Поездка. Часть 3

Утром они позавтракали в небольшом ресторане отеля, почистили зубы, собрали вещи и направились к машине. Хэл положил свой багаж и её чемодан на заднее сиденье и быстро проверил машину, прежде чем открыть дверь, чтобы впустить внутрь Сэм. Она с любопытством посмотрела на него, но он лишь улыбнулся и покачал головой. Он не упомянул об обнаруженном отпечатке руки на капоте багажника.

Когда они выехали на межштатную автомагистраль, он осмотрел машины в зеркале заднего вида, чтобы понять, не совпадают ли какие-нибудь из них с теми, которых он видел накануне. Ничто не бросилось ему в глаза: слишком много похожих марок и моделей.

Он продолжил наблюдать. Если кто-то за ними следит, они рано или поздно совершат ошибку, и тогда будут его.

Он почувствовал, как зашевелился в предвкушении монстр.

Поездка в Оклахома-Сити из Сент-Чарльза была долгой, и в конце дня они оба были рады кровати в отеле.

Они вошли в ритм дорожного путешествия и обнаружили, что наслаждаются обществом друг друга.

Хэл снова запечатлел в своем сознании образы машин, последовавших за ними с шоссе, и сузил круг потенциальных транспортных средств, которые могли их преследовать. Тот факт, что они не сталкивались лицом к лицу, означал, что их хвост мог быть кем-то, кого организовал его куратор, чтобы убедиться, что их актив ведет себя хорошо.

Это также может быть кто-то другой, ожидающий подходящего для удара момента. Он оставался настороже в ожидании другой возможности.

•  •  •

На следующее утро Сэм решила, что погода подходит к одному из её новых платьев, и он дал ей понять, как прекрасно она в нем выглядит.

Хотя её грудь была больше, чем могло бы поддерживать платье, оно не показывала откровенно её декольте, поэтому Хэл изо всех сил старался не пялиться... чересчур.

Оно также демонстрировало её длинные ноги в их лучшем свете. Сэм стало ясно, что Хэл считает её сногсшибательной. Её застенчивые улыбки показывали, что она оценила, насколько её наряд привлек его внимание.

Ее рюкзак не подходил к одежде, поэтому остался в багажнике.

Их пробег за день будет меньше чем накануне, и их целью был гораздо меньший город Санта-Роза, штат Нью-Мексико. У Хэла был забронирован номер в мотеле, и он ещё раз проверил, что в нем имеются две кровати.

Пейзаж менялся, и Сэм заметила, что вместе с ним меняется настроение Хэла. Хотя он не был большим болтуном, он стал ещё молчаливее, когда его глаза скользили по кустарнику.

Когда они, наконец, добрались до места назначения и свернули с шоссе, чтобы покинуть его, она заметила его пристальный интерес к зеркалу заднего вида. За ними было очень мало машин.

— Попался,  — тихо пробормотал Хэл.

Сэм посмотрела на него, затем оглянулась, но не увидела ничего особенного в трех машинах, спускающихся по съезду.

— За нами кто-то следит?  — нервно спросила она.

Он кивнул, выезжая на шоссе 66, чтобы проехать небольшое расстояние вверх по холму, прежде чем свернуть на стоянку своего мотеля. Хэл остановил машину перед офисом и вышел, увидев, как темный седан 

подал сигнал, чтобы свернуть на заправочную станцию через дорогу, а затем передумал ехать дальше.

Сэм вышла из машины и нервно посмотрела на Хэла.

— Они прокололись. Посмотрим, сдадутся они или продолжат,  — сказал Хэл, запоминая каждую деталь увиденного.

— Они собираются на нас напасть?  — с дрожью в голосе спросила Сэм.

Это опять привлекло внимание Хэла к Сэм, и он увидел, как она нервничает. Он отрицательно покачал головой.

— Не думаю. У меня сложилось впечатление, что это — группа наблюдателей. Они следят за нами и за тем, куда мы направляемся. Если я ошибаюсь на этот счет, пожалуйста, не волнуйся. Я могу с ними справиться. Я не позволю им прикоснуться к тебе.

