Развязка

Стук в парадную дверь удивил меня.

Во-первых, это звучало робко, неуверенно. Во-вторых, это было в воскресенье и ещё не было и восьми часов утра. И в-третьих, у всех, кому я рад, уже был ключ от квартиры. Странно.

Но это могло быть важно, и поэтому я открыл дверь. Ошеломление не подходит и близко к описанию моей реакции на худую, симпатичную блондинку, стоящую на крыльце.

— Привет, Джеймс.

Мэдди. Красивая, блестящая, жизнерадостная Мэдди. Моя бывшая жена Мэдди. Я ненавидел Мэдди.

Моё сердцебиение участилось, но я старался сдерживаться.

— Мэдди. Я не ожидал увидеть тебя когда-нибудь снова.

— Я знаю. Но нам нужно поговорить. Нам уже давно нужно было поговорить.

— Как ты меня нашла?

— Я проследила за тобой от дома твоей матери. Я помню, что ты обычно ходишь туда по понедельникам вечером.

— Мне было нелегко решиться постучать в твою дверь.

Она улыбнулась, но улыбка была слабой. Она казалась неуверенной, что было совсем на неё не похоже, но в то же время определённо решительной.

— Можно войти?

— Чего ты хочешь, Мэдди?

— Пожалуйста, Джеймс. Дай мне пять минут, а потом я уйду.

Я драматично вздохнул, что всегда было пределом моего сопротивления требованиям Мэдди. Я закрыл дверь и последовал за ней в гостиную. Она казалась взволнованной, необычно взволнованной, и я был не в настроении выручать её.

— Так чего ты хочешь?

Большие голубые глаза Мэдди быстро блуждали по комнате, но подсказок было очень мало. Квартира была новой, и спальни, ванные комнаты, кухня и офис были приоритетными, поэтому личные вещи ещё лежали в коробках. Она многозначительно посмотрела на диван, но, не получив приглашения, предпочла остаться стоять. Она повернулась ко мне лицом.

— Не предложишь чаю? Кофе?

— Ты не гостья, Мэдди. Говори то, что хочешь сказать.

— Как дела, Джеймс? Правда?

Я усмехнулся.  — Почему тебя это волнует?

— Я люблю тебя, Джеймс. И всегда любила.

— И поэтому ты всегда трахалась сТомом?

Настала очередь Мэдди вздохнуть.

— Ты знаешь почему. Он был первым парнем, которого я когда-либо любила. Он был моим первым любовником. У нас очень особая связь.

— И ты не подумала, что тебе следовало поделиться этой информацией со мной ещё до нашей свадьбы?

— Я не думала, что у меня ещё есть чувства к нему. Он ушёл в армию. Я не видела и не слышала о нём 14 месяцев. И я влюбилась в тебя.

— И всё же ты трахала его каждый раз, когда он возвращался в город. За несколько недель до нашей свадьбы. И целых три года, пока мы были женаты. Господи, Мэдди, ты никогда не отказывалась от него, даже когда клялась мне в верности.

Всё это было фактом. Детективы всё выяснили при подготовке к разводу. По крайней мере, у неё хватило порядочности посмотреть в пол.

— Чего ты хочешь, Мэдди?

— Я хочу, чтобы мой муж вернулся. Восстановить нашу семью.

— Бывший муж. И я не вернусь. Ты сожгла нашу семью, Мэдди.

— Я не хотела развода! Ты бросил нас. А 

потом ты не захотел со мной разговаривать. Я пыталась поговорить с тобой два года.

— Мне нечего тебе сказать, а у тебя нет ничего, что я хотел бы услышать. Ты хотела Тома. Пользуйся.

— Я хотела быть с тобой! Я просто хотела его тоже, время от времени.

— Я не играю в эту игру. Ты не стала выбирать из нас, так что выбор сделал я.

При этих словах глаза Мэдди заблестели от слёз. Я не утверждаю, что понимаю её, но те отношения, которых она хотела, убили бы меня, если бы я согласился. Всё шло к этому.

— Ты нужен своему ребёнку, Джеймс.

Кровь бросилась мне в голову. В ушах у меня пульсировало, и я едва мог думать.

— Бет не моя. Том обрюхатил тебя. Это прозвучало на слушании дела об опеке.

— Мне кажется, что мы вместе могли бы найти решение. Чтобы ты мог видеть Бет. Я знаю, ты так сильно её любишь. Но я говорю не о Бет. У нас есть сын. Я назвала его Джимми.

Я не думал, что рёв в моей голове может стать ещё громче, но это произошло. Я не знаю, как мне удалось удержаться на ногах, потому что я ничего не помню о следующих нескольких минутах. Мой разум просто ушёл куда-то, чтобы переварить этот новый удар. Когда он вернулся, я горько рассмеялся.

— Я уже видел это шоу раньше, Мэдди. "У нас будет ребёнок. О, Джеймс, ты будешь лучшим папой на свете!" Только это был ребёнок Тома, а не мой.

— Но это правда! Я не знала, что беременна, когда ты подал мне документы о разводе. И когда у меня не начались месячные, я подумала, что это из-за стресса. И когда я поняла, что беременна, мы уже всё подписали, и мы с Томом строили планы на будущее.

— Итак, какая часть твоего плана на будущее привела тебя сюда?

— Я здесь, потому что я люблю тебя!

