Смена ролей

Выйдя из больницы, я был как в тумане. Моя жизнь была перевернута с ног на голову (или вывернута наизнанку, как я чувствовал себя сейчас) в результате простого теста ДНК. Сейчас я не мог и не хотел возвращаться домой. Мне нужно было подумать.

Поэтому я направился в бар недалеко от больницы и заказал большую "Кровавую Мэри". Хоть один раз, но я очень сильно нуждался в этом напитке.

В баре было пусто, поэтому я взял свой напиток, сел за отдельный столик и начал думать. Моя жизнь, как я её представлял себе, теперь закончилась. Я не из тех, кто откладывает срочное дело, но я хотел подумать и убедиться в разумности всех своих будущих действий, прежде чем отправиться домой.

Я Боб. Мне 42 года, и я женат на Нэнси в течение 15 лет. Нэнси на год младше меня, и у нас есть две красивые маленькие девочки, 11-летняя Андреа и 8-летняя Кимберли. Ещё час назад наша жизнь была простой, немного предсказуемой, но полной любви и замечательных моментов. Это резко изменилось.

Конечно, я не хотел терять девочек, но если до этого дойдёт, что ж, в долгосрочной перспективе, когда мой план реализуется, это, вероятно, будет лучше для них. Вместо беспорядочного брака, полного обид и недоверия, будет лучше просто прервать его и начать всё сначала.

Я приехал домой, а "Лексус" Нэнси уже стоял на подъездной дорожке. Как и ожидалось, детей не было дома, и я мог сразу поговорить с женой.

Я не актёр, но мне удалось скрыть свои истинные чувства и даже изобразить на лице улыбку. Вернувшись с работы, Нэнси была на кухне. Поскольку я был директором школы, а она работала бухгалтером, у нас обоих был регулярный график, и мы всегда делили повседневную работу в семье. Это был её день, чтобы приготовить ужин, и она едва взглянула на меня, когда я поцеловал её в щёку.

Я хорошо её рассмотрел. Она была всё так же красива, как и тогда, когда мы встретились. Просто немного поплотнее, как мы все с годами. Занятая несколько минут, она, наконец, поставила ужин в духовку и повернулась ко мне, сидящему за кухонным столом. Как обычно, от её зелёных глаз и светлых волос у меня перехватило дыхание. Я считаюсь красивым мужчиной ростом около 180 см и весом 80 кг. И Нэнси всегда была очень яркой и привлекательной женщиной.

Она подняла брови, глядя на меня, и вопросительный взгляд встретил мою улыбку.

— Что-то сладкое? Или смешное?

Я встал и обнял её. Когда я посмотрел на неё сверху вниз, я понял, что мой рост и внешность были одной из причин, по которой она впустила меня в свою жизнь. За моим объятием последовал нежный прощупывающий поцелуй, который набрал обороты и превратился в голодный французский поцелуй.

Я прервался.  — Я люблю тебя так сильно, что мне больно,  — сказал я, а затем продолжил целоваться.

Её тело прижалось к моему, Нэнси отвечала на мои ласки всеми своими 

красивыми изгибами. На этот раз она наконец прервала поцелуй и вопросительно посмотрела на меня.  — Что с тобой происходит? Я не жалуюсь, но дети скоро вернутся, так что нам лучше немного остыть.

То, как её бёдра терлись о мой уже возбуждённый член, не вполне подтверждало её слова.

Она стояла спиной к кухонному столу.

— Ты меня слишком разогреваешь, чтобы остыть, милая.

Я притянул её голову к себе и продолжил целовать, в то время как моя правая рука ласкала её грудь. Соски уже затвердели от возбуждения. Я снова прервал поцелуй:

— Дети должны вернуться только через 30 минут, и есть одна вещь, которую я действительно хочу прямо сейчас... и это ты.

— Хорошо, но давай быстро.

Мы продолжили целоваться. Моя рука скользнула ей под юбку, и я начал ласкать её через ткань трусиков. Она уже была очень мокрой.

Она не бездействовала, она начала расстёгивать мои штаны и вынимать твёрдый член. Моя рука нашла пояс её трусиков, и мои пальцы нырнули в киску. Они скользнули по хорошо смазанной пизде, а затем я начал нежно тереть её клитор. Она двигала бёдрами в такт моим ласкам, и её стоны немного усилились.

Она разорвала наши объятия и обернулась. Теперь она стояла лицом к столу. Она задрала юбку и спустила трусики до середины бёдер.  — А теперь выеби меня! Скорее!  — и наклонилась над столом.

Без промедления я засунул свой член прямо в очень влажную и скользкую пизду. Сразу же я начал сильно толкаться, и Нэнси ответила своим собственным толчком на мой член. Её голова низко склонилась над столом, пыхтение усилилось по мере моего траха. Её стоны перешли в вопль, не сразу, я терпел и с трудом ждал. Когда я, наконец, почувствовал, как киска начинает сжиматься на моём члене, я, наконец, отпустил себя и с силой вошёл, пытаясь глубже погрузиться в неё с каждым рывком спермы.

Мы оставались так в течение нескольких секунд, с моим теперь сдувающимся членом, погружённым в киску. Мы наконец разошлись и выпрямились, я снова натянул штаны, а Нэнси — трусики.

— Дорогой, это был отличный быстрый секс! Что на тебя нашло?

Ладно, теперь настал момент истины!