Сэм улыбнулась ему через капот машины, но он видел, что она все ещё нервничает.

Монстр прошептал ему, что ему надо убить людей, что крадут её душевное спокойствие. Он был слегка обеспокоен собственническим поведением, которое тот демонстрировал, но в кои-то веки согласился с темным присутствием. Он отодвинул его в сторону, так как сначала ему нужно было позаботиться о Сэм.

Он вошел в офис, положив руку ей на спину, что, казалось, её успокоило, зарегистрировался и заплатил за номер, но получил от клерка странный взгляд, когда тот ещё раз подтвердил, что там — две кровати. В остальном взгляд клерка был прикован к роскошной груди Сэм.

Они проехали небольшое расстояние до номера, и он задним ходом поставил машину на место перед их квартирой на первом этаже. Они внесли свой багаж внутрь, за вычетом рюкзака Сэм, и осмотрелись. Номер был неплохим, если и не лучше чем в других отелях, в которых они останавливались.

— Я займу кровать, ближайшую к двери,  — сказал он.  — Те же правила, что и в отеле. Хорошо?

Сэм кивнула и улыбнулась, так как предыдущая ночь прошла гладко. Однажды ей пришлось встать, и он немедленно откликнулся, когда она позвала его, чтобы сообщить, что ей нужно в ванную. Она могла бы поклясться, что он крепко спал, судя по тихому дыханию, которое слышала, но, должно быть, он спал так же чутко, как и утверждал.

— Давай посмотрим, какие кулинарные изыски ждут нас в Санта-Розе!  — с улыбкой сказал Хэл, открывая на своем мобильном приложение «карты».

Они рассмотрели варианты и решили попробовать гриль-бар Джозефа, так как там было несколько любимых мексиканских блюд Хэла.

Поездка была короткой, и им удалось занять кабинку, когда они сели. Хэл убедил Сэм попробовать Куриные кесадильи, в то время как сам ел Тамале.

Хэл удивил Сэм, заговорив с официанткой по-испански, делая заказ. Молодая женщина приняла их заказ с широкой улыбкой.

— Разве ты не полон сюрпризов?! Сколько ещё языков ты знаешь?  — поддразнила Сэм.

Хэл смущенно улыбнулся.

— Несколько.

Глаза Сэм расширились, когда она поняла, что он говорит серьезно.

— Таинственный мистер Деммон,  — вздохнула она, предположив, что это может быть из того, что он не может объяснить. Она не могла подавить свое любопытство.

— Какие именно?  — с надеждой спросила она.

Хэл подумал об этом и понял, что ему не 

стоит отвечать, почему он выучил эти языки.

— Испанский, французский, итальянский, португальский, мандаринский, кантонский, арабский, русский, турецкий, хинди и английский, конечно. Я — не эксперт во всех них, но могу заставить себя понять, и понимаю достаточно, чтобы справиться.

— На мой слух, ты говоришь по-испански как на родном!  — воскликнула она.

Он выглянул в окно, и его разум вернулся к отрывочным воспоминаниям о детстве.

— Я... я думаю, что провел несколько своих ранних лет в похожем городе. Это возвращает воспоминания. Не все из них хороши.

Сэм бросила на него грустный взгляд.

— Ты не помнишь, где вырос?

Он покачал головой и пожал плечами, заставляя себя улыбнуться.

— Это не имеет значения. Это было тогда, а живу я сейчас,  — процитировал он. Он не мог объяснить ей, что когда его мозгом начали манипулировать врачи, многое было утеряно. Все что он знал, это то, что оставшиеся воспоминания не были счастливыми, но теперь он мог функционировать в обществе.

Она кивнула, но не сводила с него глаз.

— А что насчет тебя? У тебя никогда не возникало желания выучить другой язык?  — постарался он отвлечь от себя внимание.

Она покраснела.

— Я не думаю, что смогу выучить другой язык! Кроме того, разве по-английски не говорят во всем мире?

Он усмехнулся.

