся по коже, и я не заметил, как за минуту поднялся с ней на лифте и оказался в ее квартире.

Жилье было огромным, даже по московским меркам. Марина пригласила меня в гостиную и включила лишь ночник. Мы были одни, в полумраке.

Девушка в коротком платье с глубоким вырезом смотрела на меня и молчала. Наше молчание было уместным, говорить я не мог — настолько возбудила меня сама ситуация и девчонка, с которой я однажды был еще в юности. Она стала роскошной женщиной, а я лишь мог удивляться тому, как не ценил ее раньше.

Я подошел к ней вплотную, она не двигалась, прислонившись к стене. Ощущение отрешенности от всего моего и ее положения, от личной жизни каждого охватило меня за минуту. Я выключился. Уже не понимая за чем сюда шел, я коснулся Марининой груди, затем обнял ее и поцеловал в шейку.

— Нет, нельзя — мягко запротестовала она, и я поймал слухом ее учащенное дыхание. Она боролась сама с собой, я же эту борьбу уже проиграл. Или выиграл?

Я за секунду, охваченный волной страсти, опустился перед ней на коленях. Задрал платье и резким движением обеих рук сдернул трусики вниз, обнажил ее тело. Поцеловал ее в лобок, нежно и трепетно, едва касаясь. Затем впился губами в ее влагалище, и языком начал лизать. Девушка вскрикнула от неожиданности. А может она только этого и ждала?

Марина застонала, когда мой язык оказался на ее клиторе. Я ощутил мощную эрекцию, можно было бы перейти и дальше, но хотелось взять ее именно так — ласкать до изнеможения, настолько возбуждающе она выглядела снизу. Ее руки теребили меня за волосы, пока я делал ей кунни, Марина стояла с дрожащими ногами, и их дрожь передавалась мне. Это было великолепно! Я под громкие стоны ласкал ее клитор и половые губы, чувствуя мокроту женских выделений, и это заводило меня еще больше. Так продолжалось какое-то время, которое невозможно было посчитать. Я обнял ее за ноги и работал языком, уткнувшись в ее лоно, Марина прерывисто дышала. Тишина разряжалась ее стонами.

Наконец, Марина, замерла на секунду, и я ощутил в ее ножках сильную волну дрожи, перешедшую в сдавленный крик. Она кончила...

Я встал на ноги, она приходила в себя. Я не был удовлетворен сексуально, член 

пульсировал как сумасшедший, но продолжать я не мог. Я не хотел, чтобы все выглядело исключительно как моя инициатива. Мне нужно было ее приглашение.  — Теперь кофе?  — спросил я, не боясь показаться глупым.

И я его — это приглашение получил. Ее соучастие в измене, вот что мне было нужно.

— Да, именно кофе — улыбаясь, сказала она, взяла меня за руку и повела в спальню.

Оказавшись у кровати, я повалил ее на диван, быстро скидывая с себя одежду.

— Не торопись, милый — прошептала она, помогла мне снять рубашку, а затем резко опрокинула на спину. Я не сопротивлялся. Аккуратно расстегнула мне брюки. Сняла через голову платье, обнажив свою великолепную фигуру. Женское тело в темноте казалось мне завораживающим, как настоящее произведение искусств. Марина потянулась ко мне, и в миг оказалась сверху. Ее рука вошла мне в ... трусы и охватила член. Несколько раз протянула в зажатой руке, хотя с эрекцией вопросов никаких не было. Я громко застонал, она восторженно улыбнулась. Вот чего она добивалась! Она дрочила член, я, приподнявшись, ласкал ей грудь. Аккуратно пальцами теребил соски. Эта прелюдия сближала нас еще больше, как бы оправдывая происходящее. Думали ли мы в этот момент об измене? Каждый находил ответ для себя, но, полагаю, он был одинаков — нет!

— Ну давай же... Я больше не могу — прошу ее — Хочу тебя...

— А я — тебя — ответила она. Приподнялась, и мой член ощутил прикосновение ее половых губ. Тепло женской киски словно ударило током. Она мягко насаживалась на меня, член проникал все глубже. Когда Марина вскрикнула, я осознал — член дошел до конца.

Она завелась опять, и я знал, что эта ночь затянется для каждого. Марина стала плавно двигаться на мне, мы оба стонали от остроты сексуальных ощущений. Она наклонялась и целовала меня в губы — цепко и жестко, выхватывала язык, словно пыталась его проглотить. Это было недалеко от истины, ибо я уже был проглочен ею. Полностью.

Я делал встречные толчки снизу вверх, прижимая ее за попку к себе, ее волосы щекотали мне лицо, и я видел зажмуренные глаза Марины. Она словно приросла ко мне, и мы сейчас были единым целым. Как мне не хватало этого! Я слишком долго для себя был без вагинального секса, и хотелось решить, может ли этот факт служить оправданием своему сегодняшнему ночному поступку. Мне вспомнилась наша близость в клубе, в туалете, но тогда она была еще малоопытной и зеленой девчонкой. Сегодня же я занимался любовью с другой Мариной — сексуальной сформированной женщиной.

Марина страстно и технично сношалась со мной, и наслаждение достигало своей пиковой точки — для меня. Мой оргазм приближался, и не зная, насколько далека от завершения она, я попросил ее остановиться. Вместо этого девушка задвигалась еще быстрей, наше дыхание стало частым в такт друг другу. Я почувствовал, как волна наступает снизу, вот-вот выльется наружу.

— Марина, я...  — только и смог прошептать, но девушка, не вынимая член из влагалища, резко наклонилась,  

и мы слились в обоюдном и страстном поцелуе.

Я разрядился. Прямо в нее. Я потерял силы и смыл для сдерживания.

