Грехопаденье

О, похоти, истомы, грязнотцы —

Того ли ты средь тихих дней желала?

Все в будущем глупцы и мертвецы,

На молодость отведено нам мало.

Так что же ты?! Не время ли сейчас

Прибегнуть в пылкой мгле к грехопаденью,

Отведать плотью несказанный час,

Пресытиться под этой дивной сенью?!

Балует тень с прекраснейшим бедром...

О, губы жаркие! О, дымных глаз смятенье!

Простят ли нас на небесах — с трудом!

Так не томи, прошу, сопротивленьем!

Гетерой грешной вмиг расположись,

Приняв содомский яд, лоснись в извивах!

И Мессалиной жаждущей светись,

Как солнце блещет в лошадиных гривах!

Путаной будь со мною до утра,

Сорви с себя сковавший ум подрясник,

Пусть девственность косы возьмут ветра,

Я Габриэль твой, я твой сладострастник!

Коль хочешь, можем нескольких рабынь

Игриво приобщить к порочным играм;

Они продались с сонмом их святынь

Моих пороков душеядным тиграм.

Пусть станут две, нагнувшись глубоко,

Так, чтоб бокал стоял на ягодице.

Не шевельнутся статуи — чуть что —

Плетей подарим дрогнувшей блуднице!

А ты, Царица павших ниц блудниц,

Усядешься на троне вожделенном,

Главенствовать средь падших в ад сестриц,

И рабских тел в служеньи их посменном.

Пошли они! Они и сами уж,

Пройдя по углям многоликой страсти,

Воспримут нежность бедную как чушь —

Их отравила изощренность власти.

Они, забыв, о чувствах за чертой

Сего изящного вознесшегося замка,

Вдруг понимают — им потребен зной,

Суть коего таит любая самка.

Они не трудятся, у каждой есть кровать...

Пусть девы и на грешном попеченьи,

Но каждая всяк будет ревновать

Меня к тебе без всякого сомненья.

О, похоти, истомы, грязнотцы —

Того ли ты средь тихих дней желала?

Все в будущем глупцы и мертвецы,

На молодость отведено нам мало.