— На нем говорят во многих местах, но не везде. Стоит выехать из городских центров крупных городов, где ведется глобальный бизнес, как сразу начинают доминировать местные языки. Двигайся дальше в сельскую местность, и верх возьмут местные диалекты. Для них США с таким же успехом могли бы быть Марсом. Мир не вращается вокруг США. Это — один из самых важных уроков, которые я усвоил... в моих путешествиях.

— Я бы хотела однажды попутешествовать. Эта поездка уже открыла мне глаза. Я так много вижу, двигаясь по стране!  — с улыбкой сказала Сэм.

Хэл обнаружил, что начинает жаждать этих улыбок! Ему нравились её сумасшедшие клыки и то, как они расширяют её улыбку, добавляя в нее немного веселья. Его... необходимость видеть её улыбку обеспокоила его. Он не был уверен в их... в своем будущем. Все зависело от того, что произойдет в Лос-Анджелесе.

— Что не так? Ты улыбался, а потом вдруг показалось, что вот-вот заплачешь,  — тихо сказала она.

— Заплачу? Нет, я этого не делал с тех пор как... это было очень давно.

Он вспомнил тяжелые дни после суда, когда был подростком. Когда его впервые разлучили с Лайзой и отправили в Военный госпиталь. Тогда были слезы и ещё больше эмоций, которые он не хотел признавать. Процесс создания того, кем он был сейчас, был жестоким и болезненным, не то, на чем бы он хотел останавливаться.

От бездны воспоминаний его спасла официантка, придя с их тарелками. Он снова перешел на испанский, чтобы поблагодарить её. Также он похвалил её и персонал ресторана за отличное и быстрое обслуживание. Молодая женщина радостно подпрыгнула на цыпочках, поблагодарив его в ответ, прежде чем убежать обратно на кухню.

— Я думаю, тебе это 

очень нравится,  — с понимающей улыбкой сказала Сэм.

— Это правда,  — соглашаясь, ответил он.

Хэл продолжил инструктировать её о том, как есть её кесадильи.

После первого укуса она одарила его радостной улыбкой.

— О, боже мой! Это мое новое любимое блюдо!  — проворковала она.

Усмехнувшись, Хэл принялся за еду. Та была восхитительной, и он одобрительно кивнул.

Они не тратили время на разговоры, когда есть такая вкусная еда, чтобы занять их рты.

Покончив с основным блюдом, они заказали десерт. Сэм выбрала пирог с кокосовым кремом, в то время как Хэл — яблочный пирог а ля мод.

Они оба согласились, что переели, когда откинулись на подушки скамьи, но были счастливы.

Хэл купался в первом искреннем чувстве полного счастья, которое когда-либо помнил. Он был свободен от напряжения, и его компаньонка была приятной и равно счастливой. Ей нравилось... быть с ним. Не было никаких ожиданий или суждений. Этот абсолютный покой и блаженство казались драгоценными, хрупкими и чудесными.

Он вдруг начал задаваться вопросом, почему никогда не чувствовал так себя с Лайзой. Да, она возбуждала его, но достаточно скоро он начинал чувствовать себя недостойным, неуверенным, и нарастало давление, пока он, наконец, не взрывался яростью. Тогда Лайза заполучала его именно там, где хотела.

Теперь он чувствовал, что его покой вот-вот лопнет как мыльный пузырь. Подобно самореализующемуся пророчеству, его беспокойство по поводу этого последнего откровения разрушило его чувство удовлетворенности. Он изо всех сил старался не донести это до своего лица, но Сэм заметила, как изменилось его выражение, и наблюдала за ним печальными глазами.

Он оплатил счет и оставил щедрые чаевые. Они забрели в пристроенный сувенирный магазин и осмотрели памятные вещи и сувениры. Повинуясь прихоти, Хэл взял компакт-диск с классической музыкой времен расцвета «главной улицы Америки» — шоссе 66.