Откинулся на кровать, удовлетворенно вздохнул. Меня расстроило, что не успела кончить она. Но тут Марина крепко облокотилась мне на плечи — член еще не упал, и продолжила толчки. Она буквально дотрахивала себя, и за полминуты я ощутил, как сжалось ее влагалище, и стон девушки подтвердил ее удовлетворение. Она обессиленно упала на меня. Я лишь крепко обнял Марину и прижал к себе...

— Ты счастлива с ним?  — спросил я, когда лучи рассвета заглянули в спальню. Мне было пора уходить. Она уже не спала, и гладила мои волосы, положив голову на грудь.

— Ты спросил, потому что думаешь, будто я вышла за него из-за денег?  — с оттенком сарказма уточнила Марина.

Я ответил честно:

— Думаю, да. А разве по-другому?

Марина качнула головой. Это означало «да» или «нет»? Девушка приподнялась, словно вспомнила что-то важное, и сказала:

— Ты не все знаешь, и точно — не все понимаешь, а впрочем, как и все мужики.  — И продолжила после короткой паузы — В один прекрасный момент я, еще совсем молодая девчонка, оказалась в Москве, без денег, работы и с грудным ребенком на руках.

Это было новостью для меня:

— Стоп-стоп,  — уточнил я — А разве твой ребенок не его?

— Нет, я родила его до замужества с Градовым. Отец моего сына не женился на мне, и я осталась матерью-одиночкой.

— Вот еще красавец — сказал я про Марининого несостоявшегося мужа — И чего ему не хватало? О такой, как ты, можно мечтать.

Маринка усмехнулась.

— Он просто любил другую.

Я замолчал. Я точно знал, что это такое, когда любишь другую.

— А Градов женился на мне, мы познакомились абсолютно случайно. Ребенка он усыновил. Да, он значительно старше меня, но я глубоко ценю его как мужа и многим ему обязана. Это благороднейший и достойнейший человек. Я не знала мужчины, серьезней Градова. И он меня очень любит.

— В этом я даже не сомневаюсь — согласился я. Отчего б ему не любить такую женщину. Я вдруг почувствовал легкую ревность. К чему бы это? Наверное, это следствие такой откровенной ночи.

— А я?  — спрашиваю у Марины.  — Разве я не серьезен?

Она рассмеялась, потом ответила то, чего я не ожидал услышать:

— О, как же я тебя тогда любила. Ты же — просто не разбирался в девушках.

Я не спросил, осталось ли это ее чувство сейчас. Слишком все было понятно и устроено в жизни у нас обоих. Но поинтересовался, видится ли она с Аленкой.

— Нет, не вижусь. Мы живем с слишком разных мирах — ответила Марина.

Наше время вместе подошло к концу. Произойдет ли близость между нами еще раз, однажды, я даже не уточнял. Ответы даст будущее, которое, что б ты ни надумал, все решает по своему. Она отвезла меня в мою гостиницу, и прощаясь, я вдруг спросил:

— Марина, а сколько лет твоему сыну? Ты о нем ничего не успела рассказать.

Марина 

лишь взглянула мне в лицо и промолвила:

— Тебе пора.

Я провел еще одну встречу с Антониолли. Он был один, без Алены, и переговоры продвинулись в сторону завершения, мы практически договорились по цене. Оставалось решить вопросы расчета. Антониолли предложил все провести через обслуживающий его банк, но я отметил, что хочу поручить проводки своему банку.

— Викторио, данное финансовое учреждение будет меня кредитовать, и оно наверняка запросит некоторые гарантии, соответственно, и возьмет на себя все расчеты. Сделка пройдет через оффшор.

Мы договорились, что мои юристы проверят контракты, копии документов на продаваемое предприятие. Антониолли не возражал, но попросил, чтобы до конца следующей недели все было оформлено. Я и сам хотел все быстрей закончить.

Встреча прошла плодотворно, меня поразило, с какой скоростью итальянский бизнесмен решал вопросы. Уже на следующий день я переслал все копии документов Дине.

— Проверь все как следует — поручил я своей помощнице и стал готовиться к следующей, очень важной встрече. С Градовым.

Марина, как и обещала, все устроила. Переговоры с Градовым произошли быстро, практически по его приезду.

Запрашиваемая величина кредита его совершенно не удивила. Он сразу согласился, рекомендация любимой жены для него много значила. Догадывался ли он о чем — то, что было между нами? Я постарался не заморачиваться на этой мысли. Обсудили моменты открытия счета в его банке и проведения сделки через оффшор на Каймановых островах. У Градова — пожилого мужчины с холодными глазами и крепким, невзирая на возраст, рукопожатием — были завязки во всем финансовом мире.

— Один вопрос — вдруг спросил он, когда мы уже собирались прощаться — Если не секрет, с кем из команды Антониолли вы ведете переговоры?

Я ответил, что напрямую с итальянцем. Градов несколько удивился.

— Интересно. Это очень влиятельный и занятой бизнесмен, в Россию прилетает крайне редко, и с ним здесь мало кто знаком. Все дела своего российского бизнеса ведет через представительские структуры. Должно быть итальянец слишком заинтересован в сделке, или Вы ему интересны лично.

Под конец Градов сделал комплиментмоей деловой хватке. Я поблагодарил его и ушел. Мне понравился этот педантичный, но наверняка очень порядочный мужик. Марина должна быть с ним счастлива.

Одно дело мне следовало закончить параллельно с покупкой завода. Вечером я решился. Открыл листик, данный мне в ресторане, и набрал цифры телефонного номера. Послышались гудки, казалось, трубку не брали целую вечность. Наконец, прозвучал женский голос:

— Я Вас слушаю

— Это я, Алена. Не помешал?

Окончание следует.