— Ну, у меня очень хорошие новости. Ты знаешь, как сильно я люблю своих девочек, но всегда хотел, чтобы у меня был ещё и мальчик?

— Э-э, да!  — ответила она, совершенно сбитая с толку.

— Что ж, скоро я стану отцом мальчика,  — сказал я.

Нэнси была ошеломлена.  — Что? Я не понимаю! Что ты говоришь про мальчика? Я не беременна.

— Не с тобой, но я стану отцом мальчика через 5 месяцев, если ничего не пойдёт не так, не дай Бог!  — сказал я, заставляя себя улыбнуться.

Что ж, сила мощной пощёчины стёрла улыбку. Это было ожидаемо, но всё равно очень больно.

— Но, милая, я люблю тебя! Это был всего лишь несчастный случай. Это был всего лишь секс!  — Я спорил с ней, но безрезультатно.

В течение следующих нескольких часов Нэнси испытывала целый 

набор эмоций, от опустошённости предательством до злости и бешенства. Девочек отправили прямо в их спальню, пока Нэнси изливала свое разочарование и гнев. Вскоре я собрал чемодан и вышел из дома, чтобы никогда не возвращаться.

На следующей неделе мне вручили документы о разводе. Мотив развода — неверность. В нашем штате это очень много значит. Мне было предоставлено всего несколько часов посещения девочек каждую неделю. Мне часто звонила Нэнси, которой нужно было выплеснуть свои эмоции. Ей было больно, очень больно.

У меня никогда не было ответа на её повторяющийся вопрос:  — Почему ты так поступил со мной? С нами?

Все мои просьбы оставить это позади и продолжать, как и раньше, были встречены стеной гнева и полного отказа. Я был ублюдком, и она отдаст меня в чистку.

Четыре месяца спустя мы наконец добрались до суда. Мой адвокат действительно оспорил её предложение о неравномерном разделении активов, а также предлагаемую опеку над детьми. Судья начал обдумывать мотив. Он спросил, оспариваю ли я обвинение в неверности. Мой адвокат совсем не удивился, когда я сказал, что не только не оспариваю мотив неверности, но и предоставляю данные, обосновывающие это. И адвокат жены, и судья были застигнуты врасплох.

— Вы понимаете, сэр, что в том, что касается вашей неверности, истец не представил никаких доказательств, и если я вынесу решение по этому разводу с доказательной неверностью, это напрямую повлияет на то, каким будет моё решение? Разделение активов 50 на 50, о котором вы просили, будет невозможно выполнить,  — объяснил судья.

— Могу я подойти, ваша честь?  — спросил мой адвокат. Оба адвоката подошли к судье. Адвокату Нэнси развитие событий очень нравилось. Тем не менее, я увидел, как его улыбка застыла на лице, когда мой адвокат представил судье медицинские доказательства ДНК длительной неверности Нэнси. Я мог сказать, что судья был действительно зол. Через некоторое время он отстранил от себя обоих адвокатов.

Я знал, что происходит, но у Нэнси было озадаченное выражение лица. Адвокат что-то прошептал ей. Её лицо побледнело, как будто из него вытекла кровь. Она посмотрела на меня с полным изумлением.

Судья сказал:  — Это неожиданный поворот событий, и меня действительно отталкивает общее впечатление, что этот суд был использован и обманут. Однако я должен понимать, что бракоразводный процесс — это всегда способ отомстить другому супругу.

Судья посмотрел на меня.  — Вы играли в опасную игру лжесвидетельства, и без этого последующего признания это могло бы вам дорого обойтись. Не могли бы вы уделить минутку, чтобы объяснить?

— Ваша честь, когда я узнал, что ни один из моих двух детей не был моим, как подтвердил анализ ДНК, но имел одного и того же отца, это означало, что моя жена изменяла мне на протяжении всего брака. Я виноват в том, что пожелал, чтобы она также прошла через всю боль и печаль, которые причинило мне её поведение,  — начал я говорить.

— Теперь она может утешить себя, зная, что каждая крупица эмоций, которые 

она испытывала в течение последних нескольких месяцев, характерны и для меня. Неважно, что её эмоции не были основаны на фактах.

— Я также должен отметить, что все мои просьбы оставить моё признание позади были категорически отвергнуты ею. По крайней мере, я не лгал по недомолвкам, как она делала в течение последних двенадцати лет.

— Я глубоко люблю наших двоих детей и хотел, чтобы она приняла моё предложение оставить всё позади. Я был готов попытаться простить её ради детей. В течение четырёх месяцев у неё было много шансов избежать этой неразберихи и спасти наш брак. Она этого не сделала.

Активы были разделены на две части, и судья также постановил разделить опеку над нашими двумя ангелами. Несколько месяцев спустя, узнав, кто был отцом, я также выиграл судебный процесс против босса Нэнси, который присудил мне более 200 000 долларов в качестве прошлых алиментов на детей и других расходов, потому что по ДНК он был отцом.

Затем, после показаний некоторых сотрудников и менеджеров Нэнси, которые знали о её длительном романе с боссом, мой адвокат подал в суд на их компанию, на гораздо большую сумму. Выплата в конечном итоге была согласована около 450 000 долларов для меня после гонорара адвокатов.

Просто для ясности, я очень люблю этих двух девочек и хочу, чтобы они продолжали быть частью моего будущего.