Сэм взяла темно-синюю футболку с большой эмблемой шоссе на груди. Он увидел, как она лежит на её груди, и вдруг представил, как здорово она будет смотреться на ней. Она озорно улыбнулась ему, прикусив губу. Он выхватил футболку из её пальцев и добавил её к компакт-диску на прилавке, чтобы купить, в то время как она хихикала своим хриплым голосом.

Они вышли к машине, и прежде чем они сели, инстинкты убедили его, что здесь был безопасно, пока они сюда не заехали. Его душевное спокойствие исчезло.

Отель был их убежищем на ночь. Хэл запер дверь и начал готовиться. Из-за обильной еды он решил перенести тренировку на утро. Он разделся и надел трусы, пока Сэм принимала душ. Когда она вышла из ванной, он увидел, что её длинные светлые локоны все ещё были мокрыми. Ему вдруг захотелось прикоснуться к ним.

— Можно я расчешу тебе волосы?  — выпалил он.

Сэм удивленно улыбнулась ему и кивнула, протягивая щетку и садясь на край его кровати. Он придвинулся ближе, чтобы скользнуть рукой между её затылком и волосами. Она вздохнула от ощущения его нежного прикосновения. Он провел щеткой по её прекрасным волосам, от головы до кончиков. Он был загипнотизирован огромным количеством её 

волос и тем, какими мягкими они были.

— У тебя чудесные волосы. Шампунь и кондиционер тебе подходят?  — тихо спросил Хэл.

Ее безумно покалывало, поэтому она молча кивнула.

Когда он закончил расчесывать все узелки, то восхитился их блеском.

— Можно мне заплести их?  — спросил он.

Она отчаянно хотела продолжать чувствовать его руки в своих волосах.

— Даааа! То есть, если хочешь,  — тихо выдохнула она.

Он воспользовался расческой, чтобы отделить пучок волос в своих руках, и заплел их в крепкую толстую косу.

Сэм старалась не извиваться от искр, рассылаемых Хэлом по её телу, когда его сильные руки крепко схватили её за волосы и осторожно отделяли пучки, в то время как он работал.

Когда он закончил, она прикусила губу, чтобы отвлечься от жара между ног, и завязала конец косы резинкой.

— Спасибо тебе! Ты отлично справился с косой!  — выпалила она, слегка задыхаясь.

— У тебя потрясающие волосы!  — с восхищенной улыбкой сказал Хэл. Она покраснела, и они замолчали, так как ни один из них не знал, что делать дальше.

— Думаю, нам следует лечь спать... в наши кровати,  — пробормотал Хэл.

Она усмехнулась, избавившись от напряжения, кивнула, встала и вернулась к своей кровати.

Когда они были готовы, Хэл выключил свет и лег на спину. Его руки дернулись от желания снова погрузиться в её волосы. Он изо всех сил пытался оттолкнуть его, но сегодня вечером ему потребовалось гораздо больше времени, чтобы сосредоточиться.

Он не мог видеть глаз Сэм, наблюдающих за его силуэтом на фоне слабого света, проникающего сквозь щель в занавесках. Он не мог видеть, как она борется со своей потребностью ещё раз почувствовать его руки на себе.

Обоим было трудно заснуть.

•  •  •

Сэм услышала шум и открыла глаза. Часы между кроватями показывали, что было чуть больше часа ночи. Она увидела фигуру Хэла, сидящего на кровати и тяжело дышащего. Может быть, ему приснился дурной сон? Послышался отдаленный звон ключей, когда кто-то уронил набор где-то снаружи на стоянке.

Ее взгляд вернулся к мужчине на соседней кровати. Боже, она хотела его. Он относился к ней лучше чем кто-либо за всю её жизнь. Он был нежен и терпелив, и, казалось, ему нравилось видеть её улыбку. Она заметила, что он наблюдает за ней с улыбкой на лице, такой же, как у нее. Она не могла вспомнить время, когда была так счастлива.

Она знала, что он переживает какой-то семейный кризис, и пообещала, что не будет вмешиваться, но слышать его трепет и дрожь было больше, чем она могла вынести. Ей надо снова успокоить его и уложить спать.