— Чушь собачья. Твоё отношение ко мне это продемонстрировало.

Её слёзы вырвались наружу и покатились по щекам. Они казались искренними, но с Мэдди нельзя было быть по-настоящему уверенным.

— Джимми нужен его отец. И Бет ужасно скучает по тебе. Я тоже.

— Бет не было и двух лет, когда мы расстались. Она была без меня дольше, чем со мной. И ты могла меня найти в любое время с тех пор, как я переехал. Что на самом деле происходит, Мэдди?

Она снова опустила глаза, и слёзы скатились с её длинных ресниц.

— Том ушёл. Пару месяцев назад. Я не знаю, где он, но он сказал, что не вернётся. Никогда.

— Почему?

Мэдди колебалась.

— Он не смог смириться с тем фактом, что Джимми твой сын.

Я ничего не мог с собой поделать. Я злобно улыбнулся.

— Ну что ж. Тогда ты сделала неудачный выбор.

— Пожалуйста, Джеймс! Я умоляю тебя. Я люблю тебя. Дети любят тебя. Мы должны быть семьёй. Мы принадлежим друг другу. Это 

серьёзно!

— Кто указан как отец в свидетельстве о рождении Джимми?

Мэдди всхлипнула, затем тихо выдавила:  — Том.

— Тогда, похоже, ты ищешь своего мужа не в том месте.

— Нет! Пожалуйста, Джеймс. Я действительно люблю тебя! Ты единственный муж, которого я хочу. Единственный, кого я когда-либо хотела! Я клянусь в этом!

Лицо Мэдди исказилось в агонии, и она тяжело дышала, когда плакала, в её рыданиях сквозило глубокое сожаление.

Я боролся с собой, чтобы не протянуть руку с утешением. Она просто выглядела потерянной, жалкой. Исчезла динамо-машина, в которую я влюбился, её заменил этот печальный и отчаявшийся беспризорник.

Я почувствовал, что моё сердце начинает разрываться от её боли. Но своей боли у меня почему-то не было.

Меня спас звук ключа в замке входной двери.

Я с облегчением повернулся, и на моём лице появилась улыбка в предвкушении. И действительно, как день сменяет ночь, дверь распахнулась, чтобы показать стройное темноволосое видение в штанах для йоги и пухлой куртке, держащее пакет с выпечкой и картонный поднос с двумя бумажными стаканчиками с крышками.

— Ты дома,  — сказал я, широко улыбаясь.

Салли ответила мне ослепительной улыбкой, но потом увидела Мэдди и озадаченно посмотрела на меня.

— Дорогая, это Мэдди.

Пришло осознание, и губы Салли твёрдо сжались, а затем скривились в холодной улыбке, улыбке, которая совсем не тронула её выразительные тёмные глаза.

— Привет, Мэдди. Я много слышала о тебе.

— Мэдди. Это Салли. Моя жена.

Я не должен был получать удовольствие от страданий Мэдди. Её глаза расширились, затем превратились в щёлочки. Она могла только кивнуть, рыдания сотрясали её тело. Она промчалась мимо нас, оставив дверь открытой. Я осторожно закрыл дверь за ней.

— Ты в порядке, милый?

Салли пристально глядела мне в глаза и слегка касалась рукой моей щеки.

— Честно говоря, я немного напуган. Я понимал, что когда-нибудь увижу её снова, но я никогда не представлял себе ничего подобного.

— Чего она хотела?

— Примирения. Том сбежал, и она утверждает, что я отец её сына.

— О, нет, Джеймс! Может ли это быть правдой?

— Вполне. Когда стало ясно, что она не откажется от Тома, я быстро оформил развод. У нас было немного денег, и я дал ей всё, что она хотела, чтобы заставить её подписать. Вполне возможно, что она была беременна, не зная об этом.

— Что ты собираешься делать, если это правда?

Я взял у Салли поднос и сумку и поставил их на кухонный остров. Я расстегнул её пухлую куртку и повесил в шкаф в прихожей, затем обнял её. Я поцеловал Салли, лаская её мягкие губы своими.

— То, что МЫ собираемся сделать, это то, что мы всегда делаем, любовь моя: поступим правильно. Ты научила меня этому. Если я отец этого мальчика, то мы с Мэдди найдём лучший способ поддержать его. Но это будет в рамках нашего брака. Нашего с тобой. Я никогда не вернусь к ней.

Она улыбнулась и растворилась во мне.

Салли была для меня опорой после предательства Мэдди. Первое 

время я был безнадёжным, колючим, подозрительным, набрасывающимся при малейшей провокации, реальной или воображаемой. Салли приняла мои раны и ежедневно показывала мне, что я могу доверять ей все свои мысли и чувства. Она показала мне, что я достоин, что меня действительно можно любить. Опираясь на доброту Салли, её терпение и её решительную любовь перед лицом моих самых разрушительных побуждений, вместе мы создали страстное, прочное партнёрство.

Я так сильно люблю эту женщину.

— Кроме того,  — сказал я, проводя руками по детской выпуклости, которая была видна уже пару недель,  — у нас есть кое-что своё, что скоро потребует нашего полного внимания.

Салли одарила меня ещё одной из своих любящих улыбок.

— Кстати говоря, мы с твоим ребёнком очень голодны. Куда ты положил булочки и чай?

Мы рассмеялись, и взявшись за руки вместе направились на кухню.