Сэм откинула простыни и подошла к краю его кровати.

Голова Хэла внезапно повернулась в её сторону, и чья-то рука схватила её за горло. Её оторвало от пола и швырнуло на его кровать, быстрее чем она успела понять, что происходит.

Его твердое тело было на ней, а другая его рука внезапно накрыла её рот, прижимаясь к нижней части носа. Ей было трудно дышать из-за его веса на ней и 

его руки, закрывавшей ей рот и нос. Она попыталась его оттолкнуть, но он был слишком силен. Она посмотрела ему в лицо, но оно было скрыто в тенях. Казалось, он наблюдет за ней, но ничего не говорит.

Потом она почувствовала это. Он начал возбуждаться, и это давило на нее. Ей удалось повернуть голову, чтобы вдохнуть немного воздуха, а давление внизу было одновременно восхитительным и ужасающим, когда в полной тишине он продолжал наблюдать за ней.

Ей нужен был воздух, но его хватка лишь усилилась, и её охватил неподдельный страх.

Он собирался её убить.

За дверью раздался резкий звон, и Хэл поднял голову, чтобы посмотреть в ту сторону. Луч света из щели в занавесках на мгновение осветил его лицо, и она увидела его глаза. Холодные и бесстрастные как у акулы. На его лице не было никакого выражения, как будто мышцы были парализованы.

Звон превратился в скрежет ключа, поворачивающегося в замке их двери. Из-за двери послышался пьяный и невнятный голос.

— Отдельные кровати... Тупой ублюдок. Эй, Сиська, Сиська! Я пришел тебя трахнуть!

Хэл спрыгнул с кровати, отпустив Сэм, и та смогла сделать глубокий вдох.

Когда дверь начала открываться, левая рука Хэла метнулась в проем, чтобы схватить мужчину за горло. Тот пискнул от удивления, когда его втащили внутрь. Правый кулак Хэла ударил его по лицу. Нос мужчины сломался и расплющился, когда его голова откинулась назад, все мышцы расслабились после падения в бессознательное состояние.

— ХЭЛ!  — удалось закричать Сэм, хотя её грубый, сиплый голос был хриплым от удушающей хватки, в которой до этого он удерживал её.

Второй удар Хэла остановился перед самым завершением, и он покачнулся, отпуская шею портье отеля.

— Сэм?  — голос Хэла был полон ужаса.

— Я в порядке. Ты... ты не причинил мне боли,  — солгала она.

Хэл включил лампу рядом с дверью. Он посмотрел вниз на лежащего без сознания человека в открытом дверном проеме.

— Это клерк с ресепшена.

Он наклонился, чтобы понюхать.

— Я чувствую запах алкоголя.

Дверной проем внезапно осветили красные и синие огни, когда на стоянку въехал патрульный автомобиль и припарковался позади их машины. Вышел шериф, надел шляпу, подошел к открытой двери и посмотрел вниз на лежащего без сознания клерка.

— Итак, что здесь случилось?  — спросил шериф, разглядывая шрамы, покрывающие торс Хэла.

— Клерк пытался проникнуть внутрь. Я его остановил,  — сказал Хэл холодным и резким голосом. Он дернулся, когда Сэм мягко коснулся его руки.

Она завернулась в простыню и теперь стояла рядом с ним.

— Я слышала, как этот мужчина сказал, что пришел, чтобы заняться со мной сексом. Он использовал более грубые слова,  — сказала Сэм шерифу.

— Так твой... муж приревновал и избил его?  — спросил офицер, приглядываясь к шее Сэм. Начала проявляться отметина от хватки Хэла.

— Мы не женаты,  — выпалила Сэм.

Шериф указал на руку Хэла.

— Кажется, он на ком-то женат. Эта отметина у тебя на шее — не засос. Вы в порядке, мисс?

Представитель закона положил руку на кобуру, и Сэм почувствовала, как тело 

Хэла откликнулось. Она замерла.

Хэл заставил себя расслабиться. Этому его научили врачи. У него был сценарий, которому он должен был следовать.

— У меня острый случай посттравматического стрессового расстройства. Меня неправильно разбудили как раз перед приходом клерка.

Он повернул голову к Сэм.

— Я искренне извиняюсь за всякий вред, который я мог тебе причинить.

— Все в порядке!  — настаивала Сэм.  — Я забыла тебя окликнуть! Это была моя вина!

Шериф с отвращением посмотрел на Сэм, предположив, что та — просто ещё одна жертва, взявшая на себя вину за то, что над ней надругался хищник. Он перевел взгляд на Хэла.

— Я полагаю, что вы исчерпали свой прием в Санта-Розе. Собирайте свои вещи и уезжайте.

Сэм протестующе вскрикнула, но Хэл коснулся её руки и кивнул шерифу.

— Мы немедленно уедем.

Хэл жестом велел Сэм взять свою одежду и одеться в ванной. Он собрал свой чемодан, спрятав нож, который достал из-под подушки. Когда Сэм вышла с упакованным набором косметики, Хэл, в свою очередь, оделся в ванной.

Когда он вышел, шериф тихо, но твердо разговаривал с Сэм, без сомнения, пытаясь помочь ей освободиться от монстра, которым был Хэл. Он не винил этого человека, но видел, что решение шерифа было твердым, а отрицания Сэм не были услышаны.

Приехала скорая помощь, и они подождали, пока клерка погрузят на каталку и увезут. Мужчина начал приходить в себя и жаловался на боль в носу.

Как только они получили доступ к своей машине, Хэл погрузил их чемоданы в багажник. Он придержал дверь для Сэм, а затем повернулся лицом к шерифу, закрывая её дверь.

— Вы прибыли довольно быстро, после того как он вломился. Просто были по соседству?

Шериф пристально посмотрел на Хэла.

— Мы получили анонимный звонок от обеспокоенного гражданина.

Хэл посмотрел через парковку на заправочную станцию через дорогу. Там был припаркован темный седан — обеспокоенные граждане.

Он кивнул, подошел к своей дверце и сел внутрь. Сэм наблюдала за ним с обеспокоенным выражением лица. Он подождал, пока шериф вернется в свою патрульную машину, затем выехал со стоянки. Шериф выехал следом за ним, без сомнения, чтобы последить за ним до границы города.

Хэл посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, как их хвост покинул заправочную станцию, чтобы следовать за ними.

Он выехал на шоссе между штатами и увидел, как шериф проехал мимо пандуса. Через короткий промежуток времени фары съехали с шоссе позади них.

— Куда мы направляемся сейчас?  — тихо спросила Сэм.

Хэл посмотрел на нее, и его сердце сжалось, когда тот факт, что он причинил ей боль, заставил его похолодеть.

— Я хочу, чтобы ты знала, как мне жаль, что я причинил тебе боль! Я знал, что со мной тебе небезопасно. Мне следовало настоять на раздельных комнатах...

— Нет! Прошлой ночью же все было в порядке! Я совершила ошибку...

— Это чуть не стоило тебе жизни из-за меня! Потому что я — чудовище!  — в отчаянии воскликнул он.

Он крепко держал руль, костяшки его пальцев побелели от мертвой хватки. Он 

смотрел, как мелькают линии на дороге, и видел, что их хвост следует далеко позади. Он не осознавал, насколько громким стало его дыхание, и попытался успокоиться.

— Ты... ты — не монстр,  — тихо сказала Сэм, как будто пыталась убедить саму себя.

— Я — монстр. По крайней мере, часть меня,  — признался он.

— Ты сказал, что это было посттравматическое расстройство...

— Это не так. То была ложь для шерифа. Нечто, что ему было бы понятно.

Он посмотрел на нее.

— Но ты же видела. Чудовище. Оно оставило на тебе свой след.

По его телу пробежала дрожь.

— Я не могу позволить этому случиться ещё раз.

Они ехали в темноте, погруженные в свои мысли.

— Что... откуда взялось это чудовище?  — осторожно спросила Сэм.

Он бросил на нее унылый взгляд, затем сосредоточился на дороге. Так говорить было легче.

— Оно всегда было внутри меня. Теперь оно просто разделено на части. Мне не разрешается говорить об этом, но, учитывая, что оно чуть тебя не убило, ты заслуживаешь права знать. Ты никому не должна об этом говорить. Я серьезно. Это небезопасно для тебя.

Он посмотрел ей в глаза, и она кивнула, широко раскрыв от страха глаза.

Хэл заерзал внутри, потому что именно он был ответственен за этот страх, и это было то, чего он совсем не хотел делать с ней. Она этого не заслужила.

— Ты женат.

Еще один резкий, но прямой вопрос пронзил его насквозь. Он кивнул.

— Она знает.

Это не было вопросом.

— Да.

— Ты когда-нибудь причинял ей боль?

Он сделал болезненный вдох. Сэм не могла знать, что делали с ним эти вопросы, но его шатало от ран.

— Да.

— Ты... ты поэтому едешь в Лос-Анджелес? Она бросила тебя?  — тихо спросила Сэм.

Она была так далека от правды, что Хэл невольно разразился лающим смехом облегчения, а затем сразу же закрыл рот.

Ему требовалось ответить на этот вопрос.

— Нет... Она меня не бросала.

Он вдруг понял, что хотел бы, чтобы она это сделала. Это было бы... чище.

— Она не захочет. Не раньше... чем получит то, чего хочет.

— Чего именно?..

— Пожалуйста, я не могу...

Хэл крепче сжал руль, пока не почувствовал, как швы рулевого колеса начинают врезаться в кожу. Он заставил свои руки расслабиться.

— Мне очень жаль,  — сказала Сэм.  — Ты мне и впрямь нравишься. Мне не нравится видеть, как тебе больно, поэтому я хочу помочь. Если разговор об этом может тебе помочь. Я хочу, чтобы ты знал, что я готова тебя выслушать.

Хэл почувствовал желание разразиться истерическим смехом, но сумел подавить его. Женщина, которую он чуть не убил, не хотела видеть страдающим его?!

— С-спасибо.

В тот момент, когда слова слетели с его губ, их невероятная неадекватность дошла до него. Эта женщина, которой не было места в его жизни хищника, которая, вероятно, была постоянной жертвой в своей собственной жизни, теперь занимала его сердце и разум.

До сего момента это была территория Лайзы. Ни одна другая женщина никогда, никогда не угрожала доминированию его жены над его 

существом.

Он не знал, что делать с этим новым осознанием. Этому все ещё не было места в его нынешней ситуации.

Он не был свободен от Лайзы. Она все ещё глубоко вонзала в него свои когти. Он оеазался полностью очарован ею с того первого дня, когда они встретились в старшей школе, и все ещё был.

После того как его отправили в армию, они с Лайзой были в разлуке более десяти лет. Когда он вернулся к ней, то был другим человеком. Об этом позаботились врачи, техники и инструкторы в «Подразделении призраков спецопераций», к которому он был приписан. Они ничего не убрали, просто перестроили все так, чтобы он мог вписаться в цивилизованное общество, но при этом оставался тем оружием, что им было нужно.

В тот первый день, когда Лайза привела его к себе из уличного кафе, она проверила, чтобы убедиться, что он — все ещё тот мужчина, которого она сформировала в соответствии со своими желаниями. Он знал каждый сантиметр её тела. Он знал, что она любит и чего жаждет.

Он давал ей это, и когда она все ещё проявляла признаки того, что вышвырнет его на обочину в качестве ещё одного неудачного завоевания, он запаниковал и выпустил монстра, совсем немного. Он наказывал её за то, что она играет с ним, и когда они, наконец, кончили, она улыбнулась, отдышавшись, осторожно касаясь синяков на горле. Её довольная улыбка в тот день вонзила крючок в его душу. Он стал принадлежать ей.

Его куратор угрожал устранить Лайзу за её вмешательство в их успешный Проект. Хэлу удалось убедить его подождать, пока он не докажет, что она не повлияет на его эффективность.

Он и впрямь доказал, что его навыки превосходят всех остальных участников Проекта. Он выполнял свои задачи с меньшим сопутствующим ущербом, меньшим шумом и большей точностью, чем другие, поэтому его куратору пришлось согласиться на его просьбу разрешить жениться на Лайзе.

Их супружеские годы начались достаточно хорошо. Он был в состоянии удовлетворять Лайзу, не подвергая её воздействию монстра. Но время от времени они проходили через трудные времена, когда все что он делал, было для нее недостаточно хорошо, и его беспокойство начинало нарастать.

В те моменты она возвращалась к использованию своих навыков мастер-класса по дразнению членов, возбуждая и соблазняя незнакомцев в барах, на спортивных мероприятиях, в парках по соседству и на тропических курортах. Она дразнила их, выводя их за рамки самоконтроля, обещая трах, которого они никогда не забудут.

Настоящей же её целью было довести Хэла до ярости ревности, заставить его потерять контроль. Впервые столкнувшись с такой ситуацией, он попытался рассеять её, но всегда терпел неудачу, так как Лайза хорошо выбирала свои цели и доводила их до исступления. Они нападали, он терял контроль, и монстр вырывался на свободу.

Он не раз был близок к тому, чтобы убить их. У одного, чуть не погибшего, на члене была губная помада Лайзы. Позже она утверждала, что мужчина 

слишком сильно напоил её, чтобы она понимала, чей член был у нее во рту

Лайза всегда была рядом, чтобы противостоять его темной стороне, после того как он расправится со своим соперником, и он получил свою награду от её жаждущей плоти.

Во время этой эскалации военных действий вернулся его куратор, чтобы сообщить ему, что с деструктивным поведением Лайзы, если оно продолжит ухудшаться, будут разбираться. В то время как эффективность Хэла в его миссиях не пострадала, вероятность того, что Лайза вынудит его к насилию, которое они не смогут прикрыть, возрастала.

Однако эта угроза так и оставалась угрозой, поскольку он стал слишком ценным для Проекта, чтобы рисковать повлиять на его счастье и эффективность.

Он понял, что не был счастлив, и потребность Лайзы в испытании его темной стороны продолжала усиливаться. Как только это происходило, его счастье уменьшалось, но Лайза была довольна, так как получала то, чего хотела.

Как она делала всегда.

Их интерлюдия в душе не так давно, когда он потерял контроль и чуть не задушил её, открыла ему глаза. Он, наконец, понял, что она не остановится, пока он её не убьет.

Эта мысль ужаснула его, но он чувствовал, что не может управлять их отношениями.

И тут — Чет.

Хэл обнаружил мужчину, сидящего в приемной стоматологического кабинета, где работала Лайза. В тот момент, когда их взгляды встретились, Хэл понял, что столкнулся с ещё одним хищником, тем, кто навещал его жену на работе.

Он был ростом метр восемьдесят, молодой, красивый, загорелый и светловолосый, с широкими плечами и узкой талией. Он легко вписался бы в компанию спортсменов из колледжа или серферов из Калифорнии.

Но его истинную природу выдавали холодные мертвые глаза, устремленные на Хэла.

Прежде чем Хэл успел решить, как отреагировать, Чет встал, небрежно подошел к стойке регистрации и сообщил секретарше, что переносит встречу. Затем он посмотрел на Хэла и попросил ассистентку передать Лайзе, что увидится с ней на их встрече в шесть вечера двадцатого числа. Пока Хэл размышлял над этим, мужчина ухмыльнулся и ушел.

Когда Хэл предъявил Лайзе претензию по поводу его слов насчет шести вечера двадцатого числа, она заявила, что Чет, должно быть, ошибся датой, так как она будет в Лос-Анджелесе на конференции. Усмехнувшись, она отклонила его настойчивое требование назначить Чета другому гигиенисту.

Ее легкая довольная улыбка ножом пронзила его сердце.

В этот момент он понял, что Лайза тоже была монстром.